Кадровый вопрос

Над Форбарр-Султаной собрались плотные тучи, обещавшие в скором времени метель и съедавшие половину света от и так короткого зимнего дня. Но Иллиан заморгал даже на этот тусклый зимний свет, которого почти не видел в лишенном окон Главном Тараканнике. В приемной перед кабинетом Форкосигана уже горели лампы. В кресле у двери — а не в своем собственном кабинетике — сидел верный Куделка, сосредоточенно листающий ридер. Его присутствие значило, что у регента сейчас кто-то есть, и эта встреча либо личного характера, либо, что вероятнее, дело щекотливое, и Форкосиган предпочитает вести разговор с глазу на глаз. А еще этот посетитель был неожиданным — потому что час назад Иллиан сообщил, что едет — и его визит ожидается недолгим, раз Куделка незаметно ерзает в кресле. Как вывод, дело, скорее всего, неприятное, и Форкосиган будет раздражен или расстроен, так что хорошие новости Иллиана придутся ему весьма кстати. Иллиан быстро и по-СБшному небрежно кинул два пальца к виску, чтобы поднявший голову Куделка не вздумал его приветствовать по всей форме, а то парень был уже готов потянуться за тростью и встать. «Хороший мальчик Ку, правильный», — подумал он и тут же удивился, какие именно выверты психики заставляют его называть мальчиком офицера всего на пять лет младше себя самого. Вот Стефанис на четыре года старше своего шефа — что же, и ему естественно думать: «А паренек ничего, старается»? — Долго он там? — Иллиан кивнул на дверь кабинета. — Полчаса уже, сэр. Граф Фориннис настаивал на срочном разговоре. Сошлись на срочном, но кратком. Итак, он угадал, и в потоке дел определенно наметилась недолгая пауза. Иллиан подумал и присел на массивную ручку соседнего кресла — привычка, соперничающая с неподобающим обычаем лорда регента оседлывать задом наперед первый попавшийся стул. — Как тебе семейная жизнь, Ку? Личный помощник регента, которому по всем правилам причитался бы сейчас отпуск в медовый месяц, не будь ситуация такой напряженной, а дел — по горло, удивленно моргнул и тут же улыбнулся. — В новинку, капитан. Но я уже понял, что главное в ней — режим и дисциплина. Адмирал приказал, чтобы ровно в двадцать ноль-ноль я заканчивал дела и не смел показываться ему на глаза до утра. Приходится учиться делать свою работу в два раза быстрей. — Тогда не отвлекаю, лейтенант. А в этой шутке большая доля правды, пожалуй. Поэтому сам Иллиан женат исключительно на работе и семейного положения менять не намерен. Правда, если продолжать аналогию, то прошлой ночью Стефанис потребовал от него честного брака по всем правилам. Даже приданое с собой принес, паршивец. И какое… Впору по этому сюжету фильмы снимать. Приключенческие. Или нет, лавстори, которую категорически нельзя показывать несовершеннолетним, гражданским или не прошедшим спецподготовку: ввиду упоминания имперских секретов категории А, передозировки психостимулирующих веществ и двух мужиков в одной постели в совершенно непотребном виде. Кстати, о последнем пункте. О мужиках в постели. Иллиан твердо знал, что никогда не спросит у Эйрела, но ему все равно было до смерти интересно, были ли рассказы Стефаниса о его давних отношениях с Форкосиганом плодом неуемного и буйного сержантского воображения или же чистой правдой? Звучали-то обе истории правдоподобно. И про то, как молодой Эйрел спустил мальчишку с лестницы, застав с собственным любовником, и про их со Стефанисом неудачную попытку спьяну переспать много лет спустя. Действительно, чем-то эти двое похожи, а одноименные полюса должны отталкиваться. Но это же значит, что оба мужчины, побывавшие за последние полтора года в постели Иллиана, оказались одного типа. И эта логическая цепочка заставляла его чувствовать себя неприятно уязвимым, словно он стоял полуголым на тренировочном плацу под холодным осенним ветром и чужими взглядами — положение, подходящее зеленому мальчишке, но совершенно неприемлемое для солидного человека и шефа Имперской Службы безопасности. «А думать про всякие интимные глупости в рабочее время шефу Имперской СБ положено?» Иллиан не успел себя упрекнуть за неподходящие мысли, как дверь в кабинет распахнулась и появились регент с графом Фориннисом. Добился ли граф желаемого, догадаться было трудно — от радости он не светился, ну а по каменной физиономии Форкосигана можно было прочесть только то, что он не желает, чтобы кто-то его читал. Широким шагом Форкосиган проводил своего титулованного посетителя до выхода, дождался, пока посторонние покинут помещение и начал распоряжаться: — Ку, займись тем делом с орбитальными верфями, у него пока приоритет, хочу видеть сводку к завтрашнему утру. Свяжись с коммодором Боунзом из Генштаба, затребуй данные. Иллиан, идем, удивишь меня, что еще можно сотворить с бюджетом. Хотелось бы надеяться, что приятно удивишь, но, увы, я реалист. В кабинете, наедине друг с другом, они расположились привычным небрежным порядком: Форкосиган верхом на стуле для посетителей, сложив руки на спинке, а Иллиан, точно отражая его непринужденную манеру — боком на краешке комм-пульта. Комм-пульт ему сейчас должен был пригодиться. — Что хотел граф Фориннис? — спросил Иллиан без предисловий. — Получить за свой голос по вопросу бюджетирования хорошую цену. Чересчур хорошую, как по мне. Черт побери, таких ушлых торговцев, как наши графы, во всей Вселенной еще поискать! Слушание через две недели, и пока у меня всего лишь двадцать один гарантированный голос. — Эйрел фыркнул. — Ха! Честные люди, добропорядочно служащие Империи — их даже нечем прижать. Вряд ли ты мне с этим голосованием поможешь, а? — Возможно, и помогу. Взгляд Эйрела стал острым: — И во что ввязался Фориннис? — Ты меня не так понял. Я про голосование в целом, а не про Форинниса. Эйрел, не поможет ли тебе, если я просто отзову свое требование о дополнительном финансировании? — Так ты передумал браться за реорганизацию внешней разведки? — Не передумал. Но просить под это дополнительные средства нужным не считаю. — Ты зря считаешь наше положение настолько отчаянным, Иллиан. Двадцать один голос — неплохая база для работы. А если бы финансовые аппетиты СБ были чрезмерны, будь уверен, твою докладную записку я бы сам завернул, и еще до всех бюджетных комитетов. — Утешил. Но тут моя ошибка: я неверно оценил финансовое положение собственной Службы. Запиши в наш резерв свободных средств еще два полностью ликвидных миллиона долларов и отзови мою заявку на допфинансирование. — В твоем случае это трудно списать на забывчивость. И на шутку — тоже. Объяснись. — Два миллиона сто тридцать одна тысяча с мелочью — закрытый резервный фонд капитана Негри, распределенный по счетам в нескольких комаррских банках. Я о нем понятия не имел до вчерашнего дня, но лучше поздно, чем никогда. В данном случае добрым Папашей Морозом с мешком подарков выступил сержант Стефанис — можешь себе представить? — Разумеется, — медленно проговорил Форкосиган. — Только с Зимнепраздника прошло уже полтора месяца, а с твоего вступления в должность — и того больше. Не стыкуется. Медленно, но голос хотя бы не понизил. Значит, озадачен, но пока не разозлен. Эйрел чует в этой ситуации что-то неправильное, еще бы; будучи чистой правдой, она отдает, тем не менее, такой мелодрамой, что диву даешься. — Я-то думал, ты обрадуешься без всяких условий. Дело было в… — он молниеносно прикинул, стоит ли рассказывать про психологический блок Стефаниса, уж не говоря про способ, каким его снимали, и решил, что без этих деталей пока лучше обойтись; да и потом, по возможности, тоже, — … в технических сложностях; если потребуешь, я дам развернутый доклад, в чем они состояли. Это — детали. А главное то, что новый проект нашего бюджета на полугодие — здесь, и цифры в нем — старые, — он подкинул датачип на ладони и выложил на стеклянную поверхность комм-пульта, а сам легко соскользнул с его края. — Я счел нужным принести эту новость сам и с личными пояснениями, а не переслать проект по сети. Не то ты и вправду бы заподозрил дурную шутку. Ты его сейчас посмотришь? — Ты просто вернул прежние цифры? Тогда посмотрю, но без спешки, — но все же Форкосиган поднялся со стула и прошелся по кабинету, ненавязчиво сокращая дистанцию. — Так ты сказал, сложности? У тебя были какие-то проблемы со Стефанисом? Эйрелу определенно не следовало бы быть таким проницательным в вопросах, которые его напрямую не касаются. — После Негри ему трудно было принять на этой должности меня, — ответил Иллиан правду, просто не всю и без подробностей. — Но, в конце концов, мы поговорили и прояснили ситуацию. — Я тебя, кажется, предупреждал, что мужик он нелегкий... и, да, задиристый. Но вменяемый. — Личный помощник из него отличный. Хотя, — добавил Иллиан искренне, — у меня не раз руки чесались перевести его куда-нибудь пода... в отдел пропаганды, так у него язык подвешен! Человек, который за два-три разговора сумел уболтать его практически на совместную жизнь — это страшное оружие, и нечего ему прозябать на секретарском месте. Таких надо на вражеские позиции сбрасывать, на страх агрессору. Правда, желательно, привязав крепкой веревкой, чтобы можно было вытянуть обратно. Потому что сейчас Иллиан только укреплялся в мысли, что желает получить Стефаниса в свою собственность. — О, да. Если он захочет кого-то взбесить, осечек не бывает. Но с этим испытанием ты должен был справиться, Саймон. — Как видишь, справился. А ты его достаточно неплохо знаешь, — сказал Иллиан, тщательно стараясь не подпустить в реплику ни грана вопросительной интонации. — Лучше, чем лорд и адмирал мог бы знать простого сержанта. — Что за неожиданный снобизм со стороны юного простолюдина из провинции? — Форкосиган усмехнулся. — Лорд, адмирал, то-се... Ты не представляешь, с какой разнообразной публикой мне случалось к полному своему удовольствию и пить вместе, и драться. Предупреждая твой вопрос, Фил Стефанис относится к обеим категориям. — Мне-то пить мне нельзя, а драться я предпочитаю исключительно по служебной необходимости, так что вопрос академический. Думаю, мы со Стефанисом и дальше поладим без драки, а если и нет, никто из нас не придет к тебе жаловаться. Последнее Иллиан добавил намеренно, вспомнив про полушуточную угрозу сержанта «настучать регенту» в случае нарушения им режима дня и желая увидеть, как Эйрел отреагирует на такое смелое заявление. Зафиксировав в чипе выражение лица Форкосигана (кажется, совершенно обычное, чуть тронутое усмешкой, надо будет потом подробнее изучить картинку), он решил пока тему закрыть. «И все-таки, насчет пил и дрался — это понятно, но очень любопытно, кто и с кем в свое время спал?»