Кадровый вопрос

За обязанностями шефа СБ все предшествующее моментально выцвело и потеряло важность. Если бы Иллиан в принципе умел забывать, то с чистой совестью сказал бы, что просто позабыл непочтительного сержанта охраны, пререкавшегося с офицером. А то и вовсе его оправдал — в конце концов, на тот момент положение указанного офицера было самым двусмысленным, зато внешностью он мог посоревноваться с самым замурзанным бродягой. Вспомнить пришлось, когда через пару дней бывший караульный явился к нему сам. — Сержант Фил Стефанис, общий отдел, — доложил тот, как-то ухитрившись одновременно изобразить неподвижную физиономию точно по уставу и явственно поджать губы. — Назначен лично к вам по распоряжению регента. Несообразность ошеломила, даже на фоне всего потока дел, что забивали сейчас голову нового шефа СБ. Неужели Иллиан когда-то незаметно ухитрился навязать Форкосигану человека по своему усмотрению и теперь дождался симметричных мер? Сдается ему, что такого он не припоминает, а для обладателя чипа это равно категоричному «нет». Но даже если бы и «да», откуда караульный сержант мог удостоиться личного распоряжения Самого Главного? И почему он так явственно показывает, то недоволен назначением? Все вопросы, кроме последнего, выяснились быстро. Объяснения Стефанис практически цедил через губу, но дать их все же соизволил. В сухом остатке выходило: да, он работал с капитаном (просто «капитаном», фамилия Негри даже не прозвучала, словно во всей имперской СБ капитан был и оставался один, даже после своей смерти). Долго. «Нет, сэр, откуда вам знать, вы в штаб-квартире всего несколько лет. А Эйрел в курсе». (Иллиан мимоходом подивился нарочитой фамильярности этого обращения, впрочем, хорошо сочетающейся с памятным «Иллиан, сука!»). «Да, сам приказал, иди, мол, и помогай. Мы люди маленькие, чтобы регента ослушаться…» Не в послушании, разумеется, было дело — фантастическая способность Форкосигана ставить людей на идеально подходящие им посты была Иллиану известна давно, и если проанализировать и самому воспроизвести этот талант у него пока не получалось, то пользоваться его результатами — вполне. Если Эйрел считает, что этот человек ему пригодится, следовало отнестись к такой рекомендации с вниманием, каким бы кислым не казался этот лимон. В конце концов, ему со Стефанисом не детей крестить. Три самые неотложные задачи, занимавшие Иллиана как нового шефа СБ, определились практически сразу: охрана базы и личная безопасность персон первого уровня значимости; разведка и работа с агентурной сетью и, последнее — кадровый вопрос. Звучащее самым стандартным и бюрократическим образом, это оказалось и самым сложным. В конце концов, охрана была налажена на базе и до появления Иллиана — караульная служба базы и командир охраны регента занимались ей не так чтобы безуспешно. Агентурная сеть ожила в полном объеме благодаря имевшимся у него кодам доступа — он еще мимолетно пожалел, что не имел доступа к этой сети в столице, в те две недели своих странствий. А вот люди… Мало было понять, кто из старших офицеров СБ сейчас присутствует на базе — из уравнения следовало еще вычесть тех, про кого была известно, что он перешел со всеми своими знаниями на сторону узурпатора. А затем разобраться, кто конкретно чем занимался в запутанной и наполовину зашифрованной структуре СБ капитана Негри, а затем понять, какие участки работы он способен сейчас закрыть, а в каких зияет дыра размером с кратер Форкосиган-Вашного. Короче, задачка со множеством неизвестных. Вот тут и пригодился Стефанис. Правда, получать от него нужную информацию было занятием сродни разработке золотого прииска: драгоценный металл ты добудешь, но и кайлом намахаешься. А по ходу еще и наслушаешься сочного лексикона этих самых… горнодобытчиков. Вот, например, конкретное дело: требовалось наладить контроль над сетью офицеров СБ на кораблях планетарного флота. Получить четкую информацию, кто из капитанов склонен поддержать Фордариана, кто — колеблется, и какую позицию занимают старпомы, которым придется взять корабли в свои руки при возможной смене командования. После того, как адмирал Канзиан провел тщательную разъяснительную беседу с адмиралом Ноллисом, технические неполадки на орбитальных ретрансляторах сошли на нет, но толку? Задачу возложили на майора Брауна, однако, побеседовав с ним, Иллиан убедился, что дело дрянь. Этот неглупый, в общем-то, кадровик раньше занимался курсами переподготовки СБшников, и обстановку во флоте начал осваивать с чистого листа, а прежний флотский куратор штаб-квартиры, если таковой и был, оставался Иллиану неизвестен: погиб он, пропал без вести, занимается сейчас здесь же на Тейнери подсчетом единиц ядерного оружия или служит у Фордариана, склоняя флот на его сторону, никто не знал. Сначала Стефанис молча наблюдал из-за плеча Иллиана, как шеф вчитывается в «простыню» отчета Брауна, пытаясь осмыслить все, что на него щедро вывалил подчиненный. Потом заметил, обращаясь куда-то к потолочному плафону: — Н-да, силен майор Браун. Мастер годовой финальной отчетности, вам должен понравиться. Бывало, капитан возьмется читать его творения, бросит, и в деталях перечисляет обстоятельства, как майор от своей матушки на свет произошел… — Полегче с критикой старшего по званию, — одернул его Иллиан машинально, причем не был уверен, относится ли эта фраза к воззрениям сержанта на майора или на него самого. Лично ему Браун не казался ни бездарью, ни бездельником-бюрократом. Просто мужик находился не на своем месте, но кем его заменить из скудного перечня имеющихся в распоряжении, новый шеф СБ понятия не имел. — Кто, по-твоему, справился бы лучше? — вопрос риторический, но обязательный по сценарию. Замечание Стефаниса означало, что тот имеет какое-то свое мнение на этот счет. И если попросить, соизволит его высказать. — Да кто угодно! Майор с его мелкими придирками при аттестациях — это же пугало для любого флотского. Они его терпеть не могут, а он их сленга не знает. Браун-то не учиться привык, а учить… он у нас, в СБ, курсами славен. Вы к нему на семинары случайно квалификацию повышать не ходили, сэр? Он как раз молодняком занимался… — Ответ «кто угодно» меня не устраивает, — ответил Иллиан ровно. «Игнорировать подколки, спрашивать о деле…» — Под него и мисс Друшнякова подойдет, и ты сам. Конкретные фамилии, Стефанис. Ты в курсе, кто работал флотским куратором до мятежа? Тот хмыкнул: — Как не знать. Собственно говоря, полковник Баширов, его хотели сделать начальником департамента, как его, развития общефлотской службы… но не успел капитан. Полковника, кстати, из флотской СБ к нам перевели. — Стефанис выдержал ювелирно точной длины паузу и добавил: — Предвосхищая ваш вопрос, сэ-эр, на базе Тейнери он не значится. Тяжело ранен в первый день мятежа. Снова пауза. Иллиан не выдержал: — Ну а замы? Замы у него были? Секретарь хотя бы? — «хоть стажер какой-нибудь завалящий! Придам его в подчинение Брауну, и то толк будет…» — Зато вчера я видел в столовой его зама, капитана Сегеля, деловой такой мужик. И ему всяко проще будет, чем майору, он и коды знает, и технику переговоров, и про ихние регулярные оповещения, — договорил Стефанис с удовольствием. И посмотрел на него невинными наглыми глазами. И смысла не было распекать помощника, чтобы тот в дальнейшем постарался начинать доклад с подобной информации, а не с описания лексики капитана Негри. За тем не заржавело бы съязвить в ответ «куда же нижним чинам разобраться в полете начальственной мысли!», а вступать в перебранку с сержантом было как-то… пошло. Но стоило Иллиану смолчать, и нужный человек был Стефанисом моментально найден, проинструктирован, и к вечеру принес первую приблизительную, но весьма дельную, сводку. Слов нет, сержант оказался источником неформализованной, разнообразной и жизненно важной информации о внутренней кухне СБ — за что Иллиан был бы готов простить новому помощнику весь дурной характер, поскольку в отсутствие базы данных такой эксперт делался на вес золота. Но вдобавок к этой помощи тот сразу счел своим долгом установить над Иллианом нечто вроде ворчливой опеки, недостаточно откровенной, чтобы расценить ее как прямую непочтительность и нарушение устава, однако отнюдь не дружелюбной. Педантичные указания, уточнения, напоминания — от казарменных требований к соблюдению режима до вечных замечаний, что «при капитане было не так» — не прекращались, причем вопросы режима обычно звучали как «а вот капитан говорил, что хороший солдат ест что дают, а не перебирает харчами, так что перестаньте пялиться в экран и идите обедать, сэр». Все это создавало у Иллиана абсурдное впечатление, что сержант прячет в рукаве стамеску и при каждом удобном случае пытается его обтесать под форму предыдущего командира. Что было совершенно бессмысленно, успеха возыметь не могло, зато оставалось мелочно раздражающим и тем порой отвлекало от дел действительно важных и опасных. Если Стефанис был одним из помощников Негри, как тот вообще терпел возле себя этого мелочного и нахального типа? Характер у самого капитана был не сахар, но даже если подобное тянется к подобному, в такой концентрации это было бы невыносимо. Оставался вывод, для которого не требовалось умений аналитика — что сержант по какой-то немыслимой причине изводит его, Иллиана, персонально, просто не переходит границы, за которой его можно было бы обвинить в грубости по отношению к командиру. Саймон, конечно, ценил личное внимание, но уж точно не такое. И чтобы не поддаться растущему искушению сплавить подальше (в архив, в охрану, к черту лысому!) полезного во всех прочих отношениях сотрудника, необходимо было срочно что-то предпринимать. Первый шаг он сделал во время очередной беседы с Форкосиганом. — Эйрел, — спросил Иллиан, когда в обсуждении будущих мер безопасности для маленького императора выдалась пауза, — ты лично рекомендовал мне сержанта Стефаниса. Что ты можешь сказать про него? Форкосиган, что характерно, совершенно не удивился. — Думаешь, разумно подключить и его к этому вопросу? Кажется, Негри использовал его для дворцовых дел, но ты решай сам. Иллиан из осторожности начал издалека — не то чтобы он хоть в чем-то не доверял словам милорда регента, но в высшей степени непрофессионально наводить расспрашиваемого на желаемый тебе ответ. — Ты же счел возможным назначить его ко мне персональным референтом… — Преемственность, Иллиан, — регент пожал плечами. — Он занимал ту же позицию при твоем предшественнике. Стоило ли разводить предварительные церемонии? — Да знаю я! Но много ли народу ты направил ко мне сам, а? Считай, особый случай. Надо понимать, ты лично знаешь Стефаниса, а не просто по его досье. — «…которого, кстати, у меня нет, как нет и базы данных Службы безопасности. И не будет, пока мы не вернем себе столицу и штаб-квартиру». — Так что делись. Эйрел пожевал губу. — Наше с ним знакомство, можно сказать, личное и давнее. К делу не относится. То, что он вплотную работал с капитаном, я узнал практически в последний год. Мужик он сложный, но положиться на него ты можешь полностью, как полагался Негри. Уровень допуска у скромного сержанта был, если верить обрывочным файлам, A1, что подходило к последней фразе Эйрела точно, как ключ к замку. Но не решало прочих загадок. — А то, что он до сих пор сержант — свидетельство первого или второго? Судя по тому, чем он занят, его следует повысить до офицера, и только то, как смехотворно выглядит мужик средних лет в мичманских кубиках, меня останавливает. Эйрел рассмеялся: — Ты, как обычно, терпеть не можешь, когда чего-то не знаешь. Что ж, эту загадку я могу для тебя расщелкать. Капитан упорно отказывался от более высокого звания для себя самого — вот и его не хотел повышать. — …а это был бы мой второй вопрос. — По слухам, Негри для высоких чинов элементарно не хватало образования, — пожал плечами Форкосиган. — А Стефанисом он распорядился так, потому что тот ему был кем-то… Кем-то вроде сына. — Кем-то вроде? Лицо Форкосигана отвердело. — Официально — они не родня. Но так… говорили. Сам понимаешь, я никогда не задавал подобных вопросов ни одному, ни другому. Сойдемся на том, что капитан заботился о парне с детства, а с момента поступления на службу тот работал под его началом. Так что в сержантах Стефанис застрял не за непригодность к службе или за строптивость. Впрочем, теперь он твой человек, сам и разбирайся. — Непременно, — Иллиан кивнул, поставил себе мысленную галочку перепроверить новую информацию из косвенных источников и перешел к следующему пункту на их повестке дня — несомненно, более важному для Империи, чем один строптивый сержант. Однако кое-что эта информация делала проще — и одновременно сложней. Значит, его помощник — незаконный сын капитана Негри? Вполне возможно; хотя Стефанис — темноволосый, яркий, с такой внешностью, на какую часто западают женщины — не слишком походил на капитана лицом, но безупречная память сразу же подкинула Иллиану не замечаемое им прежде сходство кое-каких машинальных жестов у обоих. А это многое объясняет. Видеть, как в сапоги твоего отца шагнул человек младше тебя самого — нелегкое испытание. Тем более сейчас, пока тело Негри еще достойным образом не похоронено, и сын не попрощался с ним, не принес поминального возжигания — до того ли в разгар войны? Формальные церемонии обладают странным свойством утихомиривать душу даже у самых несентиментальных людей. Стефанису надо было дать время остыть и привыкнуть; более того, ни в коем случае не следовало отправлять его в служебную опалу — одновременно из уважения к памяти иллиановского предшественника и по совершенно прагматическим соображениям. Если принять за отправную точку, что это временно, то все его кислые мины, фырканье, недовольство и попытки попробовать нового главу СБ на прочность Иллиан как-нибудь вынесет — как выносишь неловкость движений и дрожание рук у солдата, который только оправляется от ран. И, разумеется, не следовало давать сержанту понять, что в своем отношении новый шеф СБ делает ему скидку на родство. Просто — подождать. Разумеется, если вся эта гипотеза основана на истинном факте, а не заблуждении. Перепроверить происхождение сержанта просто — но лишь тогда, когда (если?) шеф СБ снова получит в распоряжение свою драгоценную базу данных. Иллиан, никоим образом не технарь, не знал в точности, как происходили ее консервация и укрытие в первые минуты мятежа, но не сомневался, что должные процедуры были разработаны. Значит, оставалась надежда ее вернуть. Чудом было уже то, что она не досталась в руки претенденту Фордариану — учитывая, что добрая половина бывших сослуживцев Иллиана приняла в мятеже его сторону и открыла ему двери штаб-квартиры. Но там, где случаются чудеса, всегда можно надеяться на их продолжение. Конечно, исполнять свой долг и блюсти покой Империи СБ могло и без базы, пользуясь, как сейчас, общеармейскими архивами. Но ее возвращение — чуть ли не больше, чем вступление под знакомую крышу Главного Тараканника — придало бы Иллиану подсознательной уверенности в том, что он занял свое место по праву, а не прокрался в кабинет Негри с черного хода с отмычкой в руке.