Город Цветных кварталов

      Поняв, что Ами ни за что не выйдет самостоятельно или вообще будет сидеть в ванной до тех пор, пока не убедится, что Зойсайт не подает признаков жизни и скончался от ожидания, Като решил взять все в свои руки. Конечно, можно было сказать, что он пошутил. Да, слегка заигрался, решил вывести на эмоции, и Ами ему вовсе не нравится. Но что может быть хуже, чем сказать девушке подобное? Зой сам был уверен, что юмор — это когда смешно всем, а не только тому, кто упражняется в остроумии. Вряд ли бы Ами оценила такую попытку «откатить» их отношения на безопасную дистанцию. Если уж ляпнул правду, тем более столь деликатную, то держи слово: можно сменить тон, можно попытаться сделать вид, что разговора просто не было, но суть исказиться не должна, нет.       — Ладно, Ами, выходи, — не выдержал Зойсайт, постучав в двери ванной, когда тишина стала совсем невыносимой. — Если ты думаешь, что я поджидаю тебя, чтобы насильно «сорвать твой цветочек», то нет. Серьезно. Можем оставить наш разговор без всяческих реакций с обеих сторон, как тебе такое?       С десяток секунд было по-прежнему тихо, но потом дверь приоткрылась, и наружу высунулся кончик носа:       — Сделаем вид, что ничего не было?       Зой раздраженно закатил глаза — «А что, собственно, было?» — но покорно согласился:       — Блестящий план в нашем случае.       — Ну хорошо.       Ами протиснулась бочком, глядя на Зойсайта исподлобья, однако взгляд ее был пронзительным, нервным. Она словно ждала, что Като сейчас ни с того ни с сего рассмеется, ткнет в нее пальцем или вытворит еще что похуже. И что у нее с самооценкой? Или это он до такой степени ей противен? Зойсайта передергивало от этих мыслей.       — Нам все еще нужно подумать, что и как сказать Кунсайту, — напомнил Зой, тем не менее, с максимальным безразличием в голосе.       Он вполне успешно показывал, что реакция Ами его не волнует, но, на самом деле, ему было подлинно неприятно. Только чего он ждал? Чего хорошего видела от него Ами, когда он травил, обижал и угрожал ей? А ведь он просто сказал, что хотел бы ее поцелуй. Как бы отреагировала Ами, узнав все те шальные мысли, которые преследовали Зойсайта всю последнюю неделю: от едкого, разрушительного желания толкнуть ее в руки преследователей до страстной жажды быть ее любимым? Вот хотел же он держать язык за зубами, подступиться медленно, целенаправленно, когда все волнения улягутся, так нет же! Все испортил. Вместо того, чтобы завоевать доверие и симпатию, оттолкнул и насторожил. И, как говорится, «вовремя», когда выяснения отношений будут только лишними.       — Вернемся в комнату? Предлагаю другую игру.       — А не достаточно ли? — мрачно посмотрела на Зойсайта Ами и тут же, смутившись, отвела глаза, но подчинилась.       Ее щеки еще горели, фигура казалась напряженной, и Зой улавливал неловкость между ними, однако выбора все равно не было.       Ами села на свое место на диване, только вот Като уже не устроился в ее ногах, а приземлился по другую его сторону, на достаточном, подчеркнутом расстоянии. Еда на столике казалась заветренной и ненужной.       — Игра простая и правил не требует. «Я знаю, что…»       Ами хмыкнула.       — Не переживай, игра будет касаться только произошедшего в Ренационе, — самым своим сдержанным тоном дополнил Зой.       — А я и не переживаю, — не очень убедительно буркнула Мицуно. — Начинай.       Они повернулись друг к другу, словно соперники. Зойсайт смотрел невозмутимо, прямо на Ами, та же больше избегала ответного контакта. Иногда их взгляды встречались, но Мицуно словно боялась этого момента и тут же сосредотачивалась на чем-то другом.       — Я знаю, что Берилл напала на Ренацион, — сделал свой «ход» Зой.       — Я знаю, что ее напарником был мой одногруппник, Рио Урава. Лейтенант.       На удивление, начать было не так уж и трудно. А еще это снижало градус между ними.       — Я знаю, что они что-то искали в Ренационе.       — Я знаю, что темный ритуал кто-то остановил, а значит, у Берилл и Рио есть соперники.       — Я знаю, что одним из них является наш проректор, Мамору Джиба, он же Такседо Маск.       — Ты это знаешь? Или ты это додумал? — сощурилась Ами. — Мы до сих пор не выяснили окончательной роли Джиба в случившимся, ведь, как минимум, он напал на нас с тобой, защищая ту девчонку, Сейлор Мун.       Вынужденный согласиться, Зойсайт медленно кивнул:       — Хорошо, скажу по-другому. Я знаю, что Мамору Джиба и Сецуна Мейо были в курсе планов Берилл по нападению на Ренацион. А еще, чтобы уже констатировать это, я знаю, что под маской Сейлор Мун скрывается одногруппница Нефрита Усаги. Если бы еще ее фамилию вспомнить…       — Ты хочешь сказать, что на нас напала студентка? — почему-то страшно удивилась Ами.       — Ну, Рио вроде тоже не из преподавательского состава, — развел руками Зойсайт. — Я так понимаю, тайные личности могут быть везде. Я не знаком с этой Усаги, но, насколько располагаю информацией, она вроде видная девчонка в универе, не синий чулок типа Урава.       — Получается, это она разговаривала с Джиба после случившегося. Помнишь, когда мы прятались на первом этаже?.. — задумчиво потерла подбородок Ами.       — Боюсь, этого мы тоже утверждать не можем. Мы ее не видели.       — Если уж на то пошло, сведения о Сейлор Мун и Такседо Маске (то, что он с проректором — одно лицо) мы тоже получили через другого человека. Через Нефрита. А он, как я знаю, — с нажимом сказала Ами, — замешан в происходящем и не раз обманывал нас.       — Вот это, — с горечью покачал головой Зой, — напрягает меня больше всего — то, что я не могу ничего сказать о Нефрите с полной уверенностью. Он связан с происходящим; он противостоит Джиба и Усаги, — принялся загибать пальцы Като, — но при этом он спас нас от этих двух.       — Мы пускаемся в рассуждения, — остановила его Ами, — и совсем сбились с игры. Оставим Нефрита.       — А еще, — добавил Зой без всякого перехода, — я знаю, что Сейлор Мун напала на нас. Именно на нас, Ами.       Ами впервые с того мгновения, как вышла из ванной, посмотрела на Като с пронзительной прямотой. У них было так мало времени подумать об этом! А ведь и правда! На них напали ни с того ни с сего, словно стараясь «зачистить» ненужных свидетелей. Неужели кто-то узнал, что они бродили по Ренациону и, в отличие от остальных, прекрасно помнят происходившее?       — Возможно, у нас очень мало времени, Ами, — поднялся с дивана Зойсайт.       Оба, не сговариваясь, уставились на настенные часы на противоположной стене. В образовавшейся тишине стрелки тикали оглушительно громко — как метроном, отсчитывая каждую секунду оставшегося у них времени.       — Двенадцатый час. Думаешь, мы можем?..       — Ами, он мой дядя. И он никогда не бросал меня в беде.       ***       Дорога до дома Кунсайта пролетела как один миг: хорошо, что их с Зойсайтом квартира находилась совсем недалеко, а темнота хоть и пугала, но заставляла собраться. Не было возможности распыляться на лишние разговоры или смущаться. Они не раз думали о необходимости встречи с Миура, однако лишь сейчас она оказалась неотвратима. Возможно, у них нет времени на прятки и игры в шпионов, и самое лучшее, что они могут сделать, это открыться и воззвать к откровенности Кунсайта. Кто знает, не под прицелом ли они уже в этот момент?..       — Кунсайт терпеть не может, когда я заявляюсь без предупреждения, — нервно хихикнул Зой, открывая кодовый замок и пропуская Ами вперед, машинально глянув за спину: нет ли «хвоста»?       Ами ничего не ответила. Если честно, она была страшно напугана, но вместе с тем сосредоточена.       Дом спал. Чинный спальный район затих в преддверии ночи, поэтому звонок у двери четы Миура казался преступно громким. На удивление, открыли почти сразу.       — Минако? — растерялся Зойсайт, который уже с порога готов был кинуться с откровениями. — Кунсайт дома? Мы можем войти? — заглядывал ей через плечо он.       Ами запоздало поклонилась, но Айно, кажется, ее даже не заметила, а молча отступила в сторону. Мицуно почти не знала одногруппницу Зойсайта, однако то маленькое знакомство, что состоялось между ними, заставило Ами удивленно уставиться на жену профессора Миура. Она казалась уставшей и безучастной.       — Что такое? — появился в коридоре хмурый Кунсайт. — Почему так поздно?       Ами невольно поежилась, отступая за спину Като.       — Срочный разговор. Мы невовремя? — спохватился Зойсайт, заметив, наконец, состояние хозяев и их домашнюю, явно не предназначенную для чужих глаз одежду. — Конечно, уже ночь… Тогда только пять минут. Пять минут, и мы уйдем.       — Кто это «мы»? — устало уточнил Кун, и Ами пришлось высунуться на свет и поклониться.       — Здравствуйте, профессор, извините за поздний визит.       — Это касается нашего прошлого разговора. И не только. Пожалуйста, удели нам пару минут, — со всем возможным убеждением попросил Зойсайт.       — Минако останется с нами.       — Ты?.. — вскинул брови Зойсайт.       — Нет, я ничего не рассказывал ей о вас с мисс Мицуно. Но про произошедшее в Ренационе она знает, так что, думаю, скрывать нечего, — своим почти преподавательским, непоколебимым тоном заверил он, и все прошли в розовую гостиную: Минако и Кунсайт опустились на диван, Ами села в кресло, а Зойсайт взгромоздился на его подлокотнике.       Ами было неловко. Еще полчаса назад промедление казалось ей преступным, а сейчас хотелось со стыда провалиться от ощущения собственного эгоизма.       — Ну, если уж Минако все знает, то нам есть что сказать еще, Кун. Мы с Ами обманули тебя.       — Вот как? — обронил он без лишнего любопытства, словно мысли его были далеко-далеко.       — Помнишь, ты велел нам звать на помощь? Из Ренациона нельзя было выбраться. Нас не пускал невидимый барьер, поэтому мы вернулись внутрь, чтобы найти Нефрита.       — Нашли? — спасибо уже за то, что он не стал распекать их за самоуправство.       — Нет. Но мы кое-что узнали. Ты был прав. Мейо и Джиба действительно замешаны в случившемся. Вернее, они знали о том, что готовит Берилл в стенах универа. Мы слышали разговор Мамору Джиба со своей… напарницей? Какой-то девушкой. И, судя по всему, именно они зачищали ритуал Берилл, повлекший повсеместную амнезию.       Кунсайт не задавал лишних вопросов, не спешил узнать подробности. Ами поймала себя на мысли, что не зря считала, будто бы Миура что-то недоговаривает.       — Сегодня утром на нас напали, — тихо сказала Ами, и светлые глаза Кунсайта наконец блеснули неким интересом. — И мы даже знаем, кто. Мамору Джиба, он же Такседо Маск, и его сообщница, третьекурсница Усаги, она же Сейлор Мун.       Все трое тут же уставились на Минако, которая, до этого безмолвная, громко охнула и медленно поднялась со своего места.       — Повтори, пожалуйста, — ломким голосом попросила она, таращась на Ами во все голубые глазищи.       — Наш проректор, Мамору Джиба, умеет перевоплощаться в некого Такседо Маска, и у него есть сообщница, Усаги, которая учится в одной группе с другом Зойсайта Нефритом Ли. Она — Сейлор Мун, девушка со сверхсилами, и сегодня утром она напала на нас без всякой причины. Нефрит чудом отбил нас, но тут появился Такседо Маск, и завязалась драка. Он…       — Значит… Значит, Джиба… — неожиданно заканючила Минако вдоль дивана. — Такседо Маск. Эндимион. Три года, три года я ходила с ним бок о бок…       — Минако!.. — испуганно вскочил и Кунсайт, да и Зойсайт с Ами растерянно смотрели на изменившуюся до неузнаваемости Айно.       — Подожди. Что ты сказала? Эндимион? — шепотом спросила Ами, но Минако ее прекрасно услышала. — О чем ты?       Минако остановилась и уставилась на Ами так, словно только она могла понять ее, и вместе с тем, была погружена глубоко в себя, в свои личные переживания.        — Вспомни главную фреску музея истории НеоТокио.       — Ее знает каждый школьник. «Королевская чета и их Защитники». В центре — королева Серенити, король Эндимион и их дочь Чибиуса, — принялась вспоминать Ами то, что не раз видела на страницах учебников и научно-популярных фильмов. — Справа и слева — Сейлор воины, их Защитники… Сейлор… то есть… Сейлор Мун — она ведь тоже… — прошептала Ами едва слышно.       — Об этом мало кто упоминает, — подсказала Минако, невольно шагнув к Ами, — ведь королева слишком долго находилась в своей роли и не перевоплощалась в воина многие десятилетия, а то и столетия. Память о ней как о воине, Сейлор Мун, практически стерлась за историей ее правления. Ровно такая же участь постигла и короля Эндимиона, когда-то перевоплощавшегося в Такседо Маска.       — О чем вы говорите? — совсем растерялся Зойсайт. — Причем здесь это? — он посмотрел на Кунсайта, но не увидел на его лице такого же вопроса.       — Придется рассказать все с самого начала, Минако, — попросил жену Кунсайт. — Всем нам.       Минако бледно улыбнулась — не из радости, а от какой-то внутренней защитной реакции, словно пытаясь заставить себя преодолеть внезапность разоблачения второй раз за день. Вспышка золотистого света, и перед ними предстала никто иная, как реальное воплощение героинь главной фрески музея — Сейлор-воительница.       Ами не заметила, как до боли вцепилась в руку Зойсайта, кажется, онемевшего от шока. Кунсайт же выглядел почти привычно спокойным, и если бы не подрагивающая щека, в его невозмутимость можно было бы поверить. Однако о каком спокойствии могла идти речь? Перед их глазами неожиданно ожила древняя История, и не дивиться этому было совершенно невозможно.       — Но как?.. Как такое вообще?..       — Воины жили множество жизней, Зойсайт. Коротких и длинных, кровопролитных и мирных, — дрожащим голосом произнесла Минако, а точнее, прекрасная воительница в сейлор-фуку. — Я помню лишь малую часть этих жизней. Но главное, что я помню, это цель — найти и оберегать принцессу Серенити, воплощенную Сейлор Мун, способную сохранить свет и жизнь в мире.       — Ты хочешь сказать… ты хочешь сказать, что Усаги… как там? Усаги Цукино, вспомнил! Ты хочешь сказать, что она — и есть королева Серенити? Та самая? — наклонился вперед Зой.       — Я полагаю, ее реинкарнация, как и я. И мы неспроста родились сейчас, в эту эпоху. Воины — не только источники света, но и предвестники пробудившегося Зла. Если это и правда Усаги… И если она с Такседо Маском заодно… возможно, Зло уже победило, и История снова схлопывается, чтобы сделать очередной виток.       — Вы думаете, король Эндимион в этой жизни — сторонник темных сил? — тревожно заглянула в глаза Венере Ами.       — Такое уже было, и у меня есть основания думать, что это происходит и сейчас. Он помог сбежать Берилл и ее прихвостню в Ренационе, когда я напала на них, чтобы остановить темный ритуал.       — Так это ты выбила в актовом зале окно! — ахнул Като.       — Тогда все сходится, — кивнул Кунсайт. — Мамору, Сецуна и Усаги Цукино действительно преступники, и Ренацион — не простой университет. Как я и предполагал.       — Я говорила тебе: я никогда не ощущала темной ауры от университета.       — Ты и от Джиба ее не ощущала, — парировал Кун.       Время перевалило за полночь, однако никто этого не замечал. Все на минуту погрузились в молчание, стараясь переварить все, что выяснили в этот вечер.       — А я ведь знал, что ты особенная, — ни с того ни с сего сказал Кунсайт, обращаясь к Минако. — Почти с самого нашего знакомства.       Он запустил руку под ворот домашней белой футболки и вынул оттуда черную веревочку с маленьким желто-серебристым камушком. Зой шумно вздохнул, а девушки смотрели на него с недоумением.       — Соединение ваших магий! — выпалил Като.       — Да, тот эксперимент с проектом Ёсигамы. Если ты помнишь, Минако, ты сдавала свою магию в качестве образца.       — Если честно, нет, — перекатывая гладкий камушек в ладони, ответила Мина.       — В рамках проекта Ёсигама и ее ребята соединяли в лабораторных условиях разные типы магий в надежде создать объединяющую их суспензию. Я соединил наши с тобой, и через какое-то время на ее месте появился этот камушек.       — Я привыкла видеть его у тебя и давно не обращаю внимание, — удивилась Минако.       — Но у меня есть еще кое-что, — забрав из рук Минако веревочку с камнем, Кунсайт на минуту скрылся в спальне, а когда вышел, на его ладони лежал такой же маленький оранжево-голубой камень, похожий на агат.       — Что это? — спросил Зой; его лицо исказили догадка и ошеломление.       — Это я украл ваши образцы, — признался Миура, глядя ему в глаза. — Это соединение вашей с Ами магии.