the king, the raven and the son of the enemy

ренджун Это чувство похоже на эйфорию. Ренджун стоит, выставленный напоказ перед сотнями людей, которые в любом другом месте и в любой другой день плюнули бы ему под ноги. Некоторые обратили на него внимание, когда они с Джэмином впервые поднялись на трибуну, почувствовали, что он не такой, как все, и отшатнулись. Но теперь никто не обращает на него внимания. Море заплаканных лиц и раскрытых ладоней тянутся к Джэмину, приветствуют его, почитают его, будто он бог, вышедший прямо из святилища, чтобы возвестить об их спасении. Он и сам наблюдает за Джэмином: гордый, широко раскинутый размах его рук, мантия, ниспадающая с плеч. На его голове корона, волосы слегка растрепаны. Это дело рук Ренджуна. Тепло разливается по его телу: любовь, желание или восхищение, он не знает точно. Едва заметно, как внезапно напрягаются плечи Джэмина, когда опускаются его руки. Он поворачивается к нему с лицом, вдруг оказавшимся неестественно серьёзным. Что-то не так. Он быстро берет Ренджуна за руку и тянет его обратно к дверям рядом с возвышением с которого он говорил с людьми, солдаты следуют за ним по пятам. Из зала по-прежнему доносятся громкие аплодисменты. — Что случилось? — Ренджун спрашивает, наклоняясь к уху Джэмина. — Замок захвачен, — говорит Джэмин почти непринужденно, обращаясь как к своим солдатам, так и к Ренджуну. — Делегация пытается свергнуть меня. Внезапно солдаты перестают быть такими слаженными и бесстрастными. Они начинают суетиться и Ренджун невольно следует их примеру. — Распространите информацию, — приказывает Джэмин, не замедляя шага. — Разберите арсенал. Разгоните толпу, но как можно спокойнее. Не заставляйте этих людей паниковать, они и так достаточно настрадались. Ты, дай мне свой меч. Отведите меня в бункер, сохранение моей жизни сейчас является приоритетом номер один. Ренджун. Ренджун вздрагивает при звуке своего имени. — Покинь замок… Лети куда-нибудь, побудь там некоторое время. — Я хочу остаться с тобой, — Ренджун позволяет своему взволнованному тону донести до Джэмина его мнение на этот счёт. Не позволяй своему голосу так дрожать. Не позволяй этому выбивать тебя из колеи. Несмотря на внешнее самообладание, Джэмин напряжен, Ренджун это видит. Всё его существо сейчас — напряжение, смешанное с чем-то еще, чем-то, чего он не понимает. Тревожность, почти стыдящая. — Я совершил ошибку, — тихо говорит он, обращаясь только к Ренджуну. Ренджун едва не задает вопрос, пока не понимает, о чём он. — Я не думал… Я не подумал. — Не надо ничего объяснять, — Ренджун должен быть зол — зол на то, что Джэмин чуть ли не рисковал своей жизнью, чтобы заполучить Ли Джено, зол на то, что Джэмин был слишком очарован или слишком слаб, чтобы увидеть правду, — но все, что он может чувствовать — это ненависть, раскаленную добела и направленную только на врага. — Я пойду с тобой. — Не надо. Я не хочу, чтобы ты был где-то рядом с этим сейчас. Пожалуйста. Ренджун прикусывает язык. Он может возразить. Он может делать все, что захочет, может не спрашивать разрешения. Не сказав ни слова, он покидает пикет — вдох, выдох — открывает глаза и парит над замком, оставив свою одежду где-то на полу в коридоре. Он устремляется к королевской башне — высокой бледной постройке из песчаника, прорезающей облака в пасмурном небе. Его босые ноги неуклюже касаются балкона и он вздрагивает от прикосновения холодного воздуха к коже. Ренджун вбегает внутрь, достает из шкафа тунику и брюки, спешит взять стулья и запереть ими двери так же, как это делал Джэмин раньше. Он подходит к мечу, стоящему на каминной полке. В его руках он холоден и тяжёл, оказывается так неудобно держать в руках то, чем Джэмин управляет с грацией танцора. Чем Джено владеет как продолжением своего тела. Ренджун не силен в обращении с мечами, он не силен в стрессовых ситуациях и не силен без Джэмина, который говорит ему, что делать. Но он будет стоять на своем, будет защищать эту маленькую часть замка, и когда Джэмин победит, он будет здесь, чтобы сказать, что верил в него. Грохот. Двери начинают дрожать, скрежещет старинное дерево. Кто-то пытается войти. Ренджун поднимает меч, направляя его на двери. Он пытается вспомнить ту ночь, когда Джэмин учил его боевым приемам с воображаемым мечом, пьяно хихикая после нескольких бокалов вина. Одну ногу вперед. Выставь колено. Погрузись в эти ощущения. Хорошо, любовь моя, именно так. Грохот прекращается. Резкая серебристая вспышка рассекает оба стула пополам. Двери распахиваются сами. Ли Джено. Он стоит за дверями один, похожий на тень в своих тёмных доспехах. Тело Ренджуна холодеет. Джено преисполнен праведного гнева и решимости, твёрд как железо. На его лице появляется замешательство, когда он видит Ренджуна, осматривает хрупкую фигурку в простой одежде с мечом в дрожащей руке. — Ты… Не… Он медленно подходит ближе, и Ренджун тут же берет себя в руки. (Делает шаг вперед. Выставляет колено. Опускается на него.) О, он очень зол. Ли Джено — чудовище, ублюдок и трус. Он использовал Джэмина, заманил его в постель и предал его доверие. Джэмин не невинен, нет, но у него доброе сердце и Ренджун будет бороться, чтобы защитить его. Меч в руке медленно поднимается, подпитываясь яростью в его теле. Каждый палец напряженно горит. Джено уже совсем близко, всего в нескольких шагах от него. Огонь его горящих глаз, кожа, окрашенная солнцем, его гладкие, облегающие доспехи в мельчайших деталях. Его взгляд проницателен, будто Ренджун — загадка или стихотворение, что-то, что нужно разгадать, понять. — Ты, — бормочет Джено, словно отвечая на вопрос. — Ты ворон. Ренджун замирает на месте. — Это всегда был ты, не так ли? — Он смотрит на Ренджуна, простодушный и любопытный, меч опущен, а защита ослаблена. — Ты приносил мне его письма. Ты ждал, пока я… Я понятия не имел, что ты оборотень. До сих пор он видел Ренджуна только в образе ворона, почтальона, ожидающего на подоконнике. Но теперь он видит Ренджуна таким, смотрит ему в глаза и узнает. Видит его. Ренджун не знает, что делать, поэтому он пытается его убить. Одним быстрым движением с громким лязгом стали, Джено парирует его выпад, отводя меч Ренджуна в сторону, одной рукой обхватывая его запястье. Ренджун чувствует, что если Джено сейчас сожмёт руку, сделает одно маленькое движение, и Ренджун останется калекой. Но Джено не заканчивает маневр, он только удерживает его на месте, но Ренджун не сопротивляется. Он не может пошевелиться, не может дышать, не может даже отвести от него взгляд. — Твои глаза, — шепчет Джено. — Твои глаза прекрасны. — Командир? Несколько солдат Джено появляются в коридоре снаружи. Ренджун отшатывается. Его меч был на расстоянии вытянутой руки от груди Джено. Шаг вперед, толчок, и жизнь Джено могла бы принадлежать ему. Ренджун пощадил его. Почему он пощадил его? Внезапно Джено выбивает меч у него из рук и заламывает их за спину, крепко обхватывая запястья. — Слуга, — говорит он. — Нашел его за грабежом. Кандалы не нужны. — Вы уверены? — Один из солдат грубо хватает Ренджуна за руку. — Ходят слухи, что фальшивый король держит оборотня в качестве шпиона. Черт возьми, Джэмин. — Не понимаю, почему это так важно. — Мы должны убедиться, сэр. Мужчина оттаскивает его, заставляя поднять лицо. На щеке разгорается боль от резкого удара, но Ренджун не открывает глаза. Металл впивается ему в губу, а во рту появляется привкус крови. — Видите? Его глаза! Это оборотень. Принеси кандалы. Ренджун быстро оказывается на полу, и чей-то тяжёлый сапог давит ему на спину. Он пытается трансформироваться, чувствует, как по коже ползут мурашки, отчаянно хочет взлететь, но цепи и паника сковывают его, лишая чувств. Из покоев его выводят так, будто кандалы были поводком. джэмин Делегация не просто вторглась в замок. Они пронзили его насквозь, пропитывая собой каждый сантиметр. Стоило Джэмину и его солдатам добраться до бункера, они попали в засаду. Джэмин думал, что лучшие воины Делегации были уничтожены вместе с королевским двором, но, совершенно очевидно, враг что-то скрывал от него. Это была настоящая армия, они были безжалостны и настолько смертоносны, что некоторые из солдат Джэмина поторопились сбросить мечи и сдаться на месте. Джэмин не сдался. Он сражался, добровольно сбросив с себя корону и мантию, взяв в руки меч, который ему не принадлежал. Он не остановился, не замедлил шага, даже когда его людей убивали вокруг него. Он не сдался и сражался, пока не истек кровью и задохнулся, потеряв способность видеть, слышать и чувствовать. Он отдал в этом сражении всё, кроме своей жизни. Интересно, похож ли он сейчас на своего отца? Такой же жалкий, обмякший, с опущенной головой. Из всех мест в замке, которые Джэмин исследовал в детстве, он никогда раньше не видел подземелья. Глубоко под землей, в сыром, прогорклом месте из камня, железа, поеденного ржавчиной и капающих сточных вод. Солдат делегации тащит его вдоль этого мерзкого помещения за кандалы, железный ошейник и наручники, его регалии порваны, испачканы грязью и кровью. Ослабевшее тело падает на землю, дверь камеры с лязгом закрывается. Затуманенными глазами он наблюдает, как дюжину или около того солдат, слуг и нескольких выживших дворян распределяют по соседним камерам. А затем в конце коридора он видит Ренджуна. От вида его, такого же закованного, с кровоточащей губой, Джэмин чувствует, как раскалывается на части сердце в его груди. А держащего кандалы Ренджуна, он видит именно его — Джено. Слова резко срываются с языка Джэмина, булькая в горле, как желчь. — Ты ублюдок. Ты гребаный ублюдок! Джено смотрит на него сверху вниз. Его лицо бесстрастно, только глаза выдают какие-то эмоции, подрагивая. Он подходит ближе и Джэмин отрывает свое тело от пола, наваливаясь на решетку. Джено наблюдает за ним, будто читая его мысли, а затем безэмоционально говорит: — Все именно так, как ты говорил. В этой схватке мы враги. — Ты чертовски жалок. И после этого ты смеешь называть меня злом? Смеешь осуждать за грязные методы? — Я делал то, что было необходимо. — Я никогда не использовал тебя так, как ты использовал меня. — Неужели? Разве ты не воспользовался моим доверием и не убил моего… — Ты использовал меня. Ты это понимаешь? Именно тогда, кажется, он понимает. На секунду Джено становится похож на самого себя: широко открытые, безоружные, доверчивые глаза. — Я не… Нет, не тогда, Джэмин. — Не лги мне. — Я не такой. Я бы не стал. — Тогда почему, почему ты… — Потому что в тот момент всем, что я хотел, был ты. Джэмин пытается не дать прочной стене в своей груди разрушиться, но всё-таки выдыхает, истекая кровью облегчения. Джено моментально отворачивается, стоит в подземелье раздаться новому звуку шагов. Отряд солдат следует по пятам за идущим впереди них мужчиной. Это отец Джено — Основатель Ли. В руках у него корона Джэмина, покоящаяся на аккуратно сложенной мантии. — Здравствуй, юный принц, — говорит он, и на его лице сияет довольная улыбка. — Только посмотри, как же ты вырос!