Ложь под доспехами

В следующий раз мне удалось съездить в Залы Торина только зимой. Всю осень я провела в делах, в основном торговала в Ногроде, недалеко от Белегоста. Папа всё ещё был слишком слаб, чтобы продолжать своё купеческое ремесло, но я не скучала в одиночестве, потому что Гил очень милосердно вызвался подрабатывать всё это время со мной. На зимние праздники Ирис позвала меня и родителей к себе в гости, и я была очень рада, потому что для гномов нет торжества более прекрасного, чем День Дурина, а в Залах Торина этот праздник был по-настоящему волшебным. Мама и отец много времени проводили с внуками, поэтому мы с Ирис и её мужем почти каждый день ходили на прогулки, на ярмарки и иногда даже в таверны. Периодически к нам присоединялась и Дис, но из-за приближающихся праздников у нее, как у члена королевской семьи, было много хлопот и мало свободного времени. Я отчетливо помню, как изысканно я нарядилась в День Дурина. Отец подарил мне чудесное новое платье, и выбор мгновенно пал на него. Мои волосы были очаровательно уложены, украшены гномскими косами, которые так гармонично вписывались в нашу культуру. Надевать украшения я не хотела, и хотя Дис упрашивала меня примерить её рубиновое красное колье, я сразу отказалась. Почему-то в голове проскользнула мысль, что если, не дай Махал, я на празднике повстречаю короля Торина, то он сразу заметит на мне драгоценности его сестры и велит отрубить мне голову. Свои глупые опасения я не решилась кому-нибудь высказать и сохранила их в тайне. В итоге на моей шее лишь скромно сверкала золотая цепочка с небольшой подвеской, а в ушах — простенькие серьги, имевшие такой же камень, как и на цепочке. Мне нравилось моё отражение в зеркале, я считала, что выгляжу роскошно, но ровно до тех пор, пока не увидела леди Дис во всём ее великолепии. Её платье, расшитое драгоценными камнями, блестело в лучах света, а на голове красовалась столь изящная диадема, что лучи, отражаясь от этих бриллиантов, ослепляли глаза. Ирис шепнула мне на ухо, что это традиционный царский наряд, когда-то принадлежавший матери Дис и Торина — жене Траина. Я кивнула, осознавая, что теперь трудно сомневаться в королевском происхождении Дис. Я всегда считала её очень привлекательной гномкой, но в этот момент она казалась невероятно прекрасной, как никогда прежде. Затем я увидела её сыновей и, поначалу, даже не узнала их. Обычно неухоженные и растрёпанные сорванцы теперь предстали в великолепных одеяниях, хорошо причесанные и сдержанные. Я с опасением наблюдала за Кили, боясь, что он может снова вытворить какую-нибудь глупость, свойственную ему по юности ума, но на удивление, ничего подобного не произошло – молодой принц, как и его старший брат, продемонстрировал свои королевские манеры на славу. Затем небольшой, но восхитительно талантливый оркестр заиграл мелодию тише, и в Тронный зал величественно вошел король Торин. Толпа, собравшаяся у ступеней, вдруг разошлась, открывая дорогу Дубощиту, и гул большого скопления людей постепенно затих: все восприняли этот момент в благоговейном молчании, отдавая дань королю. Торин склонился в почтительном поклоне, приветствуя свой народ, и гномы низко поклонились ему в ответ. Стоя в толпе, я не могла разглядеть короля за спинами других гномов, но когда Торин поднялся на тронную возвышенность и занял своё место рядом с сестрой и племянниками, я, наконец, смогла рассмотреть его полностью. Темно-синее царское одеяние, волнистые черные волосы… В тот миг, вероятно, моё сердце на мгновение остановилось. Он выглядел точно так же, как в моем сне, и обрывки того кошмара нахлынули на меня волной воспоминаний. Я никогда в жизни раньше не видела его в этом наряде в живую, только во сне. Странные мысли о правдивости гаданий вдруг возникли в моей голове. Быть может, он и вправду моя судьба? Я нервно сглотнула и крепче схватила Ирис за руку, чтобы не упасть от накативших эмоций. Король начал свою торжественную речь. Его голос звучал мощно и уверенно, так что каждый в Тронном зале без труда слышал его слова. Зачарованная, я следила за движением его губ, не отвлекаясь ни на миг, но почему-то ни одно сказанное им слово не осталось в моей памяти. Только когда, как мне показалось, его торжественная речь подошла к завершению, и веселые гномы с радостными возгласами подняли свои бокалы к потолку, я, наконец, смогла оторвать взгляд от короля и выдохнуть с облегчением. Пиршество началось, и вскоре я затерялась в весёлой атмосфере праздника. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем Дис смогла найти меня в этот вечер. Я отыскала свободный стул и усадила её рядом с собой за столом. Я сделала несколько комплиментов ее очаровательному наряду, но Дис всё равно выглядела весьма подавленной. – Все эти светские беседы совершенно утомляют меня, Дарси, – пожаловалась она. – Мой тебе совет: если когда-нибудь решишь породниться с королевской семьей, не забудь запастись успокоительным. Дис произнесла это так непринужденно, будто просто шутит, но я восприняла её слова слишком серьёзно. "Если решишь породниться с королевской семьей," – звучал женский голос в моей голове, и внезапно мне стало нестерпимо любопытно узнать, правда ли она видела отражение своего брата в моей гадальной чашке или просто соврала. Когда я почти решилась задать этот вопрос, меня неожиданно перебил другой мужской голос. Обернувшись, я увидела незнакомого молодого гнома, пригласившего меня на танец. Сначала я хотела отказаться, но Дис лишь отмахнулась от меня. – Иди, танцуй, – произнесла она, легонько толкнув меня, чтобы я встала из-за стола. – Я чуть посижу, а потом тоже пойду танцевать. Встретимся у оркестра через две мелодии. Я блестяще справилась с первым танцем, а второй посвятила старшему сыну Дис, светловолосому Фили. Он был славным партнером, но слишком юным и уж очень разговорчивым. Когда мы кружились по залу, я заметила Дис, сдержавшую своё обещание вернуться к танцам. Её кавалером был король Торин, который, благодаря своему немалому опыту, вёл её с такой грацией, что позавидовал бы даже его старший племянник. Когда мелодия кончилась, я остановилась у оркестра в ожидании Дис. И она пришла. Под руку со своим братом. – Торин, ты, вероятно, помнишь мою подругу, – сказала она, и я присела в неловком реверансе. – Конечно, леди... – Он замолчал, видимо, стараясь припомнить мое имя. – Дарси. И я не леди, – не дожидаясь ответа, сказала я. Было очевидно, что он не помнил ни меня, ни моего имени, но этикет заставлял его притворяться, будто он не забыл. – Дарси сейчас танцевала с Фили, – добавила Дис, чтобы разрядить обстановку. – Правда? – Торин проявил напущенную заинтересованность. – И как вам мой племянник? Меня почему-то ужасно разозлило его притворство. Он спросил о племяннике, хотя вовсе не хотел об этом узнать, и – я более чем уверена, – ощущал полное равнодушие или даже тяжесть от нашего разговора. Если вам неинтересно, то зачем притворяться? Зачем задавать глупые вопросы, на которые невозможно придумать хороший ответ? – Великолепен, – коротко произнесла я, совершенно не испытывая чувства вины за столь короткий ответ. Вскоре Дис забрал незнакомый мне мужчина, пригласив её на танец, и я осталась рядом с Торином одна. – Вы танцуете, леди...? – Обратился ко мне король, вновь забыв или мое имя, или то, что я не леди, или и то, и другое. Я разозлилась ещё больше. Теперь я не боялась короля, а, скорее, презирала его за наигранность и излишнюю манерность. – О, не утруждайтесь, – недовольно фыркнула я с притворной вежливостью и даже заметной дерзостью в голосе. – Вам необязательно танцевать со мной только потому, что мы стоим рядом и не знаем о чём говорить. Можете идти, я вас не держу. Его брови поднялись кверху от удивления, а прекрасные голубые глаза стали ещё круглее. В миг мне стало стыдно за мою несдержанность, но извиниться не позволила гордость: в конце концов, это не я наигранно притворялась, что мне интересен наш разговор. Король Торин сверкнул на меня глазами, в которых я, на удивление, не увидела гнева, а лишь только его озадаченность. Он слегка поклонился в своей сдержанной манере и покинул меня. Как только он ушёл, мою уверенность как рукой сняло. Я судорожно выдохнула, избавляясь от остатков чувства раздражения. В этот момент я осознала, что меня злило не столько поведение Торина, сколько я сама. По-видимому, я не произвела на короля никакого впечатления, раз он не запомнил ни моей внешности, ни моего имени. Я была лишь одной из десятков, нет, из сотен обычных женщин, каких он видел каждый день и каким так же, как и мне, оказывал мизерные доли своего светского внимания. Я чувствовала, что у него совершенно не было желания со мной танцевать или говорить, но ему приходилось. Торин делал всё не от души, а по когда-то давно вызубренным им правилам хорошего тона. Когда Дис вернулась с танцев, она встретила меня вновь за столом. – Я не видела вас среди танцующих пар, – начала она. Я медленно оторвалась от тарелки со сладостями и встретилась с её обеспокоенным взглядом. – Постой, ты сидела тут всё это время? Когда я уходила, я слышала, как Торин пригласил тебя. – Я отказала, – пожала плечами я. Потом по моей спине пробежал холодок от осознания, что я отказала в танце не просто брату подружки, а настоящему королю. – Это, наверное, моя вина, – вздохнула Дис. – Я попросила Торина потанцевать с тобой. Но я не подразумевала ничего плохого! Я думала, ты потанцуешь с ним и перестанешь его бояться. Кто же знал, что ты боишься его так сильно, что откажешь в танце! Она посмотрела на меня глазами, полными раскаяния. Я напряглась. – На самом деле... Я немного... надерзила ему. Совсем немножко! – Надерзила Торину? – Совсем чуть-чуть! – Накатившая тревожность дала о себе знать. Мой голос слегка дрогнул. – Дис, мне что теперь отрубят голову? – Глупости. Никто тебе ничего не отрубит. Просто... – Гномка ненадолго замолчала, переваривая всё сказанное. – Скажи, Дарси, как так получилось? Ты ведь боялась Торина до смерти. – Если бы он был таким как ты, простым и добрым, а не напыщенным и чопорным, я бы с радостью с ним потанцевала. Но он ведь даже имени моего не запомнил! Я сказала, что если ему в тягость находиться со мной, то я не держу. И он ушёл. С каждым моим словом улыбка Дис становилась всё шире, а под конец она и вовсе захохотала, несмотря на недовольные взгляды окружающих светских дам и джентльменов. – И ты так сказала ему? "Я вас не держу"? – Вперемешку со смехом произнесла Дис. – А ты, Дарси, оказывается, не промах! Съязвила королю! Конечно, "съязвила" – слишком громко сказано, но мне всё равно стало не по себе. Вдруг король воспримет это как неуважение или ещё чего похуже и потребует расправы? – Я поговорю с ним, – сказала подружка, заметив мой озабоченный взгляд. – Он не всегда такой. Я подскочила из-за стола, не давая ей уйти: – Дис, не надо! Я ведь от стыда сгорю! Мне кажется, я опять начала его бояться. – Госпожа Трусиха вернулась? – Подшучивала Дис. Потом она кивнула в сторону танцующих пар. – Смотри, ему уже не до нас. Я взглянула в ту сторону и увидела короля, властно кружившего свою новую спутницу в такт мелодии. За весь праздник Торин не пропустил ни один танец, не считая тот, что я ему отказала. Я не могла вообразить, какую нужно иметь выдержку, чтобы протанцевать весь вечер напролёт с разными дамами, если уже после третьего танца я ощущала себя как выжатый лимон. Возвращаясь с праздника домой под покровом ночи, мама и Ирис не переставали расспрашивать меня о кавалерах, с которыми я танцевала. Наверное, они хотели выведать не приглянулся ли мне кто-нибудь и не появились ли достойные кандидаты мне в мужья. В то же время отец и Фарн говорили о политике. Я краем уха уловила их доводы о стратегической ценности Эребора не только из-за его богатств, но и из-за его географического положения. – Я всё к тому, что в ближайшие несколько лет королю Торину придется возглавить поход на Одинокую гору, – сказал Фарн, и папа, с понимаем, кивнул. – Я не помню Смауга, но я помню, сколько страданий он принёс нашему народу. В тот момент я пребывала в прекрасном праздничном настроении, поэтому не восприняла их слова всерьёз. – Ирис, а помнишь, когда мы были маленькие, мы играли в храбрых воинов, победивших дракона? – С детской радостью обратилась я к сестре. Ирис кивнула. – Конечно, помню. Какими мы были взбалмошными! Кстати, я всё ещё храню те деревянные мечи, что вырезал папа нам в детстве. Когда мои дети подрастут, они тоже будут играть в бесстрашных воителей. *** С приходом весны я наконец обрела долгожданный покой, ведь состояние отца стало улучшаться, и он вновь решил вернуться к торговле. Я старалась оказывать ему помощь, хотя в этом не было особой необходимости, поскольку у нас имелся надежный помощник Гил, и мои рабочие заботы практически сошли на нет. Мама всё чаще и настойчивее стала убеждать меня, наконец, задуматься о замужестве, но мне было так свободно и так хорошо, что я не хотела даже ходить на свидания. Я жила у Ирис, но порой оставалась ночевать у Дис. Её королевского брата я всё ещё ужасно боялась и ни разу с ним не встретилась, хотя Дис уверяла меня, что это всё глупости. Если Торин снился мне, то это всегда был кошмар, в котором меня либо отправляли в ссылку, либо приговаривали к казни. Зато его племянники и во сне, и наяву были со мной добры и вежливы, и нередко мы сражались на мечах ради развлечения. Однажды, когда я возвращалась из лавки, на другой стороне дороги я увидела Фарна. Я хотела помахать ему рукой, но вовремя заметила его спутника – короля Торина. Я даже подпрыгнула от неожиданности. По их лицам я поняла, что мужчины ведут какой-то серьезный разговор, но подслушивать его мне не хотелось. Я ускорила шаг, не желая лишний раз попадаться на глаза королю, и успела прошмыгнуть в дом за доли секунды до того, как могла бы оказаться замеченной. Только хлопнула входная дверь, я подошла к окну и аккуратно выглянула на улицу. Фарн и Торин дошли до калитки и остановились, чтобы договорить. – Что-то случилось? – с недоумением спросила Ирис у меня за спиной. Вздрогнув, я отстранилась от окна и отмахнулась. Вечером за ужином Фарн поделился новостью, что виделся с Торином и получил приглашение на заседание королевского совета, в котором он состоял. Дубощит собирал своих приближённых для обсуждения какого-то важного вопроса, скорее всего, касающегося захвата Одинокой горы. – Как я и говорил, этот день должен был настать, – самодовольно произнёс Фарн, едва прожевав. Ирис пропустила его слова мимо ушей, накладывая добавки своего фирменного супа. Сестра вообще не любила политику, а я плохо в ней разбиралась, однако, из уважения к зятю решила проявить интерес. – То есть, Его Величество намерен взять всех своих приближённых в поход? – спросила я. – Всех ли — не знаю, – ответил Фарн. – Но в разработке военного плана участвовать будут все, поэтому и собирается Королевский совет. – А что на это скажут другие народы Средиземья? – не унималась я. – Если дракон пробудится, кто понесёт ответственность за все его разрушения? – Мы не знаем, жива ли вообще эта старая змея. Возможно, Смауг скончался от своей же алчности, – продолжил он, – но если он всё ещё жив, тогда отряду Торина придется очень нелегко. – Ты у меня смотри, Фарн, ни в какой поход не отправляйся, – строго произнесла Ирис, сверкнув на мужа глазами. – Сообщи всем, что у тебя есть молодая жена и маленькие дети. – Но у Глоина тоже есть жена и ребёнок, а он громче всех заявляет, что пойдёт возвращать Эребор. И сына, если понадобится, с собой возьмёт. Разразился спор, и Ирис, не стесняясь, пригрозила мужу, что если он продолжит трепать ей нервы, она незамедлительно сложит свои вещи и вернётся в Белегост к родителям. Я молчала, не желая вмешиваться в их словесные перепалки. Через некоторое время они оба остыли и продолжили говорить как ни в чём не бывало. – А знаешь что, Фарн? Возьми-ка Дарси с собой на заседание, – предложила сестра. Я поперхнулась супом от удивления, и им пришлось постучать мне по спине, чтобы привести в чувства. – Зачем? – Там ведь куча холостых военных и дипломатов будет. Может, понравится кто-нибудь. – Невообразимо! Ты говоришь прямо как мама! – Воскликнула я. – На самом деле, Дарси, если ты хочешь, я найду тебе местечко в зале заседаний, – сказал Фарн. Его лицо было полно решимости. Меня терзали сомнения. С одной стороны, мне было интересно побывать в новом месте и пообщаться с новыми людьми, но с другой – я была уверена, что встречу там Торина, которого почему-то не хотела видеть. – Готовься, что на заседании будет очень скучно, – предупредила Ирис. – Но Дис тоже пойдёт туда. Она всегда ходит на подобные мероприятия. Услышав про Дис, я заметно воспряла духом, потому что с ней мне всегда было веселее и спокойнее. Через несколько минут уговоров, я всё-таки согласилась. Фарну пришлось пообещать своей жене, что он познакомит меня с самыми важными и авторитетными гномами города.