Искусство Суперсолдата

Токийский ноябрь плавно окунал листву в ярко-оранжевый акварель, наполняя воздух душистым ароматом кедра и сандалового дерева. Прогуливаясь вдоль аллеи бересклетов, Донна смотрела в сероватое небо и безмятежно водила взглядом по дому Яшида. Где-то справа, в противоположном крыле постройки, через щель приоткрытой раздвижной двери она увидела знакомые темные завитки волос и широкую спину, а рядом — миниатюрную японку в длинном темном платьице. Оба разглядывали гобелен в лаборатории мастера, а Марико, взмахивая ладонью, видимо, сказывала об изображенной на картине легенде. Донна склонила голову, наблюдая за Логаном, и отчего-то сдержалась от желания подойти ближе — было похоже, что он внимательно слушал, и глубоко внутри, всего на кратчайшее мгновение, капля ревности осела на ребрах, надоедливо покалывая кожу. Она действительно была старомодна и считала, что после поцелуя и стольких событий пара должна претерпевать предсказуемый ход событий: отношения, надежно вырастающие во что-то крепкое и нерушимое… Донна никогда не принимала доверие к собственной персоне за непреложный факт, ведь знала, каких трудов стоит его заполучить. Любые знакомства, встретившиеся ей на пути, всегда слыли прочными связями и напоминали о себе даже спустя десятки лет. Внутри нее созидала глубокая чаша невыраженной любви, источником которой хотелось поделиться со всеми, к кому ей приходилось питать слабость. Но Логан… он вел себя, как пес-дворняга, привыкший жить под гнетом старых привычек, и пусть иногда и принимал заботу, все равно возвращался к исходному. К желанию быть одиноким. Или свободным? Возможно, проблема была в ней? В ее эмоциональной созависимости? Может, не стоило так скоро открываться ему, стремясь получить заботу? Когда Марико прошлась дальше и оступилась о железные круги в полу, а Логан ловко поймал ее за талию, Донна невольно дернула подбородком. Он мне — просто друг. Он согласился поддержать меня в трудное время. Этим ведь и занимаются друзья? — Прекрасный день, не правда ли? — вдруг скрипуче раздалось за спиной. Она обернулась и удивленно вскинула брови при виде самостоятельно опирающегося о трость Итиро. Он задумчиво смотрел куда-то вперед, едва щурясь, а затем перевел выразительный взгляд на Донну. На его губах пролегла полуулыбка, какую выдавливают взрослые, когда ребенок выкидывает очередные фокусы. Мастер явно чувствовал превосходство над всей ситуацией: знал Логана дольше, собираясь вознаградить того за спасение своей жизни, обеспечивал Донну высококачественным лечением, осознавая, что у одного из них проснется желание тотчас возместить долг, и с легким сердцем пользовался прерогативой. Она не могла не согласиться, что господин имел на это полное право. «Будучи в Риме, веди себя, как римлянин», — говорила Пегги. Донна долго вколачивала фразу в голову, зная, что больше нигде в мире не почувствует себя как дома. Однако спустя годы Америка неожиданно перестала ощущаться как что-то чужеродное, и тогда она решила, что придется жить гибче, чтобы долголетие не казалось проклятьем. Донна без слов протянула локоть мастеру. Он польщенно качнул головой и аккуратно зацепился костлявой рукой за грубую габардиновую пряжу пальто. Они медленно зашагали по продолговатой дорожке, а безмолвие разбавлял медленный, ритмичный стук трости о терракотовые плитки. — Марико еще не осознает, насколько жестоким бывает мир, — размеренно проговорил Итиро. — Она недолговечна в своей злости за несправедливость, как любование цветами, и наивна, как первый опавший лепесток сакуры в дождливую погоду. — Все думают, — сказала Донна, глядя в постепенно очищающееся от облаков небо, — что молодым девушкам нужна защита. — А что вы думаете? — Я отчасти с этим согласна. — Только отчасти? — Всем нужна защита. Они повернули налево, неспешно приближаясь к приотворенной седзи. — Шинген нанимал несколько личных охранников для дочери, но те едва заметили, что ее собирался похитить Мори-сан. — Мори-сан? — Нобуро Мори. Донна непонимающе нахмурилась, взглянув на Итиро. — Министр юстиции? Господин недобро кивнул. — За Марико должен следить тот, чья сила будет равняться троекратной силе человека. Чтобы те, кто желает посягнуть на ее честь, знали, какие последствия они за собой влекут. Она склонила голову, тихо, но не менее твердо, спрашивая: — Вы наняли Логана телохранителем Марико? — Он не выказал неудовольствия, — заявил господин. Естественно — Логан чувствовал, что должен ему! — Вы ведь не против? — спросил Итиро хозяйским тоном, не терпящим несогласия. — Нисколько, — сквозь зубы ответила Донна. — Вот и отлично, — легко улыбнулся господин, когда они совсем близко подошли к лаборатории. Робкий голос Марико зазвучал громче, и мастер предложил: — Почему бы вам не выйти вместе на прогулку? На улице замечательная погода. — 祖父! — оборачиваясь на шум, бросила японка и беспокойно осмотрела Итиро. — Я в порядке, — он утешительно выставил перед собой ладонь и погладил по спине подошедшую внучку, — мы с мисс Мартинс немного разминулись. — Как ваша первая сессия с доктором Мактаггерт? — поинтересовалась Марико. — Хорошо, — кивнула Донна, мельком оглядев Логана. Он был одет в темно-синюю рубашку с подвернутыми рукавами и в неизменные черные джинсы. Сложенная кожанка лежала на металлическом стуле. Она неохотно отняла от него изучающий взор и мягко улыбнулась девушке. — А вы?.. — Я рассказывала мистеру Хоулетту о том, как клан Яшида принимал чужеземцев еще задолго до нэнго императора Муцухито. Дедушка прав: почему бы нам не сходить, например… к храму Мэйдзи? Как раз в тему нашего исследования. — Прекрасная идея, — кивком согласился Итиро, — вернетесь прямо к обеду — наши повара успеют приготовить самый вкусный удон и гриллированную рыбу! — Решено, — радостно сообщила Марико и посмотрела на Логана, — я попрошу Хизоки отвезти нас. Это недалеко! Господин вынул тонкую кисть из сгиба локтя Донны и мелко прошелся к кушетке, собственными силами усаживаясь на обивку. — А я пока подожду мисс Мактаггерт. Он улыбнулся, давая понять, что трое могут покинуть помещение.

***

Они прошли через двухскатные тории у входа на территорию святилища, и Донна подняла глаза к кронам деревьев. Святилище Мэйдзи находилось в специальном районе Сибуя на западе парка Ёёги. Ей нравилось, что здесь не играла музыка, а туристы пусть и удивляли несчетным количеством, но вели себя так тихо, что можно было услышать тихое пение японского свиристеля. Где-то звучала разношерстная английская речь, в том числе и детская, а идеально очерченный круг храма, окаймленный вечнозелеными деревьями, давал насладиться традиционной архитектурой. — Мисс Мартинс, — обратилась к ней идущая справа Марико, кутаясь в шерстяной кардиган, — что вы можете сказать о святилище? Донна ощущала на затылке пристальный взгляд Логана, возвышающегося над ними сзади подобно горе Фудзи, и думала, что, наверное, со стороны было непонятно, кого именно он охранял. За те пятнадцать минут, что они ехали в машине, Логан не обмолвился ни словом, лишь послушно следуя за японкой. Возможно, его самого не прельщала перспектива быть дозорным, но если мужчину что-то и не устраивало, то его здесь никто не удерживал. По крайней мере насильно. — Намного меньше того, что известно вам, — отозвалась Донна и дернула уголком губ, когда услышала хлопки, доносящиеся из недр постройки. — Я ведь не японка. — Вы сильно преуменьшаете свои знания, — улыбнулась Марико и просяще свела брови. — Расскажите тогда о том, что знаете. Вас все равно приятно слушать. Донна усмехнулась, качая головой, и посильнее оттянула карманы теплого пальто; затем вынула ладонь, указывая на сам храм. — Самое главное качество синтоистских святилищ Японии — принятие всех молящихся — и католиков, и буддистов. Там, внутри, иногда раздаются приветственные звуки — это люди просят духов о милости исполнения любого желания. Помните, что за ритуал? — Нужно бросить монетку в специальный ящик, поклониться два раза, дважды хлопнуть в ладоши, и еще раз поклониться. — Японка довольно улыбнулась, а в уголках ее глаз образовались милые морщинки. — Вы были здесь прежде? — Была и, более того, проделывала весь ритуал, как прилежный благочестивец. — А что загадали, если не секрет? — Секрет, — Донна загадочно сощурилась, — это желание пока не исполнилось. Марико хихикнула, и они прошли дальше, к центру площади. — Само святилище было построено спустя восемь лет со смерти императора и шесть лет после кончины его жены, императрицы Сёкэн. Во время Второй мировой войны храм был почти полностью разрушен, но восстановился довольно быстро при поддержке иностранных меценатов и просто ценителей японской архитектуры. Этот стиль, к слову, называется нагарэ-дзукури — «текущий стиль» — и присущ всем святилищам на острове. — А это что? — заговорил Логан, и Донна дернулась от неожиданности. Он шел сбоку, а его голос, как и всегда, звучал прямо над ухом. — Это, — прочистила она горло, — бочки, переданные в дар храму. В них хранят алкогольный напиток сакэ из ферментированного риса. Точнее, хранили. — А хотите попробовать? — вдруг спросила Марико и указала в сторону прилавка с желтой вывеской. — Там как раз можно купить сакэ в жестяных банках — он вовсе не крепкий, с нотками банана и винограда. А, знаете, лучше постойте здесь, я мигом! Девушка внезапно устремилась к киоску и, обернувшись, помахала ладонью, дескать, не трогайтесь с места. Донна кивнула и перекатившись с пятки на носок, повернулась боком к Логану. Он шагнул ближе и кивком указал влево. — Что они пишут? Она посмотрела на склонившуюся над продольными столами толпу. — Подписывают просьбы к богам. — И что потом делают с письмами? — Все что угодно: сжигают, оставляют в коробках, дарят кому-нибудь, — пожала плечами Донна и, щурясь от солнечного света, взглянула на точеный профиль мужчины. Он выглядел… причастным? Словно увиденное действительно завлекало его, заставляя наверстывать упущенное или, наоборот, вспоминать минувшее. Была ли Донна эгоистична, желая, чтобы он раскрылся перед ней так же, как и она перед ним? Ей до сих пор не был известен ни его возраст, ни то, что еще ему пришлось пережить. — Хочешь написать что-нибудь? — предложила она. Логан посмотрел на нее, хмурясь. — Идем, — улыбнулась Донна, направившись к буковым столам. Он последовал за ней. В столпотворении смешались несколько языков и акцентов: кто-то шептался, вместе выискивая идеи для обращения к всевышнему, другие посмеивались, видимо, строча шутки на листе бумаги. Донна приметила небольшое местечко с тонкой стопкой желтоватых листов и оставленной кем-то ручкой, и, обходя людей, приблизилась к столу. — Вот, — она указала на вертикальный лоток, какой можно было увидеть в офисах, только этот был побольше, — здесь можно складывать письма, и к вечеру их унесут в центральное святилище, где будут сжигать на маленьком костре. Такой ритуал. Логан качнул головой, дернув уголками губ, и взял ручку в левую руку. — Ты левша, — удивилась Донна. — Это о чем-то говорит? — спросил он. — Только о том, что у тебя доминантное полушарие — правое. Левшам легче дается спорт — у них быстрая реакция и высокий уровень координации. Ловкость! — добавила она, щелкнув пальцем, и про себя повторила: — ловкость… Логана позабавил ее тон. — Откуда такие познания? — Был у нас один левша на службе, — проронила она, вспоминая, — правда, писать он не мог. Ему оторвало руку, и врачи решили сделать для него железный протез. Он бил ею на убой, да и только. — Был, как ты, солдатом? — спросил Логан. — Лучше, — мотнула головой она и вздохнула. — Мы не знали его имени. Никто из нас не знал, как друг друга зовут — у всех были прозвища. — Какое было у тебя? — Инферно. По-итальянски — «Ад». — Донна сглотнула, глядя на носки ботинок. — Я не знаю, почему меня так назвали, — честно сказала она и подняла на него взгляд. — Наверное, из-за волос. Логан смотрел на нее из-под внимательного прищура, словно сам прикидывая причины ее кличке. В ней не было ничего адового, за исключением пламенной страсти к науке и непоколебимой решимости. Она улыбнулась его взгляду и кивнула на лист. — Пиши уже. Он задержал взор, а затем опустил его на бумагу, склоняясь крупным телом над столом. Донна вытянула шею. — Что? — усмехнулся Логан. Она покачала головой и, прикусив губу, отвернулась. Пока мужчина размашисто чиркал что-то ручкой, Донна медленно окидывала другие письменные столы, останавливая взор на деревянном стенде. Император Мэйдзи, в целом, пользовался бескрайним уважением у японцев. Благодаря ему милитаристская страна за какие-то два десятка лет преобразилась в процветающую державу. Именно поэтому в храм приходили часто — особенно студенты, чтобы написать мольбу о хороших оценках на дощечках, в которые она пыталась вглядеться. Японский Донна не знала и быстро бросила эту затею. Возможно, Марико оценит этот ритуал. Внезапно совсем близко послышался тихий детский плач. Она нахмурилась и обвела место взглядом слева направо, нагнувшись, чтобы что-нибудь увидеть. Приглушенное рыдание раздалось с новой силой, теперь уже где-то под столами. Донна еще раз огляделась по сторонам и, подтянув широкие джинсы, аккуратно присела на корточки. — Папа-а-а… — хныкала по-английски темноволосая девочка — трехлетняя на вид, — протирая раскрасневшиеся веки рукавом белого свитера. Ткань запачкалась по бокам и в области локтей, пока та, видимо, ползала по земле, пытаясь найти отца. — Эй… — негромко окликнула ее Донна. Девочка не ожидала увидеть взрослого под столом и, икнув, широко раскрыла глаза. — Привет. Малютка шмыгнула и вытерла нос, промокнув соплю о полосатые колготки, а другой рукой сжала край плотной джинсовой юбочки. — Как тебя зовут, малышка? — мягко поинтересовалась Донна. — Кэсси, — сдавленно проговорила девочка с американским акцентом, казалось, изумляясь собственной сговорчивости. — А меня — Донна, — улыбнулась она. — Ты потеряла папу? Кэсси кивнула, выпятив нижнюю губу и вот-вот собираясь расплакаться. Донна гуськом придвинулась чуть ближе. — Хочешь, поищем его вместе? Как его зовут? — Папа… — Папа, — повторила Донна, кивая, — хорошо. Только нам нужно выбраться из-под стола, ладно? Папа же большой? Мы сможем его увидеть, только если выглянем на улицу. — Это мой домик! — обхватила себя руками Кэсси. — Мы с папой всегда иглаем в туннели, и он возвлащается! Он должен велнуться! — Папа сказал, что вернется? — Нет… — девочка снова шмыгнула, — папа… он… — Ничего, — успокоила ее Донна и осторожно протянула ладонь. — Может, папа выбрался из туннеля, и нам нужно искать его снаружи? Что думаешь? Кэсси посмотрела на нее большими карими глазами и оттолкнулась ладонью от земли. — Холошо… — Девочка на корточках прошуршала подошвами бордовых сапожек и, запнувшись о плитку, упала прямо в руки Донны. — Умница, — похвалила ее она, и вдвоем они выкарабкались из-под стола. Людей стало еще больше, и маленькой Кэсси точно грозило снова затеряться в куче народа. — Возьмем тебя на ручки, ладно? Зато будет видно папу. Малышка машинально вытянула ладошки и, схватившись ступнями за талию Донны, обвила ее шею руками. Девочка была совсем легкой, а ее волосы пахли яблочным шампунем, напоминая аромат мыла, которым она с Томашем мылись в маленькой ванне. Когда ей было шесть лет, а брату — год, она просила маму подержать его. Тогда Донна понимала, что может нечаянно упасть вместе с ним, а потому радостно усаживалась на бабушкино кресло и протягивала руки, ожидая, когда голубая пеленка опустится на коленки. Томаш не плакал. Он вообще был спокойным, а его быстро росшие светло-рыжие кудри всегда смешно выглядывали из-под чепчика. Донна улыбнулась, глядя на утешившуюся Кэсси, и заметила, что Логан повернулся к ним лицом. Мужчина застыл, расслабив межбровную морщину, словно видел не девочку, а призрака. — Это мой друг, Логан, — сказала Донна и бровями намекнула на то, чтобы он отмер. Кэсси вытянула пальчики, пытаясь потрогать того за щетину, и выдала: — Ты лыцаль? — Рыцарь? — как завороженный повторил он. — Большой и сильный лыцаль! — задорно крикнула Кэсси и взглянула на Донну. — Ты спас плинцессу. Папа читал мне сказку, и плинцесса была с оланжевыми волосами! — И с зеленым платьем? — Да! — гордо заявила девочка. — Тогда он точно рыцарь, — рассмеялась Донна, подтягивая сползающую Кэсси. — У него есть свой меч, и не один, а целых шесть! — Где? — спохватилась девочка, приоткрыв рот. Логан посмотрел на Донну и покачал головой. Она пожала плечами, мол, попробуй. Он вздохнул и медленно-медленно выпустил когти, оставляя их наполовину и воздвигая кулаки на уровне своих глаз. Кэсси охнула и ничуть не испугалась, лишь наклонила голову, бубня: — Такие маленькие. Логан втянул лезвия. Донна прыснула. — Это чтобы тебя не поранить — он ведь рыцарь. А если будет грозить опасность, он сможет сделать их длинными-предлинными, как настоящие кинжалы. — Плавда? — Чистейшая, — подтвердила Донна и ухмыльнулась ему, — я сама видела. — А что это? — Кэсси тыкнула ему в руку, указывая на листок. Логан опустил глаза к письму и раздумчиво посмотрел на девочку, а затем сложил бумагу вчетверо, протягивая ей. — Послание, — коротко пояснил он, недоуменно хмурясь, будто не отдавая отчета своим действиям. Кэсси внимательно уставилась на мужчину и взяла письмо, сжимая его меж пальцев. Откуда-то внезапно подул морозный ветер, и девочка прижалась к ее груди. — Холодно? — спросила Донна. Малютка кивнула. — Ti moja zlatka. Она дернула пальто за лацканы, укутывая маленькое тельце тяжелой тканью. Золотце. Пряди Томаша всегда отливали золотом, как закатное небо. Обращение вырвалось из уст прежде, чем Донна уловила его смысл, и в попытках понять, зачем она это сказала, почему-то устремила взор к Логану. И тут же застыла. Мужчина смотрел на нее неизученным доселе взглядом — пристально, нескромно, но одновременно околдованно и… озадаченно? — что Донна, от захлестнувшего ее эмоционального потока, едва услышала, как стали выкрикивать имя девочки. Что это было? — КЭССИ! — зычно звал мужской голос. — Кэсси! — Папа! — крикнула малышка. — Папа, я тут! Папа! Донна сглотнула и отошла в сторону, глядя за спину Логана. Протискиваясь сквозь столпотворение, к ним бежал темноволосый мужчина. В одной руке он держал блестящую розовую курточку, а другой подтягивал спадающие ремешки желтого рюкзачка с изображением Пикачу. Донна бы и не знала названия персонажа, если бы во время поездки на токийский форум японская делегация не решила устроить тур по торгово-развлекательной зоне Акихабара. Она поставила девочку на землю, и та тотчас бросилась к опустившемуся на колени отцу, крепко обнимая за шею. — Кэсси, родная… — лепетал он, прижимая ее голову к плечу. — Мы ведь договорились: не отпускать друг друга, пока не дойдем до машины. Где ты была? — Меня спасли плинцесса и лыцаль! — возгласила Кэсси, пока отец натягивал на нее куртку, и уперла палец в их сторону. — Как в Шлэке! Папа девочки глухо засмеялся, поднимаясь на ноги. — Ну нет, на Шрэка и Фиону они не похожи. Точнее, не на орков Шрэка и Фиону — их ты имела ввиду? — Да, — довольно отозвалась Кэсси. — Я Скотт, Скотт Лэнг. — Мужчина протянул ладонь Логану и благодарно кивнул. — Спасибо, тут так просто потеряться. Он пожал руку Донне. — Как вы ее нашли? — Кэсси сказала, что вы любите играть в туннели, — улыбнулась она. — Я Донна, это — Логан. Мы услышали плач, а малютка оказалась на удивление разговорчива. — Теперь знаете, где мы живем? — усмехнулся Скотт. — Стоило спросить? Мистер Лэнг хохотнул. — Мы из Флориды. Майами. — Уэстчестер, Нью-Йорк. — Этот храм точно, как нью-йоркское метро. Даже муравьи сквозь эту толпу не пробьются — кошмар какой-то. — Как вы здесь оказались? — Скажем, мы бе-ез ума от «Унесенных призраками». Правда, Кэсс? — «Драконы все добрые. И глупые!» — Ого, — изумилась Донна. — А вы? — поиграл бровью Скотт, указывая на нее с Логаном. — Испытываете «Трудности перевода»? Они нахмурились, переглядываясь между собой. — Билл Мюррей, Скарлетт Йоханссон?.. — протянул Скотт и обреченно вздохнул. — Ладно. Я, честно, просто не знаю, как вас отблагодарить. — Ничего не нужно, мистер Лэнг, — снисходительно покачала головой Донна. — Кэсси в порядке, вы вместе, — это важнее всего. — Знаете, — он щелкнул, качая указательным пальцем в воздухе, — а приезжайте-ка к нам в Майами, м? Осенью — самое время: не холодно и не жарко. Мы с Кэсс вам такие песчаные туннели построим! — Благодарю, — уклончиво улыбнулась Мартинс, — но мы задержимся в Японии. Донна испытывала странное ощущение, понимая, что если снова станет близко контактировать с маленьким ребенком — абсолютно любым, — ей с трудом удастся скрыть от Логана правду. Она знала, что в напряженных обстоятельствах когда-нибудь ляпнет ему об этом. И ей очень хотелось этого избежать. Донна взглянула на Логана, внутренне содрогаясь: наверное, когда все устаканится, он захочет остепениться и, возможно, даже завести семью. Следующая мысль рывком пришпорила первую: Донна уже думала о нем, как о потенциальном партнере? Боже… Скотт понятливо кивнул, капитулирующе выставляя ладони. — Еще раз спасибо. Не знаю, что бы я делал, если бы не нашел Кэсси. — Берегите ее, — кивнула Донна и подмигнула девочке, — она у вас — сокровище. Скотт растянул губы в широкой улыбке и, взяв дочь на руки, живо помахал им на прощание. Малышка уперлась подбородком о плечо папы и, вертя ладошкой, прокричала: — Пока-а-а! Донна потрясла рукой в ответ и, не отводя взгляда от Кэсси, обратилась к Логану: — Что там было написано? Он сощурился от подступившего ветра и вопросительно взглянул на нее. — В том письме, — она посмотрела на мужчину, тщетно убирая залезшую в глаза прядь, — какое послание ты ей передал? Логан опустил взгляд на Донну и, хмуро наблюдая за ее действиями, заправил рыжий завиток ей за ухо. Она сглотнула, не двигаясь, и наблюдала за мерным движением его ладони. Что-то прежде невиданное ни ей, ни ему открылось в сознании Логана, и Донна просто не смогла найти в себе силы спросить об этом напрямую, и уж тем более нарушить такой момент. Зная, что момент — хрупкий и кратковременный, а, может, вовсе бесповоротный. — «Пусть те, кто потерян, найдут дорогу домой», — осторожным шепотом произнес Логан, словно сам старался понять смысл этих слов. Она выдохнула, слегка улыбаясь. — Кажется, сработало… И речь, возможно, шла не о Кэсси Лэнг.