Лион, Лев Запада

      Рейгар Таргариен опускает меч по дуге. Взмах клинка с чернью рассекает воздух с громким свистом, рубит вены на шее пирата в шлеме и поддоспешнике. Кровь брызгает на светло-коричневую ткань.       Пират падает, копьё выпадает из его ещё не разжатых рук. Его товарищ кричит рядом, широкие шрамы искажают и без того грозное лицо.       Конь Рейгара фыркает, бьёт копытом в лицо второго разбойника, лишая жизни и его.       Селми, возглавивший созданную для кампании личную гвардию ветеранов, расправляется и с другими бойцами, что решили попытать удачи и сразить королевского отпрыска. Его подчинённые делают то же самое.       Принц высоко поднимает меч в левой руке, правой рукой удерживая лошадь на месте поводьями. Он кричит, кричит так, чтобы все его воины услышали в этом предзнаменование скорой победы. Высокий шлем, украшенный драконьими крыльями, блестит в вспышках молний.       Воины видят, как за его спиной угадавший момент знаменосец поднимает стяг повыше. Из их глоток вырывается ликование в виде бесформенного воя, кто-то кричит имя принца, другие потрясают оружием над головами.       Они теснят пиратов всё дальше и дальше по ущелью. Разделённая на части армия Рейгара стремительно продвигается меж трёх скал Висельного Острова, готовая разорвать глотку трижды проклинаемому Корсару.       Это момент славы. Рейгар Таргариен по праву наслаждается им.       Среди скал и деревьев мелькают образы настоящей войны, невоспетой бардами или в хрониках. Люди сражаются в заводье протекавшей где-то у западного склона реки, они падают в грязь, падают лицом в воду, добавляя её толще алую дымку, живые пытаются задушить друг друга или расцарапать глаза, сокрушить кости тяжёлыми камнями или сидят посреди боя, сжимая головы от дикого страха.       Какой-то белокурый юноша погнался за раненным, но поскользнулся на камнях и размозжил себе голову, беззвучно шевеля губами.       Знамёна поднимаются ввысь, королевские пехотинцы в варёной коже и кольчугах бьются с неистовством тех, кто уверен в своей победе, не обращая внимания на вдруг нахлынувший дождь.       Часть небольшой рыцарской конницы преследовала конные отряды врага, двигаясь с ними до поры параллельно, пока местность с по большей частью скалистой почвой не переросла в пересечённую рекой неровность западного склона.       Рыцари были вынуждены атаковать для недопущения смещения армий с выгодных для Таргариена позиций. Сверкающим клином они врезались в неприятеля, им следует разобраться с ним и ударить во фланг пехоты.       Другая же часть рыцарей тоже намеревается атаковать фланг — уже на востоке — или тыл главной массы врага, но оказывается втянута в бой с большим количеством разбойников. Они не идут ни в какое сравнение с вестеросскими рыцарями, но их ярость и численное превосходство при многочисленных недостатках делает их достаточной помехой для того, чтобы задержать благородных всадников.       А тем временем основной строй пиратов, в гуще сражения, где был и принц, даёт видимую слабину: центр вражеских видимо сил прогибается. Рейгар, пользуясь моментом, кричит команду «атака» своим резервам. Гул горнов несёт его приказ дальше, чем слова.       Три эшелона резерва из шести вступают в бой почти одновременно, их спины проносятся перед глазами принца, оглядывающего поле боя.       Аметистовые глаза Таргариена наблюдают за тем, как исполняется план. Жестокость сражения набирает новые высоты. Звон и грохот разносится и отражается эхом в ущелье.       Малая группа из числа королевской кавалерии на востоке сражения отделяется и рвётся в прореху между конницей и пехотной линией врага. Они скачут вперёд, пользуясь моментом уничтожить лагерь противника. Единственное, что заметил Рейгар за толкучкой тел, это как они сталкиваются с неожиданно оказавшимся на полпути пиратским арьергардом.       Солдаты пробиваются через кусты застрявших в земле стрел. От столкновения капель дождя и очертаний сотен борющихся людей в стенах копий кажется, будто над их плечами появилась тонкий слой синеватого покрова.       Это — переломный момент. Это было мгновение, когда одна сторона победит, а другая будет обречена.       Детали в голове принца пытаются поспешно сложиться, его глаза широко распахнуты, но общее понимание того, что происходит в хаосе сражения приходит не сразу.       Строй пиратов разрывается в прорехах. Хлынувшие потоки королевских солдат с криками оказываются скрыты за спинами...       Спинами.       У Рейгара Таргариена перехватывает дыхание. Он видит, как мгновение назад казавшаяся ослабленной и готовой побежать пехота преступников внезапно выравнивает свои ряды с неожиданной дисциплиной. Некоторые побежали, но в целом формирование сохранило видимую целостность. Пропущенный за их спины вестеросский резерв утянут в бой с тем же арьегардом.       Пехота врага продвигается вперёд. Теперь их может остановить разве что оставшаяся рядом с принцем — Ваше Высочество, — вдруг произносит Барристан Селми. — Я вижу, — прерывает его принц. Он вспотел, горло пересохло, его разум судорожно искал способы выйти из этой ситуации. — Нет, — отвечает Смелый. Он указывает на беспрепятственно скачущих в их сторону вражеских всадников с запада, отделившихся от своих: — Вам нужно покинуть поле боя.       Рейгар мотает головой, перехватывая поудобнее меч. — Отступление сейчас означает поражение. Наш резерв удержит продвижение пехоты. Они хотят обезглавить армию, лишив меня жизни, — что же, нам следует сделать точно также. — Ваше Высочество, шаг назад не является потерей всего. Мы перегруппируемся, продолжим наступление более готовыми. — Как вы не понимаете, Барристан, «шаг назад» — потеря инициативы, преимущества неожиданности и будущая необходимость пересмотреть ход всей войны. — Я не хочу подвергать ваши суждения сомнениям, но... — произносит Барристан. — И не подвергайте, сир Барристан, — Рейгар мягко улыбается, словно осознавая, что выразился слишком резко. — У нас остался единственный путь к победе. Нам жизненно необходима победа. И мы победим.       Сир Барристан Селми и принц Рейгар Таргариен видят, что вражеские всадники почти приблизились. Они пришпоривают коней, как и остальные члены «гвардии».       Рейгар издаёт боевой клич, подхватываемый и остальными. Меч пронзает сочленение в броне противника ещё до того, как он успел замахнуться. Он чувствует, как удар пришёлся ему в бок, но не обращает на это внимание, принц позволяет доспехам сделать свою работу и защитить его. Таргариен всаживает остриё через щель чьего-то забрала, пользуясь моментом слабости врага.       Принц чувствует себя в моменте, будто бы весь остальной ход битвы потерял для него значение. Льёт ледяной дождь, а самому ему жарко. Он отражает и наносит удары почти инстинктивно, едва сознавая это.       Барристан Селми уже прикончил вдвое больше, чем любой другой из гвардии. Ему не требуется больше одного удара, чтобы свершить задуманное, и лишь несколько раз ему приходилось парировать чужие взмахи.       Завороженного на мгновение мастерством рыцаря, принц чувствует удар. Перед глазами мелькают тьма неба, силуэт коня и влажная земля, когда он осознаёт, что толчок снёс его с коня и даже крепкая хватка поводий не удержала его.       Дыхание перехватило, в лёгкие словно насыпали песка, но он пытается встать, но кто-то обрушивает на его спину ещё один удар, а затем ещё и ещё. Принц слышит рёв Селми, чужие предсмертные хрипы и звук разрываемой плоти.       Таргариен хочет поднять глаза, подняться и снова вступить в бой, но чья-то нога вдавливает его в грязь. Принц пытается перевернуться, нащупать рукоять кинжала на поясе, но ещё один удар погружает его в забвение.