Морок над Клагмарским побережьем

В деревне Крэгкрофт, где Оминис и Себастьян остановились на ночь, наступило пасмурное утро. Эта деревушка стояла у самого подножья высоких гор, которые нависали над соломенными крышами деревянных домов, похожих на сказочные терема. Она не выглядела богатой и процветающей, но тут было тихо, мирно и спокойно, будто окружающие скалы давали дополнительное чувство защиты и безопасности. Смотря на ненастную погоду, Себастьян думал, что они весь день проведут в палатке наедине, возможно, он решится поговорить о том, о чём давно хочет. Но Оминис захотел прогуляться. Себастьян даже ненароком предположил, что друг его избегает, хотя на самом деле, он наверняка просто хочет побыть один после пережитого вчера страха. Оставаться со своими непрошенными мыслями было невыносимо. А при выборе думать о том, почему Оминис ведёт себя отстранённо, учитывая, куда могут завести эти размышления; или о жутком побережье — Себастьян выберет жуткое побережье. А лучше, и правда, просто прогуляться. С неба сыпалась мелкая морось, она оседала на коже и одежде, но, несмотря на это, воздух был тёплый, нагретый долгой жарой. Себастьян чувствовал, как от влаги его волосы закручиваются волнами пуще обычного. Он смахнул мелкие капли дождя с носа и зачесал пятернёй растрёпанную чёлку на бок. Это особо не помогло, волосы как торчали в разные стороны, так и остались торчать. Оминис стоял, прислонившись спиной к большому камню. Впереди широкая каменистая долина, которая вела к морю. Там, если пройти несколько миль, можно увидеть залив и северный берег полуострова Клагмар. — Жутко было. Да? — подойдя, сказал Себастьян, — будет что вспомнить, и скоро мы просто посмеёмся над этим. — Не хочу знать, что там было, — отрешённо ответил Оминис и, как обычно, скрестил руки на груди. — Я тоже. Себастьян слукавил. Всё жуткое, неизведанное, особенно — тёмное — манит, хочет, чтобы его секреты были раскрыты посягнувшими на них смельчаками. Сэллоу первый раз после истории со Скрипторием Салазара Слизерина снова чувствовал эту тягу к запретному, опасному, но такому интересному своей таинственностью и темнотой. Он украдкой посмотрел на Оминиса. Ему бы эти мысли не понравились. Себастьян хотел взять его за руку, но подумал, что тот будет стесняться принять даже такой маленьких жест на людях. Не хотелось причинять ему дискомфорт. Вместо этого Себастьян сильнее прижался своим плечом к плечу Оминиса, отчего услышал, как его ровное дыхание на секунду сбилось, хотя на лице не дрогнул ни один мускул. Он только медленно прикрыл глаза, зачем-то борясь с желанием улыбнуться. Его рука дёрнулась, чтобы дотронуться до запястья Себастьяна, но замерла в нескольких сантиметрах. И хоть жест не был доведен до логического завершения, Сэллоу улыбнулся. Он почти решился заговорить, но замер от резкого порыва ветра, который обдал лицо каплями дождя. Оминис не шелохнулся. Себастьян тоже не двигался, улыбка тлела на губах, пока медленно не исчезла, сменяясь едва заметной печалью. Сейчас Оминис здесь и, в тоже время, мыслями далеко, даже дальше, чем в то время, когда они были просто друзьями. Себастьян знает, что Оминису тоже есть, что сказать. И он боялся, что эти слова оправдают самые страшные опасения. Нужно отвлечься. Себастьян огляделся и увидел доску, густо увешанную объявлениями, и поспешил занять себя её изучением. Там хаотично висели всяческие записки разного размера и древности. «Будьте бдительны! В округе завелась бешеная Топеройка». «Нужно что-то срочно делать с Харлоу. Этот бандит не даст покоя никому из нас!» — Этот бандит уже в Азкабане, — хмыкнул Себастьян, его глаза забегали по доске, выискивая интересную информацию. Под относительно свежими объявлениями висели несколько листовок с портретами людей разного пола и возраста с надписью «пропали». Некоторые были совсем старыми, сморщенными и пожелтевшими от времени и влаги, от чего можно подумать, что они висят тут несколько месяцев, а то и лет. И среди всех этих бумаг одна казалась самой новой — маленькое послание на блокнотном листе, написанное аккуратным почерком:

«Амит, прости, что не смогла составить тебе компанию. Я пришла на следующий день, думая, что ты останешься в Крэгкрофте ещё ненадолго, как мы и договаривались. Я волнуюсь. Послала тебе сову. Если прочитаешь это раньше, напиши мне.

Н.»

— Амит Таккар? Это же наш Когтевранец, любитель Астрономии! — воскликнул Себастьян, поворачиваясь к Оминису, — кажется, кто-то его продинамил и не пришёл на свидание. Что за «Н»? — он ухмыльнулся, несмотря на некоторую тревожность записки, взял листок в руку и перечитал несколько раз, чувствуя, как нарастает волнение, будто оно передавалось от этой неизвестной «Н». — Ага, наш будущий историк и мемуарист, — подтвердил Оминис. — Что он тут делал? Давай спросим! — Себастьян, со свойственной ему энергичностью, поспешил в деревню. Оминис что-то сказал за спиной, но он не расслышал и даже не остановился подождать друга, направляясь к торговой лавке, где за столом под навесом сидела молодая женщина и читала газету. Увидев потенциальных покупателей, она оживилась, резко встала и зашлась в самых доброжелательных приветствиях. Представилась она как Белла Наварро. — Всегда приятно видеть новые лица в наших краях! У меня есть всё, что нужно для Зельеварения к новому учебному году, — быстро заговорила она, показывая на склянки с жидкостями разных цветов, ингредиенты для них и разноразмерные котлы, которые громоздились друг на друга, образовывая пирамиду выше человеческого роста. — Нет, спасибо, — Себастьян заговорил быстро и нетерпеливо, — мы хотели спросить об одном парне, возможно, он был у вас несколько дней назад. Он смуглый такой, темноглазый, наверняка был с телескопом… — он хотел добавить что-то ещё, чтобы точнее описать Амита, но по лицу Бэллы понял, что она его вспомнила. Женщина растерялась только на секунду, потом её глаза загорелись. — Ох, да. Да. Неужели он всё-таки пропал… — на лице застыло неподдельное беспокойство, граничащее с чувством вины, — я пыталась… — Что вы имеете ввиду? — перебил Себастьян, — как это пропал? — Он пришёл сюда позавчера и спрашивал, как найти астрономический стол на Клагмарском побережье. А вчера его искала какая-то девушка. При упоминании побережья, Себастьян невольно дрогнул, сердце забилось быстрее. Вчерашняя история сильно затронула воображение, и он стал предполагать худший из возможных вариантов, что могли случиться там с Амитом. — Почему вы его отговаривали? Что там происходит? — волнение не скрыть, у Себастьяна было столько вопросов, что он начал путаться и не знал, какой задать первым. А Белла лишь запнулась и впала в угрюмость, подбирая правильные слова. — Места там какие-то…гиблые. Местные туда не ходят, — она опустила взгляд и позволила себе снова сесть на стул. — Почему? — не унимался парень, он опёрся руками на прилавок и наклонился ближе к женщине, позабыв про всякое чувство такта. — Говорят, там пропадают люди, — как-то совсем не уверенно сказала Наварро, — лет сто назад на Восточном береге стояла деревня, но сейчас от неё остались одни развалины. Делать там нечего, местность пустая и заброшенная. — И много людей пропало? У вас там висят объявления, — Себастьян бросил беглый взгляд в сторону доски с новостями, краем глаза заметив, что из-за одного из домов на них смотрят двое мальчуганов, которые сразу спрятали головы за углом. — Из нашей деревни только один, насколько я помню. Было это несколько лет назад, уж неизвестно, зачем пошёл туда и не вернулся. Клагмар обыскали, но кроме вонючего захламлённого берега ничего странного не обнаружили. А бывает, что нас посещают путешественники, которые разыскивают своих пропавших друзей, — она пожала плечами. — И никаких странных легенд? — Раньше у полуострова водились Русалки, и всегда было много рыбы. После землетрясения, с морем что-то случилось, теперь там даже моллюсков нет. Это всё, что мы знаем. Ваш друг действительно был с телескопом, кого-то ждал, а когда стемнело, ушёл. И я надеялась, что он отказался от своей затеи и отправился домой, а не на полуостров. — А где этот астрономический стол? — Где-то на утёсе у северного побережья, — женщина сказала на автомате, не задумываясь, — ой… — лицо болезненно скривилось, — зря я вам это сказала, да? Вы же не пойдёте туда? — она с надеждой посмотрела на Оминиса, который казался благоразумнее своего неугомонного друга. — Спасибо! — убегая, крикнул Сэллоу, он схватил Мракса за руку и потащил за собой к палатке. — Есть шанс тебя отговорить? — подал голос тот. — Нет, — ответ прозвучал без колебаний, — если есть хоть малейший шанс найти Амита, нельзя терять не секунды. — Это же Амит. Кто угодно, но только не он, попрётся в жуткие места, от которых его отговаривали, — слова звучали очень убедительно и правдоподобно. — Мы должны проверить, — коротко и чётко сказал Себастьян, давая понять, что от затеи не откажется, — полетим на метле. На выходе из палатки Себастьян и Оминис чуть не налетели на кудрявого мальчишку лет десяти. Сзади стоял его более застенчивый товарищ, который не осмелился подойти ближе. — Ваш друг пропал? — сразу же спросил ребёнок. Себастьян удивлённо уставился на него: — Мы точно не знаем. А ты что-то видел? — он был явно заинтересован и всем своим видом показывал, что ждёт объяснений. — А вы никому не расскажете? — с вызовом спросил парень, хитро щуря глаза. — Обещаю, — ответил Себастьян со всей серьёзностью. — Это большой секрет! Меня наругают, если взрослые узнают. — Мы точно никому не скажем, — Себастьян старался казаться, как никогда, убедительным и посмотрел на Оминиса, ожидая подтверждения и от него. Тот сдержанно кивнул. — Я видел вашего друга в деревне, но не знаю, куда он пошёл, однако… Себастьян издал громкий вздох разочарования. — Раньше мы с друзьями ходили к морю, — быстро продолжил мальчик, — это далековато, поэтому нам туда нельзя. И вот весной мы видели странную девушку, которая вечером шла по тропе в сторону полуострова. Она казалась… — парень перешёл на заговорщический шёпот, его глаза округлились, — не знаю, неживая, будто. Прошла мимо, как заколдованная. Мы очень испугались и убежали. С тех пор туда больше не ходим. Надеюсь, это как-то поможет в поисках вашего друга, вдруг его тоже околдовали, — заявил он и замолчал с чувством выполненного долга. Себастьян так глубоко задумался, что просто смотрел себе под ноги. При мысли, что Амит мог не по своей воле идти в неизвестность по заброшенному пустырю, сделалось до тошноты жутко. — Спасибо, что рассказал, — поблагодарил парнишку Оминис. — Если что-то узнаете, обязательно нам расскажите! — убегая, крикнул тот. — Не передумал? — задал, скорее риторический, вопрос Оминис, но надежда в нём всё же чувствовалась. — Держись крепче, — сказал Себастьян, садясь на метлу, и услышал лишь обречённый вздох друга за спиной. Они летели вдоль северного побережья на восток. Оминис крепко прижался к Себастьяну, а тот думал, почему он не обнимает так чаще — без причины, а не когда боится упасть с метлы. Обычно, когда они летали вместе, Себастьян чисто из вредности позволял себе крутые виражи и резкие развороты, чтобы потешить себя и заодно раззадорить Оминиса, который потом на него обзывался забавными выражениями. Сейчас Сэллоу сосредоточенно всматривался в землю. Местность здесь была более лесистая. Некоторые деревья корнями висели над самыми скалами, они извивались и гнулись, из последних сил держась за каменистую землю, чтобы не рухнуть в обрыв, за которым виднелась монотонная протяжённость побережья. Оттуда узкая тропинка карабкалась вверх, как раз к маленькой смотровой площадке, где и находился одинокий астрономический стол. Себастьян и Оминис спешились и осмотрелись. Это была противоположная сторона от пляжа, на котором они провели вчерашний день перед тем, как пойти на восток. Вокруг пусто и уныло, никаких признаков недавнего пребывания человека. Чуть выше из-за камней показался окружённый густыми кустами тихий лагерь. Несложно догадаться, что там некогда обосновались браконьеры. — Себастьян, — позвал Оминис. — Что? — нетерпеливо, даже слегка раздражённо спросил тот. — Обещай, что не полезешь на амбразуру. — Обещаю, — он ответил, не задумываясь. Себастьян выдыхает, хочет сказать «полезу», но получается лишь совестливо улыбаться. Он обещал. Но ведь полезет, ради... чего? Спасения..? Однокурсника, с которым толком никогда не общался? Его «обещаю», перестало значить то, что должно значить. И Мракс это, наверняка, понимает. Напряжённой рукой Себастьян крепко сжимает волшебную палочку и косится на Оминиса. Тот хмурит по привычке брови, нервничает, потом решительно обгоняет и идёт первым. Себастьяна трогает эта решимость, он догоняет, и они идут бок о бок, осторожно ступая по каменной тропе и стараясь, чтобы не хрустели камушки под ногами. От лагеря осталось одно название. Он выглядел так, будто подвергся разрушительному урагану. А подростки дерзнули сюда ворваться, как и браконьеры, которые нарушили покой этих мест и нашли в них свой последний приют. Судьба которых теперь неизвестна, и, судя по всему, весьма прискорбна. — Никого, — с облегчённым вздохом сказал Оминис, опуская ниже волшебную палочку. К добру ли это — неизвестно. Всё, что сейчас есть это надежда, что они тут одни или… неподалёку находится живой и невредимый Амит — не понятно даже, что лучше. Нет, лучше всего, чтобы Амит находился сейчас дома. Очень хотелось в это верить. А на душе скребут кошки — всё сильнее и сильнее. Внутри рождается незваное, необъяснимое и беспокойное чувство. Трагическое одиночество этих мест поражало, оно пропитало всю землю, его не разгонит даже ветер. Его тихое завывание казалось естественным, а голоса — слишком громкими, что в пору перейти на шёпот, словно человеческий голос уже не очень уместен среди разрухи и заброшенности. Когда ветер ненадолго стихал, снизу слышался гулкий голос воды и шипение пены. Ветер гонит по низкорослым кустам волны — и они похожи на бурные воды, а их шелест похож на ропот, который перекликается с морем. Себастьян помнит, как ещё вчера среди таких же звуков природы они услышали нечто зловещее, необъяснимое. Лагерь явно покинули недавно, вокруг следа от костра валялись остатки пищи, среди упавших стульев и бочек лежали бутылки с алкоголем, которые не успели достаточно запылиться. На столе в покосившейся палатке оказался разбитый фонарь и перевёрнутая чернильница, по полу разбросаны листы бумаги, которые трепыхались и кружились от сквозняка. Себастьян поднял один и зачитал вслух:

«Настоятельно советую держать себя в руках и засунуть свои страхи себе в задницу! Повторяю, ещё раз — логово Нюхлера должно быть где-то у побережья на востоке. Если вернётесь без наживы — я сама с вас шкуры спущу. Хватит мне писать свой полоумный бред!»

Себастьян поспешил взять второй листок:

«Мне всё равно на твои угрозы! Я не шучу! Мы все слышим какой-то вой, стоны и крики в камнях. Это не галлюцинация! Место сводит с ума. Сегодня дошло до крайности — Том спустился к берегу и не вернулся, как и те двое наших в прошлом месяце, про которых ты рассказывала. Делай, что хочешь, а я завтра сматываюсь, заеб…»

Дальше текст прерывался неровной линией и чёрной кляксой, будто рука пишущего резко дрогнула и уронила перо. Они невольно прислушались, пытаясь расслышать вышеупомянутые звуки в камнях. Но кроме ветра ничего не звучало. Он бросал в лицо мелкие капли дождя. Одежда начинала тяжелеть, пропитываясь влагой. Себастьян посмотрел на Оминиса, пытаясь уловить, думает ли он о том же: ведь вчера в бухте они вполне могли увидеть и испугаться, как раз таки, случайного браконьера. Но это секундное предположение развеялось, стоило вспомнить всё, что они слышали и чувствовали. Оминис отошёл чуть дальше, где трава и кусты были едва заметно примяты. Себастьян приблизился и увидел раскрытую тетрадь и застрявшие в ветках одиночные страницы. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, кому принадлежат записи. — Дневник Амита! — сразу же крикнул он и принялся подбирать разлетевшиеся листы. Пронумерованные страницы не составило труда сопоставить в хронологическом порядке. Себастьян стал торопливо читать последние: «Э́та Ки́ля — некогда самая яркая звезда южного полушария снова растёт! Она потеряла яркость после своей «Великой вспышки», которая произошла больше пятидесяти лет назад, а теперь её снова можно увидеть невооружённым глазом. Я уже изучил эту звезду на всех известных мне столах в Высокогорном районе. Остался только один. Очень надеюсь, что астрономический стол на полуострове Клагмар, поможет моим наблюдениям, ведь не зря великие учёные умы древности поставили его именно там. Это невероятно! Возможно, я стану первым, кто в точности изучит изменения Э́ты. Я обязательно напишу об этом в своей книге. А может, по моим наблюдениям напишут учебник. Нет, я напишу его сам.» «Я наконец-то решился отправиться на Клагмарское побережье. Если честно, я очень волнуюсь. Как хорошо, что я буду не один. Нерида Робертс с удовольствием согласилась разделить со мной это маленькое путешествие. Она, в свою очередь, хочет побывать на Восточном берегу полуострова, где раньше обитали Русалки и даже Морской Змей! Она сказала, что мы можем найти сокровища, которые даровало море этим местам.» — Нерида Робертс? Это та, что фанатеет от русалок. Вот так сюрприз, — не удержался от комментария Оминис. — Астроном и… кто? Русаловедка? Неплохая команда, чтобы попасть в неприятности, — фыркнул Себастьян и принялся читать дальше. «Ох, Нерида написала, что приедет только завтра. Скоро испортится погода, а я так боюсь пропустить что-то важное! Звезда становится ярче с каждым днём. Я очень нервничаю. Возможно, мне стоит отменить поход или дождаться Нериду. Тем более, что жители Крэгкрофта, хоть и не назвали конкретную причину, но отговаривали меня от посещения полуострова. Почему? Что там такое? Что может случиться, если туда никто не ходит? Весь день я думал, стоит ли ийдти одному. После мучительных долгих размышлений… Я решился! Будет что вспомнить и поведать в своих мемуарах. Я несколько раз проверил свой телескоп. Уже начинает темнеть. Учебник по Астрономии взял. Звёздные карты, чтобы сверить увиденное с тем, что мне удалось увидеть раньше — взял. Невозможно описать, как этот поход меня будоражит. Меня ждут великие величайшие свершения!» — Наглядный пример, как тяга к знаниям может обернуться жопой, — покачал головой Себастьян, закрывая дневник. — Теперь мы точно знаем, что он тут был, — тревожно сказал Оминис и прислушался. Ветер успокоился. Потом стал доноситься слабый звук, странный звук, вроде далёкого стука. Что-то стучало, вернее — билось, непрерывно и тяжело. Перестук этот, без сомнения, начался давно, был здесь с самого начала, но был практически неуловим, как и то, что таилось за ним. Исходил он со стороны разрушенного каменного строения, от которого время оставило только фундамент и три стены. Себастьян напряг слух и двинулся в ту сторону. Звук стоял в воздухе, но становился громче с каждым шагом. К нему добавилось что-то ещё. Стало понятно, что стук сопровождается противным треском. В воздухе обозначился знакомый запах, подобный тому, что царил вчера в бухте. После небольшой паузы, порождающей ещё больший страх, Себастьян решил не медлить, сделать это резко и сразу, как при заходе в холодную воду. Затаив дыхание, он обошёл стену, чтобы не мучить себя и своё любопытство. Предчувствие, что взору откроется нечто ужасное, не подвело. Перед глазами что-то пронеслось. Сначала Себастьян даже не понял увиденного. Мозг отказывался обрабатывать чудовищную картину. Между двух стен в воздухе висели два окровавленных тела, заколдованные какой-то извращённой магией. Одно было перевёрнуто вниз головой, их кидало из стороны в сторону, заставляя по инерции биться о кирпичные стены. С каждым ударом мёртвые головы, с тем противным треском, раскалывались сильнее. На земле образовалась дорожка из красных капель, осколков черепов и сгустков, которые становились гуще и гуще. Ко всему прочему, стало слышно отвратительное жужжание полчища мух. Себастьяну казалось, что его вот-вот вырвет, но ступор и животный ужас подавили всякие рефлексы, в том числе и рвотный. Он просто стоял и не мог отвести взгляд от мерзкого зрелища, не в силах сделать нормальный вдох. Больше всего он боялся разглядеть знакомое лицо. Голова закружилась от нехватки кислорода, он резко отвернулся, готовый упасть в обморок, и оказался в объятиях Оминиса, который крепко прижал его к себе и стал гладить рукой по волосам. Эти объятия были такими любящими и трепетными, что сердце начало успокаивать свой бешеный ритм. — Там Амит? — еле слышно спросил Оминис. — О, Мерлин, нет. Его там нет, — Себастьян еле узнавал свой голос, — это браконьеры… наверно. — Сваливаем, — чётко сказал Оминис. — Слушай… — Себастьян произнёс тихо, почти умоляюще и дрожаще, — вдруг Амит ещё где-то здесь. — Ты серьёзно? — его голос возмущён, но он не жёсткий — заботливый. Оминис отстранился, держа ладони на его щеках. — Это браконьеры, у них много врагов, кто угодно мог напасть на лагерь и уйти, — Сэллоу предположил первое, что пришло в голову. — Кого ты пытаешься в этом убедить? Себя? — уже строже сказал Мракс. Себастьян стушевался, но от своего не отступил. — Как хочешь, но я не могу упустить возможность помочь Амиту, — он сказал это почти с упреком, смотря прямо в глаза, надеясь, что Оминис почувствует этот укоряющий взгляд. — Я не смогу спокойно спать, зная, что, возможно, мог что-то сделать, но не стал из-за твоих страхов. — За тебя, — резко, но тихо добавил Оминис, будто не планировал произносить это вслух. Он снова хмурится, но не от раздражения — от переживания. Себастьян почувствовал укол совести. — Мы просто аккуратно проверим, куда отсюда ведёт тропа, — он нежно и успокаивающе взял ладони Оминиса в свои. — Мне кажется, наш храбрец увидел браконьеров и растерял свои записи, когда давал дёру. А сейчас сидит дома и горюет о пропавшем дневнике, — сказал Оминис наигранно-непринуждённо на контрасте со своим мрачным лицом. — Кого ты пытаешься в этом убедить? Себя? — Себастьян вернул его же фразу, — я не уйду. Будем осторожны, — мягче добавил он и поднял с земли метлу, — но пойдём пешком. Ты со мной? — Всегда. И они стали отдаляться от лагеря.