the king, the raven and the son of the enemy

ренджун Ренджун не пытается умолять. Он знает, что это ему не поможет. Он тяжело приземляется на пол подземелья, и уже через секунду металлические руки снова тащат его вверх, прижимая к каменной стене, закручивая одну руку за спину. Он стискивает зубы, сдерживая крик. Это ему тоже не поможет. — Отвечай осторожно, оборотень. Подумай о своей жизни. Ренджун не узнает человека, который стоит у его камеры и руководит его избиением. Он выглядит именно так, как Джено описывает аристократов: надутый вином, высоколобый, с поджатыми губами; в его движениях вялость и хрупкость. — Я… я уже ответил. — Его слова путаются. — Я знаю, как мало стоит моя жизнь в ваших глазах… Солдат выкручивает Ренджуну руку. На этот раз он не может удержаться от крика. Он мельком видит заключенного в соседней камере, который смотрит на Ренджуна остекленевшими, пустыми глазами. Основатель Ли, скорчившийся на полу темницы в гнезде из собственных одеяний. Он наблюдает за происходящим и ехидно хихикает каждый раз, когда Ренджун говорит. Ренджун хотел бы дочиста обглодать его кости. Он слышит мягкий стук тапочек, приближающихся к его камере. — Приведите его сюда. Солдат оттаскивает его от стены, заставляя встать на колени. — Однажды я нашел оборотня там, где ему не место, — он рылся в моей дровяной куче. Я взял свой длинный лук и заставил его танцевать. Проклятая тварь попыталась ускользнуть, и я натравил на нее своих собак. Теперь его шкура греет мне ноги по ночам. Ренджун смотрит на него. Не уклоняется. — Я спрошу еще раз, любезно, просто потому, что сегодня был хороший день. Скажи мне, где твой хозяин? — Я не знаю, где он. — Хм, и снова. Солдат валит Ренджуна на землю, бьет по ребрам, металл ударяет о кости. Ренджун падает на спину, захлебываясь воздухом. — Где принц? — Я не… я не знаю! — Ты же его питомец, почему ты не знаешь? — Нас разлучили. — Каждое слово, каждый вздох причиняет боль. — Я искал его. — Где он прятался до сих пор? — В… в лесу. — Поконкретнее, тварь. — Дуплистое дерево. У реки. У развилки. Щелчок пальцев лорда, и двое солдат покидают комнату. — Сколько слуг он перевербовал? — Не много. — Ты можешь их опознать? — Нет. Я их не знаю. Не видел. Основатель Ли издает забавный звук. Лорд смотрит на свернувшегося на полу Ренджуна, затем подтягивает колени брюк и приседает, чтобы Ренджун мог видеть его лицо. — Если ты думаешь, что притворное невежество спасет твою шкуру, то ты сильно ошибаешься. Готов ли ты умереть за своего господина? Ренджун кивает. Он жив только благодаря Джэмину. Солдат берет Ренджуна за тунику и прижимает к решетке. Обхватывает его шею холодной рукой и поднимает с земли. Он задыхается, бесцельно бьет ногами и когтями по воздуху. — Еще раз, — спрашивает аристократ, — куда делся принц… — Господин! Дверь, шаги, шепот. Он не может дышать, не может ничего почувствовать — тело немеет, в глазах темнота… Ренджун падает на землю, втягивая в горло глоток кислого воздуха. Дверь снова хлопает — лорд ушел. Он, задыхаясь, смотрит на заплесневелый потолок. Закрывает глаза и думает об оголенных стропилах. Треск очага. Тепло, два тёплых тела по обе стороны от него, волосы, проскальзывающие сквозь пальцы. Симфония их дыхания и биения сердец. — Ты солгал? О, почему именно этот голос должен вернуть его в реальность? Ренджун приподнимается с пола и осматривает комнату мутными глазами. Два надзирателя. Темнота за решеткой. Основатель Ли в соседней камере смотрит на Ренджуна с любопытством. — Так что? Ты солгал? — Снова спрашивает он. — Я с тобой не разговариваю. — Ренджун вытирает рукавом лицо. По ткани расплывается ярко-красный. — Но ведь ты говоришь со мной, не так ли? Скажи, как принцу удалось провернуть план с ядом? Я думал, что этих слуг трудно уломать, учитывая их взбалмошность. — Из-за клейма, которое им навязали? — Да, это было прискорбно. Но явно недостаточно экстремально, учитывая, как легко они… — О Боже, просто заткнись. Основатель сужает глаза. Разглаживает складку на своем пиджаке. — Мне никогда не нравился этот мальчик. Принц. Даже в детстве у него был этот взгляд. Как будто он представлял себе твою смерть каждый раз, когда смотрел на тебя. Я говорил своей… жене, говорил, что он просто таким родился. Бессердечным. Злым. — Он пожимает плечами. — Совсем не удивительно, что он тащит животных в постель. Ренджун плюет ему в лицо через решетку. Он выкрикивает непристойности, когда дверь в подземелье снова открывается, и в нее, торопливо ковыляя, входит лорд. — Ты здесь. — Он обращается к надзирателю. — Открой клетку оборотня. Быстро. — Этот мерзавец только что плюнул в меня! — Вопит Основатель Ли. Лорд не обращает на него внимания, как и надзиратель, который подходит с большой связкой ключей и отпирает камеру Ренджуна. Входит солдат с железными кандалами, теми самыми тяжелыми черными цепями. Ренджун сглатывает желчь. Перья вздымаются под его одеждой. — Что ты сделаешь со мной? — Спрашивает он. — Твоя ценность стала очевидной, оборотень. Тебе повезло. А теперь двигайся. джэмин Звуки анархии — это музыка, под которую Джэмину хочется танцевать. — Что это? — спрашивает его Джено. Они приближаются к крепостному валу, к возвышающейся над ним сторожке, силуэт которой освещается светом факелов. По мере приближения голоса скандирующих становятся все громче. — Понятия не имею, — говорит Джэмин. — Судьба, наверное. Может быть, мое правление все-таки действительно Благословенное. — Не будь таким довольным всем этим. — Как ты понял, что я доволен, на мне же шлем. — Ты идёшь вприпрыжку. — Джено перекатывает в ладони горсть камешков. — Мы совершенно не готовы. Никто не предупредил перебежчиков. — Я предупрежу их. Ты просто откроешь ворота, найдешь лорда Роха и будешь ждать своего часа. — Тогда отруби ему голову, я всё понимаю. — Не жалей. Это не жертва… — Это необходимость, да, я знаю. — После вас, командир. Джено идет вперед, к группе солдат возле сторожки. Он указывает на них и делает несколько неистовых жестов; солдаты бросаются в сторону леса, пропуская Джэмина без единого взгляда. («Предположительно, бунтовщики проникли в лес. Предположительно») Джено входит в боковую дверь в крепостной стене, в кулаке у него по-прежнему зажаты камешки. Джэмин почти останавливается, смотря в толпу, когда проходит мимо ворот. Факелы, топоры и щиты, разъяренные лица и мозолистые руки, тянущиеся вверх. Верните нам короля. Их праведная ярость разжигает в его груди жар — решимость, манию величия, или и то и другое. Внутри сторожки он поднимается по винтовой лестнице к закрытому бастиону на вершине. Один солдат стоит за мрачного вида баллистой, механизированные арбалеты утыканы толстыми болтами с металлическими наконечниками. Джэмин сообщает ему, что командир Ли созывает всех к восточной части леса. — А ты? — Я разберусь здесь. Солдат проскакивает мимо него и спускается через люк. Джэмин выхватывает меч и рубит лебедки, пока дерево не разлетается на щепки. Их преимущество в воздухе исчезло. Он смотрит вниз через парапет на океан горожан с флагами Королевства и всеми мыслимыми видами оружия, простирающийся далеко за изгиб холма. Он видит волну шока, краткую секунду колебаний, когда ворота с грохотом начинают подниматься. А потом — потоп. Джэмин перебегает через батарею и наблюдает за стремительным движением тел и огня от факелов. Оставшиеся солдаты бездумно бросаются в бой — толпа поглощает их, как голодный и разъяренный зверь. Джэмин пролезает в люк, перепрыгивая через ступеньки по две за раз. Как раз в тот момент, когда он достигает двери, кто-то врывается — Джено, захлопывает дверь и прижимается к ней спиной. Из другой двери раздается стук, Джэмин тоже прижимается к ней. — Баллисты уничтожены, — говорит он. — Ворота заклинило, — говорит Джено. — Камешки помогли. Не знаю, сможем ли мы когда-нибудь снова заставить их двигаться. — Сейчас это вряд ли важно. — Если найдешь Ренджуна, скажи ему, чтобы держался выше облаков. Эти арбалеты заставляют меня нервничать. — Если увидишь его, скажи ему то же, что и мне. Он просто растает. — Не сейчас, Джэмин, яростное восстание. — Напротив, лучшего времени не придумать. Дрожь за дверью стихает. Они выжидают несколько секунд, затем приоткрывают ее. Толпа прошла, двигаясь к замку, оставляя за собой дымку пыли, вытоптанную траву и солдат. Они не мертвы, хотя их доспехи окровавлены и разбросаны, как улитки, вырванные из раковин. Джэмин подбирает один из их мечей и передает Джено, который вставляет его в ножны. — Будь осторожен, — просит его Джено. — Будь храбрым, — отвечает Джэмин. Джено откидывает козырек шлема, крепко целует его и снова захлопывает. Они расходятся: Джено идет по дороге, ведущей к бунтующей толпе, а Джэмин — на запад, вдоль кромки леса к помещениям для слуг. Дезертиры все еще остаются его «тайной армией» — армией чуть более послушной, чем та, что поджигает все вокруг и взбирается на стены замка. Но когда он обыскивает покои, они оказываются пустыми. Уже давно наступил закат, а персонал все еще не выпустили. Странно. Он пробирается внутрь замка через оранжерею своей матери. Краски цветов кажутся менее яркими, деревья — мрачными, не такими внушительными. Ренджун как-то сказал ему, что он приходит сюда, когда ему нужен покой и тишина. Джэмин замедляет шаг, чтобы поискать среди обвисших ивовых ветвей, но ничего не находит. В коридорах царит жуткая тишина, если не считать отголосков топота сапог и песнопений, доносящихся извне. Может быть, лорд Рох и остатки аристократии уже попрятались, доверившись крепким стенам и укрепленным дверям, чтобы держать простолюдинов на расстоянии. Джэмин посмотрит, что можно с этим сделать. Повернув за угол главного коридора, он видит, что двери Большого зала распахнуты настежь, и пара солдат загоняет слуг внутрь. Это еще более странно: Джэмин сомневается, что Делегация будет столь великодушна, чтобы защищать слуг. Он выхватывает меч и следует за ними внутрь, сливаясь с потоком. Так вот где были все. Большой зал полон, скамьи заполнены людьми в ночных одеждах, они беспокойны и ропщут, пытаясь разглядеть пустой помост. Солдаты стоят у каждого входа, вдоль каждой стены. Джэмин присоединяется к строю, обходит край помоста, вглядываясь в толпу. Двери захлопываются, гулко отдаваясь в зале. По помосту разносятся шаги. Джэмин бросает взгляд через плечо. Лорд Рох одет в роскошные шелка, нечто среднее между одеждой для отдыха и регалиями, а Джено стоит в стороне на фоне гобеленов, не на своем месте среди посеребренных солдат. Джэмин отворачивается, чтобы не привлекать внимания. — Друзья, — говорит лорд Рох, его звонкий голос отдается эхом. — Опоры этого прекрасного замка. Я знаю, о чем вы, должно быть, думаете. Весьма неожиданное время для собрания. Импровизированное, если быть точным, для всех нас. В столь поздний час вы предпочли бы погреться в своих постелях, не так ли? Тишина. — Я рад сообщить, что произошла смена власти. Основатель Ли больше не является членом Делегации. Наши принципы вели нас в разных направлениях, и мы пришли к мирному соглашению. Новый старт — именно то, что нужно этому замку, да что там, этой семье, вы согласны? Тишина. Джэмин не видит его лица, но, судя по его ворчливому тону, он недоволен таким ответом. — В новой Делегации мы не используем тактику страха. Мы ценим правду, диалог и взаимное доверие между… организациями. В честь этого понимания между нами, — он обводит жестом зал, — у меня есть скромная просьба. — Я знаю, что при прежней власти некоторые из вас заключали союзы. Союзы, которые были бы приравнены к государственной измене, если бы они оказались раскрыты. Пока никто не начал волноваться, нет, мы не стремимся наказывать. Вас могли принудить. Возможно, вы были в отчаянии. Поэтому в этой новой главе нашей Делегации я надеюсь, что все, кто вступил в сговор с принцем Джэмином, сейчас выйдут вперёд и скажут нам, где именно он находится. Глаза Джэмина сужаются. Сидящие на скамьях потрясены, паника едва сдерживается. Некоторые, конечно, перебежчики, Джэмин не знает, кто именно и сколько их всего, но большинство невиновны. Он видит это в их глазах — страх, что они попадут под перекрестный огонь. — И снова мы не хотим наказывать, — Рох говорит громко, но в то же время заискивающе мягко. — Говорите сейчас, подтвердите свою верность новой Делегации, и вам не причинят вреда. Даже принцу не грозит опасность. Мы лишь хотим достичь соглашения. Джэмин закатывает глаза. — А… ну ладно. Я вижу, что это доверие одностороннее. — По помосту прошелестели шаги, затем снова затихли. — Поскольку все молчат, мы вас отпустим. Вы можете связаться с ним незаметно, и о вашем участии в его восстании не будет известно. Но обязательно сообщите ему, что у нас есть кое-что, что он захочет вернуть невредимым. Джэмин слышит скрип, открываются двери сбоку от помоста. Снова шаги — одни быстрые, другие запаздывающие. Звенят цепи. Глаза толпы внимательно следят за новым зрелищем, на лицах — шок, растерянность и, наконец, ужас. Джэмин должен посмотреть. Должен. Он разворачивается и его тело немеет. Ренджун.