With Razors, With Nuclear

Прежде чем становиться парой — не напарников или близких друзей, кем они уже были столько времени, и будто бы пора с этим заканчивать — им было бы неплохо выявить причину пробуждения более высоких чувств друг к другу, что зовутся симпатиями. Для профилактики, в пользу закрепления основы зарождения любовных чувств, что не могли возникнуть на пустом месте. И пусть милый, непринуждённый и расслабляющий секс по дружбе или для коротания свободного времени не выглядел странно ни между ними двумя, ни среди всех Апостолов Тьмы, чем они и так занимались регулярно… наполненная чувствами любовь несколько ценнее и ярче потворствования половой природе. Да, определенно уже не только напарников и друзей, но как раз влюбленных, не иначе, даже если они оба чувствовали себя ими — любящими друг друга — наполовину, и не на все сто. Никак не всецело, когда это может означать, что они порвали бы глотки друг за друга и заставили ответить за слова в том числе членов своего дружеского окружения схваткой или драчкой. Забавные разумные, даже несколько причудливые зверьки, как думали бы те, кто ничего о них не знал… и порождения адской бездны, как продолжало называть их много тех, кто пострадал от их рук. Надо признать, если они демоны в звериных шкурах и без шуток настоящие монстры, то выглядят они хотя бы явно красивее и ловчее реальных древних чудовищ, будто слепленных из грязи, соломы и много чего ещё несовместимого между собой. Шутить над ними могут только они сами над собой, либо те друг над другом, кто тесно находится в их кругу… так просто они не спустят «прегрешение» допущения, чтобы кто-то посмел думать о них с пренебрежением. Надеялись ли эти двое исправить, или скорее дополнить чувство бешеного прилива крови и биения сердец от некоторого смущения при нахождении слишком близко и раздетыми, ни чем иным, как совокуплением? Вот бы оно ещё не значило и не выглядело как обряд посвящения в парни для девушки или наоборот! Вот бы оно окончательно убедило их в том, что они будут желать друг друга, пока любят и верят в это, не впуская внутрь себя жажду чужого контроля. Похоже, начало было положено совсем не с того, с чего оно могло бы идти в их умах лучше, плавнее и увереннее. А, то есть, они знали бы, зачем любят и за какие личные качества каждый из этих двух мог быть готов исполнять поручения, высказанные нисколько не в приказной манере. А также обсуждать вместе всё и вся, и в конце концов, решать вместе тут же, в какой позе вознамерятся трахаться по любви в данный момент. Никакой «необходимости» заставлять, подчинять или требовать, предполагай всё это любое высказываемое в лицо личное отношение, что впоследствии убивало бы волю. И ожидаемо заставило бояться больше самого себя от слабости, чем того, кто проявляет силу, демонстрируя свою власть. Потому если и есть воля окутать принуждением и безвыходностью от него — то только ради забавы и острых ощущений, когда ванильных сладких моментов становится недостаточно. Да будет так, тем более они говорили это друг другу, встречаясь томными взглядами, вкушая поцелуями и трахаясь плавно, но уверенно и потому не слишком медленно. Всё для того, чтобы между ними и их взором друг на друга при поцелуях с периодически появляющейся влажной ниточкой между их губ на расстоянии оставалось ощущение, что договоренность — не кабала или прихоть насчёт чего-то конкретного в отношении одного или второго. Ведь в союзе, что ещё издревле стали окрещивать здоровым или благоверным, попросту любящим, не будет места насилию, как средству пресечения недопониманий. Или абсолютного несогласия с точкой зрения того, кто мог бы совершить рукоприкладство… но в его руках вовлечься или самому стать инициатором спокойного обсуждения положения дел. Иначе было бы удивительно в плохом смысле, что два друга мужского и женского пола не в тех взаимоотношениях, чтобы бить друг другу морды. Тогда как при любви вначале, ну а теперь за закрытыми дверями прямое насилие без согласия его допущения, тогда как оно в аккуратной форме во время ролевых игр может возбуждать, становится позволено даже со стороны женщины? Клаусу и Эшелл не помешало бы в первую очередь обсудить вместе, ментально или во время интимного разговора, что бы их могло связывать такими чувствами, как любовь и преданность друг другу. Нужны ли вообще причины, почему они хотели, желали, обожали так вести себя вместе, если всё объясняется одним простейшим обстоятельством, что будто чёрт однажды ударил их по голове завестись друг другом без на то основания. А они оба оказались не против полюбить пылко и страстно, множество раз трахаясь со снятыми за деньги бабами или мужиками почти что без любви как таковой. — М-м-мх, ну просто кайф, Э-эш-ш-ш, ты такая горячая… в смысле, теплая ниже шеи, будто вся в огне, милая… Соски обжигают, никогда бы не подумал, что это так… такое однозначно бывает у самок драконов не только когда они все в огне. Но не у обычных же… Блядь, даже ложбинка, вот эта самая, что посередине твоих… чёрт, вглядишься, и она пронзит будто лезвием между глаз! Сколько ещё вполне осязаемых метафор я могу составить, глядя на то, как ты стонешь и расслабляется подо мной? Ему не было нужды видеть в этой газели с винтовыми стальными рогами и пугающими черными глазами с белыми зрачками, а самое главное, адски страшными магическими способностями, королеву гротескной красоты. Или всего-навсего предводителя-богиню войны во плоти, чтобы оттого втрескаться в неё по уши, как носимый ветрами гормонов подросток. И добиваться её внимания любой ценой, стирая в кровь костяшки пальцев об своих врагов, чтобы прикрывать её и природную возможность рожать таких же бойцов, как она. — Хорош ты, блядь, хитрая морда, поэтично бредить, умоляю… не сейчас, давай просто ебаться и всё. — Слушаю и повинуюсь, как тут в этом тебе откажешь, моя… Даже если я твой начальник, уж тебе… Я так жажду быть под твоим пр-р… сука, полностью ощутить на себе все твои законы, которыми ты живёшь, Эши! Да и она практически всегда видела в этом ласке всего лишь удобную правую руку для его сестры Веруки, или вообще подножие у её ног, а не второго лидера Апостолов Тьмы на пару с ней. Думала так потому, что он вечно соглашался с ней и в основном вторил её указания, разбирая их более подробно, чем имел бы собственное мнение — хотя бы насчёт того, какую цель из приближенных к правительствам убить или брать живым. Но разве их отчасти никуда не девшиеся личные отношения друг к другу могли им мешать любить и трахаться сейчас и в будущем… Если они, ласка с газелью, почти абсолютно непохожие характерами и методами ближнего боя, не говоря о построении «планов хаоса», увидели друг в друге то, что побудило их полюбить и не покидать далеко их тела и души? — Эши, значит… что ж ты, дорогой друг, раньше меня так не называл, ведь я почти всегда не была занята мужиком или девушкой? Насчёт второго… кажись, ты и так понимаешь, что скорее я бы её пригрела, чем она. Ну, как тебе возможность иметь власть надо мной, сколько бы захочешь, Клаус? — Очень, очень, очень круто… я бы думал так, даже если бы я в упор не видел прямо уж особого отличия в том, чтобы трахаться с тобой и обычной гражданкой. Пусть она будет проституткой или тюремщицей, неважно… ведь секс с моей сестричкой вообще отдельная тема, чего уж от тебя скрывать, раз все знают. Взглядом пожирать его до костей, раз давно уже при портальном заклятии среди пространства раздели до гола друг друга не только глазами, но и пальцами… однажды этот второй приближенный напрямую к Мастеру Тьмы может здорово отхватить за свой временами длинный язык. Вот только будет ли он получать доброту кулаками от любимой, что означало бы необходимость прозрения через наказание? Что бы заставило Эшелл избить его рукоприкладством без подручных средств или заставить сойти с ума магией через её психотропные иллюзии? Не его так называемые измены с блядями и дамочками, которые скорее бы сами привлекли его к себе, чем он упрашивал бы их составить им интимную компанию. Не особо такое тянет на причину «взреветь, отпиздить и выкидывать его вещи», пока и она полностью не отказывается от хождения налево… даже на его временами случавшийся инцест с Верукой до этого дня тем более не был причиной однозначного расставания. Тем более и дальше, возможно, это будет единственный метод со всей силы, «со всей дури» и надолго успокоить слишком расшатанную психику двух родных зверей по их крови. Чему «кровавая» газель мешать не будет, зная, что старшей Дюмонт может сильно потребоваться астральное пустое поле, где бы она выместила всю свою переполненную ярость разрушениями. Тогда как только Клаус мог успокоить её за пять-десять минут ни чем иным, как заботливо и со всеми ухаживаниями трахнуть её, пока она бы скакала на нём грубо и резко… что сейчас на стороне и вытворяла в полсилы в групповушке с «сиамскими» близнецами Инь и Ян», черным Шартом и белым Ченси. Не без выливания «помоев» из этих окрашенных розовой и немного потертой помадой губ на всё, что её бесит при горящих глазах в его сторону… но приходила в себя. И могла осознать, что вообще выпускала из полного пираньих зубок рта, как и у него, непрерывным потоком, не без представления с дрожью, что бы на её речи в сердцах сказал её единственный истинный Мастер ей в общении через разум. — Да, знаешь, ты в первую очередь верный друг, собеседник, и так далее… до того момента, когда у нас с тобой, Клаус, слишком всё не закрутилось. Началось же, ебать, с какой-то хуйни, что нам нужно было согреться зимой под завалом! — Раз такой случай, когда порог смерти от обморожения накрыл с головой, когда наша магия была на исходе и мы уже были без сил… он в итоге дал толчок, чтобы мы полюбили друг друга, моя дорогая.