want to go to the end of my fantasies

Только зайдя в общежитие, Хёнджин тянется к Чонину за поцелуем и чувствует дрожь в коленях от собственного возбуждения. Тот с радостью целует нетерпеливого бойфренда, после мягко отстраняется, перенося руки на талию Хёнджина: — Хëн, ты уверен, что никого нет дома? Я не хочу подвергать риску Джисона, — даже несмотря на своë собственное возбуждение, которое чувствовалось через потяжелевший запах, Чонин сохранял контроль над ситуацией. Хёнджина повело от этого только сильнее. — Чан сказал, что ушёл с ребятами в студию и вернутся домой они точно ближе к утру. Не о чем переживать, — Хван снова потянулся к чужому лицу и накинулся на Чонина с голодным поцелуем. Чонин заметно расслабился и схватился за бока Хёнджина крепче. Давно копившееся желание чувствовалось в напоре обоих возлюбленных. Руки Хвана тут же полезли в отросшие волосы Чонина, сжимая их сильнее, словно он голодал годами. Технически, так и было — голодал по его члену. Хёнджин чувствовал, что внизу становится всё более влажно, естественная смазка непривычно дает знать о себе — одно случайное движение Чонина по его ягодицам и вся влага касается его кожи, выбивая из Хвана скулёж. Звуки, издаваемые Хёнджином, что-то с Чонином сделали и, глухо прорычав, он подхватил другого под бëдра, поднял его на руки и направился через всё общежитие в комнату Хвана. Хёнджин только глупо захихикал из-за проявления силы своего бойфренда — приятно чувствовать себя пушинкой в его руках. Хёнджин быстро был доставлен в свою собственную комнату и повален на свой собственный матрас. Чонин, словно такая же собственность Хвана, ощущался в этой комнате, всюду наполненной любимыми вещами Хёнджина, своим. И Ян точно был самым любимым в ней. Нависая сверху, Чонин не мог перестать с обожанием целовать его, словно не касался Хвана целую вечность. Ноги Хёнджина тут же обхватили его талию и прижали к себе ближе. Он так любил целоваться с Чонином, что было сложно отпустить его даже в самые необходимые моменты: перед выходом в аэропорт, когда Ян уже опаздывал, утром, когда Чонин, как и подобает жаворонку, бежал на свои занятия и даже вечером, когда тому очень хотелось спать, а губы опухли от того, как яростно Хван их атаковал. Сейчас так же — Чонина от Хёнджина нужно было отрывать, иначе не отпустит. Сильный насыщенный запах Чонина начал заполнять всю комнату, и Хёнджина вело от чувства, что его личное пространство пропитано его парнем. Делить территорию с партнёром казалось таким соблазнительным. Будь он омегой, его любимым занятием было бы делать гнëзда перед течкой — сложно представить, как ему придётся переживать свой следующий гон в одиночку. Но сейчас он был с Чонином, целовал его и думал только о том, что происходит в этом моменте. А именно — он чувствовал, как с каждым поцелуем по его бедрам стекает всё больше естественной смазки. — Йена, — простонал Хёнджин, нехотя отодвинув от себя Чонина, — ты мне нужен. Тот часто закивал и тут же припал к чужой шее, вдыхая остатки чужого запаха. Хван не мог сдержать ещё один стон, когда Чонин снова пометил его своим запахом — мышцы стали податливыми, а голова ватной. Ян незамедлительно направился ниже, покусывая всë, на что его лицо могло наткнуться, аккуратно, не впиваясь слишком сильно, чтобы не напугать Хёнджина. Они уверены в своих отношениях и сильно влюблены, но ставить метки без обсуждения с партнёром — безответственно и глупо. Хотя, безусловно, Хван бы хотел быть помеченным только им. Чонин привычно залез руками под худи и, задрав его, прошёлся пальцами по любимому мягкому животу, не в силах сдержаться от дорожки поцелуев по нему. Словно щенок, у которого чешутся зубы, он нежно прикусил чувствительную кожу, вызвав у другого неожиданный вздох. Чонину нравилось видеть на своей паре результат своих действий. Будь то стон, поскуливание или легкая дрожь — его до невозможности заводило всё, что вырывалось из Хёнджина. Занырнув руками под штаны с нижним бельём, Ян смело и торопливо стащил одежду с ног своего парня, освободив возбужденный член от неё. Хёнджин не смог сдержать шипение из-за того, как неожиданно прохладный воздух коснулся его чувствительной кожи. Словно извиняясь, Чонин оставил на его колене легкий чмок, после чего наклонился ближе к чужому лицу: — Можно мне тебя вылизать? — Прямо как омегу в течку? — посмеялся Хёнджин, прикрывая лицо одной ладонью. Впервые он так краснел во время секса. — А ты, что ли, не течешь? — Чонин поддержал глупость Хвана и также широко улыбнулся. — Конечно, можно. Просто, пожалуйста, сделай уже что-нибудь, — Хёнджин был готов начать ныть перед своим бойфрендом, лишь бы тот наконец-то коснулся его. Чонин, как обычно до невозможности чуткий, услышал отчаяние в голосе Хвана и, подложив подушку под чужие бëдра, сразу же опустился ниже, прямо к тому месту, где из Хёнджина вытекала смазка. Для Хвана всё было впервые: никогда до этого никто не касался его самого уязвимого места так, как это делает сейчас Чонин. Его самый любимый человек в мире аккуратно поддерживает его за колени, открывая себе лучший доступ, пока язык неторопливо проходится вдоль внутренней стороны бедра. Слизывая сладкую и одновременно терпкую жидкость, которой стало ещё больше, около входа, Чонин не мог не застонать от её вкуса — ещё немного и он станет зависимым. Хёнджина бросало в дрожь каждый раз, когда чужой язык касался ещё более чувствительного, чем обычно, места, а вздохи неконтролируемо вырывались из него наружу. Чонин даже там покрывал его полными любви поцелуями, поклоняясь его телу, словно Хёнджин — ожившая скульптура, достойная стоять в музее. Хотя, если признаться честно, он хотел бы оставить Хвана только себе и любоваться им в одиночку. Чем дольше Чонин вылизывал Хвана, тем больше чужой организм вырабатывал смазки, а запах возбужденного энигмы тяжелел в воздухе. Рука Хёнджина естественным образом оказалась на голове Яна, сжимая отросшие волосы, пока сам Хван едва сдерживался, чтобы не прикоснуться к себе. Вторая рука всё же сдалась и потянулась к возбужденному члену, но Чонин каким-то образом увидел хвановские намерения и, оторвавшись, отвëл его руку в сторону. — Чонин… — Хёнджин принялся хныкать в ответ на его действия, но сопротивляться энигме не стал. — Сегодня не трогай себя, хорошо? Я позабочусь о тебе, — Чонин снова оставил несколько поцелуев на внутренней стороне бедра Хвана. Хёнджин послушался и в отчаянии часто закивал головой, пока Чонин потянулся к тумбочке, ровно к тому месту, где в комнате хранилась смазка. На вопросительный взгляд Хвана, не понимающего зачем ему, и так текущему, дополнительная смазка, Чонин лишь улыбнулся: — Не смотри на меня так. Я не хочу, чтобы тебе было дискомфортно, — Чонин заботливо подложил под бëдра Хвана одну из ближайших подушек, — В следующий раз можем попробовать и без лубриканта. Слова Чонина показались Хёнджину достаточно убедительными, чтобы больше не смотреть на него так, словно Ян не понимает, в каких они обстоятельствах. Тем не менее, Хвану всё равно хотелось справиться без подручных средств. Но, смирившись, он лишь недовольно хмыкнул, а после того, как получил очередной сладкий поцелуй от наклонившегося к нему Чонина, снова расплылся в улыбке. Тот имеет власть над его настроением и нагло этим пользуется. Чонин тем временем продолжал целовать Хёнджина, пока рука выливала на пальцы небольшое количество смазки. Он был таким нежным и аккуратным, словно всё ещё боялся, что каким-то образом сможет ему навредить — Хёнджину хотелось заплакать от любви. Хван, более растянутый из-за предтечки, чем обычно, сначала даже не ощутил как два длинных пальца Чонина вошли в него. Только после того, как они начали двигаться внутри, Хёнджин стал поскуливать от стимуляции — боже, он никогда так много не скулил во время секса. Чонин легко доставал до его простаты, поглаживая её так, чтобы выбивать из Хёнджина всё более смущающие звуки. Всё-таки никто и никогда не сможет сравниться с Чонином в стимуляции пальцами. Чонин снова перешёл на шею, зацеловывая любой свободный участок кожи Хвана, пока тот чувствовал что вот-вот сгорит от возбуждения. Чонин добавил третий палец, хорошо подготавливая, а затем легко ввëл и четвёртый, доводя Хёнджина до хныканья. — Йени, мне нужен твой член, — не в силах больше терпеть, проскулил Хван. Без слов заметно раскрасневшийся Чонин отстранился и, убедившись, что Хёнджин достаточно растянут, вытащил пальцы. Хван издал разочарованный вздох из-за мучительной пустоты и нетерпеливо заëрзал на простынях, пока Чонин быстро избавился от штанов с боксëрами и устроился между ног у входа Хёнджина. — Скажи, если что-то будет не так, — настойчиво попросил Чонин, кладя руки на разведённые бëдра. Хван тут же часто бессмысленно закивал, пытаясь насадиться на член самостоятельно, но крепкие руки Чонина удержали его на месте. — Я серьёзно. Ответь мне, Джинни, — взгляд Яна потемнел, а с лица пропала улыбка, сменившись искренним волнением. — Да, хорошо. Чонин-и, пожалуйста. Он входил медленно, сантиметр за сантиметром, внимательно наблюдая за реакцией Хвана в поисках любого признака дискомфорта. Тот, в свою очередь, чувствовал, что Чонин вот-вот расколет его на две части — рот приоткрылся в вздохе, а руки вцепились в простыни под ним. Хёнджин был на удивление тихим и проронил стон, только когда Ян дошёл до самого основания, наконец-то соединяя их вместе. Хвану кажется или член Чонина внутри ощущается ещë больше, чем выглядит? Руки Яна мягко гладили чужие бока в попытке успокоить, пока Хёнджин привыкал к наполненности — предтечка помогла легче принять в себя толстый член, но растяжка всё ещё была сильной, поэтому, как бы он ни хотел, чтобы Чонин скорее начал двигаться, Хвану нужно было немного времени. Продолжая поглаживаниями отвлекать от дискомфорта, Чонин терпеливо выжидал, пока Хёнджин даст ему какой-либо знак, что можно начать двигаться. Даже несмотря на безумие из-за возбуждения в его глазах, он оставался на месте. Спустя некоторое время Хван привык и сам принялся немного раскачиваться на члене, после чего Чонин смело начал двигаться. То, как Ян медленно почти до конца выходил, а затем снова погружался до самого дна, заставляло Хёнджина сходить с ума и, не сдерживаясь, стонать от удовольствия. — Я так сильно хотел этого, хëн, — Чонин ускорился, сильнее схватившись за талию Хвана, — ты даже не представляешь насколько. — Йен-а… ах! Йен-и, прошу, сильнее, — отчаянно звучал Хёнджин, протягивая руки вперёд к шее Чонина. Тот, в свою очередь, сразу же наклонился к нему, ласково целуя сквозь несдерживаемые стоны и вздохи. Руки Хвана моментально обвили чужую шею — он успел соскучиться по теплу своего парня. Чонин был таким ласковым и внимательным по отношению к нему, что Хёнджину снова захотелось расплакаться. Или, возможно, Ян так хорошо его трахал, что у него не получалось сдержать слез. Чонин продолжал сохранять устойчивый темп в нужном положении, чтобы почти каждый раз попадать головкой по простате Хёнджина. Он был так хорош, что сложно было поверить, что Хван — его первый. — Йен-и, я скоро кончу, — кое-как собрал слова в кучу Хёнджин. Он уже начал дрожать под сильными толчками, казалось, что каждый удар вот-вот станет последним, прежде чем его настигнет оргазм. Чонин, вместо того, чтобы начать вбиваться ещё сильнее, наоборот, остановился, чем вызвал у Хёнджина хныканье — он был почти на пределе, а другой, будто специально, прекратил шевелиться. Ян вышел из него и перевернул чужое почти невесомое тело так, чтобы тот оказался на четвереньках. Руки Хёнджина уже не могли держать его в приподнятом состоянии — верхняя часть туловища опустилась на подушки, пока Чонин поддерживал бëдра вверху. Его руки ласково прошлись вверх по спине, пока Хёнджин всё также был в отчаянии из-за пустоты. Ян тут же вставил член обратно, из-за чего оба снова застонали. — Мой красивый Хëни, — Чонин наклонился к чужой спине, оставляя на ней несколько поцелуев, — Так хорошо принимаешь мой член. Уже не можешь жить без него? Хёнджин смог только сильнее застонать в подушку. Чонин, не требуя внятного ответа, снова начал двигаться, постепенно набирая темп, пока Хван пытался зацепиться руками за всё, что угодно, лишь бы держать себя в сознании. Он был перевозбужден и полностью окружен любимым запахом своего парня, пока чёткие удары Чонина доводили его до края ещё быстрее. Ян продолжал вбиваться в Хёнджина, пока тот снова не начал чувствовать приближение оргазма. Лицо наполовину зарылось в подушку, из-за чего стоны стали более приглушенными. Казалось, будто вся кровь в организме начала приливать к его раскрасневшемуся члену, и до боли хотелось коснуться себя. Но Чонин сказал, что сегодня его пара не должна себя трогать, поэтому, прикусив нижнюю губу, он схватился руками за подушку, чтобы занять их хоть чем-то. Ян, видимо, также на пределе, ускорился, всё ещё стараясь сохранять устойчивый темп и вбиваться под нужным углом. Хëнджин плавился под его сильной хваткой и ударами. — Кончи внутрь, Йени, я хочу почувствовать твой узел, — практически прокричал Хван, сильнее прогибаясь в спине. Чонин от удивления чуть сбил ровный быстрый темп и вызвал очередной скулеж у Хёнджина. Он хочет его узел? — Ты уверен? — Боже, Чонин-и, я мечтаю об этом, пожалуйста, пожалуйста! — Хван взмолился, не беспокоясь о том, насколько нуждающимся он выглядит. Хёнджин никогда раньше не принимал узел, тем более от энигмы, но сейчас его это не волновало. Ему казалось, что он умрёт, если Чонин не сделает его полностью своим. Чонин переносит одну руку на длинные отросшие волосы Хёнджина и слегка тянет их, что становится последней каплей. Хван видит звëзды, когда кончает, его тело сильно дрожит, а ноги перестают крепко держать его. Ян не перестает вдалбливаться в него, гонясь теперь за собственным оргазмом. Его рука перешла с волос Хвана на его лопатки и прижала к кровати так, чтобы спина глубоко выгнулась. Еле-еле Хёнджин слышал, как Чонин бормотал что-то о том, как его щенки окажутся внутри его пары, как он наполнит его до краёв своей спермой и сделает своим. Хёнджин застонал от того, как он отчаянно хотел всего этого с Чонином — он никогда не думал, что так будет сходить с ума от одной мысли, что его партнёр свяжет их узлом. Уже через несколько секунд Чонин издает последний стон и, зайдя глубоко до основания, изливается внутрь Хёнджина. Он чувствует, как набухающий член растягивает его ещё больше и не может сдержать протяжное хныканье, потому что, как и ожидалось, ему становится больно. Чонин, довольно быстро отойдя от оргазма, тут же перевернул их обоих набок, стараясь двигаться как можно аккуратнее, и обвил руки вдоль живота Хёнджина, крепко прижимая его к своей груди. Он принялся одаривать того поцелуями по всей шее и плечам, пытаясь отвлечь от неприятной растяжки. — Хëни такой молодец, так хорошо принимает мой узел, — тихо пробормотал на ухо Чонин, словно их кто-то мог услышать. Спустя несколько десятков поцелуев в заднюю часть шеи, Хёнджин смог привыкнуть к размеру узла и ответить Чонину. — Я не ожидал, что узел будет… таким. — Каким таким? — Таким разрывающим меня на части, — хрипло засмеялся Хёнджин. То, как он надрывал свой голос всего десять минут назад, не могло пройти бесследно. — Я горжусь тобой, — Чонин оставил долгий чмок на макушке, — Так рад, что ты мой первый. Хёнджин прихорашивался из-за его слов и протянул руку к отросшим волосам Яна, ласково зарываясь в них пальцами: — Я тоже счастлив, любовь моя, — Хван немного поëрзал, всё ещё чувствуя небольшой дискомфорт из-за узла внутри. — Но всё же… когда твой узел спадёт? — Обычно это не занимает больше часа— — Часа?! — Хёнджин с широкими от удивления глазами обернулся на Чонина. — Узел альфы спадает в течение двадцати минут. — Правда? Я думал, у всех это занимает так много времени, — Ян на секунду задумался, пока снова не получил копошение в своих волосах от своего парня. — Я должен был догадаться, что у энигм узел длится дольше. Не переживай, я справлюсь, — Хёнджин, немного развернувшись, надул губы, прося о поцелуе, и Чонин тут же исполнил его желание. Аккуратно, стараясь лишний раз не двигать телом, чтобы не создавать лишний дискомфорт, он прошёлся руками вдоль живота и груди Хёнджина, ласково гладя его параллельно поцелуям. Хвану хотелось растаять в его объятиях — в голове не укладывалось, как один и тот же человек мог недавно так отчаянно вбиваться в него, а сейчас нежно целовать любую доступную часть его тела и шептать похвалы. Запах Чонина из страстного и возбужденного превратился в окутывающий комфортом и защитой, словно они и вправду спаривались. Ему сносило голову от любви и от смущающего желания, чтобы это реально было так. Спустя время Хёнджин смог привыкнуть к размерам узла Чонина и даже расслабился настолько, чтобы почти погрузиться в сон. Чонин обхватил его тело обеими руками и уткнулся носом в пахучую железу, которая уже практически ничем не пахла. Спустя несколько минут спокойствия в таком положении, Хван почувствовал, как Чонин слабо двигает бёдрами, словно пытается снова начать трахать его, даже несмотря на то, что узел всё ещё не спал. Он, конечно же, не вытаскивал его, но вжимался в Хёнджина сильнее, пока чужое всё ещё чувствительное тело реагировало на каждое прикосновение к его стенкам. — Тебе всё ещё мало? — Хёнджин закинул руку за голову, чтобы нащупать чужую макушку и снова потрепать его волосы. — Да, — чётко и однозначно ответил Чонин, чем ввел Хёнджина в небольшой ступор: из-за такой честной прямолинейности рука в чужих волосах замерла, пока её владелец пытался понять — готов ли он к ещё одному раунду. — Ненасытный, — сквозь улыбку выдал Хёнджин, кладя ладони поверх рук другого на своём животе — знак, что можно. Чонину не нужно намекать дважды — он, не выходя из Хёнджина, сразу же принялся двигаться более активно, бездумно оставляя лёгкие укусы на плече Хвана. Казалось, что он стал ещё более возбужденным и диким после того, как Хёнджин принял его узел — движения стали рваными, пока Чонин гнался за своим вторым оргазмом. Тем не менее, его большая ладонь перешла на член Хёнджина, что вызвало очередной за сегодняшний вечер несдержанный стон Хвана. Заботливо поглаживая чужой член, Чонин продолжал двигаться в своём темпе, словно изголодался по своему бойфренду. Теперь уже Хёнджина было невозможно оторвать от Чонина, уж точно не после того, как тот наконец-то смог полностью завладеть им. Всё ещё чувствительный после первого оргазма член Хёнджина посылал разряд тока прямо в его мозг на каждом движении руки Чонина. Он сам из-за нетерпения начинает двигать бёдрами, то навстречу к Чонину, насаживаясь на член ещё глубже под новым углом, то самостоятельно входит в кольцо из пальцев. Спустя ещё несколько рваных движений и укусов в плечо, Ян вновь обильно излился внутрь — Хёнджин почувствовал себя таким полным, по-настоящему завершенным вот так, с узлом Чонина, который по ощущениям стал ещё больше. Собственный узел Хёнджина слегка набух, но, скорее всего, предтечка не дала ему до конца завязаться. Чонин, даже переживая свой собственный оргазм не прекращал движения рукой, поэтому спустя несколько толчков Хван также кончил во второй раз. Он ощутил, как внутри разливается чувство любви, словно кто-то прорвал плотину в груди Хёнджина — он так, так любит Чонина, что невозможно сдержать это в себе, иначе он попросту взорвётся. — Я люблю тебя, — отдышавшись начал Хёнджин, — Я сейчас заплачу. — Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Чонин, пытаясь взглянуть на лицо Хёнджина в меру возможностей их положения. Хван чувствовал, как глаза и вправду начинают слезиться из-за переизбытка чувств. — Я просто очень люблю тебя, — рука Чонина легла на чужую щеку, а ответ не заставил себя долго ждать. — Я тоже тебя очень люблю, — он наклонился, чтобы нежно поцеловать Хёнджина, а после оставил несколько чмоков на его скуле, чем вызвал легкий смешок. Чонин в доказательство своих слов сильнее прижал Хёнджина к себе руками, пока тот прихорашивался под знаками внимания своего парня — казалось, улыбка вообще никогда не сможет сойти с его лица. Они лежали в комфортной тишине, в объятиях друг друга, и лишь изредка шум машин из окна напоминал, что они живут почти в центре города. На секунду Хёнджину показалось, что Чонин уснул уткнувшись ему в волосы, но тот немного поëрзал, видимо, так же как и Хван устав лежать в одной позе. Хёнджин решил воспользоваться шансом немного покапризничать: — Чонин-а, когда уже твой узел спадёт? Я устал, весь грязный и хочу в душ, — он надул губы и намеренно звучал так, чтобы его парень захотел исполнить все его желания — Чонин сам признался, что очень его любит! Ян засмеялся и лишь мягко погладил хванов бок, сильнее прижимаясь к его спине: — Если я ненасытный, тогда ты кто? Самый вредный? — Хёнджин слегка хлопнул его по руке, и Чонин со смешком тут же прекратил дразниться, — Ладно-ладно. Как только узел спадёт, я хорошенько поухаживаю за тобой. Хёнджина устроила такая перспектива, поэтому он решил больше не жаловаться. Чонин снова зарылся носом в чужую шею, пока их ноги естественным образом переплелись. — А пока давай ещё немного полежим? Мне нравится вот так обнимать тебя, — пробормотал Ян ему в шею. Сердце Хёнджина даже спустя два месяца отношений пустило удар от таких простых слов. — Тебе повезло, потому что мне тоже нравится, когда ты меня обнимаешь. Чонин, как известно, редко был инициатором какого-либо физического контакта, поэтому, если быть честным, Хёнджина до трепета в душе и слабых коленей доводили знаки внимания от его бойфренда. Приятно быть исключением из правил Ян Чонина, приятно знать, что ему хочется нежно касаться только тебя, пока остальных он очень упëрто отталкивает. Для Хёнджина всегда было важно чувствовать себя особенным, и Чонин всегда доказывал ему, каким исключительным он был для него. Даже сейчас, будучи измотанным, что чувствовалось по его вялым движениям и голосу, Чонин готов был дать Хёнджину всё, что тому нужно. Он и правда идеальный партнер! Через пару минут разговоров ни о чем, Хван вместо ответа на вопрос «а ты бы меня любил, будь я червяком?» услышал легкое сопение у себя под ухом. Чонин сумел задремать прямо во время их диалога. Сердце Хвана в очередной раз за вечер пустило удар — Хёнджин знал, что это не аритмия, а просто огромная любовь, которую он никогда не сможет перестать испытывать к так преданно прижавшемуся к его спине энигме. Хван пообещал себе, что даст ему подремать до тех пор, пока узел не пройдет, а потом, после душа, они уже вместе лягут спать — не было никаких сомнений, что сегодня они всю ночь будут вместе. А пока Хёнджин кое-как дотянулся до брошенной на прикроватную тумбочку сумки и вытащил из нее свой телефон. Внезапный порыв сфотографировать Чонина в таком уязвимом интимном моменте и сохранить его только для себя заставил Хёнджина включить фронтальную камеру и навести еë себе через плечо. Даже щелчок камеры не разбудил Чонина, поэтому Хван продолжил свою шалость. Когда Ян проснётся, он начнёт ворчать на то, какой Хёнджин сентиментальный, раз поставил такую фотографию на обои своего телефона. Хёнджин просто ответит: «Но ты ведь любишь меня таким сентиментальным». Чонин не сможет не согласиться.