Пепел

***

Деревня на окраине леса. Февраль.

Дом, стоящий на отшибе.

Олеся проснулась от собственного крика. Холодный пот струился по ее вискам, шее, затекая под ночнушку, морозя кожу на хребте, будто проникая в самые кости, что немели от ледяной жидкости. Руки, до этого лежавшие на коленях, девушка подняла к лику, потирая очи, которые, не смотря на ночной подъем, да еще и какой жуткий, не слипались от усталости и желания провалиться назад в сладкую дрему. Конечности трясло, будто от хвори, которая давно не проходила. Измятая беспокойными метаниями девушки постель выглядела так, будто по ней прошелся в своей неконтролируемой праведной ярости Перун. Злой морок, выдернувший Олесю из покоя все ясно сидел в ее сознании, гложа и отравляя мысли. Открыв ставни и впуская в опочивальню свежий морозный воздух, девушка выдохнула изо рта пар, наблюдая за тем, как огромные хлопья снега укрывают все пространство, заметают протоптанные по сугробам дорожки, укутывают деревья в белоснежные платки и дарят ночному миру успокоение. Дарят всем, кроме Леси. А сон все не выходил из главы той. Он настолько сильно укрепился в памяти, что даже успокаивающий холод не мог изгнать страшное видение. С содроганием вспоминая подробности этого отрывка ночи, девушка легла в постель, укутавшись в теплое льняное одеяло, предварительно закрыв ставни. Но жуткие образы, прочно поселившиеся в уме, никуда не исчезали, а лишь наоборот - все более разыгрывались, устрашались и не давали сомкнуть очей ни на часть. Обреченно вздохнув, девушка смирилась со своей нелегкой долею, а мороки плясали в ночной мгле прямо перед ее носом. Было непонятно - это было ведение от Богов, али проделки нечистого Духа. Пересилив себя, Олеся начала собирать по кусочкам, обрывкам воспоминаний полную картину того, что преподнесла ей эта беспокойная дрема.

***

Холод. Невероятно сильный мороз, который пробирается по всему телу, замораживая не только конечности, но и дух. Леся стояла одна посреди темного леса. Вдалеке был слышен шепот. Чей - непонятно. Но он неприятными покалываниями проходил через все нутро, заставляя волосы на голове становиться дыбом. Девушка последовала в противоположную сторону, по сияющей тропинке, созданной Луной. Дивия, будто еще один морок, начала по крупинкам показываться в переблескиваниях снега, шепотом, почти неуловимым человеческому уху, подсказывая, куда идти. Быстрее… Помоги ему… Леся, поспеши. Скоро ты все поймешь… Олеся почти бегом перебиралась через огромные валуны снега, шла по невидимой никому, кроме нее, тропинке. И вот - знакомые места. Девушка любила гулять по лесу, когда была маленькая. И эта нежность к такому опасному времяпрепровождению осталась с ней и до сих пор. Уже виднеется старинная ель, которая упирается своей верхушкой прямиком в небосвод. От нее рукой подать до древнего алтаря, которым давно никто не пользовался - то место считалось проклятым. Леся всегда стороной обходила ту территорию, но Дивия направляла ее прямиком туда. Но на месте ожидаемого капища стояли лишь обломки от идолов и огромных камней, а в его центре лежало тело. Человеческая плоть. Мертвец был обезображен до неузнаваемости - брюхо, криво вспоротое, было пустым, а из внутренностей был составлен круг, в центре которого и лежал невинный. Глаза были выколоть и бесследно пропали, конечности - неестественно вывернуты. И запах. Смрад стоял тошнотворный. Ветер, который будто исчез, не разносил этот аромат, не выветривал это зловоние. Будто в тумане, девушка подошла к мертвецу и протянула руку, поправляя золотистые волнистые волосы. Космы упали в знакомую до боли прическу. Леся закричала. Закричала то ли от боли осознания, то ли от ужаса. На проклятом месте лежал никто иной, как Пересвет, или, как его звали близкие - Свет. Больной сын местного пастуха, добрый и открытый юноша, который из-за никому неизвестной хвори умирал, таял на глазах. Невероятно истощенный, похожий на Кощея. Парень, конечно, выглядел в жизни плохо, но не настолько. Было такое чувство, что дух его, не получивший покоя, бродил где-то рядом. Спаси его… Спаси, сохрани его жизнь… Тишину разрезал голос Дивии, которая, уже приняв свой истинный облик, стояла перед девушкой. Леся в благовейном порыве чувств протянула руку к Богине, но та вдруг исчезла. С ней потухла и луна. А мертвец святился. От него шла тьма, которая буквально освещала все капище. Плоть зашевелилась, и обезображенное тело, пошатываясь, встало и направилось к девушке. Пустые глазницы невидящим взором уставились на Олесю, из открытого рта потекла кровь. – Помоги… Спаси меня… Девушка застыла от ужаса. Кровь в ее жилах будто прекратила движение, а мертвец все шел и шел. Дойдя до края круга из кишок, Свет остановился и проорал так громко, что слухи девушки чуть не отпали: – Пошла вот отсюда! Уходи из нашей деревни! Нечисть лесная! Это все из-за тебя! ВСЕ ИЗ-ЗА ТЕБЯ. Олеся почувствовала, как по ее животу потекла струйка крови. Она попыталась закричать, но вместо этого лишь забулькала - горячая алая жидкость заполнила ее горло, не давая сделать ни вдоха, ни выдоха. Девушка упала на колени, протягивая десницу такому родному. но уже такому чужому, искалеченному юноше. Все ее тело пронзила невероятная боль, а перед очами, уже закрытыми от бессилия все стоял образ мертвеца, проклинающего ее.

***

Ранее утро в жилище волхва.

Пик проснулся резко, неожиданно, и совершенно обессилено. Было сложно привыкнуть к спокойной жизни, несмотря на то, что в поселении они пребывают уже не первый месяц. Хотя, кто знает? Может, чуть больше, а может - чуть меньше. Многие его братья уже обзавелись друзьями в деревне, ходили на гуляния и просто помогали народу, которые, то ли из-за страха перед Богами и их старшими сыновьями, то ли по чистоте души и помыслов всячески ухаживали за ними. Ромео уже дали титул "первого парня на деревне", что было неудивительно - красотой его Высшие Силы не обделили, как и добрым, открытым характером. Толпой его везде сопровождали девицы, а тот был и не против. Феликс же общался больше с немощными - в основном со стариками и больными, принося в дом тех покой и благополучие. Его можно было частно найти в окружении детей, с которыми юноше было в удовольствие проводить время. Парень буквально светился от счастья, когда понимал, что с ним общаются не только из-за силы, но и из-за характера. Самый солнечный и открытый из братьев не уступал Ромео по славе среди народа. Куромаку, который часто бывал в одиночестве по собственному желанию, невероятно легко и быстро нашел общий язык с волхвами и жрецами. Те же, в свою очередь, испытывали к вышеуказанному не столько страх, сколько безграничное уважение за то, что тот помогает им с ритуалами, рассказывает много, очень много различных старинных легенд и сказаний про Богов. Зонтик, как самый добрый и один из самых нелюдимых братьев вместо общения с народом предпочитал животных - скот, птицы, да и дикие звери сами тянулись к нему за лаской. Легкий румянец проскакивал на его щеках, если вдруг кто-то мог застать его за разговорами с курами, коровами, белками и многими другими. Но несмотря на свою в основном звериную компанию, юноша иногда проводил досуг если не с братьями, то с людьми, близкими ему по интересам. Данте, благодаря его спокойному характеру и красноречивому языку, частенько засиживался за чашечкой ягодного отвара, беседуя с хозяевами дома, давая тем иногда странные, но всегда действенные советы и наставления. Бывало, что к ним присоединялся и Габриэль, которому жизнь простых людей была невероятно интересна. Юноша часто задавал много различных вопросов, зачастую настолько глубоких, что они заставляли собеседника не спать ночами, выворачивая все мысли наизнанку, думая над ответом, который, как оказывалось, все это время был на поверхности. Вару, как и Ромео, был невероятно прославлен среди молоденьких девушек, но время он проявил в основном среди юношей - ходил на гуляния, развлекался, да заводил новые знакомства. Проще говоря - вел обычную деревенскую жизнь, правда, не нагруженную обязанностями. Ну а Пик, будучи самым нелюдимым среди всех братьев, с утра до ночи находился в лесу, на окраине деревни, гулял по полям, ходил на речку и просто всячески избегал местных. Да и братьев своих особо не чествовал. Редко когда он пересекался поутру с пастухом, ведущим коров на зимнее пастбище. И то, завидев мужчину со скотом вдали, Пик уходил с тропы глубже в лес, исследуя такие незнакомые, но уже такие родные месте. Богдан, хоть и не являлся одним из братьев, тоже пользовался огромным уважение среди жителей. В прошлом молодец был кузнецом, а потому в деревне, не изменяя своим предпочтениям, помогал в кузнице. Нечеловеческая мощь, скрываемая в сильном теле выпускалась на свободу с каждым взмахом молота, принося облегчение и приятную боль в руках после очередного рабочего дня. Каждому нашлось место в деревне.

***

Дом, стоящий на отшибе. Время близится к полудню.

Недовольно застонав, Олеся скинула с себя покрывало, что неприятно прилипло к телу. По хребту пробежали мурашки, переходя на шею. Девушка потянулась, разминая косточки и стряхиваясь с себя остатки усталости. С довольной улыбкой прополоскав лицо из кадки с водой и переодевшись из ночной рубашки в теплое платье - дома тоже было прохладно от мороза, стоявшего на улице - Леся спустилась на первый этаж, приветствуя родителей и двух старших детей - брата и сестру. После завтрака, душевных разговоров за столом с семьей и утренней молитвы к девушке подошла мать с корзинкой на перевес. – Олесенька, душа моя, возьми с собой подруг да идите в лес по ягоды. Запасы наши, конечно, еще не кончились, но в чем прелесть есть сухие плоды, когда в лесу почти на каждом древе можно встретить крупные гроздья свежей и полезной калины? – Конечно, матушка, мне только в радость будет помочь тебе! Дай мне немного времени, чтобы собраться, да жди меня с полной корзиной. На том и закончили. Утеплившись, девушка стояла на пороге дома, поплотнее закутывая голову в платок из немного колящейся, но прекрасно согревающей овчины. С корзинкой в руках Олеся выпорхнула из дома да неспешно пошла к соседке, у которой было две дочери, по совместительству - одни из немногих в деревне, с кем Леся легко нашла общий язык с самого детства. Уговаривать долго девушек не пришлось, и уже через несколько минут их компания последовала по натоптанной тропинке в сторону леса. Не успели они пересечь последний дом, как их нагнал запыхавшийся Есений. Юноша давно ухаживал за Кариной, старшей из сестер, и спустя непродолжительный разговор с Сеней, кареглазая, искренне извиняясь, убежала со своим возлюбленным в противоположную сторону. Олеся и Млада остались вдвоем, что не сильно опечалило их. Взявшись под руки, смеясь и веселясь, девушки последовали по намеченному пути в сторону леса, уже предвкушая, как наедятся спелых, только что сорванных ягод. И вот протоптанная дорожка закончилась, уступив место достаточно большим сугробам и редким следам валенок. Холод не страшил подруг, от веселья и мороза ланиты их горели алым огнем. Тихонько переговариваясь, девушки пробрались через сугробы да поваленные деревья. До полянки, на которой росли ягоды осталось совсем немного. Вот уже виднелись грозди, сиявшие на фоне белого снега. Восторженно завизжав, Млада кинулась к сочным плодам, запихивая в рот одну за одной, Леся же последовала ее примеру. Вдоволь насытившись алой калиной, которая приятно горчила, но в то же время была дюже сладкая, девушки принялись осторожно собирать гроздья, срезая их ножом Олеси. Рукоять его была была выполнена из красивого, темного дерева, а на клинке были высечены руны Велеса. Точными ударами Леся обрубала алеющие кисти с ягодами, а Млада их собирала, поочередно раскладывая по корзинам. Когда кузовки были полны под завязку, девушки прикрыли их берестяными крышками, и не торопясь последовали к деревне, вдыхая морозный воздух. Работали они долго и усердно, но за разговорами время пролетело незаметно. Ощутимо похолодало, а Солнце начало садиться, но подружек это не смутило. Пройдя чуть меньше трети пути, девушки постепенно замолчали, погружаясь в свои мысли. Долго ли, коротко ли, но разошлись они в разные направления, ведомые Богам лишь известно чем.

***

Поняла Млада, что идет не к деревне, когда взгляд ее, направленный на небо, уперся в огромную ель. Девушка никогда не бывала в этом месте, но по рассказам от друзей и бабушки поняла, что пришла на старое капище, место, оскверненное одним человеком, которого Боги потом жестко наказали. Чуть ли не плача, Млада, которая понятия не имела, куда ей идти и что делать, зашагала к алтарю, надеясь, что хоть кто-то найдет ее и не даст замерзнуть насмерть. Остановившись неподалеку от каменных столбов, она начала вглядываться в уже пугающую ее темноту леса. Смотри, смотри внимательно, увидь его… В голове резко загудело, а пред очами пронеслась черная дымка, ненадолго путая девушку в пространстве. Взмолившись Богам, Млада упала на колени, протирая лицо снегом. Через несколько частей зрение вернулось к ней, и с ужасом начала девушка присматриваться к капищу. Холодные когти страха вцепились в нее, не давая пошевелиться ни одной частью тела - на белоснежном снегу Млада разглядела почти незаметные капли крови, которые тянулись от алтаря в ее сторону, но обрывались, не доходя до деревьев. Вблизи послышались шаги и тяжелое дыхание. Девушка замерла, вглядываясь в лес еще пристальней. Вскоре все затихло. Пересилив себя, Млада очень осторожно сделала несколько шагов к кровавому следу, но не вышла из-под тени деревьев. Справа опять было слышно тяжелое дыхание и медленные, до дрожи пугающие шаги. Повернув голову, глаза девушки расширились, выражая животный ужас - кроме нее на поляне точно кто-то был, кто-то невидимый и наверняка не несущий добрых намерений. Снова тишина и вот, опять шаги. Тихие, шаркающие, но уже за спиной, совсем близко. Млада обернулась, готовая закричать, но голос как будто исчез. Из ее глаз потекли крупные слезы, было до омерзения страшно. Вдруг нечто схватило ее за плечо.

***

Дыхание Леси сбилось еще давно. Бешеный бег только недавно сменился на быструю ходьбу, но не было ни секунды, чтобы отдышаться. Солнце не было видно за деревьями, но несмотря на то, что оно еще висело над горизонтом, лес был погружен в темноту. Девушка давно не знала куда идет, ее сил хватало лишь на то, чтобы все еще переставлять ноги. Шрам на запястье, тянувшийся до самого плеча, неприятно заныл. В память начал возвращаться тот самый дикий ужас: Леся не знала, как долго бредет по лесу в непонятном направлении одна. Из пелены раздумий ее вытянул утробный рык, перерастающий в злобный лай. Прямо на девушку горящими ненавистью глазами смотрел огромный черный волк. Шрам начал неистово болеть, а в голове всплывали образы из прошлого - огромное дикое животное кинулось на маленькую Олесю, вцепилось в руку, раздирая кожу зубами, и потащило в лес. Это тоже был волк, но крупнее всех тех, которых когда-либо видели местные. Истошный крик вырвался из уст девочки, но разве известно милосердное зверю?Дотащив шестилетнюю Лесю до ели, животное, зарычав, скрылось в лесной глуши, а через одну часть к девочке подбежал отец. Олеся потом долго боялась не то что к лесу подойти - из дома выйти. Но страх вскоре прошел, рана зажила, а воспоминание опустилось на самое дно памяти. Но сейчас оно снова рисовалось пред очами, заставляя девушку застыть от ужаса. Мгновение - и ничего непонимающая Леся летит спиной вниз, а пред ней возвышается черный, как смоль, волк. Мысленно попрощавшись с родными, девушка взывала к Богам с мольбой пощадить ее, и - о чудо - хищник, обнюхав свою до недавнего момента жертву, растворился в темноте леса, оставляя после себя лишь жуткое воспоминание. Вскочив на ноги, она, не отдавая отчет себе и своим действиям, кинулась за волком. Эта нечестная игра, сильное преимущество в которой было у зверя, окончилась, когда Леся начала спотыкаться об свои собственные стопы, но останавливаться не собиралась. Посмотрев в небо, девушка с ужасом обнаружила, что в голубой свод упирается верхушка ели. Старое капище, проклятая земля, пролитая кровь. Но единственная мысль, которая прочно засела в мысли Леси - это судьба Млады. Зашагав к алтарю, тяжело дыша, девушка старалась вслушиваться в лесную тишь. За древом мелькнул силуэт и тут же скрылся. Собрав последние силы, Олеся, чуть замедлившись, осторожно подошла к неизвестному ей человеку, и с облегчением поняв, что это Млада, взяла ту за плечо.

***

– Леся! - облегченно выдохнула девушка, заключив подругу в крепкие объятья. - Родная моя, как же я испугалась, как же я соскучилась! Мы расстались лишь на несколько частей, буквально на 10, но как мне было плохо без тебя! – Млада буквально повисла на подруге и истошно зарыдала. Леся, приобняв ту, тоже пустила слезу. – Но постой, меня же не было час! Может, даже чуть больше. На поляне повисла тишина, нарушаемая лишь редкими колыханиями древ ветром. – Ладно, потом разберемся, - Млада начала опять всхлипывать, указывая на капище, - там… Там кровь, Леся, там кого-то убили, принесли в жертву! – Но ведь Боги… Прокляли это место? По затылку девушки пробежал холодок, а на лице застыл ужас. – Посмотри сама, следы свежие… Леся, мне страшно. Мне очень страшно. – Млада, нам нужно уходить. И чем быстрее - тем лучше. Пред очами девушки вырисовывались картины из недавнего сна. Схватив за длань подругу, наперевес с кузовком, полным калины, Леся чуть ли не бегом дошла до деревни. По дороге тишину не смел нарушать никто. Выйдя из лесу, девушек ослепило Солнце, которое только-только начало садиться за горизонт. Нехорошее предчувствие грызло разум как Олеси, так и Млады, а в их головах плотно засела одна и та же мысль - Нужно обо всем рассказать волхву и жрице, а чем раньше - тем лучше.