Лето за городом

***

      Спустившись на первый этаж, ариец и «второсортный» молча смерили друг друга тяжёлыми взглядами да и разошлись. Смысла спорить не было. Кричать тоже, только нервы испортятся. Вздохнув, Третий запер дверь и краем глаза выглянул в небольшое окошко, находящееся рядом со входной дверью.       «Wann wird dieses große Kind endlich erwachsen?» — мысленно спросил сам себя Рейх, покачав головой. Он развернулся и ушёл к себе в спальню, где по-прежнему находились Японская Империя и Фашистская Италия.       — ライヒ、今ここで何が起こったのか話してくれないか？ — поинтересовалась ЯИ, строго смотря на немца. Сидящий рядом итальянец кивнул, ожидая объяснений.       — Lassen Sie mich zunächst sagen, dass die Union ganz zufällig hierher gekommen ist. So ist das Schicksal nun mal, leider… Er ist mir nicht wirklich gefolgt und wusste bis zu meinen letzten Tagen nicht, dass ich nicht tot war. Die UdSSR mischt sich gerne in fremde Angelegenheiten ein, und da ich ein lokales Wahrzeichen bin: ein «mysteriöser und reicher Einsiedler», war es seiner Logik zufolge umso interessanter, mich zu treffen, — говоря это, Рейх параллельно смотрел в сторону, будто предмет их обсуждений снова залезет в это чёртово окно. Надо бы задуматься об установке решёток… Моргнув пару раз и выйдя из своих мыслей, Рейх продолжил говорить:       — Die Anwohner lieben es, Gerüchte zu verbreiten… Und einer dieser Gerüchte besagte, dass ich ein Wahnsinniger aus einer Nachbarstadt sei, der seine Opfer im Wald begraben habe… Nun, es ist klar, dass es einen Draufgänger gab, der beschlossen hat, dem nachzugehen. Ratet mal, wer es war? — с сарказмом произнёс Рейх, прикрывая глаза. Всё-таки очень хотелось спать…       — E quel «qualcuno» si è rivelato essere questo comunista… — с тяжёлым вздохом произнёс итальянец, потягиваясь.       — それに、あなたと彼のことを知れば、あなたたち2人が生き延びたことが不思議なくらいよ。でも、いずれにせよ、ケンカがあったのは確かだ。 — зевнув, японка проговорила следующее: «オーケー、ライヒ、話を終えたらベッドに行こう、でないとイタが私の膝の上で寝てしまう。» — приоткрыв один глаз, Нацистская Германия увидел, что ФИ умудрился уснуть, действительно лежа на коленях японки.       — Wir haben uns also gestritten, dann hat er gedroht, mich zu töten, um Informationen aus mir herauszubekommen, und dann hat er mich gehen lassen. Dann schlossen wir diesen Pakt, den er und ich bereits gebrochen hatten, und so weiter. — закончил говорить нацист, поднимая КИ на ноги. Всё-таки не очень-то хотелось его до кровати тащить. Пожелав друг другу спокойной ночи, троица разошлась по комнатам досыпать свои законные часы отдыха.

***

      «Как бы странно это не звучало с моей стороны, но сейчас жизнь прекрасна…» — с удовольствием думал Союз, лежа в гамаке под тёплым летним солнышком. Действительно, в данный момент жизнь была однозначно хороша. Опять-таки если не учитывать некоторые неприятные моменты.       — Я смотрю ты кайфуешь от жизни? — приоткрыв глаз, Союз увидел Сергея, который, судя по его виду, уже около часа копался в земле.       — Грядками смотрю занимался?       — Ага… В такую жарень просто невозможно работать… — выдохнул мужчина, — я слышал, что ещё одно убийство произошло…       — Не порть мне настроение своими россказнями, — сонно протянул Союз, закинув ногу на ногу, — я не верю, что этот наш, как его там?.. — сосед промолчал, — Александр… Я не верю, что он тот сумасшедший маньяк.       — А с чего бы это ты разуверовал?       — Эта твоя теория абсолютно бездоказательна, — пожал плечами СССР, прикрывая глаза рукой, — к нему, кстати, родственники приехали. Ну, или друзья.       — Ясно… Ну ладно, бывай, мне дальше полоть грядки надо.       — Давай, давай, а я пока буду отдыхать.       Ещё немного полежав под тёплым солнышком, Советский Союз направился на коротенькую прогулку, на благо Рейха не к нему в гости, а просто пошататься по району и подышать свежим воздухом. По улицам туда-сюда неспешно шли по своим делам люди. Улыбнувшись, коммунист свернул на так называемую «центральную» площадь посёлка. На самом же деле это было просто место столповторения некоторых туристов, которые сюда приехали на пляж, покупаться в речке. В это время как раз была небольшая группа таких туристов, которые заглядывали в скромные магазинчики, чтобы купить какой-нибудь красивый сувенир. Продавцы же видели в этих туристах исключительно кошельки с деньгами.       Неожиданно раздалась мелодия звонка. Посмотрев на экран, СССР увидел надпись: «Росс». Слегка улыбнувшись, мужчина нажал на кнопку «принять».       — Пап, привет, — радостно поздоровался Россия, — как дела? Как жизнь?       — Ну, как видишь, я не помер, что уже хорошо. А сам как?       — Да всё как обычно, бать. Работа, дом, работа, дом. Белла мозги мне в последнее время стала чаще выедать…       — Росс, не делай из своей сестры монстра. Она прекрасный и нормальный ребёнок, в отличие от тебя.       — Спасибо, пап… Ты точно умеешь поддержать…       — Всегда пожалуйста, — сказал Союз, — а в целом, ничего нового нет?       — Не-а, ничего нового, а у тебя? Может с кем-то познакомился? — СССР чуть воздухом не подавился от такого неожиданного для него вопроса. На том конце провода Россия наверняка хитро улыбался, ведь он однозначно смог увернуться от вопроса: «А как там твоя девушка?»       — Сын, мне сто и один год, ты серьёзно? — поинтересовался Союз таким тоном, будто бы он усомнился в умственных способностях России.       — Ну, внешне же тебе лет тридцать — тридцать пять, не больше. Так что… Почему бы и нет? — закатив глаза, Союз сделал максимально недовольное лицо.       — Ладно, убедил, больше я не лезу в твою личную жизнь и отношения, но и ты больше мне такого не говори, хорошо?       — Ладно… Но всё же… Может подумаешь?       — Россия…       — Понял-принял, больше не достаю, — ещё немного поговорив, Союз положил трубку и обнаружил, что стоит около одного заброшенного дома на окраине посёлка. Здание явно сильно пострадало из-за пожара, но почему-то остатки этого дома не спешили убирать. Мысленно мужчина недоумевал, как он сумел дойти до этого места и не заметил этого. Мотнув головой, Совок уже хотел было развернуться и уйти отсюда, но, приглядевшись, заметил, что к нему довольно быстро приближалась фигура. Из-за яркого солнца, которое слепило глаза, было не сразу понятно кто это, но вскоре Союз смог разглядеть личность фигуры.       — Здравствуйте, СССР-сан, — вежливо поздоровалась Японская Империя, поклонившись, и остановилась на безопасном расстоянии. Совок старался не показывать своё удивление, а оно было огромное, ведь он как минимум не ожидал появления ЯИ рядом с ним.       — Здравствуй, — коротко кивнул Союз, заинтересованно смотря на империю.       — ソ連さん、突然のご登場で申し訳ないのですが、一対一でお話しさせていただきたいと思います。 — быстро протараторила японка и уставилась на коммуниста, ожидая его реакции. На лице Советского отобразился трудный мыслительный процесс. Но признать, что он японский язык не знает, от слова совсем, было как-то стыдно что ли… — Ой, простите, Вы, наверное, меня не поняли! Простите, я забыла… — видно, что она растерялась и мгновенно забыла все те слова, что знала на русском.       — Да ничего страшного… Сможете перевести то, что Вы сказали на русский?       — Да, наверное… Кхм, я хочу с вами поговорить.       — Хорошо… — неуверенно кивнул Союз, — можем прогуляться или ко мне домой пойти.       — Лучше первый вариант, — немного отойдя от сгоревшего дома, ЯИ начала говорить. СССР отметил про себя, что женщина говорила хоть и с акцентом, но довольно бегло, кроме тех моментов, когда она начинала нервничать.       — Так… О чём Вы хотели поговорить со мной?       — Вы можете обращаться ко мне на «ты», всё-таки я не настолько старая, — произнесла японка, слегка улыбнувшись, — я бы хотела поговорить с Вами насчёт Рейха и… То как вы встретились снова.       — Не хочу показаться грубым, но не было бы проще спросить его самого? — поинтересовался Союз, приподняв бровь.       — СССР-сан, я знаю Рейха достаточно давно, но даже спустя столько лет нашей дружбы, он не всегда мне говорит всю правду. А самый быстрый способ узнать правду был — спросить Вас.       — Хм… В целом логично, то есть Рейх не доверяет даже тебе? Он вообще никому не доверяет на все сто процентов? — коммунист даже не был удивлён.       — К сожалению, да, — кивнула японка, поправив свои длинные волосы, — так вот… Вы можете ответить на вопрос?       — То есть ты хочешь услышать историю нашей… Встречи от моего лица? — лёгкий кивок, — хорошо… Приехал я сюда, можно сказать, в отпуск. Я уже ведь давно не страна, и мне в голову пришло уехать из города поближе к природе. Просто отдых. У меня и в мыслях не было, что тут такое случится!       — Верю…       — А мой сосед очень любит сплетничать, ну или же его жена любит это делать, и от неё он узнавал все слухи. И от него я узнал об этом «таинственном» человеке, — слегка улыбнувшись, Союз произнёс, — тут у меня, можно сказать, детство в жопе заиграло…       — И вы решили следить?       — Да. Признаю, это было глупое решение… Следил я за ним, подмечал странные детали и в конце концов решил проверить, куда он уходит. Проверил… Естественно завязалась драка, но мозгов нам хватило не поубивать друг друга.       — Рада, что хватило Вам ума, — ухмыльнулась азиатка, — спасибо за информацию.       — Всегда пожалуйста, кстати, я могу задать вопрос?       — Конечно, что Вас интересует? — спросила ЯИ, слегка наклонив голову.       — Тебя кто-то обучил русскому, или ты сама его выучила?       — Рейх помогал в плане разговоров, но по большей части учила сама, — ответила она. Ещё немного пройдясь, они на доброй ноте разошлись по своим домам. Можно сказать, что контакт между ними был успешно налажен. Идя к себе домой, Советский Союз не прекращал думать обо всём произошедшем ранее.       «Хах, вот уж не думал, что буду ещё с ЯИ спокойно разговаривать… Ужас… Что творится с моей жизнью? Ещё немного и я к ним в гости припрусь!» — помотав головой, отгоняя бредовые мысли, Союз ушёл в ванну. Нужно было успокоиться, остыть и «смыть» напряжение.

***

      — IG, caro, ripeti ancora cosa hai fatto?! — недоумённо спросил ФИ, уставившись на японку, которая в данный момент была эталоном спокойствия и самоконтроля. Тяжело вздохнув, она прикрыла глаза и стала говорить:       — はい、あなた、私は本当に穏やかに彼と話しました。 そして、そんなに驚いた顔をする必要はありません。 彼は頭がおかしいわけではなく、まったく適切な人です。       — Dio mio! Reich! Ansia! L'istinto di autoconservazione della nostra unica donna si è spento! — иногда японка сомневалась в умственных способностях итальянца, и сейчас в том числе сомнения закрались в её голову.       — 何てことだ… — покачала головой ЯИ, прикрыв глаза.       — Okay, okay, sto esagerando, ma comunque… Che cazzo stai facendo?       — 何も考えていませんでした。 私はただ彼から共産主義者との出会いの話を聞きたかっただけです。 — проговорила ЯИ, — 私たちが彼と対立する理由は見当たりません。 ライヒはこの課題に完璧に対処します。       — Quindi stai suggerendo di ignorare semplicemente la presenza del nostro nemico? — Японская Империя кивнула, — Beh, se non ci sono altre opzioni… Allora in generale sono d'accordo. — на том и порешили. Рейху ничего не говорить, а самим лишний раз не пересекаться с советским. И на всякий случай надо бы русский подучить… А то вдруг он решит ещё раз прийти в гости… Через окошко… Посреди ночи.

***

      — Бе-е-ел, слушай, а как насчёт того, чтобы нам с тобой съездить к отцу на ближайших выходных? — поинтересовался Россия, посмотрев на Беларусь, которая не услышала ни одного слова Росса, так как была в наушниках, — Белла! — ноль реакции, — Белла, твою мать!       — А? — наконец-то обратила внимание девушка на внешние звуки, — Я глухая, ты што сказаў?       — Спрашиваю тебя: может нам съездить к папе на этих выходных? До субботы два дня осталось. Решай давай, — громко произнёс Росс. Белла на несколько секунд задумалась. Дел у них с Россией было выше крыши, ни вдохнуть ни сдохнуть не дают. Но отца навестить хотелось. Просто приехать и поговорить по душам. Да и ему наверное там скучно одному… — Белла!       — Да не ори ты! Думаю я… У нас же с тобой работы вагон и маленький прицеп.       — Пошлём всех на три буквы. Так ведь, Дусенька? — через секунду ответил Росс, улыбаясь и гладя кошку, которая решила вздремнуть на подлокотнике дивана.       — Эх… Ну, добра, Рос, я згодна. У колькі і якога чысла тады выязджаем? — спросила Беларусь, садясь рядом с братом.       — Хм… Лучше если мы выедем рано утром, часов в шесть-семь. Далековато ведь. Вещи собери только заранее, хорошо?       — Хорошо, хорошо, мне предупредить отца? Или ты планируешь как снег в мае появиться, нежданно-негаданно? — Россия хитро улыбнулся, сощурив глаза, — я так понимаю, второй вариант?       — Да! — «Рос, ты як дзіця малое, далібог. Ніколі не пасталееш.» — с улыбкой подумала Белла, смотря на него.       — Кстати… Я тебя спросить кое-что хотела…       — Нет, Бел, и не проси, я ничего не буду тебе говорить касательно моих личных отношений с девушкой. Не играй в КГБ, пожалуйста.       — Ты просто мне совершенно ничего не хочешь рассказывать… Я ведь волнуюсь за тебя, и мне интересно, что у тебя в жизни происходит… — сказала Беларусь самым грустным голосом чуть ли не на грани плача. Плотно сжав губы, Росс скорчил высокомерную гримасу, и отвернулся, всем своим видом показывая, что на такую жалкую провокацию он не поведётся! Но и Беларусь была не лыком шита, поэтому, будучи явно неплохой актрисой (какой талант пропадает!), использовала свой коронный приём: плач. В буквальном смысле. Состроив максимально грустную моську, Беларусь очень натурально пустила слезу.       — Белла… — устало выдохнул Россия, повернувшись к ней лицом, — ты хренов манипулятор. Хорошо, хорошо, я тебе расскажу кое-что… — заговорчески прошептал Росс, — видишь ли… Ты права, у меня есть девушка, с которой мы уже три месяца встречаемся, — Беларусь уже даже не притворялась, что её обидели, а лишь навострила уши, с нетерпением ожидая услышать её имя, — и её зовут… — в этот самый момент раздался звонок телефона. С улыбкой до ушей, Россия схватил мобильник и принял вызов, — Китай, здарова, ты даже не представляешь, как ты во время позвонил! Ты что-то хотел? — со спокойной душой он ушёл в свою комнату, оставив злую Беллу.       — Рос, ты проста сволач, а не брат… — проговорила девушка после тридцати секунд молчания, — Ну нічога… Тваю таямніцу я даведаюся. Ня думаю, што гэта будзе занадта складана. У рэшце рэшт, ты мой братка, і я цябе ведаю як аблупленага. — негромко проговорила Республика, поднимаясь со своего места.       Спустя пару минут из комнаты выскочил Росс, параллельно застёгивая рубашку.       — Куда это ты собрался?       — Да Китай позвонил и сказал, что нам срочно нужно встретиться по одному важному дельцу, — быстро протараторил Федерация, обуваясь, — и, Бел, не забудь про то, что мы к отцу едем в эту субботу, хорошо?       — Хорошо, хорошо, я помню, вали уже, — улыбнувшись, Россия подмигнул и быстро скрылся за входной дверью.

***

      — Что вообще, блять, в моей жизни творится… — уставшим голосом сказал СССР, смотря в окно. Надо бы что-то приготовить, но было совершенно лень что-либо делать. Хотелось просто лечь и начать пялиться в потолок, ну или же в лучшем случае на небо, — ещё чуть-чуть и сериал снимать можно будет под названием: «Приключения сумасшедшего на пенсии». Сейчас идёт, по ощущениям, эпизод: «Затишье перед торнадо», — так и разговаривая с самим собой, Союз параллельно стал одеваться. Лучше прогуляться. Свежий воздух — одно из лучших лекарств, а дела по дому, кои уже накопились, он сделает потом. Успеет ещё.       А в это время ФИ и Рейх горячо спорили. Спор, что удивительно, в этот раз начался не на пустом месте, из разряда: «Ты не помыл кружку?! Да я тебе щас глаза на задницу натяну!» Нет. Спор начался на почве одиночества Рейха и его нежелания заводить отношения. Казалось бы… Это его личное дело с кем спать или не спать, но итальянец так не считал. Он всегда был остёр на язык, а особенно в кругу близких друзей, где вовсе не обязательно культурно выражаться, и где можно говорить почти всё, что думаешь.       — Reich, amico mio, ammetti che ho ragione. Ammetti che sei solo un vile bastardo che non riesce ad aprirsi con nessuno! Un bastardo che ha così paura di essere smascherato che non riesce nemmeno a costruire una relazione a breve termine! — на самом деле, это было в крайней степени удивительно, что эти двое продолжали дружить и считать друг друга друзьями. Собачились они всегда. Фашистская Италия даже в какой-то степени говорил правду. Рейх действительно боялся довериться кому-либо. Было страшно… Страшно, что тот, кого немец полюбит, узнав, кто он на самом деле, тут же его бросит и уйдёт, да ещё и всем расскажет. И тогда не видать Тройке спокойной жизни как своих ушей. Злобно скалясь на рядом стоящего итальянца, он придумывал новый аргумент, ведь не хотел признавать этот глупый страх, — Perché non dici nulla? Non puoi ammettere la tua sconfitta e la mia vittoria in questa discussione? — самодовольно поинтересовался итальянец, слегка ухмыльнувшись.       — Du magst Recht haben, aber das hat nichts zu bedeuten! — рявкнул ариец, стиснув зубы.       — È vero! Sì, è così! Dovete cambiare, essere migliori. Non aspiravi all «ideale» della tua razza? Affronta le tue paure e vivi! Tutti si sono dimenticati di te anni fa, e tu stai ancora tremando nel tuo scantinato. Sei più simile al Bunker del Führer 2.0, — протараторил фашист, параллельно расхаживая из стороны в сторону. Ариец стал потихоньку вскипать. Он был зол. И на себя, и на ФИ, в первую очередь. Почему этот чёртов кусок пиццы не может держать язык за зубами?! Не его собачье дело, почему Рейх один! Да, как друг он мог бы просто поинтересоваться, может ли он чем-то помочь… Но нет! Тихо обматерив итальянца, Рейх поднялся и пошёл к выходу, — Ehi, dove hai intenzione di andare?       — Ich werde einen kleinen Spaziergang machen. — коротко бросил Рейх, накидывая кофту. Обувшись, он вышел и закрыл дверь.       «Oh Gott… ich habe das alles so satt…» — подумал Рейх. Вдохнув полной грудью, фриц посмотрел вверх. Солнца не было видно, а небо заволокли тёмно-серые дождевые тучи. Странно, но осадки в ближайшие дни не обещали…       — Dann werde ich vielleicht nass… Na ja! Ich mag Regen, — улыбнулся нацист и быстрым шагом пошёл за территорию своего участка. Повернув в сторону, немец спустился к речке. Пройдя до конца по небольшому деревянному причалу, он сел, обняв свои коленки. Лёгкий ветерок оставлял на воде рябь. Смотря на противоположный берег, Рейх практически ни о чём не думал, разве что мысленно восхищался этим тихим летним пейзажем, который навевал некую смутную тревогу перед грозой.       — Ach, ist das schön… — тихо прошептал он, слегка улыбнувшись. Сзади негромко заскрипели доски. Обернувшись, немец увидел Союза, который пытался остаться незамеченным, приближаясь к фрицу. Смерив его непонимающим взглядом, Рейх пожал плечами и вернулся в изначальное положение, не смотря на Совета, который был в лёгком недоумении, ведь он на сто процентов был уверен, что его пошлют куда подальше.       — Кхм, то есть… Я могу сесть рядом? — на всякий случай спросил СССР.       — Валяй, мне всё равно, — пожал плечами Рейх, немного отодвинувшись в бок, освобождая место для советского. Тот, всё ещё пребывая в лёгком удивлении, сел рядом. Напряжённость спустя пару минут ушла окончательно. Рейх однозначно ничего не хотел делать, поэтому СССР позволил себе расслабиться и тоже полюбоваться деревенским пейзажем перед грозой. Где-то вдалеке сверкнула первая молния, и через несколько секунд прогрохотал гром.       Оглядевшись по сторонам, Союз обнаружил небольшой плоский камень, лежащий рядом с ним. Улыбнувшись, он размахнулся и кинул камень в реку. Раз… Два… Три… Четыре… Камень сделал ровно пять блинчиков, прежде чем ушёл под воду.       — Слушай, может нам лучше пойти по домам? Того гляди ливень начнётся… — как-то безразлично произнёс Союз, не поворачивая голову в сторону собеседника.       — Не хочу… Мне и тут нравится. Здесь красиво, тихо и спокойно… — тихо произнёс Рейх, тяжело вздохнув. Через несколько секунд он добавил: «Эх… Сейчас бы порисовать… Solche Schönheit…» — удивительно, как дождливая и хмурая погода влияла на настроение арийца. Хмыкнув, Союз продолжил говорить.       — Слушай, я спросить давно хотел… Твой сын же не знает, что ты не мёртв, так ведь? — поинтересовался Союз, — почему ты не встретился с ним, скажем, после моей отставки в девяносто первом. Ведь, считай, больше никакой угрозы в виде меня не было, — ариец помрачнел и нахмурил брови. Видать тема эта ему не слишком-то и нравилась, но всё-таки он соизволил ответить.       — Я на все сто и один процент уверен, что мой сын не захочет не то чтобы говорить со мной… Он меня видеть не захочет… Я не хочу с ним ругаться и ломать его психику и ментальное здоровье. Пусть будет так, как есть… Я — отец-неудачник и зло во плоти, меня не существовало в жизни сына с семи лет! — тут он уже начал переходить на крик, и будто в подтверждение чувств наци сверкнула молния, и начал потихоньку накрапывать дождь, — и тут я неожиданно появляюсь! Представь, блять, как это выглядит!       — Представляю…       — Нет! — крикнул Рейх, вскочив на ноги, — ничерта ты не представляешь!       — Осторожней! — крикнул Советы, но было уже поздно — Рейх потерял равновесие и упал прямиков в воду. Быстро отреагировав, Советы поспешил вытащить его из воды. Дождь же только усиливался, — не ударился? — «Совок, блять, какого чёрта ты делаешь?!» — мысленно он проорал. Он помогает своему врагу… Заебись. Ему однозначно пора в психушку.       — Нет… Чёрт, — наци поёжился, — холодно… Пойдём лучше домой.       — Сам-то дойдёшь? Тебя вон как колбасит.       — А ты? Не хочешь зайти на чашечку чего-нибудь? Могу предложить чай, кофе, коньяк, пиво, — спокойно предложил Рейх. Видать-таки ударился головой обо что-то.       — Приглашаешь в гости? — недоумённо спросил коммунист. Оба уже промокли до нитки, и смысла спешить под крышу не было.       — Ну да, — Союз размышлял недолго. Дом Рейха значительно ближе, да и от бесплатного пива он не откажется.       — Я не против, — сказал Совет, поднимаясь. Рейх встал следом за ним, и они направились быстрым шагом к немцу. О том, как отреагируют ЯИ и ФИ, Союз забыл подумать. Наверное всё-таки их не предупреждали.       — ライヒ、戻ってきてくれてよかった！ 心配したよ！ — с порога на арийца накинулась обеспокоенная японка. Увидев коммуниста, она, мягко говоря, удивилась. Выдохнув, она негромко, но довольно быстро проговорила: «Здравствуйте, СССР-сан.»       — Да… Здравствуй, я понимаю, что вы не ожидали меня увидеть, но на улице очень сильный ливень, и Рейх великодушно предложил мне остаться, — глаза азиатки округлились чуть ли не до размера глаз европейца.       — Д-да… Хорошо, хорошо, проходите пожалуйста, — вежливо произнесла японка, слегка поклонившись. Затем она быстро покинула прихожую и, видимо, ушла на кухню.       — Да, Совок, я на голову поехавший. Не ищи в этом моём поступке никакой логики или подтекста, — вдруг произнёс Третий, разуваясь.       — Как ты…       — По глазам вижу, что ты не понимаешь, зачем я это сделал, — усмехнулся Рейх, — ванная находится на втором этаже, по коридору до конца и налево, там же возьмёшь халат, пока одежда будет сохнуть, — произнёс ариец, быстрым шагом поднимаясь наверх. Союз же решил немного задержаться, свернув туда, куда ушла ЯИ. Там, как и предполагал Союз, была кухня. Встав за дверь (благо она была не прозрачная), он прислушался.       — È chiaro! È ora di portare Reich all'ospedale psichiatrico. È chiaramente impazzito! — крикнул Фашистская Италия, — Come ha fatto a pensarci?!       — そうだね、イタ、私もそう思うよ。 ライヒの様子がおかしい。 彼はとても奇妙な行動をとっている…。 — негромко произнесла Японская Империя, подперев голову рукой, — これは悪いです       «Ну, в целом, такой реакции я примерно и ожидал…» — подумал Совок, быстро скрываясь с места небольшого преступления. Поднявшись на второй этаж, Союз свернул в конце коридора налево. Открыв серую дверь с медной ручкой, он оказался в довольно просторной и современной ванной комнате с душевой кабиной и ванной. Найдя нужные принадлежности, он быстро разделся и включил горячую воду. Быстро приведя себя в порядок и согревшись, коммунист повесил сырую одежду сушиться и надел халат. Махровая ткань приятно касалась тела. Халат был (на удивление) достаточно большим. Как раз по размеру. Выйдя из ванной, СССР спустился вниз. Недалеко он заметил явно недовольного ФИ.       — Idiota del cazzo! Perché cazzo l'hai portato? Sei fuori di testa, cazzo?! — стоя в дверном проёме, кричал итальянец.       — Das geht dich nichts an, Duce. — спокойно ответил Рейх, скрестив руки на груди, — Ita, versuche mehr… angemessener auf seine Anwesenheit zu reagieren.       — Oh mio dio… Reich, sei pazzo. — вздохнул итальянец и ушёл на кухню. Немец же остался стоять на месте. Недовольно помотав головой, он ушёл на кухню, а вернулся уже с бутылкой баварского пива.       — Hey, Sowjetunion, schnapp dir dein Bier. Aus Bayern. Das Beste seiner Art. — было явно, что настроение у фрица уже подпортилось.       — Э… Спасибо, что-ли…       — Immer gerne. — кивнул немец, быстрым шагом поднявшись наверх, — Я скоро приду!       «И что же мне делать? Просто тупо посидеть наверху в ванне? Как идея… А то драки мне с ними не избежать. Хотя… Есть одна идейка!»

***

      — Was ist denn hier los? — недоумённо спросил Рейх, спускаясь со второго этажа. Последние три ступеньки тихо заскрипели. Но такую странную тишину разрушил громкий и немного истерический смех.       — Ха! Я опять выиграл! Лошара! — это был явно голос Советского. Помотав головой, ариец быстрым шагом подошёл к кухне и аккуратно заглянул внутрь. Картина маслом: за столом сидят ЯИ, ФИ и СССР. Причём итальянец выглядел так, будто съел три лимона, зато Союз буквально-таки «сиял». Японка же просто наблюдала за ними двумя, поедая дольки яблока.       — Ti ficco quelle cazzo di mappe su per il culo! — проорал итальянец, швыряя три карты на стол, — сволочь…       — Ага, — улыбнувшись, кивнул коммунист, беря те три карты, — товарищ, Вы были близки к победе. Таки король, валет и десятка — это неплохой набор, — заметив фрица, всё ещё стоявшего в дверном проёме, СССР ещё шире улыбнулся, — а, вернулся… Ну, что ж… Проходи, мы тут в карты немного играем.       — СССР согласился немного научить меня, — произнесла ЯИ.       — У неё, кстати, неплохо выходит, в отличие от макаронины. Он уже пятый раз подряд проигрывает, хотя он говорил, что умеет играть.       — В покер я умею играть! А не вот в эту вот… Как её там…       — В буру. Странно, игра эта довольно популярная, — пожал плечами Совок, размешивая карты, — Рейх, хочешь присоединиться?       — Рей, не надо… Этот чёртов коммунист все карты проклял!       — Конечно, конечно… — кивнул немец, садясь за стол, — конечно этот недо-священник кого-то проклял, — Союз смерил фрица недовольным взглядом, но ничего на этот счёт не сказал. Негромко кашлянув, он сказал следующее:       — Итак, члены «святой» троицы, выбирайте во что и на что играем дальше.       — На деньги, — произнёс немец.       — Ни на что, — угрюмо буркнул итальянец.       — ЯИ, ваше мнение? — поинтересовался Союз, тасуя карты.       — Ни на что. Я всё-таки не специалист по играм в карты и не сумасшедшая, чтобы на деньги играть. В отличие от Рейха.       — Спасибо, ЯИ, что косвенно назвала меня идиотом…       — どういたしまして、ライヒ — усмехнулась японка.       — Тогда играем на желание. Кто выиграет, тот и загадывает, — услышав это, ариец активно замотал головой.       — Nein, nein, nein, nein! Эта змеюка хитрая жульничать будет! — выпалил Рейх и в тот же миг об этом пожалел.       — Жульничаю?! Я?! И это я от тебя слышу?! — возмущённо-недоумённо вскрикнул Советы, уставившись на фрица. Недовольно вздохнув, Рейх кивнул, — отлично. Все согласны, — уже спокойно произнёс коммунист, раздавая карты, — в дурака вас научу играть.       — Зря я вообще согласился с тобой играть… — недовольно произнёс ФИ, рассматривая свои шесть карт.       — Ну, знаешь ли, я тебя не заставлял, сам согласился, так что ко мне никаких вопросов быть не должно, — спокойно произнёс СССР, — итак, правила игры: каждому раздаётся по шесть карт. Козыри у нас в данный момент — вини, или пики, как хотите называйте. Победил тот, кто раньше всех избавился от всех карт. Самая сильная карта — туз, потом король, дама, валет, десять и так далее. Ходить можно с двух‐трёх-четырёх карт одного наминала, но разной масти, — разглагольствовал Советский Союз ещё в течение пяти минут, — ну что, всем всё понятно? — синхронный кивок, — тогда начинаем!

***

      — Stai barando! — крикнул Фашистская Италия и ударил рукой по столу.       — Я-то как раз не жульничаю. Просто признай, что сегодня удача явно не на твоей стороне, — усмехнулся Совок, — даже Рейху сегодня везёт, — немец слабо кивнул, едва расслышав о чём сейчас тут говорили. Мысли были далеко не здесь, а где-то…       — ソ連さん、今夜はここに泊まってくれる？ — Рейх по-прежнему никак не отреагировал, а Советский сидел с непонимающим лицом. Фашист обвёл этих двух недоумённым взглядом, а затем произнёс:       — А, ты же по-японски не понимаешь? — Советы кивнул, — ЯИ спросила, ты планируешь здесь на ночь оставаться? Соглашусь вопрос наитупейший, — после последнего слова ФИ прописали нехилый подзатыльник.       — Конечно останусь, а ночью его вот зарежу, — абсолютно серьёзно проговорил Советский Союз, показывая на немца, который всё ещё находился в прострации. С силой ударив ладонью по столу, итальянец смог вернуть внимание Рейха к присутствующим.       — Ascolta, Fuhrer, in realtà mi rivolgo a te. Ci hai almeno sentito? — ариец потёр переносицу.       — А, да… Я задумался. Что этот «гений» вам предложил?       — Говорит, что планирует остаться здесь на ночь и хочет тебя зарезать, — объяснила ЯИ. Рейх посмотрел на коммуниста взглядом а-ля «ты совсем что ли?»       — Совсем вы шуток не понимаете, — вздохнул он, — нет конечно, домой я сейчас пойду. Вон, как раз дождик закончился, — щёлкнув пальцами, он крикнул: «Да! Насчёт игры. Мы ж на желание играли.»       — Ооо… Поздравляю, Дуче, сейчас он тебя заставит огород свой пропалывать.       — Не-е-ет, Рейхи, я тебя впрягу огород мой пропалывать, хотя у меня нет огорода… Но это не суть дела.       — Э! Совсем обнаглел?!       — Да не кипишуй ты, истеричка, не буду я ничего никого заставлять делать, — улыбнулся Союз. На душе у него было сейчас хорошо и так спокойно… Будто бы он и не сидел за одним столом с тремя своими злейшими врагами. Будто они старые друзья, которые встретились после долгой разлуки. Была, конечно, в этом доля правды… Во-первых, они действительно были старыми, правда только по меркам людей. По меркам стран они ещё относительно нестарые. И, во-вторых, они правда встретились после долгой разлуки. Когда там Союз последний раз видел ЯИ и ФИ?..       — Ну что ж… Я пошёл домой, только вещи свои возьму, — быстро встав из-за стола, он направился наверх.       Спустя пару минут Совок уже стоял в прихожей и обувался. Одежда и ботинки, благо, уже высохли. Как-то даже и уходить не хотелось… «Так, Совок, ты окончательно крышей поехал… Завтра же нужно что-то менять в своей жизни.»       — Аривидерчи, я ещё к вам загляну ночью! Так что окна закрывайте! — с усмешкой крикнул Союз.       — Possa tu morire, Unione.       — И тебе, Дуче, того же желаю, — дверь с тихим металлическим звуком отворилась, и Советы вышел на улицу. Ливень уже давно закончился, и в воздухе стоял приятный свежий запах. Шире улыбнувшись, коммунист неспешной походкой направился домой. На душе сейчас было как-то странно: и хорошо, и плохо одновременно. С одной стороны, он прекрасно провёл время и забыл о своём одиночестве, которое время от времени съедало его изнутри. Но, с другой стороны, в компании кого он это время провёл…       — Интересно, как бы отреагировали мои дети на то, что я вроде как «наладил контакт» с этой троицей?.. — наверное никак. Охренели бы они. Во-первых, от новости о «воскрешении», а, во-вторых, как раз-таки от известия о «налаживании» контакта с цивилизацией «страны Оси».       — Цивилизация стран Оси… А что? Звучит! Дуче, фюрер и императрица, — улыбнувшись от своей же тупой шутки, Союз вошёл к себе на участок. Где-то в глубине двора громко мяукнула кошка и, заметив человека, перемахнула через забор. Зайдя в дом, Союз включил свет и пошёл наверх. На улице уже был вечер, и никуда больше он идти не собирался. Максимум ещё что-нибудь почитает перед сном.

***

      — Это полная жопа! И угораздило же тебя, Рейх, именно сюда переехать… — усмехнулся Ита, сидя в кресле, — finché ci sarà questo comunista, non avremo mai una vacanza tranquilla.       — Dem stimme ich zu, aber ich hatte nicht vor, in den kommenden Jahren umzuziehen. — пожал плечами Рейх, сидя в это время в телефоне. После этой встречи с социалистом у всех были смешанные чувства. Ненависть к нему, существовавшая годами, естественно, никуда не исчезла, но немного поубавилась. Всё-таки узнали его чуть-чуть лучше…       Было решено ничего не обсуждать и просто молча замять эту встречу.

***