From different worlds

Ты ведь могла знать об этом задолго до этого, конечно, могла. Но ты была слишком глупой, чтобы понять, верно? Или просто притворялась, что не понимаешь. Ты не хотела понимать, так было проще. В тысячи раз лучше было продолжать охотиться в глубинах своего сознания за сомнениями, которые время от времени возникали, когда он не снимал эти проклятые солнечные очки в твоем присутствии. "Может, у него какая-то болезнь, и спрашивать об этом было бы неуместно, верно?" - повторяла ты про себя, наблюдая за его разговором, прислонившись к столешнице в кабинете. Одним словом, не то чтобы у него не было своих странностей, одной больше или одной меньше, какие могут возникнуть подозрения? Да, действительно. Почему тебя так удивило, что Ута - гуль? Это была лишь одна из многих его странностей. Ты всегда это знала, но теперь тебе пришлось с этим столкнуться. Пришлось признать, что безопасность, которую он обеспечивал тебе с той случайной первой встречи, была всего лишь ложью, созданной твоим разумом. В конце концов кто может считать такого человека надежным? Боже, запах крови был таким тошнотворным, таким ужасающим, ты никогда не ощущала его так сильно и никогда не видела столько крови. Неужели человеческое тело может вместить ее? Рука переместилась к шее, где небольшая красная струйка горела в тонкой алой ране, образовавшейся над ключицей. Нож, от которого она пошла, беспомощно лежал в нескольких шагах от тебя, и ты все еще могла различить его по слабому блеску, исходившему под багровым покрывалом, окунувшим асфальт. Теперь это казалось таким банальным оружием, таким нелепым. Ты едва ли не удивлялась, как можно было пораниться чем-то настолько незначительным, что до сих пор болит запястье от хватки жалкого человеческого существа. На фоне открывшегося перед тобой зрелища прежняя опасность казалась лишь неудачной шуткой. Но теперь эту шутку буквально пожирали. Съели, как съели бы пончик на завтрак. Человека, напавшего на тебя, буквально съедали. Не просто убили, не просто разорвали на части, а именно съели. Его плоть разрывали, пережевывали прожорливыми зубами и прогоняли в еще не успевшее высохнуть горло. Его кровь слизывали, пили, кости раздробляли, вытаскивали, как и органы, словно рыбу, которую нужно почистить. Может, это печень, которую он сейчас кусал? Был ли у тебя шанс сбежать? Выжить? Ты помнишь, как почувствовала волну облегчения, когда в слезах увидела знакомую фигуру, но... Тебе хотелось закричать, но так было бы еще хуже. Ты хотела убежать, но кто мог убежать от такого существа? Он, казалось, забыл о тебе, склонившись над своей трапезой. Кровавый хищник, голодный, слишком поглощенный своим голодом, своим желанием получить отвратительную пищу. Да, он был голоден. Конечно. Голод, он был голоден. Вот почему Ута так быстро отстранил тебя от работы в тот вечер. И ты чуть не забеспокоилась, услышав, как он закрыл за твоей спиной двери своего магазина, когда ты уходила. Ты подумала, что сделала что-то плохое, слава богу. Подождите, что? Слава богу? Нет, нет. Нельзя было чувствовать облегчение. Одним словом, ты скоро умрешь, стоит тебе снова найти свою панику, ту, что блокировала тебя еще мгновение назад. Он, этот парень, убил бы тебя. Он был голоден, он бы съел тебя... верно? Теперь твой взгляд был прикован к зрачкам демона. Красные радужки, окруженные черным морем, медленно повернулись к тебе, как будто он услышал твой вопрос. Даже его спина, которая до этого момента была согнута в звериной позе, медленно выпрямлялась. В его челюстях не осталось ничего - ни плоти, ни костей. Он был просто... красным. Брызги живого сока окрасили его безжизненное лицо выше носа, татуировки почти исчезли под чужой кровью. И молчание заговорило, оглушительно закричало среди вас. Ты спрашивала его, сколько вреда он тебе причинит, а он спрашивал тебя, когда же ты приговоришь его, разрушив жизнь, которую он построил. У тебя не хватало смелости пошевелиться, ты так и осталась сидеть, свернувшись калачиком на земле, обхватив руками шею, почти в надежде, что он не заметит твою рану, что ты жива. Одежда тоже была мокрой от крови и желтоватой жидкости, происхождение которой ты не желала знать. На мгновение тебе показалось, что ты навсегда останешься там. Он без выражения смотрел на тебя сверху, а ты - готовая стать пищей для зверей. Твой взгляд слегка опустился, сосредоточившись на фоне за его ногами. Там тоже было красное, темно-красное. Красный, который тянулся вдоль дороги ужасными волнами и багровыми брызгами. От напавшего на тебя человека не осталось и следа, вернее, следы были очень мало похожи на человеческие. Тебе стало интересно, жалко ли его. Честно говоря, ты не знала, что и думать. Это было ужасно, но в то же время как ты могла уберечь себя от того, что он собирался с тобой сделать? - Ты что, все это время наблюдала? Голос Уты внезапно разбудил тебя. Боже, ты и забыла, что это был его голос, такой тихий, такой спокойный по отношению к тебе. Верит ли он тебе? Достаточно ли он тебе доверял? Почему он молчал? Тебе нужно было знать. - Если ты расскажешь, ты знаешь... Больше он ничего не сказал. Его голос в бреду звучал почти успокаивающе, но он сдержал самые страшные слова и просто лениво провел ладонью по животу, наполненному после неизвестно скольких лет. Предупреждение, которое означало тысячу вещей, тысячу угроз, но у него хватило деликатности не дать тебе его услышать. - Ты попала в беду в нужное время... твоя рана? Твои губы приоткрылись, но на мгновение ты лишь вздохнула, не зная, что сказать. Голова шла кругом, голова кружилась, и все вокруг дрожало. На ногах нельзя устоять. - Рана...? Ты повторила его слова, словно была не в состоянии думать самостоятельно. Ты поняла. Что ж, это означало, что, по крайней мере, ты все еще осознаешь себя. Он, казалось, спокойно принял твое состояние и лишь легким жестом руки с татуировкой поднес ее к своей шее, на которой также красовалось уникальное клеймо - черное, а теперь окрашенное в красный цвет. - Ты ранена. Это был не вопрос, Ута просто знал это. Руки медленно соскользнули с шеи и упали на колени. Конечно, конечно, он знал. Он чувствовал это, поэтому и был рядом. Ты попала в беду в нужное время, конечно, ведь он был голоден. Он не стал бы тебя есть, если бы захотел, он бы не прогнал тебя. Если бы он захотел, то сделал бы это в своей мастерской, в безопасности. Теперь ты знала это, и внезапное чувство облегчения ударило тебя, как электрический разряд, неожиданно вызвав слезы на глазах. Не от паники, а от облегчения тебя чуть не стошнило, а осознание ситуации хлынуло на тебя, как ледяной водопад. Твой разум, усыпленный вопросами, внезапно проснулся, принимая к сведению все, что произошло, все, что тебя окружало. Смерть и неоправданное насилие. Не от Уты, а от того, что ты могла бы испытать без него. Никто не гарантировал тебе, что без его трагического вмешательства ты выберешься живой и уж тем более невредимой. Ты действительно была близка к смерти, и там, где тебя порезал нож, теперь злобно жгло, возвращая тебя в тот миг, когда явился дьявольский палач. Ты даже не помнишь, была ли причина, по которой тебя так крепко сжимали грязные неведомые руки, не помнишь, могла ли ты говорить, но молиться - да. Боже, ты увидела смерть. Смерть была, ты прикоснулась к ней, она была вокруг тебя. Ты видела ее, она была окрашена в красный цвет, темно-красный, освещенный лишь люминесцентными лампами, которые почти безжизненно и шатко свисали со стен безлюдных переулков. Смерть текла под твоими коленями, как отвратительные ручьи, скапливающиеся на дне тупика. Куда бы ты ни посмотрела, везде была только смерть или бездушные вещи. Где же жизнь? Указательный и средний пальцы отчаянно давили на шею, ища место, где сердце могло бы подтвердить, что ты еще жива, что тебя никто не убил. Ты была жива, ты увидишь завтрашний день. А фигура гуля, бесчувственно нависшего над тобой, снова стала обнадеживать. Ты наблюдала, как его адские глаза терпеливо смотрят на тебя, светясь в темноте. О, он тоже был жив, рядом с тобой. - Ута... Ты позвала его, как новорожденную птицу. Он впервые сделал шаг к тебе, без угрозы, лишь в ответ на твою мольбу. - Ута... Ута... дай мне услышать твое сердце... пожалуйста... пожалуйста... Тебе нужно было ощутить его живым. Тебе нужно было ощутить в нем жизнь, как ты ощущала ее в себе, чтобы знать, что посреди смерти ты не одна. На этот раз выражение его лица выдало его. Его темные склеры расширились чуть ниже век, которые слегка приоткрылись. Его черные волосы мягко и длинно спадали на плечи, а голова слегка наклонилась, вопросительно глядя на тебя. Это было нормально, что он не понимал. Ты всего лишь человек, что за странная просьба? И все же это была ты. Человек, которого он не хотел есть, человек, к которому он бежал, как только учуял запах крови. Человек, который иногда проскальзывал в его лавку, разглядывая новые маски и задавая тысячу любопытных вопросов. Человек, с которым он ходил выпить кофе, чтобы хоть на мгновение забыть о том, как сильно мир ненавидит таких, как он. Да, сделанная тобой просьба не была такой уж безумной. Ты всегда была странной, настолько странной, что Ута чувствовал необходимость спасти тебя, несмотря на этот нелепый мир, который всегда бежал слишком быстро вокруг его неподвижности. Его руки, украшенные татуировками, расслабленно вытянулись вдоль боков, слегка приоткрыв ладони, направленные на тебя. Не приглашение, но разрешение сделать то, что ты хочешь. - Если ты уверена... Единственные слова, произнесенные, возможно, чуть более неуверенно, и его спокойный голос, слегка надломленный неуверенностью, и в то же время такой сладкий в этой смертельной тишине. По ногам пробежал адреналин, и, несмотря на усталость, ты встала, движимая желанием дотянуться до этого живого существа. Это не было объятием, ты просто приложила ладони и нежно приложила ухо к его груди, ища тот самый желанный звук. Как колыбельная песня, он убаюкивал тебя, его сердце билось с легкой быстротой о твою щеку. Под его грудной клеткой слышались также звуки пищеварительного процесса, в котором участвовало то, что было твоим мучителем. Это было не так страшно, как ты себе представляла: тело, которое сейчас держало смерть на расстоянии от тебя, уничтожало ее прямо под твоим прикосновением. И пока ты слушала, как утешительно бьется сердце в груди монстра, тебе было плевать на кровь, которая теперь бесславно пачкала даже твое лицо. Просто ты была рядом, наслаждаясь теплом живого тела, а в ушах гуля пронеслась благодарность, которую он не ожидал услышать. Это не было объятием, но его руки, словно призраки, легко опустились на твои бедра, удерживая тебя, а красные радужки, прекраснее крови, поднялись к черному небу, рассеченному серыми небоскребами. И пока ты слушала, постепенно ослабляя свой страх, он чувствовал твой вес на своей груди, все более ощутимый с каждым вдохом. Ты, жалкое человеческое существо, ищущее убежища у плотоядного зверя, как он был благодарен тебе за то, что даже в самом страшном откровении, которое он мог сделать тебе, ты все еще была рядом, напуганная, но понимающая, и все же ты смогла сделать этот мир вокруг него менее жестоким.