Служба Юстина Бэрнеби

      Меня готовили к совершенно другой жизни. Я происходил из семьи священнослужителей, а потому моё будущее было предопределено с самого рождения. Я изучал основы богословия, готовился поступить в семинарию, но всё изменил один страшный случай, когда мне было шестнадцать лет. В нашем доме тогда был большой праздник, собралось много гостей. Наш слуга под шумок напился до беспамятства и, когда все легли спать, он попытался совершить насилие над моей кузиной. Я, услышавший шум и прибежавший на помощь, не рассчитал силы и ударил не успевшего закончить своё чёрное дело кочергой по голове. Он умер на месте. И, хотя судья меня полностью оправдал, человек, убивший другого, не мог получить священный сан. А потому, когда я вошёл в полные лета, остро встал вопрос о моей карьере. В маленьком городке, где я вырос, для человека, получившего хорошее домашнее образование, работы было немного.       В ту пору мне очень помог один из моих старших братьев, Абелл. Он уже давно жил в столице и, помимо своего прихода, служил в тюрьме, где исповедовал осуждённых на казнь преступников. Он и порекомендовал меня на должность помощника местного смотрителя, господина Годфри. С самим начальником отношения у меня сложились вполне добрые: Лионель Годфри, который в личном общении показывал себя человеком добродушным и приятным, в работе становился строгим и неподкупным, что меня вполне устраивало. А вот место службы несколько угнетало. После жизни в окружении мирных фермеров, природы и светлых книг о Боге и вере, находиться в мрачных коридорах и камерах, где и от преступников, и от тюремщиков глупо ждать христианской любви и милосердия, было тяжеловато.       Да и в целом, большой город казался мне мёртвым и враждебным. Несмотря на обилие новых лиц, никогда ещё я не чувствовал себя таким одиноким. Абелл в силу своих возможностей старался развеять мою тоску, но брат не всегда мог уделять мне время, так что часто я в одиночестве, без всякой цели бродил по улицам. Логичным исходом этого стало то, что в один вечер я заблудился без всякой надежды найти дорогу домой самостоятельно. Побродив немного, я подошёл к одиноко стоящей карете, кучер которой, как мне казалось, никуда не спешил. - Господин, не скажете мне, как пройти... - Тебе больше спросить не у кого? - кучер посмотрел на меня как на вошь, - приедут из своей деревни, гербов не знают и лезут ко всему со своими вопросами... - Как будто с тебя убудет, если ответишь, - в тот момент из-за шторки выглянула она. Я до сих пор не знаю её имени, но в курсе её привычек, характера, как и она - моих. Я знаю, что она старше меня на три года, что была замужем,но овдовела в первый год брака, знаю, что она прекрасно образована, что любит музыку и хорошие шутки. Она любит слушать рассказы о моей семье, а вот о своей говорит неохотно; я могу её понять - наше знакомство может не сделать ей чести, мы из совсем разных миров - она знатная дама, я - мелкий чиновник из провинции. Наше знакомство вышло и правда спонтанным, но после того, как мы от безделья разговорились в тот вечер, я каждые три дня я ходил долгим путём со службы до дома, а она, приезжавшая в эту часть города по каким-то своим делам, задерживалась на час в условленном месте. Не знаю, что цепляло меня в ней, её гибкий ум, острый язык или удивительная любезность, и уж тем более не представляю, что нравилось ей во мне, но наши регулярные беседы стали для меня глотком прохладной воды в пустыне.       Так и проходили мои дни. Я вёл бумаги и носил письма господина Годфри, ходил на службы, которые проводил мой брат, встречался со своей таинственной прекрасной дамой и думал о том, что мне делать дальше. Хоть я и был безмерно благодарен Абеллу за найденное для меня место, не хотелось всю жизнь провести за мелкой работой, так что я думал, куда идти мне дальше. Не знаю, куда бы меня завела судьба - стал бы я карьеристом или бы во мне победила христианская кротость, и я смирился бы и получал повышения за выслугу лет, но произошло то, что произошло. Я до сих пор не могу осознать, как могла приключиться столько абсурдная ситуация, но это - часть моей истории, о которой я готов вам сегодня поведать.