Моя сила делает меня слабым

Натаниэль медленно раскрыл глаза и тут же вскочил. Тело словно пробило током, дикий, животный страх пронзил его миллионом иголок. Он почти не помнил, что было после того, как Ники забрал их с корта. В кромешной тьме послышалось чёткое дребезжание стекла, которое через секунду треснуло, разбившись на кучу мелких осколков. Дезориентированный Нат понимал, что ему нужно успокоиться, но ничего не мог с собой поделать. Ему срочно нужна была таблетка. Впервые в жизни он понятия не имел, где те находятся. Какой же идиот. Паника одна из самых неприятных эмоций на его памяти, ведь она делает человека невероятно слабым и восприимчивым. По ней он абсолютно не скучал, потому что чаще всего при прекращении действия лекарств испытывал именно её. Во тьме послышалось шебуршание, а затем медленные, но уверенно приближающиеся шаги, которые растворялись в мелком звоне стеклянных осколков. Нат понятия не имел, сколько провёл в отключке и где в итоге оказался. Он сконцентрировал свою силу на движущимся объекте, чтобы в любой момент быть готовым к атаке. — Нат? Я слышал грохот. Голос Алана моментально развязал весь комок нервов, который успел собраться в груди плотным узлом. Спустя секунду в комнату пробрался уличный свет — Алан отдёрнул штору. — Чёрт... Должен будешь за стекло. — Без проблем, — выдохнул Нил, удерживая дрожь в голосе. — Вау... — Алан замер перед ним, слегка открыв рот, но прежде чем Натаниэль успел осведомиться, на что такая реакция, парень моментально посерьезнел и продолжил. — Ничего не хочешь мне рассказать? — После чего пришлось отползти на край дивана, чтобы Алан уместился рядом. — Например, что-то связанное с обмороками, кровью из носа, слабостью и тому подобным. — И головокружением, — тихо добавил Нат. Врать впервые в жизни бессмысленно, если ему не хочется навредить себе. — И с ним самым. Немного погодя он начал описывать свои симптомы не особо красочно, но по делу. Также пришлось упомянуть небольшую безответственность, связанную с графиком приёма таблеток и подстраховкой в виде одной дополнительной штуке на матчах. — Давай пока так, — заключил Алан, — пей таблетки чётко по графику, ни секунды не смещай. Сразу говори тренеру, а он мне. Либо проси у него телефон, я без понятия. — Он позвонил тебе? — Удивился Нат. — Да. Теперь ты мой сводный брат и у нас один семейный доктор, к которому мы съездили, потому что у нас всех в семье низкое давление. — По мамочке или папочке? — Сам решай, простор для фантазии полностью твой. — А ничего, что родители Нила, — Натаниэль сделал явный акцент на этом имени, — в постоянных командировках и им плевать на сына. — Ну сделай одного из них приёмным, — с лёгкостью отозвался Алан. — Никогда, — вслед за раздражённым вздохом, вырвавшемся из груди, послышался звон осколков с пола, на которые Алан даже не посмотрел. Нат заметил, что на протяжении всего диалога серые глаза ни разу не смещали центр своего внимания, будто видели его впервые. Как только отдающее теплом раздражение внутри угомонилось, Натаниэль повторил. — Никогда не ври обо мне без моего ведома. Сначала спрашивай меня. Я не могу жить моментом, если хочу задержаться здесь подольше. — Ты же говорил, что сбежишь? — Я... Я без понятия, — Взгляд врезался в собственные дрожащие кисти рук, комкающие знакомый плед. — Если бы не... Стоп. Почему ты не сказал, что знаком с Миньярдами? — Не предполагал, что это всплывёт, — обезоруживающе честно сознался тот. — Раз меня ещё не избили, то, думаю, нас видел Аарон. — Это не то, что я хочу услышать. — Может я со всеми своими приколами и влезанием в свою жизнь кажусь тебе безпринципным идиотом, но это история Аарона и Эндрю, не моя. И тем более она никак не влияет на твою безопасность. Если ты пораскинешь мозгами, то может догадаешься, но от меня ответа ни на один из вопросов по этой теме не будет. Слова матери эхом отразились в голове. Казалось, пройди ещё секунда и её рука дёрнет его за плечо и он очнётся от приятного сна. Будет машина, бесконечная дорога и миллион вопросов без ответа. А Алан был такой, такой твёрдый в своей решимости ничего не говорить даже Натаниэлю. У Ната был какой-никакой социальный опыт в той же школе, откуда он узнал, что те, кто рассказывает чужие секреты точно не сможет сохранить твой. Возможно, парень перед ним лишь пытался воссоздать картину надёжности, но выглядело это настолько реалистично, что безграничный жар внезапно разросся во всех клеточках его организма, выходя наружу нескончаемым потоком. Звон стекла, предметы в воздухе врезались в стены, которые дрожали мелкой дробью. Алан что-то говорил, но Нат его не слышал. Ему хотелось прочувствовать эту секунду полную доверия и принятия. В следующую секунду голова пошла кругом, а жар заслонила собой неимоверная слабость. Грохот вокруг резко прекратился. Глаза всё ещё горели, во рту чувствовался привкус металла. — Я умираю? — вырвалось само у Натаниэля, когда вновь пришлось утирать рукой небольшую струю крови из-под носа. Алан выглядел беспомощно, хотя тот всем своим видом старался это скрыть. В какой-то момент тот видимо отошёл за водой для таблетки. Его руки, держащие полный стакан дрогнули, отчего жидкость выплеснулась на пальцы. — Давай без паники, — сказал парень видимо для себя, ведь Нил чисто физически не мог это сделать, не после только что принятой таблетки. — С рассветом едем в больницу, и ты повторно сдаёшь анализы, надо понять с какой скоростью это развивается. — Как ты сможешь что-то понять, если в принципе не знаешь устройство моего организма? Контроль, это самая важная часть жизни. Именно он даёт уверенность в существовании. Мэри учила, что всегда всё должно быть под контролем, ведь его потеря в их ситуации может стоить жизни. Нат уже не волновался, не переживал, но всё равно пытался найти выход. Что с ним? Как ему себя вести? Что если он больше не сможет играть? Ему хотелось надеяться, что Алан реально что-то поймёт из всей этой медицинской ебанины. Всё как всегда не вовремя, казалось, пора было уже привыкнуть за семнадцать лет своей жизни, но он всё ещё иногда представлял, как его жизнь налаживается.

***

— Не надо меня довозить, — сообщил Нат, как только они оказались за пределами стерильных коридоров. — В смысле? — Хочу побыть один. Надо собрать мысли в кучу. Алан кивнул, и с этими словами Натаниэль пошёл вдоль шоссе, а с началом лесопарка свернул прямо в него и ускорился до своей максимальной скорости. Ему жизненно необходимо было избавиться от шума в голове, где могла помочь только усталость, которую реально было добиться только таким образом. Когда он уже приблизительно добрался до наиболее привычных мест, пришлось снизить скорость и выйти из закаулков к нормальной дороге. Тело жутко взмокло, волосы прилипали к разгоряченному лицу. Неудивительно, ведь длинный лонгслив и спортивки в разгар лета нормальный человек не надел бы никогда. Ещё в подъезде он услышал громкий встревоженный голос, но сначала подумал, что ему послышалось. По мере приближения звуки лишь усиливались. Больше удивило то, что входная дверь в квартиру оказалась открыта. Нил хотел уже было указать тренеру на его легкомысленное отношение к безопасности, однако в следующую секунду и думать об этом забыл. Подслушивать все разговоры вошло в привычку ещё со времен жизни дома в Балтиморе, когда от этого зависело его благополучие. Крысой тут никто не являлся, его чаще всего вынуждали обстоятельства держать всё под контролем, не упуская ни одну деталь. Оказавшись в прихожей, Нил просканировал всю квартиру, определив нахождение в ней Ваймака и Кевина. Убедившись, что по его душу никто не пришёл, Нил сосредоточился на диалоге. — Черт возьми, Кевин, я сказал, сядь! — Не сяду! — Если бы Ваймак не назвал Дэя по имени, Нил ни за что не узнал бы искаженный паникой голос. — Как вы могли такое допустить?! — От меня ничего не зависело, и ты сам это знаешь! Эй, ты что? Послышался глухой стук, точно кто-то ударился о стену. — Я говорил, что он придёт за мной! — крик Кевина, казалось, могли услышать даже на улице, несмотря на высоту седьмого этажа. Судя по звукам, Ваймак и Дэй крушили все подряд. Услышав звон разбитого стекла, Нил даже не поморщился. — Смотри на меня, — рычал тренер, — смотри мне в глаза, чтоб тебя, и дыши! — Я предупреждал Эндрю, что он за мной придет! Я говорил! — Это совершенно неважно. Ты подписал контракт со мной. — Он вернет универу затраты на мое обучение, и глазом моргнуть не успеете! Он может, и вам это тоже известно. Откупится и заберет меня домой, а я… я не могу туда вернуться! Не могу, не могу, не могу… Мне пора. Я должен ехать прямо сейчас, пока он сюда не явился. Может, если я вернусь сам, он меня простит, а если ему придется снова гоняться за мной, то он точно меня сделает беспомощным инвалидом. — Заткнись, — отрезал Ваймак. — Никуда ты не поедешь. — Я не могу сказать Рико «нет»! — Значит, молчи. Держи рот на замке, а болтать будем мы с Эндрю. Да, я и Эндрю. Только не говори, что забыл про этого психа. Номер Бетси у меня на быстром наборе. Хочешь, соединю вас через нее? Расскажешь Эндрю, что собираешься дать заднюю? Воцарилась тишина. Нил ждал не дыша. Наконец Ваймак заговорил снова, уже тише, но из-за волнения его голос звучал скорее угрюмо, нежели ободряюще: — Я никуда тебя не отпущу. С какой стати? По контракту ты — мой. Пускай платит сколько угодно, но контракт в силе до тех пор, пока ты его не расторгнешь, а ты этого делать не обязан, ясно? Предоставь этого еблана Рико нам с Эндрю. Твоя забота — команда и место в турнирной таблице. Ты обещал мне четвертьфинал. — Это было раньше, — уныло отозвался Кевин. — А сейчас все изменилось. — В КРЭ обещали не оглашать новость до июня. Они видели, какие меры предосторожности мы предприняли в связи с твоим переводом, и теперь ждут общего сбора команды. Я рассказал тебе, потому что так было надо, но Эндрю пока что посвящать в это не стоит. Поклянись, что будешь держать себя в руках, когда сегодня с ним встретишься. — Эндрю сам догадается, он не идиот. — Тогда ври лучше, — отрезал Ваймак. — КРЭ только и ждет повода выгнать Эндрю, и обратно мы его уже не вернем. Что ты тогда будешь делать? Оба надолго умолкли — Нилу даже показалось, что разговор окончен, но в конце концов Кевин произнес: — Дайте телефон. — Если думаешь, что я позволю тебе звонить Эндрю в таком состоянии… — Жану, — перебил Кевин, — я позвоню Жану. Я должен услышать это от него. Нил никак не ожидал услышать это имя так скоро, отчего невольно замер. Жан Моро, человек, которого Натаниэль заставил себя забыть. Хоть Дэй и знал его секрет, к Моро Нат чувствовал гораздо более тёплые чувства. Больше пяти лет бок-о-бок проведённые в Гнезде давали о себе знать. Из них двоих Натаниэль всегда бы выбрал Жана, всегда бы помог ему, всегда бы уберег, чего бы это не стоило. Однако так было пока чувства ещё не покинули его, а мать не внедрила в его голову то, что один из главных залогов выживания — эгоизм. Она прямым текстом говорила, что её задача —спасать сына, а задача Натаниэля — спасаться самому. Как раз поэтому она не сказала о своём ранении, как раз поэтому была убита, как раз поэтому ему пришлось бросить машину силой прямо в море. Вода смыла отпечатки, труп разложится со временем, за которую машину в такой дали от берега никто не обнаружит, но воспоминания всегда будут где-то рядом. Нил всеми силами старался вызвать в себе хоть намёк на тоску, но ничего не мог с собой поделать. В нём нет ни капли человеческого, что даже анализы подтвердили. Теперь в этом убедился и он сам. Ему всё ещё быда важнее собственная безопасность. Очевидно, Ваймака компромисс устроил, потому что он больше не спорил. — Скажи, что это неправда, — попросил Кевин в трубку, говоря на французском, отчего у Нила слегка щипнуло глаза, что длилось меньше секунды. — Что он этого не делал. Ответа Нил разобрать не смог, но хлесткий звук захлопнувшегося телефона подсказал, что услышанное Кевину не понравилось. Заскрипела мебель — расстроенный Кевин тяжело опустился на диван. — Жди здесь, — приказал Ваймак и несколько секунд спустя оказался в коридоре. Заметив в дальнем конце Нила, он слегка вздрогнул от неожиданности, но не промолвил ни слова и сразу скрылся на кухне. Щелкнул замочек домашнего бара, звякнули стеклянные дверцы. Ваймак вернулся в кабинет с порцией водки для Кевина. — Выпей, — донесся до Нила его голос. — Я сейчас. Он снова появился в коридоре. Нил вопросительно ткнул большим пальцем на входную дверь у себя за спиной, и Ваймак вслед за ним вышел на лестничную площадку. Нил огляделся по сторонам — не подслушивает ли кто? — но все двери были закрыты. — Я собирался молчать об этом до июня, — сказал Ваймак. — Много успел услышать? — У Кевина нервный срыв, — пожал плечами Нил. — Причина мне неизвестна. — Команда Эдгара Аллана подала в КРЭ заявку на перевод, и сегодня утром эту заявку одобрили. С первого июня «Вороны» входят в юго-восточный округ. Смысл дошел до Нила не сразу, а когда это наконец произошло, внутри у него все мысли перевернулись. Мало того, что в Аризоне он столкнулся с Кевином, так теперь ему грозит встреча еще с Рико и другими Воронами. Нет, рисковать нельзя. Кевин его не вспомнил, но на Рико, а особенно на Жана надеяться не стоит. Если память у них окажется получше, Нилу несдобровать. — Не может быть, — возразил он. — Может. «Вороны» — единственная команда по экси в Западной Виргинии, входящая в НССА, так что перевод — дело плевое. Проголосовали, подписали, готово. — Не может быть, — опять сказал Нил. — Мы «Воронам» не соперники. Комитет что, рехнулся? Кто в здравом уме выставит сильнейшую команду против слабейшей? — Тот, кто знает, что на этом можно хорошо погреть руки, — сказал Ваймак. — Переход Кевина вызвал массу негатива, но в то же время породил новую волну зрительского интереса к экси. Комитет хочет довести ситуацию до логического конца: Кевин и Рико снова выходят на поле вместе, но — впервые! — как противники. И без разницы, кто победит. Этот фокус привлечет массу внимания и денег. — Я же не смогу играть против Рико, — возразил Нил, придавая голосу тревожно-жалобные нотки. — Я просто не готов. — Рико не твоя проблема, предоставь его Мэтту. Твоя задача — обойти защиту и вратаря. — А если подать протест? В этом матче победитель известен заранее. — Подать протест можно, но смысл? КРЭ своих решений не меняет, особенно если это ударит по Морияме. Тебе нужно кое-что знать об этой семье, хотя рановато, конечно, для такого разговора. Я думал, сперва ты освоишься или, по крайней мере, поближе узнаешь ребят, а потом уже я тебя во все это посвящу, но, раз комитет торопит события, выбора у меня нет. Собственно, это секрет Полишинеля, то есть мы все, — Ваймак пальцем нарисовал в воздухе круг, очевидно, имея в виду Лисов, — это знаем, но за пределами команды языки никто не распускает. И так и должно оставаться, ясно? Иначе кто-то может пострадать, даже погибнуть. Нил махнул рукой в сторону других дверей на лестничной площадке. — А как насчет соседей? — Я на этаже один, — ответил Ваймак. — Дом построили примерно в одно время с «Лисьей норой». Спонсоры рассчитывали, что «Лисы» будут регулярно побеждать и людям захочется жить поближе к стадиону, чтобы посещать игры. Ну, а мы все время лажали, и квартиры остались не раскуплены. Нижние этажи заселены полностью, средние сдаются в аренду на время футбольного сезона, а два верхних пустуют. И — нет, нелегально заселиться в одну из этих квартир нельзя, даже не думай. Нил проигнорировал обвинение. Хоть он и догадывался, о чем ему хочет рассказать Ваймак, всё равно поторопил его. — Ближе к делу, тренер. Ваймак скрестил руки на груди и внимательно посмотрел на Нила. — Тебе известно, как Кевин оказался в университете Пальметто? — Сломал руку, — ответил Нил байку, которая была доступна всей общественности. — Играть не мог, вот и перевелся сюда помощником тренера. Пришел вслед за Эндрю, так? — Я его привел, — сказал Ваймак. — На зимнем банкете он ввалился ко мне в номер, и вместо руки у него было кровавое месиво. Ничего не хотел: ни «Воронов» ставить в известность, ни в больницу ехать. Эбби подлатала его как могла, а я посадил его в наш автобус и вместе с командой привез в Южную Каролину. — Ничего не понимаю, — делано нахмурился Нил. Хоть догадки о истинном происхождении травмы у него были, вся история целиком всё равно оставалась неизвестной. Это был шанс узнать правду полностью. — Как он попал с лыжного курорта в ваш гостиничный номер? — Он не ездил ни на какой курорт. — Но ведь он сломал руку, когда катался на лыжах! — Херня. Никакого несчастного случая не было. Нил якобы в замешательстве уставился на тренера. Коротко кивнув, Ваймак продолжил: — За несколько дней до зимнего банкета комитет провел собрание по итогам года. Разговоров только и было, что о Рико и Кевине. Членам комитета не нравилось, как проходит сезон. По их мнению, Рико оттирал Кевина, а Кевин не отыгрывал в полную силу, чтобы его не затмевать. Морияму-старшего заставили объясниться по поводу тренерской тактики. В ответ он устроил поединок между Кевином и Рико. Выиграл Рико, но лично я сомневаюсь, что победа была честной, иначе все сложилось бы по-другому. Как только Морияма-старший отпустил обоих с поля, Рико сломал Кевину руку. Это было примерно то, что ожидали услышать его уши. Однако Ваймак упускал важную деталь: Рико не желал сепарирования Кевина, ведь если тот станет полностью самостоятельным, то ни Рико, ни Вороны не будут нужны Дэю, который всего может добиться самостоятельно. Уже в тринадцать Рико боялся этого, а значит с годами совершенствования Кевина страх должен был только разрастаться. — Что? Ваймак провел большим пальцем по тыльной стороне кисти, обозначая место травмы. — Кевин не рассказывает, каково ему было в «Воронах», но я почти уверен, что Рико и тренер Морияма дубасили его и раньше, только теперь Кевину хватило ума собрать манатки и сбежать. Вот тебе и семья, да? Как раз Тэцудзи Дэя и не дубасил, Рико никогда не позволял никому прикасаться к Кевину, за исключением него самого. — Я не верю в семьи, — сказал Нил, имитируя вселенскую печаль. — Я тоже. Ваймак произнес это совершенно серьезно, и Нил наконец осознал, что значил тот взгляд, который тренер бросил на него в Милпорте, то абсолютное понимание в его глазах, заставляющее Нила задумываться о том, через что прошел сам тренер, прежде чем собрать тут всех этих отбросов. Нил попытался прочесть в лице тренера историю, скрывавшуюся за его измученностью. Что бы ни сломило Ваймака, это произошло давно, и горечь с годами рассеялась, однако произошедшее явно наложило на него глубокий отпечаток, раз он посвящал «Лисам» столько времени. — Почему о поступке Рико никто больше не знает? — осведомился Нил. По его мнению это был довольно логичный вопрос от незнающего человека. — Потому что фамилия Рико — Морияма, — устало ответил Ваймак. — С этого места начинается грязь. — Минуту он собирался с мыслями, затем поднял вверх указательные пальцы. — Клан Морияма делится на две семьи, главную и побочную. В главную входят старшие сыновья, в побочную — все остальные. Тренер Морияма, Тэцудзи, возглавляет побочную семью, а его старший брат Кенго рулит главной. У Кенго двое сыновей, Итиро и Рико. Итиро, рожденный первым, остался с Кенго в главной семье. Рико родился позже, поэтому вошел в побочную, а Тэцудзи сделался его официальным опекуном. Улавливаешь? — Вроде да, — соврал Нил. Он знал куда больше какого-то Ваймака, куда больше Кевина, но проявить любопытство стоило. Тем более так можно будет определить, как много на данный момент знает тренер в принципе. — Семьи существуют раздельно, — продолжал Ваймак. — Кенго и главная семья находятся в Нью-Йорке, где он рулит международной торговой компанией. В будущем его бизнес перейдет к Итиро. Тэцудзи и Рико получают процент от прибыли, но важными шишками не считаются и в делах ничего не решают. Именно поэтому Тэцудзи беспрепятственно уехал в Японию и изобрел там экси. До тех пор пока это не наносит ущерба репутации семьи, он волен заниматься чем пожелает, а чего он желает? Создать самую сильную и беспощадную команду по экси в стране — тут никакого секрета нет. Нил посмотрел на дверь позади Ваймака, вспоминая истерику, в которой бился Дэй. — В чем тогда секрет? — Настоящий бизнес семьи Морияма — убийства. Нил метнул на тренера быстрый взгляд — Ваймак с мрачным видом вскинул руку, упреждая вопросы. — Морияма — иммигрировавшая в Америку группировка якудзы. Знаешь, что такое якудза? Японская мафия. Лет двадцать назад отец Кенго перевез своих дружков в Штаты и обосновался на севере. Что конкретно они творят, ведать не ведаю. Я не в курсе, как много знает Кевин — он ведь связан с побочной семьей — Рико и Тэцудзи, — но ему точно известно, что главная семья использует матчи «Воронов» в качестве прикрытия для крупных сходок. Сеть у них обширная, а университет Эдгара Аллана — очень удобное место, куда постоянно приезжает уйма народу. Обычно они заседают в отдельных ВИП-залах на верхних этажах и там обделывают свои дела. — Банда, — медленно произнес Нил. Ваймак кивнул, пристально глядя на него и ожидая реакции. Пришлось слегка округлить глаза и поджать губы. Нил пытался припомнить, откуда Ваймаку были известны такие подробности. Если тот так приближен к основной деятельности клана, то почему всё ещё жив или сам не втянут в работу. Ваймак точно не мог видеться с Кенго или Итиро в Нью-Йорке. Ваймак принял его затянувшееся молчание за испуг. — Я рассказываю тебе эту историю, потому что остальные уже слышали ее от Кевина. Но насчет якудзы не волнуйся. Как я уже говорил, Кенго и Итиро сидят в Нью-Йорке, и им насрать, чем заняты Тэцудзи и Рико. Просто надо понимать, почему эти двое, Тэцудзи и Рико, ведут себя как отъявленные мерзавцы. За ними стоит клан Морияма, а это большая власть. К тому же у них непомерно раздутые представления о собственной значимости. Ну, а у нас есть кое-что, что они считают своим. — Кевин. "И я," — озвучил голос в голове, на который Нил благополучно не обратил внимания. — Я надеялся, что они поставили на нем крест, — вздохнул Ваймак. — Все говорили, что Кевин больше не выйдет на поле. Из-за тяжести травмы университету пришлось расторгнуть контракт, и, когда я взял Кевина помощником тренера, Тэцудзи не возражал. Мне казалось, они готовы его отпустить. Однако Тэцудзи забрал Кевина к себе не по доброте душевной; он растил будущую звезду экси, угрохал на его развитие кучу времени и денег. Для Тэцудзи Кевин — ценная инвестиция. Любые его доходы по праву принадлежат семье Морияма. — Но Кевин практически инвалид! — У него осталось имя. — Он хочет вернуть Кевина в состав «Воронов»? — Если бы Тэцудзи этого хотел, он бы так и сказал. — Но Кевин все равно бы не вернулся, — заметил Нил. — После того, что сделал Рико… Ваймак посмотрел на него с жалостью. — За все годы Тэцудзи так и не оформил опеку над Кевином. Знаешь почему? Морияма не признают чужаков. Тэцудзи дал Кевину кров и тренировал его, но при этом в буквальном смысле «подарил» его Рико. Кевин для них — не человек, а финансовый проект. Домашний питомец, чьим хозяином значится Рико. То, что ему удалось сбежать, — настоящее чудо. Если завтра Тэцудзи позвонит и прикажет Кевину вернуться домой, Кевин выполнит приказ. Он слишком хорошо знает, что Тэцудзи сделает с ним в случае отказа. Кевин просто не посмеет сказать «нет». Только он решил устроить пробежку, чтобы мысли о уже существующих проблемах выветрились ненадолго, как ему подкинули ещё с десяток новых. И почему Нил думал, что жизнь среди Лисов окажется проще, чем в одиночку? — Тогда зачем вся эта возня со сменой округов? — удивился он испуганно. — Морияма намерены до последнего извлекать выгоду из своего вложения, — пояснил Ваймак. — На триумфальное возвращение Кевина никто всерьез не рассчитывает, но тем не менее он подписал контракт с «Лисами» и выйдет на поле. Его самоуверенность заразительна, и в этом сезоне он все еще звезда. Правда, если он облажается, фанаты и критики найдут другой объект восхищения и быстро о нем забудут. Тэцудзи считает, что сиять Кевину осталось недолго, поэтому нужно пользоваться моментом. В этом сезоне «Лисы» и «Вороны» просто озолотятся. Публика будет следить за каждым нашим шагом и делать ставки на игры. Сюжеты на ТВ, разнообразный мерч с нашей символикой, мощная реклама — вот это вот все. Тэцудзи сталкивает Рико и Кевина лбами, заранее зная исход. Он пойдет ва-банк, позволит «Воронам» раздавить нас на поле, соберет урожай побед, вознесет Рико на пьедестал как лучшего игрока всех времен и народов, а Кевина спишет в тираж. Нил нервно сглотнул. — Что, если Тэцудзи просто-напросто запретит ему играть? Ваймак молчал, казалось, целую вечность, потом наконец произнес: — Кевин решился на побег только из-за сломанной руки. Поступок Рико стал последней каплей. Это дает мне основание надеяться, что Кевину хватит мужества противостоять и Тэцудзи, хотя столь же вероятно, что мы больше никогда не увидим его с клюшкой. Но в тот день, когда Кевин Дэй перестанет играть, он умрет. У него ничего нет, кроме экси. В жизни он умеет только одно: играть. Его так воспитали, понимаешь? А потому мы не имеем права проиграть «Воронам». Кевина это убьет. — Но ведь обыграть их нереально, — констатировал факт Нил. — Мы худшая команда в стране. — Значит, пора перестать быть худшими. Пора взлететь. — Вы же на самом деле не верите, что у нас получится. — Если ты сам в это не веришь, что ты здесь делаешь? Ты не стал бы подписывать контракт, если бы заранее опустил руки. — Ваймак повернул голову. — Я должен присмотреть за Кевином, а то еще вздумает вены вскрыть. Сейчас, наверное, лучше, чтобы он тебя не видел. Могу попросить Эбби забрать тебя, если хочешь поболтаться с ребятами, только уговор: до июня с командой эту тему не обсуждать. Мне нужно подумать, как нам продержаться в этом сезоне. — Я буду молчать, — пообещал Нил и отступил на несколько шагов. — Обо мне не беспокойтесь — я схожу на пробежку или еще как-нибудь себя займу. — К четырем Кевина здесь не будет, — сообщил Ваймак. — В это время у Эндрю заканчивается сеанс психотерапии. Ники поедет за ним в офис Бетси и по дороге подхватит Кевина. Кивнув, Нил вышел из квартиры и спустился по лестнице на первый этаж. Еще недавно он боялся, что Кевин вспомнит его, но все оказалось гораздо хуже, учитывая его внезапное нестабильное состояние. Где-то там Комитет по регламенту экси правит расписание игр, которое в недалеком будущем обещает Нилу встречу с кланом Морияма. До этого времени он должен сделать ноги. Иного выбора нет. Он отыграет все матчи, а перед поединком с «Воронами» смоется. Если повезет, эта игра состоится в конце осеннего сезона, и его уход не так сильно ударит по команде. Конечно, тянуть даже до этого времени — глупость и самоубийство. Уходить нужно сейчас, до знакомства с остальными Лисами, прежде чем Комитет огласит его фамилию и даже до того как он впервые выйдет на поле в связке с Кевином Дэем. Раньше такой риск казался ему приемлемым, поскольку люди отца и главная ветвь Мориям спортом никогда не интересовались. Вероятность того, что кто-то из них увидит Нила по телевизору во время трансляции матча, была ничтожна, если только его не узнал и не выдал бы Кевин Дэй. Нил, не рассчитав силу, пнул дверь на лестничной площадке так, что она громыхнула о стену. В вестибюле он перешел на бег и помчался на улицу, едва не спотыкаясь. Однако обогнать собственные мысли он все равно не сумел, даже добравшись до уже почти родного лесопарка.