Легенды минувших дней

      Встрепенувшись, Соник неохотно открыл глаза. Ему на мгновение почудилось, что происходит что-то нехорошее, однако необъятное небо было по-прежнему безмятежным. Облака лениво плыли, иногда перекрывая солнечный свет, а вдали еле слышно шумели водопады, ниспадающие с острова Ангела.       Синий ёж облегчённо вздохнул и потянулся, сминая под собой ярко-зелёную траву. И хотя ему хотелось ещё немного отдохнуть, мимолётное предчувствие вовсе сняло сон, как рукой. Осталось лишь чувство лёгкой растерянности, которое совсем не нравилось Сонику. Поэтому, немного поразмышляв, он поднялся и перевёл взгляд на парящий над океаном остров Ангела.       – Интересно... – еле слышно пробормотал синий герой под внезапный и кратковременный порыв ветра, всколыхнувший его джинсы и белую футболку. И хотя было спокойно, что-то ему подсказывало о том, что произойдёт нечто интересное. Например, на том же острове Ангела.       

* * *

             На острове стояло воистину райское и почти тропическое лето. Фрукты и экзотические цветы вовсю играли своими яркими красками, а солнце нещадно пекло голову Наклза, который с невероятной стойкостью нёс корзину свежих фруктов в сторону алтаря Мастер Изумруда.       Однако в нескольких шагах от ступенек ехидна всё же решил взять перерыв и, опустив на землю свой урожай, глянул на алтарь. Его внимательный взор быстро зацепился за посторонний силуэт, что был еле заметен над Мастер Изумрудом. В голову поступил тревожный сигнал, а ноги сами понесли на вершину алтаря.       – Эй! – крикнул Наклз, уже добравшись до верхних ступенек. Но, ступив на площадку, он застыл с открытым ртом: на огромном волшебном камне уселась никто иная, как...       – Привет, – сладко поприветствовала ехидну летучая мышь, мягко улыбаясь и сверкая глазами цвета морской волны.       – Руж... – еле придя в себя, промолвил Наклз. К его приятному удивлению знаменитая воровка похорошела за последние пять лет, отчего в груди и низу живота разлилось необычное тепло. Было трудно отрицать её привлекательность, даже будучи закостенелым хранителем-одиночкой.       Удовлетворённо хмыкнув, Руж медленно провела рукой по поверхности Мастер Изумруда с некоторой теплотой во взгляде.       – Он такой тёплый. И живой. Столько воспоминаний, не так ли?       – Даже не надейся стащить его под моим носом, – резко отозвался Наклз, спешным шагом приближаясь к камню.       – О боги. Не надо переигрывать, милый, – спрыгнув на площадку, летучая мышь одарила его проницательным взглядом. Затем, пожав плечами, внезапно призналась: – Ты не поверишь, наверное, но я малость остыла к драгоценностям.       Хранитель, совсем не ожидавший такого откровения, потерял дар речи. А ещё спустя несколько секунд осознал, что неотрывно смотрит в глаза собеседницы, хотя её наряд из малинового топа, голубых джинс и чёрных босоножек на внушительной платформе выглядел не менее потрясающим.       – Ты мне это...зубы не заговаривай... – еле промямлил он, пытаясь вернуть себе суровый вид, что, впрочем, выходило очень плохо то ли из-за очарованности, то ли из-за долгого отсутствия практики в предостерегающих речах.       От Руж это не укрылось, отчего она усмехнулась.       – Да ты растерял всю свою хватку. Неужели никто так и не покушался на камушек?       – Нет, – прямо ответил Наклз и, всё же оторвав взгляд от собеседницы, поспешно спустился к подножию алтаря, чтобы забрать корзину с фруктами.       Удивлённая Руж проводила ехидну взглядом. Для неё всегда казалось невероятным, что никто не будет охотиться за Мастер Изумрудом – мощнейшим и наверняка самым древнейшим артефактом во всей Вселенной.       – А как же Эггман? – озвучила вопрос летучая мышь.       – К всеобщему удивлению, он давно притих, – ответил Наклз, уже с корзиной в руках поднявшись на алтарь. – Сама чего вдруг объявилась, раз так остыла к сокровищам?       – О, фрукты свежие, – нарочито отвлеклась собеседница, хватая румяный персик.       – Руж, – сурово окликнул её хранитель, требуя всем своим видом честного ответа.       Однако он последовал не сразу. Знаменитая воровка с энтузиазмом разделила фрукт пополам и одарила ехидну загадочным взглядом. Она явно наслаждалась, оттягивая момент истины.       – Тут в Мистических Руинах симпатичный домик продаётся, – наконец прозвучал ответ. – Я решила вернуться на Мобиус.       Брови Наклза стремительно поползли вверх: ему было страшно представить, сколько драгоценностей успела наворовать собеседница.       – Мне не стоит уточнять, на какие деньги он будет куплен тобой?       – Мобиус или дом? – с широкой улыбкой спросила в ответ Руж.       Последовало многозначительное, но беззлобное фырканье.       – Да, лучше не буду уточнять – спать крепче буду.       – Правильно делаешь, – летучая мышь одобрительно кивнула и положила в корзину половину персика с косточкой. – Но буду не против, если заглянешь ко мне. Завтра как раз начинается переезд со всеми вытекающими. Тут не помешают твои сильные руки, – затем она подмигнула ехидне и надкусила вторую половину спелого фрукта.       Персик оказался настолько сладким и сочным, что Руж не удержалась от звуков блаженства.       – И фруктов принеси, пожалуйста, – поспешила она попросить Наклза, взлетая на крыльях. – До скорой встречи, Наки!       – Фруктов ей принеси, – подражательным тоном проворчал тот, провожая взглядом улетающую прочь довольную летучую мышь. Однако какой-либо злобы или раздражения ехидна вовсе не чувствовал. Всё это заменило странное и прежде незнакомое чувство, схожее с эйфорией. И от этого мысль занести фрукты уже не казалась такой уж и плохой.       

* * *

             Чертежи, наброски, куча деталей, карандаши, инструменты... Вся мастерская Тэйлса была заполнена рабочими материалами, занимая значительную часть времяпровождения.       Мастерская была домом, укрытием и пристанищем юного рыжего гения. Это было удивительное место, наполненное светом, спокойствием и трудами, которые поражали всех, кто приходил в гости.       Тэйлсу только тринадцать лет. Он удивительно умён, трудолюбив и предан друзьям. А также своим воспоминаниям почти пятилетней давности.       Казалось, что всё это было сном, и в реальности не было ни метарексов, ни Космо. Но боль осталась. И эта боль из-за потери близкой заглушалась лишь работой над гениальными проектами. Даже случалось сотрудничество с Эггманом.       Правда юный Прауэр не знал, как всё должно быть в тринадцать лет. Его жизнь не изменилась: те же гениальные работы, те же друзья, те же праздники. И так длилось пять лет, которые пролетели как одна неделя.       Иногда хотелось верить, что всё и вправду было сном. Да вот только сон нарушала одна значительная деталь – огромная роза в горшке. Тэйлсу даже пришлось сделать раздвижную крышу мастерской, чтобы цветок получал достаточно солнечного света, но, в случае дождя или грозы, имелась возможность укрыть его. Только вот было неясно, почему бутон розы не раскрывался последний год...       Тэйлс настолько зарылся в свои проекты, что даже выучил полный курс средней школы, о чём свидетельствовали учебники, лежавшие стопкой на рабочем столе среди всеобщего бардака. Рыжий гений хоть и не успевал поддерживать порядок на рабочем месте, зато умел держать в порядке свои знания. Всё-таки точные науки требуют внимательности и старательности.       Однако сегодня эти две вещи пришлось отложить из-за неожиданных гостей в лице Эми и Крим, которые явно пришли по срочному делу.       Роуз за пять лет просто расцвела: выросла, обрела формы, отрастила иголки до локтей. Носила она белые сапожки, красное приталенное платье и ободок с цветком. Характер её хоть и сгладился, но неизменными остались попытки растопить сердце Соника, который, наверное, уже скоро поддастся её чарам.       Изменения не обошли стороной и Крим, немного вытянувшейся в рост. Белая футболка с жизнерадостным принтом, оранжевый комбинезон и кроссовки той же расцветки очень хорошо отражали её позитивный характер и были удобны для активного образа жизни.       – Ну, что случилось? – Тэйлс подошёл к девчонкам, снимая рабочие перчатки. Волосы у него немного подросли, а синий комбинезон механика стал его практически повседневной одеждой.       – Тэйлс, у меня машина что-то заглохла, – грустно сообщила Эми. – Посмотри, пожалуйста, что там с ней.       – Тогда пойдём к тебе, – лис кивнул.       – А не надо. Она у ворот, – отмахнулась Роуз и вышла из мастерской.       На Крим уставилась пара ничего не понимающих голубых глаз.       – Зря, что ли, двадцать пять чао с нами старались? – та пожала плечами.       – Чао-чао, – согласно вторил ей Чиз, нисколько не изменившийся за последние годы.       Протяжно вздохнув, Тэйлс снова натянул на руки перчатки и вышел вслед за Эми. Он прекрасно знал, что если та чего-то хочет, то добивается немедленно и любыми путями. Пожалуй, кроме обращения к магии после случая на водной планете, что очень сильно разочаровал её.       Тэйлс открыл капот розовой машины и, немного покопавшись, вылез с вердиктом:       – Аккумулятор вышел из строя. На его восстановление нужно прилично времени, а запасных у меня нет...       – Сделай хоть что-нибудь. Мне завтра на работу в кафе ехать, – расстроенно сообщила Эми.       – А, я так понимаю, что автобус – роскошь не для всех, – заметил Прауэр с сарказмом.       – Тэйлс! – Роуз возмущённо смотрела на него, краснея. Казалось, она вот-вот отвесит оплеуху. Однако бояться не стоило: методы насилия она оставила позади, и легендарный молот уже давно не было видно в её руках.       – Ладно, – вздохнув, сдался Тэйлс. – У меня тут вроде как остались запасные кольца. Могу сделать из них временный аккумулятор, – и он вернулся вместе с подругами в мастерскую. – Пожалуйста, не трогайте тут ничего.       Крим, уже немного поднаторевшая в технике, беспрекословно прислушалась к просьбе и направилась с Чизом к розе, восхищённо рассматривая её.       – Она такая красивая, – крольчиха медленно обошла горшок, проводя по нему рукой.        – Да, тут не поспоришь, – Эми кивнула, также любуясь огромным растением. Алый и ещё не раскрывшийся бутон чуть клонился вбок под собственной тяжестью. На какое-то мгновение ежихе показалось, что в нём есть что-то зелёное и живое. Она застыла, пытаясь понять: мираж ли это или же невиданное чудо?       Однако размышление Роуз прервали причитания Крим, которая уже была по другую сторону горшка и что-то делала с усердием.       – Тэйлс, розочке тесно...       Услышав неподдельную обеспокоенность в голосе подруги, Эми поспешила к ней. Проблема оказалась серьёзной: от края горшка откололся немаленький кусок, из-за чего земля постепенно высыпалась на пол.       Сочувствующе смотря на розу, Крим пыталась утрамбовать почву. Однако это оказалось бесполезной затеей, так как цветок слишком сильно распространил свои корни, которые совсем скоро окончательно расколют горшок на части.       Подоспевший Тэйлс внимательно осмотрел повреждение.       – Её надо пересадить, – вынес он вердикт через некоторое время. В его голубых глазах читалось чувство вины.       Эми хотела было упрекнуть лиса в сильной увлечённости изобретательством, из-за которого роза оказалась так сильно запущена. Однако быстро спохватилась: она не могла винить его после всего пережитого, а навыки инженера-механика оказались чуть ли не единственным спасением от больных воспоминаний.       – Думаешь, получится заказать горшок более большого размера? – спросила Крим у Тэйлса, озабоченная судьбой цветка не меньше него.       – Даже не знаю... – на что неуверенно ответил тот.       И хотя было ясно, что времени осталось совсем мало, Эми по-прежнему волновал другой вопрос: что же было внутри бутона розы? И было ли увиденное реальным?       

* * *

      Мобиус славился своими густыми и весьма большими лесами. Особенно территории, окружающие просторный Грин-Хилл. И хотя Соник уже обследовал все места, никто не подозревал о том, что скрывается за высокими многолетними деревьями.       Последняя база Эггмана была совсем нетипичной для него: не слишком высокая, неприметного окраса и на несколько уровней уходившая под землю. Но всё же она была достаточно просторной и хорошо оснащённой, чтобы продолжать заниматься роботостроением.       Да вот только роботы почти пять лет стояли в своих отсеках без дела, и никто не мог понять, почему Роботник отошёл от своих амбициозных планов. Пожалуй, кроме Соника и Тэйлса, которые иногда заглядывали к нему. Синий герой перекидывался парой слов, осматривая роботов, оставшихся не у дел. А рыжий гений мог посоветоваться с коллегой или же предложить совместную работу, которая выходила весьма плодотворной. И ни для кого никогда не было секретом, что два больших ума способны на многое, даже на прорыв в области изобретений.       Только вот сегодня любимое и привычное занятие у Эггмана совсем не клеилось. В очередной раз пошатнувшись, он с раздражением поспешно стёр непонятную каракулю с голографической доски. И без того хмурые брови теперь хмурились пуще прежнего, а в груди клокотало недовольство, которое могло вырваться с ещё большей вероятностью, нежели после первой тряски, случившейся утром.       – Деко! Боко! – отложив ручку от доски, гаркнул Роботник в микрофон. – Что у вас там опять?       – Просим прощения, доктор, – поспешил отозваться Деко извиняющимся тоном. – Всё те же технические неполадки в отсеке А-2.       – Я сейчас сам устрою технические неполадки в ваших программах, что будете оставшийся срок службы ходить с цикличным сбоем!       Однако исполнение сказанного неожиданного прервалось ярким светом зелёного Изумруда Хаоса, встроенного в приборную панель неподалёку. Ошарашенный и давно позабывший об артефакте Эггман резко замолк. Оставив помощников без обратной связи, он поспешил к компьютеру, на мониторе которого тут же возникла трёхмерная карта с планетами и координатами – местонахождением последнего, некогда пропавшего Изумруда Хаоса.       – Хаос побери... – прошептал Роботник, наблюдая за точкой, медленно приближавшейся к Мобиусу. Не знавшие о происходящем роботы-помощники сыпали вопросами по аудиосвязи, но всё было безуспешно, и ими вскоре овладело беспокойство.       – Ах, доктор. Всё так же пытаетесь собрать все Изумруды? – раздался знакомый голос в дверях кабинета.       – А ты не иначе как обворовала весь Венус, – ответил тем же Эггман, оборачиваясь и улыбаясь краем рта. – Должен признать, что ты похорошела, Руж.       – Льстец, – польщённая комплиментом летучая мышь так же подошла к панели управления, глядя на Изумруд с ностальгией. – Так, значит, где-то рядом ещё один...       – Определённо. И осталось совсем недолго, судя по скорости падения.       Однако в голосе Эггмана не чувствовался былой азарт. Усталость или же с годами пробудившаяся совесть не позволяли ему строить зловещие планы (которые, впрочем, всё равно были провальными) относительно Изумрудов Хаоса. Хотя тяга к изобретательству по-прежнему осталась, что уже приметила Руж, бросившая взгляд на чертёж, изображённый на голографической доске.       – Что-то мне подсказывает, что нас ждут интересные деньки, – промолвила она.       – Сомневаюсь, что ты прилетела с Венуса ради Изумруда, – Роботник наконец отключил аудиосвязь, тем самым оборвав не прекращавшийся галдёж помощников, из-за которого у него уже начинала болеть голова.       – Но интуиция всё же подсказывает мне, что пришла я к вам не зря, – поспешила признаться Руж, ловя на себе подозрительный взгляд старого коллеги.       – Оставайся, меня это не так уж напрягает. Только нос свой шибко не суй в документацию, ибо это бесполезно из-за надёжной защиты.       Через несколько минут летучая мышь стояла на пороге гостевой комнаты. Из-за стерильной чистоты она казалась несколько неуютной и отталкивающей. Впрочем, выбирать не приходилось, да и обходиться без привычной роскоши бывшей воровке было не впервой. Присев на край кровати, застеленной безукоризненно белым хлопковым бельём, она прислушалась к чему-то.       – Кажется, я знаю, кто мне сегодня приготовит ужин, – сияющие губы растянулись в довольной улыбке.       В дверном проёме мелькнули ни то уши, ни то рога иссиня-чёрного цвета. Однако субъект полностью показываться не стал и, судя по торопливым шагам, скрылся в неизвестном направлении с нервным хныканьем.       А Руж лишь рассмеялась, предвкушая скорую безобидную шалость.       

* * *

      Ночь подкралась незаметно, накрывая западные земли Мобиуса своим звёздным небом без единого облака. Лишь свободолюбивый ветер гулял по крышам и огромным полям, залитым серебряным светом луны. В окнах домов, раскиданных по Грин-Хиллу и Мистическим Руинам, один за другим гас свет. Даже Соник, устроившийся на крыше дома Тэйлса и ранее поглядывавший в сторону освещённой мастерской, был не в силах устоять перед могущественными чарами Морфея и умиротворяющими звёздами. Глаза слиплись прежде, чем он успел посетовать на заработавшегося хвостатого друга.       Когда погас свет в последнем доме (а Тэйлс, как обычно, продолжил свои изобретательства), в небе ярко вспыхнула красно-белым одна из звёзд. Но звезда эта была иная, не похожая на остальные. Разгораясь ярче, она неуловимой стрелой скользнула по небосклону в сторону огромного поля, усеянного спящими в этот час цветами.       Оглушительный взрыв с последовавшей ударной волной, накрывшей ближайшие сотни метров, вырвали из сонного царства многих жителей пригорода. Даже Соника, что теперь удивлённо взирал на клубящийся столбом дым над местом падения. Обменявшись взглядом с выбежавшим из мастерской Тэйлсом, он понял: дело серьёзное и без них не обойдётся. И синий ёж тут же побежал к полю.       Как оказалось, не он один спешил. На месте уже были Эггман в халате поверх пижамы и Руж, ещё явно не успевшая переодеться ко сну.       Дым продолжал взмывать в небо, не давая разглядеть упавшее нечто. И он почти рассеялся лишь когда подоспел Тэйлс, немного уступавший Сонику в скорости передвижения.       – Вот так сюрприз, – удивлённо поднял брови Эггман, когда дым окончательно рассеялся. Перед взором присутствующих предстал большой кратер с примыкающей к нему бороздой, образовавшейся из-за торможения при падении. А на дне кратера виднелся смутно знакомый силуэт.       Чуть не задохнувшись от изумления, Руж соскользнула вниз и приблизилась к нему.       – Да это же... – упавшим голосом промолвила она, не веря своим глазам. При приближении стало отчётливо видно перепачканное и израненное лицо чёрного ежа с красными полосами на иглах и руках. От порванной одежды, кроме золотых колец, почти ничего не осталось, а всё тело покрывали ссадины и ожоги. В сжатой в кулак руке слабо мерцал белый Изумруд Хаоса.       Руж сглотнула, окончательно осознавая произошедшее. Опустившись на корточки, она стянула перчатку со своей руки и коснулась шеи ежа.       – Он жив...       Остальные присутствующие лишь с недоумением переглянулись. Но чувствовали, что сюрпризы на этом не закончатся.