The Godfathers

Griffinilla — Creepen' Toward the Door

— Мне одноклассники рассказывали, что этот квест просто пиздец какой страшный, — Тюя усмехнулся. — Даже не знаю, что нас может напугать больше, чем наша жизнь. — Посмотрите на него, — Осаму рядом, склонившись над плечом рыжего, довольно хмыкнул. — Насчёт жизни я не утверждаю, но меня точно ничего больше не пугает с тех пор, как я знаком с тобой. — Закройся, иначе целым не дойдёшь, — Дадзай вовремя успевает выпрямиться, чтобы не схлопотать точным ударом поднявшегося из кармана зелёной куртки кулака в лицо. Не на того напал! Осаму уже слишком хорошо знает язык тела буйного Тюи, чтобы не суметь увернуться от его рук. — Зачем мы вообще идём туда? — Рюноскэ рядом вздохнул, закатив глаза. — Чтобы нас пугали искусственными скелетами и внезапной темнотой? Я и дома на это посмотреть могу. — Эй! — Дадзай тут же хмурится. — Это модельная худоба. — Это скелет. — На себя посмотри, тощий пациент тубдиспансера. — Это плеврит! — Етя пливлить. Рюноскэ презрительно щурится, и если бы его способностью был не Расёмон, прячущийся в драконе на спине любимой бархатной чёрной толстовки на два размера больше, а возможность убивать взглядом, то Осаму был бы убит уже бессчётное количество раз. — Те, кто подводят глаза чёрным карандашом и пользуются консилером, не имеют права передразнивать. — Это подводка и хайлайтер, необразованная ты свинья! — Да хоть хренайтер! — Накахара резко встрял в разговор, стукнув Осаму в плечо. — Можно не разбрасываться такими проклятыми словами? В этих стенах, ещё и от тебя, они звучат ещё страшнее. — Вы оба просто ничего не понимаете. Сначала снизу контурируешь скульптором, затем выделяешь скулы хайлайтером, потом аккуратно подводишь глаза… — Дадзай, не видя ни единого проблеска понимания в глазах слушающих, вздыхает и обречённо кладёт свои руки на плечи идущего впереди мальчишки-оборотня, сгорбившегося и втянувшего голову в плечи. — А ты что думаешь, Атсуши-кун? Накаджима от неожиданности вздрагивает, едва не вскрикнув, и подскакивает на месте, вцепившись руками в руку ближайшего к нему Рюноскэ. В этом аутентично тёмном коридоре из камня, с кучей паутины под потолком и с бронзовыми подсвечниками в стенах под стать подвалам древнего шотландского замка за каждым поворотом мог быть скрыт призрак умершего или баскервильский пёс; Атсуши изначально не очень-то и горел желанием идти на этот хоррор-квест, но товарищи настояли — в конце концов, что он, такой уж трус, чтобы бояться каких-то там квестов? И он согласился. На свою голову. Акутагава лишь скептично вскинул куцую бровь, опустив голову и глядя на парня, похожего сейчас больше на напуганного машиной кота, чем на тигра-оборотня. — Ну ты чего-о? — Дадзай усмехнулся, закидывая руки обратно за голову. — Я не трус, но я боюсь? — Н-неправда! — Атсуши невольно вздыбился на затылке, втянув голову в плечи и кое-как отодрав когти от чёрного рукава. — Я просто… предельно осторожен. — Сторожевой пёс из тебя не очень, конечно, Атсуши-кун. — Зато из тебя моська ничего, — Тюя усмехается. — Чуть ударишь — сразу визг. — Ну да, ну да, среди нас четверых моська, конечно же, я, а не тот, кто с ошейником ходит круглые сутки, — Осаму, опустив руку, поддевает рыжего за кожаный ремешок на шее и хитро смотрит прямо в глаза, игнорируя рычание. — Ой-ой-ой, кто ещё из нас собака. — Это чокер, — сквозь зубы цедит Накахара, остановившись и прищурившись. — И зачем он тебе? Для красоты? Или у тебя чёрный пояс по- — А нахрена тебе твои хайлайтеры с подводками? Или ты у нас из этих? — Ц-ц-ц, как узко мыслишь, — Дадзай лыбится. — Вот у меня как раз для красоты, да и не так уж и видно. Можно сказать, просто в порядок себя привёл. А вот у тебя действительно хрен пойми зачем этот ремень на шее. — Я сейчас сломаю тебе руку, если не уберёшь её от меня. — Разве собаки ломают руки, а не кусаются? — Сам напросился, — Тюя крепко хватает Осаму за запястье, и Дадзай тут же вскидывает брови кверху, продолжая улыбаться — упс, он перегнул палку. — Ребята, — Акутагава и Накаджима впереди глянули на оклик, — вы свидетели, не я первый начал. С криками и глухими ударами тумаков клубок сцепившихся парней с грохотом ввалился в приоткрытую дверь — в обыкновенном светлом кабинете за столом сидела девушка, и сначала она изумлённо, отвлёкшись от бумаг на деревянном планшете, поглядела на посетителей на полу, а затем на двух других, одного абсолютно спокойного с ненавистью ко всему, второго — с неестественно расширенными чёрными зрачками и напуганного, появившихся в дверном проёме с двух сторон от него, предусмотрительно пропустивших первую пару вперёд. — А… молодые люди, вы по записи? — девушка встала, заправляя за ухо светлые волосы, и Дадзай с Накахарой переглянулись: когда первый разжал пальцы с волос второго, а второй убрал свою руку с горла первого, оба встали, отряхнувшись. — На пятнадцать минут четвёртого, — Акутагава зашёл только после того, как соперники успокоились, и за ним тут же шмыгнул Накаджима, втискиваясь вперёд между Дадзаем и Накахарой, опасаясь оставаться в темноте холодного коридора один. — Так, — девушка глянула в список на листке деревянного планшета и, отыскав нужное время, улыбнулась. — Вот, я вас вижу, ровно четверо. Пока время ещё не подошло, можете разделиться на команды. Девочки против мальчиков или… — Какие девочки? — у Тюи от драки голос охрип, и слишком уж низким басом случилось спросить. От неожиданности девушка икнула, ещё раз посмотрев в список, а затем — на четвёрку. — Ох… в любом случае, разбейтесь на две команды, молодые люди, и ждите. Можете ознакомиться с правилами, пока ваша игра не началась, — от неловкости девушка побыстрее шмыгнула за дверь. Дадзай, проводив её взглядом, рассмеялся. — Ну что, миледи, — он подошёл к кожаному дивану, вставая возле и в комичном поклоне указывая на него руками, — дамы вперёд! — Ты себя-то в зеркало видел, принцесса? — Тюя подскакивает ближе, хватая за воротник. — Заметь, это не я крашусь, как девчонка, хер пойми зачем! — Тц, я же чуть-чуть, для красоты, — Осаму только руки в карманы убрал, отвернувшись. — На меня хоть смотреть приятно. — Да ты каждый раз дар речи теряешь, когда меня на турниках видишь! — А давайте не будем ссориться снова? — внезапно появившийся между ними Атсуши слегка раздвинул их руками в стороны, по-прежнему держа голову втянутой в плечи и нервно посмеиваясь. — Нам же нужно быть дружными в таком… совершенно не страшном месте, да? К чему ссоры? — Атсуши дело говорит, — Акутагава уселся на диване, откинув голову на спинку. — Прекратите. Вы своим ором спугнёте весь персонал. — Ну и правильно! — Накахара хмыкнул, садясь на угол дивана. — Будут знать, кого им здесь бояться. — Деревня, — Осаму вздыхает, усаживаясь рядом, и рыжий на него подозрительно косится. — Так неинтересно же. — Зато у меня завтрак обратно не полезет… — Атсуши добавил это не так уж и громко, но всё равно сказанное им услышали. — С каких пор ты стал тошнотиком на еду, Атсуши-кун? — Дадзай наклонился, смотря на оборотня через Тюю и Рюноскэ. — Я думал, для тебя еда — святое. — Я б-боюсь переволноваться… Акутагава только вздохнул, потирая переносицу, и, шепча что-то невнятное и наверняка проклятое, из-за пазухи вынул булочку в упаковке. — От страха ты максимум начнёшь грызть всё подряд, так что я взял это, — Осаму и Тюя невольно с чистым удивлением поглядели на непоколебимого Рюноскэ, Атсуши же в это время замер, следя за булочкой в чужой руке, как за красной точкой лазерной указки. — Не хватало нам ещё, чтоб нам же влетело за испорченный реквизит. — Хо-хо, Аку-чан, мне в жизни пульт от телевизора, который ближе к тебе, не подашь, — Осаму изумлённо усмехнулся, — а тут нёс под толстовкой шуршащую булочку для вечно голодного оборотня, — он переглянулся с Тюей, и оба отбили друг другу кулаки. — Это любовь. — Я спасаю ваше же время, — Рюноскэ метнул на двух товарищей злобный взгляд серых глаз, и те, едва сдерживая смех, отвернулись, смотря в одну точку. — Если этот голодный тигр погрызёт от нервов какой-нибудь механизм, мы же с вами сами себе весь квест испортим. — Отовсюду есть выход, Рюноскэ, — Тюя ухмыляется. — А если его нет, то его можно сделать… Да и, в конце концов, что мы, за Атсуши последить не сможем? — Мы за Атсуши — сможем, — Дадзай кивает на булочку в руке Рюноскэ, — а вот ты за ним — сомневаюсь. Акутагава резко отдёргивает руку в сторону, пряча булочку за пазуху обратно, заметив краем глаза, как Накаджима против воли уже раскрыл над ней слюнявый рот с клыками. Когда еда исчезла, он тут же пришёл в себя, мгновенно усаживаясь на место. — Потом, Атсуши, потом. — Извини, я просто давно не ел… — Ты ел перед выходом. — Для меня это давно! — Ничего, — Дадзай смеётся, — если булочки не хватит, разрешаю тебе сожрать моего брата. — Я тебя сожру, Дадзай, — Рюноскэ мечет глазами молнии. — Не-не-не, никто не испортит это прекрасное лицо, — Тюя перекрестил руки в красноречивом жесте, и из-за его спины Осаму показывает язык. — Первее меня. — Эй! Никто ничего не успел ответить, как вдруг в противоположной стене с грохотом и скрежетом раскрылись двери двух лифтов. Видимо, они слишком хорошо гармонировали со стеной, раз остались незамеченными, но внутри они выглядели камерами пыток… и весьма аутентично здешнему жанру квеста. Атсуши, увидев, как выглядят лифты изнутри, икнул от страха, Рюноскэ рядом одарил их скептичным взглядом, Тюя следом только бровь вскинул, а вот Осаму единственный радостно присвистнул. Скрипучий, старческий, фильмо-маньячный голос в громкоговорителе между лифтами оповестил о том, что командам пора бы поторопиться. — Ну наконец-то, — Дадзай вскочил с дивана. — Кто последний — тот неудачник. — Ты сейчас с полом поцелуешься! — Накахара вскакивает следом, подлетая ближе и вровень с Осаму, столкнувшись с ним плечами, втиснувшись в лифт. — Я всё равно был первее. — Ага, а ещё я ниже тебя. Пока парни снова начали препираться, Акутагава взял Накаджиму за руку, потянув за собой — оборотень как-то резко обмяк, и его ноги стали ватными. Шёл он, наверное, на одной силе святого духа и вере в него Акутагавы, зажмурившись, когда переступил порог лифта. — Не бойся, — Рюноскэ откашлялся в кулак, убирая руки в карманы толстовки. — Мы их сделаем и придём первыми. — Кто придёт к выходу первыми, тем вторые оплачивают пиццу! — раздался голос из соседнего лифта. — Пф, — парень только глаза закатил, чувствуя, как при медленно закрывающихся дверях Атсуши постепенно всё больше и больше впивается пальцами в его руку. — Готовьте деньги. — А кто-нибудь ознакомился с правилами? Голос из соседнего лифта исчез в шуме, и Рюноскэ с Атсуши осталось лишь нервно переглянуться. Когда двери медленно разъехались, перед глазами предстала темнота с проблесками искусственных факелов в стенах. Мальчишка-оборотень шумно сглотнул, сжав руки в кулаки и глядя во мрак с ужасом — господь всемогущий, он же знает, что случается с героями фильмов ужасов, попадающих в заброшенные замки с привидениями или дома маньяков! А здесь он сам вместо очередного героя… Когда Акутагава, скептично оглядев интерьер, с глухим эхом шагов начал спускаться вниз, Накаджима поспешил следом, едва не влетая в его спину; кажется, он не заметил, как от страха на его голове появились тигриные уши, но они точно прижались к голове в ужасе. В принципе, тут не так уж и темно, если привыкнуть, вот только помимо факелов, освещающих подвал, в который они попали, ярко светились жёлтые тигриные глаза, больше напоминающие теперь фонари. — Т-ты не знаешь, в правилах не было написано, есть ли здесь какие-нибудь актёры, играющие мертвецов? — Накаджима ходил по пятам, озираясь по сторонам. — Как ты мог наблюдать, никто из нас правил не читал, — Рюноскэ совершенно спокойно, обойдя каждую стену и осмотрев антуражную мебель, в конце концов подошёл к установке, напоминающей сундук, и открыл его — когда из-под крышки выскочила искусственная голова мертвеца, Акутагава даже не шевельнулся, безразлично смотря в косые пластиковые глаза, и всего лишь сдвинулся вбок, чтобы она не мешала; он не видел, как Накаджима, вздыбившись, подпрыгнул на месте и тут же пригнулся, накрывая голову руками. — Но, я думаю, если они и есть, бить их не нужно. — Д-да я и не собирался… — Атсуши, выждав минуту, медленно встал на ноги и нервно оттянул воротник футболки, более-менее попривыкнув к окружению и потихоньку выпрямившись. — На нас же никто… ещё раз выскакивать не собирается? — Понятия не имею. В любом случае ничего портить из здешнего реквизита не нужно, — Рюноскэ присел на корточки, прищурившись и подключая провод к проводу, меняя шестерни местами и двигая маленькие рычажки панели. — Так, окинь своим кошачьим взглядом по-быстрому, где-то тут должна быть здоровая шестерёнка, которой не хватает… — Я? — Атсуши, услышав в голосе необходимость отойти, словно нервно сглотнул. — А она где-то… тут? В свете? — Понятия не имею. Тебе свет зачем? — Акутагава даже не отвлекается от игровой панели. — Ты и без него хорошо видишь. — Х-хорошо… Накаджима зажмурился, ступая во тьму. Он оцепенел, ожидая, что сейчас, выйдя из света, его схватят за ногу и уволокут в подполье, и от этого ноги стали ватными. От копошения Акутагавы на заднем плане становилось совсем чуть-чуть легче, да и от пребывания во мраке, когда глаза попривыкли, без всяких приключений страх немного подотпустил: Накаджима впервые оглядел местный интерьер с каким-никаким интересом, пройдясь рукой по заделанному под старину скрипучему дивану — совсем не страшно! — и даже заглянув в один из ящиков старинной тумбочки. Кто же знал, что оттуда с комичным шипением выскочит паук на пружине?.. Вся храбрость исчезла по щелчку пальцев: Накаджима, издав не менее правдоподобное и испуганное шипение, смешанное с визгом, отскочил в сторону, словно сам был на пружине, описав дугу над головой вздрогнувшего Рюноскэ и вцепившись в угол книжного шкафа когтями всех четырёх лап. Шкаф покачнулся, и оттуда от удара о стену повыпадали несколько книг; одна из них, наиболее выделяющаяся, но незаметная в темноте под потолком на верхней полке, выдвинулась со щелчком скрытого механизма, и вместе с грохотом падения шкафа на каменный пол из стены над сундуком, в котором копался Акутагава, вдавился в стену фальшивый кирпич, являя тайник с нужной шестернёй. Рюноскэ, с удивлением обнаружив недостающую деталь, потянулся за ней, прищурив глаз только тогда, когда с синхронно вставленной в паз найденной шестернёй Накаджима соскочил с падающего шкафа и вцепился в железный штурвал на стальной двери в стене — под весом оборотня ручка прокрутилась вниз, механизм заработал и открылся выход в тёмный коридор. Атсуши робко выглянул из-за двери, вглядываясь в темноту, и вскоре к нему подошёл Акутагава. — Ну, возможно, мы решили даже быстрее, чем предполагалось. Идём, — Рюноскэ только хмыкнул, пожимая плечами и спускаясь ниже. Накаджима, смотря ему в спину, только устало рухнул на пол, разжав когти. Господи, лучше бы он остался дома… Спустя минуту лежания на полу в одиночестве послышались тихие шаги обратно, и внезапно появившийся над ним Акутагава, склонившийся с весьма красноречивым взглядом, вынул из-за пазухи булочку в упаковке, помахав ею перед носом тигра. Атсуши мгновенно ставит уши торчком, вскинув голову и схватив еду зубами, кое-как поднимаясь на ноги. Рюноскэ только ухмыльнулся своей находчивости, — хотя можно ли называть находчивостью знание своего вечно голодного друга? — зашагав вниз снова, но на этот раз слыша, что за ним идут, шурша упаковкой.

Интересно, у Дадзая и Накахары такие же задания?

Парни невольно отвлеклись, слыша приглушённо-сдавленный крик где-то за стенами, а затем — грохот, как будто упало что-то здоровое. Оставалось надеяться, что никого не придавило. — Так, — Тюя стоял лицом к двери, смотря на неё так, будто она должна открыться от одного взгляда. — Если есть дверь, значит, она как-то открывается, но, судя по закону жанра, как-то хитровыебанно… — Да-да, ты абсолютно прав, — Дадзай на заднем плане почти неслышно на своей мягкой подошве вансов ходил туда-сюда, в одной панельке соединив провода, в другой подвигав рычаг, в третьей — нажав кнопки в правильном и только ему понятном порядке. — Тихо, не мешай, — Накахара прищурился, оглядев стену с дверью. — В фильмах обычно за открытие таких хитровыебанных дверей отвечают выдвижные кирпичи… Какой-то из них точно нажимается. — Попробуй, — Осаму, не смотря на товарища, подержал в руках две похожие детали, прищурившись и одновременно вставляя их в механизм сундука. Это он сейчас открыт и в свободном доступе, а тогда, когда из него при открытии вылетела искусственная змея, парень успел пригнуться, а вот Тюя, вовремя заметив, что в его спину с шипением что-то летит, резко развернулся и отбил её ногой в стену — механическая игрушка ударилась о кирпичную кладку, зашелестела сломанными внутренностями и затихла на полу. — У тебя должно получится. — Так, вот где-то здесь, вот как-то… — рыжий, задумчиво положив руку на кирпичную стену, прошёлся в сторону. — Как-то так, как-то вот… сейчас… Осаму, ничего не отвечая, поднял руку вверх, потянув за скрытый под факел рычаг, и шкаф позади него отъехал в сторону, открывая очередную панель с загадкой. Правда, вместе со сработавшим скриптом с потолка рядом с Тюей выпал, гремя цепями, искусственный скелет, и Накахара ещё даже не обернулся, а уже, хрипло вскрикнув «Блядство!» от неожиданного звука, с размаху вдарил несчастному реквизиту чётко по черепушке — скелет, разлетаясь с креплений костями в разные стороны, сорвался с цепей и упал в углу возле шкафа. — Твою мать! — парень хмурится, скалясь, и злобно смотрит на Дадзая, закрывшего ладонью рот и старающегося не прыснуть со смеху. — Ты чё, дурак? Предупреждать надо! — Да кто ж знал? — Осаму сдавленно усмехнулся. — Это же тебе хоррор-квест, такое тут случается… — Я тебе тут путь наружу открываю, — Тюя фыркнул, разворачиваясь к стене обратно. — Будешь трогать всё, что стоит неправильно, здесь жить останешься. — Извини-извини, больше не мешаю, — Осаму с улыбкой качает головой, выставив руки вперёд, и подходит к панели возле шкафа. — Занимайся дальше. — Дилетанты… — рыжий ворчит, и Дадзай, не глядя разбираясь в очередной загадке с механизмом и ключами, косится на Накахару, вставшего прямо на отпечатки ног в углу стены. Слишком очевидно, чтобы встать, и слишком соблазнительно, чтобы не встать, но Тюя встал на них случайно — он их даже не заметил. И вместе с тем, как парень встал на нужное место, Осаму жмёт на открывшуюся под панелью кнопку. Что-то заскрипело, заклокотало, словно сам замок начал оживать, и стальная дверь без ручек задвинулась вверх, открывая подобие лифта. — Ха, не зря я смотрел всю эту хоррорную бурду! — Накахара довольно усмехается, подкидывая в руке вырванный из стены кирпич. — Ты молодец, — Осаму улыбается, запустив руки за спину. Тюя едва не светится от довольства собой. — Входи первым. И рыжий вошёл. Стоило второй его ноге оказаться на полу лифта, как стальная дверь с грохотом опустилась, отсекая команду друг от друга, и одновременно с ней в одной из стен разъехалась в сторону заделанная под кирпичи дверь — за ней на полу сидел Рюноскэ, обхватив колени и скептично глядя на оставшегося в комнате спокойного Осаму. — Неужели, — парень встаёт, убирая замёрзшие руки в карманы толстовки и входя. — Я уже пятнадцать минут здесь сижу. — Давно не виделись, — Дадзай улыбнулся. — Видимо, в середине игры команды перемешиваются. Теперь мы против Тюи и Атсуши, значит. — Без жертв всё-таки не обошлось? — Акутагава подопнул носком чёрного кроссовка разломанный скелет у шкафа. — Это, надеюсь, не было живым до прихода сюда вас обоих? — Невооружённым глазом же видно, что винил, — Осаму смотрит, как шкаф, отъехав в сторону, открывает настоящий проход в следующую комнату. — А где, кстати, Атсуши? — Понятия не имею, — Рюноскэ пожимает плечами. Когда взгляд невольно падает на декоративный — или уже использованный… — гроб в середине тёмной комнатушки, освещённой факелами, что-то ему начало подсказывать, что даже если в этом гробу кто-то лежит, то братец обязательно его вытеснит и ляжет в свою новую кровать сам. — Когда факелы погасли, а с потолка свалилось подсвечённое красным чучело, он вскрикнул и отлетел в открывшийся лифт. Я даже сказать ничего не успел, зато потом ждал вас пятнадцать минут. Дадзай, точно также заприметив гроб среди всего остального антуража, с блестящими глазами потёр свои руки. Взгляд Акутагавы говорит только о том, что он очень сожалеет о посланном ему братце-дегенерате. — Что ж, — Осаму первым подскочил к гробу, по-хозяйски положив на него руку, — с Тюей они явно справятся. — Учитывая, что они так же, как и мы, не читали правил, они-то могут справиться, но, боюсь, не справится здание. — Значит, — Дадзай попробовал подёргать крышку на механизме гроба, хмурясь от того, что она, не чувствуя нужного скрипта, не открывается, — нам нужно успеть первее, пока все головоломки здесь работают… Да твою же, — он стукнул рукой по крышке, усевшись на него. — Закажу с ананасами. Хочу посмотреть на их лица, ненавидящие ананасы в пицце. Акутагава, осмотревшись на наличие всевозможных головоломок с ключами здесь, только вздохнул, потирая пальцами переносицу: — Я знал, что ты не человек. Даже Атсуши-кун, съевший все цветы в школе, её есть не станет. — Зато мне достанется весь круг! — Отец будет горд, что вырастил гениального злодея, — Рюноскэ качает головой. — А тебя, неадеквата, он постарается стереть из своей памяти. Накаджима вцепился в решётчатое окно, когда за стальной дверью справа послышался приглушённый и весьма возмущённый голос. На его, Атсуши, просьбы тихим голосом выпустить его отсюда и на его робкий зов Акутагавы никто не ответил, зато выскочивший из-за открытого железного занавеса Тюя с рычащим «это что нахрен такое ёб твою мать!» его весьма порадовал. Рыжий удивлённо оглядывался, замолкнув и поняв, что никакой атаки на него не ожидается, зато взъерошенный оборотень, спрыгнув с нагромождённых до решётчатого окна ящиков, резво подскочил поближе, спрятавшись за спиной. — Атсуши? — Накахара вскинул бровь, поглядев за своё плечо и видя, как тот втянул голову в плечи. — Так… Где мы? — Я н-не знаю, — Атсуши нервно сглотнул, но было видно, что с появлением Тюи он постепенно успокаивается. — Я попал в лифт, и он открылся с этой стороны, и Акутагавы уже не было… — Видимо, так надо. Мы должны были смешаться в середине, — Тюя деловито подтянул ремень чёрных брюк, продвинувшись вперёд. — Ну, или мы сломали игру… В любом случае не разделились и ладно. — Сломали? — Накаджима хватается руками за голову, на полусогнутых ногах следуя за Тюей спиной к спине. — Это значит, что мы здесь застряли?.. — Выход есть отовсюду, даже если мы застряли, — Тюя, окинув антуражные мрачные стены взглядом, глядя на механизмы головоломок, засучил рукава. — Не позволю этому уроду есть пиццу, купленную на мои деньги! Ещё и гавайскую наверняка закажет, извращенец херов… — Я съем любую, только давай выб-беремся отсюда, — Накаджима нервно сглатывает пересохшим горлом, не понимая, это его голос дрожит или это он уже заикается. — Мы же выберемся? — Да куда мы денемся? Если б я не догадался насчёт выдвижных кирпичей, мы бы так и не прошли дальше первой комнаты, — Атсуши даже не заметил, как Тюя отошёл в сторону, игнорируя огромную головоломку с механизмами и ключом наверху для люка снизу и останавливаясь возле секиры, потирая руки. — Если что-то можно достать, значит, это нужно достать! Накаджима вздрогнул, подпрыгнув на месте и поджимая хвост, когда в громкоговорителе в углу стен послышался голос о том, что припаянные к стенам части интерьера не рекомендуется пытаться вырвать и что все доступные для взаимодействия предметы квеста не требуют большой физической нагрузки, но Накахара, услышав это тоже и ненадолго отвлёкшись, засветился красным: — Атсуши-кун, мы проиграем, если сдадимся! — с хрустом секира вылетает из стены, по инерции замахиваясь назад, и оборотень едва успел пригнуться, чтоб не схватить лезвием по лбу. — Ты хочешь есть гавайскую пиццу вместо двойной мясной? — Вообще-то, не очень хотелось бы, но если её закажут, я… — Атсуши! — Ладно! — он пригибается ещё раз, накрыв голову руками, и над его головой просвистела секира, врезаясь в стену — несколько кирпичей повылетали наружу, являя глазам долгожданный свет, и тигр невольно жмурится. Когда комната озарилась красным, а дверь начала открываться, Тюя в панике впихнул Атсуши в руки секиру. — А? — Давай! Я подержу дверь! — парень влетает в неё спиной, хватаясь руками за стену и не пуская персонал внутрь. — Если игру нам прекратят, мы проиграем! — И ч-что мне делать?! — Ломай стену! Накаджима быстро переводит взгляд то на секиру, то на стену, то на Тюю, но, видя, как Накахара начинает светиться всё больше, сдерживая дверь закрытой, крепко, до хруста, сжимает секиру в выросших лапах и замахивается. От удара оборотня кусок стены разлетается в щепки, глуша крики персонала за дверью о том, что здание старое и может не выдержать. Тюя, видя прогал в стене, не медлит, срываясь с места и с Атсуши за руку сигая вниз, утягивая кота за собой. Секира, не успевшая выпасть из лап, полетела следом, и мужчина из персонала, вбежавший в разгромленную комнату и высунувшийся в дыру в стене, не сумел её схватить вовремя. Тюя впечатался спиной в асфальт, раскинувшись звездой, благо что этаж всего лишь третий — и не с таких высот прыгали. Атсуши, перевернувшись на лапы, приземлился чётко на ноги, не удержав равновесия и рухнув на живот лицом в тротуар. Секира впечаталась прямо между их голов, и оба замерли, глядя на отражения их лиц в лезвии с двух сторон. Когда из-за угла, где и находилась дверь в здание квеста, выглянули Дадзай и Акутагава, интересуясь внезапным шумом, Накахара уже поднялся, отряхивая волосы и вскакивая на ноги, поднимая за воротник рубашки сзади Накаджиму — бедняжка, кажется, был настолько рад вечернему свету, что смотрел по сторонам и не мог поверить, что наконец-то выбрался из этого ада. — Ха! Мы первые, — Тюя сказал это, ещё не развернувшись толком, но, на периферии зрения увидев товарищей, нахмурился. — Вы-то как тут оказались?! — Мы решили все задания за рекордно короткое время, — Дазай, закинув руки за голову и улыбаясь, подошёл ближе. — За минуту тринадцать секунд. — Мы быстрее, — чеканит рыжий, ткнув локтем Атсуши вбок. — Правда же? Подтверди. — Я п-потерял счёт времени… — Атсуши лишь испуганно косился на дыру в стене сверху и на то, как резко контрастировал антураж «древнего замка» внутри со светом снаружи. — Ну, наверное?.. — Вот видишь! — Тюя скрестил руки на груди, победно щурясь. — Пицца за ваш счёт. — Вы чисто физически не могли выбраться отсюда раньше нас, — Осаму самодовольно потирает ногти о футболку на груди. — Нет, это вы чисто физически не могли выйти раньше нас! — Накахара фыркнул. — У вас сил не хватило бы, так что мы выиграли. — То, что вы прошли не по правилам, не счита- — но вдруг от Акутагавы рядом прилетает подзатыльник, и Дадзай, осёкшись, хмурится, отвернув голову. — У нас были другие задания. Рюноскэ, кивнув после сказанного напарником, внезапно вытаскивает из-под толстовки ещё одну булочку, и Атсуши, растерянный и выглядящий от этого немного глуповато, начинает сиять, хватая протянутую ему упаковку, и не успевает Акутагава убрать руку, как тигр чисто машинально трётся о его ладонь головой, мурча. И Дадзай бы засмеялся, и Накахара бы усмехнулся, и Акутагава бы в непонимании отодвинулся, и Накаджима бы, встав прямо и убрав свою голову от чужой руки, вскрыл упаковку зубами, но вдруг мимо проезжающая машина, чёрная и знакомой модели, внезапно затормозила и медленно отъехала к зданию квеста назад. Парни подозрительно проследили за ней, и, когда тонированное окно места у руля опустилось, а мужчина за ним в чёрном пальто и красном шарфе, опустив с глаз тёмные очки, озадаченно поглядел сначала на компанию, а затем — на пробоину в тротуаре, воткнутую в асфальт секиру и разломанную дыру кирпичной стены, все четверо застыли на месте, пока Дадзай, нервно засмеявшись, не обошёл всех кругом и, раскинув руки в стороны, не потолкал всех за угол вперёд. — В принципе, котятки мои, на круг пиццы мы можем свободно скинуться… — Здравая мысль, — Накахара смотрит вперёд, растеряв боевой настрой, и старается не смотреть по сторонам и уж тем более в сторону машины. — Поддерживаю, — Акутагава вовсе прикрыл лицо с одной стороны ладони, отвернувшись. — Мхм, — Накаджима так и не вынул упаковку с булочкой из зубов, втянув голову в плечи. Длинный полосатый хвост последним скрывается за углом, и компания чудесным образом исчезает из поля зрения, не издавая ни звука.