Мортидо

             Когда я пришла в себя и вернулась на землю, то есть на шхуну, Кай уже затерялся в толпе. Я повернулась к морю. В свете полной луны я ещё видела покинутый нами берег и то место, где Река впадает в Море; но не видела, куда мы направляемся. Впереди притаилась чёрная неизвестность, и путь к ней был в россыпи звёзд, отражённых тёмной водой, подсвеченной красными и жёлтыми огнями, мигавшими на судне.              Плавание было неспешным, и мне не хотелось, чтобы круиз заканчивался. Но вскоре, моё внимание привлёк свет. Он падал откуда-то с высоты, а его источник вращался вокруг своей оси. Я подняла голову и увидела высокий остров, на скале берега которого стоял маяк.              Шхуна причалила. Гости оживлённо зашагали к выходу. Официантам не хватало подносов, чтобы забрать бокалы у всех желающих. Подвыпившие нетерпеливые люди начали оставлять бокалы, где придётся, под ногами. В спешке кто-то из обслуживающих уронил полный поднос с хрустальной посудой. Весёлый звон бьющегося стекла сначала насторожил толпу, а затем развеселил ещё больше.              Люди в красивых нарядах спускались со сказочной шхуны на сказочный причал. Около двадцати чёрных автомобилей ожидали гостей, чтобы поднять их на вершину скалы. Мы с Каем ехали вдвоём и в самом конце кортежа. Когда мы подъехали, перед нами раскинулся готический замок.              В Замке на вид было по меньшей мере 100 комнат. Фасадный свет подчёркивал детали архитектуры и придавал зданию величественности. Низкий розовый туман стелился по газону и дорожкам призрачным ковром. Аромат многочисленных алых и белых розовых кустов густел в воздухе. Над въездными воротами мрачнела надпись:       

«FARO SOLEDAD»

             — Маяк Одиночества, — догадалась я.              Кай посмотрел на меня, кивнул, подтверждая мою догадку, и тоже бросил взгляд на надпись. Мы вошли на территорию Маяка Одиночества.              Как снаружи, так и внутри замок был безмерно раскошен в готическом, дворцовом, инфернальном смысле этого слова. Роскошь была весьма консервативна, но пышна. Её гармонично дополняли современные предметы интерьера, умело встроенные в контекст обстановки. Между собой перемешались: плазменные экраны и картины, кондиционеры и чучела голов животных (надеюсь, ненастоящие), колонки стереосистемы и массивные деревянные полки с книгами, электрические люстры и канделябры с восковыми свечами, радиаторные батареи и камин.              Некто вроде дворецкого, одетый тоже со средневековым пафосом, объявил гостям, что через час состоится «трапеза». А пока гости могут разместиться по комнатам, согласно расписанию, оформленному в виде семейного древа.              Я была очень впечатлена и с удивлением и нескрываемым восхищением рассматривала помещение и публику.              Кай отошёл и общался с тройкой девушек, которые на протяжении всего разговора косились на меня и хихикали. Что их смешило мне не было слышно, поэтому становилось обидно, словно они смеялись надо мной. Один раз даже Кай оглянулся на меня, выражая ту же, как мне показалось, насмешку.              Я расстроилась и захотела уйти. Но для этого нужно было понять, где находится моя комната, и есть ли она здесь для меня вообще. Так что я подошла к семейному древу.              Удивительно, но моё имя и моё лицо, нарисованное в аккуратной золотистой рамочке-медальоне, действительно там оказались.              — Пойдём, покажу тебе дорогу, — послышался бархатный голос Кая у моего уха.              Так и хотелось фыркнуть: «Спасибо, не надо! Иди к своим шлюхам!» Но мне показалось, что это слишком по-жёнушьи.              Для начала Кай привёл меня к своей комнате, чтобы я знала, где его можно найти, а потом уже отвёл и к моей.              Я осталась одна в новом месте, в замешательстве, растерянности, обиде и красивом платье.              Мне была непонятна роль в этом «спектакле». Что мне здесь делать? Неловкость после тех насмешек мешала расслабиться. Передо мной открывалась только перспектива унижения, ведь перспективу смерти Кай развеял своей дурацкой шуткой, поэтому за жизнь я не боялась. А ещё я поняла, что здесь среди незнакомцев у меня нет выбора и я вынужденно доверяю Каю, который для меня по-прежнему загадка, и это делает меня уязвимой перед ним и зависимой от него.              С другой стороны, а чего я ожидала? Общество не для меня в принципе, а уж тайное общество — и подавно. Толку обижаться? Лучше побывать и понаблюдать. А вдруг это то самое?              Я не допускала, что «Чёрная аристократия», как её называют в книгах, может существовать на самом деле. И конечно же, всерьёз не воспринимала свои иллюзии по поводу того, кем являлась здешняя компания. Но когда-то моё увлечение здорово помогало бежать от реальности, и чем страшнее были легенды, которыми я увлекалась, тем более оправданными казались мои собственные страхи. С течением времени, когда разочарование во всех знаниях заставило понять, что ведь «заговоры» и «общества их плетущие» описываются сторонними наблюдателями, у которых есть свои цели и интересы, да и обладают ли «исследователи» достоверной информацией — большой вопрос; тогда для меня стало не столь очевидным, кто именно из них: конспирологи или сами тайные общества — настоящее зло.              И вот я стою перед лицом уже потухшей одержимости и дую на едва тёплые угли. Осталось лишь приподнять завесу — побывать на приёме у «закулисы» правящей миром.              Мои размышления прервал стук в дверь. Это был Кай.              — Как ты себя чувствуешь? — с насторожённостью поинтересовался он; видимо, выглядела я подозрительно.              — Кажется, пьяной, — я неуместно хихикнула и икнула. Думаю, это от волнения.              Кай вздохнул, примиряясь с моим состоянием.              — Не хочу туда идти, — неожиданно для себя я закапризничала.              — Почему? — предсказуемо поинтересовался Кай.              — Они надо мной смеются. А ты меня не защищаешь. Это обидно.              — Их насмешки, похоже, продиктованы завистью. Не стоит обижаться, — безразлично ответил брюнет.              — Чему они могут завидовать? — искренне удивилась я, но подумав, пришла к странному выводу. — Они завидуют, что меня сопровождаешь ты?              — Смотри-ка. Значит, всё-таки есть чему завидовать.              Я хотела упрекнуть Кая в самодовольстве, но поняла, что он прав. Ведь мы завидуем не длинным ногам или большой груди, мы завидуем эффекту от обладания подобными преимуществами. А Кай действительно впечатляющий эффект, хоть я и не могу вообразить, благодаря чему мне он достался. Если завидуют, то не так обидны глупые хихиканья.              — Помнишь, что здесь не бывает случайных людей? — спросил Кай.              — Помню, — с сомнением ответила я на его заискивающий вопрос.              — Как ты думаешь, почему ты здесь? Я имею в виду… — Кай задумчиво помолчал, подбирая слова. — Может, что-то странное происходило когда-то в твоей жизни? Что-то, о чём ты никому не говорила?              — Ты ведь сам сказал, что меня подослали к тебе. А в жизни моей из странного происходила только сама эта поездка.              Что за вопросы? Как будто он думает, что я что-то скрываю. Но я ничего не скрываю, вроде бы… Один мрачный эпизод детства неуместно вспомнился сейчас, но его не стоит упоминать (вряд ли речь идёт об этом).              — Зачем, по-твоему, ты сюда приехала? — не унимался Кай.              — Мне просто подвернулась возможность уехать подальше, чтобы разобраться в своей жизни и понять, чего я хочу от неё.              — Как ты думаешь, что здесь будет происходить?              Вопрос был очень прост; мне стоило пошутить или сказать правду о своих фантазиях, но захмелевшее сознание во всём искало провокацию:              — Здесь будут происходить оргии, полагаю, как и во всех тайных обществах.              Кай не смутился, а наоборот смутил меня своим откровенным взглядом.              — Это не просто тайное общество, — продолжил Кай.              — Оно самое тайное из всех тайных обществ, ты это хочешь сказать? — насмехалась я над пафосом смущавшего меня собеседника.              — Это вовсе не тайное общество, — но он не сдавался и держался всё в той же вкрадчивой манере, словно рассказывал секрет, а между тем, ничего секретного в нашем диалоге не было.              — Понятно: оргий не будет, — заключила я, выдержала паузу и продолжила. — Мне должно быть страшно, Кай? Скажи, отсюда они управляют миром, или они собрались здесь ради совершения мрачного обряда?              — Они здесь, чтобы продлить контракты на поставку вина.              Эмммм… Чего, блин?              — Прозаично. Так это деловая встреча? — разочарованно и почти потеряв интерес уточнила я.              — В общем-то да.              — А я вообразила, что сейчас посмотрю в глаза великому злу. Но оказывается, здесь просто винишко продают.              — Злу? — усмехнулся Кай. — А что ты знаешь про добро и зло?              — Нуууу, — глупо протянула я. — Зло — это плохое, а добро — хорошее.              — Мило, но ничего не поясняет. Плохо и хорошо — понятия относительные. Твой ответ звучит примерно как: добро — это добро, а зло — это зло.              Я задумалась, но с другим ответом так и не нашлась.              Кай закончил наш странный разговор, и мы спустились вниз.              За столом разместились ещё не все. Некоторые тоже только спускались, другие — гуляли во дворике с розами (из больших панорамных окон их было видно), третьи — прохаживались по залу гостиной. Мы с Каем сели рядом в середине длинного стола. Мне показалось, что тот, кто окажется во главе, будет «править бал». Получается, что Кай здесь не главный?              Люди были странными, мрачно одетыми — золотисто-бежевый цвет моего платья сильно выделялся среди их красно-чёрных нарядов. Гости казались важными, высокомерными. Все вели беседы, но едва ли можно было понять, что они говорят, а тем более о чём. Мне было жутко любопытно и не по себе.              Когда же все заняли свои места за столом, по какому-то незамеченному мною сигналу гости принялись угощаться. Их обслуживала дюжина официантов. Не под стать своему поведению прежде, ели все небрежно, много, не стесняясь. Еда была очень вкусной. Вино всё то же, странное. Кай остановил меня, когда я хотела выпить известного вина, и предложил лучше шампанского.              — Вы слишком юна для здешней компании, — обратился ко мне среднего возраста мужчина, сидевший рядом со мной с другой стороны.              Я снова смутилась, приняв его реплику за упрёк. Но он тут же исправился, дружелюбно улыбнулся и пояснил:              — Нет, не подумайте. Я всего лишь хотел сделать комплимент Вам и Вашей смелости.              Не совсем поняла, в чём оказалась достойной комплимента, тем не менее, поблагодарила мужчину.              — Она просто гостья, — пояснил Кай с металлом в голосе.              — Правда? С каких пор у тебя бывают такие гостьи? Ты решил продемонстрировать? Вряд ли это что-то изменит.              Кай враждебно усмехнулся.              — Нет. Она здесь случайно. Не переживай.              В его ответе я услышала нарастающее негодование и решила вернуть разговор в безопасное, как мне казалось, русло.              — Вы тоже приехали контракт на вино продлевать? — спросила я у незнакомца.              — А как же?! Разумеется! Без этого никуда, в моём положении.              — Кай! — послышался оклик задорного женского голоса. — Познакомь и нас! Мы тоже хотим!              Я увидела, что голос принадлежит одной из тех не в меру весёлых барышень. Мы с ней встретились взглядом. Она же, вопреки моим предрассудкам, ещё веселее заулыбалась и со сквозящим дружелюбием обратилась ко мне:              — Привет! Как тебе у нас? — она обвела взглядом и руками помещение. — Нравится?              Я смущённо кивнула и опустила взгляд. Девушка захихикала, но на этот раз мне показалось, что от восторга, а не насмешки. Словно ей удалось погладить милую зверушку.              — Диана стесняется. Прошу прощения, — объяснился за меня Кай.              — О! Всё в порядке!              — Не переживай!              — Это очень мило!              Наперебой стали говорить то там, то там.              Прикованное ко мне внимание распалило мои щёки до огненно-красного. Я чувствовала жаром кожи прохладный воздух с улицы и горячий — от свечей. А от всех этих людей словно веяло сквозняком, как будто все они — открытые двери, и я чувствовала потоки, идущие сквозь них.              Люди продолжили разговоры. За столом стало шумно и весело. Кай отвечал только по необходимости. А я пребывала в растерянности.              Но в какой-то момент гвалт затих. Все чинно уселись на своих местах и посмотрели во главу стола. Я посмотрела туда же.              — В любом случае, Кай, это победа для тебя. Поздравляю, — донёсся голос человека, сидевшего там. Смотрел он ровно на меня. Кай ему не отвечал. Тогда тот продолжил: — У тебя есть мечта? — поинтересовался у меня этот человек.              Казалось, что Каю всё это не нравится, но остановить разговор и любопытство окружающих ему тоже почему-то не под силу.              Однако по залу прокатились недовольные шепотки:              — Ну вот опять.              — Начинается.              — Можно без этого.              — Каждый год одно и то же.