Не трать ты понапрасну патч! Знай, что тебя ждёт врач!

Будь Матис не собою, а Фальке — выдал бы бессрочный отпуск на Хеймат за заслуги Гештальта и целый год работы в этой дыре. Для тройки намеренно был заполнен отчёт о госпитализации, иначе ей грозило наказание среди своих «сестёр» за прогул. И теперь после одного документа ему что-то стало грустно: ему не хотелось снова сидеть и заполнять документы. А затем его осенило: ему же надо присутствовать в насосном помещении. «Тьфу, чёрт побери» С десяток секунд пьянчуга пытался вспомнить, куда ему идти. Повезло, что Мед. Отделение — не полноценная клиника в несколько этажей, по которым беспорядочно раскинута куча врачей и кабинетов, в которых те сидят весь рабочий день. И следом синяка осенило: он вроде как не сбросил в свой кабинет вещи. Две бутылки в одной руке, пакет от администратора в другой, он даже не посмотрел его содержимое. А надо. Снова свой кабинет. Свет включен. Сразу же Реплика закрыла за собой дверь и поставила на стол две бутылки: коньяк и шнапс. Матис будто интерн, который увидел во время практики то, что было на теории, по-детски обрадовавшись. Только радость от Шнапса. В горле сразу пересохло от упоминания Шнапса, но реплика решила отложить этот Божественный напиток подальше: лучше уж выпить его после Карантина, когда он закончится. Почему вообще объявили карантин? Матис хотел расцарапать своё же лицо за такую нерасторопность и глупость. Он не мог вспомнить, или раньше хоть у кого-то спросить про то, почему объявили Карантин, а не военное положение? Или что-то другое? Слишком глубоко Матис полез в свою память, и осознав это, тут же отстранился от попыток понять происходящее с одного наскока. Он чуть не забыл про пакет. Одно движение рукой, и верхняя часть бумажного пакета была оторвана. Не чудо ли? А нет, чудом было его содержимое: кобура, в котором красовался Type-75 «Протектор». Хороший, но даже по названию понятно, что пистолет предназначался для протекторов, а значит, не такой уж и убойный. В голове пронеслось сравнение устойчивости Гештальт-персонала и Реплики. Ему, наверное, для полной ликвидации какой-нибудь Штар понадобится пять выстрелов. Плохо, хотелось бы укладывать таких громадин с одного выстрела. Три магазина, четвёртый уже заряжен. Дополнительная пачка с патронами к «Протектору». Что-то в ножнах. «Какое нахуй что-то, пластика кусок?!» Полностью испачканное в крови тело, с дырой в теле и выбритой головой, со взглядом как у психопата тут же подошло и отобрало у реплики… «Это наградной тесак! Чёрт побери, да эта драная Фальке высоко тебя поставила!» Он достал из ножен этот тесак. «Сделанный по старым, доимперским чертежам Сапёрный Тесак! Такие выдаются за заслуги перед нацией, и только Гештальтам во время войны на Винете. А тебе хуякс, и просто так вернули!» Он подбросил тесак прямо в руки Матиса. «Всё окружение просто требует от тебя действий! Вопит в агонии! Это тебе не похоронки писать, запивая липким чаем, уродец!» Этот ужас из глубин сознания уже схватил Врача за плечи, вновь взяв в руки мачете, начиная указывать им на выход. «Нации надо, чтобы с этим разобрался ТЫ! Ни какая-то драная реплика, или зашуганный гештальт! Ты — самый эффективный инструмент для решения проблем! У меня нет тела, а у тебя оно есть. У меня есть приказы, а тебя командование кинуло!» Поправив кровавый китель, он довольно спокойно подошёл к выходу, в ожидании Матиса, размахивая мачете и любуясь им. «Не медли, чёртов кусок пластика! Миру нужны Герои, как никогда» У Матиса, мягко говоря, от увиденного возникло лишь одно чувство: страх. Он не «Чего ты боишься? Что я просто сломаю к чертям собачьим твою никчёмную жизнь?!» Он сразу же повернулся, перейдя на бег и схватив Реплику за горло. Крепко, очень. Удушение. И сказать-то нечего… Почему Матис вообще не сопротивляется? «Посмотри! Даже мешки с оксидантом созданы для служения нации! Мы — её достойная часть, что рождена для убийства! Мы — блядский парадокс, Матя! Эти чёртовы реплики и штабные крысы считают нас мясом, льдом под их ногами, который можно просто разбить!» Это существо начало душить ещё сильнее, у Матиса даже всё поплыло, как два цикла назад. Неужели снова всё закончится? С чего же всё должно так паршиво закончится, совсем не разыгравшись в его пользу? Существо вздрогнуло, как почувствовало, что не способно контролировать свои руки. «Да! Ты наконец становишься самим собой!» Реплику не пугал сам психопат, который уже всеми силами душил сам себя. Его пугали свои настоящие чувства, которые эта тварь, что пряталась в его голове смогла вскрыть. Эти чувства были закопаны заживо кучей программ, управляемые той чертовщиной в его голове. Сколько таких замкнутых и ещё несломленных Братьев существует. Не достань он этот тесак, принадлежавший Некоему К.Л., и на котором выгравированы слова благодарности за верность Нации и своей службе… Он бы, наверное, так и пошёл проверять состояние труб и насосов для откачки воды со старого отделения. «Давай! Продолжай думать о своей жалкой природе!» Существо в экстазе кряхтело, выдавая всякую несуразицу, пока сам Матис погружался всё глубже, и глубже, валясь на пол. Нет. Нет-нет. Так нельзя. Совсем нельзя. Что-ж он делает? Это максимально глупо, чего он вообще себе позволяет? Пока злоба и ярость пытались взять контроль над его головой, но оттуда же выбрались совершенно другие эмоции. Матис искал их, в припадке стараясь ухватиться и пробудить их ото сна. Существо пыталось ослабить свою же хватку, вопя бред. Но хватка за горло из разу в раз становилась только крепче. Он теперь только злобно шипел и смотрел на тесак. Он на полу. Пиная мёртвыми остатками ног Реплику, отвратительное порождение разума пыталось дотянуться своим гнилыми зубами до него. Кашу гнилой плоти, обёрнутой белой кожей тут же со всей силы прибили к полу. Матис вернул контроль. Все системы снова «верещали» о критических перегрузках. От горя бы не помешаться. «Живыми будем! Не помрём! Станешь ты живой! Отдай мой тесак!» Он вопил как настоящий психопат. Радостно и с весельем смотря на то, как каждый пинок превращал его «тело» в кашу из гнилой мяса и костей. «Буду я всегда с тобой! И наша жизнь стоит всех твоих по…» Последний удар пришёлся по голове. Всмятку. Как сваренное куриное яйцо, оказавшееся под ногой. И как только поток бреда прекратился, то Матис осознал: голова его подводит. Шея болела. Судя по тому, как сильно — он душил самого себя, тесаком оставил пару вмятин на броне, у правой руки. Этой рукой Реплика отбивалась от нападок психопата. Снова тесак привлёк его внимание. И вправду наградной, только он снова отличался. Выгравированные инициалы сменились на М.Л., а благодарность за участие в БД сменились на: «Самоотверженность и Непревзойдённую Храбрость в деле Освобождения Винета. Носи Его с Гордостью.» Матис был озадачен: с какого перепугу Фальке вообще решила направить наградное оружие в простой набор на случай Чрезвычайной Ситуации? Или его сенсорная система снова барахлит? Со злости плюнув прямо на пол, Реплика осторожно поцокала к выходу. Кобура на поясе, пара магазин в подсумке. Ножны по другую сторону. Проморгавшись как следует, он вышел из своего кабинета. Опять никого. В офисы редко кто заглядывал, кроме тех, кто тут работает. Маршрут до технического помещения с трубами он помнил. Хвала нации за хорошо работающую вентиляцию в коридорах. Лишь бы карантин и вся эта чертовщина не коснулась Техников… Благо вся та хрень произошла только с ним, и его дорогой персонал это не задело. Он хотел так думать. Оптимизм бил ключом. Пока он не заметил, как в сторону сестринской не пошла сразу четвёрка Сов. Похоже, они пережили нечто похожее. Сами Совы, приметив Заведующего в таком же состоянии тут же чуть взбодрились и пошли прямо к нему на контакт. Среди них была и Майя… В одной руке сжата пилотка, пока другая массировала висок на лице уныние. — Майя. Что случилось? Врач сам подошёл сам. Вся четвёрка опустила головы, будто чувствуя себя виноватыми. — Мы проводили осмотр пациентов… Ну… Извините нас… Нам стало плохо. Майя от стыда тут же опустила голову ещё ниже. Кажется, но им нравится перекладывать всю ответственность на самих себя. Матис тут же вздохнул. — Что с остальными Репликами? Пациенты? — За сегодня пришло… Несколько шахтёров, вроде… Тоже голова болит и тошнит. Матис заметил схожую с ним отстранённость. Только для него — типичное явление, а для них это что-то совсем другое. — Так, девочки. Если вам плохо — отправляйтесь на отдых, я вас подменю. Прошу, если вам будет плохо — уведомите остальных и идите. Всё остальное я возьму на себя. Он спокойно приобнял поникшую Ойле. Та же в ответ расслабилась и крепко обняла в ответ Врача. — Когда это закончится? Мы устали. — Не знаю. Просто не знаю, я не готов к этому. — А кто готов? Ойле будто ожидала, что Матис снова покажет себя с лучшей стороны. Надеялась на воодушевление. -… — Вы не знаете? — Если бы я знал, то без раздумий бы ответил. Просто помните — на наших руках чужие жизни, раскиснем мы — раскиснут остальные. Постарайтесь отдохнуть. Тот факт, что главная «Сова» в бригаде за прошедший час сменила настрой на диаметрально противоположный также вогнал Матиса в упадок. — Как только мы решим проблему с откачкой воды — сможем распределить работу на обе бригады, сможете отдохнуть. Услышанное, кажется, немного подстегнуло Медсестёр. Четыре уставших вздоха. Был бы пятый, но терпения у Матиса имелось побольше. — Хорошо, мистер Матис. Мы надеемся на это. — Что с остальными «EULE»? — Работают, у остальных заболела голова, как у нас. Но они решили продолжать работу. Нам стыдно. Майя не сдержалась, она чуть не перешла на плач, а следом за ней ещё три медсестры. Матис уже хотел взреветь сам. — Тише, тише. Подойдите сюда, все. Он тут же раскинул свои руки в стороны. Совы сразу поняли, к чему всё идёт. Так что теперь стая птиц окружила Божий Дар, крепко обняв его. — Запомните: всё будет хорошо, клянусь вам. Без испытаний и жизнь не имеет сладости, как мне когда-то говорил один старый Гештальт. Поработаем как следует, так и отдохнём после. Поняли меня? Расслабьтесь и подготовьте себя к трудностям. Кажется, но такое подбадривание сработало: уныние сменилось небольшую тоску, хоть в глазах их читалась надежда на лучшее. — А тебе Майя надо быть готовой всегда. — Вы правы. Впервые я попала в такую беду, а я так вот раскисла. В отличии от остальных, эта Ойле даже улыбнулась. — Вам бы почаще улыбаться, мистер Матис… Когда вы улыбаетесь — мы все верим, что с вами мы сможем горы свернуть. Вот ведь заноза. Даже в такой ситуации она ожидает, что он улыбнётся… Ладно. Он это сделает. Матис неуверенно, но взял и начал напрягать лицевые мышцы. Было трудно, но Матис улыбнулся. Выглядело это нелепо, что могло позабавить окружающих ещё больше. Вся четвёрка сразу же заулыбалась, а у Майи будто все проблемы решились одним махом. Радость от сиюминутной попытки в мотивацию была омрачнена. — А ну-ка отошли. Он — мой. Сразу же недовольный голос, который Матис мог узнать из миллиона других. Совы тут же отошли, а вот Миля — ещё и прижала к себе покрепче. — С чего это я теперь твой? Мягко говоря, упираться затылком в нагрудник было неудобно, но Матис даже через бронеплиту на спине ощущал… Её Пресс. Вроде и приятно, но не совсем. — В нации любят говорить, что хирурги — мазохисты. Признай — тебе нравится, что я так отношусь к тебе? Она наклонилась вбок, чтобы разглядеть весь тот спектр недовольства, который тут же возник у жертвы. — Я хирург, а не сельский дурачок из армии с Ротфронта. Я работаю. То, что было в лифте тогда — недоразумение. Тут же он с раздражением посмотрел на Штар, что скрывала свою надменность за маской. — Не ври самому себе. Тогда тебе вполне себе понравилось. И дурачкам с села всегда везёт. То молнию поймают, то народ повеселят, то любого в правоте убедят. Да и в ссоре с головою. В глазах уже читалась откровенная ирония. Нет, ну такой наглости Матис не потерпит. — Да будь я даже сельским дураком, то я бы и на твои проклятые кости внимания не обратил. Парировал поруч… Хирург 7274, одновременно с этим довольно медленно высвободившись из объятий протектора. — В добавок не думаю, что ты одна заинтересована в таких глупостях. У 4093 выходит куда эффективнее. Миля сразу уловила — надо как-то нагонять конкурентку. — И да. Вы отвлекаете медицинский персонал от рабочего процесса. С вашей стороны — это сильное нарушение субординации. Реплика-врач тут же перевела внимание на шепчущихся Ойле, которые сначала не заметили, как резко их Заведующий начал указывать на них. А вот как заметили, то сразу выстроились. — Верно? — Верно, товарищ Заведующий МедОтделением! Вот когда надо — они почему-то и в строй встанут, и заговорят строго, в унисон. Вот что такое настоящий авторитет. Осталось ещё их поставить по рангу выше протекторов, тогда можно будет поднять бунт, и захватить Ленг. Диктатура Сов. Звучит так забавно, но бредово. — Так что… Товарищ Протектор… Попросим вас продолжать патруль. Наигранная строгость была уловлена Милей. Однако её раздражение было не наигранным. Благо она ушла. А Совушки теперь совсем потеряли страх, вполголоса обсуждая произошедшее. Взгляд с укором, и четвёрка тут же отправилась на отдых. «Вот так бы всегда» Снова свой же голос… Без дурной копии самого себя. Странно. Когда-нибудь он точно поймёт: какая чертовщина творится в его голове, и как самому с ней разобраться. Он уже опаздывал на пятнадцать минут. За такое самодурство застрелиться бы. Уже будучи в помещении с трубами, он заметил две реплики «ARAR» и одну из своих «EULE». Вся троица уже обсуждала проблемы с подачей воды. Матис же присоединился слишком поздно, и в разговоре это подметили Техники. Но они решили повторить всё с самого начала: Ойле правда, не была рада повторению того, чего ей повторили уже в третий раз. По ходу такого совещания, Техники смогли разъяснить, как в случае экстренной ситуации решить проблему с потопом: распределением воды по нескольким резервуарам в равном объёме. Только недавно произошёл инцидент, усложнивший всю задачу: в туалете протекторов прорвало трубу. Ему не хватало всяких треклятых головоломок в этом месте: одна такая «головоломка» как раз существует. С щитом и дубинкой, постоянно пытается быть рядом с ним. Небось, когда он умрёт, то она его достанет и из-под земли, и с небес. А чтобы решить эту проблему надо тащится в радиоцентр на поверхности. А на это наложен запрет, карантин ведь. А персонал оттуда и вовсе вывезли на другой объект. Как только Матис всех отпустил, то он сразу же вернулся в кабинет и расписал несколько форм о проведённом мероприятии. Сделал пару отметок в рабочем дневнике. Пора тащить свой корпус на поддержку всех остальных. Оказывается, даже венеролог вовсю работала: сменить медсестёр добровольно решило несколько гештальт-врачей. Не они одни почувствовали себя плохо: Шторх, Ойле других специальностей, Арар и парочка Штар. Но удивило его больше другое: Майны. Он впервые в своей жизни увидел реплики модели MNHR. И вправду монструозные. Их тоже беспокоили головные боли… Только вот Матиса напрягало другое: Вмятины от пуль мелкого калибра по всему телу, и, похоже, кто-то стрелял из той «вертикалки» крупного калибра. Большое отверстие. Это попадание не просто вывело из строя правую руку, а превратило её в мешанину оксиданта с пластиком и металлом. Обычно крайне спокойные и стабильные теперь напуганная и грустная. Хотя если так подумать, то и Матис не был бы рад получить дыру на весь корпус лишь от одного попадания из этой вертикалки. — Вы ведь тут главный врач? Она посмотрела прямо на Матиса, что уже готовил инструменты. Операции ожидало ещё два протектора и три гештальта, но больше всех пострадала именно эта реплика. — Да… Впервые вижу вашу модель. — Тоже… Меня ещё никогда не оперировали. Честно призналась реплика по габаритам превосходящая всех в комплексе, и по физическим возможностям превосходя любого. — Тебе… Страшно ожидать операцию? Матис с удивлением прищурился, пока вошкающиеся медсёстры и парочка гештальт-врачей вовсю собирали необходимые для операции материалы и инструменты. — Да. Что со мной сделают? Меня… Спишут? Усыпят? Ей было страшно. Матис от таких вопросов только взволнованно принялся осматривать её — Просто… Я ведь спасла шахтёров от стрельбы, а протекторы уже говорят, что таких как я надо только под списание… Таких как… Я обязательно сдавать на органы. Я думаю они правы… — Почему ты так считаешь? — Я не выполнила приказ… Вместо того, чтобы уйти, я прикрыла своим телом шахтёров… Протекторы, что охраняли нас в шахтах будто озверели… Начали стрелять и обвинять нас в предательстве… — Я слышал про это… Но это говорили именно они? — Да… Хоть другие протекторы их задержали, но они говорили такие вещи… Всё никак не выйдет из головы. Много лет я тут проработала… Уже старая… Вы ведь точно меня отремонтируете? Матис вздохнул… Кажется, но миролюбие и доверчивость Майны сильно сыграло против неё самой. — Нет, никто тебя разбирать на органы не будет. Успокойся… Как тебя зовут? — S2301…Ну… Или Бео. Меня так назвали Ойле, когда я с ними познакомилась. Она слабо улыбнулась, кажется, но даже такие короткие разговоры им немного помогают. — Бео, тебя никто не будет разбирать на органы. Во-первых — MNHR не разбираются ни на какие органы. Во-вторых — не этично, мы так не поступаем со своими товарищами. И в-третьих — сейчас все важны, и ты проявила себя как настоящий Герой. От услышанного, Бео чуть смутилась, отвернувшись от Матиса. — Я просто исполняла свой долг… Я ведь не могла бросить простых шахтёров под пули. — И чего? Ты подействовала осознанно, спасла чужую жизнь, несмотря ни на что. Так обычно и действуют герои Нации. Шахтёры небось тебе очень благодарны за это… Да и от меня — большое спасибо. Матис улыбнулся, одновременно с этим осматривая её повреждённую руку. Сама же Бео позволила себе улыбнуться. Как легко и просто — Ну, не критично. Сначала заменим руку, восстановим запас оксиданта, и следом проведём диагностику… Как два пальца… Если не считать того, что надо ещё подготовить место под такую большую реплику. — Вы и вправду считаете меня Героем? Бео взаправду была удивлена поведением 7274. До знакомства с ним, Врачей она воспринимала как кого-то, чьи намерения понять очень трудно. Так ещё они и сами старались их скрывать, не показываться на виду. Как протекторы. А протекторы просто выполняют свою работу, а всё остальное никому не показывают. Если бы Бео стала протектором — её бы заставляли вести себя также? — А как иначе? Сейчас мы поставим кресло вместо операционного стола Матис тут же перевёл внимание на медсестёр-Ойле: они уже подготовили место для проведения операции. Специальное кресло, которое было специально сделано под крупные реплики. Следом и прочее, отдельно сделанное оборудование: капельницы с большими пакетами оксиданта и инструменты для работы с репликами. Какие-то для безопасного отсоединения конечностей, другие для точечных операций в механизмах или синтоорганах, чей принцип работы только схож с органами гештальтов, но в мелочах совсем другой. Всё же биомеханоид не органик: тут огромное количество своих тонкостей, про которые знает отдельный пласт специалистов «биомехаников», что имеют своё отдельное место среди министерств, и реплики на подобии самого Матиса… Сделанные АЭОН без каких-либо договорённостей. Не прошло и пары минут, как Бео была уложена на кресло, она всё-ещё волновалась. Матис приступил к установке нужного оборудования. — Так, Бео. Чтобы ты не почувствовала боли я попрошу тебя дать согласие на перевод тебя в режим ожидания. Это позволит нам без проблем заменить Матис ожидал отказа: Бео не особо доверяла ему. Или скорее стеснялась такого внимания и похвалы… Ему это казалось довольно странным. — Я согласна. Но попрошу… Побыстрее, пожалуйста. Я не хочу так много отлынивать от работы… Матис только спокойно вздохнул. Одновременно с этим подсоединяя оборудование для работы с сознанием Реплик, что уже подсоединены и к Бео, и к компьютеру, через который Матис потихоньку начал операцию. Введение кодов доступа, диагностика всех прочих систем, переход к функциям перезагрузки, и уже переход в режим ожидания. Сразу же Бео выдохнула и закрыла глаза. Успех в переход режим ожидания — уже половина решённой проблемы. Потихоньку с применением инструментов и программного обеспечения Матис отключил реагирование нервной системы на боль у руки, однако отключение реакции организма на боль тут же включила поступление оксиданта прямо в изрешечённую руку. Беда зафиксирована всеми. Матис даже нервно глянул, как из руки тут же начал вытекать свежий оксидант. — Подсоединить пакеты к телу. Не любил Матис, когда любая реакция на любое воздействие на нервную систему порождало такие проблемы. Почему биомеханики и нейрохирурги, ответственные за создание и модернизацию Реплик любят так всё усложнять? Он по-настоящему забоялся. Если она почувствует боль, то он нарушит обещание. Так нельзя. Отключить подачу оксиданта в раненную руку пришлось с крупными затратами имеющегося оксиданта: пришлось вручную и грубо оборвать соединение руки от основной части тела. Со всеми остальными репликами было куда проще… Хотя и реплики были младше третьего поколения. Рука так и отвисала: хоть от основной части в виде внутренней оболочки она уже была отсоединена, но к скафандру она была закреплена ещё кучей разных крепежей… Спасибо, что не намертво. Ещё пара часов заняла установка новой руки со склада. Почти то же самое, но в обратном порядке, и к счастью, без проблем. И ещё полчаса на детальную диагностику. Гидравлика у ног, правда, не вызывала доверия у Матиса, но вот отдельных запчастей не было… Пришлось имеющимися средствами частично подлатать механизмы. Потихоньку Бео начали вновь включать, отсоединяя аппаратуру и отключая режим ожидания. — Чувствую себя плохо… Тут же с грустью проговорила Майна, начиная шевелить конечностями, и постаравшись встать с кресла. Матис грустно вздохнул в ответ. Осмотрев новую руку, Врач всё же решил заговорить. — Так всегда после операций. У тебя новая рука… И тебе бы к ней пару циклов попривыкать. И пока не вставай… Матис остановил Бео, сразу же встав с той стороны, у которой та попыталась слезть. — Я сразу тебе скажу: у тебя серьёзные проблемы с работой ног. Когда ты в последний раз проходила дигностику? Бео тут же нахмурилась, почесывая свою голову новой рукой. — Я не помню. Наверное, никогда. — Проклятье. Тогда два цикла будешь находится тут, мне надо знать обо всех твоих проблемах со здоровьем. Даже если ты не чувствуешь боли, то это не значит, что у тебя всё в порядке. Понимаешь? — Понимаю. Бео вздохнула, всё же постаравшись встать. — Вот и хорошо, Бео. За тобой приглянут Совы. Он похлопал Шахтёрскую реплику по плечу, отчего та улыбнулась. Не успел Матис даже полностью упомянуть Ойле, а они уже оказались тут как тут. — Идём! Тебе надо отдохнуть! Тут же подхватила одна из медсестёр, которая протянула свою руку, явно радуясь тому, что с Бео теперь всё в порядке. Врачу показалось забавным, как две крохотные медсестры по бокам вели за руки гигантскую Майну. — Продолжаем работу! Готовьте место под гештальт-пациентов! Тут же сказал Матис, только сейчас заметивший, как он был измазан в оксиданте… Времени на полный смыв оксиданта нет, придётся обойтись краном…