Курьер для нечисти

Когда Мили заикнулась, что поедет в Бексли на старом ржавом чудовище, Крис ужаснулся. Не хватало, чтобы девушка тоже разбилась, вступив в клуб дорожных неудачников. В этот раз курьер проявил твёрдость и настоял на своём: — Каршеринг. С велокреплением на крыше. Они направились на ближайшую стоянку. Крис оплатил пользование машиной через приложение, поднял антиквариат на крышу, зафиксировал колёса хомутами-держателями и довольно потёр руки. В салоне было комфортно. Мили сняла капюшон и смотрела на пролетающие мимо строения, людей и транспортные средства. Крис вспомнил, о чём хотел сказать в кафе, пока его не прервала официантка, и произнёс: — Ты можешь провести нужные эксперименты без угрозы для жизни змеям. Потренируйся на мышах или крысах. Заодно узнаешь, действует ли проклятье на животных. За окаменелых грызунов ведь не призывают к ответственности? — Насколько я знаю, нет. — Прекрасно. Если животные окаменеют, можешь пойти дальше и проверить разные виды барьеров: увеличительное стекло, обычное, линзы… Может, тебе ещё что-нибудь придёт на ум. Мили вяло покивала, будто была обеспокоена мыслями о другом. Когда они уже подъезжали к границам Бексли, девушка невесомо коснулась предплечья водителя и сказала: — Останови здесь. Дальше я на велосипеде. — Мне не сложно довезти тебя до двери. — Дело не в этом. Если оно тобой интересуется, лучше не рисковать лишний раз. Крис понял, что Мили готова идти на жертвы, лишь бы Кошмар не доставал курьера. Возможно, она перестанет делать заказы через их компанию, чтобы парень реже оказывался в Бексли, хотя Крис чётко объяснил свою позицию: он намерен разобраться в намерениях твари. — Я не врал, когда говорил, что меня Кошмару не запугать. — Я верю тебе, просто… — Мили нервно водила пальцами по чешуйчатой кожи змей, отчего те явно получали удовольствие, хотя хозяйка ласкала их неосознанно. — Ты позавчера разбился. Так мало времени прошло. Нельзя, чтобы всё повторилось. Это неправильно. Не хочу быть свидетельницей. — У Кошмара, судя по его поведению, есть какой-то цикл бодрствования, только я пока его не разгадал. Едва ли мне грозит повторение инцидента, — попытался успокоить её курьер. Мили была непреклонна. Не желая снова с ней ссориться, Крис остановился у обочины и снял с крыши велосипед. Находясь так близко к Бексли, парень вновь ощутил скребущее чувство чужого присутствия. Кошмар почти не тревожил его в Лондоне, плохие сны тоже прекратились, но здесь, стоя рядом с невидимой границей, Крис испытал свербящую боль в шее, куда два дня назад тварь вцепилась пальцами. Однако в этот раз ощущение не напугало, а разозлило курьера. «Да что ты прицепился, гадёныш?». Мили тепло улыбнулась на прощание, и Крис сделал лицо попроще, чтобы не выдать секундного раздражения. Он помахал ей, проследил, как она катит на старом чудище по дороге, и, только когда её фигурка стала совсем маленькой, сел в машину и поехал домой, в Лондон. За те два дня, что у него есть перед встречей с Зои, Крису необходимо было подготовиться. Основательно.

***

Несмотря на то, что его отец был следователем, Крис не особо любил детективы. Не его это — составление портрета преступника, поиск улик, допрос свидетелей. Да и романтики в этой профессии в реальной жизни было куда меньше, чем показывали в фильмах и описывали в книгах. И всё равно Крису не составило труда разглядеть хитрое переплетение и потянуть на ниточки, чтобы найти источник проблемы. Некоторые события, которые со стороны казались совпадением, таковыми не являлись, и парень стал искать главного хитреца, который так всё запутал. Даже если в первую очередь Крис подозревал Зои, он понимал, что без союзников она бы не начала свою интригу, в чём бы ни заключался её смысл. Искать помощников ведьмы следовало среди своего окружения — друзей и коллег. После того, как парень отвёз Мили, он принялся обзванивать ближайший круг знакомых и задавать аккуратные, не выдающие его мотива (как сам Крис на то надеялся) вопросы. Потом принялся составлять план расспроса коллег, к которому следовало приступить на следующий день. Но перед этим курьеру нужно было заехать в одно место… «Интересно, Мили нормально добралась до дома?» — думал Крис перед сном. Он крутил в руках подаренную шоколадку с ликёром, которую он так и не распечатал. Ему и хотелось попробовать её (бренд хвалили в отзывах), и почему-то было грустно уничтожать напоминание о дружелюбии милой девушки из жёлтого дома. Как будто, съев шоколадку, Крис потеряет с ней связь. Даже вскрывать упаковку не было желания, хотя ничто не мешало парню отломить кусочек и завернуть остаток, словно он её и не открывал. С ним такая странность в поведении случалась впервые, и Крис напряжённо анализировал свои чувства по отношению к Мили, пока не уснул.

***

Крис давно не наведывался в гости к отцу, в чьём доме он провёл своё детство, начиная с семи лет, и юношество. Каждый раз, заходя за порог, курьер ощущал наплыв ностальгии и теплоты в груди. Жаль, что виделись эти двое не так часто. Оба — что Крис, что его отец — не были любителями походов в гости, пусть и не теряли связь, стабильно созваниваясь два-три раза в неделю. Плюс оба были заняты работой, чтобы выделять время на частые личные встречи. Старый дом был двухэтажным, но с тех пор, как Крис съехал, второй этаж пустовал. Курьер советовал отцу завести подружку и даже подозревал, что его старик встречался с парочкой незамужних леди, но увлечения были временными. Крис не знал причины, но догадывался: брак с Эмилией оставил шрам на сердце мистера Фремптона, и теперь у него не складывались прочные отношения. Прямо как у его сына. Крис заранее сообщил отцу, что навестит его. Со дня аварии ему пришлось ждать два дня, так как мистер Фремптон оказался ужасно занят на работе. Парень приехал к отцу на такси — по ощущениям, самом медленном в мире. Будь эта машина лошадью, Крис уже давно пристрелил бы её. — Ты приехал на этом? — спросил мистер Фремптон сразу, как открыл дверь, и проводил кэб задумчивым взглядом. — Всё подметил, — заходя в прихожую, сказал Крис. — Зря ты отказался от должности старшего детектива. — Хлопотно, опасно, — поморщился его отец. — Неужели ты разбил свою малышку? — От твоего профессионального взгляда ничего не укроется, да? Крис нервно хихикнул, стянул кроссовки и с удовольствием прошёлся по ворсистому ковру. В груди снова защемило: эти белые с синей полоской обои вытерпели не самое аккуратное обращение со стороны мелкого Криса. И если пятна от пролитой газировки или мороженого можно было оттереть, то царапины пришлось завешивать деревянными и мягкими стеновыми панелями. Это оказалось проще, чем переклеивать целую стену, и дешевле. Курьеру до сих пор было стыдно, что он оказался таким непоседливым и гиперактивным в детстве. Крис проследовал за отцом в гостиную. Это была единственная комната, которая претерпела разительные изменения после переезда младшего Фремптона, а потому не вызывала у парня ту же ностальгию, что остальная часть дома. С тех пор отец успел поменять телевизор, диван, кресло и журнальный столик. А теперь к списку новинок присоединился нейтрально-серый ковролин. — Вижу, ты решил полностью облагородить эту комнату, — усмехнулся Крис. — Почему бы и нет? Дома с целой мебелью лучше продаются. — А ты… собираешься переезжать? — почти с испугом спросил курьер. По непонятной для него самой причине его болезненно кольнуло осознание такой вероятности. — Может быть, — неопределённо пожал плечами мистер Фремптон. — Этот дом слишком большой для меня. Когда тут жил один маленький обалдуй, это не так бросалось в глаза. Но в последние годы я что-то загрустил в таком большом, не занятом никем, кроме меня, пространстве. — Так найди себе уже подружку и заполни эту пустоту! Мистер Фремптон посмеялся, ничего не сказал и отправился на кухню за чаем. Крис сел на диван, а отец, вернувшись в гостиную с двумя чашками, расположился в кресле напротив. Он был всё таким же — мужчина средних лет с седыми висками, сеточкой морщин, особенно выделявшихся вокруг глаз, мягкой улыбкой и проницательным взглядом. На носу сидели очки в металлической оправе, а над губой росли жидкие усы. Мистер Фремптон был одет по-домашнему просто — в футболку неизвестной фирмы (что-то китайское, наверное), хлопковые штаны и тапочки. Он немного сутулился и имел привычку вращать мыском ноги, будто подтанцовывал в такт неслышимой другим мелодии. — Так что случилось с машиной? — Это не совсем то, о чём я хотел поговорить с тобой. — Парень отёр вспотевшие ладони о джинсы. — Впрочем, об этом не беспокойся, я уже присматриваю подержанные тачки на тематических сайтах. Старина Форд встретил свой конец. — Авария? Кто в ней виноват? Тебе выплатили страховку? — допытывал мистер Фремптон. — Пожалуйста, давай не об этом. У меня серьёзный разговор, и он не о машине. Крис думал, что готов, но сейчас, сидя напротив отца, он ощутил сильное волнение. Руки сами собой задрожали. — Я был в Бексли. Мистер Фремптон сохранил внешнюю невозмутимость, но голос потерял беззаботность и теплоту. — Зачем? — Ходил на могилу матери. Отец кивнул с пониманием и потянулся к своей чашке. Крис так и не притронулся к питью, хотя в горле пересохло от переживаний. — Ты давно хотел это сделать. Я рад, что ты нашёл время для этой поездки. — Я заметил кое-что странное. Крис заходил очень издалека. Вопрос, который ему не терпелось обрушить на отца, танцевал на кончике языка, был готов пробить зубы и губы, так что сдерживаться становилось всё сложнее. Однако курьер не хотел огорошивать близкого человека подобно тому, как осознание правды пришибло его самого. — Ты точно ничего не хочешь рассказать мне о маме? Мистер Фремптон сделал глубокий вдох и разгладил и без того идеальную футболку. По его взгляду можно было догадаться, что он понял причину расспросов. — Говори прямо, сын. Что ты хочешь узнать? В гостиной стало жарковато. Крис сжал кулаки, которыми упирался в мягкий диван, и выдал как на духу: — Почему ты не сказал, что моя мама была из нелюдей? — С чего… ты так решил? — искренне удивился мистер Фремптон. По крайней мере, он выглядел весьма озадаченным. — Я видел её в виде призрака. Она перерыла собственную могилу на кладбище и расцарапала мне машину. Я точно её видел! Пускай Стив и Марни говорили, что зло поселилось в Бексли давно, Крис не мог отрицать очевидного: Кошмаром была его мать. Чтобы переродиться в такое после смерти, нужно иметь нечеловеческое происхождение. Курьер подумал, что отец наверняка принимает его за сумасшедшего. В лучшем случае. А в худшем — за глупого впечатлительного мальчишку. Однако на лице мистера Фремптона была написана лишь озабоченность. — Ты уверен, что не ошибся? — Я часто бываю в Бексли. У меня там появились клиенты, а другие курьеры не хотят ездить в тот район. Я был там в общей сложности семь раз, и у меня было много шансов разглядеть в бестелесном призраке свою мать. — Ты всё неправильно понял. Мистер Фремптон отставил чашку, встал и несколько раз прошёлся по гостиной. Хотя отец Криса был ещё достаточно красив и не особенно стар, сейчас в его ссутулившейся фигуре проявилась усталость, будто он всё это время носил тяжкую ношу. Собравшись с силами, мужчина сел и решительно продолжил: — Твоя мама не была из этих… из нелюдей. Она была обыкновенным человеком, но в том месте в самом деле было не всё нормально. — А подробнее? — Это… долгая история. Мне придётся начать с самого начала. — У меня сегодня выходной, так что начинай. — Крис махнул рукой в приглашающем жесте. Он не собирался уходить без правды. — Если ты что-то знаешь, лучше расскажи сейчас, пока я сам не узнал всё болезненным и неприятным способом. — Хорошо. — Мистер Фремптон минуту помолчал, собираясь с мыслями: — Я начну рассказ с того времени, когда я только переехал в Бексли и начал встречаться с Эмилией. Она жила с матерью, но та вскоре умерла от болезни, благословив нас на брак. Сказала, что у её дочери никого нет, поэтому я должен о ней позаботиться. Но это не было правдой. — Мистер Фремптон сцепил пальцы в замок. — Эмилия любила одиночество и не любила шумные компании. Кроме матери и меня у неё не было знакомых. Вернее, так казалось со стороны. Сама же Эмилия уверяла, что у неё есть близкая подруга, но отказывалась представлять мне её. Говорила, что эта подруга ещё более стеснительная затворница. При этом твоя мама иногда уходила куда-то — якобы к ней на встречу. А теперь представь картину: молодая жена говорит, что идёт в гости к подруге, которую никто не видел, и отказывается что-либо рассказывать о ней или её местоположении. Что я мог подумать? — Ты заподозрил, что у неё есть любовник, — догадался Крис. Во всяком случае, это первое, что могло прийти в голову в данной ситуации. — Я весь извёлся подозрениями! На прямые вопросы Эмилия обижалась и повторяла, что встречается с подругой, а я — ревнивый глупец, который должен просто довериться ей. Однажды, не выдержав, я проследил за твоей мамой. Она ходила в старый лес, тот, что считается заповедной гордостью Бексли. Я думал, в лесу она встречается с ухажёром, но то, что я увидел… — Мистер Фремптон провёл рукой по лицу, будто стирая остатки неприятного прошлого вместе с потом. — Там было это существо… эта тварь. Чёрная, мутная, в форме человека, но расплывчатого. Одного вида этой твари мне хватило, чтобы лишиться аппетита и сна на ближайшую неделю. Она вселяла ужас, просто находясь в том лесу. А самое страшное, что Эмилия спокойно разговаривала с этим существом! — Ты выдал себя? — напряжённо спросил Крис. — Нет. Я вернулся домой, а потом подверг твою мать допросу. Я пытался убедить её, что это ненормально, что её «подруга» — какой-то демон или другая ужасная тварь. Но Эмилия была непреклонна. Мы часто ругались из-за этого, но я… любил её, поэтому уступил. Несмотря на опасения, я доверял её чутью. Раз Эмилия говорила, что её «подруга» хорошая и не причинит ей вреда, я был вынужден съесть это. Тем более что ничего плохого не происходило. Поначалу. Крис невольно поёжился. Описание существа было коротким, но точным, и не узнать в нём соседа Мили было невозможно. Курьер также видел, с каким отвращением его отец говорит о твари, какой ужас она вселила в него на долгие годы, что даже сейчас, просто вспоминая, мистер Фремптон не мог сдержать эмоции. И Крис разделял его чувства, понимал его как никто другой. — Потом твоя мама забеременела. Не тобой, — добавил мистер Фремптон, заставив Криса округлить глаза в немом изумлении. — Да, у тебя мог бы родиться старший брат или сестрёнка. Мы были счастливы и готовились стать родителями. А потом Эмилия начала меняться. Она становилась всё мрачнее. Она всегда была задумчивой и тихой, но тут стала невыносимо отстранённой, так что я всерьёз забеспокоился о её самочувствии. Твоя мама долго уходила от ответа, но потом… Она сказала, что наш ребёнок плохой, что ему нельзя рождаться; что он принесёт нам несчастья и болезни, а то и вовсе погубит. Её слова были наваждением, но таким крепким, что мои попытки утешить её провалились. Эмилия больше верила не мне, а своей «подруге», которая и предсказала все беды, связанные с нашим ребёнком. Твоя мама всецело доверяла этому существу. Она стала подумывать об аборте, но срок был уже большим. Ей могли отказать. — Но ребёнок так и не родился. Или он умер после рождения? — предположил Крис. Он пребывал в лёгком шоке. Парень даже не догадывался, что у него мог быть брат или сестра, никто никогда ему об этом не рассказывал. Ещё страшнее было то, что судьбу нерождённого малыша решали не родители, а какая-то мерзкая сущность из леса. — Нет, не родился. У твоей мамы случился выкидыш на поздних сроках. Она едва оправилась. Её организм был настолько ослаблен, что она пролежала в больнице полгода. Я… не знаю, как это комментировать. Мистер Фремптон некоторое время нервно щипал кончики усов, и Крис начал опасаться, что к концу рассказала от них ничего не останется. Ещё больше он был поражён, что отец так долго скрывал от него правду. — Возможно, именно об этом её и предупреждало то существо… Возможно, смерть ребёнка была неизбежной, и, если бы не мои мольбы и уговоры, Эмилия сделала бы аборт раньше и не пережила весь кошмар с выкидышем и его последствиями… Возможно, всё так. Но меня не отпускает подозрение, с которым я живу долгие годы. Мне всё время казалось, что та тварь высасывала из Эмилии силы, и это привело к гибели эмбриона. — Это невозможно доказать, — аккуратно произнёс Крис, хотя в душе разделял подозрения отца. Он и сам несколько раз испытал на себе влияние Кошмара: переживал ощущения слежки и просыпался ночью в холодном поту. Такое существо вполне могло бы навредить здоровью беременной женщины, просто находясь какое-то время подле неё. — Да, ты прав. Спустя время мы ещё раз попробовали завести ребёнка. Твоя мама была опустошена, морально истощена, но всё-таки забеременела. Правда, из-за прошлого опыта вторая беременность проходила тяжело, и твою маму положили в больницу под наблюдение врачей и акушеров. Там ты и родился. — Мистер Фремптон слабо улыбнулся, с явным облегчением вспоминая те дни. — Я переживал больше всех. Даже Эмилия как будто не беспокоилась о твоём здоровье. Она была словно выжжена изнутри, но тогда я списал это на усталость после тяжёлой беременности и родов. Я же плакал от счастья. Крис наклонился вперёд и осторожно похлопал отца по руке. Он даже вообразить не мог, что испытывает родитель, когда появление ребёнка под угрозой. Мистер Фремптон кивнул в знак признательности и более твёрдым голосом продолжил: — После твоего рождения Эмилия окончательно замкнулась в себе. С каждым днём из неё по капле пропадали радость жизни и интерес к чему-либо. Я уже говорил, что она и раньше была меланхоличной и редко улыбалась. Тут же… всё стало совсем плохо. Я думал, у неё послеродовая депрессия, и отправил её лечиться. В больнице Лондона ей становилось лучше, но, как только она возвращалась в Бексли, её настроение вновь ухудшалось. Как будто само место выкачивало из неё эмоции. — Она продолжила общение с так называемой подругой? — Да. Несмотря на мои запреты, скандалы и споры, твоя мама держалась за то существо, как за единственную радость в жизни. Я не мог бы насильно удерживать её взаперти, ведь тогда она написала бы на меня заявление в полицию. Она грозилась так сделать, — горько усмехнулся мистер Фремптон. — Когда Эмилия совсем перестала следить за тобой, кормить тебя, ухаживать, я вознамерился увезти вас обоих из проклятого Бексли. Подальше от этой твари! Твоя мама воспротивилась. Она предложила мне уехать без неё, только ты и я, и полностью взять на себя опеку. Поскольку я правда любил Эмилию, то пытался убедить её поехать с нами. Но она устраивала истерики, кричала и плакала, что сбежит из дома, что накатает на меня ложные обвинения, что подаст в суд, потому что я якобы избивал вас, морил голодом и не давал выходить из дома. Я был в отчаянии. Если бы она через суд добилась того, что мне не разрешили бы видеться с тобой, подходить, участвовать в твоём воспитании… Я боялся, что Эмилии погубит тебя, ведь она не была заинтересована в том, чтобы ухаживать за тобой. Даже когда я жил с ней, она уходила на пару дней в неизвестном направлении, а когда возвращалась, грязная, в рваной одежде, отказывалась говорить, где была и что делала. Я не мог допустить, чтобы Эмилия своим безразличием убила нашего второго ребёнка. Я выбрал тебя. Наступило долгое, тягостное молчание. Мистер Фремптон изучал свои ногти, а Крис просто не мог найти у себя дара речи. Он помнил, что мать была холодна к нему, но даже представить не мог, насколько эта история трагична. — Получается, — медленно произнёс курьер, — моя мать стала такой из-за той твари? — Кто знает… — Но ведь очевидно, что это существо влияло на решения мамы! Она была порабощена этим созданием, оно контролировало её мысли… — Этого тоже невозможно доказать! — прервал мистер Фремптон. — Мне тоже хочется во всём винить «подругу» Эмилии, но нельзя сказать наверняка, сколько в решениях было её собственного «я», а сколько оказалось внушением той твари. Возможно, твоя мама вообще не была под её контролем, возможно, была под ним полностью. Как бы то ни было, я познакомился с Эмилией, когда она уже «дружила» с той тварью. Может, я никогда не знал настоящей Эмилии, но кто теперь скажет наверняка? — Почему ты не рассказывал раньше? — Внутри Криса поднялось возмущение. И обида — не то на отца за скрытность, не то на Эмилию за доверчивость монстрам, не то на её «подругу». — Ладно, раньше ты не мог! Но два года назад мир узнал о нелюдях! Мы все стали свидетелями волшебства и сверхъестественного, и ты мог бы поведать мне эту историю, не страшась, что я покручу пальцем у виска! Два года, отец! Почему? — Не знаю. Мне не хотелось возвращаться к той давней печальной истории. Знания не помогут изменить прошлое, а ты бы мучился вместе со мной, винил бы во всём то существо, пытался бы его найти… — В итоге оно само нашло меня. В глазах мистера Фремптона Крис увидел страх. Мужчина придвинул очки ближе к лицу и спросил: — Так ты не просто… видел его? Ты вступал с ним в контакт? Оно прицепилось к тебе так же, как к Эмилии? — Нет, — соврал Крис. Он вдруг испугался, что, если скажет отцу правду, тот обзаведётся новыми седыми волосами и перестанет спать по ночам. — Оно всё ещё в Бексли, причём больше не прячется в лесу. — Ты попал в аварию в Бексли, верно? — Мистер Фремптон прищурился. — Из-за его жителей… — Они не при чём. Я просто был неосторожен, — вновь соврал Крис. Только проницательный следователь напротив видел его насквозь. — Никогда больше не бывай там! Работа не стоит того риска, которому ты себя подвергаешь! — И что мне теперь, уволиться? В этом не было ничего сложного. Всего лишь работа. Раньше Крис так бы и подумал, но с тех пор многое изменился. Он сам стал другим человеком. Можно ли просто сбежать, оборвать все контакты? Продолжить жизнь в страхе, не зная, станет ли когда-нибудь лучше? Или назойливое внимание существа так никогда и не даст ему вдохнуть полной грудью? — Ты смышлёный парень, найдёшь новое место, где тебя не будут заставлять ездить в опасные районы, — продолжал увещевать отец. — Боюсь, всё намного сложнее, чем ты думаешь. Крис вновь задумался над переплетениями судеб и в очередной раз чётко нарисовал в уме все связи. Теперь они протянулись даже дальше, чем он разглядел в прошлый раз. Новые лица — новые подробности. — Мне нужно кое с кем срочно побеседовать. — Парень вскочил на ноги, игнорируя расспросы отца. — Прости, я должен всё выяснить до завтра. Убегать — не вариант. Я позвоню, когда со всем разберусь. И… спасибо. — Крис сглотнул ком, мешавший говорить. — Я правда рад, что ты всё-таки рассказал мне эту историю. Может, оно и к лучшему, что я не узнал её раньше. Я мог оказаться не готов. — Нет! — отрезал мистер Фремптон, вскакивая следом. — Эмилия тоже просила довериться ей, и к чему это привело? Я не стану смотреть, как моего сына губит то же существо, что изменило его мать! — Дай мне время. Пожалуйста, — взмолился Крис. — Я не такой, как моя мать, меня не втянуть в дружбу со злой сущностью! Похоже, что оружие этой твари — внушение. Подумай сам: почему она не навредила тебе, хотя ты выступал голосом разума и пытался отговорить Эмилию делать то, что хотела эта тварь? Возможно, запугивание и давление — всё, на что она способна. Зная об этом, я не поведусь. Мистер Фремптон хмурился, и Крису казалось, что не в его силах переубедить этого человека, что он обязательно влезет в это дело, лишь бы защитить сына. Но тут его отец сказал: — У тебя три дня. Если через три дня ты не позвонишь мне и не скажешь, что поставил точку в этой истории, я сам поеду в Бексли. Понял меня? — Да, сэр, — кисло проговорил Крис. Три дня — не так уж много. С другой стороны, парень всё же выиграл отсрочку, что было своего рода победой.

***

Менеджер едва не выпрыгнул из блестящих ботинок, когда его окликнул Крис, мимо которого он прошёл, не заметив. Причём окликнул небрежной фразой: «Эй, приятель!», что могло бы разозлить любого менеджера, но очкастый был слишком занят какой-то проблемой и не обиделся. — К…Крис! Я чуть не отдал богу душу! — Менеджер выдохнул. — Разве ты не в отпуске? — В отпуске, но мне нужно срочно с тобой поговорить. — Извини, я сейчас сильно занят. Крис подловил очкастого в коридоре рядом с дверью в офис менеджеров, но этого было недостаточно. Нужно было заставить мужчину остановиться. Очкастый сжимал папку под мышкой и не отрывался от экрана телефона. Его голубая рубашка была мокрой в области подмышек, словно он битый час наворачивал круги по офису. — Мне тут каждые пять минут звонит курьер в истерике, — стал растолковывать менеджер. — Он должен был завезти товары какой-то мадам, позвонил ей, предупредил. А когда приехал, она, оказывается, нежится в ванной и вылезать не собирается ещё как минимум полчаса. А заказ с пометкой «постоплата»! Курьер теперь и уйти не может, и время терять жалко. Я пытаюсь всё урегулировать… — Хорошо, тогда будем говорить на ходу. Крис зашёл за менеджером в лифт. Очкастый нажал на кнопку с единицей. — Ещё раз, как тебя зовут? — уточнил Крис. — Дуглас. — Дуглас, которого отменили ? — Да ты юморист, животик надорвать, — без тени веселья сказал менеджер. Он почти всё время смотрел в телефон и что-то спешно строчил. — Итак, Дуглас, когда ты пришёл в нашу компанию? Это имя как будто не шло очкастому. Самое интересное, что Крис уже слышал его, когда расспрашивал знакомую в отделе кадров об этом менеджере. Но стоило парню выйти за дверь, как имя выветрилось из памяти. Возможно, скоро он мистическим образом вновь забудет его. — Тебе заняться больше нечем, как отвлекать людей от работы? — пробурчал Дуглас. — Ой, да полгода назад, может, чуть больше. Они вышли из лифта и очутились в вестибюле. — А мне Дженни из отдела кадров сказала, что ты пришёл как раз за две недели до первого заказа из Бексли, — бросил на ходу Крис, не отставая от Дугласа. — И зачем ты спрашивал Дженни о дате начала моей работы в компании? — Чтобы понять, почему другие курьеры не подверглись той же словесной пытке, что и я перед поездкой в Бексли. У дверей на улицу менеджер притормозил и впервые за этот день задержался на лице Криса дольше, чем на две секунды. Сообщение на телефоне осталось недописанным. — Я сейчас еду на склад «пятнадцать Джи», там какая-то путаница с коробками и контейнерами. Ты что, собрался со мной? Они вышли из здания, и Крис легонько придержал Дугласа за рукав. Ему необходимо было выговориться, а менеджер делал всё возможное, чтобы скорее улизнуть. Возможно, он правда был сильно занят, но Криса это не волновало. — Перед разговором с Дженни я опросил курьеров, кого смог найти. — Крис сразу перешёл к главному. — Они сообщили, что ты один раз спрашивал, хотят ли они доставить заказ в Бексли, а потом просто уходил. — И что такого? Они отказывались — я шёл к следующему. — А то, что ты не расписывал им перспективы общественного скандала, как мне, не пугал банкротством компании, как меня, не умолял, не задабривал пряником, не бил словесным кнутом, как меня! — Это логично. — Менеджер пожал плечами. — Ты был последней надеждой нашей компании, я должен был надавить на тебя. — Нет, просто ты должен был отправить в Бексли именно меня, а с остальными сделать вид, будто уговаривал их. Для проформы, чтобы потом ткнуть меня носом в факт, что другие курьеры отказались. Тебе, Дуглас, ведь это и было нужно, правда? — Крис поморщился, когда в ухе неприятно зазвенело от звука имени менеджера. — Слушай, тебя правда зовут Дуглас? У меня такое чувство, будто ты не тот, за кого себя выдаёшь. Очкастый некоторое время отрешённо смотрел на проносившиеся машины, потом так же незаинтересованно глянул на экран телефона, вздохнул и произнёс: — Давай я подвезу тебя до дома по пути к складу. Тогда и поговорим. Он произнёс это так тихо, что Крису пришлось напрячься, чтобы расслышать всё за шумом дороги. Они направились к парковке, которая находилась не под землёй, а сбоку от здания компании. Дуглас отключил сигнализацию чёрного ауди и пригласил парня в салон. Внутри пахло корицей и кофе, а комфортное сиденье заскрипело под Крисом, вызвав у него мимолётное удовольствие. Он скучал по своей машине, потому сейчас ловил каждый момент. Пока они выезжали, менеджер в очередной раз успокаивал нервного курьера по телефону, которого любительница долгого отмокания в ванной до сих пор заставляла ждать. — Да, я сейчас отменю через приложение! Ты бы и сам мог всё сделать, вместо того чтобы плакаться! Ох уж эти новички, — проворчал Дуглас, сбрасывая звонок. — Первая неделя, а парень уже готов записаться к психотерапевту. Ранимая нынче пошла молодёжь. — Ты намеренно болтаешь обо всём, кроме волнующей меня темы? — осадил Крис. — Скажи честно: я параноик, или ты правда хотел отправить в Бексли именно меня? Теперь уже не важно, я буду туда ездить. Но я хочу знать, чья это была идея и с какой целью меня заманили в место, где умерла моя мать. — Куда этот баран поворачивает? Он не в курсе, что там одностороннее? — Дуглас! — Слушай, — менеджер оторвал одну руку от руля и успокаивающе похлопал парня по плечу, — давай сразу уточним: я тебя не заставлял, ты сам согласился, когда услышал про Бексли. — Ага, мне же показалось, что ты вис у меня на руке и умолял перед тем, как разыграть главный козырь с названием района! — Это называется манипуляцией. Вот только манипуляции — не волшебные заклинания, гарантирующие, что люди, на которых они направлены, со сто процентной гарантией что-то сделают. Никто не отнимал у тебя свободу воли. — Считай, что ты признался. — Крис покачал головой. — И кто это был? Зои? Она же послала тебя проследить, чтобы в Бексли поехал «правильный» курьер? — Не злись. В Бексли стало опасно. Необходимо было решить проблему с тем существом, оно стало слишком сильным и активным… — Так я и думал. Это точно Зои. Тут не было откровения, Крис просто поставил мысленную галочку рядом с именем ведьмы. Второй день кряду парень взволнованно рассуждал, а стоит ли ехать на встречу с ней. С одной стороны, Зои так часто отсутствовала в Бексли (или намеренно избегала курьера), что другого шанса, возможно, придётся ждать ещё пару месяцев. С другой, Крис не был уверен, что ведьма не была в сговоре с Кошмаром, а то и вовсе являлась им, только маскировалась под добродушную старушку. Встретиться с ней и получить ответы на некоторые вопросы, конечно, было необходимо, но не ценой собственной жизни, здоровья и нервов. Приглашение Зои могло оказаться ловушкой. — Мили тоже замешана? — Кто? — Девушка со змеями на голове. — Когда Дуглас пожал плечами, Крис неуверенно продолжил: — Иначе я не понимаю, почему Зои сама не сделала заказ, создав для меня повод. Зачем просить об этом третье лицо? — Это как раз вполне логично. На её месте я бы тоже отвёл от себя подозрения. Зои ведь глава общины в Бексли. — Менеджер многозначительно посмотрел на Криса, предлагая ему продолжить логическую цепочку. — Она отвечает за благополучие его жителей. Если бы она сделала заказ, я быстрее догадался бы. Хотя она и без этого вела себя подозрительно: намеренно бросилась под машину, рассказала о Кошмаре… Подожди, — до курьера только дошло, — ты сказал, что проблему надо решать? — Вообще-то, я сказал: «необходимо было решить проблему»… — Дуглас включил режим занудства, доводивший большинство курьеров до белого каления. Крис обсуждал эту особенность менеджера с коллегами и не отрицал, что иногда Дуглас был несносным. — Она серьёзно ждёт, что я разберусь с Кошмаром?! — возмутился парень. — Когда она, ведьма со сверхспособностями, не справляется? Чем я помогу? — Это ты у неё лично спроси, меня в тонкости плана никто не посвящал. — Менеджер фыркнул, как бы говоря: «А зря. Я бы лучше справился с планированием». — Ты хотя бы человек? — Не похож? — подразнил Дуглас. — Человек, воспитанный ведьмами. Я у этих бестий в долгу, да и в целом разделяю их взгляды на жизнь, баланс, вот это всё. — Когда я либо погибну, либо разберусь с Кошмаром, ты уволишься из компании? — Нет, с чего бы? Хорошая работа, — беззаботно изрёк Дуглас и полез в бардачок за телефоном, который опять надрывался из-за неспокойности какого-то курьера. — Ты прав: слишком ранимые, — проговорил Крис. — Я не был таким дотошным в свою первую рабочую неделю.