Королева игры

Речь идет не о том, чтобы предвидеть будущее, а о том, чтобы творить его.

Дени де Ружмон

      Сигил Бафомета был вырезан на коже жертвы охотничьим ножом. Мужчина смотрел на стекающую лезвием кровь и криво ухмыльнулся. Она капала на тощее тело и синий камень кулона на её шее. Тэя Росс погибала под его руками, а ему это было в радость. Снова лишать кого-то жизни, которая и без того была вне ценности. Эта охотница была пустышкой. Ни красивой внешности, а только на любителя, ни каких-то достижений — сложно было конкурировать с охотниками на службе, которые в разы сильнее её. Ни нормальной жизни, а только серое уныние. Она не заслуживала жизни, как считал убивший её мужчина, и прожила она достаточно. Достаточно, чтобы показать свою отстранённость и ненужность.       Бледно-зеленые глаза, залитые кровью потускнели окончательно, а губы еле-еле подрагивали. Тэя уже практически не дышала, доживала считанные минуты, которых у неё осталось очень мало.       — ਊ ꁞل‌꓃ ლ꓃Ꮚლᘛ ಸଓ¤ᕦ¤ ଘʔತｴლଓਊᕙ? ¤ʋᕙ Ӝ̄ຈ ʋತƪᕙƪ ʋຈ ¤ଓʋ¤ლತଓლᴥ ƪ ʔຈᕦᘛᴥʋƪຈ ಠຈʔ¤୧Ꮚ.       Мужчина обернулся на голос подчинённого и зло опустил брови. Молодой Архонт заметно дрогнул и до боли прикусил язык, виня себя в своей же тупости за то, что спросил явно лишнее.       Убийство Тэи Росс было личным приказом господина Темного, правой руки и главного советника Королевы Мирабель. И потому спорить с этим решением и как-то отвергать было глупо.       — ꈍ୧ತƪᕙƷ ¤ଓಠᕙᘛ ଓل‌꓃ʋᏊｴ, ꓃ತ୧ᕙʔຈᘛര Ʒʋᕙຈଓ ¤ʔ ಸଓ¤꓃, Ʒᕙʋꁞತଓ ƪᕙƪଘෆ-ଓ¤ ୧¤ᘛര ¤ʋᕙ ਊლل Ӝ̄ຈ ತᕦ୧ᕙຈଓ, ຈლᘛತ ਊຈ୧メଘ௰ƪᕙ ꈍ୧ತƪᕙƷᕙᘛᕙ ଘʔತଓര ຈل‌. ꈍ¤ଓ¤꓃ଘ ʋຈ ʔ¤ᘛଓᕙｴ ᘛತ௰ʋຈᕦ¤ ತ ꈍ୧¤ლଓ¤ ಠຈᘛᕙｴ ლਊ¤ෆ ୧ᕙʔ¤ଓଘ ꓃¤ᘛꁞᕙ, ꈍ¤ʋᴥᘛ?       — ꈍ¤ʋᴥᘛ, — робко отказал молодой собеседник опуская взгляд в землю, что под ногами окрасилась кровью.       Её кровью.       Тэю жестоко избили его сослуживцы, не оставляя на хрупком теле рыжеволосой охотницы ни единого живого места. Всё если не усыпано синяками, то истерзано ранами и ссадинами. Сейчас её трудно узнать, но охотники Сов, что найдут её тело в итоге, опознают, и тогда будет задействована вторая фаза плана. Та, которая предназначена для определенного круга людей.       — Сбрось её в воду и замети следы, после сообщи господину Темному что всё идёт как надо, понял? — проговорил на скарипотце мужчина поднимаясь. Молодой Архонт активно закивал, после надев перчатки на руки, нагнулся и одним движением поднял практически бездыханное тело и закинул себе на плечо.       Собеседник никак на это не отреагировал, только велел после избавиться от одежды. Ему кивнули, после чего юнец удалился с вида, направившись к краю старого склона, что возвышался прямиком над озером. Острый он напоминал большую детскую горку, которую любят маленькие дети.       Темные глаза парня сверкнули алым, и он с силой сбросил тело Тэи Росс вниз. Оно сократилось по склону, ударяясь во все преграды в виде камней и корней деревьев, пока полностью изуродованное не упало в холодную воду. Теперь дело было за малым, ждать, пока её найдут и не объявят о находке.       Скоро. Всё будет скоро...

***

      Хололный разум всегда был важнее чем пламенное сердце. Его нельзя было заткнуть, но он толкал нормальные вещи, принадлежащие умному человеку, а сердце было живым и хотело ту же живость в реальности. Только всё это было лишь холодным морозным утром. Штормом который нельзя контролировать. Сердце делало слишком много ошибок, и среди них множество потерянных жизней.       Теперь я поняла это. Поняла какие ошибки можно совершить, если доверить самого себя не мыслям, а чувствам. В особенности эта рана загорелась когда под моим сердцем погибла жизнь, что только-только успела зародится.       Прости меня. Я искренне тебя любила.

Мама

      Дэниэл отложил письмо в сторону и откинулся на спинку стула. Потупил взгляд в потолок, он размышлял о том что ему рассказала Агнесса и то, что он узнал из материалов предоставленных ею сам.       Союз Сожжения — это угрупирование совершенно разных людей ради достижения одной цели — положить конец войне. Остин и Адель Ависские, Марго и Натаниэль О'Ларс, Зак Харрис, Нил и Агнесса Уайт, Ханна Мур и Эмма Скотт. Всё эти люди были в Союзе и действовали против системы ради спасения мира, даже его мать. До них этим занимались некие братья Майкл и Райан Дассо и Мирабель Морелли, но в них ничего не вышло и тогда нашлись другие безумцы на эту роль.       Дэниэл никогда не верил в подобное организации, что в одиночку пытаются решить проблему с властями, которая, не под силу даже Людям Создателя —Верховным магам. Но, что самое интересное, их рассказов Агнессы Дэн понял, что невозможное всё же стало возможным. Братья практически приблизились к разгадке этого дела, пока их просто не остановили управляющие. Ребекка затащила Мирабель в психушку, где сама и работа до того как стала хирургом, убила Майкла и подстрелила Райана. И эта версия могла бы быть правдивой, если бы не одно но: отсутствие каких-либо улик. Агнесса призналась, что после той неудачной миссии где пострадала мать Дэниэла и потеряла ребенка, Союз Сожжения начал небольшое расследование касаемо истории Мирабель и всё практически сложилось идеально, кроме причастности Ребекки.       В папках, документах, записях не было ничего, что свидетельствовало бы о причастности Ребекки Янсен к тому резонансному делу. Да и сам Дэн когда просматривал статьи о Мирабель Морелли, не находил ничего о Ребекке, лишь то, что она была лечащим врачом. Но, возможно, она могла просто замять всё это, отдать бешеные деньги за чужое молчание, однако был ли в этом смысл, если Ребекка действовала во благо?       Этот вопрос не давал парню покоя весь день, едва он вернулся домой после разговора с Агнессой. Алек был крайне зол на уход сына, но допрашивать не стал, потому что и так понимал о чем с ним могла говорить его драгоценная коллега. Их дело, где причастен и он сам.       — Союз Сожжения... Ничего не найдено, — Дэн закрыл очередную статью на ноутбуке и посмотрел на свои записи в блокноте. — И так, что я имею... Команда из совершенно разных людей объединяется с одной целью: закончить начатое дело Райана и Майкла Дассо, в ходе чего они выпускают из психбольницы опасную пациентку. Далее начинается новое расследование с новыми фактами, что практически привели Союз к разгадке победы над властями, но кто-то выдал их и команду сперва прикрыли, а после она распалась вовсе, уничтожая после себя абсолютно все сведения. Однако спустя годы, кто-то по очереди начинает убивать всех участников Союза Сожжения. Началось всё из моей матери, далее Зак, Ависские, О'Ларс и в конце концов Нил Уайт, муж Агнессы. Его жена и Ханна нашли укрытие вне фракции, что спасло им жизнь, а жена Зака Хлоя исчезла бесследно. В итоге Агнесса единственная кто действительно выжил из Союза. Хлою и Райана можно не считать, ибо ничего о них неизвестно.       И на этом был тупик. Парень повертел в руке карандаш и задумчиво начал перечитывать всё, что он имеет. Однако в этой истории не было достающих деталей, и чем дальше Дэн заходил, тем больше их становилось, будто он всё терял по дороге. Он не понимал как к этой истории отнести Профессора (за исключением того что Эмма была в хороших дружеских отношениях с ним), как действовал Союз в рамках законов и постоянного надзора управляющих. И как им удалось замять всё это дело до кристальной чистоты?       Агнесса касаемо этого ничего не говорила, только то, что на тот момент управляющими фракции Серебряные совы были супруги О'Ларс, и с их участием удалось это дело замять и забыть. В целом они во многих случаях открывали им путь и позволяли без проблем решать те или иные задачи. Так Нил и Зак с лёгкостью проникали в базу охотников, вели отчёты и при этом все их дела оставались тайной.       «Управляющие на стороне Союза. Интересно...» — Дэн немедленно вбил в поисковике имена Марго и Натаниэль О'Ларс и ответ не заставил себя долго ждать.       — Супруги О'Ларс, высшие из касты магов управляли фракцией с 1992 года по 2015. Погибли при странном пожаре в церкви 2 сентября. И опять эта цифра шесть. Шесть лет назад произошел пожар, но следствие ничего не нашло и дело было закрыто как несчастный случай. Так же было и с Ависскими. Дело закрыли от нехватки улик, — Дэн вскинул брови. Рассматривая фото погибших. И в беса они были ему знакомы. Вернее женщина. Белолицая, голубоглазая, белокурая. Он присмотрелся повнимательнее. — Дарвин. Он очень похож на неё. Неужто его родители?       Дэн прикинул может ли такое быть. Но тогда вопрос в другом, почему Дарвин не на месте родителей? Почему в рядах охотников, когда должен восседать в рядах управляющих? Это казалось странным и вызывало достаточно много вопросов.       «Да... Это его родители...» — информация ниже а статье подтвердила догадки мага. Дарвин О'Ларс был старшим сыном супругов; ещё они имели дочь, но о ней информации почему-то мало. Вивьен. Папина дочурка...       Он хмыкнул, постукивая пальцами по гладкой столешнице. Его внимание цеплялось за новую информацию, совершенно ошарашенный, как в дела Союза встряли родители Дарвина. Сильные маги.       — Так... Агнесса и Нил — родители Феликса. Марго и Натаниэль — родители Дарвина. Остин и Адель — родители Мали, моя мать там была тоже. И ещё есть некий Зак Харрис, тоже охотник Сов, как и Нил... — перечислил сведения парень нахмурившись. — Красиво, однако, легла эта картина.       Дэниэл скрыл все папки и подобрав ноги на стул, достал из тумбочки материалы, касаемо Алека, что передала ему Агнесса. Желание вскрыть этот конверт присутствовало ещё в кафе, но маг всячески силился не трогать его и даже не смотреть, слушая рассказ Агнессы. Он толком ни знал, к чему была причастна некая Мирабель Морелли, из-за которой пострадала его мама, но верил, что Союз Сожжения так просто бы не пришел к ней. Она многое знала о властях и, к сожалению, забрала эту информацию с собой.       После её побега Союз потерял очень ценную цепочку. Более того, о Мирабель никто ничего не знал: куда она пропала, что с ней стало? Союз даже открыл поиски, завлекая лучших специалистов, но женщина как сквозь землю провалилась. Это вызывало тонну вопросов и ещё больше теорий и подозрений. Она многое знала. И эти лазейки ей помогли скрыться с фракции Серебряные совы незамеченной.       Прошло уже практически тридцать лет с того момента, но никто так и не нашел её.       — Спроси Алека касаемо Мирабель, или ещё лучше Ребекку, они ответят... — вспомнил слова Агнессы. Оттого взгляд стал острее бритвы. — Алек ведь тоже знает о ней. Ты даже не представляешь как они встретились с Ребеккой, что их связывает, Дэн...       Послышалось шуршание бумаги. Конверт упал на столешницу. Дэниэл провел пальцами по надписи на бумаге «Секретно» и нахмурился. Принялся читать.

20 апреля 2016 года

Департамент фракции «Феникс»

Округа №509 город Эгнеус

1 блок: Администрация

(Отчёты и запрос переданы во 2 блок Охоты. Рапорт начальника охотников Френка Пирса)

От кого: штатный психолог фракции «Феникс» Аделайн Ньюман

Кому: штатному детективу фракции «Серебряные совы» Агнессе Уайт

Статус: конфиденциально

      Доброго дня, миссис Уайт, рада сообщить, что расследование касаемо подозреваемого Алека Мартина окончено и я готова вам показать свои результаты. Как вы поручили, я изучила все его старые дела и то, которое вы мне прислали письмом ранее. Буду честна, никогда до этого я не работала в таком режиме, с такими ограничениями, с таким давлением и, собственно, с таким делом. Делала запрос во второй блок Охоты города Эгнеус и одержала рапорт от начальника, что, несомненно, является нарушением правил. Подобные отчёты строго запрещены для показа в круге сотрудников и в целом посторонних лиц вроде вас — особи из Сов. А как вам известно, детали фракций всегда остаются по за кадром для представителей соседней територии. Я очень рискую отправляя вам это письмо, миссис Уайт, однако, я надеюсь на вашу конкретную и адекватную участь в этом расследовании, иначе, мы с вами не сработаемся.       Вы просили меня узнать детали старого расследования с участием личности Алека Мартина. Касаемо дела №1089 о черной трансплантологии в базе Теласа (город на соверо-востоке Фениксов) ничего не было, и мне пришлось вскрывать архивы Эгнеуса, так как то дело было передано в руки охоты под начальством Френка Пирса. Буду честна с вами, из-за запретов и постоянных отчётов перед всеми, расследование нечто затянулось, однако я кое-что узнала.       Алек Мартин, или как было указано в деле №1089 Рассел Блэк, был обвиняемый в чёрной трансплантологии и торговли людьми вместе с Ребеккой Янсен (если имя введено в рапорт действительно правдивое). Начало пало на 1988 год. На их счету было больше 159 выполненых удачно операций (по крайней мере это все известные) и это всего за два года подпольной работы. В деле было указано, что это происходило в клинике где работал Алек — група хирургов действовали против системы и тайно сдавали людей (зачастую своих же пациентов) в организацию «НБ» иначе «Новое будущее». Там пациентов убивали продавая органы на чёрном рынке, а дети и беременные женщины, которые не были нужны для органов, отдавали педофилам и прочим извращенцам.       Союз с Ребеккой Янсен был тоже не мало важен. Женщина работала в психиатрической больнице в Эттите во фракции Серебряные совы. Тайком она точно так же, как и хирурги, сдавала своих пациентов организации НБ. Точную цифру сказать точно не могу, но приблизительно она доходила до 80. В крайнем случае именно такое количество сбежавших пациентов было указано в отчётах больницы. Но эти отчёты колеблются и постоянно меняются, потому точно утверждать не могу. На форумах и страницах организации НБ я нашла только пятнадцать имён бывших пациентов-психов, о других ничего указано не было. Предполагаю, что либо их судьба изменилась и их не пустили на органы, либо просто скрыли их личности под другими именами и фотографиями. Что, в целом, весьма разумно.       Далее в отчётах была большая пауза. Я искала данные за период между 1991 и 1993 годами, однако ничего не нашла. Далее дело разворачивалось уже в Фениксах в городе Эгнеус, однако про Алека Мартина и Ребекку Янсен больше не было в этих отчётах. Однако женщина бросила психиатрическую больницу и получив документы о смене сферы деятельности, начала работать хирургом в том же отделении, что и Алек Мартин.       Дело о черной трансплантологии было скрыто. Я не нашла более никаких деталей того дела (именно там где фигурировали имена Алека Мартина и Ребекки Янсен). Однако судебный процесс который должен был случился в 1994 году так и не состоялся и лица указанные выше не были задействованы в деле. Всё это стало на паузу до текущего года. Однако нет никаких гарантий, что дело продолжат далее, скорее оставят закрытым как и большинство дел.

С уважением Аделайн Ньюман.

      А ниже имени психолога была пометка написанная от руки, вероятнее всего это сделала Агнесса.       «1993 год был последним когда Алек и Ребекка были задействованы в организацию НБ. Это было подозрительно, ибо в 1993 году Союз Сожжения наведался к Мирабель Морелли и после этого Ребекка сменила свою деятельность. И как мне стало известно, из больницы также пропали все сведения о больной. Скорее их уничтожили специально, и я не сомневался что это была Ребекка. Мирабель говорила, что её врач была связана с властями, однако, как оказалось не только с ними, но и с черной трансплантологией от которой отказалась после побега.       Я не упускаю возможности того, что Ребекка сама выпустила Мирабель, зная, что на неё охотятся. Но это ещё следует проверить.»       Дэниэл округлил глаза от прочитанного. Он перечитал письмо ещё три раза, и каждый раз, как первый, его ошарашенный вид и ком застрявший в горле, не исчезали. Парень не верил во всё это. Как Алек мог быть причастным к столь изощрённым ситуациям, как продаж людей на органы. Более того, Ребекка по словам психолога Аделайн Ньюман тоже причастна ко всему этому беспределу. Ровно как и к пропаже Мирабель Морелли. Однако Дэна сейчас не волновала судьба какой-то пациентки, только информацией про Алека и Ребекку. Как они могли творить такое?       Он сложил письмо обратно в конверт и спрятал в тумбочку. После сложив руки на столешнице, свесил на них голову. Зажмурился, но стук в дверь заставил его подняться.       — Входите, — обронил он холодным тоном, понимая, кто к нему пришел.       Алек вошёл совершенно спокойный, будто между ними не было никакой пропасти и ссоры. Он нёс в руке поднос с двумя кружками чая и печеньем, похоже, в знак примирения.       — Не хотел мешать, но загладить вину хочу. Поговорим?       Мужчина поставил на стол поднос, после предложил сыну чай, однако то, с каким призрением Дэниэл посмотрел на него, врачу стало не по себе.       — Ну что снова не так, Дэни? Я знаю что поступил не правильно касаемо Мали и всего прочего, мне правда жаль...       — Проехали...       В словах Алека не было и капли раскаяния и сожаления к Мали и Агнессе. Он просто не чувствовал своей вины и от части даже не собирался пояснять сыну всё это. Вместо этого, он примостился на подлокотник стула и приобнял мага. Последний удивился такой внезапной нежности, но руки названого отца не снял.       — Дэни, неужели ты позволишь каким-то незнакомым женщинам создать между нами эту пропасть? — уклончиво спросил Алек продвигая к сыну кружку с чаем. Дэн никак не среагировал на вопрос и взяв напиток, преподнес к губам. Сделал несколько больших глотков.       — Какой-то странный вкус... — скривился Дэниэл.       — Может сахар не растаял, — беспечно пожал плечами хирург медленно перебирая волосы сына Эдварда. — О чем вы говорили с Агнессой?             — Ни о чем важном, — парень снова прильнул губами к чаю, кривясь от вкуса. — Она о Мали спрашивала, то самое что и Феликс. Но вкус действительно странный.       Маг потянулся за печеньем. Мягкое и сладкое оно таяло во рту, перебивая дурной вкус чая. Алек потянулся за своим. Отпил.       — Выглядишь неважно, — врач продолжал водить по волосах сына. Дэн снова отпил чая, опустошая чажку до половины. Скривился, заедая печеньем.       — Да, что-то мне правда глаза пекут, — отложив всё из рук и откинувшись на спинку стула, охотник закрыл глаза. Начал тяжело дышать, ощутил как тело пронзила слабость.       — Ты устал, лучше лягни отдохнуть...       — Нет, я в порядке... Правда, — он закрыл глаза. Алек ухмыльнулся.       — Выпей ещё, успокой нервы, — он преподнес к сыну кружку, но Дэн скривился и отодвинул от себя       — Не хочу, мне что-то не хорошо...       Маг успел полнятся на ноги, как земля будто начала уплывать, как вода от песчаного берега. Оступившись, Дэниэл успел ухватится за столешницу, чтобы не упасть на холодный пол. Из стола по его вине упала ручка и блокнот.       — Дэни, дорогой, не мучай себя. Ложись в кровать.       Подавляя смешок, Алек повел сына к кровати и едва тот лег на мягкие простыни, разум будто отключился. Мужчина видел как Дэниэл закрыл глаза теряя сознание, но его это ни капельки не смутило, напротив, вызвало ухмылку.       — Зря ты во всё это встрял, дорогой. Зря. Потом ты поймёшь что я желал тебе добра, и что всё это ради твоего блага.       Наркотик что Алек добавил к чаю, сработал практически мгновенно. Мужчина помнил, что когда-то этот препарат ему дали когда он занимался на чёрном рынке. Он не помнил названия, но зато знал как тот действовал. А так как Дэн маг огня, то его собственная стихия подействует как хороший катализатор, быстрее разгоняя ядовитую жидкости по крови.       Алек не хотел этого делать. Не хотел причинять вред тому, кого успел полюбить, но он не хотел позволить Агнессе за считанные минуты уничтожить всё, что врач успел построить годами.       — Ты забудешь всё, что было. Всё что читал и знал. Прости, Дэни, но я не могу тебе позволить угробить самого себя, — Алек накрыл сына одеялом и поднявшись на ноги, подошёл к рабочему столу. Начал проверять всё. — Вот оно что, Союзом заинтересовался. Что ж, милая Агнесса, твои попытки провалены. Я не позволю тебе забрать моего сына.       Мужчина уже и не замечал, как начал изливать пустой комнате все мысли и переживания. Он принялся удалять все сохраненные статьи, папки и даже бумаги что валялись на столе. Все дела Союза. Алек даже проверил тумбочки.       — Агнесса, это ты зря... — в руках был тот самый конверт с паспортом психолога Аделайн Ньюман. Врач скривился от злости и мигом сжал в шарик хрупкую бумагу. Но в мусорную корзину не кинул, понимая что если Дэниэл что-то заподозрит, то проверит всё. И мусор тоже, зная, сколько там потерянной информации.       После этого мужчина ушел, оставив сына в полном неведении ко всему...       «Ты скажешь мне спасибо, Дэни...»

***

      По небу толкались грозовые тучи. Молнии который раз игристым линиями прорезали темную гладь, сообщая о скорой грозе. Агнесса смотрела на это сквозь пелену накатившего из-за тряски по старым дорогам сна. Наконец-то она ехала к сыну, довольная что поговорила с Дэном, хоть имела касаемо него дурное предчувствие. Она хорошо знала Алека и то, что он может сотворить в гневе и ярости. Однако не хотела зацикливаться на этом, веря в ум и креативность Дэна, как охотника.       Она открыла ему глаза, сняла с абсентовых радужек розовые очки, которые Алек нацепил сыну Эдварда сразу же после смерти матери. После смерти Эммы. А дальше выбор был за ним самим. То, как он решит действовать после — уже не касалось Агнессы. В конце концов она в принципе не обязана была делать то, что произошло в кафе. Не должна была втягивать его в игры Союза, не должна была рассказывать про Алека и Ребекку, не должна была в принципе сообщать о своем существовании на прямую. Даже при том, что он первым начал эту игру. То что ему открылся её сын уже было большим риском. А теперь он знал и о ней, знал о её прошлом, прошлом собственной матери и прошлом Алека Мартина. Настолько глубоко Агнесса Уайт залезла ему под кожу. Горячую от пережитков прошлого и собственного огня, который только сильнее разгорелся при сегодняшнем визите.       Агнесса бережно коснулась губ кончиком указательного пальца. Задумалась. Каким идиотским образом начали разворачиваться события, что практически с кристальной чёткостью повторяли события тридцатилетней давности. Пророчество начало сбываться, формируя всё новые и новые грани существования определенного круга людей, а вместе с тем, и других, что так или иначе замешаны в опасном водовороте событий.       Телефон в кармане снова завибрировал. Женщина нахмурилась и, достав из сумки, посмотрела на экран. Там горело пришедшее только что сообщение от Феликса.       Где ты? Когда приедешь? Мы тебя ждём.       Агнесса выдохнула с облегчением и отписала:       Я уже в пути, скоро буду. Люблю и целую.       Она выключила мобильный и откинулась на спинку кресла, полностью игнорируя вопросы водителя. Ей не хотелось говорить о том, что произошло в Фениксах, более того, Алек хоть и был подонком, однако она не хотела зацикливать все своё внимание на нем. Он этого не заслужил, а вот Дэн мог оправдать её ожидания. Как минимум наконец-то открыть глаза хотя бы для самого себя.       С этим Агнесса прикрыла глаза в полудрёме. Поспать когда она ехала во фракцию не получилось, потому слабость брала верх. Тело ломило, глаза пекли. Водитель сбоку что-то говорил, но женщина не слушала, вместо этого прислушивалась к звукам, которые её окружали. Шум дождя снаружи, барабаны капель на лобовому стеклу, скрежет дворников, лёгкая вибрация в салоне. Это чудной колыбельной стянуло с плеч груз, заставляя тело расслабиться.       Один.       Два.       Три.       Тьма окутала разум, но буквально через секунду что-то вывело из сна. Агнесса содрогнулась и щурясь, несколько раз проморгалась, желая стряхнуть темноту и сон с ресниц. Мужчина молчал, музыка играла тихо, шум дождя не мешал, значит, разбудило её что-то совершенно другое. Агнесса потянулась за мобильным который упал на сиденье около её колен. Включила. На экране было новое сообщение. Вот и причина её пробуждения. Она уснула с мобильным на коленях и вибрация сообщения её привела в чувство.       Скривившись, миссис Уайт спрятала мобильный в сумку, даже не глядя что за сообщение и от кого. Вновь закрыла глаза в попытке уснуть. И вновь тот самый счёт в голове.       Один.       Два.       Три.       Сон проник в разум практически мгновенно, но теперь вместо темноты Агнесса видела большую спальню их дома в Каэлесте. Мягкая вискоза бордовых простыней ложилась каскадом на подушки и одеяло, вызывая какой-то дискомфорт. Женщина любила чтобы всё было идеально, ровно, потому начала выравнивать криво постеленые простыни, но отчего-то не получалось. Ткани будто не хотели слушать хозяйку и ложились как попало.       — Не беспокойся об этом, Агнесса. Подумаешь, кровать выглядит не красиво, — кто-то сзади обнял и женщина испугалась. Но все мысли как за приказом пропали, когда она осознала что это был её Нил, а вместо этого появились новые, более пикантные. — Мне больше нравится когда ты на этой кровати расслабленная... Обнаженная... — последнее слово было сказано тихо, шепотом на ушко, после чего мужчина прикусил мочку. Агнесса зажевала нижнюю губу, подавляя непрошеный стон — уши всегда были её слишком чувствительной зоной и Нил знал об этом.       Руки мужчины опустились ниже, к большим бёдрам, сексуально обтянутым черной юбкой. Нил сжал гладкую ткань, медленно начал задирать к верху. Агнесса выдохнула и обернулась, прерывая действие мужа. Посмотрела в бездонные глаза любимого и, мимо воли прослезилась.       — Нил... — её пальцы очертили красивый подбородок, пухлые губы и слегка колкую от бритья щетину. Агнесса ненавидела когда Нил отпускал бороду, пусть и маленькую, потому постоянно ворчала и заставляла сбрить.       — Мой маленький мышонок... — он склонился, мягко целуя. Агнесса уже и забыла, какого это, когда твоих губ касаются чужие. — Не плачь, я не люблю смотреть в эти карие глазки когда в них полно слез.       — Нил я...       Мужчина не дал договорить и вновь поцеловал жену, но на этот раз в уголок губ.       — Маленькая моя, ты должна быть сильной, ради сына, — шепнул охотник продолжая целовать жену. Агнесса хныкнула, прижимаясь к мужу сильнее.       Он продолжил её целовать, нагло, требовательно, смакуя каждый миллиметр красивых губ. Целовал, пока вдруг Агнесса не ощутила горячую кровь на подбородке. Она содрогнулась и в испуге отпрянула от Нила. Ужаснулась.       На шее мужа была большая рана. Порез от которого Нил и умер шесть лет назад.       — Мышонок, это больше не болит, — шепнул Уайт касаясь кровоточащей шеи, которая, так напугала его жену.       Он больше не был тем Нилом, которого когда-то всем сердцем полюбила, а холодным трупом, что нашли во фракции шесть лет назад. Агнесса заплакала, боясь того, что видит перед собой. Нет, она не боялась мужа, вовсе нет. Нил любил её, оберегал, он был эталоном мужской любви и заботы, которая кому-то может только снится.       Агнесса ненавидела себя за то, что позволила мужу вот так вот пойти из жизни. Нил всегда твердил уехать из Нелмора куда-то в другие края, но... Она не слушала и в итоге Нелмор стал местом гибели её семьи.       — Нил... Прости...       Но мужчина стоял на месте, не реагируя на слова супруги. Вместо этого только поднес указательный палец к губам и прошептал еле слышно:       — Проснись.       Агнесса почти подскочила на месте из-за резкого прикосновения. Первые несколько секунд она просто приводила чувства в порядок, чтобы понять очевидное, она в машине.       — Прости, мам я не...       — Та всё нормально, я сама виновата, — буркнула Агнесса отстегивая ремень безопасности. — Спасибо что разбудил.       — Как доехала? — спросил Феликс подавая матери руку.       — Хорошо, — Агнесса тепло улыбнулась и приняв приглашение вышла из машины. Обняла Феликса. — Как я соскучилась за тобой, мой мышонок...       — Я тоже, мама, безумно скучал.       Тепло магии и крепких мужских рук разлилось по телу большой волной. Агнесса ощутила безопасность и то, насколько ей не хватало этих объятий все эти годы. Ей катастрофически не хватало сына рядом, его улыбки, его смеха, его голоса, его озорных глаз, его любви и ласки. Порою у неё даже возникали мысли о том, чтобы вернуться домой, в Нелмор, и жить так как раньше. Однако против этого сам Феликс. Он говорил, что не хочет завлекать мать в опасности, а в последнее время во фракциях начался дурной переворот и эта ненависть и злость, которую, казалось бы, фракции закопали навеки, начала возрождаться.       Первые перевороты начали происходить примерно два года назад, когда был новый набор в ряды охотников Сов. Феликс тогда только начинал подниматься по карьерной лестнице, но фракции уже начинали точить друг на друга ножи. И это не на шутку беспокоило, ибо никогда не знаешь, какие последствия могут ждать после. Феликс не раз ловил себя на мыслях, что каждая последующая миссия может стать для него последней. И последнее задание в Фениксах три дня назад было тому подтверждением.       — Стоит готовится а затяжной войне, Феликс. К сожелению перемирие между двумя фракциями пошатнулось. Новое поколение диктует свои порядки, и, если честно, я доселе не понимаю как всё пришло к этому, — выдохнул капитан склоняя голову.       — Я знаю. Потому что одно поколение меняет текст, другое решает по нему учиться. Растет новое поколение и ложь становится историей... — ответил Феликс.       Парень мягко распустил кольцо рук и тепло улыбнувшись матери, продолжил:       — Идём в дом, на улице прохладно.       Кивок послужил ответом. Феликс подхватил чемодан и, галантно пропустил маму вперёд, зашёл в дом следом. Автомобиль рушил — в окне оба увидели как транспорт отдаляется и Агнесса выдохнула с облегчением, понимая что пути назад нет и что она наконец-то дома. Пусть и не надолго, но дома. Родные стены были хорошим лекарством от тоски и боли, которая надолго останется в сердцах.       Она заозиралссь по сторонам. Феликс многое поменял в доме. Изменил цвет обоев, поменял мебель, планировка нечто иная, но единственное что осталось неизвестным это их фотографии в рамках на стене. Агнесса смотрела на эти улыбающиеся лица маленького сына и мужа (и не только их) и мимо воли засмеялась. На одном фото был Нил и Остин с детьми на руках: маленький Феликс сидел на плечах папы с мороженным в руке, а Остин держал новорожденную дочку. На второй фотографии была она с Адель. Довольные и молодые девицы в деловых костюмах. На следующем снимке была их семья. Если Агнессу не подводила память, то это фото было сделано на речке в конце лета. Там было ещё несколько таких фотографий с любимыми мужчинами, но самое последнее заставило Агнессу практически заплакать. Там были изображены маленькие дети, мальчик и девочка. Феликс и Мали среди поля с ромашками. Женщина помнила, что это поле с цветами было около дачи Ависских. Большая поляна с тысячами белоснежных цветков.       — А Мали где? — спросила Агнесса с надеждой смотря на сына. Феликс улыбнулся и поставив чемодан на пол в гостиной, продолжил.       — Она на кухне ждёт. Признаюсь, очень волнуется, хочет чтобы твой приезд прошёл на ура.       — Это потому что мы очень давно не виделись. Я очень соскучилась за ней.       — Знаю. Только, мама, — вдруг остановил её Феликс меняясь в лице. Он заговорил серьезно, без тени улыбки, — я не говорил с ней о... случившемся. Решил что потом найду подходящее время, она сейчас явно не готова чтобы ворошить прошлое. Что-то действительно ужасное случилось те шесть лет назад, если она так закрылась в себе.       — Я поняла тебя. Мы поговорим об этом позже. Мне тоже есть что сказать касаемо этого.       — Я не сомневаюсь. Ты провела собственное расследование?       — Небольшое. Это исключительно касается Мали. С её родителями всё более менее понятно. Дело задело что-то важное в системе фракции, и из-за этого его закрыли, якобы нет улик. Но об этом, я думаю, Мали тоже будет интересно узнать.       — Но не сейчас, мама. Давай просто проведем вечер как в старые добрые, хорошо?       — Ты так сказал будто тебе уже за шестьдесят лет и ты повидал в жизни абсолютно всё, — засмеялась Агнесса похлопав сына по плечу. Феликс тоже улыбнулся.       Они прошли дальше. На кухне их уже ждали. Миссис Уайт засмотрелась на девушку что была повёрнутая к ней спиной. Мали сервировала стол к приходу гости. Агнесса заметила как дрожат её руки, как она исхудала и как испортились её волосы. А ещё как она выросла за это время. Маленькая девочка уже была совсем взрослой.       — Мали, девочка моя!       Амели содрогнулась от неожиданности, уранив вилку на пол. Холодный метал противно зазвенел ударяясь в гладкий паркет. Она обернулась и на миг перестала дышать, увидев как с распростёртыми объятиями к ней подошла Агнесса. Мали даже не успела среагировать, как крепкое кольцо рук обвило её тело, согревая приятным теплом.       — Агнесса, как я рада вас видеть! — Ависская прижалась к женщине всем телом, зарывая лицо в распущенные каштановые волосы.       Терпкий парфюм обволакивал холодный разум, мягкими перьями ложась на плечи. Мали принюхалась, закрыв глаза. Вдох-выдох. Руки сильнее сжимались на чужой спине, она чувствовала себя дома. Высокая женщина, по сравнению с самой волшебницей, мягко водила по её волосах, расчёсывая их пальцами. Это возвращало былое тепло и девушка ощутимо расслабилась.       — Моя родная, как я по тебе скучала, — отстранившись, но не выпуская Мали из объятий, Агнесса посмотрела на неё. Улыбнулась. Синие глаза озорно сверкали смешинками. — Как ты похорошела, выросла, — она коснулась её лица, нежно и практически невесомо водила по щеке.       — Вы тоже изменились, — усмехнулась Ависская.       — Так, садитесь за стол. Мали не зря старалась, — вмешался Феликс подходя к кухонной гарнитуре. Взял вино и штопор. Принялся открывать.       Дамы засмеялись, наблюдая за стараниями мага. После сели за стол, позволив единственному мужчине в доме поухаживать за ними. Феликс проворчал под нос, открывая бутылку.       — Скажите на милость, кому столько еды?       — Мы к вашему визиту готовились, — отказала Мали и ровно в тот миг послышался плевок. Феликс наконец-то вытащил корок с бутылки.       — Сразу видно что дома девушка. Феликс не привык так заморачиваться. Ему проще заказать еду.       — А вот не надо на меня клеветать, это не всегда. Только когда я с работы поздно прихожу и времени нет готовить, — фыркнул парень наливая вино в бокалы. Агнесса скривилась, смотря на сына укоризненным взглядом, будто говоря: «не лги матери, мышонок, я лучше знаю».       — Сделаю вид что я тебе поверила, мышонок. Мне лгать можешь, ибо я тебя как облупленного знаю, а вот Мали не обязательно, — Агнесса пальцем указала на девушку и сведя брови, продолжила отчитывать сына: — Не смей обижать её, иначе ты узнаешь какая я плохая бываю.       — Кто её обижает? Мама, не делай из меня тирана, — Феликс отложил бутылку и сел за стол. Взял бокал в руку и поднял чтобы сказать тост.       — Я тебя предупредила, мышонок, — Агнесса шутливо сгрозилась и помахала указательным пальцем. Феликс на это не ответил, только улыбнулся, кивнув на бокал с вином. — Хорошо, тогда давайте выпьем за то, что семья снова вместе. Пусть и немного не в том составе, что прежде, но вместе. Я искренне рада, что мы собрались...

***

      Ружье что было в тумбочке в Ребекки Янсен наконец-то задействовано. Она достала его и, осмотрев на наличие каких-то царапин взвела затворку и положила палец на спусковой крючок, задевая ногтем металлическую раму и скобу. Прицелилась, но выстрела не сделала. Только смотрела, как в окнах дома напротив горит свет. Там мило беседуя сидели трое. Отец, сын и сестра. Ухмыльнулась, представляя на их месте Агнессу и двух птичек, Феликса и Амели. В голове тут же вихрем зашумел сделанный выстрел, а комната наполнилась запахом гари и кровью. Брызги окропили стену и пол.       Познание жизни — это не просто наблюдение, это проникновение в неё, это умение художника претворить признанное и пережитое в сценические образы, близкие и понятные нашему зрителю. Но что остаётся за кадром? Что остаётся в промежутке между началом рисования и концом?       Художники как правило замечают абсолютно всё, но каждую деталь оставляют со щепоткой тайны, замуровав в застывшей краске глубину познания. Он закрыл там свои секреты, которые, можно отыскать лишь вскрыв полотно. Разорвав его.       На полотне Ребекки, под названием «жизнь» была лишь унылая серость и грозовой перевал. Её личное мнение, виденье, в нем было полно грохота надвигающейся бури, лент ярких молний которые будто ножом прорезали небо. Ребекка надела на травмат глушник и прицелилась в ветку дерева на улице, освещаемое ночным фонарем. Спряталась в тени и сделала выстрел в открытое окно. Попала прямиком в цель, после опустила ружье и затянула штору, чтобы её не видели и не слышали.       В стеклах очков доселе отображалась гуща последних событий и матовый свет фонаря, который резал ночную тьму. Он будто оповещал о том, что черту перешли и эта точка не возврата окончательно пройдена. И Ребекка корила себя за это, что спустя столько лет тишины, сад костей начали вскапывать. Однако пугало другое, что её собственные исследования не дали практически никаких деталей. Особи Союза Сожжения что чудом остались живы больше не интересуются этим делом, а дети просто не знают ничего. Однако кто-то все же начал играть в эти игры. Серый кардинал, что прячется где-то в неизвестности и руководит сюжетом этой книги ради общего блага. Или конкретно своего. И то и то, было неприемлемо. Ребекка не хотела чтобы кто-то опять лез в дела Союза. Не после того, как она хорошо подчистила все следы и отправила себя в забвение, чтобы о её участии там никто не знал, а те кто знали — замолчали.       Она позаботилась об этом. А сейчас кто-то нагло меняет карты старого дела, возобновляя давно забытое. В такие совпадения Ребекка не верила, и считала дурной глупостью что посильна появиться только в детском уме, но... Факты твердят о другом. История родителей повторяется с их детьми. Они так же знакомятся, так же занимают должности что практически точ в точ соответствуют роли родителей. В них те же глаза, волосы, внешность, мимика, речь, темб голоса и манера. И одна цель тоже должна быть. Забавно. Они идут по одному и тому же пути, спустя тридцать лет гробовой тишины.       Ребекка спрятала пистолет обратно в стол и равномерными шагами подошла на кухню. Её жутко сушило и хотелось утолить жажду холодной водой. Неожиданно её телефон зазвонил на столе. Нервная и злая от того, кто звонит так поздно, она всё же приняла.       Это был Алек.       — Ребекка!       — И тебе привет.       — Я пытаюсь дозвониться до тебя с самого обеда! Мать его, Ребекка, где тебя бесы носят?! — зло начал мужчина крича в трубку.       — Я телефон дома забыла, потому не могла ответить на твои звонки. Да и в чем, собственно говоря, дело? Да ещё и такое срочное?       Ребекка обернулась, осматривая помещение. На том конце линии послышался вздох.       — Агнесса объявилась и начала настраивать Дэна против нас. Ему известно о том, что мы занимались на чёрном рынке. Она даже рассказала ему о делах Союза. И он начал копать в этом направлении. Сегодня я нашел в его комнате множество статей о Союзе Сожжения, письма Агнессы и даже рапорт от Аделайн Ньюман касаемо моего дела. Ребекка, она начала играть по тем самым правилам, по которым они играли тридцать лет назад. Ты понимаешь что это обозначает?       От услышанного женщина на какое-то время потеряла дар речи, пытаясь переварить услышанное чтобы дать нормальный ответ Алеку.       — Она хочет вплести его в систему, из которой ты восемь лет его вытаскивал. Нам было достаточно одной детали чтобы порвать паутину пророчества, а сейчас Агнесса наводит свои порядки. Как далеко зашёл Дэн?       — Достаточно, но я ввел ему один препарат. Наркотик. Он вызывает провалы в памяти и хорошо притупляет воспоминания. Я не хотел причинять ему вред, но пришлось.       — Алек, где гарантии что он ни о чем этом не вспомнит? Да и Агнесса по прежнему может связаться с ним и всё снова пояснить. Дэна нужно убрать от всего этого как можно дальше пока не стало слишком поздно, — сгрозилась Ребекка, припоминая самый первый день, когда Дэниэл принес Амели в дом Алека. Её рука, грубая и твердая рука хирурга дрогнула, практически принося непоправимый вред. И лучше бы она тогда дрогнула и забрала жизнь человека, но при этом сохраняя множество других.       Но Алек бы тогда не разрешил ей это сделать и исправил би ситуацию, при этом зная с чем имеет дело.       — И что ты предлагаешь?       — Отвезти его в Маралис, к любимому дяде, — как-то беспечно выкинула Янсен пожимая плечами, хоть мужчина этого не видел.       — Не думаю, что Джонни будет рад племяннику. Помнишь что было в прошлый раз? Он искренне ненавидел Эдварда, как, собственно говоря, и сама Эмма. Однако старший братец не лез в дела отца и просто отступился. Джонни, когда была тема разговора касаемо Дэниэла, выразился весьма грубо. Ему не нужен отпрыск такого подонка как Эдвард. Хоть, по факту, Дэн ни в чем не виноват, но его дядя настроен враже, — с оскалом ответил Алек и отчего-то Ребекка знала, что он по привычке разминал руки. Сжимал и разжимал кулаки.       — А других родственников нет.       — Только мать Эда, но она в доме престарелых, да и то имеет провалы в памяти и не помнит Дэна от слова совсем. Он сперва наведывался к любимой бабушке, но после нескольких неудачных попыток растормошить её память, успокоился и перестал донимать старушку своими визитами.       — Хорошо, тогда действуй на свое усмотрение. Если ты решился на наркотики, то решишься на что-то большее.       Вот теперь в голове Ребекки слишком ярко зазвучал гнев.       — Я не убью его! Даже не проси!       — Я не это имела ввиду. И вообще, почему ты на меня всегда спихиваешь убийство?       — После того как ты начала действовать за моей спиной, я не могу думать иначе. Ты возвращаешься к истокам, Бекки, и меня это напрягает.       — Да, мать его, возвращаюсь! — криком на крик ответила хирург. — А знаешь почему? Потому что если это дело Союза Сожжения всплывёт, то мы с тобой окажемся в глубокой заднице! Или ты готов раскрыть всему миру свои тайны?!       — Я это осознаю, однако убийство не единственный способ. Ты заблуждается в своих действиях.       — Знаешь... Мне плевать. Делай что хочешь, главное, не завлекай меня во всё это. Я не хочу быть причастной ко всем последующим глупостям, что ты сотворишь. Мне достаточно было черного рынка, Алек, в который, между прочим, ты меня и затащил. Я никогда не хотела заниматься чёрной трансплантологией.       — Ребекка!       — Зачем ты звонишь мне?       — Мне нужен совет, что делать в этом случае, а ты сразу качаешь права!       — Поздно уже что-то менять, нужно было с самого начала принимать решение, а не ждать до последнего, — с этими словами Ребекка скинула вызов и бросила телефон на стол. Злая как цепная собака, она уцепилась руками за столешницу. — Придумал себе, каждый раз спихивать свои проблемы на меня! Как же, Бекки всё решит! Будто мне заняться больше нечем только твоего сыночка няньчить! Алек, ты глубоко заблуждаешся, если думаешь что я это дело так оставлю... Он уже давно у меня на мушке. Если ты не позволил мне убить Ависскую, что было самым идеальным планом, так теперь я убью Дэна. И на этот раз, я не промахнусь.       Ребекка быстро отпряла от стола, как от горячего камина и, полностью игнорируя попытки Алека поговорить с ней, двинулась обратно в гостиную. На стене над большим диваном была большая картина того самого грозового перевала с неумолимой серостью и сыростью, которые сейчас и испытывала женщина. Она залезла на диван и мигом сняла её, после чего принялась сдирать обои, до голой стены.       — Есть! — подушечками пальцев она нащупала небольшую замочную скважину. Ключ что она всегда носила с собой как оберег, сейчас был её единственным путём.       Ребекка продела ключ в скважину и с трудом, но провернула его, затем снова, пока не послышался тихий щелчек и маленькая дверца открылась. Женщина помнила, с каким трудом закрывались эти двери. Они всегда были в одном положении, и, чтобы закрыть их, нужно было хорошенько прижать к стене, после ключём провернуть язычок. Только так. Потому сейчас они открылись сами по себе.       Это был маленький тайник женщины, который создал ещё её отец, когда работал в администрации фракции Серебряные совы. Он спрятал там собранные файлы касаемо экспериментов властей и не только. Сами маги тоже не редко прибегали к нему ради исследований. Помнится, Ребекке рассказывала её мать, что где-то в горах за востоке Сов, была одна исследовательская база, где отлавливали магов с редкими видами магии ради создания новых. Люди стояли подобны властям, и таким да путем мутаций и экспериментов хотели воссоздать орудие против Архонтов. Хотели создать свою нежить. Как и что там происходило, хирург не знала даже близко, единственное что ей известно, что попадали там совсем юные маги, чье волшебство ещё чистое и никем не тронутое. Сейчас же это место пустует, вернее, после того как управляющие нашли его и обезвредили, они сотворили там подпольный штаб охотников.       Одним из охотников того места является как раз таки Джонни Мальро, родной брат Эммы и дядя Дэниэла. Это Ребекка хорошо запомнила, ибо когда она встречала мужчину, он рассказывал о своей работе и том, что хочет завлечь в охоту и старшего сына, но пока на службу рвется только дочь. Говорили они и за его единственного племянника. На этой теме старший из семейства Мальро постоянно заикался, не зная как на всё это толком реагировать. Дэниэла он не любил и не хотел знать даже крупицу информации о нем, о его жизни, и том, что произошло с ним после смерти обоих родителей. А вернее после смерти Эдварда. Джонни говорил, что не хочет связываться с таким человеком, как Эд Скотт и всё, что его касается.       Конечно, такую позицию с братом Эммы Ребекка не поделяла, ибо считала глупым. Эмма, насколько ей известно, вступила в брак с Эдвардом только с подачи отца. Она ненавидела того мужчину, и не хотела зваться его женой и более того, не хотела от него детей. Этот брак был фиктивным и, по-факту, мог разорваться в любой удобный для Эммы момент, если бы не вмешивался отец. Он был непреклонен и считал что такого мужчину как Эдвард нужно держать около себя обеими руками и ногами. Красивый, статный, любящий и самое главное он был готов оберегать Эмму. Но Джонни даже не вступился за младшую сестру и не отговорил отца, хоть прекрасно знал, что прячется за маской такого доброго Эда. А что сейчас? Он ненавидит всё что связано со Скоттом, даже при том, что ничей вины там нет. Эмма не виновата, её сын тоже не виноват. Вина лежит только на отце.       Ребекка скривилась от этих мыслей и качнула головой, старательно избавляясь от них как от назойливой мухи. Она не хотела вплетать в клетки своего мозга такое низшее существо как Джонни Мальро. Ей по горло хватало этого избалованного эгоиста и паршивого циника за несколько встреч что за своей продолжительностью в совокупности составляли не более трёх часов. Больше она бы не стерпела. Ни его вечных нареканий, ни его дурного тона, ни его полное отсутствие каких-либо манер и этикета. Эмму каждый считал сукой за её упрямый и твердый характер, но Джонни Мальро был ещё тем подонком и гадом. Может, Дэниэлу даже повезло, что он не оказался в руках своего родственника. Уж слишком мучительным был бы его жизнь. Всё же Алек сделал правильнее решение забрав мальчишку до себя.       Но каким бы Джонни не был, он принес ей пользу.       «Чем ярче свет тем сильнее и глубже становится тень. Алек, ты умен и хитёр, а не замечаешь элементарного. Твой враг может стать твоим спасательным кругом, если хорошо постараться и закончить задуманное...» — Ребекка выровняла стопку бумаг постучав ею по дне тайника, после чего закрыла его на ключ и закрыла место вреда картиной. Никто не должен был знать о её тайне, даже Алек.       Она вернулась на кухню и отложив стопку бумаг взяла в руки телефон. На экране отображалась туча пропущенных звонков от Алека и множество сообщений от коллег. Но Ребекка проигнорировала всё это и быстро совершила один звонок. Ей ответили сразу.       — Вечерочка, Бекки! Я ждал твоего звонка.       — Что-то слишком много радости в твоём голосе. Не похоже чтобы ты ждал, Дэйв.       — Ошибаешься, дорогуша, я ждал, однако не того, что ты мне собралась сказать, — внезапно мужчина стал серьезным, хирург поняла это по изменившемуся голосу. — Как я знаю, моё поручение ты не выполнила, Ависская жива.       — Да, к сожелению. Дэн раскусил меня и уничтожил тот препарат куда я подсыпала яд. Но хуже не это, Агнесса объявилась и поведала Дэну обо всём и...       Её перебили.       — Меня не интересует этот мальчишка, Бекки, потому чтобы ты там себе не придумала, сразу нет. Мне нужен результат моего дела, а ты его не выполнила, так чего хочешь от меня? Вмешательства?       Молчание Ребекки затянулось и Дэйв всё понял.       — К чему мне вмешиваться во всё это? Какой мне с этого толк? Я повторяюсь, Дэн мне не интересен. Так зачем мне тебе помогать?       — Пророчество начало сбываться, формируя всё новое мироздание, и достаточно одной детали чтобы изменить его. Понимаешь?       — Это всё сказки, Бекки, властей не одолеть так просто, смирись с этим и действуй со своей проблемой как хочешь. Мне важен результат. Ты начала ломать систему ещё тридцать лет назад, так, что тебе мешает сделать это сейчас? Сама ведь говорила, что тебе хватает одной детали, так ведь?       — Да, но...       — Или ты решила что это деталь должна быть только Ависская? — перебил Дэйв повышая тон. Ребекка услышала на том конце линии практически рычание.       — Нет, но она идеальный вариант, никому она не нужна, ни тебе, ни мне.       — Вот как, судишь по двум личностям? Строгий ты судья, Бекки, если не берешь во внимание всё мнение залы суда, а сама рубаешь топором шеи на эшафоте. Как любопытно, но готовый ответ — смерть знания. Истина — вне слов. Понимаешь?       — В чем истина? — понизив тон уточнила Ребекка садясь на стул.       — Во всяком творении гения мы узнаем собственные отвергнутые мысли. Забавно, что это практически всегда обозначает наш проиграш и табу, которое мы однажды поставили вокруг себя в виде четырех огромных стен, что невозможно сломить. Так же и с тобой сейчас, Бекки. Ты мнишь себя проницательностью и умом, хотя сотворила такую ошибку, за которую коришь себя по сей день. Правда?       — Не понимаю к чему ты ведёшь. Какие мысли, ошибки, и при чем тут я? — взгляд карих глаз потух, словно зарываясь в темноту собственной головы.       Порою настоящая картина сделанная из теней и света, какой, собственно говоря, и должна быть. А в ином случае — черная бездна. И оттуда на человека веет только неимоверным смрадом голодной пропасти, и даже казалось, что оттуда, из самой глубины, кто-то говорит твоё имя. И сейчас Ребекка пыталась понять, кто её зовёт?       — Тот день Дэн должен был погибнуть...       Дэйв сбросил вызов первым, даже не дав собеседнице что-то договорить. Ему и так всё было ясно, а вот Ребекка ничего не понимала.       Пока, не понимала.       Осознание пришло слишком быстро. Холодом свело спину и женщина выровнялась, припоминая. Поздняя весна две тысячи четырнадцатого года, город Эгнеус фракция Феникс. Эдвард хотел убить родного сына, но Ребекка узнала об этом и вовремя предупредила Алека. Хотя, по факту, тот момент когда родной отец возжелал убить собственного ребенка ради денег, был идеальным чтобы разорвать цепи пророчества. Она правильно сказала Дэйву им хватает только одной детали, чтобы поменять ход — убрать кого-то из этой теоремы. Дети главарей должны продолжить начатое родителями тридцать лет назад, и одной смерти вполне хватит, чтобы добиться хорошего результата.       Сперва это была Ависская. После её исчезновения, а после и вовсе признания мертвой, Ребекка и Алек считали это счастливым случаем судьбы, когда все само собой выстраивается нужной картинкой. Она была одной из важных пешек партии и, убрав её, игра считай была проиграна. Ребекке такой вариант был по душе. Она даже не думала убивать Дэниэла тогда, напротив, хотела спасти, хотя тот момент с Эдвардом тоже был своего рода нужной доской для шахмат, только с иной пешкой, офицером, не королевой. И если бы Эд довел дело до конца, результат был бы тот же и, если так присмотреться, то, план бы б вероятнее всего лучшим из всех. Вот, что имел ввиду Дэйв. Во всяком творении гения мы узнаем собственные отвергнутые мысли. И как раз таки убийство Дэна было её мыслью, которую она как раз таки увидела у Эдварда семь лет назад.       — Ты решил мне напомнить, что я могла поступить иначе, позволив убить человека просто потому, что не хочу этих игр. Забавно, но тогда решение принимал скорее Алек. Он дал обещание Эмме и не мог позволить, чтобы Дэниэл погиб, ровно, как и я не мог позволить убить Ависскую днями назад. А после этого я получается главная негодяйка. Алек связан узами долга с Эммой, однако что ему мешало убить дочь Остина? Неужто совесть проснулась спустя столько лет?       И была ли у него совесть вообще?       Иногда она задумывалась над тем, можно ли Алека после стольких плохих поступков, считать добрым человеком? Её отнють нет, а вот у Алека ещё не всё потеряно. Он, в отличие от самой Ребекки, не связан с властями столь прочными нитями и не действует на их благо, только для себя. Она уже стала забывать какого это быть самой для себя хозяином, а не чей-то шавкой на побегушках, которая за сладкую кость выполнит даже самое грязное поручение. И в этом случае завидовала Алеку. Он сам по себе, ни от кого не зависит, и никого не считает авторитетом, только самого себя. Конечно, не будь между Ребеккой и представителями Архонтов заключённого договора, она бы тоже была вольной птицей.       Ребекка давно уже начала жалеть о содеянном. Договор с властями принес только временную пользу ей, а теперь, пользы больше у них. Даже Дэйв приходит к ней чисто ради долга. И как бы она не старалась, она не может уйти от этого. Вечно приходится отрабатывать.       Она снова набрала номер Дэйва. Длинные гудки мешали думать, можно было только ожидать, что ей ответят. Вскоре ей все же удалось дозвониться.       — Бекки не зли меня, я чётко дал понять, что помогать не буду, что ещё тебе нужно? — злостно отказал мужчина.       — Я поняла твои слова и готова действовать, однако скажи, что будет с Ависской после этого?       — Прицел пал не на неё?       Ребекка не видела, но могла поклясться, что Дэйв изогнул брови.       — Да, потому хочу уточнить не будет ли это проблемой, если я...       — А ты убей двух зайцев одним выстрелом, — перебил собеседник.       — Как? Мне бы до одного зайца добраться, а ты говоришь мне, что...       — Включи главные новости фракции, Бекки.       Дэйв который раз перебил её без капли угрызения совести.       — Я доселе не понимаю.       — Включи я сказал, ты вовремя всё сделаешь.       Нехотя, Ребекка все же пошла в гостиную и включила телевизор. Нашла канал с постоянными новостями и стала смотреть. Первую минуту шли какие-то политические рассказы об изменениях в этом году, и Ребекке это наскучило.       — Очень занятно, Дэйв, только не пойму зачем мне знать об изменениях в экономике фракции. Как мне это должно помочь с делом?       — Ты включи о новостях фракции Сов. Быстрее, — цокнув языком и раздражённо опустив брови, Ребекка переключила канал. Нашла нужный.       «Неожиданная находка на озере. Во фракции Серебряные совы рыбалки сегодня утром выловили из дна озера труп молодой девушки. 23-х летняя Тэя Росс была охотницей из Фениксов, города Эгнеус, первой территориальной защиты. По данным следствия девушка была нещадно избита, после чего её выбросили в озеро, в ходе чего она утонула. Сейчас ведётся расследование этого зверского убийства. Кто и зачем так расправился с девушкой и как она попала в соседнюю фракцию...»       Ребекка дальше слушать не стала, просто убавила звук практически до самого минимума.       — И что мне с того? Труп какой-то рыжеволосой девки нашли. Как это должно мне помочь?       — Всему тебя учить нужно, Бекки. Поинтересуйся, кто такая эта Тэя Росс, не ленись. Ответ сам придет к тебе, обещаю.