Параллельная Надежда, Расходящееся Отчаяние

      «Я просто сделаю вид, что провожу осмотр… Просто сделаю вид… Боже, я даже находиться рядом с ним не могу — меня всего трясёт! Ещё и подташнивает. И эти ощущения ни капли не утихают.»       — Сайджи! Сайджи! — тело машинально вздрогнуло. Нет, мысленно отдёрнул он себя. Это же так глупо… Его всего лишь позвал Аюму. Надо успокоиться. — Ты хорошо себя чувствуешь? Лицо у тебя такое измученное. Если не хватает кислорода или ты устал — можешь пройтись и на время отвлечься от трупа Арумы.       — Отличная идея, Аюму, — Сайджи почувствовал, как Сейши бесцеремонно схватил его под колоть, не заботясь о том, было ли тому приятно. — Я провожу Мистера Рокудо до кафетерия и усажу за столик. Пусть попьёт водички.       И вот его, Абсолютного Гробовщика, (хотя в данный момент он вдобавок имел титул Абсолютного Акробата) безо всякого сопротивления подняли на ноги, словно тряпичную куклу, и увели в сторону большого помещения, заставленного кучей столов. За каждым из них могла расположиться компания по четыре человека максимум. Сайджи опустился на стул при одном из подобных столиков, Сейши же уселся напротив того, кого привёл — они прекрасно могли видеть друг друга.       — Я искренне советую вам вернуть цвет своему лицу, — вдруг начал он, будто до этого они что-то обсуждали, а сейчас диалог резко возобновляется ровно на том месте, где и был приостановлен. — А то оно у вас мертвецки бледное. В таком случае вас живо раскусят. Но это не входит в наш план, так ведь?       Внутри всё похолодело. А ведь правда — нужно взять себя в руки, иначе его ждёт участь Нико и Акиры. Жестокая, мучительная смерть.       Если убийцу на Классном Суде раскрывают, он прямиком отправляется на казнь.       — Д-да, конечно. Меня просто подкосил… Вид трупа.       «Всё ещё не могу поверить, что я способен на такое зверство. Даже ради мести за Майко… Оказывается, я сам себя толком-то и не знал…»       — Но… Арума, она… Она не была им, да? Ведь, если бы его не стало, то мы бы все, возможно, смогли уже отправиться домой. Получается, я хладнокровно зарезал и выпотрошил… — Сайджи ощутил ком в горле и сухость во рту, а воздух в момент стал тяжёлым, как груз вины и ненависть за свои поступки, что нарастал в душе по мере осознания ужасающей истины. — Свою одноклассницу… Свою… П-подругу…       Сейши поглядел на него с сочувствием. Вздохнул.       — Ох, как я вас понимаю. Мне самому это претит, но, похоже, что Мисс Тодороки не была организатором убийственной игры… Мы ошиблись. Он до сих пор тут, среди нас. Ликует, что избежал возмездия… Так что… Нам придётся менять стратегию, — он помолчал несколько секунд, выдержав — в какой-то степени — театральную паузу, после продолжив: — Мне нужно взять вину за это убийство на себя.       Сайджи не мог поверить своим ушам. И не хотел верить. Взять вину на себя… Другими словами — приговорить всех, кроме истинного преступника, его, к смерти.       — Нет, — холодность собственного голоса напугала его, но Абсолютный Гробовщик постарался не выдать этих эмоций, поднялся со стула — ноги хоть и были немного ватными, но стоять и чувствовать их он вполне мог. — Я согласился забрать жизнь организатора вот этими вот руками, — поднял кисти для пущей убедительности, затем — вновь опустил на стол, — и разрушить его замыслы. Я НЕ подписывался на очевидное предательство остальных. Лучше уж мне подойти к каждому — или нам всем собраться в определенном месте — и открыто признаться: я запятнан кровью Арумы. Уверен, это не перечит ни одному из правил. К тому же… Если я объяснюсь, меня будут ненавидеть меньше.       Странно, но теперь перспектива быть казнённым ужасала Сайджи гораздо меньше, чем до конца дней помнить о том, как он гнусно предал и пожертвовал жизнями тех, кого называл друзьями, ради спасения собственной шкуры.       В ответ на данный «монолог» Сейши, как будто, с удивлением уставился на собеседника, помотал головой — огненно-рыжие волосы слегка заколыхались.       — Мистер Рокудо, — начал он: — Вы меня, признаюсь, немного разочаровали. Ведь я считал вас способным на взвешенный, адекватный и, что самое главное, уважительный диалог. Думал, вы умеете слушать. Но сейчас вы отказываетесь от моего предложения, даже не дослушав до конца. Если вы настолько слабы и нерешительны, что готовы сразу пойти на попятную, не стоило соглашаться участвовать в нашей авантюре. И убивать.       Из-за жестокости — но в тоже время справедливости — слов Сайджи показалось, будто его укололи куда-то в районе сердца (очевидно, так оно и было, только не на физическом, а ментальном уровне). Он сел на место, опустил глаза — прежнее подобие уверенности испарилось.       Как же глупо было надеяться, что уничтожить организатора будет настолько просто — заколов. Почему… Почему всё так обернулось?.. Он же всего лишь желал прекратить убийственную игру — этот чёртов ад, ставший реальностью, — и отомстить за дорого человека… За… За Майко…        — Хватит строить из себя праведника — вы перестали им быть в тот момент, когда душили Мисс Тодороки до потери сознания и притащили её в Музей. А уж когда ударили в первый раз, вам был закрыт путь назад. Единственное, что мы сейчас можем сделать — пустить всех по ложному следу. Тогда, выиграв, вы сможете сбежать отсюда, вместе с тем прекратив страдания остальных.       — Но… Но я не хочу подставлять своих друзей… — убитым голосом выдавил из себя Сайджи.       Сейши недовольно цокнул языком: его раздражение было очень заметным:       — А разве есть иной выход? Послушайте, Мистер Рокудо, ваша наивность меня поражает — в самом плохом смысле. Нельзя сделать яичницу, не разбив ни одного яйца. Так и тут придётся чем-то пожертвовать, а именно — жизнями остальных. Пусть вы косвенно и станете тем, кто — или что — их убьёт, но зато сможете остановить убийственную игру, а организатор будет мёртв. Разве не этого вы хотели?       — Хотел, — ответил Абсолютный Гробовщик — опять чувствуя, будто в горле застрял ком. — Но убив ТОЛЬКО того, кто организовал игру. Чтобы освободить других. Жертвовать их жизнями… Нет, это слишком для меня. Не этого я добился, когда согласился участвовать в плане. Ты же, Сейши, обещал, что я получу возможность расквитаться с ним и спасти всех. И что в итоге? Мёртв невинный человек… И я… Я сам его… У-убил.       — Нельзя было знать наверняка, что наше положение — дело рук Мисс Тодороки, — парировал Йодогава. — По крайней мере на данный момент у нас была всего лишь одна зацепка. Так что неудивительно, что мы сделали неверные выводы, если вас это волнует.       И тут Сайджи осенило: а ведь раньше он не особо обращал внимания, но сейчас ему начало казаться — именно так проявляется истинный талант его собеседника в повседневных вещах, а не когда он писал очередной детективный роман, который, несомненно, станет бестселлером. Сейши обладал поразительной чуткостью, в секунду выискивал мельчайшие детали, но самое главное — Абсолютный Детективный Писатель каким-то образом знал, что и когда следует сказать. Как сказать. Он словно познал безграничную силу слова, понял, как её применять. И удачно применял, например, заставив Рокудо задуматься — не напрасно ли он собирается отказаться от плана лишь из-за одной «неудачи»? Это пугало, но одновременно вызывало уважение.        — Я прошу вас, Мистер Рокудо, не рубите с плеча и не сознавайтесь раньше времени. Просто выслушайте меня. Мы можем использовать смерть Мисс Арумы Тодороки для уничтожения нашего врага: стоит лишь выиграть Суд. И тогда то, что вы сделали, не будет напрасным.       Сказав это, Сейши накрыл чуть дрожащую руку Сайджи своей. Его голос стал мягче — создавалось впечатление, будто он вновь посочувствовал Рокудо — убийце, который просто-напросто желал отомстить за кое-кого очень близкого и спасти оставшихся выживших, с которыми оказался в одной лодке и к которым (к каждому в разной степени, но всё же) привязался. Которых с гордостью был готов назвать друзьями — первыми в своей жизни друзьями.       — Понимаю… Вам очень страшно. Но стоит взять себя в руки и довести начатое до конца, каких бы жертв это ни стоило. Достичь цели. Сделайте это ради Мисс Кагуры… Станьте сильнее ради того, чтобы почтить её память: нельзя же допустить, чтобы виновный в её смерти не понёс заслуженного наказания, — слова Йодогавы обволакивали своей нежностью, а их смысл успешно заиграл на сильнейшем порыве Сайджи.       Майко… Она как лучик света… По крайней мере такой её считал сам Рокудо. Энергичность, доброта, общительность и неиссякаемый оптимизм делали Абсолютную Танцовщицу идеальной.       Но свет был жестоко и резко отнят… В тот момент, когда он обнаружил её тело, земля будто ушла из-под ног, а сердце разорвалось на мелкие кусочки… В последствии Сайджи часто задавался вопросом «За что?», «Почему именно она? Лучшая из них — и мертва. Неужели фраза, что смерть забирает самых-самых — правдива?» Он сходил с ума, не в состоянии кому-либо открыться. Но в одну позднюю ночь Сейши подарил ему ориентир на ближайшее время.       И Сайджи решил — он убьёт, убьёт организатора игры...       — Да… Я не могу позволить ему уйти, — Гробовщик поднял глаза — Сейши с радостью про себя отметил, что его лицу вернулся здоровый цвет. — Он должен ответить по справедливости.       — Правильно, — ответил ему Абсолютный Детективный Писатель с явным одобрением. — Будьте на моей стороне, Мистер Рокудо, и мы одержим победу. Пожалуйста, вспомните об этом, когда вас вновь начнут одолевать сомнения.       Сейши отпустил руку собеседника, встал, подошёл к куллеру, располагавшемуся недалеко от столика, за которым они сидели, взял пластиковый стаканчик и наполнил его водой, после чего поднёс его Сайджи, который принял, сделал глоток.       — Думаю, мы друг друга поняли? — обратился Писатель к Гробовщику, и что-то в том, каким голосом был задан вопрос, настораживало последнего. — Нам с вами нужно работать как слаженный механизм, чтобы провести других. Как совсем недавно. Надеюсь, мне больше не придётся вразумлять вас, ведь так?       Сайджи полностью допил — и через пару секунд за ними пришёл Аюму.       — Всё хорошо? Вы как-то долго, — обратился он к обоим. Те переглянулись, и во взгляде Сейши Сайджи уловил предупреждение (или даже скорее угрозу): «не смей ничего ему рассказывать: это только наше дело». Поскольку Рокудо был довольно понятливым, то он тут же отбил у себя охоту поведать Фуджимори о своих метаниях (уж точно не в подобной обстановке).       Ведь Рокудо даже сейчас ещё не решил: а имеет ли право посылать всех на верную смерть ради мести и окончания игры? Изначально он хотел покинуть это жуткое место с остальными. Но теперь при самом благоприятном для них с Сейши исходе ему придётся смотреть, как каждый погибает из-за его обмана.       А среди тех, кто может не выжить, был и Аюму. И Сейши — тоже. Да чего скрывать — умрут все, кроме него самого.       — Мне уже лучше, — заверил того Сайджи, сделав голос немного бодрее. — Просто я как-то медленно приходил в себя, но в данный момент я в полном порядке благодаря Сейши. Спасибо, что беспокоился за меня, Аюму.       — Ты в состоянии провести осмотр тела?       — Ну разумеется. Знаете, что? Вы с Сейши идите вперёд и возвращайтесь в Мономузей — я выкину стаканчик и догоню вас. Договорились?       Те, согласившись, развернулись и вышли из кафетерия. Оставшись один, Сайджи прошёл к урне, опустил туда смятый пластиковый стакан и задумался.       Что ему делать? Как поступить? Он горел желанием убить ответственного за все их страдания (пусть и таким способом). Но правильно ли это? А вдруг он ошибается и, поступив настолько подло, будет ненавидеть себя до конца дней? Какой из двух вариантов более верный?       Сайджи ощутил приятную лёгкую прохладу на кончиках пальцев — они коснулись браслета, надетого на запястье левой руки, и так и остались на нём. Того самого браслета, который он, в своё время, положил в карман рубашки Майко, когда проводил ритуал, чтобы помочь душе бедной девушки быстрее достичь загробного мира.       — Ох, Майко… — полушёпотом, словно в каком-то трансе или бреду, произнёс Абсолютный Гробовщик. — Что мне делать? Придай мне, пожалуйста, сил… И подскажи ответ.       Затем он развернулся и зашагал прочь — обязанность не ждёт: осмотр ещё не окончен. Даже если ему морально тяжело смотреть на дело своих же рук, нужно перешагнуть через это, иначе все догадаются, что именно он убил Аруму Тодороки.