Выбор

Молодой падишах тяжело вздохнул и грузно опустился на тахту перед камином. Предположение Юсуфа аги подтвердилось. Надо же, человек, в верности которого халиф прежде был уверен как в самом себе, человек, безукоризненно выполняющий любые приказы, лучший воин, Великий Визирь, как оказалось, давно уже погряз в любовных сетях его матери. Матери, готовой пойти против своего же ребёнка, если вдруг не сумеет договорится с ним о единой стратегии правления. А с Мурадом и не договорится. Её маленький львёнок, полностью перебравший на себя характер матушки, давно уже вырос, но вот взгляды возымел свои. Не договорятся. И власть делить не получится. Мурад своего просто так не отдаст, Кёсем Султан сама же когда-то его этому и научила. - Повелитель, - за спиной раздался голос Кеманкеша после достаточно длительного молчания. Падишах лишь сделал короткий жест рукой, приказывающий замолчать. - Тебя с моей Валиде связывают чувства, Кеманкеш, ведь так? - спросил спустя ещё немного времени. - Валиде Султан здесь не при чём, это только мой грех, не её. - Как благородно - хмыкнул Мурад - но меня радует, что ты не опустился до того, чтобы врать. Да это и не помогло бы. Я знаю как выглядит любовь и именно её я увидел в твоих глазах, Кеманкеш - последние слова произнёс с едва заметным отвращением, отпил вина из бокала, а остаток вылил в камин. Спокойное пламя в ту же секунду разгорелось, превращаясь в нечто плохо управляемое. - Это чувство одолело меня, повелитель, вы правы. Но до сегодняшнего дня об этом не ведал никто, я бы в жизни не посмел признаться султанше и уж тем более... - Визирь шумно вздохнул - и уж тем более не осмелился бы на что-то большее. - Боялся, что откажет? - Мурада позабавили эти слова и он рассмеялся. То ли вино так подействовало, то ли внезапно открывшаяся правда стала для падишаха истинным потрясением. Кеманкеш промолчал. В его голове, словно картинки, сейчас пролетали все вечера, проведённые вместе с Кёсем Султан, все их прогулки в саду и тайные встречи. Все разговоры, в которых сказано было так много, что оба без сомнения знали кем друг для друга являются. Все их долгие взгляды, которыми заменяли громкие признания и такие желанные прикосновения. Прикосновения... Аллах, те редкие случайные касания, от которых словно молнией поражало всё тело и разум застилало пеленой. Он не боялся, он знал, что был для султанши не просто душевным другом, а тем, кого выбрало её сердце. Но чёртовы законы и правила Османской империи не оставляли их чувствам и шанса. И сейчас, в этот самый момент Великий Визирь вспоминал все моменты, связанные с его самой большой любовью, таким образом прощаясь с ней, ведь не имел и капли надежды на то, что повелитель сохранит ему жизнь. Лишь бы её не тронул, лишь бы не посмел. - А знаешь, Кеманкеш, - султан встал с мягкой тахты и повернулся лицом к своему Визирю, заложив руки за спину. Его взгляд был тяжёлым, но невероятно решительным - допустим, я поверю в то, что Валиде ничего не известно о твоих запретных чувствах к ней. Предположим, что она не знала и не позволяла тебе оставаться рядом с собой всё это время, поощряя твою привязанность. Но у неё и без того грехов хватает. Великая Валиде Кёсем Султан сделала достаточно, чтобы удостоится такой чести, как смертная кара. - Повелитель, - по спине Кеманкеша сошёл холодный пот - я готов понести любое наказание, я смиренно приму ваше решение,каким бы оно ни было, только не Кёсем Султан, вы ведь не поступите так со своей матерью? - Вот, Кеманкеш, ты то помнишь что она моя мать, а сама Кёсем Султан видимо давно уже позабыла об этом - Мурад подошёл ближе к Визирю, пристально глядя ему прямо в глаза - ты исполнишь мой приказ, каким бы тот ни был? Кеманкеш Паша махнул головой, хоть и всё его нутро буквально кричало о чём-то неладном. - Я ещё в походе принял это решение, но исполнишь его ты, Кеманкеш, в качестве своего наказания. Ты лично казнишь мою Валиде. - Что? - Визирь сделал небольшой шаг назад, ведь сейчас в прямом смысле слова падишах выбил почву из-под его ног. Казнить. Кёсем Султан. Ещё и своими руками. Да лучше бы из его груди заживо вырвали сердце, да лучше бы его ещё пульсирующую плоть грызли волки, чем совершить то, что приказал повелитель. - Я много раз предупреждал свою Валиде, просил остановится, но власть ей оказалась важнее. Ты сделаешь так, как я скажу, Кеманкеш. Валиде поплатится за свою гордыню и неуёмную жажду власти, а ты искупишь вину передо мной и продолжишь нести службу. Если же посмеешь ослушаться, - Мурад ухмыльнулся - это глупо. В таком случае я отберу твою жизнь, а после и жизнь Валиде. Не ты это сделаешь, так другие. День давно уже подошёл к концу, но о сне Кёсем Султан и думать не могла. Её не на шутку встревожил тот непонятный разговор днём в покоях сына-повелителя, ещё и с Кеманкешем после поговорить не удалось, он словно сквозь землю провалился. Султанша набралась решимости и, не смотря на слишком напряжённые отношения с Мурадом, отправилась к нему, чтобы поговорить. - Повелитель не желает сегодня никого принимать - из уст стража прозвучала безразличная отговорка, которая не на шутку разозлила султаншу. Валиде Султан была так зла постоянными выходками своего властвующего сына, что тут же сорвалась быстрым шагом по коридору, оставляя позади двух не слишком расторопных служанок. Госпожу переполняла злость. Сын-повелитель уже открыто её ни во что не ставит, ещё и это его непредсказуемое поведение. Опасен тот противник, ход мыслей которого ты не можешь уловить. Гнев султанши мгновенно сменился бешеным чувством тревоги, когда за очередным поворотом она ощутила чью-то жёсткую хватку на своей руке, а через мгновенье османская госпожа оказалась в абсолютно тёмном коридоре прижата к стене крепким телом, а её рот плотно закрывала чья-то ладонь. Султанша что есть сил пыталась вырваться и даже кричать, как вдруг до неё донёсся уж слишком знакомый голос: - Тише, султанша, это я - не громко проговорил и наконец отнял ладонь от её губ. - Кеманкеш? - изумлённо переспросила. - Простите - вновь коснулся пальцами её алых губ и замер, вслушиваясь в шаги, доносящиеся из главного коридора. Служанки, которые сопровождали Валиде Султан, вдруг выпустили её из виду и теперь сокрушались по этому поводу. Когда шаги и голоса отдалились, Кеманкеш отпустил госпожу. - Что это значит, Кеманкеш? - раздражённо спросила, но голос не повышала, чтобы их не услышали. - Нам нужно поговорить, позволите? - кончиками пальцев едва ощутимо коснулся ладони султанши и та почти сразу вложила её в большую ладонь Визиря. Кеманкеш сильнее сжал руку султанши и молча повёл её за собой. В голове Кёсем Султан роились разные мысли, всё это казалось ей очень странным и непонятным, но чёрт, как же ей нравилось вот так следовать за ним в неизвестность. - Ты объяснишься уже? - нетерпеливо спросила, как только прошли мрачный коридор и оказались в более просторной части дворца. Это крыло располагалось далеко от гарема и в нём редко кто появлялся, а в каменных стенах здесь было множество отверстий, проходивших на окна, что пропускали слабое свечение ночного неба. Только сейчас в этом полумраке они смогли рассмотреть лица друг друга. - Султанша, простите, но я должен был так поступить - Кеманкеш нехотя отпустил руку Кёсем, а та словно застыла в ожидании разъяснений - повелитель мне отдал приказ, который я должен исполнить завтрашним вечером, а до того момента я не имею права как либо связываться с вами. - Какой ещё приказ? - Валиде Султан всё ещё не понимала в чём дело, но чувство тревоги внутри продолжало нарастать - что приказал тебе сделать мой сын-повелитель? - Султанша, - было заметно как тяжело слова даются мужчине - повелитель принял решение о вашей казни, моя госпожа. Кеманкеш ожидал увидеть всплеск злости и гнева, готов был даже к слезам султанши, да к хоть какой-то реакции, но к его удивлению на лице Кёсем не дрогнул и мускул. Она приняла это так, словно всё знала заранее. - Так вот почему он избегает меня - всё же ответила с ироничной ухмылкой. Конечно её задели эти слова, не каждый день сын отдаёт приказ о казни собственной матери, но и сказать, что это стало для неё неожиданностью нельзя, было бы неправдой. - На этом ещё не всё, султанша, - Кеманкеш тяжело вздохнул, будто бы набирался смелости прежде чем озвучить следующее - и этот приказ в исполнение должен привести я. - Что? Мурад приказал тебе избавится от меня? - кажется, эта новость потрясла Валиде Султан куда больше простого известия о её казни. - Султанша, я никогда, слышите, никогда не сделаю ничего, что может вам навредить. Я лучше сам погибну в адских муках, чем.. - Тише - султанша опустила свою хрупкую холодную ладонь на предплечье Визиря - я знаю, Кеманкеш, знаю - в её голосе было столько тепла и раздирающей душу боли, что сердце едва не разорвалось на части. Их самый большой страх стал реальностью - ты всегда был верен мне, всегда был рядом со мной и если мне и суждено принять смерть из чьих-то рук, то пусть это будут твои - Кёсем чуть сильнее сжала хватку на запястье мужчины, всматриваясь в глубину его очаровательных глаз среди полумрака. - Не будет этого, моя госпожа - резко отсёк Кеманкеш - я всё придумал. Я знаю женщину, которая делает разные яды и снадобья. Есть такой яд, который приводит человека в состояние глубокого сна, подобного смерти, и если вовремя дать антидот, то он проснётся без вреда для здоровья. - Ты хочешь обмануть повелителя и спасти меня? - Я готов обмануть самого шайтана, лишь бы сберечь вашу жизнь. - Но как ты увезёшь меня из дворца, где спрячешь и что дальше делать? А вдруг.. - султанша запнулась, выдавая десяток вопросов в одну секунду - а вдруг не успеешь или антидот не сработает? А если мы видимся и говорим с тобой сейчас в последний раз, Кеманкеш? Что тогда? - Султанша, - последние слова Кёсем так сильно зацепили Пашу, что он больше не видел смысла соблюдать какие-то правила. А вдруг это и правда их последняя встреча. Кеманкеш наклонился и в то же мгновенье припал к устам госпожи. Это было лишь простое соприкосновение губ, такое короткое, но очень искреннее, нежное и в то же время больно страстное, даже отчаянное. Как последний глоток воздуха перед смертью. Бессмысленный в целом, но очень важный двоим. - Я сделаю даже больше, чем то, что есть в моих силах, чтобы спасти вас, султанша. Завтра в полдень во дворец придёт торговка тканями, она и передаст вам яд. Выпейте за ужином, всё остальное я сделаю сам. - Слава Аллаху, султанша, вы пришли! Мы уже весь гарем обыскали - взволнованный Хаджи подбежал к Валиде Султан, увидев её в другом конце коридора. Женщина не проронила и слова, быстрым шагом, словно молния, она пронеслась через гарем к своим покоям. - Я хочу остаться одна - произнесла прежде, чем закрыла дверь перед носом аги. Кёсем Султан вошла внутрь и, не отходя от дверей, съехала по ним вниз, падая коленями в пол. Из её глаз полились слёзы. Отчаянные и нескончаемые. Было ли ей горестно от того, что сын-повелитель, её уже взрослый лев принял подобное решение касаемо собственной матушки? Конечно. Но Валиде Султан была женщиной умной и предусмотрительной, она прекрасно понимала что вдвоём они на одном троне не усидят. Причина её состояния крылась в другом. Кеманкеш. А точнее тот короткий их поцелуй. Каким же прекрасным он был, как же сильно отзывалось тело султанши на любые прикосновения этого мужчины. Да что там, даже на его хриплый шёпот, глубоко завораживающий взгляд, на дыхание рядом, что ощущается кожей. Аллах, ты велик, но зачем же даёшь испытать ту любовь, которой не суждено сбыться?! Ну что за особый вид мучений, зачем?! Как же было ей жаль, что Кеманкеш решился на это только сейчас, когда сама султанша уже в полу шаге от гибели. Насколько же сильно ей захотелось прожить вместе с ним эти чувства. Ощущать его рядом, в себе, на себе, полностью. Такой родной, желанный, близкий. Самый. Всегда был рядом, но всегда так далеко. Как же больно, как сильно сжимается сердце, так отчаянно жаждущее любви. Не власти. В руках Кёсем Султан уместился маленький стеклянный сосуд такого же изумрудного цвета, как и камень в кольце на её безымянном пальце. Одним ловким движением госпожа избавилась от крошечной корковой пробки и выпила всё её содержимое. - Я верю тебе, Кеманкеш. Тебе одному.