Равновесие мира (18+)

Деревянные дома вспыхивали один за другим. Сухие доски быстро поглощались голодным огнем, который, казалось, не ел несколько дней. Он с изяществом и проворством кошки пробирался вверх, минуя оконные рамы, прямиком к соломенным и деревянным крышам и тут же селился там, рос, поднимая в ночное небо свои красные языки. На площади, в кругу своей молчаливой мертвой стражи стояла огромная чертовка и, улыбаясь во все клыки, с удовольствием созерцала театр огня и хаоса. Она была одета в черную юбку из овчины, которая обтягивала широкие бедра лишь до колен, а сверху ее тело прикрывала свободная накидка, всё того же черного, как безлунная ночь, цвета, но уже из ткани. Накидка застегивалась на шее и немного расходилась в стороны, прикрывая ее большую демоническую грудь не полностью, оставляя открытыми ее нижние очертания. Одежда Саты была инкрустирована маленькими черепками животных, что слегка позвякивали, когда она делала шаг. Визги и крики людей наполняли Солию. Она, как кувшин, что захлебывается водой, переливалась через края, суматоха и страх не оставляли людям шансов, бежать было некуда, ведь основные ворота были под контролем ходячих мертвецов, а про другие секретные ходы из города знали лишь избранные. - Приведите мне жреца, и это прекратится! – мощно прогремел над площадью голос чертовки, заглушая шум обваливающихся досок и крик убегающих людей. Она подняла когтистую ладонь в воздух, и все мертвецы как по команде остановились. Казалось, они тут же потеряли всякий интерес к происходящему вокруг, стали восковыми фигурами в каком-то богатом музее. - Отдайте мне жреца, и вы останетесь жить, - еще громче молвила Сата. Несколько минут она просто ждала, но ничего не происходило. Тишина накрыла площадь и дома. Людей не было видно – они все попрятались, крики смолкли, ведь кричать теперь значило – быть найденным. - Ебаные людишки, всё приходится делать самой, - процедила она зло сквозь зубы и громко втянула ноздрями воздух, а потом оскалилась и огромными прыжками скрылась с площади вглубь Солии. Ноги Викториуса дрожали настолько сильно, что каждые несколько шагов ему приходилось делать передышки. Трость, на которую он опирался всё время, была тверже и прочнее чем его кости, которые по ощущениям могли треснуть в любую секунду. В коридорах подземелья храма было темно и сыро. Жрец передвигался, держа в руке небольшую лампу с зажженным внутри огоньком. Секретным путем из города, который обычно занимал примерно минут двадцать, он шел уже почти вдвое больше и не добрался еще даже до середины. Стены сужались наяву или в его сознании, Викториусу было неизвестно, но он шел не останавливаясь, кряхтя как старец, которым он стал в один миг, когда сотворил барьер. Он отдал все свои силы и даже больше, чем мог… Когда позади послышалась какая-то возня, сердце жреца заколотило с невероятной силой, он тяжело задышал и стал переставлять ноги быстрее и быстрее. Звуки, доносившиеся издали, определенно приближались. Заметив совсем рядом каменные двери, ведущие в одну из гробниц прошлых жрецов Солии, Викториус обреченно залепетал: - Помоги, помоги… Он, ковыляя, переполз к противоположной стене и уперся телом в дверь. - Помоги, преподобный Август, - зашептал он как молитву, прочитав выточенную на камне надпись – имя того, кому принадлежала гробница, - помоги, преподобный Август, помоги… Камень тяжело заскрежетал и дверь стала отъезжать. Викториус глубоко вдохнул и задержал дыхание как в последний раз, перед погружением в глубокий и темный океан. Он не верил своим глазам, а потом залепетал: - О чудо, чудо… Спасибо преподобный Август, чудо… чудо! Когда дверь открылась ровно настолько, чтобы пролезть, слыша позади приближающиеся звуки, Викториус попытался вползти в гробницу, но вдруг из прохода показался преподобный Август… Вернее то, что от него осталось. Скелет еле держался вместе, прогибаясь от тяжелых одеяний жреца, ноги скрипели, как старая дверь амбара. Действующий жрец замер, округлив глаза. Скелет повернулся в его сторону и, казалось, так же смотрел на него пустотами черепа, а потом резко двинулся в направлении Викториуса. Костлявая рука схватила его за шею и с силой пригвоздила к каменной стене. Череп раскрыл рот и стал беззвучно кричать старцу в лицо, сжимая горло всё крепче. Жрец замахал руками, пытаясь отбиться от предшественника, вернее того, что от него осталось, но силы давно покинули его тело, оставив лишь те жалкие капли, которых было достаточно лишь чтобы медленно ползти тоннелем. Когда Викториус ощутил, что задыхается и умирает, вдали послышался знакомый рык: - Довольно! – прогремела Сата. Тоннель подхватил ее низкий голос и разнес возглас мгновенно по всех подземельях Солии. Преподобный Август повернул череп в ее сторону, будто пытаясь что-то сказать, но тут же рассыпался на части. Рука Августа осталась свисать с горла Викториуса. Она уже не сжимала и не душила, но у жреца совершенно не было сил, чтобы ее убрать. - Ты жалок… - ухмыльнулась чертовка, присев на корточки перед Викториусом, так как стоять в полный рост в тоннеле она не могла, - все люди – жалкие. Как жители муравейника, копошатся в своей помойке, считая себя кем-то. Врут, убивают, спариваются, родят и умирают. Делают всё, чтобы этот жалкий процесс не прерывался. - А ты другая? – тяжело прохрипел жрец, понимая, что это его последние минуты и можно уже не «лизать задницу». - Я лишь беру то, что мое по праву, - оскалилась она, - я беру всё. Любой ценой. И объявляю об этом — это честно, согласись. - Убей меня… - прошептал Викториус, ощущая, как последние силы и так уже покидают его. - Но сначала задам главный вопрос, - Сата облизала губы раздвоенным языком, - где последний охотник, который чувствует мертвых? - Я не знаю, - тяжело дыша пролепетал жрец. - Возможно, - кивнула она, - но, я думаю, ты знаешь что-то, что мне поможет. Ее массивная красная ладонь опустилась на лицо жрецу, и он завыл от боли, как волки воют на луну. - Остатки моей магии всё еще в тебе, старик, - ухмыльнулась она довольно, - осталось лишь посмотреть. С этими словами она крепче сжала его голову. Викториус ощутил, как под натиском сходятся скулы, но сил кричать у него уже не было. Сата заревела и отпустила его так, что тот ударился головой о стену и чуть не потерял сознание. - Дрянь… - прошептала она, - ты старая дрянь! Она попыталась подняться, но пришлось согнуться, чтобы встать на ноги. - Ты установил контакт с дочкой, которая увязалась за живым, что чувствует мертвых. Я не могу взять этот контакт… Не могу! Ты слишком слаб… Это всё что тебя держит тут. Козел ты старый! Она развернулась и с ревом ударила кулаком о стену так, что с низкого потолка посыпалась пыль. - Но… Я могу взять тебя с собой. Ты будешь видеть её и приведешь к ней. А живой, что чувствует мертвых, будет рядом с ней. - Я не дойду… —прошептал Викториус, испуская дух. - А ты мне и не нужен, - ухмыльнулась чертовка довольно, - мне нужно только твое зрение. И всё! После этих слов Сата злобно захохотала и взяла его голову двумя когтистыми лапами… * * * Джед не знал, сколько прошло времени, ведь в темноте и тишине, разбавленной странными звуками подземной фауны время течет совсем по-другому. Благом было то, что он мог свободно передвигаться по камере, мог лечь, сесть, встать, хоть его запястья и были скованны – цепи были длинными. Когда от голода свело желудок, он попытался поспать, но ничего не получилось. Когда охотник уже мысленно переступал эту черту забытия и устремился в страну грёз, в реальный мир его вернули отдаленные голоса. Джед не сразу понял, они ему снятся или это реальность, пока свет горящего факела не ослепил его. Охотник прищурил глаза и приподнялся с холодного пола, стараясь разглядеть гостей. - Заскучал, малыш? – черноволосая воительница, одетая в темную широкую юбку свободного покроя и светлую рубашку, сшитую по фигуре, что приятно для мужского взгляда выпирала в области груди. Рядом с ней, держась немножко позади остановилась вторая девушка с водопада – светловолосая, пониже ростом, тоненькая, на вид легкая как пушинка. Ее тело было спрятано под однотонным простым платьем, которое оголяло плечи, а также закрывало коленки. Шею девушки обвивал тонкий черный обод, то ли украшение, то ли ошейник… Джед не мог разглядеть. - Что вам нужно? - прошипел он, поднимаясь. - Ты знаешь, кто такие валькирии? – со смешком в голосе медленно заговорила темноволосая. Знания Джеда в этой области истории были скомканными и неполными. Он что-то слышал о валькириях в Солии, но там говорили лишь о том, что воительницы живую своей закрытой общиной и не терпят чужаков. Также вокруг валькирий среди мужчин Солии ходили разные слухи. - Что вы мужененавистницы, - процедил сквозь зубы охотник, сплевывая на пол. - А еще? – веселясь, словно играя с добычей, валькирия оперлась на металлические прутья. - Что вы все здесь трахаетесь только с женщинами, - продолжил Джед. Улыбка воительницы стала еще шире. - Ещё что нибудь будь знаешь? – она демонстративно, будто потеряла к нему интерес и стала рассматривать ногти на своей руке. Джед молчал, он пытался вспомнить что-то еще, но больше ничего не лезло в голову. - Знаешь, что самое главное? – девушка наконец оторвала взгляд от острых ноготков и снова перевела его на охотника, - мужчины, которые к нам попадают – живыми не возвращаются. Этого ты не знал, потому что некому было сказать тебе об этом. Ведь когда мужичок об этом узнает, рассказать уже никому не сможет. — Значит вы здесь, чтобы убить меня, - выдохнул Джед презрительно. - Да, - кивнула воительница, медленно расхаживая перед камерой охотника, как учительница на уроке, - но сначала ты узнаешь о нас еще кое-что. Мы и вправду не терпим мужчин из-за их бесконтрольного желания убивать, унижать, доминировать, из-за их поведения по отношению к женщинам. - Думаете, из-за нас все беды, да? – Джед уселся на пол и выпрямил ноги, потому что они уже изрядно затекли, и сложил руки на груди, - а как же продолжение рода? Без мужчин вы вымрете. - Смотри, Даниэль, - черноволосая кивнула своей белокурой спутнице, ведя себя так, будто Джеда и нет с ними рядом в камере, - а особь то не совсем глупая попалась, даже поболтать можно. - Везет нам значит, - ответила та тоненьким, журчащим, словно горный родник, голоском. - Та девушка кричала: «Джед, Джед…». Это твое имя? – обратилась черноволосая уже к охотнику. - Моё, - кивнул тот, - а твое я не расслышал. - А я и не говорила его, - ухмыльнулась женщина, подступая ближе, - но, если хочешь знать имя твоей смерти - Серенити меня зовут, и заруби себе на носу - мы никогда не вымрем! Мы всегда будем спасать девочек и девушек от таких как ты! Мы будем растить их вдали от вашего страшного мира, будем защищать их и дарить любовь, ту которой у них не было! Ту, которую вы отобрали своей войной и своим скотским отношением! - Похищаете детей значит? – Джед нахмурился и зло добавил, - похищаете у матерей? А они такие же женщины как вы! А если бы у вас похитили ребенка? - Не похищаем! – Серенити искривилась и смачно плюнула в сторону Джеда, но не попала. Возможно, и не пыталась, - или ты таки тупой и не понял, что мы их спасаем, когда их уже некому спасти. — Спасаете, говорите, сами не рожаете… - Джед картинно сдвинул брови, — значит то, что рассказывают – трахаетесь только друг с другом – правда. — Вот мы плавно и подошли к самому интересному пункту нашей вечерней программы, - ухмыльнулась черноволосая, - знаешь, чтобы хорошо противостоять мужчинам, нужно уметь понимать их психологию, чувствовать их мотивацию, уметь надавить на их слабые места. В общем, досконально знать своего врага! - Вы пришли изучать врага? – удивился Джед, - и что же вас интересует? - Меня – ничего, я уже всё знаю, - воительница держалась сильно и непринужденно, - а вот для моей Даниэль это первый контакт с мужчиной, поэтому я хочу показать ей. - Не терпится вступить в клуб… - прошептала белокурая Даниэль за спиной своей подруги. - Что за клуб? – удивленно поднял глаза Джед. - Тссс, глупая! – зашипела на нее та, что заставило Джеда улыбнуться. Теперь пришел его черед повеселиться. - Клуб тех, кто контактировал с мужиками? – захохотал он, - я прав? А это законно в вашем анклаве? - Не имеет значения, законно или нет, для тебя – так точно! – заорала на него Серенити, - тем более утром тебя уже и так не будет в живых, так что будь добр, побудь паинькой хоть немного. С этими словами она поставила факел рядом и направилась к большой металлической катушке, которая находилась вне камеры. Даниэль без слов подбежала к ней, и обе женщины вместе стали поворачивать рукоять. Цепи тяжело забрюзжали и подались, кольцо за кольцом стало наматываться на катушку, медленно натягиваясь. Джед ощутил, как напрягся металл, его руки потянуло куда-то вверх. Система блоков работала четко, но натужно. Женщинам приходилось прикладывать, казалось, нечеловеческие усилия, чтобы заставлять металл и охотника слушаться их, но в конце концов они одержали верх. Руки Джеда были подняты вертикально и стиснуты цепями, которые теперь в натяжку свисали с катушки на потолке. Он судорожно пытался освободиться, но шансов не было. Дверь отворилась и две «исследовательницы мужчин» вошли в камеру. Дополнительные кандалы были тут же надеты и на щиколотки охотника и плотно зафиксированы в специальных петлях в каменном полу. - Выглядит беспомощно, - весело проговорила белокурая Даниэль подруге, и подарила Джеду молниеносный взгляд, будто бы стыдилась его. - Они сильные, - кивнула темноволосая воительница своей ученице, - выносливые и хитрые, и еще много чего. Но у них есть один большой недостаток – это их слабость к женщинам. И в этом наша сила. Проверим? Серенити подошла к Даниэль со спины и медленно сбросила с ее хрупких плеч бретельки платья, стягивая легкую ткань вниз и оголяя небольшую аккуратную, почти девственную грудь. Ее руки легли на белоснежную кожу девушки и стали медленно поглаживать розовые сосочки. Даниэль дышала прерывисто, ее глаза закрывались, а с уголков губ срывались еле слышные стоны, но в мрачной тишине пещеры каждый звук отдавался эхом от надвигающихся стен, потому даже самый маленький вдох проникал в голову Джеда, касаясь там невидимых струн сознания. Руки валькирии бережно, но властно блуждали телом Даниэль, затрагивая ниточки удовольствия, продвигаясь всё ниже, накатывая и отступая, как ночной прибой на песчаный берег. Если бы охотник и хотел противиться своей мужской природе, то это было бы очень сложно, а так – он просто отдался на милость своим инстинктам и желаниям. - Теперь смотри на его брюки, - проговорила на ушко белокурой девушке Серенити, указывая пальцем вниз. Она обошла застывшую полураздетую блондинку и стала к Джеду совсем вплотную. Серенити была почти его роста, плотно сбитая и подтянутая, генетически впитавшая в себя женственные формы и крепость фигуры. Она с вызовом взглянула в глаза охотника, прикованного к полу и потолку за ноги и руки, обездвиженного, в их власти, а потом без слов, одним движением ловко стянула с него брюки. Уже вставший, твердый член охотника подрагивал в такт ускоренному сердцебиению, а опасность, в которой пребывал его владелец, казалось, только усиливала это возбуждение. - Ооо-о-о… - только и выдавила из себя изумленная Даниэль, забыв, что прикрывала маленькими ладошками свою грудь, и, опустившись на колени, потянулась пальцами к стволу, но тут же отдернула их. - Они считают, что это их сила, - продолжала лекцию довольная Серенити, шаг за шагом обхаживая охотника со своей ученицей, - они гордятся этим, но на самом деле это и есть их слабость. Они не могут устоять перед обнаженным телом женщины. Если ты сражаешься с мужчиной, он не будет сконцентрирован на бое, когда увидит в тебе сексуальный объект. Все его мысли, вся его концентрация уйдет вот сюда. С этими словами Серенити взяла член Джеда в руку и сжала пальцами, а после сделала несколько движений, чтобы не утратить нужную ступень возбуждения. - Обольщение, соблазнение, - вела дальше урок Серенити, расхаживая взад-вперед по камере, — это твое главное оружие, Даниэль, если тебе придется встретиться с мужчиной, и ты захочешь взять над ним верх. Ты должна быть хитрой, ты должна быть на шаг впереди, ты должна знать, что у него в голове. А чтобы у него в голове было то, что тебе нужно, ты должна подтолкнуть его к этому… - Можно… прикоснуться? – тихо прошептала Даниэль, подняв смущенные глазки на Джеда, казалось, уже не слушая лекцию своей учительницы. В ее взгляде читался неподдельный интерес, желание исследования и восторг. Охотник так же смущенно кивнул, словно, забыв, что пребывает в оковах и не может шевелиться. Теплые пальчики девушки обхватили член, повторяя контуры возбужденной плоти и заскользили по ней. С каждой секундой Даниэль смелела всё больше – после нескольких осторожных фрикций она подключила вторую руку, а пальчики стали уверенней касаться набухшей головки, растирая капельки смазки. Мысли Джеда путались от нежнейших прикосновений, а в голове всплывали одна за другой картины из водопада – белокурая Даниэль, присев на корточках и широко расставив ножки, ублажает свою учительницу, а сейчас она так же, присев рядом, ласкает уже его плоть. Вторая рука девушки в это время бережно обхватила яйца охотника и стала массировать их, играя, словно шариками, а рука уже во всю скользила по влажному стволу, повторяя контуры. Мозг Джеда медленно погружался в нирвану, забывая обо всем на свете, хотелось лишь ощутить пик, дойти до финала. Даниэль вскрикнула, когда мощные струи спермы одна за другой выстрелили из ласкаемого ею члена просто ей в лицо, забрызгав тоненькую переносицу, губы и подбородок. Серенити, которая увлеклась лекцией, тут же подскочила на зов и, спустя мгновение, расхохоталась. Белокурая девушка так и застыла, держа в руке член, с которого на пол капали последние капельки спермы. - Поздравляю в клубе! – весело выпалила Серенити, - не думала, что это будет именно так, но правила есть правила. Выбирай, что же мы проколем тебе, а? Будь моя воля, я бы вставила тебе колечко в нос, но решать тебе. Можно и в губу! - Что за колечко? – голос Джеда звучал откуда-то из забытия, он тяжело дышал, возвращаясь мыслями из мира удовольствия в мир реальный. - Украшение, - Серенити снова взглянула на Даниэль, по-менторски положила ладонь на ее щеку и погладила, растирая пальчиком по губам капельки спермы, - которое символизирует место, где был сексуальный контакт с мужчиной. - Так вот что значат все твои украшения, - улыбнулся Джед непринужденно, когда ощущение легкости и беззаботности после оргазма накрыло его тело, освобождая от лишних мыслей, и, возможно и от способности думать вообще. - Мои, что? – не поняла сразу Серенити, а потом подступила ближе к нему и заглянула просто в глаза. - На груди, в пупке и внизу между ног… - проговорил ей Джед просто в лицо. - Ты… видел?! Ты… - взорвалась гневом валькирия, - ты шпионил за нами, когда мы… Она грубо отстранила Даниэль, так, что та чуть не свалилась на пол и сама крепко взяла Джеда за член: - Чтоб ты знал! Все те мужчины, что были «виновниками» этих украшений, которые ты видел – мертвы! И тебя ждет та же участь! Я им всем перерезала глотки, но не просто, а когда трахала их, в момент их оргазма! Они кончали и умирали! Серенити достала из сумки на поясе нож, поблескивающий в свете факела и приставила его к горлу Джеда. - Даниэль, подними его снова! - Что? – не поняла девушка, которая, казалось, только пришла в себя. - Соси его член, я сказала, - словно озверела Серенити, — вот так! Она наклонилась к блондинке, взяла ее голову своими сильными руками и тыкнула ртом в ствол охотника. - Берешь его губами, заглатываешь и сосешь! Что не понятно? Соси! Валькирия снова поднялась и провела тупой стороной лезвия по щеке охотника: - Приятно было наблюдать за нами? За тем как мы занимались любовью? Настоящей любовью, а не той, что у вас – скотским трахом ради доминирования! Приятно было? Отвечай! - Да, - процедил сквозь зубы Джед, - ощущая как член снова твердеет, обхваченный неумелыми губами хрупкой ученицы. - А сейчас приятно, когда очередная женщина стоит перед тобой на коленях и сосет твой долбаный хрен? Унижается перед тобой и дает тебе ощущение превосходства… Приятно? Отвечай! - Приятно… - тело Джеда снова стало отзываться на ласки. - Глубже! – Серенити схватила голову Даниэль и принялась насаживать её на член, — вот так, и ритмично! Сегодня я добрая. Когда он кончит, ты заслужишь себе и второе украшение. Это будет грудь – поняла. Украсим твои соски! Она снова повернулась к Джеду: — Это твой последний оргазм. Когда ты кончишь, я перережу тебе глотку! Так что, если хочешь прожить лишнюю минуту, то держи свою сперму в себе. А ты! – она снова повернулась к девушке, - работай усерднее языком, и глубже глотай! Поехали! Вздыбленный член с силой бился о горло хрупкой девушки, которая пыталась заглотить его полностью. Она давилась и всхлипывала, когда Серенити держала ее за волосы и буквально нанизывала ртом на ствол Джеда. Другой рукой обозленная валькирия водила острым лезвием возле кадыка охотника, прижимая и отпуская. Он пытался вырваться, судорожно обдумывал хоть что-нибудь, какой-то план спасения, но все мысли просто разбивались о мощную стену, что возникала в сознании и мешала думать, а за стеной бушевала волна, которая росла и вот-вот перельется через край. Отдаленные шаги, казалось, обдали холодом всех участников действа, всполошив Даниэль, которая замотала головой из стороны в сторону не выпуская член изо рта. Джед не мог противиться, он застонал раненым волком… - Серенити! Брось нож! – властный голос откуда-то извне пролетел по камере, отбился от стен и громом зазвучал в ушах. Джед открыл глаза, увидел еще несколько женщин – все в одежде воительниц и одну постарше - в красивом цветочном платье… Волна перевалила за стену и ее уже было не остановить. Серенити занесла руку над его шеей, но ее в мгновение ока схватили несколько валькирий и оттащили в сторону. Она кричала и брыкалась, но Джед не мог разобрать слов – волна лилась его телом, стремилась к выходу, снося всё на своем пути. Как только Даниэль ощутила, что свободна и выпустила член изо рта, Джед громко выдохнул и излился бурными потоками, заливая ее маленькую грудь. Девушка вскрикнула от неожиданности, а за ней и все вокруг, камера наполнилась шепотом и возгласами, какофония звуков борьбы и обоюдных оскорблений… Джед не слышал всего этого, он обессилено повис на металлических цепях, провалившись в забытье.