Королева игры

Мои слова, мой голос — Лишь шёпот в ночной мгле... Вся правда – речь из лживых фраз, Я вижу прошлые года, Что стали шрамом на сердцах. Я вижу там тебя, Но тело в крови и сверкают глаза. Я вижу правду, Но она так далека...

***

      Сегодняшний день другой, не похож ни на что. Такой переменчивый и таинственный. Иные дни пролетают незаметно, возможно, исчезают навсегда, оставляя лишь некоторые куски в памяти. Ничего, не все дни важны. Но есть и особенные. Те, от которых загорается улыбка или проливаются слёзы. Приятные или острые, как лезвие ножа, режущего самое сердце.       Мои воспоминания всегда сменяют друг друга, как узоры в трубке калейдоскопа. Радость сменяется грустью, переживание — равнодушием. В основном они чёрно-белые, как старое кино, и лишь иногда в моей голове мелькают цветные моменты из жизни, но время пройдёт, словно быстрая пуля, оставив только куски, сократит все события до одних только будних и серых фактов, сотрёт эмоции, запахи... Даже от чувств не оставит следа. Превратит в пустую куклу. Таков закон.       Наверное, моя жизнь изменится. Превратится в чужую подслушанную историю, которую будут не раз передавать из уст в уста. Со лживыми словами, с неоспоримыми никем фактами или правдивыми событиями, в которые все равно никто не поверит. Про серебристые звёзды в ночной тьме, про недописанное стихотворение и недосказанные слова. Вот с потоком ветра летают искорки пыли по асфальту, который давно покрылся трещинами и впадинами. В ожидании ночной прохлады, тихо шепчутся нагретые солнцем стены зданий. Начинают петь парящие в небе птицы, перебивая тем самым могильную тишину города. Я вновь возвращаюсь сюда. После стольких потраченных на невозможное дней. И, как бы далеко ты ни зашёл, всегда нужно идти дальше. Нельзя стоять на одном месте...       Через тонкую щель под дверью в комнату просачивался бледный солнечный свет. Наконец-то ночь отступила, и эта тьма потихоньку перетекала в серое, промозглое утро воскресного дня. Холодное, укрытое туманной дымкой. Девушка опустила прижимающиеся к груди колени и, вскинув голову, устало посмотрела в окно почти развалившегося дома. Светало, и глаза, что уже привыкли к темноте, начали интуитивно закрываться, реагируя на свет, хоть и тусклый.       Эта ночь, как и предыдущие, была для Мали кошмарной, и поспать снова не удалось, как она ни пыталась. За окнами как по литаврам бил по-летнему теплый дождь. Снова слышался душераздирающий крик нежити и вой того отвратительного, вызывающего тошноту от одного только вида зверья, что из-за экспериметов властей и зверьми назвать невозможно. Они бродили по заброшенному городу в поиске хоть какой-то поживы. И это пугало больше всего, ведь в своем хилом состоянии волшебница без магии совершенно ничего не сможет поделать. Вернее, магия-то у неё была, но из-за сильного истощения и переутомления — слишком слабая. Даже призвать малейшую искру — высшая степень удовольствия, а говорить о защите и вовсе глупо. Поэтому, для них она слишком лёгкая добыча. Слишком.       Здесь, в старом, заброшенном городе, что пустует ещё с начала новой кровожадной войны магов и желающих возвеличить свое естество Архонтов, этих чудовищ — коим прозвищем их называют все — обитает больше всего. Наверное, это связано с тем, что недалеко простирается Кровавый лес — их дом, а за ним граница — невидимая магическая стена, установленная Архонтами — властью, как барьер от людей Создателя, так и ограждение от Западных земель. Земель Аласиастр — крылатых магов-полукровок. Именно тут, как недавно поведали волшебнице, власти имеют нить, что связывает их с магами. Какая именно, не уточнялось. Однако, Мали предполагала, что власти каким-то образом умудряются преодолеть систему защиты и слежения фракций, и могут просто переместится с одной стороны магического мира в другую, чтобы и дальше сеять там свое семя. И как позже выяснилось, её догадки оказались верными.       Об этих тварях и об их местах обитания в магическом мире девушке доводилось слышать не раз и не два. Сперва — от уже покойных родителей, потом в школе и в университете магии, где на парах нередко засыпали многие ученики, пропуская лекцию преподавателя мимо ушей. И наконец, она услышала это от самой Деборы Хары — приближенной к Архонтам и их «щенкам». Одной из верхушки их адской иерархии. И для волшебницы это было немного странно: ей слабо верилось в то, что представительница Архонтов — одна из тех людей (если их вообще можно назвать людьми), что начали эту войну, одна из тех, что поделили магов на две чёртовы фракции и заставили сражаться друг против друга, так непринуждённо рассказывает о тёмной стороне, да ещё и в таких подробностях... Уж слишком сомнительной была та правда, а в особенности от врага. Они всегда лгут, да так, чтобы быть в одном только выигрыше. И да, в этой игре они определённо выигрывают, только какой ценой?       Но про заброшенный город, что когда-то был первым поселением магов, Дебора тогда случайно проговорилась, или, вернее будет сказать — Мали надавила на неё. Но, в любом случае, девушка о многом узнала, и эта информация сыграла ей на руку. Она была ко многому готова, так что после своего удачного побега не сильно хотела переходить зону Старого города, а всё из-за риска быть пойманной и съеденной. Но это был единственный путь, которым можно было добраться к фракции «Серебряные совы», где ей смогут помочь. Поэтому она здесь. Ощущая леденящий нутро страх и ноющую боль, сплетающую худое, усыпанное синяками и ранами тело, она здесь.       — Лишь бы проскользнуть под системой слежения, — эхо пустой комнаты подхватило сказанные слова. — Дебора не так проста, точно объявит меня в розыск, — тут волшебница поймала себя на глупости содеянного: зачем было говорить это вслух, если пустая комната не ответит ей?       Девушка закашлялась и, отведя взгляд от окна, глянула на свои дрожащие руки, что снова сдавливали колени. Тяжёлые веки, будто налитые свинцом, медленно закрылись, призывая ещё немного поспать, ведь идти ей ещё долго, а сил совершенно нет.       Немного спутанные чёрные волосы пошли кругом, когда волшебница резко обернула голову в сторону звука и уставилась на дверь. Она услышала как что-то упало, или же зашарудело где-то совсем близко. Или же это были галлюцинации от нехватки сна, и уставший разум сам по себе рисовал кошмарные сюжеты.       — Чёрт, — голос получился скребучим, и даже для самой дамы он показался противным. Впрочем, как и она сама. Сейчас она меньше всего нравилась самой себе.       Синяки и раны от тех пыток ещё долго будут заживать, а это значит, что о былом виде нормального человека и красоте, если так можно выразиться, стоит пока забыть. Хоть Мали и не была мега-нереальной красоткой-моделью, а являлась самой обычной, не очень-то запоминающейся девушкой. Не особо высокая, худощавая фигура, со стоячей грудью небольшого размера и длинными секущимися волосами, пряди которых вечно лезли в глаза. Синие, как небо, именно они были той деталью, что многим нравилась в девушке, но не ей. Этот цвет её уже бесил, уж слишком часто она видела его у других — вот и раздражал.       Но единственное, что Мали действительно любила в себе — добродушная улыбка на пухлых и алых, будто налитых кровью губах. Но в последнее время улыбалась она крайне редко, поэтому мало кто мог оценить её по достоинству. Даже сама волшебница, не то что другие.       — Лучше ещё немного поспать, ещё довольно рано, — глаза уже смыкались сами по себе. Мали зевнула и, отпустив колени из кольца рук, вытянула ноги и улеглась обратно на обшарпанную кровать. Как только голова коснулась подушки — тело почти мгновенно расслабилось, на сколько это, конечно, было возможно.       Целых зданий, что могут порадовать своими внешними и внутренними красотами, в этом Старом городе практически не осталось, а те единицы, что можно было найти — где-то на юге, ближе к фракции «Феникс». Идти в те края не особо хотелось, ведь там вход в Кровавый лес — территория опасная и, к тому же, место обитания всевозможной нежити. Да и фракция «Серебряные совы», — куда Мали и нужно, — в противоположной стороне. Поэтому пришлось остановиться в одном из полуразрушенных домов, чтобы переждать ночь и немного восстановить силы, а после продолжить путь.       Странно: цель у неё есть, но это «дальше» всё ещё стоит под большим знаком вопроса. Что оно значит? Где эта желанная «конечная точка»? Пока не ясно.       За эти шесть лет, что она провела у Деборы, многое поменялось, если не изменилось кардинально. Может быть, её родная фракция, её дом, что не один день пустовал, уже не будут для неё утешением и той крепостью, которыми были до. Станут как и эти дома мёртвого города — пустой коробкой из четырех стен, что окружены чужой приватностью, в которой ещё тысячи лет назад текла обыкновенная, человеческая жизнь. Не яркая, не завораживающая, как о ней откликались многие в тот час, а самая привычная, людская. Со своей рутиной, магией, планами на будущее и никогда не забытым прошлым.       Сейчас, из-за войны властей, из всего этого осталась только та самая монотонная рутина, что в большей части повторяется день ото дня, и воздух, пропахший старым волшебством и чарами первых магов. А остальное... Маги потеряли свою власть перед немилосердным врагом и стали заложниками в своем, и, одновременно, чужом плену. Без веры в лучшее и без планов на светлое будущее, после окончания этой игры Архонтов, что в мечтах многих давно закончилась. Но в реальности, это было только начало.       Начало конца.       — Чары... — Мали дернулась в кровати и резко села, из-за чего тело вновь заискрило болью и ломотой в мышцах. — Чёрт, — она помассировала виски и крепко зажмурилась. Начала мысленно считать от одного до десяти. Говорят, это помогает успокоиться. — Чёртовы чары, — волшебница вспомнила, что не поставила защитное заклинание, чтобы, в случай чего, оно могло её предупредить об опасности и она смогла уйти. Ведь встречаться с нежитью не хотелось — для неё это могло закончиться плохо.       Мали медленно слезла с кровати и, придерживаясь стены рукой, чтобы не упасть, мелкой поступью двинулась к дверям. Но обессиленный и измученный организм быстро напомнил о себе головокружением и тошнотой — девушка пару дней нормально не ела — это снова было преградой её действиям.       Координация была нарушена. Ноги подкашивались, и Мали, задев ступней какой-то поломанный комод, пошатнулась. Уже была готова свалиться на холодный пол, но чудом смогла удержаться. Девушка стиснула зубы и, мысленно выругавшись на свою неуклюжесть, вновь пошла к дверям.       Ухватившись за косяк, волшебница медленно опустилась на колени и прикоснулась ладонью к дверному полотну. Закрыв глаза, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Попыталась призвать магию.       Руки сводило холодом и практически сразу начало резать, будто морозом. Но ни одной частички волшебства не слетело и не поднялось ввысь, как это зачастую бывает. Только резкая боль, ничего больше.       Вдох-выдох. Мали снова попыталась успокоиться и призвать чары, чтобы активировать защитное заклинание, но не получалось. Дурная девичья голова до сих пор думает о другом. Ей было страшно, а чтобы магия сработала, с ней нужно сообладать и держаться уверенно. Но как в таком состоянии держаться уверенно?       — Давай же, хоть искру! — Голос залился хрипом. Мали снова стала призывать свои чары, но и на сей раз её ждал провал. Но это, в принципе, было ожидаемо.       Смирившись со своей участью, волшебница только зажевала нижнюю губу и, развернувшись, спиной прислонилась к дверям. Откинула назад голову и протянула ноги, распростерла на прогнившие доски пола. Прикрыла глаза и тихо выдохнула. Равномерно, выравнивая сбитое дыхание. Как вдруг девушка заметила нарисованную на нижней доске кровати звёздочку. Она небольшая, тёмно-синяя, будто от шариковой ручки или детского фломастера.       Склонив голову набок, девушка взглядом очертила фигурку. Немного кривую, ассимметричную. Видно, что рисовал ребенок. И глядя на это, Мали на миг окунулась в свои собственные воспоминания...       — А так правильно, пап? — задорно сверкая синими глазками, спросила маленькая девочка, что показывала папе только нарисованный рисунок звёздного неба.       — Да, солнышко, правильно, — улыбаясь, отец поправил съехавший чуть на бок хвостик дочери, после чего взял в руку жёлтый карандаш и подрисовал небольшую звёздочку на бумаге. Дочка кивнула, а глазки внимательно следили за движением мужской руки. — Теперь она поярче.       — А как назвать звёздочку? — задумчиво скосившись на рисунок, маленькая Мали приложила пальчик к ротику. Отец улыбнулся.       — А ты как хочешь?       — Не знаю... Красиво, — мужчина снова добродушно улыбнулся и повертел в руке карандаш, раздумывая над названием.       — А давай Амели, как тебя. Годится?       — А почему так? — девочка перевела взгляд на папу. В карих глазах мужчины забегали смешинки.       — Потому что она красивая, как и ты. Значит, назовем твоим именем — Амели...       Разум охватило ностальгией. От приятных воспоминаний на губах заиграла улыбка. Небольшая, но полная доброты, что хоть немного, но вернула былое душевное тепло. Но она быстро пропала, когда рядом снова что-то зашарудело. Мали дрогнула и, обернувшись в сторону шума, выдохнула с облегчением, заметив, как в другом конце комнаты пробежала упитанная мышь, задев хвостом какой-то камешек на полу.       Зверёк, завидев девушку, глянул на неё своими тёмными глазками-бусинками, затем сразу побежал дальше и скрылся в ближайшей щели. Дама провела его цепким взглядом, после чего медленно поднялась на ноги и, вернувшись обратно к кровати, села на её край. Матрас слегка прогнулся, но Мали пока не ложилась, а только сидела, молча глядя на ту проклятую дверь, где должна была воссоздать защитные чары. Но их нет, и если она теперь уснет, то может банально не услышать как к ней подойдёт тварь. А они могут подойти, ведь ощущают магию и бегут за ней, а это верная смерть.       Девушка томно выдохнула, рассуждая, как будет лучше поступить: отдохнуть немного, пока нежити не видно, или же продолжить свой путь?       «Поспать, однозначно поспать», — промедление прошло слишком быстро, и девушка, больше не колеблясь, устроилась на кровати и попыталась уснуть. Чихая на осторожность и страх. Тело уже само по себе не слушалось и молило об отдыхе, поэтому думать о чём-либо другом больше не было смысла.       Сейчас нужно отдохнуть, а дальше — продолжить свой путь...

***

      Очередной июльский полдень застыл над горизонтом. Солнечные лучи выжигали жизнь из каждой щели, из каждого закоулка. Ужасная жара. Давящий, удушающее жаркий воздух накрыл город всеми слоями атмосферы. Дышать было трудно: этот жар обжигал переносицу, а во рту пересохло.       Мали сглотнула и зачем-то задрала голову вверх, глядя на чистое, без единого облачка, синее небо и горящее в самом зените солнце, угловатые лучи которого напоминали рельеф золотой короны, усыпанной тысячью драгоценными, многокаратными камнями. Город утопал в адском зное, без малейшей возможности спрятаться в клочке тени, ровно как и сама девушка.       Она тяжело ступала по истрескавшемуся горячему тротуару, что успел высохнуть после дождя. Тело заливал липкий пот, а лямки сумки больно впивались в худые плечи, из-за чего сильно ослабленное тело напоминало о себе ноющей болью. Мышцы жутко ныли и всё нутро было противно тяжёлым. Отвратительное чувство, которое побороть можно только через силу.       Самое интересное, что это самое простое и обычное ощущение… Ощущение, когда поддерживает лишь сила воли — сила, готовая вот-вот исчезнуть под давлением этого мира. Магического мира, хоть он ещё так молод.       Мали провела рукой по мокрому лбу, прикрывая глаза. Впереди виднелись дома «мёртвого» квартала, а это значит, что совсем рядом граница города, а за ней — дикие поля и высокая трава — пустое пространство между фракцииями «Феникс» и «Серебряные совы» — цветущими территориями с маштабными городами. А этот старый городишко, что сейчас своими размерами и близко не стоял к фракциям, был напоминанием о войне и том, как подло и низко поступили Архонты. Эти полуразрушенные здания, молящие о клочке тени, стены и оконные проемы, что давно поросли плющом и дикими цветами. Граффити на каменных и кирпичных поверхностях сразу бросались в глаза. На земле валялся всякий мусор и битое стекло. Птицы летали туда-сюда, а некоторые передвигались по асфальту, жадно что-то клюя, ища хоть какую-то поживу. Даже малейшее зёрнышко или какое-то заплутавшее насекомое.       Сейчас девушка сравнивала этих птиц с собой: она, так же как и они, бродила туда-сюда и пыталась найти в этом гнилом мире саму себя. Отыскать хотя-бы фрагменты, но когда мир разбит вдребезги, а ты пытаешься собрать его из грязных осколков стекла — всё равно в итоге заливаешь его собственной кровью. И кто бы мог подумать: одна ночь, которая могла бы подарить многое, в конце концов забрала всё то, что Мали имела: семью, любовь, друзей, свободу... Её саму. Того человека, которым девушка была до, больше нет. Есть только искалеченная душа и тьма, что окутала взор и сознание, отнимая веру в лучшее.       — Чёрт... — дама крепко зажмурилась и замерла на месте. В глазах вдруг потемнело и дышать стало сложно, будто лёгкие обжигало изнутри.       Вдох-выдох. Стиснув руками кожаные лямки, девушка несколько раз глубоко набрала воздуха, после что-то пробубнила под нос. Открыв глаза, она сошла с тротуара и присела на ещё зелёную траву своеобразной клумбы под деревом, если не отдохнуть, то просто перевести дыхание. В глазах снова, как и утром, периодически темнело, а картинка обзора постоянно ломалась и искажалась, словно в густом и темном тумане. А тошнота, на которую поначалу девушка не обращала внимание, сейчас безжалостно добивала истощённый организм.       Тяжело вздыхая, Мали отвела взгляд поодаль себя, рассматривая отражающийся кусочек синевы неба и рваные облака в луже, оставшейся после ночного дождя. Слабость окутала тело, напряжение усердно стучало в висках и пульсировало в теле, теряясь в глубоком, прерывистом дыхании. Подрагивающими руками девушка обняла себя за плечи, сдавливая пальцами кожу. Она поморщилась от боли — до сих пор не зажившие раны и синяки нещадно ныли от прикосновения, а пробежавший по телу импульс заставил вздрогнуть.       Волшебница медленно поднялась на ноги, но земля будто начала уплывать, как волна от песчаного берега. Она тут же ухватилась за ствол ростущего рядом дерева, чтобы не упасть. Голова закружилась, а без того ломкое и тяжёлое дыхание, что сопровождалось шумными вдохами и выдохами, предательски сбилось, словно доведя до конца этот список симптомов от нехватки сна.       «Сколько я не спала? — молодая особа давно уже сбилась со счета, слишком долго держалась. Её тело практически не слушалось хозяйку. — Нужно попытаться снова поспать, а с приходом темноты отправиться дальше. Фракция уже не так далеко».       В голове промелькнула мысль, и в частности была верна и логична. Вот только проблема была в той жестокой реальности, от которой порой так и хочется убежать. В реальности, что стала краем для потерявшегося в собственном мире человека, и сейчас он поневоле был загнан в эти рамки, поставленные властями. Было страшно представить, что может случиться завтра: будет ли светить летнее солнце, или же мир утонет в пролитой крови.       Она попыталась отогнать от себя эти мысли, что черными тучами продолжали сгущаться над ней, и сосредоточилась над собственными проблемами.       «Нужно снова поспать, хоть немного. Иначе добром, это для меня не закончится», — заставив себя мыслить здраво, девушка, не долго думая, отправилась в одно из зданий, что было прямо через дорогу. Очередная многоэтажка.       Парадные двери были сорваны с заржавелых цепей и мертвым грузом лежали подле поломанных ступеней, а прогнивший, потерявший свой первоначальный вид косяк кое-как поддерживал проход. Казалось, что если его убрать, то проход рухнет ко всем чертям, а вместе с ним и другая часть этой ветхой конструкции.       Девушка мысленно приценилась — это здание, по сравнению с соседними, казалось самым надёжным. Хоть конструкция и не вызывала доверия, по крайней мере, на какое-то время этого достаточно для отдыха и сна. Мали поправила чёрные волосы и уверенно перешагнула через порог. Внутренняя часть дома, как и его передний фасад, тоже не мог ничем похвастаться. Повсюду царил полный хаос: штукатурка со стен давно осыпалась, а вместо неё везде были трещины, а на некоторых участках виднелась кирпичная кладка. На полу валялась сломанная мебель, картины, посуда, даже детские игрушки. Трудно представить, что здесь когда-то жили люди, но из-за так называемой игры властей они вынуждены были покинуть свои дома.       Глядя на всё это, сожаление давило на грудную клетку, а в уголках глаз стояли непролитые слёзы. Было почти физически больно на это смотреть, а ведь раньше всё было по-другому... Вечно цветущие города и массивы были одним целым, были тем сердцем магического мира, что хотел посетить каждый. Вот только счастье, как правило, быстротечно...       Сейчас мир будто утонул в серой краске, мир, где каждый грешник желает выжить и разорвать оковы власти. Здесь каждый сам себе — враг, что давно заблудился в возникшем мраке, и теперь как тень блуждает, надеясь вновь увидеть яркое солнце и пережить эти тёмные времена.       Переступив через грязные доски сломанной мебели, Мали робкими шагами приблизилась к лестнице на второй этаж. Поднялась наверх и вошла в первую попавшуюся квартиру.       Там, на втором этаже дома, свободно гулял ветер, своими потоками обвивая худое тело девушки. Та дрогнула и, шагая дальше, продолжила осматривать помещение, обдумывая где бы разместиться. Как и повсюду в этом городе, здесь не было того уюта, что царил в лучшие годы. Сейчас девушке казалось, глядя на битые стекла зеркал на полу, что в них можно увидеть всю историю и жизни когда-то проживавших здесь людей. Радостные, приятные воспоминания и образы, наполненные такой родной теплотой и счастьем. Осталось только подойти ближе и всмотреться в угловатые стёклышки. Понаблюдать за историей и судьбами, что в какой-то момент залились алой кровью, оставляя за собой лишь боль и превратившиеся в тлен.       Стены в доме полностью пропитаны магией, что резким запахом металла резала обоняние. Теперь даже от лёгкого прикосновения они могли испачкать руки чужим секретом, а в воздухе до сих пор слышались отголоски мужских и женских голосов, что когда-то текли меж стен этих жилых домов. Стены были запятнаны, а в центре зала, в засохшей багровой луже, беззаботно лежал плюшевый зайчик с ленточкой на ушке. Сквозь каменный пол, к свету тянулось небольшое дерево и парочка распустившихся цветов. От такой картины страх невольно сковывает внутренности холодом, а тело словно наливается свинцом и сейчас практически не слушает свою молодую хозяйку.       Жуткая картина. Но выбора не было.       Сняв с плеч тяжёлую сумку с некоторыми вещами и скупой провизией, Мали разместилась поудобнее на потрёпанной кровати и попыталась заснуть. Но как только она закрывала глаза, воображение рисовало страшные картины и сюжеты. Она видела то, от чего так отчаянно хотела убежать...

***

      Сумерки — время, когда небо окрашивается нежно-розовыми тонами, а солнце вот-вот пропадёт, уступив путь белоснежной луне.       Девушка проснулась от мерзкого скрежета. Он отдавался гулким эхом, и не услышать это было практически невозможно. Подобно юркому змею, этот звук полз в темноте, всё ближе к сонной волшебнице, то набирая звучность, то вновь затихая настолько, что требовались значительные усилия, чтобы его расслышать. Несмотря на ноющую боль, Мали села в кровати и устало прикрыла лицо руками — голова жутко болела, а дыхание участилось. Опустив дрожащие ладони, девушка прищурилась, чтобы вернуть окружающему миру чёткость. В этот момент в нос ударил жуткий, едкий смрад, что зачастую исходил от мертвечины. Этот противный до отвращения и тошноты запах ни с чем не спутать — именно так пахла смерть, по-иному и не скажешь. Затем раздались торопливые шаги. Было ощущение, что кто-то идёт... Нет! Бежит, по лестнице, на второй этаж. На миг в комнате повисла тишина. Мелкая дрожь пробежала по спине и страх сковал всё тело.       Мали могла поклясться, что это была нежить. Это было несложно понять по запаху и магической ауре, что исходила от существа. Только они могли найти её здесь, последовав за её чарами, пусть они и были слабы.       — Р-р-р... — Было ощущение, что этот нечеловеческий рык зазвучал у лица девушки. Этот звук заполонил комнату, отражаясь от обветшалых стен, разрушенной мебели и повсеместно раскиданного хлама, а затем срезонировал прямо в уши волшебницы, попадая в черепную коробку — настолько звучным и раскатистым этот рык был. В этот самый миг сердце встрепенулось в клетке рёбер загнанной птицей и, казалось бы, перестало стучать вовсе.       Девушка резко повернула голову к источнику звука, вся её фигура замерла и источала напряжение, что с каждой секундой нарастало. Холод сгреб тело, сковал мышцы полностью, и казалось, что даже кровь превратилась в жидкий азот. В дверном проёме кто-то был, но из-за покрова тьмы и помутнившегося зрения вырисовывался лишь высокий, тощий силуэт неизвестного. Мали всё же дёрнулась, не в силах усидеть неподвижно, и испуганно затаила дыхание, выдерживая паузу. Спустя бесчисленное количество ударов сердца, нечто двинулось к ней, и, подойдя поближе, тварь совершила прыжок. Волшебница, ощущая дикий адреналин, успела ловко увернуться и спрыгнуть с кровати, попутно подхватив с пола сумку. Существо промахнулось, ударившись головой об изголовье кровати, и тогда в слабом свете стал виден его облик.        — Черт, что это за дрянь?.. — тихим голосом, обращенным в пустоту, спросила Амели, округлив синие глаза.       Недолгий сон никак не помог прийти в чувства, и девушка до сих пор была крайне слаба, а её тело покачивалось из стороны в сторону, словно маятник старинных часов. Она с ног до головы оглядела существо, что явно было настроено враждебно, и крик комом застрял в девичьем горле, словно потерялся между частым, сбитым дыханием и потемневшим перед глазами изображением.       На неё смотрело нечто, что больше походило на восставшего из древней могилы мертвеца: кожа существа была неестественно бледной, на иссохшей костлявой фигуре обрывками висела изодранная одежда, кое-где можно было даже разглядеть кости и гнилую плоть, покрытую шрамами и рубцами, а лицо, вернее то, что от него осталось, было полностью изуродовано, словно какая-то гнойная зараза когда-то имела честь распространиться по омертвевшей коже. Эту тварь от других отличало лишь полное отсутствие левого глаза — вместо него зияла тёмная, прогнившая дыра. Кто-то знатно постарался в бою с этим чудовищем. Волшебнице казалось, что эта червоточина смотрит прямо на неё. Пока Мали старалась не забывать дышать, нежить как-то невольно покачала головой и приковала свой «одноглазый» недовольный взгляд к её хрупкому телу.       — Р-р-р! — Существо вновь зарычало, да настолько пронзительно, что это резало перепонки и обволакивало все тело, невидимой, но будто ощутимой пеленой звуковых волн.       Воспользоваться магией девушка не сможет — слишком слаба, значит, нужно действовать по классике. Волшебница сделала шаг назад, но тут же закружилась голова. Потерять сознание прямо здесь и стать лёгкой добычей этой твари не особо входило в планы Мали. Нужно было действовать незамедлительно.       Девушка схватила какую-то ржавую трубу с пола и, что есть сил, ударила монстра в испещренную гнилостными ранами шею.       — А-а-арр... — Он зарычал. Нет, взвыл от боли. Большими изогнутыми когтями нечто начало расцарапывать собственную шею в надежде, что это ему хоть чем-то поможет. Наивный.       «Это мой шанс!»       Девушка нанесла ещё один удар. В этот раз точно по голове. Нечеловеческий рёв заполнил помещение и волшебница почувствовала, как на её нежную кожу попала липкая жижа, вероятно, из раны чудовища. Тошнотворная вонь ударила в нос сразу же, рефлекторно из желудка вверх по пищеводу подошёл желудочный сок, но девушка сумела сдержать рвотные позывы. Не время для этого.       Существо рухнуло на пол, и вряд ли бездыханным — его конечности крупно подрагивали, а пальцы хватали воздух, стараясь ухватить или хотя-бы ранить острыми когтями предполагаемую жертву. Мали мешкать не стала — соколом рванула к выходу из комнаты, а затем и выбежала из здания, задевая всякий хлам на пути. В боку уже давно болело, а дыхание сбилось к чертям, но девушка ещё долго бежала куда глаза глядят, стараясь не спотыкаться о валяющиеся кругом обломки домов.       Она не там. Она спаслась. Сердце бешено стучало, и было ощущение, что оно вот-вот вырвется из груди, оставляя внутри пустоту, кровоточащую дыру.       — Ра-а-а...       — Р-р-р...       Амели повернула голову в сторону шума.       «Да твою ж налево. Только не это... — на неё уставилась целая толпа таких же монстров. — На этот раз их слишком много, мне одной не справиться», — единственным её верным действием на том момент было бежать и неважно, куда, главное — спастись.       В миг, девушка как подорванная сорвалась с места и побежала по тротуару вперёд, к границе, а после и через траву, в надежде, что там она сможет оторваться от ходячих мертвецов, которые уже устроили себе соревнование, где главным призом была она. Дышать было тяжело, а слабость сбивала с ног. Пробираться через заросли травы было крайне сложно, зрение расплывалось, а линия растительности закрывала обзор. В довесок, чёртовы твари не отставали и злобно рычали вслед.       С каждым новым шагом сил становилось всё меньше, и мысли о том, что нежить её непременно схватит, мелькали в голове Мали гораздо быстрее, нежели она бежала. Но, неожиданно для неё самой, где-то в дали послышались чьи-то голоса. Неразборчивые, но для вымученной и готовой рухнуть без сил прямо здесь волшебницы, они были не больше чем простой шум. Но этот шум внушал надежду.       — Люди? — хрипло спросила она себя, поворачивая голову, осматриваясь.       Вдали от себя девушка увидела десятки огоньков фонарей и силуэты людей. Не не было понятно, кто это: особы из фракции «Феникс», или даже провизия из «Серебрянных сов». Но сейчас не было времени гадать и Мали, чтобы не упустить свой шанс на спасение, крикнула что было сил:       — Э-э-эй! Я здесь! Помогите! — громкие крики прозвучали эхом, и кто-то даже посмотрел в её сторону.       Но волшебница тут же осознала, что же она натворила, и мысленно выругала себя, ожидая последствий своей же тупости. Возможно, это были приспешники леди Хары, которые по приказу хозяйки ищут её, и сейчас Мали сама привлекла их внимание к себе, оказалась перед самим носом. Но выбора сейчас не было. Только так у девушки был шанс на спасение, а иначе можно было бы надеяться только на чудо.       После бесконечно долгой погони, что всё ещё не прекратилась, голова всё таки отказалась работать, и Мали почувствовала сильное головокружение, в глазах медленно темнело. Ноги не слушались, подкашиваясь. Последнее, что она почувствовала перед тем, как потерять сознание — резкая боль в боку, размытые силуэты людей и резкие звуки выстрелов.

***

      За окнами автомобиля словно плыли дикие поля и кривые линии небесного свода. Розовый от заката горизонт целовал округу, а зрение цеплялось за малейшие детали. Очень привлекали и завораживали облака, в очертаниях которых угадывались знакомые силуэты. Маг чуть скосил голову и, сощурив глаза, глянул на кривую дорогу, ведущую в Старый город. Рядом послышался чей-то вздох.       — Что такое? — тихо, не отрываясь от дороги, спросил водитель и мельком посмотрел на сидящего пассажира через зеркало заднего вида.       — Да вот думаю, на кой чёрт мы должны сюда переться? Почему нельзя было отправить Уилла? — Собеседник недовольно посмотрел на друга. Тот хмыкнул, уже зная, что сейчас ему скажут. Упрекнут о небольшой ссоре. Так и было. — Вот скажи, нахер ты начал права качать, а? Нужно было успокоиться и отдать эту миссию Уиллу, но нет же! Лучше было закатить скандал и с ним, и с начальством, и, чуть ли не рукоприкладствуя, послать Уилла куда подальше! — На этом моменте молодой человек не сумел сдержать смешок. — Ну вот чё ты лыбишся, Дэн? С меня смеёшься? Или, быть может, с моих слов? Разве я неправ?       — Нет, Эш. Просто забавно ты это сказал, — услышав пояснения напарника, Эш раздражённо провел рукой по рыжим волосам и отвёл глаза в сторону. Уставился взглядом на дорогу. — Да и к тому же, — тем временем продолжил Дэн уже серьёзнее. — Я, насколько тебе известно, чихал на все правила и тех, кто их придумал. И на Уилла в особенности. Кого-кого, а его я живьём закопаю, пусть только тявкнуть попробует. И плюс к этому, если справимся с миссией сегодня, то будем иметь три дня выходных... И если повезёт, то миссию, что запланирована на четверг, перенесут на пятницу, как и планировалось изначально. Целых четыре дня отдыха, Эш!       — Значит, ты полез в старый город ради дополнительных выходных? — Удивился Эш. — Ты издеваешься? Я знаю тебя как облупленого, Дэн, и ты не из тех, кто дни считают. Или у тебя планы какие есть?       — Хех, вообще-то есть, — заулыбался волшебник, переключая передачу.       — Это какие? — хитро прищурился Эш, и сейчас он, сверкая своими бледно-зелёными глазами, всё больше походил на лиса.       — Потом расскажу. Не хочу говорить наперед, — отмахнулся парень, поправляя черные волосы и зачесывая их направо.       Диалог набрал новых оборотов: Эш терялся в догадках и усердно пытался расколоть на признание друга, но тот категорически стоял на своём. И так они проговорили практически до самой границы города, умолкнув только тогда, когда весь отряд вооруженных охотников — защитников фракции «Феникс» выбрался из машин выстроился, ожидая приказов капитана.       — Отряд, слушай мою команду! — Громко, даже как-то гневно начал речь главнокомандующий отряда, сжимая рукоять дробовика со специальными магическими патронами, находящегося в полной боевой готовности. — Мы начнём патруль с мертвого квартала и двинемся на юг, к горам. Ясно? — ему кивнули. — Разрешаю начать миссию, — и отряд стройными рядами, словно колония муравьёв, двинулся к городу.       — Идём, — кивнул в сторону капитана Эш. — Проверь своё оружие и включен ли на нём фонарик. Как и у других.       Тут, в магическом мире, хоть магия и была обыденным делом и просматривалась практически у каждого, и та же магия поддерживала сам мир, ею было не желательно пользоваться. Считалось, что при регулярном или частом использовании чар, волшебство мира иссякает. Потому, с начала войны, привычное магам мироустройство сильно изменилось и стало походить на параллельную этому миру Землю. Оттуда было взято многое: само строительство городов, мода, в какой-то степени еда, оружие, но тут оно поддалось неким корректировкам. Дальше, та же техника, которую сейчас на пальцах не пересчитать, те же автомобили, аппаратура для разных сфер деятельности и многое другое.       Поначу принять такие изменения было сложно и достаточно непривычно. Но со временем маги научились всякому и теперь, казалось бы, могут обойтись и без магии. Её используют только в крайнем случае, когда обычных средств не хватает.       Эш выдохнул, шагая рядом с напарником и рассматривая эту высокую траву и город, что сейчас был как на ладони. Близко. Как вдруг, не так далеко от себя они увидели толпу нежити и услышали звуки стрельбы. Стреляли охотники отряда, и Дэн, что перевел на них глаза заметил, что они даже до границы города не дошли — перестрелка началась прямо тут.       — Дэн, гляди, — Эш потрепал капитана за рукав куртки. Маг обернул голову туда, куда показывала ему его друг. — Там кто-то есть, — и едва рыжеволосый охотник успел это выговорить, как тут же они услышали зов о помощи:       — Э-э-эй! Я здесь! Помогите!       — Дэн, это же... — начал говорить Эш, но его напарник и по совместительству капитан отряда не стал его слушать и быстро побежал в сторону незнакомки. — Черти бы тебя побрали... Меня жди! — крикнул следом парень и побежал за ним.       Перед глазами мелькали линии травы, которую маги на ходу отгибали от себя и слышался рёв нежити, а после и громыхнул выстрел. Затем снова и снова. В миг запахло гарью и вязким дымом. Стрелял Дэн. Он убивал тех тварей, что бежали за той девушке, что прямо перед его ногами упала без сознания. Эш подхватил и прикрыл капитана, пока тот опустившись на колени перед некой незнакомкой и немного холоднокровно перевернул её на бок и осмотрел её. Нахмурился.       — Что там, Дэн? — сквозь завесу стрельбы спросил Эш даже не глядя назад. Но его друг пока только молчал и сняв с плеч волшебницы сумку, перевернул на спину и притронулся к шее, пытаясь нащупать пульс. — Дэн?! — терял терпение напарник.       — Она жива, пульс есть, но слабый. А ещё большая кровоточащая рваная рана от когтей нежити, с которой нужно что-то делать иначе она просто истечёт кровью и умрёт, — в спешке проговорил маг доставая с тёмно-серой джинсовой куртки телефон.       — Что ты задумал? — глядя на это Эш округлил зелёные глаза. Но он уже догадывался, что собрался делать его напарник.       — Я её не оставлю здесь, Эш, потому звоню отцу. Возможно он с Ребеккой досель в госпитале, — пояснил своё действие парень, набирая нужный номер. Его напарник с облегчением выдохнул, убив последнюю тварь.       — Дэн не смей, ты знаешь что тебе за это будет?!       — Плевать. Я её не оставлю. Ты знаешь! — огрызнулся в сторону своего собеседника молодой человек слушая непрерывные гудки.       Да, Эш прекрасно знал, что Дэн никогда бы не бросил таких людей просто умирать. Даже при том, что правилами охотников, либо же защитников фракции это строго на строго запрещено. Только Дэн, со своим упрямством и своенравным характером пройти мимо не мог, и даже нарушая правила, он продолжал спасать людей. И это уже был далеко не единичный случай.       — Тварь, не отвечает... — с боку это выглядело как шипение змеи. — Эш, пробуй его набрать ты, а я отнесу её в машину. Тут я её не оставлю, — вдруг сменил свой план парень. Ему кивнули. — Захвати сумку и мой дробовик попутно, — и больше охотник не проранил ни слова, только аккуратно, чтобы не задеть рану подхватил девушку на руки. Понёс в сторону оставленного внедорожника.       — Дэн, гад, — скривился рыжеволосый парень набирая нужный номер и подбирая вещи как своего друга, так и незнакомки. Пошел следом. — Алло, профессор... — немного задыхаясь начал говорить парень, услышав заветный мужской голос на том конце провода. — Нужна ваша помощь.       Охотник плёлся позади поясняя своему собеседнику по телефону что да как, мимолётно бросая взгляды на то, как его капитан погрузил раненую на задние сиденья автомобиля. Опосле забрался туда сам, но что он делал с ней дальше Эш уже не видел, и мог только догадываться.       — ...я понял тебя, Эш, везите сюда. Мы с Ребеккой попробуем что-то сделать, — невесело произнесл в сторону нервного Эша профессор.       — Хорошо, тогда ждите, скоро будем, — на последок выкинул охотник и сбросил вызов. Подошёл к напарнику, что как раз вышел из автомобиля. — Профессор сказал, что он уже дома, и Ребекка тоже, потому ехать туда, не в госпиталь.       — Понял, садись, — не оборачиваясь в сторону парня, молодой человек быстро обошёл внедорожник и открыл переднюю дверцу с боку водителя. — Ну чего стал? Не смотри на меня так, садись! — гаркнул разгневанный волшебник сдвигая брови ближе к переносице, отчего взгляд его зелёных глаз стал острее. Эш дрогнул.       — А миссия? — уточнил парень пряча поставленные на предохранитель дробовики в багажник.       — Позвоню Чарли, пусть меня подменит, — забравшись в машину, Дэн быстро совершил звонок, из которого Эш услышал только краткое: — Чарли, подмени меня дело срочное, — затем были ещё слова от собеседника и его согласие. — Эш, мать его, садись уже! — рявкнул охотник и завёл автомобиль. Напарник послушался и с обреченным вздохом и порицанием занял место около Дэна. Они рушили с места, по обратному курсу.

***

      В комнате было тихо, только изредка что-то где-то ухкало. Мужчина глянул на наручные часы, нахмурился сверяя время от звонка и до сейчас. Откуда не возьмись появился некий страх и ещё какое-то необъяснимое чувство. Что-то среднее между переживанием и полной потерянностью.       С того момента после звонка, мужчина постоянно размышлял над тем, чего от очередного такого визита его сына можно ожидать. Кем окажется та девушка, что с ней нужно будет делать, что они с Ребеккой смогут сделать вне госпиталя, в обустроенной дома «больнице», и всё тому подобное.       — Расслабся, Алек, всё будет хорошо, — хрупкие женские руки сжали мужские плечи. Профессор обернул голову назад и устало посмотрел в лицо женщины.       — Надеюсь на это. А то думаю о разном, — он выдохнул отворачиваясь. — Со слов Эша, рана может быть и не очень серьезная, но наличие гематом и синяков могут говорить совершенно о противоположном.       — Алек, успокойся, мы уже с многим сталкивались, потому, я уверена, что и в этот раз всё пройдёт прекрасно, — успокаивала Ребекка. Алек снова выдохнул и поправил очки на носу.       — Надеюсь.       Ребекка провела руками по широким плечам мужчины. В комнате снова воцарилось молчание, только старые механические часы на полке шумно тикали, закручивали стрелки по исписанному циферблату. Как вдруг, дверь раскрылась настежь и в комнату, как фурия, залетел Дэн и на руках занёс внутрь, казалось бы, на первый взгляд, бездыханное тело незнакомки.       — Это та самая девушка? — спросил удивлённый профессор поднимаясь с места, и округленными глазами, такими же, как и у самой женщины посмотрел на истекающую кровью даму.       — Да, та самая, — отозвался вошедший в комнату парень.       Врачи практически сразу узнали веснушчатое лицо рыжеволосого Эша. Он был хорошим другом Дэниэла ещё со школы и вместе они служили на защите фракции как охотники.       — Быстро занеси её в операционную, — строго скомандовала Ребекка и кивнула в сторону нужных дверей. Дэн повиновался и молча понёс раненую куда ему велели, женщина размерным шагом пошла за ним. Эш же притормозил и поставил на стул вещи той волшебницы.       — Это её.       — Хорошо, понял. Спасибо, Эш, — кивнул профессор и последовал за высокой Ребеккой.       — Супер... — выдохнул рыжеволосый парень и сел за стол. Откинулся на спинку стула и выровнял ноги. Слушал тишину, которую порою прорезали голоса врачей: Алека и Ребекки, и также Дэна, что что-то пояснял им.       Так прошла минута, вторая, а после Дэн вышел из своеобразной операционной, что была обустроена специально для подобного. Широким шагом маг пересёк помещение и сел за стол на против друга. Алек и Ребекка начали работу.       Здесь, в магическом мире работа медика была на вес золота. И без таких людей, уже сложно было представить жизнь обычных магов. Медики были самими востребованными и, поэтому многие из них начали обустраивать небольшие, подобные операционной комнаты у себя дома. Это делалось для того, чтобы в случай чего надать пострадавшему медицинскую помощь или, когда пациента по тем или иным причинам просто нельзя вести в обычный госпиталь и нужно выкручиваться как есть. Конечно же, такая «домашняя больница» не заменит настоящей, ибо в такой обстановке не все процедуры можно выполнить. И нет, не по тому, что врачу это непо силу или он этого не умеет, а просто не хватает средств. Да бывает и такое, когда просто не хватает того или другого препарата, инструмента, и врач вынужден отказаться от дела, ведь понимает, что если согласится, то этот случай провальный и для него, и для самого пациента.       Но благо, Алек, или же профессор, под которым прозвищем его знали многие, никогда и ни в чем не нуждался. Препаратов, инструментов и прочего оборудования всегда хватало, и поэтому мужчина, как и его добрая знакомая и по совместительству коллега Ребекка, что как и сам Алек, была превосходным хирургом никгогда не отказывались от своей работы и всегда брали новых пациентов. Даже вот так на дому, как и сейчас.       Чаще всего, такие пациенты попадают к Алеку тогда, когда его сын отправляется на миссии. Не раз мужчина ставил на ноги парней из его отряда, да и вытаскивал пули и из самого Дэниэла, или же сшивал громадные раны, как последствия после нежити.       Это Дэн никогда не любил, ведь знал, что после очередного такого лечения в его сторону последуют тонны возмущений, претензий о том, какой он неаккуратный и что он себя не бережёт. Но без этого Алек не был бы Алеком. И даже сейчас, хоть состояние той девушки и было по правде говоря ужасным, но Дэниэл знал, что если за её лечение берётся его отец, то шансы на жизнь значительно выросли.       — Как думаешь, долго они там будут? — поинтересовался Эш, едва услышал ругательства Ребекки, что донеслись до него тихим эхом. Дэн пожал плечами.       — Без понятия. Они сказали, что придётся повозиться, у неё по мимо этой раны на боку ещё целый ворох проблем. И не только внешних.       — Ух... — Эш скривился. — Не повезло.       — Это точно, потому, пробудет она тут долго.       — Ты не будешь вести её в госпиталь?       — А зачем? Уже нету никакого смысла, Алек с Ребеккой позаботятся о ней тут. Да и к тому же, отец не хочет чтобы кто-то знал, что я опять нарушил правило. Ты знаешь, отвези я её в больницу, кто-то по любому скажет про мою выходку начальству. Как в прошлый раз, помнишь? — пояснил парень.       — Ага. Помню, тогда тебя наш координатор выдал. Случайно, но всё равно проболтался, — Эш почесал веснушчатый нос. — Но мне интересно другое, кто она и что делала в Старом городе, да ещё и одна, — его собеседник снова пожал плечами.       — А мне откуда знать.       — Может у неё с собой какое-то документы есть, или телефон, — друг намекнул на её сумку, что была на соседнем стуле около него самого.       — Эш, я бы не советовал тебе копаться в чужих вещах, — нахмурился Дэниэл. Он больше всего не мог терпеть такое, ведь считал это нарушением чужих границ.       — Знаю. Но, Дэн, тебе же нужно хоть кому-то из её знакомых сообщить о том, что случилось. Вдруг её кто-то ищет. Ты об этом не думал?       — Думал, конечно же, — уже с неким сомнением в голосе произнес охотник.       — Вот видишь, — Дэн выдохнул.       — А ты думаешь у неё с собой есть документы?       — Может быть.       — Всё равно, Эш. Не хочу я копаться в чужих вещах.       — Знаю, ты это не любишь, но и оставить всё просто так тоже нельзя. Кого-то всё равно нужно поставить в известность, — стоял на своем Эш.       — Ты не исправим. Тебе то самому от этого легче станет?       — По край мере можно узнать кто она. Может она вообще не из нашей фракции.       — Думаешь, она Сова? — Дэн изогнул черную бровь.       — А почему собственно нет? А может вообще одна из охотников. Кто знает.       — Ладно, — сдался маг, — можешь посмотреть, но только наличие документов или чего-то такого. Понял? В другое не лезешь.       — Да понял, я понял, — Эш потянулся к кожаной сумке и открыл передний карманчик. Начал обыск. — Вот тут телефон и какой-то кулон с фиолетовым камнем, — но из всего этого волшебник протянул Дэну только телефон. Тот повертел его в руках, осмотрел на наличие каких-то записок, что порою прячут под чехол, но тут ничего такого не было. Тогда он попробовал его включить, но без результата.       — Может разряжен, — предложил охотник и поднявшись на ноги подошёл к кухне и поставил его на своё зарядное устройство. Пошёл заряд. — Так и есть. Разряжен.       — Молодец, только вряд-ли ты что-то там найдешь, наверняка пароль стоит.       — Попробую. Как ты сказал, оповестить кого-то нужно, — Дэниэл сел на место. — Что дальше?       — Да ничего особенного. Одежда, зарядка, наушники, и какая-то порватая фотография, — Эш достал тот кусочек снимка и начал всматриваться. — Вроде какие-то дети, но лиц нет.       — А ну дай глянуть, — напарник послушно передал фотку. Там и правда были изображены какие-то дети: мальчик и девочка. Они игрались, но как раз так часть где должны были быть их головы, была порватой. — Любопытно, однако, — он хмыкнул и повернул фото другим боком. — А тут надпись есть, написанная карандашом: «Лето 2011-го. город К...», и всё больше ничего нет, там надпись испорченная через то, что фотку порвали.       — Интересно, что это за город.       — Не знаю, но верни это фото на место, откуда взял. И если нет документов, то закрой сумку, Эш, — Дэн поредал фотку обратно. Молодой человек сидящий на против ухмыльнулся и забрав вещь, спрятал её на прежднее место. Застегнул молнию.       — Тебя это мерзит?       — Очень, — буркнул волшебник. — Никогда не любил такое.       — Всё, не трогаю, — рыжеволосый охотник поднял руки в знак капитуляции, решив не спорить. Вместо этого он просто достал свой собственный телефон. — А кст... — не успел Эш договорить, как появившаяся на кухне Ребекка окликнула его напарника.       — Дэн, дорогой, подойди пожалуйста. Нужна твоя помощь.       — Да, конечно, — маг поднялся с места.

***

      Вечер уже стоял поздний. Эш давно уже был дома. Он ушел как раз после того, как хирург подозвала Дэна к себе. От него тогда требовалось побыть медбратом на пол ставки. То подать, другое, сам же он в этой хирургической работе не участвовал. Ему бы не разрешили.       Когда же всё было готово, каждый только выдохнул с облегчением, что всё прошло удачно.       — Вот остатки нитки, — Ребекка отложила иголку, а вместе с этим и кусок белой нити, которой сшивала рану на животе.       — И я закончил, — Алек по примеру женщины отложил свой инструмент и снял с лица маску.       — Бедная девочка, — продолжила женщина осматривая это бледное лицо с синяками под глазами.       — Ну что там? — на пороге снова появился Дэн, прошёл внутрь. Алек глянул на сына так, будто уже давно был готовый отрапортировать.       — Мы закончили. Сделали всё, что было в наших силах. Сейчас её состояние стабилизировалось, но пока рано что-то говорить. Нужно время на восстановление.       — И не мало времени. Как уже было сказано, у неё целый букет проблем. Рана — это только самая малость, — подметила женщина снимая с рук грязные от крови одноразовые перчатки.       — Да уж, потрепало её знатно, — волшебник глянул на эти синяки и, видимо, профессор это заметил, потому продолжил диалог:       — Это не синяки, Дэн.       — Нет? А что тогда?       — Последствия от магии. Не её собственной, а чужой.       — Да, Дэн. Кто-то другой приложил к этому руку, — подтвердила Ребекка. На эти слова молодой парень только покачал головой.       — Интересно только, кто её так.       — В наше время кто угодно. И ты знаешь, её не жалели. Ей очень повезло, что ты её так быстро сюда привёз, иначе это бы плохим для неё закончилось, — невесело констатировала женщина.       — Да я вижу, что её не жалели. И кто бы это не был, обошлись с ней по-зверский.       — Что поделаешь, люди порою бывают слишком жестокими, — покачал головой мужчина.       — Жаль её... — темноволосый маг бесшумно выдохнул. — И что-то мне подсказывает, что в Старом городе она оказалась не просто так, — Алек на слова сына только понимающе кивнул.       — В любом случае она пока остаётся тут, — оживился профессор.       — Как я понимаю, вы позаботились обо всем?       — Угу, — согласительно кивнула Ребекка делая пациентке укол чуть ниже угла плеча.       — Что это? — Дэниэл указал на шприц.       — Витамины. Её организм очень ослабленный, нужно поддерживать, — успокоила хирург.       — Лучше поставить капельницу, от этого будет больше толку. И подключить к аппарату искусственного дыхания, — нахмурился Алек наблюдая за действиями коллеги.       — Всё оставлю и всё сделаю. Но её лучше будет отнести наверх, чтобы операционная была свободна.       — Да, так будет лучше, — отозвался Алек. Дэниэл только молча кивнул, готовый выполнять любые поручения.