И таял лёд, и загоралось пламя

5 сентября 1944 г.

      Теперь, когда учёба набирала обороты, библиотека замка не пустовала ни секунды.              Слева шёпотом переругивались гриффиндорцы. Компания когтевранцев за соседним столом, обложившись кучей книг, сосредоточенно царапали пергамент перьями, периодически кидая недовольные взгляды на шумную компанию рядом. Ребята с шестого курса Пуффендуя уже собирались расходиться и раскладывали книги по местам.              Девушка, которая пришла сюда явно не для того, чтобы написать эссе по истории магии, стрелой пронзила пространство библиотеки. В её взгляде исподлобья читалось, что она идёт на смертельную схватку, не меньше. Оценив обстановку вокруг, Лилит и не подумала отложить свою затею на другой, более подходящий момент.              «Значит, будем играть на зрителях», — решила она.       Пройдя в самый конец библиотеки, Лилит наконец нашла Реддла. Он сидел в окружении десятка книг и примерно такого же количества свитков и пергаментов. Резко остановившись рядом с его столом, Лилит внимательно вгляделась в фигуру старосты. Реддл буравил взглядом книгу перед собой, подперев лоб правой рукой. Судя по сведённым к переносице бровям, слегка поджатым губам и нервному постукиванию пальцев о столешницу, он что-то искал, какую-то информацию, но поиски не приносили результата. Лилит невольно засмотрелась на точёные черты лица, которые сейчас казались какими-то более живыми, человечными, что ли? Без этих масок, что он умело менял с молниеносной скоростью, без надменного взгляда и ехидной улыбки, он, однозначно, вызывал куда большую симпатию.              Шумно выдохнув, Реддл закрыл книгу и резко поднял голову, встречаясь глазами с наблюдательницей.              — Ты долго будешь следить за мной, Борн?              Да, в этот раз Лилит пришла действительно не вовремя. Теперь стало очевидно: он точно не в настроении. Привычная ухмылка не коснулась его губ, и это надменное «мисс Борн» куда-то исчезло. Где же обращение на «вы»? Где же притворные любезности? Прямо так, сразу, с места в карьер? Впрочем, так даже лучше.              — Нам надо поговорить, — сурово произнесла она. Пусть поначалу Лилит и замешкалась, засмотревшись на этого «нового» Реддла, но она всё ещё отчётливо помнила, что за человек сидит перед ней, а картины того, как он издевался над ней на протяжении всех этих дней, так и не утратили красок.              — Я занят, — он вновь открыл чёрную книгу с золотым переплётом.              — А меня это мало волнует, — показывая, что на этот раз она не отступит, Лилит решительно прошла к Реддлу и с вызовом во взгляде села на стул рядом, на спинке которого висела его сумка с учебниками. — Теперь я выбираю, как и когда мы будем говорить!              — Неужели? — Реддл издевательски вздёрнул бровь, после чего поднял книгу на уровень глаз.              — Именно так! — выдергивая из его рук книгу, ледяным тоном произнесла Борн и, не иначе как чудом, сдержала порыв со всей силы огреть его по голове этой самой книгой.              — Что ты себе позволяешь? — в зелёных глазах начали плясать красные огоньки, голос понизился до металлического шипения. Тем не менее внешне он продолжал сохранять видимость спокойного, будничного диалога. Со стороны могло бы показаться, будто они обсуждают сложное задание по трансфигурации.              — Я позволяю себе ровно то, что могу позволить, — Лилит сдерживаться было куда сложнее, девушка практически пылала гневом. — Если у тебя были какие-то иллюзии насчёт того, что теперь ты можешь крутить мной как хочешь, если ты думал, что я, словно послушная овца, буду трястись от одной только мысли о том, что ты обнародуешь мой маленький секрет, то круто ошибся! Если ты забыл, то я напомню, мне не составит труда убить того, кто встанет у меня на пути. И сейчас у меня на пути стоишь ты, - угрожающе закончила Лилит, пристально глядя в глаза Реддлу. Она сжимала волшебную палочку с такой силой, что на руках ещё не скоро пройдут полукруглые отметины от ногтей.       Реддл терпеливо выслушал эту тираду, но его пылающий взгляд выдавал всю ту сдерживаемую злость, что готова была в любой момент обрушиться лавиной на сумасшедшую, которая пыталась диктовать ему свои условия. Казалось, ещё секунда — и наэлектризованный воздух вокруг них воспламенится.       — Что-то я не слышу в твоих высокопарных речах заслуженной благодарности, Борн, — холодно отчеканил он.       — Так ты ещё и ждёшь благодарности? — громче, чем следовало, возмутилась Лилит, благодаря чему на них недовольно уставилась компания когтевранцев. Пришлось взять себя в руки, и она перешла на тихий шёпот, что сочился яростью. — Её не будет! Я бы справилась и без тебя, Реддл. Говори, чего ты хочешь, и покончим на этом.       — Дай подумать, — Реддл потёр подбородок, загадочно посмотрев куда-то вдаль. — Знаешь, Борн, я ещё не решил. Но, думаю, для начала хватит и твоей покорности, — он нагнулся к ней ближе, так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза, чтобы не могла отвести взгляд от полыхающего огня на дне зрачков. — Мне начинают надоедать твои капризы, — добавил тихо, вкрадчиво, растягивая слова.       — Ты ничего не перепутал? — Лилит почувствовала, как по её телу пробежал словно электрический разряд. Возможно, стоило отступить, но ей было уже нечего терять. Она не позволит отобрать это хрупкое чувство свободы и заставить себя подчиниться. Она не подчинилась испанской мафии, так с какой же стати ей исполнять реверансы в сторону какого-то школьника. Каким бы талантливым этот Реддл ни был, он не прошёл через то, через что прошла она. — Этому не бывать, Реддл! Никогда! — ледяным шёпотом произнесла Лилит, возвращая дистанцию между ними. — Либо ты прямо сейчас даёшь мне непреложный обет молчать обо всём, чему стал свидетелем, либо я отравлю тебе жизнь! И в конце концов ты будешь умолять, чтобы я наложила на тебя обливиэйт!       — Не пытайся прыгнуть выше головы, Борн, — тело Лилит сковало словно тисками. Желваки на скулах Реддла играли так, что было понятно: если она произнесёт ещё хоть одно слово, даже наполненная библиотека не спасёт её от круциатуса. — Оставь эти угрозы для своих сопливых дружков типа Биддера. Ты прижата к стенке и теперь мечешься, как загнанный в угол зверь. Мне даже забавно наблюдать за этим. Советую тебе хорошенько подумать о своём поведении, если не хочешь заполучить себе куда более серьёзного врага, чем те оборванцы, которых я видел в Лютном.       Реддл вновь поднял книгу, что лежала всё это время открытой на столе, обозначив этим конец разговора.       — Ты сделал свой выбор, — Лилит резко встала. Слишком резко.       Стул, на котором сидела девушка, с громким хлопком ударился о каменный пол, а сумка, что висела на спинке того самого стула, была практически пуста, ведь все книги и пергаменты, лежавшие внутри, уже равномерно валялись в радиусе метра от Лилит. Этот шум привлек слишком много внимания, и теперь посетители библиотеки уставились прямиком на пару слизеринцев, позволяя им в очередной раз продемонстрировать навыки в актерском мастерстве.       — Прошу прощения, — процедила Лилит, прилепив себе на лицо натянутую улыбку, что было довольно сложно сделать, когда тебя сверлит взгляд, готовый на аваду, не меньше.       Под молчаливым руководством Реддла, что не сводил с неё взгляд, Лилит и принялась поднимать валявшиеся на полу книги. Наклонившись за последней, что улетела под стол, Лилит ощутила странное чувство. Она держала в руках совсем не книгу, а тонкий чёрный дневник из мягкой кожи, на котором золотыми буквами было выгравировано «Том Марволо Реддл». Он будто приковал девушку к себе, полностью овладевая её вниманием. Ей нестерпимо сильно захотелось открыть его, пролистать белоснежные страницы. Весь остальной мир будто стал лишним, а важным был лишь он — этот чёрный дневник с красивой гравировкой. Она практически открыла его, когда резким движением уже вставший на ноги Реддл вырвал его из рук девушки. Возникшее оцепенение резко отпустило, и Лилит начала приходить в себя, продолжая пристально смотреть на этот странный артефакт. Да, теперь она понимала точно — артефакт. Явно тёмный и очень мощный.       — Что это? — удивлённо прошептала Лилит, поднимая взгляд на Реддла.       — Не суй свои руки куда попало! — своим взглядом он прожигал дыру будто в самой душе Лилит.       — Я не знаю, что это за дрянь, — Лилит брезгливо ткнула пальцем в дневник, что крепко сжимал в руках Реддл. — Но ей явно не место в Хогвартсе.       — Ровно как и тебе, Борн, — отрезал Реддл.       Девушка гордо развернулась и вышла из библиотеки. На повороте, что вёл в подземелья, Лилит резко изменила свой маршрут. Она не хотела сейчас никого видеть, и ей всё равно на все эти дурацкие школьные правила. Зайдя в «Выручай-комнату», она минуту напряжённо стояла, пытаясь прийти в себя. Возможно, у неё бы даже получилось взять себя в руки, собраться с мыслями и силами и, как обычно, отмахнуться от всех проблем, что свалились на её голову, приводя разум в состояние холодной сосредоточенности. Но ярость в душе Лилит не утихала ни на мгновение, а кровь всё сильнее закипала в венах, требуя, ставя ультиматум: необходимо что-то делать. Лишняя энергия просилась на выход, и она нашла его: книги с полок были сброшены, стёкла в рамках с колдографиями разбиты, стол перевёрнут, а мягкое кресло разрезано несколько раз с помощью диффиндо, поднимая в воздух пух. Теперь, благодаря долгожданному выплеску накопившихся эмоций, Лилит привела убранство комнаты к тому же состоянию, которое было и у неё внутри.       Закончив крушить всё вокруг, Лилит обессиленно рухнула на чудом уцелевшую кровать. Реддл прав. Она — загнанный в угол зверь, который не понимает, что ей делать. Не может ведь она прямо под носом у всех преподавателей и учеников убить Реддла?! А если он владеет окклюменцией, чему бы Лилит не слишком удивилась, то и стереть память не получится. Так же она не может быть уверена в том, что он не сохранил эти воспоминания на случай, если Лилит всё-таки влезет в его голову. Она решительно не понимала, как ей выпутываться из этой ситуации. Глупо отрицать, что она на поводке у Реддла, который, к тому же, прекрасно об этом осведомлён. И лишь одно его слово может так резко повернуть ход всей этой игры, что не сегодня-завтра она либо окажется один на один с мафией, либо проведёт остаток жизни в Азкабане — и какой из вариантов лучше, совершенно непонятно. Либо же начнёт ходить по струнке перед Реддлом, что казалось ещё более отвратительным. Уж лучше Азкабан...       Впрочем, Реддл прав и в другом. Ей, как и проклятому артефакту, совсем не место в Хогвартсе. Совсем не место рядом с Альбусом, которого она втянула в эту историю. Лучше бы Армандо её и вовсе не спасал. Лучше бы она умерла в том подвале. А теперь, по её милости, Армандо мёртв. Мёртв потому, что защищал её. Своей жизнью заплатил за то, что она успела сбежать. И что же она сделала после этого? Спряталась за спину Альбуса, который не смог бы ей отказать, тем самым поставив и его жизнь под угрозу.       Хотелось заплакать. Хотелось спрятаться. Хотелось остаться здесь навсегда и больше никогда не выходить. Все её попытки исправить лишь усугубляют и без того шаткое положение. В этой ходьбе по тонкому льду она уже давно провалилась в бездонную пучину, пробирающую до костей, и барахтается, пытаясь хоть как-то выплыть на поверхность, глотнуть воздуха.       Из-за подкативших слёз, что пытались выбраться наружу, она делала рваные, глубокие вдохи. Эта плотина прорвалась, и солёные капли непрекращающимся потоком стекали по её щекам. И на этот раз Лилит не стала их сдерживать. Последний раз она вот так, навзрыд, плакала на похоронах отца два года назад. С тех пор ей казалось, будто её окаменевшее сердце уже не способно на подобное проявление чувств. Ударившись лицом в подушку, Лилит пролежала так не меньше получаса.       Когда её мышцы затекли от неподвижного лежания, а резервуар со слезами наконец иссох, Лилит медленно поднялась с кровати и наконец огляделась вокруг. Она починила с помощью репаро стёкла, скрывающие колдофотографии. На одной из них маленькая Лилит в голубом платьице в цветочек, улыбаясь во все зубы, обнимала отца. На второй, на фоне египетских пирамид, девочка сидела на шее у папы, который держал за талию нежно улыбающуюся маму. На третьей два подростка — девочка с смущённой улыбкой и серб с русыми, как колосья пшеницы, волосами, держа друг друга за руки у небольшого озера, обернулись, заметив подкравшегося сзади фотографа. Лилит подняла все книги и левитировала их обратно на полки. Стол вновь оказался на своём месте, а пух, осевший на пол, вернулся в разодранное кресло, которое благодаря магии вернуло свой первоначальный вид.       Теперь всё было в порядке. Всё вернулось на круги своя. Жаль, что нельзя так же легко и просто починить разбитое сердце и залатать зияющую в душе дыру.       Лилит тяжело выдохнула. Ей необходимо перестать себя жалеть и взяться уже наконец за голову. Хогвартс делает её уж слишком мягкотелой. Прокручивая в голове разговор с Реддлом, Лилит устало прикрыла глаза. Что это было за глупое заявление, что она отравит ему жизнь? Да, слегка погорячилась. Каким образом она собирается это делать? Задачка не из лёгких, прямо скажем. То, что Лилит один раз заметила его ошибку на рунах, ещё не значит, что она прям уж отравила ему жизнь. Да ей ровным счётом и нечего ему противопоставить, помимо гордо задранной головы и парочки пустых угроз. Пожалуй, об этом она подумает завтра. На сегодня с неё уже хватит.       Лилит плелась из выручай-комнаты в сторону подземелий. Замок был уже пуст, а за большими окнами коридора раскинулось звёздное, ясное небо. Она остановилась у окна, отрешённо разглядывая созвездия. Вот бы сейчас перенестись в уютную обсерваторию в Девоне. Лилит бы, как обычно, засиделась там допоздна, ожидая, что с минуты на минуту ночную тишину нарушит недовольный голос папы. Он бы навис над Лилит, словно грозовая туча, и пытался бы вразумить дочь, у которой весь завтрашний день плотно расписан с самого утра. Лилит бы ему наврала, что это задание профессора астрономии. Он бы ей не поверил и наказал пятью дюймами текста о разновидностях целительных зелий. Если бы можно было повернуть время вспять, Лилит бы сейчас с удовольствием написала хоть пять, хоть пятнадцать дюймов какого угодно текста, лишь бы снова увидеть недовольного, хмурого, отчитывающего её отца.       — Ты почему не в гостиной? — Лилит вздрогнула. Сзади неё раздался знакомый мужской голос. — Отбой был час назад. По-хорошему, я должен снять баллы с твоего факультета.       Обернувшись, она увидела старосту Когтеврана. Он оглядел девушку и остановил задумчивый взгляд на её лице.       — Я как раз туда направлялась, — Лилит сделала несколько шагов, но мужская рука мягко придержала её за локоть.       — Это из-за слизеринцев? — Амит пристально посмотрел в глаза Лилит.       — Что?       — У тебя глаза красные, — со смесью сочувствия и какой-то злости пояснил он.       Лилит захотелось провалиться сквозь землю. Как же унизительно она сейчас выглядела со стороны. И как же паршиво, что это заметил Лавгуд. Теперь он будет думать, что она слабачка, которая чуть что бежит плакаться. А если это ещё и каким-то образом дойдёт до Реддла — пиши пропало. Она представила его глумливую физиономию, когда тот узнает, что после их разговора она разревелась, как последняя дура. Стало противно от самой себя.       — Всё в порядке, — Лилит опустила глаза в пол, желая скрыть следы своей слабости.       — Ты можешь мне рассказать, — мягко сказал Амит. — Не бойся.       — Нет, правда, всё в порядке.       — Мы можем пойти к директору Диппету, он обязательно выслушает и примет меры, — не успокаивался он. — Может, даже разрешит перевестись на другой факультет. Я попробую договориться с нашим деканом, чтобы он принял тебя на Когтевран.       — Пожалуйста, Амит, не надо, — слабым голосом запротестовала Лилит. — Я действительно в порядке, — соврав, натянуто улыбнулась она.       — Ладно… — сдался Лавгуд. — Но моё предложение остаётся в силе.       — Хорошо, — кивнула Лилит.       — Я провожу тебя до гостиной.       Пока они шли к подземельям, Амит говорил ей, как важно не замалчивать проблему и вовремя принимать соответствующие меры. Голос Лавгуда звучал как-то отстранённо, слабо отпечатываясь на периферии сознания.       «Действительно, по-хорошему, Реддл должен был сразу сообщить директору о проблеме и принять соответствующие меры для моей передачи в Азкабан», — думала Лилит.       На последнем повороте к гостиной Лилит в компании старосты Когтеврана наткнулась на встревоженную Оливию Гринграсс, которая едва слышно выдохнула, увидев девушку.       — Спасибо, — обратилась она к Лавгуду, — что проводил.       — Не за что, — зло сверкнув глазами в сторону Гринграсс, он нагнулся к Лилит: — Если что, ты всегда можешь ко мне обратиться.       — Да, хорошо... — не стала пререкаться она.       Когда Лавгуд ушёл, Лилит тихо обратилась к Оливии:       — Ты пошла меня искать? — Гринграсс задумчиво кивнула. — Прости...       — Я могу тебе чем-то помочь? — Оливия, оценив вид Лилит, даже не стала никак возмущаться, равно как и спрашивать, в порядке ли она. Всё было понятно и так.       — Нет, — тяжело выдохнула Лилит. — Боюсь, что ты мне ничем помочь не можешь. Единственное, я могу попросить тебя никому не говорить об этом? — Лилит указала рукой на опухшие красные глаза.       — Конечно, — сочувственно произнесла Оливия и после секунды колебаний нежно обняла её.       Лилит поначалу напряглась, но спустя какое-то время смогла расслабиться и даже положила голову ей на плечи.       — Я могу тебя выслушать, Лилит, — Оливия мягко поглаживала её по спине. — Мы можем вместе что-нибудь придумать.       — Мне уже ничего не поможет, — обречённо сказала она, вдыхая приятный аромат духов Оливии. Нотки жасмина и ириса успокаивали. Похоже пахло от мамы, когда она проводила весь день в оранжерее.       — Безвыходных ситуаций не существует, — твёрдо сказала Оливия, посмотрев ей в глаза.       — А мне кажется, моя как раз из таких, — горько усмехнулась в ответ Лилит.       — Так, не вешай нос, — Оливия встряхнула девушку. — Сегодня ещё можешь поплакаться, но завтра, чтобы была как огурчик, понятно?       — Понятно, — широко улыбнулась Лилит. Она почувствовала, как в душе начинает теплеть, а сердце будто освобождается от ледяных тисков.       Взмахнув палочкой, Оливия убрала мешки под глазами и красные капилляры.       — Всё, пойдём, — ободряюще улыбнулась она.

***

8 сентября 1944г.

      Последующие два дня слились в одно большое блеклое пятно, где Лилит, наконец ощутившая в полной мере последствия своих решений, всё свободное время безвылазно сидела в библиотеке, склонившись над учебниками. Уроки травологии, истории магии, нумерологии, рун и заклинаний, на которых Реддл великодушно поспешил дополнить её ответ, уже перемешались между собой. На истории магии она доделывала домашнее задание по травологии, профессору древних рун Бабблинг чуть не всучила три свитка по нумерологии, а на тех же заклинаниях её мозг и вовсе отключился на добрых двадцать минут. И это с учётом того, что по трансфигурации, ЗОТИ и зельям у них ещё не было и первого урока, после которого список домашних заданий возрастёт многократно. Компанию ей составляла будущая целительница Гринграсс, у которой также был достаточно внушительный список предметов для сдачи ЖАБА. О том случае в подземелье они больше не вспоминали, чему Лилит была крайне благодарна. Порой, когда они пересекались с Реддлом в библиотеке, который, похоже, и вовсе никогда не покидал это место, взгляд Оливии всё же останавливался на несколько секунд на напряжённой Борн, выдавая обеспокоенность. Лилит же, в свою очередь, начинала безмерно ценить Гринграсс за этот потрясающий, редкий дар — не лезть в чужую душу, раскапывая её ржавенькой лопаткой в угоду праздному любопытству.       После отбоя Лилит с Оливией перемещались в гостиную, где продолжали дописывать домашние задания. К компании старшекурсников-слизеринцев, что всегда крутилась где-то неподалёку, Лилит уже начала привыкать. Вчера Лестрейндж и вовсе отобрал у них с Оливией учебники с заклинаниями, практически насильно затянув их в шахматный поединок, который сменился дракой Нотта и Мальсибера из-за того, что Контакерус, чувствуя скорое поражение, пытался незаметно украсть пешку у Тристана прямо в разгар игры. Да и в целом, Лилит, на удивление, смогла расслабиться в этой компании. Они много шутили, а Руфус под неодобрительные взгляды Малфоя пил припасённую медовуху, то и дело называя Абраксаса капризной принцессой, из-за чего тот даже один раз не сдержался и наложил на Лестрейнджа силенцио.              Лилит внимательно читала все новости в «Ежедневном пророке», но ни строки ни про Гриндевальда, ни про Германию, ни про Дамблдора там не было. С одной стороны, ей не терпелось узнать хоть какую-то информацию, с другой — это был относительно хороший знак. Если тихо, значит, с Альбусом всё в порядке.       Несколько раз она встречала в коридорах Лавгуда, который смотрел на неё как на бездомного побитого котёнка. Лилит никогда бы не подумала, что может вызывать такое жалкое впечатление. Хотелось отмыться после этого унизительного взгляда. Впрочем, деться было некуда. Лавгуд вроде хороший парень, который искренне хотел ей помочь, что не давало ей никаких моральных прав срываться на нём злость за свою ошибку. Кажется, оставлять свидетелей становится её традицией.       Реддл больше не ухмылялся, но изредка кидал на неё пристальные, пробирающие до костей взгляды. Что ей делать со старостой, Лилит так и не решила. Но навалившаяся учёба спасала положение, отвлекала от дел насущных. Таким образом, Лилит всё дольше и дольше оттягивала разработку плана своей нелепой мести, которую она пообещала в сердцах Реддлу.       Сегодня же каменный замок изнывал от жаркого, палящего солнца. Большинство студентов сразу после урока бежали во дворики, чтобы провести перемену на траве под легким, прохладным ветерком. Лилит вновь вернулась на полюбившуюся ей скамейку в тени. Из уроков осталась только нудная травология и первый урок по ЗОТИ, от которого она не ждала ничего хоть сколько-нибудь интересного. Несмотря на это, Лилит отметила, что её настроение сегодня было вполне себе сносным, можно даже сказать, приподнятым. Вероятно, это было благодаря тому, что впереди её ожидало два выходных дня, а значит, она наконец сможет скрыться от всех в выручай-комнате.       Возвращаясь в замок, Лилит отметила, что на улице уже не осталось студентов. Это значило лишь одно — она снова опаздывает на урок. В большинстве случаев её подгоняла крайне пунктуальная Оливия Гринграсс, но когда их пути расходились, Лилит частенько заявлялась в класс одной из последних, либо же и вовсе опаздывала. Предыдущим уроком у Гринграсс стояли прорицания, после которых она собиралась идти к декану факультета для передачи списков участвующих в школьных кружках. Потому в эти двадцать минут Лилит была предоставлена самой себе и благополучно потеряла счёт времени. Ей было сложно вновь встроиться в насыщенный учебный график, где всё расписано по минутам. Хотя даже в детстве ей не приходилось слишком следить за временем — профессора просто сменялись один за другим, пока Лилит оставалась в комнате для учёбы.       Вбежав в класс, Лилит сразу же выцепила глазами две фигуры — Гринграсс и Реддла. Они оба сидели на «слизеринской» половине кабинета. Рядом с Оливией вновь был Розье, да и остальные студенты давно разбились по парам, и теперь свободное место, словно ей в наказание, осталось лишь с Реддлом. Повернувшись на «когтевранскую» половину кабинета, она приметила парочку свободных мест, одно из которых было рядом с Амитом Лавгудом.       «Выбор очевиден!», — усмехнулась Лилит и, провожаемая удивлёнными взглядами слизеринцев, среди которых был один, что чувствовался буквально всем телом, оставляя на коже россыпь мурашек, села к Лавгуду.       — Сегодня ты как-то повеселее, — радостно отметил Амит, освобождая вторую половину стола от пергаментов.       — Специально для тебя, чтобы не смотрел на меня так жалостливо, — ухмыльнулась ему Лилит. Она старательно не замечала недовольного взгляда Реддла, что прожигал кожу. — Хотя сейчас снова зазвучит нудный голос Бири, так что веселиться осталось недолго.       — На следующей неделе мы пойдём в теплицы, там будет уже не так тоскливо.       — Хоть какое-то утешение, — Лилит почему-то стало крайне весело от всей этой ситуации, и она уже с трудом сдерживала чересчур радостную ухмылку. - А сегодня придётся помучиться.       — В таком случае я спасу тебя и не дам заскучать, — улыбаясь во все зубы, просиял Лавгуд.       — И каким образом? - подняла бровь Лилит.       — Увидишь, — заговорщически подмигнул Амит.       И он сдержал обещание. Сегодня эта компания пользовалась, пожалуй, даже большим вниманием, чем профессор Бири. На них то и дело озирались когтевранцы, а слизеринцы в недоумении перешёптывались. Весь урок Амит очень смешно передразнивал нудного профессора, отчего Лилит тяжело дышала, чтобы не разорваться от смеха прямо на весь класс. В какой-то момент он предложил ей зайти с ним в сладкое королевство, когда они пойдут в Хогсмид, и получил утвердительный кивок в ответ. Под конец урока, который старательно саботировал неожиданный тандем, профессор уже не стерпел и снял с Когтеврана и Слизерина по пять баллов. Спасло ситуацию лишь то, что Лилит их тут же заработала вновь, рассказав, чем опасен цапень.              Реддл всё время урока пристально наблюдал за этой идиллической картиной.              Как только толпа студентов смогла вырваться из душного кабинета, Лавгуд отошёл к стенду с информацией по квиддичным тренировкам. На смену одному старосте к Лилит подошёл другой.       — Борн, может, шляпа ошиблась и твоё место на Гриффиндоре? — Реддл взял её под локоть и оттащил к широкому подоконнику.       — Ну и что это значит? — Лилит резко вырвала свой локоть из его хватки. Ещё ей захотелось как следует, по-магловски, зарядить кулаком прямо по его нахальному, недовольному лицу, но девушка сдержалась.       — Слишком безрассудным и неуместным поведением отличается именно этот факультет. Ты слизеринка и должна соответствовать. Я не позволяю тебе так себя вести! — повелительным тоном отрезал Реддл.       — Я буду вести себя так, как посчитаю нужным! — гордо задрала подбородок она, не желая сдаваться в этой борьбе. — Не смей мне указывать, что я могу делать, а что нет. Ты всего лишь староста, а не судья Визенгамота! — Лилит резко развернулась, обозначая конец разговора.       — Конечно... — крепкая мужская рука снова обвила женский локоть. Реддл недобро ухмыльнулся и прошептал ей прямо на ухо: — А бедняга Лавгуд уже в курсе, что развлекал весь урок хладнокровную убийцу?       Горячее дыхание, едва коснувшись уха Лилит, оставило тысячи мурашек по всему телу, а последующие слова снова выбили почву из-под ног. Вот он, тот момент, которого она с леденящим душу предвкушением ждала — он шантажирует её. Нагло, грубо и бесцеремонно. Нет! Она не доставит ему удовольствие видеть её покорность и смирение. И тем более она не станет вестись на такой подлый шантаж.       Лилит рассудила, что в данной ситуации лучшая защита — это нападение:       — А профессор Слизнорт в курсе, что будущий министр магии безупречно владеет Империо?       — Спасибо за комплимент, Борн, — хищно ухмыльнулся он.       — Спасибо за беспокойство о Лавгуде, Реддл, — холодно отчеканила Лилит. — Можешь попросить Диппета, чтобы меня перевели на Гриффиндор, я не против, — она вновь вырвалась из его хватки и стремительно скрылась в коридоре, стараясь не оглядываться на обжигающий спину взгляд.       После мертвенной тишины на травологии класс ЗОТИ ярко выделялся — было шумно, на урок пришли студенты седьмых курсов всех факультетов. Аудитория выглядела как большой амфитеатр.       Галатея Вилкост, профессор Защиты от Тёмных искусств, ещё на экзамене в августе понравилась Лилит. Она была в меру строгим, но при этом достаточно добродушным профессором. Несмотря на почтенный возраст, в ней чувствовалась бьющая ключом жизнь, напор и решительность. Движения её были резки, но вместе с тем сдержанны, а мягкий тон резонировал с низким, глубоким голосом. Несмотря на симпатию, Лилит уже успела разочароваться в предмете, когда прочитала учебный план, потому ожидала начало урока с меньшим восторгом, чем остальные студенты.       Впрочем, с первой же фразы профессору ЗОТИ удалось убрать скучающее выражение с лица Лилит. Устроившись на сцене амфитеатра, Вилкост без помощи всякой магии, спокойным и вместе с тем твёрдым голосом, смогла заткнуть целую толпу студентов.       — В этом году можете забыть про свои учебники по Защите, они вам не понадобятся, — студенты начали переглядываться между собой. — Все знают о том, что сейчас происходит по всей Европе, — скрестила руки на груди преподавательница, медленно вышагивая внизу. По классу прошлись встревоженные шепотки. — И в это сложное время я призываю вас не быть столь беспечными. Не думать, что война где-то далеко и она вас не коснётся, — профессор Вилкост строго обвела взглядом всю аудиторию и стальным голосом закончила. — Коснётся!       — Но… Мы ведь в Хогвартсе… — робко произнесла студентка из Пуффендуя.       Видя перепуганных детей, Вилкост слегка смягчила тон, но всё так же серьёзно продолжила:       — Под защитой Хогвартса вам остался год. Но мы не знаем, что будет дальше. Возможно, эта война закончится сегодня, возможно — через год, а может — через десятилетие, — тяжёлая атмосфера зависла над аудиторией. — Вас никто не попросит идти биться, и не станут делать из вчерашних выпускников солдат, но вы обязаны быть готовыми к любой опасности. Вы должны уметь постоять за себя и товарища, защитить родных.       — Тебе не кажется, что она перегибает? — шёпотом обратилась к Лилит сидящая справа Оливия, которая всё это время держалась с Розье за руку.       — Как по мне, в самый раз... — задумчиво ответила девушка. Пожалуй, теперь Вилкост ей нравится ещё больше. Возможно, благодаря ей студенты будут хоть сколько-нибудь приспособлены к жизни, и профессор сможет восполнить некоторые пробелы в образовании, на которые сетовала Лилит.       — Согласен, — так же шёпотом ответил Оливии через Лилит сидящий рядом Лестрейндж. — С Лилит, — уточнил он. — Эйвери даже рыгающее проклятье отбивает с трудом, а представь, если Гриндевальд снова нападёт на Британию?       — И навряд ли его армия будет использовать рыгающее проклятье, — согласно покивал Малфой рядом с Руфусом.       Перешёптывания остановил строгий голос профессора:       — Мистер Малфой, вы не согласны? — вздёрнула бровь Вилкост.       — Согласен, — гордо поднялся пойманный Абраксас.       — Тогда скажите, что вы будете делать, если вас окружат сразу четыре противника? Как будете защищаться?       Немного подумав, Малфой ответил:       — Буду использовать обезоруживающие заклинания. Например, Экспеллиармус.       — Поздравляю, мистер Малфой, к тому моменту, когда вы сможете выбить палочку у одного, вас уже убьют остальные. Вам нужны заклинания, которые смогут принести урон сразу нескольким противникам одновременно. Есть ещё версии?       — Адское пламя? — предположил Абраксас.       — Нет! — шепнула ему Лилит. — Тогда уж лучше Инсендио.       — Вернее, Инсендио, профессор, — тут же исправился он.       — Мисс Борн, почему же мистеру Малфою не стоит использовать Адское пламя? Конечно, помимо того, что оно относится к разделу Тёмной магии, применение которой является как минимум опасной, — Вилкост выразительно посмотрела на Абраксаса.       Лилит с досадой поджала губы и поднялась с места. Она просто хотела помочь однокурснику, но уж точно никак не желала перетягивать одеяло на себя. Конечно, будь на его месте Реддл, она бы ещё и руку подняла, чтобы указать на ошибку всеми почитаемого старосты.       — Вызвать Адское пламя несложно, и оно прекрасно справится и с четырьмя противниками, и с целым отрядом, а в придачу сожжёт ещё и волшебника, который его сотворил. Опасность как раз в том, что им крайне сложно управлять, и без должного опыта, практики, силы воли и развитых магических способностей оно выйдет из-под контроля сразу же, спалив попутно всё дотла. Особенно трудно его будет сдержать под контролем во время реального боя, где держать должную концентрацию крайне сложно. Противник не будет ждать, пока ты вызовешь пламя и направишь его в нужную тебе сторону.       Профессор Вилкост удовлетворённо кивнула:       — И что бы вы использовали вместо Адского пламени?       — Зависит от местности вокруг.       — Например, переулок, — резко поднялся Реддл, который сидел рядом с Розье.       Взгляды Борн и Реддла скрестились, будто палочки, воспроизведя в воспоминаниях каждого эффект Приори Инкантатем. Лилит перевела злой, колючий взгляд на профессора, пока Реддл наслаждался этой ситуацией.       — Да, Том, хорошее предложение, — одобрительно улыбнулась Реддлу профессор.       «И она туда же!» — с досадой отметила Лилит. Теперь Вилкост стала ей нравиться чуть меньше.       — Смотря кто мой противник, — старательно игнорируя взгляд Реддла, Лилит сжала кулаки. — Например, если это мистер Реддл, мне будет достаточно лишь слабенького Ступефая, после чего я могу, не торопясь, уйти. Вся аудитория замерла и быстро переводила взгляд то на гордость школы Реддла, то на новенькую Борн, стараясь не упустить ни одного мгновения развернувшегося на их глазах представления. В худшем положении оказались Гринграсс и Розье, которые находились между ними и теперь играли роль буферной зоны.       — Надо же, — надменно ухмыльнулся Реддл. — А если, к примеру, за вами гонятся одновременно трое мужчин? — получив полный сдерживаемой ярости взгляд Лилит, он ещё сильнее растянул улыбку. Изображая раздумья, приложил палец к подбородку и добавил: — Например, прямо по Лютному переулку… Что вы, мисс Борн, сделаете тогда? — издевательски спросил он.       — В таком случае, мистер Реддл, первым делом я проверю, не затесался ли где-то в переулке какой-нибудь беспомощный любопытный мальчик, который может пострадать от нашей схватки.       — Вы имеете в виду, что перед началом боя необходимо убедиться, чтобы рядом не оказались те, кого могут задеть выпускаемые заклинания? — уточнила Вилкост.       — Да, профессор... Именно это я и хотела сказать, — остудила свой пыл Лилит.       — Хорошее замечание, мисс Борн. Запомните, — обратилась она ко всем студентам, — если уж решили вступить в схватку, важно верно оценить обстановку. Если вы оказались рядом с группой тех, кто не может постоять за себя, то вам следует увести врага как можно дальше от этого места. В случае, когда это невозможно, вам стоит приложить все силы на защиту тех, кто оказался в опасности, — профессор вновь перевела взгляд на Лилит. — Продолжайте.       — Полагаю, что дальше...       «Ну не могу же я сейчас сказать, что первым делом люблю посылать Аваду!» — разозлилась Лилит. Ей приходили в голову одни тёмные проклятья. «Надо что-то из защитных чар», — рассудила она. Лилит уже собиралась назвать вполне безобидное Протего Диаболика, но вовремя остановилась, поняв, что вообще-то это заклятие относится к Тёмным искусствам, кроме того, оно придумано Гриндевальдом. Да уж, назови Лилит его сейчас, и отправилась бы на допрос как пособница Геллерта.       — Я использую Экспульсо, — сдалась Лилит.       — Вы готовы использовать такие проклятия на живых людях? — деланно изумился Реддл.       — Да, мисс Борн, — профессор кивнула Реддлу. — От таких заклинаний лучше воздержаться. Конечно, оно не запрещено министерством, но всё же относится к разряду Тёмной магии.       «Легче только Конфундус», — тяжело вздохнула Лилит. И как ей было сказать, что она выбрала самое безобидное из своего арсенала? Ей хотелось убить Реддла прямо на месте за эту дурацкую ситуацию, в которую он загнал её, и за продолжение такого подлого шантажа.       — Ну ничего, мисс Борн, — мягко улыбнулась Вилкост. — Главное, чтобы к концу года у вас не возникало сомнений в том, как именно вы станете вести бой в подобной ситуации. В конце концов, для этого мы тут и собрались. Пять баллов, мисс Борн, садитесь.       По итогу этот Реддл выставил её полной идиоткой. Вообще-то у Лилит не было и малейших сомнений в том, как ей стоит вести бой. Но бой реальный, а не детский, учебный.       Вилкост вновь начала медленно ходить по сцене амфитеатра, обращаясь к студентам:       — Независимо от того, сдаёте вы ЖАБА по ЗОТИ или нет, в этом году для студентов седьмого курса этот предмет является обязательным, однако вы по-прежнему можете отказаться от участия в дуэльных соревнованиях. А всех, кто желает побороться за первенство школы по дуэлям, прошу до ужина подойти к вашим старостам.       В воздух взмыло множество рук, каждый был в предвкушении предстоящих соревнований. Вилкост начала отвечать на вопросы студентов, которые они выкрикивали вслед, перебивая друг друга.       — Ты будешь участвовать? — слева от Лилит, между ней и Руфусом, возникла голова сидящего сзади Мальсибера.       — Можно подумать, будто у нас есть выбор, — хмыкнул Лестрейндж.       — А ты? — повернулся он на девушку.       Лилит на мгновение задумалась. С одной стороны, ей было бы неплохо потренироваться в дуэлях, с другой же, состязаться по-настоящему здесь не с кем.       «Это всё равно что избиение младенцев», — заключила Лилит.       Возможно, ей бы мог составить конкуренцию Реддл. Раз он так хорошо владеет Империо, то наверняка является достаточно сильным волшебником и мог бы стать занимательным конкурентом. Но у него точно нет такого богатого опыта в сражениях, какой был у самой Лилит, потому она была уверена, что разнесёт Реддла на первой же минуте боя.       К тому же тёмные проклятья вряд ли приветствуются на соревнованиях, а вот в простых заклинаниях она не так сильна. Да они ей, собственно, не слишком и нужны. Конечно, стоит запомнить парочку, так, для приличия, чтобы больше не попасть в такую глупую ситуацию, но не более.       — Нет, — твёрдо ответила она.              — Да не ссы, — пихнул её в плечо Нотт, голова которого мгновенно появилась справа. — Выживешь.       — Да я не то чтобы… — замялась Лилит. Она, простите, ссыт? Это ещё что за новости?       — Мы постараемся вырубить тебя понежнее, — загоготал слева Мальсибер.       — А ну кыш, — скомандовал Руфус. — Не обращай внимания на умственно отсталых, — он выразительно посмотрел назад.       — Остальные вопросы после урока, — раздался громогласный голос профессора. Класс вновь погрузился в тишину. — Итак, в этом году на занятиях по ЗОТИ, начиная со следующего урока, мы будем тренировать дуэли, как парные, так и командные, помимо, мы изучим то, что может вам пригодиться на ЖАБА — способы противодействия тёмным артефактам, а также некоторую нечисть. Готовьтесь к сложному году, студенты.              Остальную часть урока профессор Вилкост отвела на лекцию по способам защиты от заклятия Империо. Выходили с урока студенты в предвкушающе взволнованном состоянии. У выхода образовалась большая пробка из учеников, одолевших своих старост. Решив избежать толкучки, Лилит задержалась в кабинете.       Подперев рукой щёку, она смотрела в пространство перед собой. Мысли её вновь витали вокруг Реддла. И в этот раз, как ни странно, они были скорее успокаивающие. Эта сцена на ЗОТИ натолкнула её на некоторые размышления. Если бы он действительно хотел её выдать, уже давным-давно бы это сделал. Но он лишь играет с ней, пытается держать на поводке. И вот это уже куда более интересно. Зачем ему это? Чего он добивается? Да, вопросов меньше не стало, но теперь Лилит почувствовала какую-то уверенность и твёрдую почву под ногами. Ей не стоит бояться быть раскрытой, Реддл этого попросту не станет делать. А теперь, когда прошла уже целая учебная неделя, будет крайне странно, если он заявится к Диппету и решит раскрыть все карты. Во-первых, у того возникнет логичный вопрос: почему молчал раньше? Во-вторых, Лилит тут же сдаст и самого Реддла, рассказав, кто ей помог, притом с помощью непростительного. Том Реддл слишком печётся из-за своей идеальной репутации, и она для него опасна не меньше, чем он для неё. Ведь в таком случае Реддл в одно мгновение лишится звания пай-мальчика и гордости школы. Нет, он парень умный, хитрый, расчётливый и не станет так глупо подставляться.       — Не вижу твоё имя в списках, — прервал её размышления насмешливый голос сверху.       Реддл стоял, издевательски подняв бровь, и смотрел на неё сверху вниз.       — Я не соревнуюсь с теми, кого могу победить первым же заклинанием, — уверенно сказала Лилит и, гордо расправив плечи, встала перед ним. Она больше не боится ни самого Реддла, ни его шантажа. Пусть Лилит и не до конца разгадала его планы, но эти фокусы больше с ней не прокатят.       — Борн, я всё понять не могу, ты настолько бесстрашная или совершенно глупая? — искренне удивился Реддл, покачав головой.       — И то, и другое, — язвительно ответила Лилит и поспешила на выход, оставляя старосту позади.       До отбоя оставалась пара часов, которые девушка решила потратить с пользой. Впереди выходные, а значит, с домашними заданиями можно повременить и выкроить время на действительно важное дело. Пора начинать тренировки, а то за этот год она совсем растеряет все навыки и выйдет во внешний мир ещё более слабой, чем до прибытия в Хогвартс.       Взяв книгу по тёмным боевым проклятьям, некоторые из которых ещё не были ей испробованы, она направилась сначала в выручай-комнату. Но потом, хорошенько подумав, поняла: лучше не использовать такую магию в стенах Хогвартса. Ещё неизвестно, как некоторые проклятия могут подействовать, и Лилит крайне опасалась того, что из-за её неосторожного решения она каким-то образом сможет разрушить своё единственное пристанище. Хоть место и было идеальным, но рисковать совершенно не хотелось. Поэтому она пошла исследовать окрестности Хогвартса. Ноги сами её привели к южной части Чёрного озера — месту, в котором она очень любила сидеть летними вечерами, когда Альбус был занят делами и девочка могла гулять на все четыре стороны. Словно окунувшись в то беззаботное время, Лилит глубоко вдохнула свежий, хрустальный вечерний воздух, к которому примешался запах леса после дождя. В зеркальной глади озера отражались верхушки высоких старинных деревьев, что укрывали от внешнего мира.       Наложив заглушающие и дезиллюминационные чары, которые укрывали её надёжным куполом от посторонних глаз, Лилит приступила от изучения проклятий к их применению.       Проведя около часа на своём импровизированном тренировочном полигоне, девушка вернулась обратно в замок. Ей было легко и радостно.       Тогда, упиваясь эфемерным чувством свободы, она ещё не знала, что радоваться ей осталось ой как недолго.