Самый темный час | Darkest Hour

Я отчётливо помню ту ночь. Ночь, когда я стал другим. Это была обычная июльская ночь, тёплая и немного влажная от дождя, который прошёл днём. Я стоял у стены подземного перехода, рядом с домом Дурслей, потирая разбитую губу и ощущая на лице несколько синяков. Всего час назад я потерпел поражение в драке с дядей Верноном. Мой кузен пронёс в дом грязь, и, конечно, обвинение снова упало на меня. — Я ненавижу это место! — прошептал я в темноту, что окружала меня. Я говорил не только о подземном переходе, где я прятался, чтобы скрыться от дяди, но и о том, как меня всегда оставляли одного. Они оставляли меня наедине с собой. После всего, что случилось, они оставили меня одного. После того, как я спас этот чёртов камень, после того, как вытащил Джинни из лап василиска. Спасение крестного, дементоры, Турнир Трёх Волшебников, даже после смерти крестного — они всё равно оставили меня одного… погибать! Я вздохнул с яростью. Я сражался в этой чёртовой войне ради них. Я всё ещё сражался. Даже после того, как меня назначили тем, кто должен был убить того ублюдка, чтобы завершить то, что начали гораздо более умные, чем я, волшебники. Я насмешливо усмехнулся, умные, да? Если они такие умные, почему, чёрт побери, вся эта война вообще началась? Я глубоко вздохнул. Нужно было прекратить думать о таких вещах, и я встал, решив прогуляться, когда тёплый воздух вокруг меня вдруг стал ледяным. Мой первый инстинкт — дементоры, но, когда существо подошло ближе, я понял, что это не они. Это был человек… или, точнее, нечто, что выглядело как человек. Вампир, который изменил меня, был высоким мужчиной с чёрными волосами и бордовыми глазами, которые казались излучающими тот же холод, что и его тело. — Кто ты? — прошептал я, зная, что ни один человек не может быть таким холодным и красивым. Демон улыбнулся, и что-то во мне замерло. Я не мог двигаться, едва мог дышать. Он подошёл ближе, я попытался отступить, но он не дал мне этого сделать. Он словно удерживал меня на месте чем-то неосознанным, как будто желая держать меня там, где хотел. — Кто ты, красавец? Я хочу узнать твое имя, прежде чем ты умрешь, — сказал демон мягким, завораживающим голосом. Я не хотел ничего, кроме как слушать его голос вечно, но когда он произнёс слово «умрёшь», я инстинктивно потянулся к своей палочке. Демон рассмеялся и одарил меня насмешливой улыбкой. — Это не поможет, красавчик. Чтобы доказать свои слова, он протянул руку, вырвал палочку из моих неподвижных пальцев и, не раздумывая, сломал её пополам. Он приблизился ещё больше и шепотом произнёс мне в ухо: — Ты будешь потрясающим. Последнее, что я помню, это огненная боль, которая началась в моём левом плече и сковала меня, распространяясь вниз. Мне было жарко. Я должен был гореть. Не может быть, чтобы я чувствовал такую боль и не сгорал заживо. Может, я в аду? Да, это должно было быть так. Я умер и попал в ад. Я должен был гореть вечно за те жизни, которые я унес в ходе войны. Смутно слышал смех. Демоны смеялись надо мной, издеваясь над моей болью. Я почувствовал, как мои глаза резко открылись, и мгновенно заметил, что что-то не так. Прежде всего, мне больше не нужно было дышать. Я вдохнул, несмотря на это, и зарычал, ощущая, как моё горло горит, напоминая мне о той боли, что я пережил совсем недавно. Я встал, довольно грациозно, с трудом подавив пылающую жажду. Я прогнал её в самые тёмные уголки разума. Только моё обучение в Окклюменции позволило мне справиться. Я посмотрел в небо и поморщился. Солнце было слишком ярким. Глубокий рёв в вышине остановил мои мысли. Это была машина, сказал я себе, просто машина. «Что, черт возьми, происходит?» — подумал я. «Почему всё стало таким чётким? Почему я слышу всё? Почему…» Мысли остановились, и я понял, что мой слух стал гораздо острее. Я никогда не ощущал ничего столь прекрасного. — Где… — я глубоко вдохнул. Я почувствовал, как моё горло вновь пылает, наполняясь чем-то похожим на человеческую слюну. Мне нужно было… я хотел… что-то. Когда я, едва сдерживаясь, выбрался из подземного перехода, я начал охоту. Я едва заметил, как моя кожа искрится на ярком свету, словно поломанное стекло, блеск которого ослепляет. Я не обращал на это внимания. Мне нужно было избавиться от этого жара! Нужно было найти тот источник, что одарил меня этим чудесным, но проклятым запахом. Не прошло и секунды, как я обнаружил источник этого заманчивого аромата. Это был молодой человек, лет девятнадцати, явно страдающий от похмелья. Я подошёл медленно, наслаждаясь тем, как мой объект охоты будет изворачиваться. Молодой человек открыл свои карие глаза: — Ангел? — прошептал он, смотря на меня через полузакрытые веки. Я почувствовал, как мои каменные губы едва заметно изогнулись в грустной улыбке. — Нет, милый, я не ангел. Никогда не был ангелом.