Трезвость ума под сильным ядом грёз

Аластор возвращается в отель ранним утром. Его появление сопровождается шелестом помех и шлейфом, не слишком приятного для носа обыкновенного обывателя, аромата мертвечины вперемешку с тонкими нотками адских улиц. В холле тихо, даже Ниффти, что обычно поднимается раньше всех со своей манией к уборке, нигде не видно. Радио-демон не сильно беспокоится, что его застанут в таком нелицеприятном виде, но всё же поднимается по широкой лестнице в левое крыло и отпирает замок на двери номера ключом, так же неспешно проходя внутрь. Там он снимает с себя заляпанную кровью одежду, убирает с лица и шеи кровавые подтёки, отмывает ладони с неухоженными ногтями. Затем внимательно изучает свой однообразный гардероб, выверенными движениями застегивает пуговицы чистой рубашки, бросает взор на зеркало, после чего издаёт короткий смешок, одним взмахом ладони добавляя к вещам тот же сюртук и бабочку, увенчивая образ овальным моноклем. Не то чтобы во всех этих манипуляциях был какой-то смысл, но Аластору нравилась размеренность в его жизни, а постоянное использование способностей ради таких простых человеческих вещей окончательно лишит его этой небольшой блажи. Винтажные часы, что стоят на одной из книжных полок, показывают ровно шесть тридцать утра. — Пора выпить чашечку кофе, — говорит Аластор скорее для себя, чем для кого-то. Однако микрофон включает, запуская второй, за несколько часов, прямой эфир, попутно отдавая указание одной из теней. — Доброго адского утра, дорогие радио слушатели! Я рад приветствовать вас на ежедневной музыкальной программе, что не позволит вам продолжать жалеть о своём жалком существовании, по крайней мере в эти насыщенные часы. Аластор успел причесать свои волосы, пригладить уши и усесться за круглый стол в своей импровизированной столовой посреди болота. — Сегодня у нас в программе популярные шлягеры двадцатых годов, под которые любили наводить чистоту и готовить ароматные булочки тогдашние женщины. Дамы, уверен, что вам понравится наслаждаться кровавым рассветом вместе с композицией «Женщины и розы» в исполнении оркестра Роберта Ренара. О, это чудесное танго! Демон погладил свою трость-микрофон по набалдашнику и из неё тут же полилась приятная мелодия. Тень тем временем уже поставила перед хозяином фарфоровую чашку на белом блюдце, от которой исходил запах свежезаваренного хорошего чёрного кофе. Аластор с достаточно расслабленным видом принялся за напиток, как обычно намереваясь насладиться им в полной мере. После пережитого ему это крайне необходимо. Улыбка исказилась как только воспоминания начали захватывать разум. Начиная от первого глотка наркоты, заканчивая изувеченным телом дорогой подруги, что он имел честь лицезреть этой бессонной ночью. Жаль, что ей пришлось подарить быструю и менее болезненную смерть. Впрочем, демон успел узнать всю необходимую информацию за эти жалкие пять часов. Подумать только: до чего может довести радиоведущего какое-то любовное зельеце. Что бы сказала на это мама? Аластор грустно усмехнулся, вглядываясь в отражение демона на тонкой поверхности кофе. Мама… Она никогда не умела по настоящему сердиться, а её мальчик всегда был для неё примерным сыном. Другие дамы должны завидовать, что ей удалось вырастить такого привлекательного джентльмена. Если бы она узнала о небольшом хобби своего чада, то впала бы в ужас или оттолкнула в отвращении, навсегда отрекшись от единственного ребёнка? Нет, точно нет. Аластор знал, что такого случиться попросту не могло. Не потому что при жизни он всячески скрывал от матери своё убийственное развлечение, чтобы её немолодое сердце могло и дальше спокойно биться в родной груди. Скорее всего она бы просто пронзила сына тем самым горестным взглядом, полным сожаления, необъятного горя и, больше всего, вины. Аластор бы не смог долго смотреть в такие её глаза. Улыбка становится нежнее при мысли о единственном некогда родном человеке, с которым ему не суждено встретиться вновь. Чашка остаётся пустой. Когда Радио-демон заканчивает утреннюю программу время уже переваливаливает за восемь и он решает выйти в свет, ведь настроение заметно улучшилось после нескольких часов прослушивания любимых композиций и одной маленькой чашечки кофе. Внизу уже собрались все. Они сидели в гостиной, которая специально была отведена для «игр на сплочение» и «занятий по саморазвитию», как выражалась Чарли. Судя по тому как активно принцесса что-то объясняла остальным, они только начались. Аластору не нужно было сближаться с кем-то или развиваться в чем-то настолько посредственном, ведь тем количеством друзей, которое у него есть, он вполне доволен, а человеческих способностей ему хватает. Разве что крестиком вышивать ещё не умеет. Куклы Вуду не в счёт. Однако любопытство взяло своё и вот Аластор уже бесшумно преодолевает расстояние, разделяющее его и кандидатов на попадание в Рай. Воспользоваться ситуацией и перепугать всех до дрожи в коленях не позволяют манеры. — Доброго утра, Шарлотта! Чарли всё же вздрагивает от неожиданности и резко оборачивается. Признав Аластора, она облегчённо выдыхает и приветливо улыбается: — Ал, привет! Ты как раз вовремя. Девушка бросает взгляд за спину, где всё ещё находятся остальные. Демон же терпеливо ждёт. — Понимаешь, мы тут подумали, что было бы неплохо устроить неделю совместных дел. Была идея выбраться на пляж, но не всем она понравилась и я подумала, может быть ты сможешь что-то придумать? Закончив тараторить, Чарли сложила ладони вместе и остановилась, с надеждой смотря на управляющего. Аластор же видит в этом прекрасную возможность отвлечься от неприятных мыслей, связанных с его состоянием, а заодно повеселиться. Поэтому растягивает улыбку шире: — Прекрасная мысль, дорогуша! Всегда знал, что в этой светлой голове всегда рождаются стоящие идеи, — на последних словах демон поощрительно похлопал Чарли по волосам и прошёл мимо, приковывая к себе внимание, — И, раз уж ты спросила, у меня есть замечательное предложение по этому поводу! Не было видно, чтобы его слова оказали положительный эффект, так как Энджел с Хаском скептически переглянулись, а Вэгги недовольно прищурилась. Только Ниффти ещё не закончила расчленять таракана. Даже после всего, что Аластор для них сделал, они продолжали относиться к нему с прежней настороженностью. Даже обидно в какой-то степени. — И какое же, позволь узнать? — Вэгги вперилась в демона внимательным взглядом. Тот артистично покрутил трость в руке и направил её в сторону кухни: — Готовка — отличный способ проведения досуга. Энджел удивлённо и даже как-то разочарованно издал что-то вроде «мэ» и выдал: — Знаешь, я ожидал, что ты предложишь что-то более оригинальное. Аластор рассмеялся, наклоняя голову вбок под неестественным углом, но быстро возвращая её в приличное положение: — Поверь, мой мохнатый друг: ничего не сближает сильнее, чем приготовление общего обеда, — вокруг Радио-демона сгустилась алая аура, а тон стал звучать зловеще, — Ведь тогда вы оба будете уверены в том, что не отравитесь во время трапезы. В этот самый момент из-за спины раздался знакомый голос, после первых нот которого у Аластора заныло под рёбрами. — Кто-то сказал «обед»? Я буду рад, если смогу помочь в составлении меню. Разумеется обладателем этого голоса был сам Люцифер. Только вот его визит должен был закончиться ещё вчера. Радио-демон скрыл красное сияние и повернул голову назад словно сова: — Ваше величество, какая неприятнейшая встреча! Но позвольте узнать: что заставило Вас отвлечься от своих важных дел и почтить наше скромное заведение своим присутствием? Самаэль сначала скривился при виде свернутой шеи демона, но под радостным взглядом дочери постарался скрыть своё отвращение и, прокашлявшись, нашёлся с ответом: — Просто я подумал над твоими словами и решил остаться здесь ещё на некоторое время. На лице Чарли перемешались гордость и счастье. Девушка подошла к отцу и встала рядом с ним: — Верно! Папа обещал пробыть в отеле целый месяц, чтобы помочь нам всем и больше проникнуться атмосферой! Разве не замечательно, Ал? Люцифер с нежностью улыбнулся словам дочери, а затем бросил на демона добивающий взгляд, в котором читалось что-то вроде: «Ну и кто теперь лучший отец во всём Аду?». Аластор, однако, радости Морнингстаров не разделял. Ведь то, как воздух в лёгких разом испарился при виде светлых глаз правителя и нагловатого, но обворожительного, выражения на лице, дало понять — госпожа фортуна в последнее время была с грешником особенно жестока. — Эм… Аластор? — принцессу напрягло внезапное молчание со стороны демона. Сжав зубы до еле слышимого скрипа и послав в ответ полный раздражения взгляд, который Люцифер точно уловил, Аластор развернул остальное тело и постарался звучать как всегда в разговоре с правителем: агрессивно-дружелюбно. — Просто превосходно! Полагаю, можно считать, что Ваши отношения с дочерью вышли на новый уровень, Ваше величество! Самаэль сделал шаг в сторону собеседника, не отставая в излюбленных колкостях: — Ха-ха! Зато вижу что у тебя с ней отношения не сильно изменились за время моего отсутствия, что не может не радовать! — Разумеется, ведь мы с Шарлоттой с самого начала были в прекрасных отношениях! — Что не скажешь о персонале и гостях. Не удивлюсь если причиной, по которой грешники боятся сунуться сюда, является твоя отвратительная рожа! Аластор оперся на микрофон, локтями так, чтобы оказаться на одном уровне с низкорослым королём. — Прошу прощения, что-то не расслышал. Похоже сигнал внизу так себе. Теперь оба стояли впритык друг к другу, а между лицами, если приглядеться, можно было разглядеть, как противоположные ауры накладываются друг на друга, создавая искусственные молнии. Только тогда Аластор осознал какую глупую ошибку допустил, позволив объекту, на котором было зациклено действие препарата, дышать с ним одним воздухом. А ведь сейчас так оно, на самом деле, и было. Медовые глаза смотрели с привычным, почти родным, раздражением, смешанным с адским пламенем на дне красных вертикальных зрачков. Грудь вздымалась и опускалась от учащенного, из-за активной словестной борьбы, дыхания. И это вызывало внутри странные чувства, которые захватывали сознание цепкими крюками, стремительно разливаясь по телу в попытке завладеть и им. Томные, обжигающе тёплые, пушистые и мягкие, словно облака в летний Луизианский день, которыми хочется насладиться под раскидистым деревом, что закрывает тебя от палящего солнца своей прохладной тенью. Не хотелось прерывать этот момент, который принадлежал только им двоим. Но жизненно необходимо. И Аластор вырвал эти крюки с мясом, с корнями избавляясь от навязанных наркотиком ощущений. Но главный корень проблемы сейчас прожигал его насквозь, одним только своим видом медленно уничтожая Радио-демона изнутри. Отвязаться удалось лишь тогда, когда когти впились в ладонь, кровью призывая тени, что помогли Аластору раствориться в них и в следующее мгновение появиться ровно за спиной правителя преисподни. — А теперь, когда мы обменялись любезностями, не будем тянуть! Чем быстрее начнём наши приготовления, тем вкуснее получится предстоящая трапеза. Чарли выдохнула с облегчением когда спор двух близких ей мужчин прекратился. — Отлично! И что мы будем готовить? Хаск задумчиво почесал подбородок: — Бейгл? — Клубничный торт? — предположил паучок вслед за ним. Ниффти вскочила с пола и, подняв вверх ножик в одной руке и мёртвое тело насекомого в другой, пронзительно воскликнула: — Души невинных! Все мгновенно замолчали, начав переглядываться между собой в лёгком недопонимании. Только Аластор внутренне умилился такому настрою и искренне рассмеялся. Прервавшись, он наклонился и потрепал Нифф за маленькую щёчку: — Боюсь, моя дорогая, не все смогут по достоинству оценить этот вкус. Та обиженно фыркнула, поджала губы и вернулась к своему увлекательному занятию. Люцифер же хитро улыбнулся и добавил свой комментарий к списку уже названных блюд: — Лучше всего будет приготовить сочный стейк из оленины. Аластор сильнее сжал трость, поворачиваясь в пол оборота к правителю Ада: — А я думал, что Ваше высочество больше предпочитает яблоки. — Не без этого. У тебя есть идеи получше? Радио-демон утвердительно кивнул и изрёк, будто это было какое-то важное послание: — Именно! Лучшее блюдо дня — Джамбалайя. Чарли ободряюще захлопала в ладоши: — Звучит неплохо. Значит меню составлено: бейглы, клубничный торт и Джамбол.. Джангл... — Джамбалайя, моя дорогая, — поправил принцессу Аластор, — и раз уж все согласны, то пора приступить к главной части. Демон щёлкнул пальцами, ловко указал на каждого по отдельности и все разом были облачены в фартуки и поварские колпаки. Люциферу достался розовый костюм с белыми рюшками по краям. Но, вместо того что бы снять этот ужас, король лишь усмехнулся, туже затянул завязки сзади и выпрямил плечи, ставя руки на пояс: — Готовьтесь узреть настоящего шеф-повара в деле. Смотрелось это скорее забавно чем угрожающе, однако Аластор знал: это будет не просто подготовка к обеду, а настоящая кулинарная битва в которой он добровольно примет участие в первых рядах.