Сыновья-близнецы дьявола герцогского рода

      Если не брать в расчёт день, когда какая-то сумасшедшая женщина, судя по голосу, чуть не вывернула ему все внутренности наизнанку, Кэйл в целом был доволен своей внезапной новой жизнью. Правда в начале было лёгкое смущение, но со временем всё стало привычным. Он ел и спал сколько ему хочется, ответственная за него служанка заботилась о его комфорте, купала ежедневно, а раз в день, зачастую после полудня, их, по-видимому, проверял лекарь.       Когда его зрение нормализовалось, и он всё начал видеть в цвете, Кэйл удостоверился, что родились они явно не в бедствующей семье. Детская комната была в меру роскошной в светлых тонах, лишь в некоторых местах мелькал алый, мебель из дорогой и прочной древесины и даже ткань явно стоила больших денег, потому что она была очень приятна к телу. Кэйл-бывший-Хенитьюз был уверен, что продав хоть одну вещь из этой комнаты, можно было бы получить очень немаленькую сумму денег. Он очень долго и нудно доставал своего дражайшего друга по несчастью, или же счастью, Кэйл так и не определился, пока тот не подтвердил его догадку. В итоге он выяснил, что они родились в герцогской семье, их отца зовут Эзтли Дантес, и у него имеются, цитируя бывшего Барроу: »…крайне странные сумасшедшие друзья, лишенные инстинкта самосохранения и с шилом в одном месте прямо как у тебя и твоих людей, ублюдок!»       Последнюю часть предложения Кэйл предпочел проигнорировать. Думать о людях, что фактически стали для него семьёй, ему сейчас не хотелось. Он не был уверен, чем для него это закончится и потому предпочёл направить мысли в другое русло. Например, вызнать у одной раздражающей хрени ещё что-нибудь о родителях или же Империи. Однако более ничего Белый ублюдок ему не рассказывал, отказывался говорить, повторяя, что со временем тот и так всё узнает. Кэйл недовольно пропыхтел, почти сразу оказываясь на руках Анны. Стоило проявить хоть какой-то признак недовольства или раздражения, эта служанка тут же брала его на руки с лицом полного волнения и беспокойства. Кэйлу казалось, что она проявляет по отношению к нему излишнюю тревогу. Можно подумать, что он хрустальный.       Барроу же невольно вспоминал детство последней жизни. Пока что единственным отличием было то, что вместе с ним родился ещё и Кэйл. Даже имя ему дали то же самое — Лукас. Он не чувствовал какую-либо радость от подобного исхода, а даже если ощущал что-то подобное, то никогда в этом не признается. Возможно, пока они растут, он мог бы попытаться перетащить Кэйла на свою сторону, а ещё снова побеседовать с Герцогиней Дарк. Эта женщина очень часто навещала его так называемого последнего отца и проводила много времени с ним, Лукасом, притаскивая ещё и своего младшего то ли брата, то ли кузена.       Барроу в принципе не обращал особого внимания на своего отца, Эзтли, которого большую часть времени считал глупым, странным, слабым и беспомощным. Единственными его достоинствами и хоть какая-то польза заключалась в его деньгах и власти. Из-за проклятья он даже не пытался сблизиться с ним. Он ничего к нему не чувствовал, если только небольшую благодарность за то, что тот его никогда ни в чём не ограничивал и давал почти полную свободу. Хотя кое-что его всё-таки неимоверно бесило и раздражало в этом человеке, ещё с их первого столкновения, когда Розалин схватила его, недавно родившегося. Правда в этот раз этой участи удостоился Кэйл, чему он был рад, воспринимая это как небольшую месть за все сорванные планы и грабежи.       Несмотря на размытое зрение тогда, Лукаса зацепил блеск глаз отца, а позже он осознал, что взгляд этих очей его бесит. Эзтли Дантес часто смотрел на него странным пронзительным взглядом, будто видел его душу, знал о его настоящей личности и о его желаниях. Барроу никогда не признается, что его это слегка пугало.       Он не особо помнит первые годы жизни, лишь в самом начале, потому что пытался разобраться, где именно он находится. Места ему были не знакомы, язык ему был не знаком, звучащие имена или фамилии тоже. И спустя пару недель он просто решил плыть по течению. Уже в сознательном возрасте он начал считать, что Эзтли не воспринимает его как сына. Он вроде и был с ним рядом часто, но в то же время казалось, что он где-то далеко. Он никогда не беседовал с ним долго, никогда не брал на руки и в принципе не прикасался. Впрочем, ему было плевать, ведь он бы рано или поздно покинул бы этого человека.       Однако если бы Эзтли Дантесу и вправду было бы на них наплевать, стал бы он так рьяно отталкивать от них своих родственников? Или же он просто боится, что его дети обернуться против него так же, как он против своих? Или же всё это делалось в качестве спектакля для прислуги и других? Что двигало этим человеком? Каковы его мотивы? С каждым днём Барроу всё больше запутывался и задавался подобными вопросами. А то, что произошло вчера вечером, в первый день Церемонии? Старший близнец отказывался об этом размышлять, а младшему только оставалось строить догадки.       На данный момент оба брата кое в чем были солидарны друг с другом: им двоим очень сильно хотелось либо избить, либо скрыться с глаз этих незнакомых людей, аристократов, что рассматривали их подобно каким-то диковинным зверушкам уже второй день. И не имело значение, что каждый раз это были другие люди.       Время близилось к полудню, когда гостиную покинул очередной гость в сопровождении Герцога. Хоть Лукас и Кэйл ничего не делали, они чувствовали себя измотанными за эти полтора дня. «Когда же этот кошмар закончится?» — мысленно ныл младший, а его нежное личико сморщилось, будто он вот-вот заплачет. «Помимо сегодня будет ещё и завтра. Эта Церемония всегда длится три дня», — устало ответил старший, которому тоже всё это надоело. Однако в отличие от первого раза мучался не он один, а то, что это ещё и Кэйл, заставляло его где-то на задворках души чувствовать удовольствие. «Зачем это вообще нужно? В чём смысл этой долбанной Церемонии?» — чуть гневно подумал бывший Хенитьюз. «Если аристократ появляется на Церемонии, то он и его род признают тебя частью высшего света, » — устав от вопрошающих мыслей Кэйла, спустя некоторого времени дал ответ Лукас. Первый невольно заулыбался от своей маленькой победы.       Одна из створок дверей медленно открылась и в образовавшейся щели показалась маленькая головка с длинными белыми волосами. Анна, наблюдающая за малышами с лицом полного умиления, обернулась и ахнула. — Юный Господин Драгнилиан! — воскликнула она, совершая быстрый поклон и приближаясь к ребенку лет 6, — Что вы здесь делаете? Вы один? — Нет, я пришёл с сестрёнкой, — ответил мальчик с лазурными искрящимися глазами и длинными белоснежными волосами, что доставали ему до талии. Он был одет в белый костюм с некоторыми голубыми элементами и тёплой накидкой поверх. — Её Светлость Драгнилиана Дарк здесь? — поинтересовалась Анна, заводя ребенка в гостиную и закрывая дверь. Она аккуратно сняла с него накидку и сложила на одном из ближайших диванов. Мальчишка кивнул головой, радостно отвечая: — Сестрёнка разговаривает с дядей Эзтли, — служанка слегка посмеялась над обращением к своему хозяину, — А где малыши? Я очень хочу на них посмотреть, — стягивая со своих маленьких рук белые перчатки и передавая их собеседнице, сказал маленький представитель рода Дарк. — Они там, — Анна кивнула головой в сторону кроватки. Мальчишка испуганно прикрыл рот ладошками, наконец заметив детскую кроватку, почти полностью закрытую тюлью. — Они спят? — шёпотом спросил Драгнилиан, переведя взгляд на няню и не убираю руки далеко от рта. — Нет, не беспокойтесь, — мальчишка сразу испустил расслабленный вздох, а затем сцепил руки в молитвенном жесте и просяще посмотрел на Анну. Та мягко посмеялась на подобное и, ласково улыбаясь, сказала: — Если хотите, можете посмотреть на них поближе.       Драгнилиан радостно захлопал в ладоши и подбежал к кроватке, но его роста чуточку не хватало для того, чтобы заглянуть внутрь. Из-за подобной преграды он жалобно повернулся к служанке. Она, посмеиваясь, взяла из-под столика табурет для ног и поставила его почти впритык к кроватке, а следом раскрыла алый балдахин из тюли побольше. «О, появились!» — невольно в мыслях воскликнул Лукас, когда перед ним и Кэйлом появилось детское мальчишеское личико в обрамлении белоснежных волос и таких же бровей над лазурными глазами. Младший не мог не поразиться их белизне. За то время, что он был в этом мире, он видел людей и созданий с самыми разнообразными цветами волос, но настолько чисто белых ни у кого. Он вспомнил информацию о альбиносах из своей первой жизни в качестве Ким РокСу. А нотки радости в голосе Белого ублюдка поразили его ещё больше и непроизвольно вызвали интерес к мальчишке. «Кто это?» «Ах, это…» — долгая пауза со стороны Барроу, будто до него только дошло осознание своих действий, и он раздражённо закончил, — «даже не надейся, ничего я тебе больше рассказывать не буду. С тебя достаточно.»       Драгнилиан восторженно смотрел на двух малышей, что были подобны двум каплям воды. Настолько они были одинаковыми. Лишь ленточки на запястьях у каждого были разного цвета. Заметив, как один из них, с белой ленточкой, начал улыбаться, представитель рода Дарк очень обрадовался, даже захлопал в ладоши. Но очень быстро личико младенца сморщилось в недовольстве, как и у второго. Тот, что с чёрной ленточкой, начал размахивать руками, казалось бы, в возмущении. Драгнилиан с испугом посмотрел на стоящую рядом Анну. — Неужели я им не нравлюсь? Они поэтому недовольны? — Ох, Юный Господин Драгнилиан, дело не в этом, я уверена. Просто они проголодались, вот и показывают своё возмущение… наверное, — неловко улыбаясь, ответила Анна, с нотками неуверенности в конце. — Правда? — с надеждой во взгляде переспросил мальчик. — Конечно, как вы можете кому-то не понравится?! — заверила его няня, добавляя: — Скоро подойдёт моя коллега с едой для них и мы вместе их накормим. — Правда? И мне тоже можно будет попробовать их накормить? — с восторгом поинтересовался Драгнилиан. — Конечно! — маленький Дарк улыбнулся так широко, что казалось шире уже невозможно, и продолжил наблюдать за малышами.       Не прошла и пара минут, как дверь в гостиную снова тихо открылась. Внутрь в этот раз зашла Луиза, держа маленький поднос с детскими бутылочками со смесью и водой. Лицо её выражало так непривычную для неё тревожность. Анна забеспокоилась и, видя, что всё внимание возможного будущего наследника Герцогства Дарк направлено на Юных Господ, поспешила подойти к подруге. — Что-то случилось, Луиза? — тихо спросила она, забирая из рук второй поднос. Она поставила его на столик и снова вернулась к коллеге, аккуратно беря за руку, — Ты сама на себя не похожа. — Его Светлость сейчас вместе с Леди Дарк у себя в кабинете, — голос Луизы был нетипично тихим и безэмоциональным и взгляд направлен в пол. — И? — подтолкнула Анна её продолжить, не сводя волнующегося взгляда и поглаживая большим пальцем по ладони. — Похоже, Его Светлости всё это время было намного хуже, чем мы думали, — Луиза подняла взгляд полной тревоги и волнения на приятельницу, поджимая губы, — Он буквально бьётся в истерике, Анна. Все слуги спустились с верхних этажей, чтобы ему было легче и они могли остаться наедине. — А гости? — сглатывая образовавшийся в горле ком, спросила она, чувствуя сжавшуюся хватку на своей ладони. — Пока, к счастью, никого нет. Но даже если кто-то придёт, Эдвард и Кэйа, вероятнее всего, никого не впустят. — Это хорошо, — заметила Анна, но её подруга всё ещё выглядела очень тревожной. Хоть Луиза и казалось самой отстраненной и вечно недовольной из всех слуг, но она всегда больше всех переживала за Его Светлость. — Изи, — ласково позвала её Анна, бережно обняв за плечи, — Его Светлости это нужно. Он не может вечно сдерживать свои эмоции и переживания. К сожалению, мы никак не можем ему помочь в этом. Нам остаётся только поддерживать его на расстоянии, делая вид, что ничего не замечаем, и заботиться, ненавязчиво, осторожно, выполняя свою работу.       Луиза кивала на её слова, с едва заметными слезами в уголках глаз, крепко обняв в ответ. Они простояли так пару минут, пока их не потревожил детский голос со стороны: — Что-то случилось? — обеспокоено спросил Драгнилиан, который наконец заметил, что рядом нет служанки. — Нет, всё в порядке, Юный Господин Драгнилиан, — ответила ребенку Анна, выпустив из объятий Луизу, которая отвернулась в смущении и вытирала чуть не пролившиеся слёзы с глаз рукавом форменного платья. — Правда? — недоверчиво переспросил мальчишка, склонив голову в сторону, подобно птенчику. — Конечно, давайте лучше накормим Юного Господина Лукаса и Юного Господина Кэйла, — переводя внимание, заверила его служанка и забрала со столика одну из бутылок со смесью. — Ура! Наконец-то! — радостно воскликнул маленький Дарк, хлопая в ладоши и устремляясь к детской кроватке вслед за служанкой.       Анна осторожно взяла Кэйла на руки и села вместе с ним в кресло рядом с кроваткой. Она дала ему бутылку, к которой малыш сразу присосался. Драгнилиан крутился вокруг неё с явным восторгом. Когда Луиза через пару минут, придя в себя, взяла на руки Лукаса и села на диван кормить его, от младшего Дарка так и веяло возбуждением и радостью. Он не мог понять куда себя деть, куда ему встать и что сделать. Он бегал от одного младенца к другому. От него так и слышались разнообразные восклицания и вопросы: — Они такие маленькие! — Они такие милые! — Они настолько похожи, что даже не отличить! — А все братья рождаются одинаковыми? — У них такие милые волосики! — Их ручки такие маленькие! — А они могут сидеть? Или ходить? — У них зубов нет! — А говорить они могут?       У Луизы уже болела голова от Юного Господина рода Дарк и она предложила ему подержать бутылку Лукасу. Тот согласился с большим энтузиазмом и крайне ответственно и бережно подошёл к своей задаче. Анна слегка посмеивалась над сосредоточенным лицом мальчика, который почти каждую минуту интересовался у Луизы правильно ли он держит бутылку. Та отвечала, закатывая глаза в привычной манере и с обречёнными вздохами, но её подруга замечала лёгкую тревожность в её движениях, видимо, так и не отпускающую её.       Служанки вместе с младшим Дарком уже закончили кормить детей, когда дверь в очередной раз открылась. В гостиную вошли Герцогиня Дарк и Герцог Дантес, первая шла немного впереди. Служанки склонились в поклоне, держа в руках детей и произнося приветствие. Драгнилиан сразу радостно подбежал к 19-летней девушке, что обладала такими же белоснежными волосами, длина которых почти достигала пола. На ней был костюм, который вряд ли бы многие аристократки согласились бы надеть: черная пышная юбка до колен с завышенным поясом-корсетом, белая рубашка с рукавами епископа и галстуком-бабочкой и чёрно-белая накидка на мужской манер с гербом рода Дарк на спине. На ногах высокие белые сапоги с немаленьким каблуком и черной подошвой, в верхней части украшенные несколькими черными перьями, в основании стержней закреплённые алыми камнями. Волосы её были полностью распущены, ничем не украшены, а челка прикрывала правый глаз. Она присела на корточки перед своим младшим братом, внимательно слушая его восторженный рассказ о том, как он кормил одного из сыновей дяди Эзтли. Сам хозяин замка почти не отошёл от дверей, наблюдая за всеми оттуда. Его костюм был похож на вчерашний, только рубашка была белая и шейный платок с накидкой отсутствовали. Его одежда, как и всегда, была безупречной, что нельзя было сказать о лице. Глаза Эзтли были красными, под ними виднелись синяки от явного недосыпа, лицо немного опухло из-за сыпи и слёз. От него так и веяло усталостью вперемешку с отчаянием. Луиза кинула на него едва заметный взгляд полного волнения, как и Анна, но они обе сразу опустили его в пол. — Я же смогу с ними поиграть, когда они немного вырастут? — под самый конец спросил Драгнилиан, держа сестру за руку, пока она поднималась. — Подобное надо спрашивать у Эзтли, а не у меня, — безэмоционально ответила Драгнилиана, отпуская руку мальчика и подходя к Анне. — Дядя Эзтли? — вопросительно посмотрел на Герцога Драгнилиан, сложив руки в молитвенном жесте. Юноша обречённо вздохнул и хриплым голосом ответил: — Если они сами того захотят, — с таким предложением младший Дарк задорно согласился, хлопая в ладоши. Его старшая двоюродная сестра и по совместительству нынешняя Герцогиня Дарк в это время осматривала младенцев, поочерёдно беря на руки, обтянутых белыми перчатками. Взгляд её был изучающим и внимательным. Она держала их за руки, проверяя хватку, и следила за движением зрачков. «Белый ублюдок, кто это?» — напряжённо спросил Кэйл, насторожившись от взгляда девушки. Когда она нависла над ним, он заметил, что чёлка скрывает прикрытый глаз, через который проходит длинный шрам от самих корней волос до скулы. А ещё у неё были чёрные ресницы и брови. «Я устал уже повторять, что у меня есть имя!» — сморщился Лукас на руках у Луизы. «Не думаю, что для меня это имя существует.» «Вот начнёт оно для тебя существовать, тогда я может быть и отвечу.» «Кэйл Барроу?» «Я его ненавижу, и ты это знаешь.» «Тогда Лукас?» «Тц, ладно, » — с явным раздражением сдался Лукас, — «Это Герцогиня Дарк, она стоит на одном уровне с Герцогом Дантес, но это если говорить о власти.» «А если говорить об остальном?» «А если говорить об остальном, то лимит информации для тебя на сегодня исчерпан!» — злобно закончил разговор старший. «Ах ты паскудная хрень!» — возмутился Кэйл, недовольно пыхтя. «На неделю, » — оставил Лукас его без слов. Тому ничего не оставалось, кроме как уступить на этот раз. Но ничего он ещё успеет на нём отыграться, бывшему Барроу просто повезло оказаться источником нужной информации.       Драгнилиана наблюдала за меняющимися лицами близнецов, переводя пристальный взгляд кроваво-красного глаза с одного на другого. По её абсолютно не меняющемуся лицу невозможно было что-либо сказать, но во взоре её мелькнуло осознание. — Часто ли они плачут? — поинтересовалась она сухим голосом. Служанки переглянулись между собой и Анна ответила: — Нет, Леди Дарк. По правде говоря, они плакали только один раз, когда только родились, — на её слова Герцогиня кивнула, а во взгляде её появилось довольство. Она полуобернулась к Эзтли: — Тебе не стоит волноваться, дети в полном порядке, — Герцог со вздохом кивнул, растирая глаза. Однако от следующих слов подруги замер: — Не хочешь взять их на руки? — Я… — он заметил лицо Анны, полное надежды, — пожалуй, откажусь. — Что ж, это твоё дело, — кивнула Герцогиня. Драгнилиан внезапно обнял её за ногу, сминая юбку и с задумчивым лицом спросил: — Сестрёнка, мне сказали, что дети появляются из животика женщины, — Драгнилиана покачала головой в согласии, — Но не могут же они взяться неизвестно откуда. Как же они там появляются? — Почему бы тебе не спросить это у Эзтли? — спросила в ответ девушка. Служанки встревоженно посмотрели на неё и Юного Господина Драгнилиана, который сразу повернулся к названному, собираясь задать вопрос, но испуганно замер. Он вместе со служанкой и сестрой наблюдал за побледневшим подобно листу бумаги Эзтли. Юноша прикрыл рот одной рукой, пытаясь сдержать подступающую тошноту от одних только мыслей о процессе зачатия. — Дядя Эзтли, что с тобой? — со страхом спросил Драгнилиан, отпустив сестру и собираясь подойти к Герцогу, но остановился, вспомнив, что тот не любит, когда к нему прикасаются. — Господин! — испуганно воскликнули Анна и Луиза, наблюдая, как Эзтли падает в обморок. — Такими темпами, Эзтли, ты не проживёшь долго, — сложив руки на талии, высказалась Герцогиня хладнокровно, но во взгляде её читалось сочувствие. Служанкам явно не понравилось её замечание. — Леди Дарк, почему вы… — Драгнилиана подняла руку, заставляя Луизу замолчать. — Ваша работа — заботиться о детях. Выполняйте её. А об Эзтли я позабочусь.       Анне с Луизой только и оставалось, что беспомощно сжимать губы. Они были всего лишь слугами, у них не было права препираться с Герцогиней Дарк и обвинять её в чем-либо. «Что там происходит?» — заинтересовался Кэйл внезапной и непривычной сменой эмоций своей няни. Он не видел её такой до этого ни разу. А чтобы наблюдать за происходящим, круг его обзора был пока небольшим. Бывший Барроу, к его удивлению, ответил сразу: «Поверь мне, ты бы предпочел это не знать.» «Тогда ладно, » — согласился Кэйл, замечая беспокойство вперемешку с недовольством на лице Анны. Там происходило явно что-то проблемное. Ему правда не хотелось быть к этому примешанным и влезать в это. — Сестрёнка, дядя Эзтли болеет? — чуть ли не плача, спросил Драгнилиан, от волнения теребя рукав костюма. Герцогиня, с безэмоциональным лицом, нежно погладила его по голове, отвечая: — Не беспокойся. Эзтли просто слишком сильно утомился. Побудь пока здесь, со служанками, а я отнесу Эзтли в комнату. — Хорошо, — согласился мальчишка, шмыгая носом и наблюдая, как его кузина с поразительной лёгкостью и бережностью поднимает Герцога Дантеса на руки и уносит из гостиной.       Анна и Луиза, уложив близнецов в кроватку, проводили её с беспокойными лицами. Собственная беспомощность их удручала.