Ensnared

Когда Гарри в какой-то степени успокоился, он сказал: — Белла, прошлой ночью ты обещала показать мне подвалы с кровью. Мы можем увидеть их сейчас? Белла провела пальцами по волосам и выглядела обеспокоенной. — Не думаешь, что тебе следует ненадолго присесть? Гарри покачал головой. Он не хотел сидеть на месте, потому что был уверен, что сон настигнет его. — Пожалуйста, Белла. Я в порядке. Мы можем пойти сейчас… пожалуйста? Белла мягко улыбнулась и взъерошила ему волосы. — Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты умоляешь. Гарри тихо рассмеялся, и она поцеловала его в лоб. — Тогда пойдем? Гарри кивнул, и она повела его через бесчисленные коридоры и проходы. Чем дальше он уходил от пещеры, тем лучше он себя чувствовал. Боль в руках и ногах уменьшилась до тупой пульсации, и Гарри понял, что синяки на его руках снова стали багровыми. Они вернулись в западное крыло и остановились у довольно темного прохода. Белла крепко сжала его руку и сказала: — Что бы ни случилось, не отпускай мою руку. Гарри улыбнулся и сказал: — Не буду. Белла поцеловала его в шею, и Гарри сказал: — Я помню свою часть сделки. Она подняла глаза и встретилась с его взглядом, выглядя слегка обиженной. — Если ты думаешь, что я буду пить из тебя в твоем нынешнем состоянии, то ты, должно быть, сошел с ума. Смех вырвался из уст Гарри при этом замечании. — Я же говорил тебе, что сошёл с ума, и с моим состоянием все в порядке. Белла оглядела его с ног до головы и саркастически сказала: — Верно. Ты в идеальной форме. Парень возмущенно фыркнул и пригладил волосы. — Конечно. Белла тихо рассмеялась и поцеловала его в лоб. — Хорошо, я решу, буду ли я пить из тебя или нет, в конце нашего визита. Это звучит достаточно честно? Он кивнул. — Да, звучит честно. Она обвила рукой его талию. — Если для тебя это будет слишком, просто скажи мне. Мальчик кивнул, и Белла повела его вниз по ступенькам. Гарри не знал, чего он ожидал, но не этого. Единственный свет в подвале исходил от факела. Тюремная камера была больше похожа на загон, без защиты от непогоды. Стены представляли собой металлические стержни, уложенные крест-накрест. Заключенные были прижаты так тесно, что постоянно касались друг друга. Люди здесь не могли спать одновременно или даже долго сидеть, если только они не настолько слабы, что не могут пошевелиться. Даже тогда на них могли наступить. Вонь была чем-то, чего он не ожидал, но должен был; это были экскременты, моча, пот и рвота. Заключенные все хрипели и стонали, большинство были худыми. Он прикинул, что может определить, как долго человек находится там, по количеству оставшейся плоти. В этот момент из дверного проема в дальнем конце подвала появился вампир. Он благоговейно склонил голову при виде Беллы и начал отпирать железные ворота. Через несколько мгновений он запер ворота и потащил за спутанные волосы бледного, изможденного мужчину туда, откуда пришел. Гарри не мог не спросить: — Их кормят? Белла фыркнула. — Мы кормим их. Когда приходит еда, самые сильные съедают каждый кусочек. У них нет мыслей поделиться. Теперь они просто безмозглые живые трупы. Гарри подошел ближе к решетке и заглянул внутрь. Его нос привык к ужасной вони, но почему-то вид этих людей напомнил ему трупы, которые он видел в пещере. — Они такие молчаливые. Белла подошла к нему и притянула к себе. — Плачь или вопли — это самый быстрый способ умереть. Кроме того, у них нет даже сил. Гарри нахмурился, а затем сказал: — Что происходит, когда их осушают досуха? Он махнул рукой перед ближайшим заключенным, у которого были видны только кожа да кости. Его глаза были затуманены, и казалось, что он даже не видел стоящего перед ним Гарри. — Темный Лорд забирает трупы. Подросток задавался вопросом, где Волдеморт. Он отступил от камеры, и Белла повела его в комнату, в которой исчез вампир. Он прошел через огромную переднюю комнату. Пол был покрыт блестящей белой керамической плиткой. Высокий центральный камин без огня, окруженный низкими белыми кожаными диванами, на которых сидело несколько мужчин и женщин. Некоторые из них вонзали свои клыки в несчастных заключенных, а остальные мило болтали, словно присутствовали на светском собрании. Гарри заметил вампира, которого он только что видел, тащащего одного из заключенных, растянувшегося на полу рядом с камином с бледным заключенным на коленях. Заключенный едва дышал, он был неподвижен. Гарри помнил все случаи, когда Белла пила его, и как он корчился каждый раз. Она отвела его на свободный диван и усадила на него. — Он выглядит мертвым. Белла проследила за его взглядом и отвернулась, чтобы вместо этого он оказался к ней лицом. — Это тебя волнует? Гарри покачал головой. Откровенно говоря, нет. Это должно было вызвать у него брезгливость. Это должно было заставить его чувствовать себя обеспокоенным, но он не был. Запах крови был тяжелым в воздухе, но его не тошнило, потому что это было ничто по сравнению с кровью и увечьями, которые он видел прошлой ночью во сне, или чтобы это ни было. — Хочешь уйти? Он покачал головой. — Я в порядке, Белла. Он ловил любопытные, похотливые и жадные взгляды других вампиров, и они заставляли его кожу покалывать, как будто в нее воткнули тысячу иголок. Белла заметила это и громко зарычала: — Никто его не тронет! Белла прикоснулась губами к его шее, и Гарри спросил: — Итак, о нашей сделке? Белла тихонько вздохнула. — Тебя так трудно отвлечь. Гарри очаровательно улыбнулся и подмигнул: — Что я могу сказать? У меня однонаправленный ум. Белла погладила его по щеке. — Мне нравится, когда ты улыбаешься. Волдеморт наблюдал из тени. Его взгляд остановился на свете изумрудно-зеленых глаз Гарри. В тот момент он не мог не согласиться с Беллой.