Загадки Мясника

«В бегах бежит проворный зверь, норовит не зашуметь, прогибаясь под туннелем из ножей и вилок. Но ослушался зверёнок, упав на мягкий капюшон, застилая крохотные следы. Глаза залиты, глаза застелены, падая во мрак небесный. Навсегда ли это? Кисточкой хвостатой он взмахнёт в последний раз.»

Из-за воспоминаний о «его» прошлом, Нил не шибко любил трупы животных. Точнее сказать, он не любил запах железа, угасающей жизни и смерти. Не любил растерзанный вид и печальные залитые глаза, теряющие свой былой блеск. Он не впадает в панику (в основном) просто сама картина неприятна и смотреть на неё дольше минуты у него не хватает сил. Он ненавидел это чувство страха. Слишком давно Нил не испытывал его. В последний раз он был, когда мать оставила его одного, а отца в их семье попусту не было с момента его рождения. Он рос в приюте всю свою осознанную жизнь, пока наконец ему не исполнилось восемнадцать, и теперь Нил мог уйти оттуда раз и навсегда. Что он и сделал. И из всех его воспоминаний всегда откуда-то брались ложные. Ситуации, которые никогда с ним не происходили всплывали, словно уведомление на телефоне. Действия, которые он ни разу не выполнял были чересчур реалистичными, чтобы перенять эти предрассудки на разыгравшейся воображение. Вот например, как он мог уметь владеть огнестрельным оружием в пятнадцать лет? Или расчленить котёнка в семилетнем возрасте? И Нил никогда в своей жизни ещё не испытывал такой дикий страх перед кем-то. Тот мужчина в воспоминаниях до жути пугал его. Пугал несколько своим видом, сколько последствиями, которых ожидал маленький мальчик. Нил чувствовал, что будь возможность, тот бы обязательно убил его голыми руками, да так, чтобы он жалел о том, что появился на этот никчёмный свет. Нил бездумно положил ладонь на своё бьющееся сердце. Оно стучало пылко, словно он только что пробежал пару миль. Понимая, что только что сделал, убирает руку с места и безмолвно опускает вниз, сжимая в кулак. Эндрю заметил это сразу же: — В чём дело? Нил не мог, не хотел лгать ему и одновременно говорить то, что снова погрузился в тёмные мысли. Оптимальным решением было сказать полуправду: — Вспомнил кое-что, вот и всё. Эндрю задержал взгляд на его лице, ища там что-то, после чего повернул голову вперёд на дорогу, решив у себя что-то в голове насчёт его физиономии. Они пришли на место довольно скоро. Дом был приземистым, полуразрушенным строением, окна были заколочены досками, а краска облупилась длинными вьющимися полосками. Дверь болталась на петлях, её металлическая рама погнулась и проржавела с таким большим течением времени. Задний двор представлял собой дикий, заросший беспорядок, когда-то аккуратный газон теперь был по колено зарос сорняками и кустарником. Это было довольно жуткое место, наполненное аурой упадка и запустения, будто здесь убили немало десятков людей. Что, в принципе, было полу ложью. Все байки и страшилки этого загадочного дома были всего лишь слухами ближайших. Что здесь жил серийный маньяк с его семьёй, что не единожды люди пропадали без вести и тому подобное. Но знаете что? Нил верил этому. С доказательствами, конечно. Здесь правда произошла одна ситуация, которая заставила этот дом опустошиться навсегда, а семью, что жила здесь с горем уехать в другой штат. Убийство. Причём довольно жесткое, для их спокойного и тихого городка. Тело было настолько изуродовано, что следователи с трудом опознали личность жертвы. Удары, которые наносил убийца были пропитаны ненавистью, пальцы рук были почти полностью уничтожены сильными ожогами, они были скрючены и искалечены, ногти вырваны с корнем, а от кончиков остались только чёрные обрубки. Плоть почернела на пальцах ногах и обуглилась, кожа полностью обгорела, обнажив кости и сухожилия. Зрелище было не из приятных. И нападавший явно хотел скрыть личность подростка, но у него не вышло. Сработала простая глупость убийцы. Труп обнаружили рядом с собственным домом жертвы (по счастливой случайности, когда только нашли пропажу парня). Иронично, что первым наткнулся на это зрелище отец семьи, когда пошёл на задний двор из-за шума. Сюрприз на самый важный день отца! Угадай, что тебе принесут в качестве подарка? Ответ: твоего мёртвого сына. Ровно девятнадцать лет назад, в день рождения Нила, было найдено тело жертвы. И, ого, какое совпадение! Они родились в один день. А, и ещё ему было столько же, сколько Нилу сейчас. Он всегда считал это лишь совпадением. Благо, имена были разные с фамилией. Такое сходство иногда доставляло ему дискомфорт, но это только первые разы, когда вспоминал о инциденте. На данный момент он думает об этом лишь как о чём-то не столь важном, чтобы беспокоится и искать ещё совпадения с жертвой. Труп нашли как раз…в это же время, которое показано на часах Эндрю. — У нас остался один час и три минуты до полуночи. — Значит нужно действовать, как можно быстрее. — они и так потратили на дорогу достаточное количество времени. Не теряя ни минуты, парни направились к калитке дома, что была хлипкой и стояла чисто для галочки. Старые ворота заскрипели и застонали, ржавые петли громко протестовали против такого вмешательства в их идиллический покой. Металл был изъеден ржавчиной, когда-то блестящая поверхность потускнела и покрылась пятнами. У основания забора росли сорняки и трава, их спутанные побеги стелились по земле. Видно, что сюда очень давно никто не заходил, и ребята были первыми, спустя такое количество времени. Нил сразу же высказал: — Внутрь дома идти опасно. Эндрю и сам понимал риск: идти в уже обветшалый дом, который может развалится в любой удобный момент, а на тебя упасть кусок потолка было бы не самым лучшим исходном событий. На деле он не особо беспокоился по этому поводу (и нет, не потому что хотел испытать все прелести черепахи под панцирем), но головой он осознавал, что Нил поплетёться за ним. А если тот пойдёт с ним в этот дряхлый дом, то тогда Эндрю будет вынужден быть вдвое, а то и втрое осторожнее и внимательнее, чем обычно. В случае чего, чтобы защитить Нила. Подвергать его опасности никогда не входило в планы Эндрю. — Поэтому нужно пройтись по территории, — он заблокировал паращие мысли в голове, полностью сосредотачиваясь на реальности. — Ты — туда, — Нил показал жестом вправо, где располагались щепки от скамейки, — Я, соответственно, в другую сторону. — на противоположной стороне был виден огромный дуб. Его план был донельзя прост: обойти дом вокруг, встречаясь в одной точке, тем самым проверяя всю окрестность в два раза быстрее. Территория была не шибко большой, но достаточной, чтобы расположить не больше двадцати человек за раз. В общем, что-то среднее. Эндрю понял, к чему клонит Нил. Выбор был сделан несколько из-за эффективности, сколько из-за меньшего количества затраченного времени. Его оставалось слишком мало, чтобы тщательнее расследовать местность. Тем более они учатся на собственных ошибках — если бы Нил с самого начала был снизу, не идя за Эндрю хвостиком, и прошёлся под водонапорной башней, то они бы мигом нашли нож, тем самым сэкономив пару десятков минут. Но прошлое не вернуть, связи с чем парни единогласно приняли решение разделится. Если что у Эндрю были ножи. А у Нила был крупный камень. Отличное оружие для боя, скажите же! Эндрю первый соизволил развернуться и пойти прочь, а следом за ним Нил вторил действие. Джостен вполне быстро дошёл до толстого дуба. Дерево было массивным, его ствол был крупным и крепким, а ветви тянулись высоко в воздух, словно распростёртые руки какого-то великого существа. Его кора была грубой и бугристой, а поверхность покрыта шрамами от времени и бесчисленных смен сезонов. О, и кажется здесь была вычерчена полоса. Ещё одна чуть ниже. И ещё…сколько тут их всего? Десять? Напоминало ростомер. Может, ребёнок измерял себе здесь рост? Чисто из любопытства Нил приснился спиной к коре дуба, фиксируя рост ладонью и повернулся, чтобы посмотреть на результат. Он был выше, очевидно. Однако поскольку здесь не было чисел, то и какой рост был у маленького ребёнка было непонятно. Хотя, если мерить на глаз и знать, что собственный рост Нила составлял пять целых три десятых фунта, то судя по последней линии…четыре целых сорок десятых фунта приблизительно был ребёнок на тот момент. Это рост примерно рост десятилетнего ребёнка, в частности мальчика. Нил отошёл от дерева, глазами ища ещё какие-нибудь зацепки, помимо этой, но так и не смог ничего найти. В последний раз взглянув на толстый ствол, он прошёл дальше, наконец проходя местность вдоль дома. Пока не было ничего примечательного: разбитые окна дома, стекло, которое всё ещё лежало на сырой земле, а в некоторых местах были использованные шприцы и салфетки. Нил не хотел знать, что здесь происходило после ухода хозяев. Он прошёл ещё пару шагов, натыкаясь на картонную коробку. Она была потрёпана по краям, её былая яркая поверхность теперь выцвела и покрылась грязью. В картоне было несколько дырок, материал истончился и легко рвался при малейшем надавливании. Внутри было…много книг по анатомии человека. Они были старыми, в тусклых цветах и облезающих кожаных переплётах. Страницы были жёлтыми и ломкими на вид, а из некоторых вообще торчали цветные закладки. Нил взял одну из книг, открывая её, там где был торчащий розовый стикер. Внутри не было ничего особенного, просто пометки карандашом и рисунки от руки рядом. Он подхватил другую книгу, самую толстую среди остальных. Её содержание было уже интереснее: особенности функционирования органов и систем. Иллюстраций не было, только сплошной текст, но выделялось среди всех этих букв одно слово, жирно выделенное карандашом: астма. Зачем было выделять это слово…кто-то хотел узнать об этом больше или запомнить? Тогда зачем? Чтобы помочь кому-то? Или…навредить? Нил убрал книгу на место, возвращаясь к поиску ножа. Сейчас не важно, что здесь произошло. Это не его дело. Однако это не отменяет факта, что он бы хотел узнать об этом побольше. Какое-то время ничего не было видно, Нил шёл достаточно в размеренном темпе, чтобы успеть разглядеть что-то важное, но пока, к сожалению, ни на что не наткнулся. Конец стены дома уже почти заканчивался, как тут он наконец заметил что-то стоящее его внимания. Пришлось даже присесть на корточки, чтобы разглядеть предмет. Сначала он подумал, что это отблеск кончика ножа, однако когда приблизился, то осознал, что ошибся. — Сюрикен? — Нил не решился поднимать его с земли — мало ли что с ним делали? Но он раздвинул всё ещё зелёную траву от листьев, чтобы рассмотреть найденную вещь получше. Что зацепило его внимание, так это то, что рядом с ним было ещё одно. Их тут было слишком много, а главное, что все они были ржавыми, что говорило о длительности их времени. Ничего запоминающегося, но их было мало того, что огромное количество, так ещё каждый из них был погнут, будто они уже высаживали в что-то твёрдое. А вот и это «твёрдое»: спереди на деревянном заборе были проколоты дыры. Их было настолько много, что сосчитать точное количество уйдёт как минимум час, а то и два. Нил прошёлся пальцами по поверхности дерева, словно хотел прочесть что-то на тактильной табличке для слепых. Это, конечно, ничего ему не дало, зато он осмыслил, что удары было нанесены в такой дикой ярости, что даже некоторые, когда-то целые доски были с трещинами и широкими дырами. Нил встал, посмотрел на весь этот беспорядок и ушёл вперёд не оборачиваясь. Эндрю уже ждал его, когда он пришёл на «место встречи». — Почему так долго? — Забеспокоился? — Нечего мне больше делать, — Эндрю щёлкнул пальцами. — Выкладывай, что обнаружил. Нил неосознанно повернулся назад. Он начал говорить, продолжая вглядываться в даль: — На дереве была разметка, как у ростомера. Последняя линия, она же самая высокая, вычерчена на росте приблизительно четыре целых сорок десятых фунта. Дальше была картонная коробка, в которой были книге по анатомии человека. В одной из них я наткнулся на интересную заметку карандашом — астма, — Нил закатил глаза. — Не смотри на меня так, она была выделена настолько жирно, что кто-то чуть не порвал лист бумаги. А, ну и на этой странице присутствовала единственная заметка розового цвета. Спустя время, где-то на конце дома я нашёл ржавые погнутые сюрикены, над ними был забор весь в дырах и трещинах. Кто-то явно не жалел сил и кидал их со всей дури. Глаза Эндрю были пристально устремлены на говорившего, лоб слегка сморщен от сосредоточенности, голова слегка склонена набок. Он ничего не говорил, не двигался, не сводил глаз с собеседника. Выражение его лица было толком не читаемым (но Нил понял, что тот попросту поглощал всю полученную информацию), губы сжаты в твёрдую линию, а всё тело напряжённым и настороженным, готовое вот-вот двинуться. Погодя пару десятков секунд, он открыл рот, посмотрев в сторону: — От скамейки остались лишь щепки и рухлядь, но среди этого я заметил книгу. — вау, ещё одна книга! Интересно, а сколько их тут блять всего?! — По психологии. Я не стал рассматривать содержимое. В отличии от тебя, у меня не было никаких заметок или закладок. Складывается впечатление, что её вовсе никогда и не открывали. Потом, пройдя вдоль дома, я обратил внимание на использованный капкан. Он тоже был ржавым, следов крови не увидел, кроме грязи. — использованный капкан без крови? Тогда скорее всего его проверяли на функциональность или работоспособность. — И в конце были разбросаны полиэтиленовые пакеты, подозрительно похожие на те, что были на месте водонапорной башни. — Эндрю вздохнул, с сарказмом добавляя: — Хотя такие продаются везде, и я, конечно же, не могу говорить наверняка. — Понятно, — Нил кивнул на рассказ собеседника. — Полагаю, нам нужно обыскать последний участок. Они оба посмотрели на всю территорию, что окружала их. Это было жалкое зрелище: земля была усеяна мусором, который разносился по ветру и скапливался в углах и щелях. Забор, окружавший участок, был потрёпан и сломан, его деревянные доски сгнили и развалились на части, а некогда аккуратный каркас теперь погнулся и перекосился. Все вокруг было погружено в упадок и запустение, мрачная и удручающая картина заброшенности и упадочного состояния. Не таким себе представлял Нил обитель Мясника. В общем, на что он надеялся? Прошло уже столько лет…чудо, что этот дом и всё вокруг вообще стоит на месте. Странно только, почему это ещё не снесли или не разобрали на части… — Эндрю, — позвал он, когда тот носом ботинка отодвигал жёлто-оранжевые листья. — Ты знаешь, почему это, — указал большим пальцем назад, — не снесли ещё тогда, когда хозяева покинули его? Выражение лица Эндрю было абсолютно бесстрастным, черты лица застыли в виде отчуждённой и бесчувственной маски, когда он говорил следующие слова: — Раньше сдавали в аренду, — он продолжил осматривать участок дальше, оставляя устроенный ворох листьев. — Никто не собирался заселяться и особенно брать под своё крыло с плохой репутацией это место, что те, — он имел в виду владельцев, — просто смирились с участью дома и оставили его. Всё было настолько плохо, что к этому месту никто не хотел приближаться даже на шаг. С связи с чем сюда приходят разве что, только наркоманы или бомжи. — Ясно, — протянул Нил, опуская голову к очередному кусту, — Откуда ты это знаешь? — Читал в газетах, — ответил Эндрю, уходя ещё дальше от него, всем видом показывая, что на этом их короткий диалог закончен. Нил не был против, ведь понимал, что сейчас лучше сосредоточиться на поиске. И он это делал в последние, приблизительно, тридцать минут. Он проверил везде, где только мог: возле дерева, в траве, в листьях, на поверхности земли, в кустах, на заборе — ничего. Он осмотрел всё вокруг, обшаривая каждый уголок, каждую трещинку и разлом, надеясь найти ключ к разгадке, хоть что-нибудь, что могло бы направить его в правильном направлении. Но как бы тщательно он ни искал, как бы сильно ни концентрировался, он ничего не нашёл. Казалось, то, что он искал, вовсе и не было тут. Нил уже хотел было крикнуть Эндрю, что здесь ничего нет, кроме хлама и ненужного мусора, как тот сделал это быстрее: — Тут что-то есть. Он ещё никогда так быстро не пробегал пару метров. — Что ты нашёл? — без одышки спросил Нил, рассматривая место, где они стоят. Тут он был впервые, поскольку эта часть принадлежала досмотру со стороны Эндрю. Угол был…мягко сказать в плачевном состоянии, собственно, как и всё здесь. Однако Нил не сразу заметил, что если куст чуть раздвинуть (что сделал в это мгновение Эндрю), то там окажется щель, проходившая по дну сооружения. Доски были расшатаны и разделены, а отверстие было как раз достаточно большим, чтобы в него могло протиснуться маленькое животное. Было ясно, что оно находилось там уже некоторое время, поскольку земля вокруг основания забора была истоптана чьими-то маленькими следами. — Нам следует проверить, что находится по ту сторону. — Говоришь слишком очевидные вещи, — выплюнул Эндрю. — Только вот нам обоим не пролезть туда. Он был прав: в такую щель мог пролезть, разве что, только ребёнок. Но не взрослый человек, а особенно мужчины спортсмены не смогли бы протиснуться внутрь, так как кто-то из них мог застрять в дыре. Эта мысль что-то отдалённо напомнила Нилу… А, точно! Когда-то ребята, а именно Ники, Аарон и Кевин (Эндрю ел мороженое, не участвуя в этом) играли в приставку на телевизоре. Нилу не было это интересно, но если надо было выбирать между одиночеством или времяпровождением в шумной компании, то он бы выбрал первое. Ладно, просто он пошёл на это только из-за Эндрю, который оккупировал телевизор после них. Суть в чём: Нил не особо следил за игрой, делая больше испанский в тетради, чем смотря на плазменный экран, но когда Ники протаранил ехидное: «ого», то он мельком взглянул на телевизор. И лучше бы он этого не видел, честное слово. Он до сих пор помнит слова Аарона: «Сотрите мне память» впервые соглашаясь с ним. Связи с этим, Нил повертел болтики в голове, прикидывая, что можно сделать, и в итоге остановился на самом простом: перелезть через забор. Он встал спиной к деревянной поверхности, согнул одну ногу так, что получалось, словно собирался делать предложение руки и сердца и скрестил ладони для того, чтобы сделать точку опоры для ноги перелезавшего. Тем временем Эндрю смотрел на это со скептицизмом. — Да ладно, — Нил закатил глаза, — я так уже сотни раз делал, всегда всё получилось. Эндрю не стал спрашивать или говорить, что они могли бы поменяться местами, ведь сам понимал, что если Нил и переберётся через преграду, то вот он — нет. И это не потому что он слабее или менее ловкий. Проблема была в самом простом и что нельзя изменить — рост. Потому он вздохнул, но всё же подошёл ближе к ждущему его парню и встал одной ногой на раскрытие ладони в форме лодочки. — Чтобы ещё раз я согласился на подобное. — Не нравится, когда носят на руках? — усмехнулся Нил. — Предпочитаю замуж, — Эндрю опустил голову, смотря на рыжую копну волос. — Начинай. Нил всё ещё пытался прийти в себя от сказанной фразы. Не то, чтобы это что-то значило, но ему чертовски нравилось, как тот легко мог подобрать ответ на все его колкости. А также он на его. И так по кругу. Что-то внутри Нила потеплело, и он собрался, наконец быстрым движением выпрямляя согнутую ногу и подкидывая руки вверх, вместе с человеком на них. Эндрю так же скоро перелез через забор, оказываясь на другой стороне. Он огляделся, подмечая, что это место не похоже на обычную территорию за пределы дома. Скорее, как…кладбище? Нил услышал, как парень за деревянным забором приземлился на твердую поверхность, потому это послужило своеобразным сигналом для начала теперь его операции по перелезанию. Он отошёл назад на достаточное расстояние, чтобы хорошенько разлагаться и подпрыгнуть так, чтобы суметь зацепится за конец. Нил бежал. Бежал со всей скоростью и мощью, на которые был способен. Он подпрыгнул, его мускулистые ноги подбросили его тело в воздух с приливом силы, словно он стал птицей, взмывшей в небо. Несмотря на высоту забора, ему удалось подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы ухватиться за его верхушку, и его пальцы сомкнулись на грубой деревянной поверхности. Нил подтянулся, напрягая мышцы, сухожилия на его руках напряглись, как верёвки, и одним мощным движением он подтянулся и перемахнул через верхушку забора, легко приземлившись по другую сторону. Он сразу же пробежался глазами по участку, чтобы заприметить фигуру в чёрном, которая присела около ели. Нил незамедлительно прошёл к ней, на ходу подмечая детали местности: всё было во мраке и только один фонарь где-то вдалеке давал хоть капельку света, не хватающего в таком мрачном месте. В основном ничего не выдавало этот участок, как за отличавшийся от остальных. Однако сама атмосфера и какое-то склизкое чувство не покидало его, даже тогда, когда он уже был в паре метров от Эндрю. Но тут вдруг Нил почувствовал запах железа. Этот запах нельзя было ни с чем спутать — он сразу же прикрыл нос рукавом. Запах крови ощущался всё острее и острее, и он только хотел спросить Эндрю, что у него там происходит, как тут тот холодным тоном сказал: — Не подходи. — Почему? — не понял Нил. — Что там у тебя? — его глаза сузились. — Ты ранен? — Я — нет, — Эндрю повернул к нему голову. — Но вот он — да. Нил пригляделся, пытаясь сообразить, кто там был. И он с ужасом осознал, что это был мёртвое животное. Мёртвый лис. Лис лежал, распростёртый на боку, как будто заснул под лучами полуденного солнца. Но его шерсть, некогда огненно-рыжая, потускнела, прибитая к земле, словно высохшие листья вокруг него самого. Брюхо его было вздуто, распёрто до предела, словно туго набитый мешок. Из прорехи в шкурке, почти незаметной на расстоянии, выглядывали косточки и куски гниющих остатков его последней трапезы. От когда-то хитрого и живого зверя осталось лишь бесформенная куча шерсти и костей, излучающая запах разложения. Нил отвернул голову в сопротивлении. Снова это зрелище мяса, только теперь они нашли обладателя. Он сжал руку в кулак, потом снова распахнул, как будто маленький ребёнок просил что-то у мамы. Только он это делал для того, чтобы унять тошноту и дрожь. Воспоминания, как один за другим пробирались в его подсознание, показывая всё больше и больше новых и кровожадных картин с участием животных. Он проморгался, пытаясь сосредоточить внимание на маленьком огоньке вдали от горящего фонаря, но попытки были не сильно эффективны. Нил не дёрнулся, услышав родной голос: — Почему ты боишься? Почему. Почему? Он и сам не понимал этого…он тоже хотел знать причину. Все те фрагменты из «его прошлого» были настолько яркими, насколько чёткими и настолько реалистичными, что у него невольно выработался своеобразный триггер на такие картины. Но это же всё никогда не происходило с ним…да чёрт, он уже и сам не осознаёт, где реальные воспоминания, а где ложные! — Я не знаю, — честно ответил Нил, — просто воспоминания всегда закрадываются мне в голову и интерпретируют такие изображения, что мне становится не по-себе. — Ты убивал? — резко спросил Эндрю. — Нет! — от такого Нил повернулся лицом к лицу к собеседнику, — нет… — значительно тише добавил он. — Это не мои воспоминания, — Эндрю вскинул бровь, для объяснений. Нил тут же высказался: — В общем, я не знаю, как это работает, но почему-то вижу такие моменты из «моего», — он сделал акцент на последнем слове, — детства, в которых отображается, как я маленький потрошу сначала котёнка, после какую-то птицу, а в конце вообще щенка. Все мои руки в крови по локоть, а мужчина рядом со мной шепчет мерзкое «молодец». — он поморщился, смотря в ореховые глаза. — Скажи, я псих? — Точно не здоровый человек, — кивнул Эндрю, — однако психом тебя назвать нельзя. Я знаю и сталкивался с такими людьми, и ты, — он не прикоснулся, но указал ему на грудь, — точно не один из психов. Нил неосознанно дотронулся до места, куда только что указал палец Эндрю. Сердце забилось чаще, а мышцы, которые только недавно были натянуты как струна, расслабились. — Но в этом лисе кое-что было, — круто сменив тему, Эндрю показывает предмет в руке, что всё это время был у него. — Нож? — глаза Нила расширились, и он посмотрел за спину парня, что недавно был на том месте. Логично, что так по зверски убить беднягу могло только такое холодное оружие, как это. Нож в руке выглядел устрашающе, его лезвие поблескивало на слабом свету. — Что на этот раз написано на рукоятке? — Ничего.

? ¿?

— Что? Но почему… — Скорее всего этот нож принадлежал другому, не Мяснику. — Как ты это понял? — Нил задался вопросом. — Логично, что Мясник оставлял некие послания на рукоятках ножа, однако именно на этом его нет, — Эндрю покрутил вещь в руке. — А также этот отличается от остальных, — он показал нож в своей ладони, показывая на одну не примечательную деталь, а если быть точнее, то на ту же рукоять. Нил пригляделся, заметив отличие, голубые глаза распахнулись. На конце ножа не было…не было отверстия. — Думаешь, это… — Нет, — тут же перебил его Эндрю. — Это точно нож Мясника. Нил кивнул, безмолвно соглашаясь с ним. Да, это нож, который они искали. И понять это достаточно легко, просто нужно вспомнить саму загадку и её слова. Также чудесным образом обнаружить, что всё сходится. — Сколько сейчас? — Нил перевёл взгляд с холодного оружия на ночное небо. — Двадцать три пятьдесят шесть, — проговорил Эндрю, взглянув на свои наручные часы. Они переглянулись. Посмотрели на забор, а после на обход вдоль всей территории, чтобы зайти заново во двор. Трезво оценив ситуацию, они задействовали ту же схему, что выполняли ранее. Нил никогда ещё так возбуждался, как на данный момент, когда они уже разложили всё для призыва, следуя написанному в книге.

И вот, часы показали ровно двенадцать ночи, а всё вокруг не заволокло туманом.