Я соберу тебя по частям

Солнечный свет пробился сквозь полуприкрытые шторы и мягко лег на лицо Скарамуччи, заставив его поморщиться и приоткрыть глаза. Сонливость ещё держала его в плену, но яркие лучи не позволяли остаться в этом состоянии. Он повернул голову к окну, со вздохом осознавая, что ночь пролетела слишком быстро. Как обычно, он лёг поздно. После вчерашнего бурного дня уснуть было практически невозможно. В квартире царила тишина, которую нарушал только редкий звук из соседней комнаты. Почти никого дома, кроме него и кота. От этой мысли внутри поднималась тревога, едва ощутимая, но всё же заметная. Вчера ночью не хотелось находиться в одиночестве, особенно после всего, со своими мыслями, после напряжённых моментов. Скарамучча потянулся к пушистой белой кошке, свернувшейся клубком рядом. Она лениво подняла голову, позволила взять себя на руки, и уютно устроилась на его груди. Её тихое, размеренное урчание наполняло комнату умиротворением. Обнимая тёплое маленькое существо, он чувствовал, как постепенно отпускает напряжение, накопившееся за ночь. Глубоко вздохнув, он посмотрел на потолок, пытаясь навести порядок в голове. Мысли крутились вокруг всего произошедшего. Работа, странное дело, неясность происходящего… Но сейчас, обнимая кота, он ощутил небольшую передышку.  Мысли настолько поглощали его, что он даже не заметил, как Кадзуха вернулся домой. Тот стоял в дверном проёме, скрестив руки и тихо наблюдая за этой, на удивление, мирной картиной.  — Чего вылупился? — пробормотал Скарамучча с просонья, прищурившись на фигуру в дверном проёме. Его голос звучал хрипло, словно он говорил из глубины сна, который ещё не полностью его отпустил. Он медленно поднялся с кровати, от чего мирное существо в его объятиях лениво потянулось и спрыгнуло вниз. Кошка, не теряя своей грации, подошла к его ногам и начала тереться о них, требуя внимания. Кадзуха, стоя в дверях, лишь слегка усмехнулся. — Доброе утро. Ты выглядишь так, словно всю ночь не спал. — Мягко произнёс Кадзуха, скрестив руки на груди. Его спокойный взгляд упал на Скарамуччу, а в голосе слышалась лёгкая нотка беспокойства. Не дожидаясь ответа, Кадзуха опустился на корточки, чтобы погладить Милиссу. Кошка тут же сладко замурлыкала, словно стараясь выразить всю свою радость от его возвращения. Её пушистый хвост слегка подрагивал, а мордочка терлась о его руку. — Работал, — коротко бросил Скарамучча, глядя куда-то в сторону, чтобы избежать пристального взгляда. Его голос звучал сухо, но в нём угадывалась усталость. Кадзуха, словно чувствуя, что не стоит давить, лишь слегка улыбнулся и сменил тему: — Я сегодня отпросился пораньше. Так что приготовлю нам что-то вкусное. — Его голос был лёгким и уверенным, словно он пытался хоть немного отвлечь Скарамуччу от его мрачных мыслей. Но Скарамучча только отвёл взгляд, уставившись в пустоту. Его лицо оставалось непроницаемым, но внутри всё было совсем иначе. Он боролся с нахлынувшими воспоминаниями и страхами. Кадзуха не стал настаивать. Он решил, что усталость или бессонница могли выбить его соседа из равновесия. Поднявшись, он направился на кухню, бросив через плечо: — Если что-то понадобится, зови. — Скарамучча остался один в комнате, вновь опустившись на кровать. Его мысли кружили вокруг событий последних дней. Почему-то он не мог выбросить из головы образ хирурга, который теперь казался не просто тенью прошлого, а реальной угрозой. Этот человек… Он не только причинял невыносимую боль своим жертвам, но и заставлял их жить в постоянном страхе. Теперь Скарамучча знал, что тот следил за ним. Знал, где он живёт. Знал больше, чем следовало.  И в любой момент может напасть, и никто ничего не узнает.  Он нервно сжал кулаки, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Хирург был рядом. Но мысль о том, что под ударом может оказаться не только он, но и .. Кадзуха..    Скарамучча резко поднялся, словно пытаясь сбросить с себя тяжесть мыслей, и направился в ванную. Холодный кафельный пол под босыми ногами слегка отрезвлял, но и это не помогало отвлечься. Он включил воду, промыл лицо, надеясь, что прохладные капли смоют с него тревогу, но беспокойство, будто впитавшееся в кожу, не отступало. Схватив щётку, он начал чистить зубы, стараясь сосредоточиться на механическом движении рук. Но даже это не помогало — мысли о Кадзухе всё равно крутились в голове. Его спокойная улыбка, этот вечный взгляд, полный чего-то непонятного, но при этом такого тёплого… “Чёрт, да что с тобой не так?” — мелькнуло в голове Скарамуччи, когда он посмотрел на своё отражение в зеркале. Тусклый взгляд, бледное лицо, словно он совсем не спал. Он поморщился и отвернулся, сполоснул рот, но не чувствовал себя легче. Кадзуха.. Кадзуха…  Кто он ему? Этот вопрос вертелся в голове Скарамуччи, пока он оперся об раковиной руками. Он сам толком не знал ответа. Просто человек, который оказался рядом в нужный момент? Сосед, который иногда действовал на нервы, а иногда делал что-то настолько простое и доброе, что это не укладывалось в голове? Он не мог понять, почему вообще переживает за него. Если бы на месте Кадзухи был кто-то другой, он просто был бы осторожнее, старался не вмешивать посторонних и держался на расстоянии. Но стоило только подумать, что с этим идиотом может что-то случиться, как сердце начинало стучать быстрее, а мысли становились тяжёлыми. “Ну допустим, я переживаю. Как за человека,” — попытался оправдать себя Скарамучча, стиснув зубы. Но это не объясняло всего. Ведь Кадзуха сам однажды подставил себя под удар. Неделю назад, без капли страха, без капли сомнений, он сделал то, что могло легко закончиться для него трагедией. Если бы кто-то другой так рисковал, Скарамучча просто подумал бы: “Идиот” — и забыл. Но с Кадзухой всё было иначе. “Нахер он мне сдался,” — раздражённо подумал он, нервно потирая переносицу. Кадзуха всегда выглядел таким спокойным, будто ему всё равно, будто его ничего не трогает, живет беспечной жизнью. Но его действия говорили совсем другое. Он делал то, что считал правильным, даже если это ставило его под угрозу. Это раздражало. Это восхищало. Это сводило с ума. И это заставляло Скарамуччу сидеть в холодной тишине, прокручивая все возможные сценарии в голове.   Не давая себе скатиться в самые мрачные сценарии, Скарамучча со злостью стукнул кулаком по крышке стиральной машины. Глухой звук немного успокоил, но ненадолго. С тяжелым вздохом он направился в гостиную, стараясь избежать кухни. Только проблема заключалась в том, что путь до гостиной проходил как раз мимо кухни, и, несмотря на все попытки остаться незамеченным, Кадзуха всё-таки обратил на него внимание. — О, Скарамучча, ты не заблудился? Напоминаю, кухня здесь. Присаживайся, я уже заканчиваю, — спокойно произнёс Кадзуха, не отрываясь от плиты. Скарамучча мысленно выругался. Он не хотел сейчас ни с кем говорить, но проигнорировать приглашение было бы слишком грубо. Это было бы… некрасиво. А почему его вообще волнует, что подумает Кадзуха? Может, это правда мило.  Со вздохом он всё же подошёл к кухонному столу и сел, стараясь не смотреть прямо на Кадзуху, но взгляд невольно приковывался к его рукам. Эти движения были чёткими и точными: он переворачивал еду на сковороде с такой лёгкостью, словно всё происходило само собой. Ни лишнего движения, ни дрожи — только отточенная плавность. “Интересно, он там такой же хорош? Или только здесь?” — мелькнула мысль. Скарамучча тут же разозлился на себя. — “О чём ты вообще думаешь, идиот? У него возможно кто-то есть? Или он… девственник? Значит не опытен.. Нет, да что за чушь в голове!” — Он резко похлопал себя по щекам, пытаясь привести мысли в порядок. Жар в ушах выдал его внутреннюю панику, и Кадзуха обернулся, подняв бровь. — Всё в порядке? — спросил он с лёгкой улыбкой, тем не менее с тревогой в голосе. От которой Скарамучча почувствовал себя глупо, и еще глупее когда понял что нравится его внимательность.  — Да. Просто… холодно, — отмахнулся он, отворачиваясь, чтобы не встречаться взглядом с Кадзухой.  — Холодно? — переспросил тот, не совсем понимая — Ну, скоро согреешься. Еда готова. — Кадзуха поднёс тарелки к столу, а Скарамучча отвернулся, чтобы скрыть своё смущение. Пока Кадзуха спокойно накрывал на стол, Скарамучча пытался сосредоточиться на чём угодно, только не на том, как чётко и уверенно двигались его руки. — Спасибо… — пробормотал Скарамучча, беря вилку и сосредотачиваясь на еде. На тарелке лежал идеально приготовленный омлет с зеленью, тонкими ломтиками ветчины и сыра, которые плавились от тепла. Рядом — тосты с авокадо, а ещё чашка свежесваренного кофе с насыщенным ароматом. Всё выглядело так аппетитно, что даже мрачные мысли на миг отступили. — Скара, я волнуюсь. Ты избегаешь меня в последнее время. Я сделал что-то не так? — Кадзуха тихо спросил, не отрывая от него взгляда. Скарамучча, занятый омлетом, не сразу ответил. Кадзуха, заметив его молчание, осторожно положил свою руку на его. Это движение было мягким, но неожиданным. Скарамучча вздрогнул, быстро убрал руку и немного отпрянул. — Мне это непривычно, — коротко сказал он, стараясь не смотреть на собеседника. Он взял кофе, но забыл, что оно горячие, и обжег губу. Проигнорировал это, сделав лишь вид, что лишь пьет. — Обычно в чужих домах я веду себя тихо и аккуратно. А сейчас… я тут живу. И даже не знаю, насколько долго. — С этими словами он снова вернулся к еде, хотя кусок в горло не лез. Он сказал правду, но не всю. Здесь, у Кадзухи, было странно спокойно. Но это место всё равно не ощущалось домом. Уюта здесь не было, как не было и тепла, которое обычно наполняет жилое пространство. Всё вокруг выглядело слишком безупречно — стерильная чистота, идеально расставленные предметы, словно здесь никто не живёт, а только красивая мебель, ни рамок, ни картин, ни книг даже. Его дом… остался где-то в прошлом. Воспоминания о нём были полны боли, страха и утраты. И возвращаться туда он не мог. Даже думать об этом не хотел. — Тогда давай так: живи здесь, пока не закончите дело, — предложил Кадзуха мягким, но настойчивым тоном.  Скарамучча вернулся к вилке, недовольно прищурившись. — Да это дело может длиться хоть год, хоть два. Ты реально думаешь что я здесь буду все это время? — Его голос звучал твёрдо, но где-то в глубине чувствовалась неуверенность. Кадзуха не стал спорить, лишь внимательно посмотрел на него. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным. Это не об этом. Просто знай: у для тебя здесь всегда будет место. С твоим появления, оно становится живым. Даже домой хочется возвращаться. — Эти слова задели что-то в глубине души Скарамуччи. Он не знал, что ответить, поэтому просто молчал, опустив взгляд на свою тарелку. — Мы взрослые люди, Кадзуха, — Скарамучча заговорил сдержанно, но в его голосе звучали накопившиеся эмоции. — Я не собираюсь вечно сидеть у тебя на шее. Я ничего тебе не дал, ничего не сделал для тебя. Мы знаем друг друга всего неделю, а теперь я живу у тебя, как будто это нормально. Почему ты так добр ко мне? Или ты каждого приглашаешь к себе домой? — Слова были резкими, но Скарамучча чувствовал, что не мог больше держать их в себе. Кадзуха, однако, оставался удивительно спокоен. — Скажу сразу: не каждого, — ответил он ровным тоном, не позволяя себе ни капли раздражения. Его взгляд был сосредоточен, почти пронизывающий. Скарамучча сжал губы, но молчать не стал. — С чего бы тебе, хирург, браться за дело полиции? Ты хоть для кого то являлся родственником пострадавших? Это не игра, Кадзуха. Знаешь, сколько боли, сколько утрат несёт за собой каждое такое расследование? Ты даже представить себе не можешь насколько все сложно. Я жалею о том, что тогда втянул тебя.—  Его голос дрогнул, выдав усталость и напряжение последних дней.. Когда он резко встал из-за стола, вилка соскользнула с его пальцев и упала на тарелку, издав глухой звук, а за ней послышался лёгкий звон стекла. Кадзуха, внимательно смотрел на него, даже не обратил на это внимание. Он как будто сейчас пытаясь разобраться в происходящем у Скарамуччи внутри. Он понял, что тот до сих пор не оправился от недавних событий. Говорить с ним нужно было осторожно, и он начал тихо, но уверенно: — Я взялся за это дело не от скучной жизни, или не потому что хотел острых ощущений. — Он сделал паузу, стараясь подобрать слова, чтобы его услышали. — Я не могу просто сидеть сложа руки, когда кто-то использует медицину для разрушения жизней. Это не только против моей профессии, это против моих жизненных принципов.  — Скарамучча слушал, но не перебивал. Его взгляд потемнел, но он позволил Кадзухе продолжить. — Я всю жизнь посвящал спасению людей, и не из-за того, что я добрый, как ты сказал. Узнаешь меня поближе - поймёшь, что это далеко не так. Но я знаю одно: я не позволю полиции уйти с половину пути когда это было однажды. Я добьюсь своего, заплачу любые деньги, сделаю все возможное. — В комнате повисла напряжённая тишина. Кадзуха не смотрел на Скарамуччу с осуждением, но его слова весили больше, чем обычные объяснения. Скарамучча отвёл взгляд, понимая, что в глубине души эти причины были куда более личными, чем Кадзуха готов был озвучить. Но возможно из за этого Скарамучча не мог его понять до конца.    Тишина повисла в воздухе, тяжёлая и напряжённая. Это молчание было худшим, что могло случиться. Скарамучча ощутил неприятный комок в горле. Его беспокоило, что теперь подумает Кадзуха. А почему это вообще его волновало? Какая разница? “Не захочет ли он меня выставить после этого разговора?” — мысли беспорядочно носились в голове. Скара чувствовал, как его настроение с каждой секундой падает всё ниже. Он ведь до сих пор толком не понимал, насколько искренен Кадзуха, и это начинало раздражать. Его размышления прервал резкий звонок телефона. Он резко обернулся, будто звук был способен разрядить обстановку. Скарамучча взглянул на экран, и сердце будто рухнуло вниз. Хэйдзо. — О, ещё его здесь не хватало, — пробормотал Скарамучча себе под нос, хмурясь. — Просто идеальный финал: пересраться со всеми, остаться у разбитого корыта, быть выброшенным на улицу и уволенным с работы. Меня найдет хирург, продаст на органы. И все будут счастливы. Заебись — Он тяжело вздохнул, проведя рукой по лицу. Ну а что ему ещё оставалось делать? Не игнорировать же звонок. С явным раздражением он поднял трубку: — Чего тебе, Хэйдзо? — Они давно с Хэйдзо забили на формальности, так что тот лишь коротко ответил.  — Произошло убийство. Жду тебя на месте. И бегом, — коротко бросил Хэйдзо и сразу отключился, не дав Скарамучче вставить ни слова. Скарамучча устало выдохнул, обдумывая услышанное, и перевёл взгляд на Кадзуху. Тот сразу понял, что случилось. — Я тебя подброшу, — спокойно сказал он, поднимаясь из-за стола. Никаких лишних вопросов, только желание помочь хоть чем-то. Кадзуха направился в прихожую, чтобы собраться. Скарамучча молча наблюдал за ним. Что-то в этом спокойствии и заботе, исходивших от Кадзухи, казалось слишком правильным, слишком… личным. Не зная, как реагировать, он все же последовал за ним, собираясь на дело.                                      *** Место преступления оказалось хаотичным. Люди, проблесковые маячки, ограждения — все говорило о срочности ситуации. Хэйдзо уже был на месте, склонившись над бумагами, и, судя по его напряженному виду, не в самом лучшем настроении. Скарамучча оглянулся на Кадзуху, который сидел за рулем, смотря куда-то в окно, явно погруженный в свои мысли. Этот момент странно тяготил. Скарамучча вдохнул и, будто преодолевая внутренний барьер, положил руку на плечо Кадзухи. Его первое осознанное прикосновение к нему. — Спасибо, — коротко сказал он и вышел из машины. Спасибо за все - за ужин, за дом, за то, что Кадзуха не задавал вопросов, даже когда ответы были очевидны. Кадзуха смотрел, как Скарамучча уходит, и почувствовал нелепое желание остановить его. Часть его не хотела отпускать. Но он заставил себя уехать, понимая, что это просто тревога, которой нет места. Скарамучча подошел к детективу, который, завидев его, резко напрягся. — Долго. За работу, сам знаешь, что делать, — холодно бросил детектив, даже не взглянув в его сторону. Темноволосый напрягся.  — Эй, что за тон? Ты что, до сих пор обиженка за вчерашнее? — Хэйдзо наконец посмотрел на него, но взгляд был тяжелым. — Кто-то Сайно рассказал о нашем разговоре. — Скарамучча оторопел. Он понятия не имел, о чем говорит Хэйдзо. — Эй, ты о чем? — Скарамучча вскинул руки в жесте раздражения. — Ты думаешь это я сделал? Я даже не видел Сайно вчера. Если хочешь, сам спроси у него! — Хэйдзо прищурился, но все же на секунду выглядел растерянным. — Ты же знаешь, Сайно не выдаст. Ладно, поверю тебе. А теперь за дело, — Хэйдзо отмахнулся, явно решив, что разговор исчерпан, и направился мимо. Но Скарамучча преградил ему дорогу, глядя прямо в глаза. — Нет, подожди! Думаешь, можно просто взять и закрыть наш разговор парой фраз? Хватит уже умалчивать! Скажи, что ты действительно считаешь меня предателем.  — Голос звучал резко, на грани агрессии. Эмоции, которые он сдерживал последние дни, начали прорываться наружу. Хэйдзо остановился, выдохнул и поднял на него спокойный, почти отстраненный взгляд. — Скара, я не называл тебя предателем. Я лишь ответил на твой вопрос, почему у меня такой тон. — Этот его ледяной спокойный тон только больше вывел Скарамуччу из себя. Все вокруг казались такими невозмутимыми, такими безразличными, будто его эмоции ничего не значили. — Хэйдзо… — начал он сжимать кулаки, но голос сбоку его перебил. — Скарамучча, — раздался четкий и немного отстраненный голос Сары, которая стояла рядом, наблюдая за этой сценой.  Ее присутствие заставило Скарамуччу замереть. Он взглянул на нее, и на какое-то мгновение осознал, насколько сломленным он выглядел. Бессонные ночи, неоплаканные потери, гнетущий страх и напряжение, которое накапливалось день за днем. Все это разом наложилось на него, и теперь даже привычные перепалки с Хэйдзо теряли смысл.  — Свяжитесь с родственниками, знакомыми потерпевший.  — Сара в последний раз взглянула на него пристально, будто пытаясь напомнить, что они все здесь ради одного дела. А Скара сам не понимал что с ним. Ему даже не дали прийти в себя хотя бы несколько дней.. что они хотят от него.  Он прошел мимо Хэйдзо, словно они были незнакомцами. Этот отстраненный взгляд и натянутая осанка вызвали у детектива странное беспокойство. По спине пробежали мурашки. Ему хотелось подойти, спросить, что происходит, попытаться помочь. Но сейчас было не время для разговоров. Криминалист уже склонился над телом, сосредоточенно беря образцы и проверяя место преступления. Его лицо было напряженным, будто он тащил на себе груз, о котором никто из окружающих даже не догадывался. Хэйдзо смотрел на него украдкой, чувствуя, как поднимается волна сожаления. “Наверное, он до сих пор не отошел… А я только накалил обстановку,” — мелькнуло в голове детектива. Мысли о вчерашней ссоре теперь казались мелкими и бессмысленными на фоне того, что творилось со Скарамуччей. Возможно, следовало бы поговорить с ним… или даже предложить отстранение от дела, дать ему возможность прийти в себя. Но это потом. Сейчас он вернулся к своим записям. Имя: Клорида. Возраст: 23 года. Причина смерти: Потеря крови.  Хэйдзо прищурился, перечитывая отчет. “Почки отсутствуют…” Эта деталь выбивалась из общей картины. Когда они проверяли архивы, хирург уже брал почки у одной из предыдущих жертв. Почему снова? До этого он никогда не использовал один и тот же орган повторно. Это ломало привычный узор его действий. Продажа органов? Нет, не похоже. Такие люди не делают это ради денег. Это было очевидно. Их мотивы куда глубже и мрачнее. Они карают, наказывают — в их действиях есть логика, но не жадность. “Тогда зачем? Для чего ему понадобились почки этой жертвы?” И еще одна странность. У Клориды не было криминального прошлого, она не была наркозависимой. Она не подходила под профиль его обычных жертв. Это нарушение его привычных принципов выглядело как вызов. “Неужели он пытается запутать нас? Увести с его следа?” Хэйдзо отложил записи, хмурясь. Загадок становилось больше, чем ответов. В голове засела новая мысль: “А вдруг у нас появился новый убийца, чтобы все списалось на Хирурга?” Если это так, расследование станет еще сложнее. Надо было проверить все варианты. Следующим шагом был морг — Е Лань, их судмедэксперт, могла пролить свет на происходящее.                   15:24. После вскрытия.  — Что думаешь? Неужели у нас появился новый убийца? — спросил Хэйдзо, глядя на высокую, уверенную женщину, скрестившую руки. Е Лань, задумчиво нахмурившись, подошла к столу. — Посмотри на эти порезы внимательно, детективчик, и скажи мне, что их объединяет? — она вытащила снимки ранений, которые оставлял Хирург, и положила их перед Хэйдзо.  Тот взглянул на изображения всего пару секунд, прежде чем ответить: — Ровные порезы. Аккуратное раскрытие. Как будто он проводил операцию… или ритуал. — Слова застряли в воздухе, добавляя холодка в и без того напряженную атмосферу. Казалось, что монстр буквально дышит им в спины. — А теперь представь, что я Хирург, — начала Е Лань, подчеркивая каждое слово, как бы вживаясь в роль. — Что я сделаю, чтобы запутать полицию? Угрожать, как Скаре. Подстраивать нелогичные убийства, чтобы сбить с пути. Но знаешь, что выдает таких, как я? Профессионализм. Даже если я попробую подстроиться, мой опыт в медицине рано или поздно выдаст меня. —  Она говорила уверенно, как всегда. За долгие годы работы Е Лань не раз доказала свою проницательность и чутье. — Скара сообщил мне, что в этот раз в организме жертвы не было никакого препарата. Знаешь, что это значит? — Она намеренно растягивала паузу, заставляя Хэйдзо додуматься самому. — Она была ему помехой… как Скара. Но Скара отделался легким испугом. А вот каким образом Клорида встала ему на пути? — Хэйдзо говорил больше себе, размышляя вслух. Е Лань подошла ближе и, словно подводя итог, продолжила: — Время смерти: 23:45. Причина: остановка сердца. Ножевые ранения нанесены исключительно в области почек. Орудие ранение - скальпель. — Хэйдзо напрягся. Остановка сердца? Как? — Остановка сердца? Вы точно не нашли в крови ничего подозрительного? — переспросил он, стараясь понять логику убийцы. — Мой дорогой, не забывай, есть препараты, которые не оставляют следов, — Е Лань улыбнулась, как бы подсказывая ему направление для размышлений. Хэйдзо нахмурился еще сильнее, проговаривая вслух свои выводы: — Значит, он работает не один. У него есть напарник - фармацевт, который помогает создавать эти препараты. Это объясняет отсутствие следов и организованность. — Теперь детектив был уверен в этой теории.  — Браво, детектив, — Е Лань одобрительно кивнула. Теперь все становилось яснее: убийца не только продуман, но и хорошо организован. Этот человек явно не действует в одиночку.   — Е Лань, присмотри за Скарой. Поработайте пока вместе, узнайте, что за препарат использует этот фармацевт. А я тем временем докладу все Сайно. Это прорыв в деле. Наличие напарника меняет картину, — сказал Хэйдзо, в голосе которого зазвучал прежний азарт. Его взгляд загорелся, а энергия, казалось, буквально пульсировала в воздухе. Е Лань с улыбкой наблюдала за своим старым другом. Её всегда вдохновляло, как увлечённо он брался за работу. Она кивнула: — Разумеется. Разберёмся с этим препаратом. — Она вернулась к своим записям, погружённая в детали дела, но её сосредоточенность прервал знакомый саркастичный голос. — Привет. Хэйдзо решил от меня избавиться и сплавил к тебе. Принимай подачу, — заявил Скара, входя в кабинет с привычным прищуром и лёгкой тенью усталости на лице. Он обвёл помещение взглядом, как будто впервые тут оказался. Е Лань, положив ручку, подняла на него взгляд с едва заметной усмешкой: — Не узнаю старого друга. Ты весь на пределе. — Её тон был спокойным, но проницательный взгляд говорил о том, что она всё прекрасно понимала. Она знала, что Скара никогда не показывал слабости открыто, но его напряжение сейчас было слишком очевидным, чтобы её обмануть. Скара фыркнул и прислонился к стене, сложив руки на груди: — А ты не первая, кто это замечает. Так что, доктор, где мой диагноз? — Е Лань чуть улыбнулась его попытке отшутиться и мягко, но прямо ответила: — Я тебе не педиатр, чтобы направления выписывать. И так видно, что ходишь как мумия, — фыркнула Е Лань, делая вид, что полностью сосредоточена на своих записях. Но Скара явно не собирался так просто оставлять попытки поязвить. — Может, поможешь мне, как в прошлый раз? — протянул он с небрежной улыбкой, интонацией словно вытягивая воспоминания из глубины её памяти. Е Лань приподняла бровь, понимая, куда он клонит, и, скрестив руки на груди, сухо ответила: — Ой, Скара. Завали свой еблет. Я больше тебе не наливаю. — Она демонстративно отвернулась, глядя куда-то вдаль, но её тон выдавал лёгкую игру, что Скара сразу уловил. — Да ладно тебе, не ломайся, — с усмешкой продолжил он. — Давай выпьем. Помянем ушедшую душу и за её упокоение… — Помянем душу? — Е Лань приподняла бровь, явно наслаждаясь моментом. — Ты вообще понимаешь, что несёшь? Или это очередная попытка свалить всё на спиртное? — Скара хмыкнул, усевшись на край её стола и лениво уставившись на потолок. — А что? Хороший повод. Всё равно никто не оценит моих страданий. Хоть ты прояви немного сочувствия. — В его голосе послышался наигранный горечь.   — Ты ещё попроси меня носовой платок достать, чтобы слёзы вытирать. — Е Лань фыркнула, скрестив руки. — Это было бы мило, — с показным сарказмом протянул Скара, глядя на неё из-под полуприкрытых век. — Но ладно, без носового платка обойдусь. — Тебе бы на сцене стендапером выступать, а не в криминалистике работать, — язвительно бросила она, слегка качнув головой. — На сцене? Может, ты ещё скажешь, что я мог бы стать знаменитым? — с театральной серьёзностью продолжил он. — Не-а, слишком скучный. Тебя бы закидали на втором акте, — съязвила Е Лань, подавив усмешку. Скара прищурился, будто её слова его задели. — Вот за это тебя и не любят твои коллеги, Лань. Убиваешь веру в людей. — А ты её тоже не восстанавливаешь, — парировала она, поднимаясь из-за стола и хлопнув его папкой по плечу. — Ладно, давай, займись делом. Тут не цирк, а место работы. — Скара, окончательно поддавшись её насмешкам, отправился обратно к своему рабочему месту. Е Лань же только покачала головой, бросив ему вслед:  — И попробуй не перепутать образцы. Всё-таки ты сегодня явно не в лучшей форме. — Да-да, мама, — бросил он на ходу, едва сдерживая усмешку.                    15:42. Со стороны Хэйдзо. Хэйдзо буквально ворвался в кабинет, распахнув дверь с такой силой, что Сайно, едва не подавившись своим кофе, недовольно поднял взгляд. Детектив выглядел взволнованным и вдохновленным, что явно указывало на прорыв в деле. — Сайно, у нас прогресс в расследовании! — Хэйдзо, не теряя времени, уселся напротив него, почти нависнув над столом. Сайно медленно отставил кружку, сложил руки на столе и посмотрел на него с легким укором. — Во-первых, здравствуйте, — произнес он спокойно. — Во-вторых, чуть не подавился от твоего энтузиазма. Теперь рассказывай, что за прорыв. —  Хэйдзо даже не обратил внимания на замечания. Он заговорил с такой скоростью, будто боялся, что забудет всё важное. — Хирург работает не один! — Сайно, занятый разбором бумаг, вдруг замер. Его взгляд тут же стал сосредоточенным. — Это серьёзно меняет дело. Ты уверен? — Абсолютно. Но прежде чем ты задашь вопросы, позволь рассказать всё по порядку. — Уверенно кивнул Хэйдзо. Сайно жестом предложил ему продолжить, откинувшись в кресле и готовясь выслушать детали. — Итак, я собрал ключевые части головоломки. Наш хирург годами путешествовал по миру, совершая убийства с большими перерывами. Но сейчас он изменил свою тактику и действует быстро, почти без пауз. — Почему? — вставил Сайно. — Это нам ещё предстоит выяснить, но у меня есть предположение. Я думаю, он живёт в этом районе. — Хэйдзо наклонился вперёд, делая акцент на своих словах. — Это объясняет, как он мог несколько дней следить за Скарамуччей и почему убийства здесь происходят одно за другим. Он не переезжает. Это его финальная точка.  — Сайно молча кивнул, жестом предлагая продолжить. — Продажа органов? — предположил Сайно.  — Нет, эту версию я давно исключил. Всё указывает на то, что он использует жертв для какого-то иного плана. Препарат, который он вводит, оставляет их в живом, но мучительном состоянии. Это нечто большее, чем просто убийства - это пытки. — Тон Хэйдзо становился все тише, словно их мог кто-то подслушать.  — А что объединяет жертв? — спросил Сайно опять, начиная складывать детали в своей голове. — Большинство из них были наркозависимыми или вели преступный образ жизни. Возможно это идет как некое наказание. — Хэйдзо выдержал паузу. — Это похоже на проявление синдрома Бога. Он решает, кто достоин жить, а кто не достоин.  — Сайно отложил бумаги, внимательно слушая. — Но это ещё не всё. У меня были подозреваемые на Адепта..  — Сяо?— переспросил Сайно. — Уже нет. Эта версия была слишком натянутой. Адепт почти не покидал своего города, кроме кратковременных поездок. Убийства происходили в местах, где его не было. Да и убийства прекратились на несколько лет, а потом возобновились, что не совпадает с его перемещениями. — Сайно задумчиво кивнул. — Хорошо, кто второй? — Кадзуха. Вот он вызывает больше вопросов, — признался Хэйдзо. — Его причастность не доказана, но слишком странно, что он так вовлечён в дело. Он мог заставить Скарамуччю переехать к нему, чтобы наблюдать за расследованием полиции.  — Сайно погрузился в свои мысли, раздумывая насколько вероятная эта теория.  — Интересно, продолжай. — И наконец, сам хирург, — подытожил Хэйдзо. — Он явно имеет медицинское образование. Его умение вводить препараты и проводить операции тем самым выдавая его. Но есть кое-что ещё. Я уверен, что он не работает один. У него есть напарник - фармацевт. Этот человек не просто поставляет вещества, он разрабатывает их. Мы должны сосредоточиться на поиске человека с теневыми связями, который мог бы работать с хирургом. Если мы найдём его, то выйдем на главного убийцу. —  Сайно задумался, скрестив руки. — А ты не думал, что напарник может быть из больницы? — Хэйдзо буквально подавился его словами, быстро поставив кружку на стол с кофе.  — Подождите.. Я, конечно, подозревал, что кто-то из медперсонала может быть связан, но… — Сайно лишь молча наблюдал за ним, ожидая, куда заведёт его мысль. — Чёрт, теперь мне придётся перепроверить всех! — раздражённо проговорил Хэйдзо. — Но знаешь что? Я лучше десять раз проверю, чем упущу такую ниточку. Сайно наконец улыбнулся, впервые за долгое время видя прежнего Хэйдзо. — Ну, если это поможет раскрыть дело, проверяй сколько хочешь. Только мой кофе больше не трогай. — Сайно крепче сжал кружку, давая понять, что шутки закончились. Хэйдзо усмехнулся, чувствуя, как напряжение, державшее его в тисках последние дни, наконец начало отпускать. — Увлёкся, простите, — легко бросил он. Но, выходя из кабинета, его взгляд невольно задержался на кружке. Бледно-зелёная керамика, аккуратное сердечко и изящная надпись: «Сайно» в сердечки. Проскочила мысль о том что это Тигнари.  — Очень милые подарочки. Когда только успеваете? — с легким намёком поддел он Сайно, скрестив руки. Тот нахмурился, но даже не удостоил его резкого взгляда. — Это не касается твоего дела, — сухо ответил он, чётко давая понять, что обсуждать тему не намерен. Хэйдзо склонил голову, наигранно задумавшись. — А может, за этим столом что-то происходило… — протянул он, намеренно растягивая слова. Сайно, чья выдержка обычно была железной, на этот раз едва заметно напрягся. — Рот прикрой и работай, а то премии лишу. — Это вы мне или ему? — Хэйдзо с явным интересом приподнялся на носочки, заглядывая под стол, будто ожидая там кого-то найти. В голосе звучала плохо скрываемая ухмылка. Сайно нахмурился и, недолго думая, гулко стукнул кулаком по столу.  — Хватит. — Его голос был строгим, без намёка на терпимость. — Всё, всё, понял. — Хэйдзо примирительно поднял руки, будто сдаваясь, и поспешно удалился из кабинета, прежде чем довести следователя до настоящего раздражения. Но как только он вышел из кабинета, его лицо снова стало серьёзным. Шутки закончились, пора было вернуться к делу.  Он быстро зашагал по коридору, перебирая в голове возможные пути расследования. Фармацевт. Где его искать? Он работает за деньги или из принципа? Покрывает хирурга сознательно, или не догадывается, с кем имеет дело? Независимо от ответов, одно было ясно — его деятельность незаконна. Найдя его, они выйдут и на хирурга. Задумавшись, Хэйдзо не сразу заметил, как впереди по коридору мелькнула знакомая фигура. Скара. Хэйдзо ускорил шаг, пока не догнал его и не перекрыл дорогу. Скару это, похоже, застало врасплох, но он быстро взял себя в руки, сложив руки в карманы и лениво опершись о стену. — Чем могу помочь, детектив? — Его голос был пропитан сарказмом, а в глазах читалась лёгкая усталость. Хэйдзо выдохнул. Он знал, что этот разговор будет непростым. — Скара, мы давно знаем друг друга. Я хочу работать только с тобой. Доверяю именно тебе. Я начал продвигаться в деле, но хочу двигаться дальше не один. — Он посмотрел на криминалиста внимательно. Скара смотрел на него, не отрываясь, словно пытаясь прочесть мысли детектива. — Ты ведь настроен против Кадзухи и подозреваешь его во всём этом, верно? — Вопрос прозвучал не как догадка, а как утверждение. Хэйдзо внутренне напрягся. Он не хотел, чтобы разговор свернул в эту сторону, но теперь выхода не было. — Откуда знаешь? — Ты никогда ему не доверял, — резко ответил Скара. Он знал это слишком хорошо. Знал, как Хэйдзо всегда сомневался, как не раз давал понять, что Кадзуха кажется ему… лишним. — Я собирался проверить весь рабочий персонал. Но, как ты и сказал, я не могу быть в нём уверен. —  Скара отвёл взгляд, сжав челюсти. Это бесило. Да, сейчас был не лучший момент для споров, но он знал, что Хэйдзо всегда делал упор именно на Каэдэхару. Всегда. — Тогда можешь забыть про сотрудничество, — резко бросил он и, не дав детективу ответить, он снял с себя значок, и впихнул в руки детективу.   Он чуть прищурился, наблюдая, как Скара демонстративно пытается корчить с себя не пойми что, и его это начало выводить. Ожидал, что этот разговор будет сложным, но не думал, что наткнётся на стену такого упорства. — Ты серьёзно? — голос детектива был спокойным, но в нём скользнула едва уловимая нотка раздражения. Скара молчал, но его напряжённые плечи говорили красноречивее любых слов. — Ты можешь меня не любить, можешь беситься, что я не доверяю твоему другу, но это не отменяет того, что мы оба хотим закрыть это дело. И тебе, как никому другому, должно быть ясно, что я не могу просто так исключить его из списка подозреваемых. — Скара усмехнулся, но в его голосе не было веселья. — Проблема в том, что ты не можешь исключить его не потому, что есть реальные улики, а потому, что тебе просто хочется кого-то подозревать. — Хэйдзо качнул головой. — Ты прав, у меня нет весомых доказательств. Пока. Но скажи честно, ты уверен в нём на сто процентов? — Скара резко выдохнул, убирая руку с кармана на переносицу, сжимая. Он ненавидел этот вопрос. Ненавидел, потому что не мог дать ответ, который хотел бы. — Я уверен в том, что ты ищешь виноватого, а не убийцу. — Темноволосый не ответ на вопрос, а перевел в тему.  — Ошибаешься. — Голос Хэйдзо стал твёрже. — Я ищу правду. — Скара снова посмотрел на него, в этот раз дольше. Между ними повисло напряжение. — И что теперь? — наконец спросил он,убирая руку с переносицы. Хэйдзо выпрямился. — Теперь ты либо помогаешь мне найти этого фармацевта и разобрать все возможные связи хирурга, либо уходишь, потому что не хочешь знать, куда ведёт этот путь. — Криминалист стиснул зубы. Он знал, что этот разговор закончится именно так. Чёртов Хэйдзо всегда ставил перед выбором, который ему не нравился. — ..Хуй с тобой, детектив, — пробормотал он, выпрямляясь. — Но если ты ошибёшься, я тебе этого не прощу. — Хэйдзо чуть улыбнулся, но глаза его оставались серьёзными. — Если я ошибусь - ты будешь первым, кто мне об этом напомнит. —  В голосе Хэйдзо не было ни насмешки, ни сарказма. Он схватил за запястья Скару, вернул ему значок, сжимая чужую ладонь. Знал, что это дело может завести их слишком далеко, но выбора не было. Обязан проверить каждого, даже того, кто, кажется, так важен для Скарамуччи. В конце концов, Скара - единственный, кто находится в самой опасной зоне. Как Хэйдзо может оставить его с человеком, которому он доверяет меньше всего? Он беспокоится. Хоть тот никогда этого и не признает. Хэйдзо тихо вздохнул, прежде чем решиться на следующую фразу: — Скара… прости, но мне кажется, тебе лучше съехать от Кадзухи. Пока можешь пожить у меня. — Его голос был мягким, но в этих словах звучала твёрдая решимость. Он уже знал, какая реакция последует. Скара замер на мгновение, а затем резко повернулся к нему. В глазах промелькнуло что-то похожее на страх, не желая слышать, что кто-то распоряжается его жизнью.  — Знаешь, куда себе засунь свои советы?  — Голос был полон отчаяния. Больше, чем раздражения. Он развернулся и ушёл, не дав Хэйдзо шанса сказать хоть что-то в ответ. Детектив даже не пытался его остановить. Только смотрел, как Скара уходит, а внутри что-то неприятно сжималось, вызывая странное чувство тяжести. Не мог сказать, что именно его так тревожило. Но знал - это чувство не предвещает ничего хорошего.                                 ***                     Скарамучча едва добрался до квартиры Кадзухи, измотанный не только физически, но и морально. Он не знал, как теперь смотреть Каэдэхаре в глаза после разговора с Хэйдзо. Стоило ли вообще что-то говорить? Или лучше промолчать? А что он скажет Хэйдзо в следующий раз? Будет ли оправдывать Кадзуху до последнего? Будто перед ним встала дилемма. Между другом… и кем? Кто Кадзуха для него? Почему в последнее время его присутствие вызывало странные, смутные ощущения, в которых он сам не мог разобраться? Или, возможно, просто не хотел? Он устал. Устал от того, что его вынуждают делать выбор. Устал от подозрений в отношении человека, который явно был ему не безразличен. Почему он вообще должен слушать кого-то? Он в состоянии принимать собственные решения. Ни Хэйдзо, ни Кадзуха не смогут на это повлиять. Когда он вошёл в квартиру, его встретила непривычная тишина. Сердце на мгновение ёкнуло. Неужели Каэдэхара уже ушёл? Но стоило лишь бросить взгляд на обувь у входа - всё было на месте. Значит, он дома. Скара не собирался ничего рассказывать Кадзухе. Он хотел наблюдать за действиями Хэйдзо, не раскрывая своих карт. Но тишина, повисшая в доме, начала раздражать. Он не выдержал. — Каэдэхара, ты дома? — громко позвал он, двигаясь вглубь квартиры. В этот момент из ванной комнаты раздался звук открывающейся двери. Скарамучча обернулся и замер. Перед ним стоял Кадзуха, только что вышедший из душа, с влажными волосами, которые ещё не успел вытереть. Белоснежный халат был небрежно запахнут, обнажая часть груди, а капли воды медленно стекали по его коже. — Я здесь. Ты уже вернулся? Как прошёл день? — спокойно спросил Кадзуха, но Скара едва его слышал. Его разум, только что загруженный тяжёлыми мыслями и тревогами, внезапно опустел. Впервые за всё их общение в нём что-то… дрогнуло. — Ебать… меня… в рот, это что такое? — вырвалось у него прежде, чем он успел осознать, что сказал. Кадзуха недоумённо вскинул плечами. — В чем дело? Я просто принял душ перед работой. Мне уже скоро выходить, так что нужно одеться. — Скарамучча резко вспомнил, что Каэдэхара действительно собирался на смену. Но сейчас… сейчас он не мог позволить ему уйти. Если Хэйдзо решит его подловить? Если задаст вопросы? Нужно как-то задержать его здесь. — Ааа… стой. Оставайся раздетым, мне так больше нравится, — внезапно выпалил он, преграждая Кадзухе путь.  Хирург на секунду замер, окинув Скарамуччу долгим, слегка удивлённым взглядом. — Ты… в порядке? — наконец спросил он, поправляя халат, но явно не торопясь уходить. Скара тоже осознал, что только что сморозил, но отступать было не в его стиле. Он сложил руки на груди и сделал вид, будто всё под контролем. — А ты как думаешь? Нет, не в порядке. Сегодня был ужасный день. — Он закатил глаза, срываясь на привычный сарказм, но всё равно продолжал стоять у него на пути. Кадзуха задумчиво посмотрел на него, потом склонил голову чуть вбок, изучая. — И поэтому ты решил попросить меня остаться раздетым? Интересный метод борьбы со стрессом. — Кадзуха приблизился плавно, но уверенно, перекрывая Скаре путь к отступлению. Тёплая ладонь скользнула к дверной раме, обнажённое предплечье оказалось прямо перед лицом тёмноволосого, и взгляд Скары, сам того не осознавая, снова зацепился за плавные линии тела перед ним. — Много поклонниц с таким телом… Или поклонников? — В голосе Скары скользнула насмешка, но он даже не пытался скрыть интереса. Кадзуха лишь ухмыльнулся. — Сейчас за мной бегаешь только ты.  — Прежде чем Скара успел что-то ответить, Кадзуха протянул руку, хватая его за подбородок, заставляя поднять голову и встретиться с ним взглядом. Глубокие темные глаза наконец-то встретились с янтарными. — Мне нравится когда ты смотришь именно на меня. — Прежде чем Скара успел полностью осознать этот момент. Чужие губы накрыли его с большой интенсивностью, словно он сдерживался все это время, но смог наконец-то переступить дозволенности, на свой страх и риск. Поцелуй был жадным, пытаясь насыться за все это время. Не медленным, не нежным - а требовательным. Пальцы Скары дрогнули, а затем сами собой скользнули к плечам Кадзухи, обхватывая его за шею, цепляясь, поглаживая его.  Губы Кадзухи двигались уверенно, его поцелуй был насыщенным, настойчивым, даже грубым. Он не просто целовал — он забирал, брал то, что хотел, а Скара, вопреки собственному характеру, вдруг понял, что совсем не против. Когда Кадзуха чуть наклонился, углубляя поцелуй, у Скары по спине пробежала лёгкая дрожь. Губы Кадзухи прижались сильнее, дыхание стало горячее, а рука, что прежде удерживала его подбородок, теперь скользнула ниже, едва касаясь кожи на его шее.    Скара закрыл глаза, теряясь в ощущениях, и поймал себя на мысли, что впервые за этот день ему, кажется, действительно хорошо. Он знал, что это может быть всего лишь способом задержать подольше. Но даже если так... в этом моменте было нечто большее. Нечто, что он не мог, да и не хотел отрицать. Впервые позволил себе поддаться желанию, и мысли о том, чтобы отстраниться, даже не возникали. Его рука скользнула под халат, кончиками пальцев пробежавшись по идеально подтянутому прессу, к которому он так давно хотел прикоснуться. Ладонь двигалась осторожно, но с каждым касанием его охватывала жадность - теперь, когда формальности были нарушены, он не собирался останавливаться. Поцелуй стал только насыщеннее, покусывая чужие губы, впиваясь в них, проводя языком. Всё вокруг померкло - только их дыхание горячее ощущалась на коже лица. Желание охватывало, заставляя действовать смелее. Темноволосый медленно потянул край халата, позволяя ткани сползти с плеча, обнажая гладкую кожу. — Так торопишься, Скара? — Голос Кадзухи прозвучал низко, с ленивой игривостью, и он чуть улыбнулся, глядя прямо в его затуманенные глаза. — Мне казалось, ты хотел меня задержать, а не ускорить процесс. —  Скара бросил Кадзуху на диван, рядом стоящий. В глазах беловолосого мелькнуло легкое удивление, но он не отстранился, только смотрел внимательно, ожидая его следующего шага. — Ты бы всё равно не согласился, тебя в больнице ждут, — в голосе Скары прозвучала легкая досада, но он не собирался останавливаться. Он устроился удобнее, присев так, чтобы его присутствие на паху ощущалось как можно острее. Его руки скользнули по телу Кадзухи, словно изучая его заново. — Каэдэхара, я тебя за это уже ненавижу, — Пробормотал он, прежде чем опуститься ниже, ближе к паху.  Кадзуха вскинул бровь, но в глазах не было ни смущения, ни протеста. Скорее, лёгкое замешательство, которое быстро сменилось интересом. — Интересно, ты сам понимаешь, что творишь? — Его голос был спокойным, но в нем явно скользнул оттенок насмешки. Он чуть приподнялся, одной рукой сжимая край халата, словно размышляя, стоит ли позволить Скаре продолжать. Криминалист просто посмотрел на Кадзуху снизу верх , чуть прищурившись, будто обдумывая его вопрос. Понимает ли он, что делает? Возможно, нет. Возможно, да. Но в этот момент ему было всё равно. — Если бы не понимал, давно бы уже остановился, — наконец произнёс он, наклоняясь ближе. Его пальцы прошлись по бедру Кадзухи, ощущая тепло его кожи, затем скользнули вверх, едва касаясь члена, проверяя реакцию. Вздрогнул, но не отстранился, не убрал его руку - только наблюдал. А это значило, что светловолосый не возражает подобных ласк.  Его другая рука скользнула по коже Кадзухи, исследуя, запоминая, наслаждаясь каждым прикосновением.   — Так внимательно смотришь, не терпится чтоб тебе отсосали? — Потеряясь щекой об внутреннюю часть бедра. Чуть сильнее сжимая член, но тут же ослабил хватку, начиная двигаться медленно, нарочно растягивая момент. Теплый воздух со рта коснулся головки, явно продолжая дразнить собственным возбуждением.   — Мх… словно я тебя к чему принуждаю. — Кадзуха резко втянул воздух, запрокинул голову назад, прикрыв глаза. Скара не отрывал от него взгляда - ему нравилось видеть, как он теряет контроль. Нравилось осознавать, что именно он довёл его до этого состояния. — Ты задерживаешь меня. — Голос Кадзухи звучал хрипло, но не было похоже, что он действительно возражает. — Может, ты просто не хочешь уходить. — Скара усмехнулся, оставляя поцелуй чуть выше члена, чувствуя, как дыхание Кадзухи сбивается.  При этом двигался размеренно, не спеша, чувствуя, как мышцы под его ладонями напрягались всё сильнее. Иногда он слегка замедлялся, то снова ускорялся, меняя темп.  Потом, оставив ещё несколькими поцелуями, он, не торопясь, спустился ниже, поглаживая нежную кожу своими губами. Пока не вернулся к головке, проводя уже там, прежде чем взять немного в рот.    — Мгх… — От такого действия колени Кадзухи слегка дрожали, но ненадолго. Чувство чужого возбуждения передавалось на двоих, что Скара едва мог оторваться от процесса, ощущая как своё собственное. Прозвучал тихий стон, похожий на мычание.   — Хах, хирург, ты должен сам понимать насколько нормальная такая реакция. — Это было своеобразным толчком прикоснуться языком до чужой плоти, пульсирующую в руках и на языке. Проводя по головке, осторожно, пробуя чужой половой орган на вкус. Он не торопился и, по сути, не хотел этого. Взгляд темноволосого часто останавливался на Кадзухе, лежащем перед ним почти обнажённом. — Издеваешься даже здесь.. — Явно наслаждаясь прикосновениями языка Скары, Кадзуха невольно издавал тихие звуки, которые с каждым разом становились всё явственнее. Чужие стоны как не странно, вызывали у самого мелкую дрожь.   — Не упущу возможности тебя подразнить. — Язык продолжал двигаться в области головки, иногда сглатывая накопившийся выделение. Рука все ещё держала, иногда подергивала во время процесса, но куда активнее чем в начале. Язык скользнул дальше, не задерживаясь на головке, а идя ближе к середине, начиная брать в рот поглубже, и активнее  двигаться в ротовой полости.  —Блять… Скара, — прошептал он, иногда прикрывая лицо от смущения. В этот момент он был особенно уязвим.   — Да, я. — Скары было настоящим удовольствием видеть его таким. Его дыхание становилось тяжелее, когда темноволосый начал двигаться с большей силой, беря в рот почти целиком, заставляя его чувствовать каждое свое прикосновение. Язык скользил уже по твердому члену, забыв о каких либо прелюдий. Он начал разворачивать процесс и приносить удовольствие как можно больше. Рассудок Каэдэхары стал туманным, он не мог оторвать взгляда от криминалиста. Но тем не менее когда встречались взглядами, хирург уже не мог нормально смотреть в глаза ему.  — Что же такое, ты стесняешься? — Подкалывая в собственной стеснительности, от чего стало ещё стыднее и как не странно это в придачу ещё сильнее возбуждало.  Появилось ощущение невыразимое желание прикоснуться, но так и не решился. Его голова слегка откинулась назад, и он невольно издал тихое мычание, поглощённый происходящим.  — Не говори с набитым ртом… — Воздуха не хватало для самого криминалиста, отстраняясь в такие моменты, улыбнувшись ехидна от такого заявление. Но без дела не собирался оставаться, поэтому водим губами, языком, двигал рукой. Набираясь сил, чтоб взять в рот с новой силой. Скарамучча сам находился в возбуждающим состоянии, иногда проскальзывало между отсосом, какое то не громкое мычание.   — Ммммм.. — Кадзуха полностью растворился в происходящим, его мысли уже не возвращались к работе. Он ощущал каждое прикосновение другого, полностью отдаваясь моменту, забыв обо всем вокруг. Ощущал, как тот его ласкал, и не хотел чтоб тот заканчивал. Ему нравились влажные губы, чужой язык.. но эрекцию это не волновало. Он даже не заметил, как вначале смущался всего этого. Не потому что считал это чем-то постыдным - а потому что это был Скара. Сам Скара. Кадзуха невольно протянул руку, запуская пальцы в его волосы. Гладкие, мягкие, приятно ложащиеся между пальцами. Он провёл по ним, чуть задерживаясь, и услышал, как дыхание криминалиста на секунду сбилось. Тот не подал виду, но Кадзуха знал - это его задело. — Приятные на ощупь… —  — Щас откушу, если будешь ехидничать. —Вскоре, произошло что должно было произойти, сопровождаясь это протяжным вздохом светловолосого.  — Блять… — Скара провёл рукой по губам, лениво ухмыляясь, наблюдая за реакцией Кадзухи. Всё ещё лежал, откинувшись на спинку дивана, взгляд рассеянно устремлён в сторону, словно он пытался осмыслить произошедшее. Его тело было полностью расслаблено, словно сбросило напряжение, с которым он жил так долго. Ни следа стыда - только лёгкая одурманенность и приятная тяжесть в каждом движении. — Ты выдал за последние пять минут больше эмоций, чем за всё время нашего общения. — Скара усмехнулся, глядя на него с нескрываемым довольством. — Собирайся, хирург, хватит с тебя райских удовольствий. — Кадзуха молча провёл пальцами по волосам, слегка растрёпанным после всего, что произошло. Они уже успели высохнуть, но всё ещё падали на лицо мягкими прядями. В теле чувствовалась приятная усталость - такая, какую он давно не испытывал. А главное… он не ожидал, что именно Скарамучча станет тем, кто доведёт его до такого состояния. В тишине этого момента было что-то почти умиротворяющее, и прерывать его совсем не хотелось.  Он слишком много работал. Особенно в последнее время, когда Сяо свалился с болезнью и все смены падали на его плечи. Разве он не заслужил хотя бы один вечер отдыха? Тем более… если провести его со Скарой?  Кадзуха поднял взгляд на криминалиста, который, казалось, всё ещё не до конца осознавал, что только что произошло. — Нет, оставь, я уже никуда не пойду. Пусть Сяо за меня отработает. — Голос прозвучал глухо, но твёрдо, без колебаний.  Темноволосый приподнял бровь, чуть склонив голову набок, словно изучая его. Это было неожиданно, но определённо играло ему на руку. То, что произошло здесь, останется только между ними. Если Кадзуха вдруг захочет кому-то рассказать… ну, у него тоже найдутся способы заставить хирурга держать язык за зубами.