Театр теней

      Воздух в тот июльский день был похож на плотное покрывало, накрывшее Ос Альту и душащее ее в своих объятиях. Свинцово-серые облака нависали над людскими головами, не предвещая ничего хорошего. Ни дуновения ветра, ни проблеска надежды.       Несмотря на непогоду, город жил своей привычной жизнью. Куда-то мчались машины, люди вяло, но все же передвигались по улицам. То тут, то там слышались сирены служебных машин и гул рекламных рупоров. Однако во всей этой кутерьме были и те, для кого время в тот день шло иначе.       Две маленькие девочки в черных платьицах стояли во дворе своего дома, держась за руки. Одной, что повыше, недавно исполнилось шесть, и по ее лицу нельзя было сказать, что два дня назад она потеряла родителей. Слева от чрезмерно серьезной малышки крошечное четырехлетнее солнышко громко всхлипывало, периодически растирая слезы по лицу.       — Алина, где мама? Почему она не приходит? — девочка почти со злостью дернула руку старшей сестры, — Почему она не приходит?! Мама обещала мне новую куклу!       Алина не реагировала на слова малышки, позволяя себя донимать. Ей явно нечего было сказать. Девочка всматривалась в фрагмент улицы, видневшийся из-за калитки. Там столпилось много людей, все в траурном цвете и с причитаниями на устах. Каждый, кто проходил в дом, обязательно обращал на сестер внимание и бомбардировал их ничуть не утешающими словами, от чего младшая только больше капризничала, не понимая смысла происходящего.       — Алина, пойдем в дом! Я хочу пить! Подождем маму с папой там! — малышка не унималась и кричала все громче.       Люди вокруг только смотрели, но никто не подходил. Эти дети теперь стали ничейными. Некому было подойти и отцепить младшую сестру от Алины, некому обратить внимание на слезы, выступившие на глазах теперь взрослой шестилетки, от многочисленных вопросов, на которые у нее не было ответов. Все только говорили, что это следует сделать. Но кому?       — Наденька, родители не приедут, — одна из «сердобольных» решила проявить инициативу. — Их больше нет… — Окружающие резко зашикали на женщину, но было поздно.       — Алина, что это значит?! Почему их больше нет? Почему они не приедут? — Надя окончательно ударилась в истерику. Ее лицо стало пунцово-красным, а щеки мокрыми от слез. Она повторяла одни и те же слова и дергала руку сестры так, словно пыталась ее оторвать.       — Перестань, мне больно! — Алина наконец заговорила, пытаясь сдержать сестру, но у нее плохо получалось. — Пойдем в дом, поиграем. Я сделаю тебе кораблик из бумаги. Пожалуйста, не плачь! — Младшая упиралась и говорила, что хочет к маме. — Не слушай их, пойдем…       — В чем дело?! — За пределами толпы послышался громкий голос, а затем появилась и вопрошательница.       Это была сухая и словно состоящая из одних углов женщина. Ана Куя — двоюродная сестра мамы, разбившейся вместе с мужем на собственном автомобиле всего несколько дней назад.       Алина удивленно посмотрела на нее, на ту единственную, кто их по-настоящему заметил.       — Тетя Ана, она меня не слушает…       — Ни слова, — отчеканил строгий голос.       Ана взяла на руки плачущую Надю, а Алину поставила рядом с собой.       — Я забираю детей в дом. А вы… — женщина смерила толпу недоброжелательным взглядом, — Можете и дальше предаваться бесполезным обсуждениям.       Куя закончила эту сцену демонстрации беспомощности в долю секунды, как это мог сделать любой другой взрослый. Но не сделал.       Где-то вдалеке раздался раскат грома, небо разрезала пополам яркая вспышка. Плач маленькой девочки со слишком серьезным лицом эхом раздавался в пустой гостиной.

***

      На улице снова лето. Листья на деревьях приветливо шелестели, а из дворов-колодцев эхом доносились детские голоса и писк стрижей, проносящихся прямо у окон в старых деревянных рамах.       — Отстань от меня! Что тебе нужно?! — послышался почти птичий голосок девочки десяти лет отроду. Она стояла, окруженная стайкой детей чуть старше нее и старалась не разрыдаться, усердно втягивая носом воздух. Девочка была худенькая и невысокая, в отличии от собеседников, и создавала впечатление болезненного ребенка.       — Нам нужно, чтобы ты перестала быть такой мерзкой плаксой-зазнайкой!       Мальчик, стоявший немного впереди всей компании, выбил из рук Нади книгу, та со стуком рухнула на пыльный асфальт страницами вниз. Глаза девчонки, влажные от сдерживаемых слез, стали похожи на два блюдца. Она резко наклонилась с намерением поднять книгу, как тот же мальчик с силой дернул ее за неумело сделанный хвостик. Компания громко рассмеялась.       — Прекратите сейчас же! Или я…        — Или ты что? — перебила ее девочка из круга, — Позовешь маму? Ах да, у тебя же ее нет! — девица снова рассмеялась и толкнула свою собеседницу на землю. Надя перестала сдерживать слезы.       Вдруг в спину обидчице врезался небольшой камень и она, громко ойкнув, обернулась.        — Оставьте мою сестру в покое, придурки! Сейчас узнаете, что будет дальше! — Алина стояла с рогаткой в руке и со жменей камней в мешочке на поясе.       — Не лезь, Старкова. Ничего мы ей не сделали.       — Ты уверен?! — лицо Алины было решительным и злым: брови сведены, а глаза сужены. Она перевела взгляд на сестру и, уверившись, что все ей нагло лгут, быстро выстрелила еще одним камнем уже по мальчику. Снаряд попал точно в цель и бодро отпружинил от груди противника. Ему это не понравилось.       — Ты что творишь, дура! Я сейчас тебе руки оторву! Хватайте ее! И мелкую тоже, сейчас я им покажу!       Помощники схватили младшую, но в ответ на них полетела целая очередь камней. Слышались ойканья и крики, но Алина не отступала. Когда девочка нацелила самый большой камень в голову главному обидчику, тот резко отступил.       — Ну их на хер, чокнутых! Пошли отсюда! — сказал он и, обратившись к Алине, подтолкнул к ней Надю. — Забирай свою размазню!       Ребята разбежались кто куда, а девочка, сидя на асфальте, пыталась стряхнуть грязь с безнадежно затоптанной книги. Алина подошла к сестре и тоже присела рядом. Старкова достала из рюкзака влажные салфетки и молча вытерла заплаканное и пыльное лицо младшей сестры, после взяла у нее книгу и сделала то же самое. Обложка была испорчена, а страницы, на которые приземлился сборник равкианских сказок, практически выдернуты.       — Они тебя били? — Алина задала этот вопрос будничным тоном, как будто спрашивала о том, что Надя ела на завтрак.       — Не успели, — девочка провела рукой по носу.       — А чего тогда так ревешь?       — Это же моя любимая!       Надя выдернула из рук Алины книгу и прижала к груди, казалось, она была готова разрыдаться еще сильнее. Старкова-старшая громко вздохнула и потрепала сестру по голове.       — Я что-нибудь придумаю. Давай ее сюда.       — Обещаешь? — девочка всхлипнула.       — Обещаю, только не ной. — Алина положила сказки в рюкзак и отряхнула одежду сестры, после того как та наконец поднялась. — Будешь мороженое?

***

      Главный корпус государственного университета Ос Альты был, наверняка, самым прекрасным зданием в городе. Он находился на склоне одного из холмов Ос Альты и был поистине огромным. Фасад, овитый изящной резьбой, словно диковинным растением, подталкивал к тому, чтобы рассматривать его орнамент из разнообразных птиц и растений бесконечно. Фигуры были покрыты чем-то, что заставляло их переливаться в свете солнечных лучей. Венчал это великолепие золотой купол, а внутрь вели массивные двустворчатые двери.       Это место было, пожалуй, даже слишком красивым и всем своим видом кричало, что архитектор задумывал для него другое назначение. Когда-то давно, во времена королей, ведьм и чудес эта постройка была так называемым Малым дворцом. Рядом с ним по историческим данным находился и Большой дворец, однако он был уничтожен фьерданскими войсками во время самой первой войны за независимость Равки. По одной из версий дворец был настолько уродливым, что его решили не восстанавливать. В Малом дворце жили и обучались бойцы из легендарного элитного отряда короля. Известно о них было мало, и это стало почвой для разного рода мифов.       К нынешнему корпусу университета попасть можно было через парк и густую аллею из переплетенных между собой деревьев. Если бы кто-то решил пройти под ними, то попал бы в причудливый туннель из теней и солнечных зайчиков.       В тот теплый осенний день это место кишело людьми. Там были студенты, преподаватели и просто зеваки, решившие полюбоваться уникальной архитектурой. Будущие юристы, ученые, лингвисты и многие другие повсюду таскали за собой картонные стаканчики внушительных размеров, оккупировав все доступные для сидения поверхности.       — Женя, пожалуйста, прекрати! — На аллее раздался смех; под вековыми деревьями показалась троица первокурсников. — Нельзя так говорить только потому, что у профессора нелепая прическа!       — Как раз-таки льзя! Может быть, я пытаюсь донести до мистера Миллера, в каком бедственном положении он находится! — девушка откинула свои рыжие волосы назад. — Вот, Давид тоже со мной согласен. Да, дорогой?       Парень шел, углубившись в пухлый исписанный конспект, и явно не вникал в разговор девчонок. Он не был таким беззаботным, как его спутницы, но несмотря на то, что беседа его мало трогала, никуда не уходил и периодически кивал головой, создавая видимость участия.       — Угу… — ответил парень, не обращая внимания на то, что его шевелюра была страннее, чем у десяти таких мистеров Миллеров.       — А я о чем! — Сафина довольно улыбнулась и поцеловала молодого ученого в щеку. Парень уставился на нее, а Алина закатила глаза. — Интересно, все кеттердамцы такие?       — Ты не исправима, — Старкова сказала это осуждающим тоном, однако полностью скрыть улыбку не смогла.       Как вдруг раздался телефонный звонок. Алина скользнула рукой в карман джинсов и, посмотрев на экран, улыбнулась еще шире.       — Я сейчас, подождите минутку, — выпалила девушка и резво отбежала на некоторое расстояние от друзей. Женя с Давидом переглянулись.       — Нет, ну ты понимаешь? — Сафина с обреченным видом стянула с плеча объемную сумку.       — Это уже третий раз. — Давид поправил очки на переносице.       — Бери выше — пятый. На парах тебя с нами не было.       Пока ребята обменивались репликами, Алина с глупым выражением лица, какое бывает у всех влюбленных, болтала с кем-то по телефону. Женя выразительно смотрела на подругу, выказывая этим все свою неприязнь относительно ситуации, а Давид пытался отвлечь девушку разговорами. Это было нелепо, но удивительно мило. Наконец, спустя невероятно длинную пятиминутную паузу, Старкова вернулась к друзьям, сияя, как начищенный профиль царя Яромира на соверене.       — Ми можем идти? Твой парень нам разрешает? — в словах Жени было многовато яда, как для дружеского замечания; Алина мигом потухла.       — Зачем ты так? Он ничего мне никогда и не запрещал. Просто Александр беспокоится… — голос девушка стал тихим и каким-то тусклым. Сафина изменилась в лице, кажется поняв, что переусердствовала, однако от своей позиции не отступила.       — Тебе не кажется, что слишком уж он переживает? Тебе же не десять лет. И вообще, откуда у владельца оружейной компании столько времени на телефонные разговоры со студентками?       Наступила тишина, напряжение в воздухе почти искрилось, грозясь перерасти в мощный взрыв. Давид был вовлечен в реальность как никогда и сосредоточенно наблюдал за подругами.       — Женя, сколько можно критиковать мой выбор! С тех пор, как мы с Александром начали встречаться, я не слышала от тебя ни одного доброго слова в его сторону. Я люблю вас обоих и не понимаю, почему ты пытаешься нас разделить! — Этот монолог звучал как крик отчаянья, как разорвавшийся снаряд, или оглушающий удар.       Девушки смотрели друг на друга слишком пристально. Алина с вызовом в глазах, Женя ошеломленно и немного грустно. И сцена закончилась так же внезапно, как началась. Старкова набрала воздуха в легкие, обнаружив, что последние мгновения она не дышала.       — Дальше пойду одна, не ходи за мной, пожалуйста. Меня заберет Александр, — обратилась Алина к Жене, и той не нашлось чего ответить. — До завтра, Давид — Старкова дружелюбно помахала парню рукой, словно он не был свидетелем недавней драмы.       Девушка стремительно отдалялась, в конце аллеи ее уже ждала машина. Друзья оставались неподвижными. Со стороны водителя вышел незнакомец и открыл для Алины пассажирскую дверь, в салоне показался чей-то силуэт. Когда девушка села в машину, с уст Сафиной сорвалось тихое: «Прости».

***

      Уже по-настоящему зимние сумерки сгущались в Ос Альте. Мелкие снежинки срывались вниз, весело приземляясь на носы и ресницы прохожих. Тем временем окно на третьем этаже, которое никогда не закрывалось на ключ, мягко грело воздух вокруг своим теплым сиянием. За стеклом жизнь бурлила ключом.       В маленькой комнате, битком набитой горшками с цветами и фотографиями, явно куда-то собирались. На полу хаотично расположились забракованные предметы одежды, гладильная доска вместе с утюгом явно не вписывалась посреди спальни, а вся поверхность стола была усыпана баночками и тюбиками различного толка. Все это сопровождалось духотой, смехом и драйвовой музыкой.       Две девушки расположились на кровати. Надя умело перебирала пальцами волосы сестры, сооружая мудреную прическу, пока старшая в спешке наносила макияж.       — Алина, а он правда такой красивый?       — Правда, — Старкова смущенно хихикнула и случайно полоснула кистью по носу, — Как-то многовато вопросов, сестренка. Хочешь его перехватить?        — Скажешь тут, нужны мне всякие старики. Сколько ему, тридцать пять?       — Ты чего?! — Алина резко развернулась, полная негодования в голосе, — Ай!       — Не верти головой! — парикмахер на пол ставки резко дернула за наполовину заплетенную косу. — Болтай со своим дедулей сама! — Надя улыбалась, но Алина этого не видела.       — Ему всего двадцать восемь! О чем ты вообще?! Если бы ты его видела, так бы не говорила!       Комнату залил громкий смех, и в тот же момент внезапно распахнулась дверь.       На пороге стояла достаточно пожилая женщина с отменной выправкой; она производила впечатление человека опытного и несколько сварливого. Ее старомодное домашнее платье было идеально выглажено, а длинные седые волосы собраны в тугой пучок на затылке.       Девочки не сразу увидели вошедшую, так что женщине представилась удивительная возможность в возмущенном молчании созерцать все безобразие.       — Алина, что вы тут устроили?!       Сестры застыли так же, как и сидели. Старшая с торчащими во все стороны волосами и в одном белье, и младшая со шпилькой в зубах и косой в ладонях. Две пары глаз с ожиданием уставились на тетю.       — Тетя Ана, не злись, пожалуйста, мы сейчас все уберем, — протянула Надя примирительным тоном, — Просто за Алиной скоро приедет Александр…       Звук мужского имени в момент разровнял суровые морщины на лбу женщины, а на губах заиграла легкая улыбка. Девочки переглянулись, и Алина вздохнула с облегчением.       — Действительно? Этот милый молодой человек скоро будет здесь?       — Да, — Алина бросила взгляд на большие круглые часы на стене, — Через сорок минут. И если так и дальше пойдет, то ему придется меня ждать… — девушка небрежно взмахнула ладонью над головой и сестра, поняв намек, сосредоточенно принялась за работу, закрепляя очередную заколку.       — Ни в коем случае. Ты совершенно права, моя девочка. Собирайся, как тебе удобно, — с этими словами Ана вышла за дверь, но тут же вернулась с таким же привычным суровым выражением лица. — Но чтобы ни единого перышка здесь не было! Понятно?       — Конечно, тетя! — Девушки в два голоса протараторили явно заученную фразу.        — Нет, ну ты это слышала? Моя девочка? У меня такое чувство, будто мне снова десять, и я неделю валяюсь в постели с гриппом, — Алина подала голос спустя ровно пять секунд после хлопка закрывшейся двери.       Надя ответила не сразу, расчесывая ухоженные волосы.       — Мне кажется, она хочет усыновить и твоего Александра тоже. Смотри, какие разговоры пошли, — Надя подмигнула сестре и слегка улыбнулась, — Как так вышло, что я — единственный человек, кто его еще не видел?       — Лучше бы она к нам так относилась… — Алина почти бесшумно выронила фразу, однако от Нади этого скрыть не удалось.       — Эй, ты чего? Не забывай — тетя нас очень любит. Своеобразно, конечно, но все же.       В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь шорохом расчески.       — Конечно, любит.       Спустя сорок минут многозначительных взглядов, неловких шуток и сладких песен раздался звонок в дверь. Алина, конечно же, была не готова. Надя же в предвкушении и чуть ли не вприпрыжку поспешила к выходу, попутно прокричав, что задержит гостя.       Алина сдула с лица выбившуюся из прически прядь и торопливо начала борьбу с застежками на туфлях.       — Добрый вечер, — послышался мягкий низкий голос, — Меня зовут Александр Морозов, а вы, наверное…       В спальне не было слышно слов ранее воодушевленной барышни, только невнятное бормотание.       Алина, наконец закончив с обувью, критично оглядела себя в зеркале. Короткое черное платье идеально сидело по фигуре, сквозь кружево, ниспадающее от воротника до талии, виднелись белоснежные плечи и ключицы. Прическа вышла безупречная, ни одна прядь не нарушала композиции, глаза влажно блестели, а приглушенно красные губы добавляли яркости в образ.       Дверь спальни открылась с тихим шорохом. Ана и Старкова младшая, обступив гостя с двух фронтов, о чем-то увлеченно беседовали. Никто не заметил, что Алина покинула комнату. Никто, кроме человека в костюме цвета полночи.       Александр в тот же момент поймал взгляд девушки и просиял. Такое счастливое выражение казалось непривычным для его лица. Алина остановилась, не в силах сдержать улыбку. Они стояли неподвижно, жадно всматриваясь друг в друга, пока спустя минуту на них наконец-то обратили внимание.       — Алина, дорогая, что так долго? Неприлично заставлять молодого человека ждать на пороге, — тетя первая подала голос, не забыв указать на промах племянницы. Парень и глазом не повел.       — Не стоит, мисс Куя, ожидание того стоило. Ты потрясающе выглядишь. — Александр ловко обошел своих собеседниц и слегка коснулся ладони девушки.       — Спасибо, — смущенно шепнула девушка и в ответ сжала предложенную руку.        — Он даже красивее, чем ты рассказывала! — одна реплика, и почти интимная тишина разлетелась вдребезги, а Алина покраснела до кончиков ушей.        — А вы, мисс, точно такая, как вас описывала сестра. В карман за словом не полезете, — Морозов едва слышно рассмеялся.        — Конечно, мне всегда есть что сказать. Особенно, если это правда, — девушка шумно хмыкнула. Алина закатила глаза.       — Ну что ж, как бы мне ни хотелось пообщаться с вами еще, но мы уже опаздываем.       — Как жаль! Нужно, чтобы вы обязательно зашли к нам на ужин, — ответила Ана Куя с неприкрытым разочарованием.       — Обязательно. Думаю, это будет легко устроить. — Алина снова посмотрела парню в глаза и утвердительно кивнула. — Любимая, где твое пальто?       — Слева, на вешалке. Спасибо.       Александр бережно помог девушке надеть верхнюю одежду и даже помог с застежками. Все время, пока Морозов возился с пуговицами, Алина простояла с глупой улыбкой.       — К какому времени нам стоит вернуться, чтобы вы не переживали? — парень снова обратился к тете, от чего та совсем поплыла.       — Вы можете задержаться. Я не против. Алина в надежных руках.       — Спасибо за доверие. — Александр нажал на ручку двери. — Ну, нам пора. До свидания, мисс Куя, мисс Старкова.       — До свидания, — тетя и племянница произнесли это в унисон, и квартира словно оглохла.