Крылья уязвимости

*** Настал третий солнечный день собрания кланов. Главы вели себя как-то дёргано, стараясь не пересекаться взглядом с братьями Не, сидящими рядом друг с другом, и не подозревая, что их ждёт. Большинство предчувствовали предстоящее, от чего покрывались гусиной кожей. По окончании заседания Цзинь Гуанъяо поднял чарку, тем самым показывая конец собрания, и народ постепенно начал разбредаться, подобно муравьям, чьё логово оказалось безжалостно раздавлено. Зал быстро опусташился от лишних ушей. Остались только те, кто должны были присутствовать. Встав с подушки, оправив одеяние, Хуайсан намеревался покинуть помещение, однако мягкий голос позади остановил его. — Молодой господин Не, попрошу вас ненадолго задержаться, — положив ладонь ему на плечо, Лань Сичэнь улыбнулся. Следом к ним подошли четверо человек: в фиолетовом с десятилетковым лотосом, в жёлтом с пионом «Сияние средь снегов», в белом с Плывущими облаками и в чёрном одеянии. Однако среди них не было Минцзюэ. Они едва слышно перешёптывались, а позади мужчины в белом плелось чёрное пятно, крутившееся то с одной, то с другой стороны, словно собачка, просящая внимания хозяина. Этим пятнышком являлся сам старейшина Илин — Вэй Усянь, всё время тянущий за собой о величественного Ханьгуан-Цзюня. А мужчина в фиолетовом, то есть глава ордена Цзян, искоса, с презрением, посматривал на эту парочку, моментами недовольно закатывая глаза. Все остановились около Хуайсана, выглядя так, словно кого-то ожидали. К тому же не давали ему уйти. Как вдруг в зал через Юмэнь тяжёлыми шагами вошёл человек высокого роста, появление которого пробудило ощущение ещё большей тревожности у присутствующих заклинателей. Впрочем, вошедший Минцзюэ с опущенной головой выглядел не лучше. На его лице играло причудливое выражение: смесь тревоги и тоски, однако злости и в помине не было. Выглядел он, прямо говоря, плачевно, подобно матери, при потери единственного ребёнка. Он медленно провёл снизу вверх уставшим взглядом по брату. Затем, неспеша, подошёл, положил ладони ему на плечи, слегка сдавливая, и серьёзно произнёс: — Сядь. — Мужчина приложил усилие, усаживая юношу на подушку. Сам же, тяжело вздохнув, сел напротив. Взяв бледные ручки, тихо сказал: — Хуайсан. — Брат? Ты выглядишь уставшим, моя помощь не нужна? — мигом заметил юноша. Такая реакция заставила Минцзюэ на миг остолбенеть, но он стремительно вышел из этого состояния. — Хуайсан, — вновь повторил он. — Мне нужно отлучиться... надолго. Младший Не обвёл взглядом стоящих неподалёку четырёх заклинателей, затем вновь посмотрел на человека, держащего его за руки, и спросил: — Устранять нечисть? Надолго? Это... сколько времени? — Юноша вновь бросил взгляд на заклинателей, чувствуя неловкость и напряжение. — Прошу, выслушай... Я покину Цинхэ Не... навсегда. — Что? Почему?! — Его взгляд метался, как у загнанного зверя. Он знал: если брат что-то обещает или сообщает, то это непременно сбудется. — Говорю же, выслушай, — более строгим тоном произнёс он. — Дело в том, что мне нельзя оставаться на землях Ценхэ. — Кто-то желает твоей гибели? Раз так... — юноша резко поднялся. — То я тебя защищу! Минцзюэ подогнул уголок губ: —Глупыш, ты ведь толком саблю держать не умеешь. Или как веерами собираешься обороняться?- мужчина вновь собрался— К сожелению, на меня не охотятся. Всё намного сложнее... Намного сложнее...