Лавандовый Мëд

Золото волос струилось по обнажëнным тонким плечам и спине; они пахли цветочным мëдом. Их аромат распространился по тëмной, тесной и убогой комнатушке, где только горели восковые свечи, отчего дышать было трудно, кружилась голова. Запах масел и лаванды утомлял, вводил в состояние транса. Своего отражения в запотевшем зеркале, чью поверхность усыпали пятна неизвестного происхождения, не доводилось разглядеть из-за слабого освещения. Впрочем, Хайко не имел к нему никакого интереса, покорно сидя на месте с прямой спиной и приподнятой головой, пока две священнослужительницы почтенного возраста прочëсывали его длинные пряди и наносили едва заметный макияж, весьма естественный, на лицо. Всë это время он хотел только одного: спать беспроводным сном и никого не видеть. Закончив приготовления, женщины помогли Хайко одеться в чистую и скромную одежду, после чего вывели его из душной тëмной комнатушки, отправив вперëд по светлому коридору. Юноша неспешно последовал заданному маршруту, не сдерживая зевоты. И пускай в носу свербило от всех этих ароматных масел, что впитались в тело, волосы и одежду, Хайко не кривил лицо и не морщился. Он застыл в блаженном полусне, чувствуя приятную нëгу и окрылëнность. Мысли не обременяли его в эту секунду, позволяя забыться в собственном счастье. Священнослужители, что встречались по пути, опасливо и порицательно озирались на молодого человека, некоторые боялись смотреть и вовсе, словно от одного только взгляда на его облик можно было стать великим грешником. Хайко ни на кого не обращал внимания, продолжая идти вперëд и не думая ни о чëм. — Хай-кун! Спокойствию час пришëл конец, стоило только только заслышать тонкий девичий голосок, который за недолгий срок стал Хайко родным и любимым. Покинув состояние транса, он сфокусировал взгляд на махающей ему рукой светловолосой девушке, рядом с которой стоял священник. Он хмуро и исподлобья глядел на юношу, будто не рад был его видеть. Хайко не удержал себя от судорожного вздоха. — Вы задержались, Хайко-кун, — произнëс мужчина, когда юноша подошëл ближе и остановился напротив. — Но вижу, что вас привели в порядок. — Хотите сказать, Комори-сан, что до этого я плохо выглядел? Губы Хайко растянулись в игривой улыбке, что привело Комори в гнев. Он глядел на юношу с презрением, но не более. — Хай-кун! — девушка нахмурилась и топнула ножкой. — Прояви немного уважения. Хайко тут же сделался незаинтересованным и скучающим, чуть не закатив глаза. — Как скажешь, Юи-чан. — Хватит слов, вам пора отправляться в дорогу. Или вы забыли об этом за своими побочными мыслями, присущими только дьявольским созданиям? В глазах цвета лаванды мелькнул недобрый огонëк. Слабо улыбнувшись, чуть сведя брови к переносице, Хайко вновь посмотрел на мужчину, сталкиваясь с ним взглядами. — Отнюдь, — томным голосом произнëс юноша, склонив голову к правому плечу и прикрыв свои глаза, — только и думал о предстоящей поездке. Признаться честно, вас мне будет не хватать, Сейджи-сан. Комори стиснул зубы, что было заметно по напряжëнной челюсти. Добившись своего, Хайко перевëл взгляд на рассерженную Юи и убрал с лица злорадство. — Машина уже ждëт. Я провожу вас. Мужчина пропустил девушку и парня вперëд, сам пошëл следом. Молча они покинули здание церкви, Юи и Хайко сели в машину и поехали в неизвестность. Хайко выдохнул с облегчением и откинулся на спинку сиденья, готовый провалиться в сладкую дрëму. Глубоко в душе он ликовал, что наконец покинул стены церкви, что на пять месяцев стали для него настоящей тюрьмой, в которую угодил случайным образом. Больше не нужно будет видеть эти скучные, лишëнные красок лица, слушать заунывные молитвы и терпеть порицания в свою сторону. Только прикрыв глаза в намерении задремать на время дороги, Хайко дëрнул плечом, до которого дотронулась Юи — дочь Комори Сейджи. Она была старше юноши на год и стала единственной, кто смог пробиться через его защиту, пробравшись в самое сердце. Но иногда девушка, бывало, выводила из себя своим наивным поведением и кротким нравом. Хайко не понимал такого образа жизни, так как привык к иному. — Как думаешь, какими они окажутся? — спросила Комори, поправляя светлую прядку и заправляя еë за розовое ушко. — Откуда мне знать, Юи, они ведь твои родственники, а не мои… — Интересно, почему отец настоял на том, чтобы ты отправился со мной? Не закончив изначальную мысль, Хайко вздохнул и удобнее устроился на своëм месте, бросив тоскливый взгляд на сменяющие друг друга пейзажи. Городские улицы совсем скоро превратились в загадочный лес. Для юноши это было даже к лучшему. — Потому что намеревался избавиться от меня, Юи, — доходчиво объяснил Хайко, всë-таки опустив веки. — Ты сама понимаешь, что я слишком не вписываюсь в их картину мира. Далëк от Бога и опасен для общества. Видишь, как прихорошили? Видимо, хотят, чтобы я понравился твоим родственникам и точно у них прописался. Скорее всего, среди них есть молодой парень, которому я могу приглянуться и… — Ты просто любишь вредничать и показывать свой характер, — поспешила возразить Юи, забавно сморщив носик. — Не наговаривай на себя. И на других тоже. — Как скажешь, — не стал спорить Хайко, не закончив ещë одну мысль. — Только дай мне немного тишины. Я устал. И на этих словах Хайко действительно погрузился в полусон, на время теряя связь с реальностью. Проснулся он только после толчка от Юи. Лениво разлепив веки, судорожно выдохнул и вышел из машины следом за подругой. Водитель подал им багаж, которым Хайко похвастаться не мог, и уехал туда, откуда приехал, оставив молодых людей у ворот готического поместья. Юноше оно напомнило типичную мистическую усадьбу, где могли проживать разного рода упыри, вроде вампиров. — Ну и местечко. Хотя, всяко лучше церкви. Повесив сумку на плечо, Хайко толкнул ворота и, пропустив Юи, зашëл следом. Оказавшись на территории поместья, гости огляделись. Комори диву давалась красоте, что предстала перед еë глазами, а Дрезднер не стал задерживаться и поспешил подняться к дверям. Заметив, что девушка отстала, он тут же окликнул еë и весьма вовремя: начался ливень. — Не зевай, — равнодушно бросил Хайко, перед тем как постучать в массивные двери дверным кольцом. Наступила тишина, нарушаемая звуком дождя, бьющегося об землю. Прошло несколько мгновений, но ничего так и не произошло. Хайко уже подумал подëргать дверь для верности, но не успел даже дотронуться до кольца, как она со скрипом отворилась. Юи ярко удивилась этому, еë спутник же счëл подобное неинтересным, ворча про себя о нерасторопности хозяев. Войдя в поместье, они огляделись по сторонам. Двери что открылись сами по себе, что закрылись. Скорее всего, были автоматическими. По крайней мере, оба хотели в это верить. Пройдя вперëд по коридору, Хайко запрокинул голову и стал разглядывать вычурную люстру, что вся сверкала от собственного света. Хозяева особняка явно обладали нехилым состоянием, крича об этом на каждом шагу. Либо находились на грани банкротства, скрывая это на каждом шагу. Подобный пафос обычно прятал мелочность души и бла-бла-бла… Хайко никогда моралистом не был и не собирался начинать. Но прожив пять месяцев в стенах церкви, то и дело вспоминал разговоры, которые удавалось услышать ему время от времени. Пока Дрезднер оценивал стоимость здешнего интерьера, Комори звала хозяев, но никто не откликался и на глаза не появлялся. Словно все разом вымерли, и делать здесь было нечего. Но Юи отличалась завидным упорством, поэтому намеревалась обследовать поместье вдоль и поперёк, достать жильцов из-под земли. Их ведь должны встретить! Хайко не разделял еë энтузиазма, но и останавливать не стал, покорно следуя за ней. — Смотри, — внезапно бросила девушка, указывая куда-то вдаль. Хайко присмотрелся и увидел лежащего на бархатной кушетке, что стояла у окна, парня с красными волосами. Он не подавал никаких признаков жизни, отчего стоило убедиться, что они вообще имелись. Для этого юноша и девушка подошли ближе, рассмотрев парня лучше: бледная кожа, не имеющая изъянов, растрëпанные красные волосы, белая футболка, поверх которой был накинут чëрный пиджак, узкие джинсы на подтяжках и длинный шарф, что обматывал шею. Симпатичная мордашка. Хайко долго всматривался в черты лица, ощущая себя несколько странно. Парень перед ним смутно и отдалëнно напоминал кого-то, а кого — понять не мог. Явных сходств ни с кем из знакомых не было, что и казалось самым странным. — Простите, — позвала парня Комори, тем самым вернув Дрезднера в реальность. Парень не ответил. Он вообще никак не отреагировал, продолжая лежать в том же положении. Тогда Хайко наклонился чуть ниже и поднëс к его носу ладонь. Не ощутив кожей чужого дыхания, прикоснулся к щеке, потом ко лбу и шее. Холодный. Юи проверила пульс, приложившись ухом к сердцу парня. В страхе отпрянув, она посмотрела на друга и прижала руку к груди. — У него пульса нет, — как-то слишком трагично заявила девушка. — Нужно вызвать скорую. — Которая воскрешает мёртвых? — бровь Хайко непроизвольно выгнулась. Юи глубоко задумалась, после чего отошла от тела, а юноша наклонился ещë ниже, ощупывая лицо. — Может, один из хозяев умер или ещё что-то, — под «ещё что-то» он подразумевал, что хозяева лично кого-то убили и расположили временно на обитом бархатом диванчике. Комори невольно вздрогнула, когда до неё дошëл смысл слов, и нервно обернулась. Дрезднер, посмотрев на парня последний раз, собирался отойти, но его резко схватили и прижали к себе. От неожиданности Хайко задержал дыхание, пытаясь понять, что происходит, и услышал вскрик подруги. Путём нетрудных логических заключений, понял, что умерший только что воскрес и схватил его, так как он стоял ближе. Немного повернув голову, увидел лицо парня. Он лежал с закрытыми глазами, но не спал. Его дыхание опалило лицо. — Какие же вы шумные, — выдавил из себя красноволосый и открыл свои зелёные глаза. Хайко замер, вглядываясь в них. Он не мог поверить, что видел именно эти самые глаза, а не какие-то другие. Словно воображение играло злую шутку с ним, пытаясь испугать. Теперь можно было точно заявить, что он кого-то напоминал юноше. Парень внимательно осмотрел Хайко, которого инстинктивно схватил не глядя. Признав улов сносным, не спешил менять общего положения. К тому же, «улов» никакого сопротивления не оказывал и будто бы не был озабочен сложившейся ситуацией. Наоборот, смотрел с явным интересом в ответ. Играли они в гляделки не долго. — Вы живы? — спросила Юи, чем привлекла их внимание к своей персоне. — А почему я должен быть мёртв? — искренне недоумевал парень, переведя взгляд на девушку. Казалось бы, обе блондинки, но та, что сейчас лежала на нëм, интересовала его больше. Хайко стиснул зубы и попытался подняться, но его прижали ещë крепче и посмотрели с нездоровым интересом. Незнакомец опустил свою руку на талию юноше, ухмыльнувшись. — И куда это ты собралась? — игриво спросил он, опрокинув его на кушетку и нависнув сверху. — Что вы делаете?! — крикнула Комори, перебив уточнительный вопрос Дрезднера по поводу «собралась». Скривив лицо, Хайко со всего размаху ударил парня по лицу, коленом врезал в живот и успешно оттолкнул от себя, тут же скатившись с кушетки и быстро поднявшись. Он встал рядом с Юи и уставился на ошалевшего незнакомца хмурым взглядом. — Ты… — парень стиснул челюсть и злобно посмотрел на Хайко. Только он хотел встать и схватить его, как тут же упал обратно и уставился за спины гостей. — Что здесь происходит? Юноша и девушка одновременно обернулись сторону голоса и увидели сизовласого мужчину в очках и идеально сидящей на нём одежде. От него веяло холодностью и мрачностью, что сразу же бросилось в глаза. Юи вздрогнула, видимо, не понимая, откуда он взялся. — Аято? — не дождавшись ответа, мужчина обратился к красноволосому. — Я не знаю, Рейджи, — чуть раздражённо ответил Аято, потирая место, по которому его ударили. — Кто вы? — теперь Рейджи уже обратился к гостям. Хайко хотел было ответить, в красках описывая всë, что думает, но Юи опередила его. — Мы приехали от церкви, — заявила она, выглядя несколько обеспокоенной. — Странно, ничего об этом не слышал, — задумчиво произнëс Рейджи и устремил взгляд своих рубиновых глаз на юношу. — Представьтесь. — Комори Юи. А это Дрезднер Хайко. — Хорошо, пройдёмте со мной. Мужчина развернулся и направился к выходу из вестибюля; гости пошли следом. Аято же так и остался лежать на диване, размышляя об этой Хайко. Рейджи привëл гостей в гостиную и указал на диван, где они тут же расположились. Юи скромно положила руки на колени, осматривая большую комнату, а Хайко скрестил руки и прикрыл глаза, закинув ногу на ногу. Ситуация его мало заботила, если не учитывать, что хозяева казались ему знакомыми. Они мало походили на родственников, тогда уж очень далëких, но всë же имели одну схожесть — глаза. Эти чëртовы глаза не давали Хайко покоя. В гостиной появился и Аято, сев в отдельное кресло. Он недовольно смотрел на Дрезднера, но молчал. — Значит, прибыли из церкви, — будто сам себе сказал Рейджи, сидя в другом кресле. — Да, — ответила Комори. Оставаясь всë таким же равнодушным и незаинтересованным в общении с «родственниками» подруги, Хайко полностью сосредоточился на собственных ощущениях. Он чувствовал присутствие каждого в комнате, поэтому напрягся, когда понял, что случилось пополнение. Их уже было не четверо, а шестеро. И один из новоприбывших не заставил себя долго ждать, чтобы возвестить о своëм присутствии, чем напугал девушку. — Надо же, у нас гости, — прозвучал слащавый голос откуда-то сверху. Именно там Дрезднер и ощутил ещë одно присутствие. Но скоро оно переместилось с нечеловеческой скоростью. Юи снова вскрикнула и внезапно всем телом прижалась к Хайко, отчего он открыл глаза. Подняв их на обладателя слащавого голоса, что как-то за секунду оказался на этом диване, нахмурился. Тогда их взгляды пересеклись, и парень, очень похожий на Аято, удивлëнно приоткрыл рот, не переставая раздражающе улыбаться. Дрезднер заметил, что Комори было неуютно сидеть рядом с ним, поэтому ловко перемахнул через неë и сел между ними, готовый принять удар на себя. Хайко резко вскочил с дивана и развернулся к нему лицом, чтобы в его поле зрения оказались все. Ещë один жилец дома появился прямо за спиной и собирался лизнуть ухо юноши, но тот не позволил этому случиться. Он был совсем маленьким и больным на вид. — Лайто, Канато, занимайтесь подобными делами в своих комнатах и не приставайте к гостям. Это неприлично, — строго изрëк Рейджи, пронзая «новеньких» своим убийственным взглядом. Хайко выбрал самый удачный угол обзора. Что-то в этих парнях казалось ему неправильным и подозрительно знакомым, но в голову никак не приходило, что именно. Будто воспоминания затëрлись, стали неразборчивыми и тусклыми. Чтоб тебя… — Я почувствовал человеческий запах, — Хайко втянул воздух носом и быстро нашëл глазами ещë одного жильца. Он стоял в углу комнаты, почти сливался со стеной: серебряные волосы и бледная кожа. Только рубиновые глаза выдавали его. Он в ответ посмотрел на гостя. — Так это вы меня разбудили? Ситуация накалилась до предела, уже никто не чувствовал себя хоть немного уютно. Оставалось только недоумевать и злиться. Одна лишь Юи испытывала страх, что мурашками прошëлся по телу. Столько незнакомых парней, и все они были пугающими, абсолютно чужими. Лишь с Хайко девушка чувствовала себя спокойно, потому что, честно говоря, на парня сам по себе он мало походил. Скорее на хорошенькую девушку. По всей видимости, жильцы мрачного поместья тоже принимали его за девушку. Это стало ясно ещë при неудачном знакомстве с этих нахалом Аято. Но ни Юи, ни Хайко не удивил бы такой расклад: привыкли. Больше всех, кажется, злился Рейджи, что было видно по его выражению и позе. Хайко для себя отметил, что от него веяло некоторым влиянием. Он точно стоял выше остальных и всем руководил. Ну, или старался. — Так, кто-нибудь вообще знает, что они здесь делают? — спросил он и поправил очки, но никто ему не ответил, словно не услышали вопроса. Никто ничего не знал, и это действительно больше злило. — Так об этих двоих говорил тот парень, — прозвучал абсолютно новый голос, который был пропитан вселенской усталостью и абсолютным отсутствием интереса к жизни, чего уж говорить о происходящем. — Шу, ты что-то знаешь? — тут же активизировался Канато, сжимая в руках одноглазого медведя. — Вчера звонил какой-то старик, — медленно, словно издеваясь, говорил Шу. Его не было видно, но звук исходил откуда-то со стороны окна, — и сказал, что прибудут эти двое. А ещë… он попросил их не убивать. Юи испуганно замерла на последних словах, а для Хайко словно многое прояснилось. Он пока не спешил озвучивать свою догадку даже самому себе, продолжая наблюдать со стороны, насколько это было возможно в его положении. Парни наконец расслабились, когда выяснилось, что никакой ошибки не было. Только Рейджи глядел как-то недовольно, готовый в любой момент запыхтеть, как старая бабка. — Раз мы разобрались с тем, что происходит, думаю, стоит представиться, — важно произнëс он. — Меня зовут Сакамаки Рейджи, как вы могли понять, и я второй сын. Парня, лежащего у окна, зовут Сакамаки Шу, он первый сын, — показал в сторону блондина с наушниками. Теперь было ясно, где он лежал. — Сакамаки Аято, с ним вы уже тоже знакомы, третий сын, — Аято улыбнулся, почему-то смотря на Хайко. Видимо, забыл, кто именно его ударил по лицу. — Сакамаки Канато, четвёртый, — парень с мишкой улыбнулся, словно находился под чем-то запрещëнным. — Сакамаки Лайто, пятый, — парень с рыжими волосами и зелëными глазами подмигнул. — Сакамаки Субару, шестой, — Рейджи указал на альбиноса, стоящего вдалеке от всех. — И Сакамаки Ким, седьмой и последний. Хайко краем глаза заметил ещë одного, хотя сначала думал, что ему показалось. Но нет. Их оказалось ровно семь. И, наверное, Ким меньше всех походил на своих братьев: кудрявые волосы цвета вишни, аметистовые глаза, две родинки под левым глазом и вполне здоровый цвет кожи. Он немного не вписывался в общую атмосферу, да и стоял в слепой зоне, никак не обозначив своë присутствие, словно приведение этого поместья. Это… не шутка? Всë именно так? Прикрыв глаза, Хайко перевëл дыхание и наконец заговорил: — Как интересно, — его голос звучал тихо, бесцветно, никак не выдавая в нëм парня. — А как тебя зовут, Милашка? — спросил Лайто, поднявшись с дивана и подойдя к Хайко. — Надо же, от тебя действительно исходит чудесный аромат. А волосы как блестят… Он коснулся передней пряди цвета мëда, собираясь взять еë и поднести к лицу, но его руку перехватили и резко согнули в запястье. На мгновение ощутив пульсирующую боль, Лайто пропустил удар в живот и через секунду оказался на полу, стоя на одном колене и стараясь унять острую боль. — Э, ты чего творишь? — взбесился Аято и встал, в пару шагов оказавшись сбоку от Хайко. — Я те… Дрезднер быстро и собранно развернулся на месте, словно исполняет танцевальное движение, и махнул рукой, точно попав по сонной артерии. Замерев на месте, Сакамаки стиснул зубы и задрожал, словно парализованный. Субару сорвался с места и собирался напасть со спины, чтобы скрутить обнаглевшего гостя. — Субару, стой! — подал голос Ким, и парень тут же остановился. Хайко неспешно повернулся в его сторону, оставаясь в напряжении. Субару сглотнул, увидев нечеловеческий, одичавший взгляд фиолетовых глаз. Он пугал его. — Хай-кун! — Юи вскочила на ноги. — Тебя же просили сдерживать себя! На это Хайко ничего не ответил, смотря на всех Сакамаки враждебно. Никто больше не покидал своих мест, словно им было всë равно, что только что какая-то девчонка положила двух парней и знатно испугала шестого. Только Ким осмелился подойти к Хайко, который тут же уставился на него и поднял руку, но парень перехватил еë, осторожно и мягко, смотря ему в глаза. Его суровое выражение лица сменилось нежным. — Успокойся. Вам никто не навредит, — гладя тонкие пальцы, произнëс Сакамаки-младший. И это подействовало. Хайко действительно успокоился, опустил голову и потëр переносицу. Кровь перестала бурлить и бить в виски, механизм самозащиты больше не бил тревогу. — Вот так… Ким приобнял юношу и ощутил дивный аромат лавандового мëда. Он засвербил в носу, такой сладкий и успокаивающий, из-за чего глаза слипались. Сакамаки чувствовал, как его клонит в сон, но держался. — Меня зовут Хайко, — произнëс Дрезднер, повернув голову в сторону остальных. — И я не девушка. Пришедшие в себя минутой ранее Лайто и Аято переглянулись. Их эта новость удивила больше всего. Наступила звенящая тишина. Теперь никто не знал, что сказать, как продолжить разговор. Все были обескуражены. Все, кроме Юи. Она была недовольна поведением Хай-куна и искренне удивилась, когда Киму удалось успокоить его по щелчку пальцев. Невероятно. — А что вы имели в виду под «не убивать»? — осенило Комори. Обратилась она к Рейджи, сочтя его главным и вменяемым. — Насчёт этого… — начал Сакамаки, поправляя очки, но его прервали. — Мы вампиры, а вы наши жертвенные «жених» и «невеста», — усмехнулся Лайто. Кажется, он очень быстро пришëл в себя, в отличие от Аято. Хайко дëрнулся, но Ким удержал его на месте, сжав острые плечи. Юноша посмотрел ему в глаза и поджал губы. Почему-то этот парень внушал ему спокойствие и безмятежность, контролируя животные порывы сорваться и всех здесь перебить. — Подождите, здесь какая-то ошибка, — сбивчиво произнесла Юи, нервно вертя головой от одного брата к другому. — Нам ничего не говорили о женихах и невестах. Выдохнув, Хайко без препятствий скинул с себя чужие руку и повернулся к подруге. Подошëл к ней ближе, обнял и погладил по голове. — Дыши глубже. Они просто шутят. Только не переживай так. Я рядом. — Поразительное спокойствие, — даже Рейджи удивился реакции Хайко, который до недавнего обездвижил его братьев. — Вы действительно думаете, что мы шутим, или вас не ужасает, что мы вампиры? Не ответив, Хайко продолжил гладить Юи по голове. Когда девушка пришла в себя и еë сердце перестало бешено биться, он поднял голову и дико осмотрел каждого, кто находился в комнате. — А вы хотите, чтобы мы вас боялись? — холодно спросил юноша. — Именно этого все вы добивались? Вы хотите сказать, что нам угрожает опасность в стенах этого места? Сакамаки стали переглядываться между собой, не понимая такой реакции. Шу сказал, как ему это всë надоело, как это всë шумно и ужасно, но его проигнорировали, а он так и остался лежать на своëм месте. Почувствовав, что Юи начала оседать на пол, Хайко помог ей дойти до дивана и сесть. Он не отпускал еë руки, периодически интересуясь состоянием. — Я верю в то, что вы точно не люди, — Дрезднер заговорил с братьями. — После такого удара по сонной артерии в редком случае умирают. Обычно теряют сознание или способность двигаться и нормально дышать. Но точно не стоят твëрдо на ногах пару минут, после чувствуя себя прекрасно. Повреждение сонной артерии — это серьëзно. А исходя из того, что Аято только на пару минут замер и подëргался, можно предположить, что и боли он тоже уже не чувствует. Как и Лайто, которому я вывихнул кисть и ударил в живот. От такого удара мало приятного. Но не это сейчас важно… важно то, что вы собираетесь с нами делать. Пить нашу кровь? И как регулярно? И понимаете ли вы, как делать это правильно, чтобы не повредить «сосуды»? И насколько сильно это помешает нашему сожительству? Эти вопросы сильно обескуражили вампиров. Вот такого они точно не ожидали. Рейджи и вовсе задумался над словами Хайко, сочтя их резонными. Этот юноша обладал достаточными знаниями, мог защитить себя и прекрасно осознавал себя в любой ситуации. Это в своëм роде восхищало. И при всех этих качествах, не стоило отрицать внешнюю привлекательность. Как и остальные, второй Сакамаки принял Дрезднера за молодую девушку, но не считал это позорной ошибкой. Женственный парень — андрогин. Хайко сел рядом с Юи. — Я не хочу ничего проверять, не хочу ни в чëм убеждаться, — продолжил говорить юноша. — Меня здесь быть не должно, но теперь я не могу уйти и оставить подругу в бедственном положении. Но и находиться в постоянном напряжении тоже не хочу. Поэтому я предлагаю договориться. — Ещë че!.. — начал было Аято, но его пихнул в плечо Субару, скалясь. Поправив очки в очередной раз, Рейджи закинул ногу на ногу и сцепил руки в замок. Выпрямился. — Мы слушаем.