Крылья уязвимости

В этот момент что-то потянуло Хуайсана назад. Он почувствовал это — медленное, как в тумане, болезненное столкновение с землёй, как перед его глазами всё расплывается. Как от удара в спину изо рта выплёскивается сгусток крови. Как жизненные краски постепенно смешиваются, становясь темнее. Но всё же ещё довольно долго его взору была представлена картинка мужчины, протягивающего руки. Он что-то ему выкрикивал, широко разводя челюсть. *** {Что произошло? Почему я внезапно потерял сознание? Что же брат намеревался мне сообщить? Новость, наводящая на меня ужас? Однако, если он рядом, то бояться нечего.} --- Перед глазами всё ещё стоит непроглядная тьма. Среди неё внезапно начал активно распространяться свет. Младший Не постепенно открывал заспанные веки. Картинка перед ним ещё не совсем отчётливая. Всё же он уловил краем уха: — Хуайсан? Хуайсан! Усталость и боль от удара как рукой сняло. Хуайсан резко поднялся, сжимая одеяние на груди, и бросился к человеку, звавшему его по имени. Он обвёл руками шею, упёршись в грудь, прошептал: — Дагэ... В ответ юноша получил длительное молчание. Затем сверху раздался ненавистный, но мягкий голос: — Молодой господин Не, как вы себя... чувствуете? — этот человек упирался подбородком ему в макушку. Высоко подтянув брови, Хуайсан со скоростью звука отстранился, испуганно проговорив: — Где Минцзюэ?! Сидя на небольшой табуретке, сложив руки на коленях, Цзинь Гуанъяо непринуждённо улыбнулся: — К сожалению, сейчас старший брат не в лучшей форме. Поэтому не стоит его беспокоить. В какой-то момент у юноши на лбу вздулись вены, и он выкрикнул: — Поэтому что, следует улыбаться?! Где он?! — Не дождавшись ответа, он вскочил с кровати и мигом выбежал из помещения в одном исподнем. Хуайсан был таким человеком: если что-то касается брата, то он обязательно должен быть первым осведомлённым. *** Такими темпами, спотыкаясь и падая, человек достиг покоев брата. Каково же было его удивление, когда, ворвавшись в помещение, он не обнаружил Чифэн-цзюня. Юноша так растерялся, что уж подумал, что Дагэ покинул его. Пока в тёмном коридоре не появился человек в белом. Один из двух Нефритов клана Лань. Он, пробегая мимо, окинул равнодушным взглядом сидящего на полу и, не останавливаясь, спешно сказал: — Следуйте за мной. Младший Не сразу понял: кажется, дело принимает дурной оборот. Вскочив, он последовал за человеком, чьи белые рукава трепещут на ветру. Они всё бежали и бежали, никак не останавливаясь. А время будто замедлилось. Казалось: любое промедление — и всему конец... *** На небе уже начали сгущаться сумерки. Ветер усилился, от чего первые капли дождя летели чуть в сторону, при падении издавая характерный приглушённый звон. И без того обмокшее лицо засыпало маленькими прозрачными капельками, стекающими по бледному от испуга лицу. Прикрываясь рукавом, юноша хотел спросить, далеко ли ещё. Как вдруг ведущий его мужчина сквозь землю провалился. В прямом смысле этого слова. На земле красовалось вырытое отверстие в ширину, достигающее 3 бу, а в глубину — около 3 чжанов. Там и скрылся заклинатель. Снизу послышался голос, отразившийся эхом: — Спускайтесь. Присев на колени, упершись о землю, младший Не с опаской заглянул внутрь. Видимо, он ошибся в расчётах — ров оказался настолько глубоким, что не представлялось возможным разглядеть дно. Юноша тихо взглотнул и повернулся спиной к яме. Затем, осторожно упираясь ступнями и руками о стенки, начал неспеша перебирать конечностями, медленно скрываясь во тьме. *** Ладони упирались в мягкую, рыхлую почву. Мягкую — буквально сыпалась при соприкосновении. Ненамеренно напоровшись на небольшую ямку, поглотившую ладонь, юноше не удалось удержаться. Он соскользнул, тихо воскликнув, и рухнул вниз. Благо стоящий внизу Ханьгуань-Цзюнь лёгким мановением руки задержал падающего, использовав талисман призыва слабоуровневого духа. Плюхнувшись ему на огромное пузо, которое тут же прогнулось, затем выгнулось, заставив юношу с криком полететь прямиком на белого невинного лотоса. Однако этот самый "лотос" отошёл в сторону, не позволив к себе прикоснуться и пальцем, лишь придержал того за локоть. Поднявшись, Хуайсан глянул на духа, испарившегося в то же мгновение, потом на заклинателя, мысленно заключил: — {Фокусы Старейшины Илин}. Впрочем, неудивительно: эти же двое — не разлей вода. Наверняка господин Вэй надавил на какое-то место и вовремя «помог» свернуть на кривую дорожку пути тьмы. *** Как бы ни сложились обстоятельства у этих двоих, а Хуайсану было не до последнего. Сейчас его волнует только одно — брат. Что могло случиться с ним? Он же так силён — как физически, так и морально. Любой адепт от одного его вида бежит, не разбирая дороги, зная, насколько он страшен в гневе. Если уж не удавалось сбежать, то приходилось откинуть всякий стыд, притаившись за спиной Цзэу-цзюня, который обязательно найдёт причину оправдать ученика и утихомирить гнев названного брата, сыграв песнь "Очищение сердца". Нечего не скажешь ведь— «Сильный всегда прав»¹