Курьер для нечисти

На другой день, восьмого сентября, Крис взял недельный отпуск. Машину никто не эвакуировал. Курьер также обнаружил, что его страховой контракт включал маленькую приписку о том, что выплат не будет, если авария произошла на территории нелюдей. Крис в бессильной ярости сжал кулаки. Зря он год назад послушал приятеля и обратился к этой фирме! Хотя не факт, что предыдущая не обновила бы контракт, вписав в него похожие условия. Крис чувствовал себя морально опустошённым, поэтому решил до поры до времени просто забыть о тёмно-синем Форде. Может, местные растащат его на запчасти. Всё равно, как и сказал Эндрю, проще будет купить новую машину, чем пытаться реанимировать мёртвую. Девятого, в свой второй день отпуска, Крис отсыпался. Он бы спал ещё часа два, если бы на новый телефон ему не названивали каждые пять минут. Сдавшись, парень с закрытыми глазами нашарил чудо технологии и сдвинул значок на экране. — Быстро приезжай в офис! — вместо приветствия затараторил очкастый менеджер. Крис застонал: только этого противного голоса с утра пораньше ему и не хватало! Пожалуй, парень поставит его на будильник, чтобы никогда не просыпать. — Разве Говард не предупредил, что у меня отпуск? — Предупредил. А вот ты, похоже, не всем друзьям об этом сообщил, что, кстати, зря! — Менеджер перевёл дух. — В здание пришла какая-то особа, ищет тебя. Она… странная, и наш охранник нервничает и не знает, что с ней делать. Так что приезжай скорее! — Что… подожди, что? — Крис сел на кровати. — Мне послышалось, или ты сказал, что там какая-то особь? Что с ней не так? — Особа, а не особь. Она из этих. У неё под капюшоном что-то шевелится, — шёпотом добавил менеджер. — Мы с охранником пытались объяснить ей, что тебя тут нет, но она отказывается уходить. Боюсь, всё идёт к смертоубийству! Крис, окончательно проснувшись, сбросил звонок, наспех умылся и оделся. Он не стал завтракать, вызвал такси, и через двадцать минут нервного потирания коленей, так что таксист осторожно поинтересовался, всё ли с парнем хорошо, здание главного офиса нависало над курьером. Менеджер несколько раз звонил ему по дороге, уточняя, когда Крис наконец-то спасёт день. На последнем звонке парень не выдержал и раздражённо сказал: — Я не могу удалить с дороги пробку! Надо быстрее — изобрети телепорт! — Вообще-то, плохая идея, — заспорил менеджер. — Телепорт в научном смысле — это будка суицида. Люди в ней расщепляются на атомы, а их копии собираются в другом месте, но сознание не перено… Крис отключил зануду. И вот курьер, перепрыгивая ступени, влетел в вестибюль, который всегда казался ему слишком стерильным и простым, так что глазу не за что зацепиться. Стиль хай-тек был популярен, но Крису он не нравился. Хватило секунды, чтобы оценить обстановку: крупный мужчина в форме охранника, красный от злости или напряжения, с выступившим на лбу потом, раз за разом повторял одни и те же предложения: «Вам нельзя здесь находиться, без пропуска вас не пропустят…», так далее по списку запретов, который знают на зубок все охранники. Похоже, он решил задавить девушку нудностью, раз применять физическую силу против гостьи то ли нельзя (менеджер в очках бдел из-за колонны), то ли страшно. Девушка в джинсах и сером худи пыталась всеми правдами и неправдами уговорить мужчину отцепиться и позвать Кристофера. Охранник явно был на грани, и неизвестно, какой итог их спора был хуже: если мужчина применит физическую силу и попробует вытолкать гостью, а та применит против него свои таланты; или если охранника хватит удар. Крис сразу узнал Мили, хотя девушка была в тёмных очках и с капюшоном на голове. Однако миниатюрная фигура, ужасно потрёпанные сандалии, шевеление бугорков на голове — всё кричало о том, что это она. Игнорируя благословения менеджера, Крис подскочил к Мили, взял её за руку и сердито бросил охраннику: — Всё, Барни, твоя работа тут окончена. Не утомляй девушку сотым перечислением правил, иначе она может решить, что вместимость твоей памяти не больше стандартного диктофона. Охранник напряжённо нахмурился, вспоминая, кто этот парень и откуда знает его имя. Менеджер полностью вышел из-за колонны, а Мили произнесла с явным волнением в голосе: — Кристофер! Ты не пострадал? Девушка осмотрела Криса с головы до ног. На лбу у него был приклеен новый пластырь, и Мили уже дёрнулась было, чтобы коснуться его, но одумалась и спрятала руку за спиной. Второе запястье всё ещё было в пальцах курьера, и парень краем сознания отметил, что змеи под капюшоном стали громче и активнее. — Тебе сильно больно? — спросила Мили. — Пойдём в другое место. — Крис потянул её за собой. Они покинули просторный вестибюль и сбежали по лестнице. На последней ступени девушка начала упираться и жалобно проговорила: — Велосипед. Не могу бросить. Она указала на то, что Крис скорее принял бы за памятник древности, чем актуальное транспортное средство. Велосипед был ужасно старым, одного взгляда на него было достаточно, чтобы представить скрип и надсадность, с которой эта рухлядь передвигается. — Ты приехала на этом? — удивился парень. — Одолжила его. — Дай угадаю: у Зои? — Крис покачал головой. Он знал, что Мили была затворницей и ни с кем не общалась, но их главная ведьма должна была прийти на помощь. — Она, случайно, нашла его не на свалке? Ладно, следуй за мной. Антиквариат стоял на мини-стоянке велосипедов, но не был примотан цепью или шнуром. Со следами ржавчины и протёртым сиденьем, он выглядел настолько плачевно, что его даже никто не попытался увезти за то время, что Мили торчала в здании. Крис покатил его по тротуару, девушка пошла на полшага сзади. Через пару минут курьер привёл её к небольшому кафе, в котором иногда обедал. — Я не завтракал, сразу поехал в офис. Не волнуйся, — видя, что Мили мнётся у порога, сказал Крис. — Тут есть зона с перегородками возле столиков. Ты, должно быть, тоже проголодалась, пока выслушивала этого зануду-охранника. Девушка кивнула и вошла в дверь, которую курьер галантно открыл перед ней. Велосипед оставили снаружи. Крис усадил знакомую в мягкое кресло тёмно-зелёного цвета, а сам сел напротив. Он поставил сбоку стола перегородку, которая складывалась и раздвигалась на манер гармошки, и принял меню у официантки. Как Зои и говорила, кухни разных стран, подобно видам магии, перемешались, так что список блюд и напитков был весьма разнообразным: пиццы вызывали слюноотделение одним лишь видом через три страницы от бургеров, а ещё дальше были картинки с индийскими кулинарными шедеврами. — Нас не будут донимать. Когда выберешь еду и нам её принесут, сможешь снять капюшон и дать бедным змеям подышать. По-моему, они такие злые, потому что ты плохо с ними обращаешься: перетягиваешь их лентами, засовываешь в душный капюшон… — Вовсе не злые. Но ты прав: сегодня им пришлось несладко. Мили запустила руку в капюшон и, вероятно, потрогала несколько змей, чтобы успокоить. Меню она пролистала так быстро, что Крису показалось, будто она вообще не всматривалась и не вчитывалась в страницы. — Современно. Девушка обвела взглядом стену из искусственного камня под кирпич, чёрно-белые фотографии на стенах и потолок с оставленными на виду трубами. Крис согласно кивнул. Он любил стиль лофт, тот придавал помещению некоторую неряшливость индустриальной эпохи, но в то же время не был грубым. В нём была своя гармония, без которой интерьер казался бы просто заброшенной секцией старого завода. — Зачем ты приехала в город? — без интереса полистывая меню, спросил Крис. — Я беспокоилась. Машина… Я видела её у кладбища. Думала, ты мог пострадать. Точно, машина! Разбитый памятник прошлой неудачной поездки, только находится за пределами кладбищенских ворот. — Я удивлён, — признался Крис. — Я думал, ты не бываешь в тех местах. Это далековато от твоего дома. — Сначала услышала о разбитой машине, потом пошла проверить. — От кого услышала? — От… Дориана. Мили спрятала лицо за меню, так что было видно лишь кончик капюшона. Крис задумался, что её так смутило. — Ну… ничего странного. — Курьер пожал плечами. — Вы живёте в одном районе, почему бы вам не делиться слухами? — Нет-нет! Ничего такого! Дориан сам пришёл ко мне ночью. Хотел позлорадствовать. — Мили гневно сдавила страницы пальцами. — Сказал, что ты разбился. Я подумала, он зло шутит. В отместку за… фиаско. А потом ему хватило наглости признаться мне в любви! Я его… как же это выразиться? Отвадила. Отказала. — Отшила, — подсказал ещё одно слово Крис. — Так он тебе не нравится? — Нет. Не в романтическом смысле. — Мили ткнула в какой-то салат, не отвлекаясь от разговора. — Мне стало страшно, что он мог говорить правду. Так я и увидела твою машину. — Ты беспокоилась за мою жизнь? — До Криса с опозданием дошло, что вообще-то девушка перепугалась, причём настолько, что рискнула прикатить в Лондон на убитой хламине — вот как ей было не всё равно. — Почему? — Ты отличный курьер! — воскликнула Мили. — Мне нравится, как ты справляешься с работой. — Э-э, спасибо. Я польщён. Кстати, твой английский стал лучше. — Я занимаюсь каждый день. Три дня назад выучила новое слово — коитус. Крис чуть поперхнулся насмерть. Желая замять тему, он сам нашёл официантку, сделал заказ и вернулся за стол. — Так это… то существо на тебя напало? — постукивая большим пальцем о палец, спросила Мили. — Да. Кошмар. В смысле, Стив назвал это существо кошмаром. Слушай, — Крис решил быть откровенным, — эта нечисть уже не в первый раз принимает облик моей матери. — Твоей матери? — Да. Видишь ли, я сам родился в Бексли, но в семь лет отец перевёз меня в Лондон. Мать осталась в Бексли. Там её и похоронили. С тех пор, как я стал ездить к вам, эта сущность проявляет ко мне нездоровый интерес. Я разбился из-за неё. — Значит, ты больше… — голос девушки дрогнул, — не будешь ездить в Бексли? — Я так и планировал, но это не выход. Поначалу мне было страшно, но сейчас я неистово хочу разобраться в том, что это за тварь, какое она имеет отношение к моей семье и почему привязалась ко мне. — Ты и правда другой, — пробормотала Мили так тихо, что Крис еле расслышал. — Ты храбрый. — Не думаю, что это слово уместно… — смутился курьер, но девушка уверенно закивала. — Уместно. Ты самый смелый парень из всех, кого я встречала. Ездил на территорию нелюдей. Доставил посылку Дориану, зная, как он к тебе относится. Крису снова стало стыдно за тот день. Он правда думал, что Мили будет рада увидеть свой предмет обожания. Сейчас вся сцена выглядела так, будто курьер использовал знакомую как щит. Это было жалко, и именно поэтому он не был согласен со званием храбреца. — А теперь готов бросить вызов чудовищу, — продолжала Мили. — Кстати, Зои передала, что будет ждать тебя через два дня. Устроит? — Отлично. Спасибо! Когда стук каблуков оповестил их о приближении официантки, Мили отвернула лицо к стене, будто не хотела никого видеть. Когда приборы и блюда оставили на столе, а официантка ушла, Крису кровь из носа захотелось кое-что спросить. — Не сочти за странность, но… — парень взволнованно поскрёб зубьями вилки о дно тарелки, – мне ужасно любопытно: куда деваются… э-э… отходы жизнедеятельности змей? Мили сбросила капюшон, наконец-то даруя малюткам свободу. — Когда пища переваривается, её срыгивают. — О, это… — Мерзко, да? — виновато проговорила девушка. — Не хотела портить аппетит… — Нет, мне на ум пришло слово: «логично». Даже как-то по-научному. Было бы мерзко, если бы всё переваренное спускалось… ну, — Крис криво улыбнулся, — в твою голову. — Они растут из кожи. Как волосы. Волосы ведь не прорастают сквозь череп? — К счастью, нет. Некоторое время они ели молча. Мили наслаждалась весенним салатом, Крис поспешно поглощал панини с лососем. Он старался быстро есть, не тратить зря время, чтобы за день развести как можно больше заказов. Хотя сейчас курьер был в отпуске, привычка давала о себе знать. Крис заглядывался на Мили и не мог избавиться от мысли, что она даже кушала мило. Осторожно, немного неуклюже нанизывала овощи на вилку, задерживала её во рту, будто смакуя блюдо, рефлекторно прикрывала глаза от удовольствия. Крис перевёл взгляд на змей: некоторые тоже следили за тем, как девушка ест; другие наблюдали за курьером. — Я хочу кое-что сделать! — Крис поднялся со стула. — Сиди, не обращай на меня внимание. Он обошёл стол по кругу, благо тот стоял не вплотную к стене. Потом двинулся в обратную сторону. Мили, с вилкой во рту, сначала крутила головой, не желая выпускать парня из поля зрения, однако Крис попросил её сидеть прямо. Он и змеям сказал не дёргаться, но тщетно. Парень всё ещё не мог определить рамки их разумности: они были просто змеями, или на их мышление влиял разум хозяйки? Иногда Крису казалось, что они понимают куда больше обычных рептилий и слушаются Мили. — Двадцать семь змей. — Парень вернулся на своё место. — Я правильно посчитал? — Да. — Мили казалась тронутой. — Это какая-то традиция? Я искал в интернете, но там об этом ни слова. — И хорошо! Я потом тебе расскажу. — Девушка уставилась в тарелку, явно смущённая. — А змеи умирают? Вместо них могут вырасти новые? — Нет. Они со мной на всю жизнь. Крис покусал губу в волнении, пытаясь придумать, как задать следующий вопрос. Нежелание Мили рассказывать о традиции подсчёта змей не придал оптимизма. Получалось, девушка не была готова к откровенным разговорам, хотя сама начала некоторые темы. Крис был убеждён, что нечестно ронять «А», а потом утаивать «В», заставляя собеседника гадать о мотивах говорящего. — Ладно, спрошу как есть. В тот день, когда я разбился, ты была сильно обижена на меня, за что я в очередной раз прошу прощения. И тогда ты сказала, что едва не потеряла из-за меня змею. Звучит ужасно. Если я мог по какой-то причине довести одну из этих малюток до смерти, я буду бояться каждого своего действия, не зная, что наверняка способно навредить им. — Крис состроил своё самое располагающее выражение. Он много раз практиковал его перед зеркалом для очарования трудных клиентов. — Не могла бы ты сказать мне, что именно едва не привело к трагедии? На этот раз я спрашиваю не из праздного любопытства, а потому что правда волнуюсь. Твои змеи и без того меня не жалуют, не хочу становиться их врагом из-за незапланированного убийства одной из них. — Откровенно говоря, тебя не любят двадцать пять змей из двадцати семи. Это на две змеи больше, чем в нашу первую встречу! — оптимистично заявила Мили. — А насколько меньше по сравнению с тем, что было до ситуации с Дорианом? — кисло спросил Крис. — Так же. Эти две тебя уже полюбили, теперь ты их едва ли разочаруешь. Вот они. Мили аккуратно выловила два беспокойных шнурочка. Одна змея росла за левым ухом, вторая — примерно на темечке. Крис зачем-то помахал единственным чешуйчатым, которым нравился, и тут же едва под землю не провалился от стыда. «Веду себя, как идиот!». Его жест показался Мили забавным, а «добрые змеи» потянулись ближе к курьеру. — По поводу той фразы… — Улыбка сошла с лица девушки. — Я расскажу. Проклятье не освобождает от ответственности. — Ты говоришь о способности превращать в камень? — уточнил Крис. — Верно. Опытная ведьма, да даже сама горгона может снять окаменение. Это не навсегда. Но чтобы сделать это, требуется та же материя, что участвовала в наложении проклятья. То есть… — Мили стала нервно перебирать змей. — Если невинный обращён в камень и суд ведьм на его стороне, горгона должна пожертвовать змею для эликсира отмены. — Змея с головы другой горгоны не подойдёт, да? — Боюсь, что нет. Кто наложил проклятье, тот и должен расплатиться. — Девушка грустно вздохнула. — Бабушка вбивала мне эти знания, когда я была совсем маленькой, но всё равно… я умудрилась потерять две змеи. — Так их изначально было двадцать девять? — Крис дождался кивка. — Но я не заметил на твоей голове следы… эм, прорехи. — Другие змеи их обычно закрывают, из-за их постоянного шевеления не так-то просто рассмотреть. — Сочувствую. — Парень сдержал любопытство. Ему ужасно хотелось спросить, не связана ли потеря змей с побегом Мили из родного дома, но это было бы крайне бестактно. Что бы там ни произошло, девушка сама расскажет, когда доверие между ними укрепится. «Меня любят две змеи. Почему это так приятно?» — Ты снова назвала меня Кристофером, — вспомнил курьер. — И уже не в первый раз. Я ведь говорил, что для друзей я просто Крис. — А мы друзья? Мили испытующе на него посмотрела. Парень понял, что это было не кокетство и не простое сомнение. Ей требовалось получить чёткий ответ, чтобы переступить невидимую черту. Возможно, это тоже была часть ритуала среди нелюдей, как сокрытие настоящих имён у Стива и Марни. — Смотри, мы вместе доставили заказ взбалмошному вампиру, а теперь мы трапезничаем за одним столиком. Думаю, мы заслужили право называться друзьями. — Как здорово, Крис! — Девушка засияла от довольства. Они заказали десерт: Мили взяла шоколадный брауни, а Крис — мороженое с фруктами. Молчание всё ещё обладало тем давящим эффектом, который курьер испытал, когда прокатил Мили к дому Дориана. Но теперь к нему примешалась толика уюта — то ли из-за приятной обстановки, то ли из-за осознания, что они правда стали чуточку ближе. Крису нравилось, что девушка не задавала ему вопросы, которые уже задал бы (и задал вчера по телефону) буквально каждый друг и знакомый курьера: что ты будешь делать с машиной? Мили, похоже, не волновала такая материалистическая сторона происшествия, и это тоже делало её особенной, далёкой от обыденной жизни. Экзотической. — Не сочти мой вопрос глупым, ведь я не знаю всех ваших обычаев и традиций, — начал Крис, — но как сами горгоны относятся к проклятью Медузы? Вы им гордитесь, считаете неотъемлемой частью себя, используете его как оружие? Или оно тяготит вас? — Всё индивидуально. В моей семье принято благодарить предков за переданные нам силы. Бабушка называет способность обращать в камень даром. Но мне, — честно призналась Мили, — некомфортно жить с ним. Как ты сказал? Тяготит? Хорошее слово. Я предпочла бы видеть тебя без затемнения. — А горгоны могут превращать в камень друг друга? — Разве пламя может сжечь другое пламя? — Нет. — Крис крикнул официантке, чтобы принесла счёт, затем продолжил: — Тогда… те, кому некомфортно жить с проклятьем, пытались как-то от него избавиться? Те же ведьмы наверняка знают парочку полезных зелий. — Это проклятье слишком древнее. Его наложили боги, а ведьмы не хотят ссориться с ними. — Мили покачала головой. — Хотя есть зелья, которые снижают эффект, это не навсегда. Стоят дорого, готовятся из редких ингредиентов. Я не ведьма, но пыталась научиться такое готовить. Увы, зельеварение мне не даётся. — Как работает это проклятье? Что я должен сделать, чтобы превратиться в камень? — Посмотреть мне в глаза. — Я сейчас в них смотрю, — заметил Крис, — через стёкла очков. Вижу лишь очертания, но, в каком-то смысле, я всё же смотрю в них. — Нужен прямой контакт, глаза в глаза, без барьера. — Подойдёт любой «барьер»? — Парень вошёл в исследовательский вкус. — Если очки без затемнённых стёкол? Или линзы? А если ты смотришь на кого-то через оконное стекло, это считается за барьер? О, а проклятье действует на всех живых существ, у которых есть глаза? Или на самых разумных, типа крыс, собак и дельфинов? — Я… ну, я… — Мили снесло потоком вопросов. — Это… — Наверное, это тоже секреты вашей семьи. Или традиции, в которые чужакам не следует лезть. — Нет, дело вовсе не в этом! Мне стыдно признать, но я никогда не… не проверяла. — Девушка задумчиво покрутила чайную ложку, уносясь мыслями далеко в прошлое. — Мы с бабушкой жили уединённо, и наши немногочисленные соседи знали, кто мы, и сами надевали солнцезащитные очки. Так я узнала, что тёмные стёкла являются барьером. Искать другие не было надобности, пока… пока я не переехала. Тут много неосведомлённых, кто может случайно пересечься со мной взглядом. Редко кто ходит по улице в тёмных очках. Теперь я несу ответственность за проклятье. Так и должно быть. Моя бабушка гордится им, поэтому считает, что все остальные должны защищать себя, а не мы — думать о их жизнях. Я не согласна. — Ты гуманистка. — Крис увидел замешательство и добавил: — Так называют людей, которые не поддерживают насилие и думают о благополучии окружающих. Ну, я так понимаю это слово. Это хорошее качество. Знаешь, о чём я подумал?.. Их прервал стук каблуков. Мили спряталась под капюшоном. Она настояла, что будет платить за себя сама, и действительно извлекла из кармана кучу неаккуратно сложенных купюр. Даже оставила чаевые официантке. Крис сначала пытался поступить по-джентельменски, но вовремя заметил, что для Мили это дело принципа. Или воспитания. — Ладно, тогда я сделаю кое-что другое. — Курьер хитро прищурился. — В знак нашей крепнущей дружбы. Идём! Он поманил девушку за собой. Через три минуты Крис открыл перед Мили дверь обувного магазина. Велосипед так никто и не украл, поэтому его смело бросили в стороне от входа. — Выбирай. — Парень указал на полки с женской обувью. — Пора твоим старым протёртым сандалиям отправиться на пенсию. — Не знаю… Мили смущённо прошлась вдоль рядов. Она теребила завязки капюшона, так что её лицо было полностью укутано. Крис вновь посочувствовал бедным змеям, но понимал, что девушка не осмелится показать их, пока сотрудники хищно пожирают их глазами из-за прилавка. — Я не люблю закрытую обувь. — Тут есть босоножки. — Крис намеренно отставал от Мили на три шага, чтобы не давить. — Хотя закрытая обувь тоже нужна. Осенью и зимой тут довольно холодно, а ещё слякотно. Цены в магазине были приемлемые. Дороже, конечно, чем заказывать онлайн, как любил делать Крис, но покупка одной пары не сильно ударит по его бюджету. — Не мой размер. — Осмотрев все открытые виды обуви, Мили приуныла. — В соседней комнате лежат коробки с другими размерами. Я узнаю. После расспросов консультантки, миловидной блондинки с ярким маникюром, Крис убедился, что обувь размера Мили либо разобрали, либо она вообще не выпускалась у определённых брендов. — Мой дедушка тоже страдал, когда выбирал обувь. — Курьер почесал затылок. — Только у него были огромные ласты, а у тебя ножки Дюймовочки. — Значит, закрытые, — сдалась Мили, но тут же принялась спорить с собой: — Пальцы должны дышать. — И мокнуть, — съехидничал Крис. — Нет, мокнуть не надо. Становится прохладно. Что посоветуешь на осень? Крис ткнул пальцем себе в грудь, без слов переспрашивая, действительно ли Мили нужны его советы. — Вот для этого и нужны друзья, — объяснил парень сам себе. — Ладно, я думаю… Вот, смотри. Он показал ей светло-серые кеды, почти выбеленные. На полке как раз стоял размер Мили. — Подходит под цвет худи. Закрытые, удобные, демисезонные. Мили пожала плечами. Было видно, что её до сих пор коробит из-за отказа от старых привычек, что девушка внутренне борется. Крис хотел изречь пословицу о том, что красота требует жертв, но подумал, что тут она неуместна. — Удобство требует терпеливого отношения к закрытой обуви. — Он торжественно протянул Мили кеды, будто подносил дар. Из магазина девушка вышла в обновке. Велосипед всё ещё не украли.