Синдром разделённого мозга | Split-Brain Syndrome

— Эй! — восклицает Затана, — А как насчёт этого? Артемида поднимает взгляд от вешалки с распродажными товарами, среди которых она тщетно пытается найти что-то подходящее. Затана держит в руках платье: оно простое, почти элегантное, насыщенного изумрудного цвета, напоминающего оттенок её костюма, и отделано серебристым кантом. Артемида легко представляет себя в этом наряде, но платье выбрано из более дорогой части магазина. Она не возражает, если подруга захочет заплатить за него, но сама не готова платить такую цену. Она отворачивается, чтобы не привязываться слишком сильно к этому варианту. — Слишком Слизерин, — говорит она с усмешкой. Затана вздыхает с притворным раздражением, недовольная привередливостью Артемиды. Однако, по правде говоря, Артемиде ничто не мешает немного магии в жизни, будь то заклинания, написанные задом наперёд, или волшебный мир из книг. Артемида смеётся над ворчанием Затаны и продолжает искать среди более дешёвых вещей. Она настроена найти что-то здесь и сейчас. Уже темнеет, а вторник — день, когда у неё ещё есть два дня на поиски наряда. Ей не нужно ничего сложного, главное, чтобы оно было простое и удобное, подходящее под два разных школьных дресс-кода, ведь её ждут два танца: в пятницу она с М’Ганн поедут на мероприятие в католической школе Затаны, а в субботу — её собственный бал. В воскресенье днём Артемиде позвонила Затана, и её голос был полон радости: она уговорила отца сократить наказание. Не прошло и минуты, как Затана пообещала подруге, что они с М’Ганн обязательно будут в Нью-Йорке в пятницу. Зачем отказываться? Вскоре было решено время встречи, и обе договорились сходить за покупками. Затана считала это отличной возможностью обновить гардероб, а Артемиде как раз нужно было что-то на танец с Диком. Теперь же они здесь, и пока для Затаны удалось найти четыре платья, для Артемиды — ни одного. Затана наотрез отказывается что-то покупать, пока не найдётся что-то и для неё, и вот уже час они ищут «тот самый» наряд. Артемида уверена, что если так пойдёт и дальше, они останутся без одежды для танцев. Проблема не столько в том, что нет подходящих вещей в пределах её бюджета, сколько в том, что Артемиде не нравится, как она выглядит в большинстве моделей. Ну, ладно, она понимает, что вещи с нижних полок не могут быть такими красивыми, как те, что на верхних, но она всё равно надеется найти что-то подходящее. Если что, она всегда может увеличить бюджет, но приятно было бы, если бы получилось немного сэкономить. — Здесь точно должно быть что-то, что тебе подойдёт! — настаивает Затана, лихорадочно перебирая одно платье за другим. Её волосы начинают распадаться от напряжения, а язык выползает в уголок рта. Артемида решает подождать немного дольше, прежде чем предложить завершить поиски. Она всегда может заглянуть в магазин в Готэме завтра или, в крайнем случае, воспользоваться чем-то из гардероба Джейд или Паулы. Дополнительное время оказывается пустой тратой, и в конце концов, потратив три часа, они оказываются на кассе с одним платьем для Затаны. Продавец скептически смотрит на их скромную покупку, но всё равно машет им на прощание с улыбкой, когда Затана с лёгким сожалением забирает свою сумку, а Артемида выводит подругу на улицу, ощущая себя участницей неудачного выпуска шоу «Снимите это немедленно». — Ты уверена, что не хочешь пойти куда-то ещё? — всё ещё хмурится Затана, когда Артемида качает головой. — Мне так жаль. Мы столько времени потратили по магазинам, а ты так ничего и не выбрала. Артемида пожимает плечами. — Мне было весело с тобой. Я просто найду что-то дома. Её слова не могут утешить Затану. — Ладно, — вздыхает она, — если ты так хочешь, чтобы я потратила деньги, я куплю что-нибудь поесть. И Артемида хватает её за руку, увлекая в ближайшее кафе. Это маленькое заведение, тесно расположившееся между двумя офисными зданиями, заполнено людьми, которые заглядывают сюда за чем-то быстром, но запах кофе и свежеиспечённого хлеба, даже в такой поздний час, удерживает Артемиду на месте. Она заказывает для обеих. Затана пытается возразить против супа и бутерброда, но Артемида не сдаётся. Вскоре они оказываются за столом на улице с пакетами в руках, среди крошек. Вид этих крошек напоминает Артемиде Уолли, и она не может сдержать смех при воспоминании о фотографии, которую сделала несколько дней назад. — Что ты так смеёшься? — спрашивает Затана. Артемида вытаскивает телефон и, немного помучив его (она только что обновила устройство и передала старое в обмен на новое), начинает листать фотографии. — Вот, — говорит она, когда находит нужную, и передаёт телефон Затане с улыбкой. Затана, только что откусившая кусок бутерброда, едва не подавилась. На фотографии Уолли, кричащий в камеру с полным ртом еды. Артемида сделала эту фотографию, чтобы использовать её в качестве компромата. Это единственное настоящее доказательство того, что Уолли съел десерт, который М’Ганн приготовила для Волка, а не для себя. И на самом деле Уолли боится не гнева М’Ганн, а ярости Коннора. Он выглядит немного нелепо; его выражение лица почти искусственное, как в компьютерной графике, но только не в реальной жизни. Затана спрашивает, может ли она посмотреть другие фотографии Артемиды, и Артемида пожимает плечами в знак согласия (она не переживает, что что-то может быть связано с Готэмом или чем-то стыдным — Артемида позаботилась о этом, когда переносила свои данные с старого устройства). У неё много случайных снимков команды; правда, среди них нет фотографий с миссий (это всё серьёзное дело), но есть куча с тренировок и моменты из жизни в пещере. Есть даже несколько фотографий с школьных мероприятий М’Ган, на которых она в восторге, а Коннер выглядит потерянным рядом с ней. — Ты могла бы целый альбом такими заполнить, Артемида, — говорит Затана, и едва не захлёбывается, когда находит первую фотографию, которую Артемида когда-либо сделала с командой: Робин и Уолли спят друг на друге на диване после долгого дня. — Эти двое, — с любовью говорит Затана. — Честно, можно подумать, что их разлучили при рождении. — Вся эта братская любовь от них просто на километры пахнет, — соглашается Артемида. Её телефон вибрирует в руках Затаны. Это сообщение, Затана передает его Артемиде, и это что-то глупое от Робина, так что она просто пожимает плечами и решает ответить позже, возвращает телефон Затане, чтобы та продолжила смотреть фотографии. — Кто это? — Затана поворачивает телефон к Артемиде через минуту, и кто же там улыбается Артемиде за обеденным столом в Готэмской Академии, как не Дик Грейсон? — Дик, — говорит она, протягивая руку за телефоном. — Думаю, остальные фотографии с учебы. Затана внимательно изучает изображение, всматриваясь в каждую деталь парня, о котором Артемида рассказывала на днях. Почему-то это заставляет Артемиду чувствовать себя как-то уязвимо. И не в хорошем смысле. — У него волосы какие-то скользкие, — спустя некоторое время заявляет Затана, — но он вполне симпатичный. С этими словами она собирается вернуть телефон, но в этот момент он снова вибрирует от нового сообщения, и она моргает. Человеческий мозг читает прежде, чем осознаёт, и теперь на экране телефона Артемиды — предварительный просмотр уведомлений. — Эм, — говорит Затана, глаза расширяются. — Я… не думаю, что мне следовало это читать. — Что? — Артемида поспешно забирает телефон и смотрит на экран, и там новое сообщение от Робина с превью, которое… не самое подходящее, чтобы Затана случайно его прочитала. — Кстати, как бы мне не было приятно, я всё ещё не могу поверить в «ты потрясающе целуешься, Бэтбой!» Ты тоже, Зеленая Стрела. Ты настоящая ~богиня~. (〃⌒∇⌒)ゞえへへっ♪ Тишина, которая наступает, очевидно, неловкая. Артемида проклинает свой телефон и смотрит на Затану с мучительным чувством вины, нарастающим в животе и на лице. — Мы… очевидно, должны нагнать многое, о чём не успели поговорить.

***

Комната Затаны, по мнению Артемиды, идеально подходит для того, чтобы почувствовать себя уютно. Девушка явно обожает плюшевых медведей, которые расставлены по обеим сторонам стола, а покрывало, как и полагается, сделано из самой мягкой ткани, какой только можно себе представить. Артемида неосознанно тянет за собой ткань, играя с ней, чтобы занять руки, пока Затана закрывает дверь и усаживается в кресло на роликах за своим столом. Затана не из тех, кто любит вмешиваться в чужие дела, и Артемида ценит это в ней. Именно её деликатность и отсутствие любопытства делают её идеальным другом и собеседником. Затана ясно дала понять, что она не будет настаивать на откровениях, но если Артемида решит немного приоткрыть завесу тайны, она будет рада выслушать. Затана — лучшая подруга Артемиды, и эта истина не оставляет сомнений после всех тех ночей, проведённых вдвоём. — Итак, — осторожно начинает Затана, — он твой парень? Артемида сама ещё не совсем разобралась в этом вопросе, хотя и не гордится этим. Она лишь недавно осознала, что часто принимает любое определение отношений, которое ей удобно в данный момент. Ответ, который, как она считает, должна дать, звучит так: «Нет, Робин — не мой парень, Дик — да, но Дик об этом не знает». Однако такой ответ потребует множества объяснений, а… ладно, что бы она ни решила, предстоит распутывать целую паутину, не так ли? — Не совсем. — Что ты имеешь в виду? — Эм… Робин — это… Нет… — Артемида трясет головой, как будто это поможет привести мысли в порядок, как-то прояснить ситуацию. Она пытается сформулировать ответ, сначала раз, потом два, но снова качает головой. Кажется, что-то мешает ей выразить это вслух. — Нет, нет… как бы мне начать — Она переводит взгляд с покрывала Затаны на свои руки, вспоминая моменты, когда Дик вёл её на уроки или увозил прогуляться после них, когда она с Робином обнималась на крышах Стар-Сити и Готэма. Она не помнит, чтобы когда-то было так сложно разобраться в этом; был Дик, был Робин, и никто ничего не знал, и всё было нормально, потому что можно было целоваться с Робином, ведь она никому не изменяла, и можно было держать за руку Дика, потому что Робин знал и не возражал. Так что ни один из них не был её парнем, верно? Не было никакой привязанности, и всё было в порядке. Так? Затана прерывает её раздумья, обеспокоенно позвав: — Артемида? Всё в порядке? Хотя она слышит Затану, Артемида, кажется, не замечает её. Она продолжает смотреть на свои руки, сосредоточенно морща лоб и бормоча себе под нос, пытаясь прояснить свои мысли. Затана пододвигается ближе и мягко её тыкает, что вырывает Артемиду из раздумий, и она лишь может тихо произнести: — Дик. Затана не расслышала. — Что ты сказала? Артемида не хочет повторять это. — Там ещё… ну… Дик. Теперь всё становится яснее. Затана до этого думала, что её увлечение Диком прошло, а отношения с Робином — это просто скрытая история. Нежелание Артемиды говорить и выражение вины на её лице не сходились — до этого момента. Теперь Затана начинает осознавать всю сложность ситуации. Она морщится, пытаясь понять, насколько всё запутано. — Ты… всё ещё влюблена в него? — Я почти уверена, что мы идём на танцы как пара, Зи, — отвечает Артемида с унылым тоном. На секунду ей приходит в голову мысль, что можно пойти просто как друзья, но может ли она оправдать это? Нет. Телефон в её кармане снова вибрирует, напоминая, что она не прочитала новое сообщение. Ответ очевиден — нет. Артемида тяжело вздыхает и падает на кровать Затаны. Её голова едва не сталкивается со спинкой. — Но это только на субботу, я не думаю, что мы на самом деле пара… — …и ты не с Робином, да? Она снова садится и встречается с глазами Затаны, кивая. — Да. И его это устраивало. Затана откидывается в кресле и тяжело вздыхает. Теперь ситуация начинает обретать свои настоящие очертания перед ними обеими. — Похоже, я много думаю, Артемида. На самом деле… это не казалось путаницей до сих пор, всё продолжало идти гладко, и Артемида не чувствовала, что она делает что-то неправильное. Робин и Дик отлично вписывались в её жизнь, не мешая друг другу, и несмотря на то, как она это подала Затане и себе, что-то в этом всё-таки не ощущалось ужасным или неправильным. Артемида стонет, потирает виски и надеется, что её генетика не подталкивает её к таким мыслям. — Зи, я не думаю, что я на самом деле… я не изменяю, да? — Затана не выглядит так, будто готова сразу ответить на это или просто не знает, что сказать. — Потому что… — Артемида запинается, не понимая, куда она ведёт разговор, или, по крайней мере, не зная, как туда попасть. Она снова вздыхает, облизывает губы и глотает. — Знаешь что, Зи? Думаю… думаю, я справлюсь с этим. — Она сама удивляется, как эти слова выходят из её уст, но они — правда. Она — Артемида, и она справится с этим. Встав, она поправляет волосы и уверенно заявляет себе: она справится. Затана тоже встаёт. — Я знаю, ты сделаешь, как лучше. Я всегда готова выслушать, если тебе нужно будет поговорить об этом, хорошо? Артемида кивает. — Увидимся в пятницу, ладно? Если только ты не заглянешь в пещеру в четверг? М’Ган настояла, чтобы я показала ей своё платье. Затана улыбается. — Ни за что. После сегодняшнего провала тебе придётся меня удивить.

***

Она повезло, что в шкафу Джейд оказалось старое платье, которое, по всей видимости, та так и не решилась надеть. Оно было немного подозрительным, но Артемида, не желая идти в торговый центр одна, решила забрать его. Она примерила наряд и показала его маме, вертясь перед ней, чувствуя себя немного нелепо. Однако искренняя и добрая улыбка Паулы была настолько заразительной, что Артемида, глядя в зеркало, поняла, что действительно выглядит вполне привлекательно. Вечером в четверг она принесла платье на Гору Справедливости, как и обещала, и М’Ган вскрикнула от восторга, как только увидела его, и сразу же потребовала, чтобы Артемида надела его. Артемида пожала плечами и направилась в пустую комнату переодеться, пока М’Ган ждала у телевизора с Коннером, сама примеряя различные наряды и спрашивая его мнение (он, похоже, считал все наряды одинаковыми: она выглядит потрясающе в любом из них). Когда Артемида наконец завершила подготовку, тщательно уложив волосы, она вышла, чтобы показать себя М’Ган и Коннеру. К тому моменту к компании присоединился Уолли, и, увидев её, он не удержался от восхищённого свиста. — Ух ты, Артемида, с кем ты под прикрытием? Она усмехнулась. — Иду на танцы, Уолли. Свидание, всё как полагается. Уолли смеялся, подшучивая. — У тебя есть парень? Артемида закатила глаза. — Да, невероятно, но ты — тот, кто свистит, а я — та, кто поверит. — Она сделала паузу. — Но он не мой парень, я просто иду с ним на танцы. Уолли пожал плечами. Артемида повернулась к М’Ган и продемонстрировала свой наряд. — Ну как, что скажешь? — Потрясающе, — раздался новый голос, который, хотя и был знакомым, всегда сопровождался улыбкой или смешком, но сейчас звучал исключительно искренне. Артемида замерла, чувствуя, как тёплое ощущение охватывает её грудь от его слов. Робин возник за её спиной. — Ты выглядишь потрясающе, Артемида. — Осторожно, Роб, — Уолли подмигивает Робину, давая ему локтем. — У неё теперь есть парень. Робин усмехается, приподнимает бровь. Артемида чувствует, что сейчас самое подходящее время было бы провалиться в пол, потому что она точно знает, что будет дальше: Робин начнёт подкалывать её, издеваться, а она будет единственной, кто поймёт это. — Он должен тебя ценить, Артемида, — говорит Робин, — похоже, Уолли немножко ревнует. — Я не нарядилась только ради него, знаешь ли, — отвечает Артемида, потому что она нарядилась и ради себя, и ради Затаны, и М’Ган, и, возможно, даже ради своей мамы, хотя она не против внимания. Она делает паузу, прежде чем добавить: — …Хотя надеюсь, что Дику понравится. Как только она упоминает имя Дика, атмосфера в комнате меняется, и неожиданное напряжение накрывает двоих не приглашенных парней. — Я уверен, что ему понравится, — говорит Робин мягко, но Артемида точно знает, что он только что вздрогнул. Страннее даже не реакция Робина, а реакция Уолли: его глаза расширяются, брови нахмуриваются, и он молча смотрит на Робина, в замешательстве, но ничего не говорит, просто уходит, не произнеся ни слова. Робин же не смотрит ему в след, но напряжённо дышит через зубы, немного закрывает глаза и пытается расслабиться. Минуту тишины, и первым нарушает её Коннер. — Что это было? — Кто знает? — говорит Робин, пожимая плечами. — Эм, — пытается сказать Артемида, — ты? Робин попытался улыбнуться, но это было похоже на попытку сделать что-то болезненное. — Видимо, мне нужно выяснить, что с ним не так, да? — Он кивнул, развернулся с эффектом развевающегося плаща и пошёл в ту сторону, куда только что ушёл Уолли. Трое оставшихся в комнате обменялись озадаченными взглядами. Они никогда не видели ссоры между Робином и Уолли, хотя и были свидетелями их холодных сторон, направленных к разным людям. — Ладно, что это было? — снова спросил Коннер, но прежде чем М’Ган или Артемида успели ответить, Робин снова выглянул из-за двери. — Псс, Артемида, — прошептал он, и честно говоря, с Коннером и М’Ган рядом ей было интересно, почему он не может просто сказать это громко. — Как бы там ни было, оставь мне медленный танец, когда будешь в Готэме, ладно? — И прежде чем она смогла что-то ответить, он исчез. …И что это вообще должно было значить?