Полгалактики за даму сердца

После осмотра комнаты Алрики совместно с немым Хауком Вендель задумчиво распивал чаи, разделяя сладкий десерт и ванильную выпечку с не менее молчаливым отцом. Беседку, что они оккупировали, он прекрасно знал: одна из немногих, где не было прослушки, и пара небольших глушилок на сотни метров покрывала непробиваемым куполом все открытые к ней подходы. Нет, в этом уединенном уголке не займешься любовью со своим избранником, все как на ладони, видно на просвет, но и не приблизишься, будучи незамеченным. Обычно тут Густав любил проводить приватные беседы с политиками или представителями суда, так, чтобы никто не смел нагреть на секретных разговорах левые уши. Белоснежные розы благоухали красными вкраплениями распахнутых сердцевин, и у Венделя в гудящей голове вертелась навязчивая мысль насчет названия сорта этих привлекающих его внимание сладким запахом и замысловатым колером цветов. — Мерцающий феникс, — подсказал отец сыну и, когда тот приподнял удивленно брови, пояснил: — У тебя это написано на лбу, весь мыслительный процесс насчет названия сорта этих плетущихся жутко шипастых роз. Никогда их не любил, так как по юности располосовал об них живот и руки. Вендель не стал уточнять у Густава столь интимные подробности, где он встрял в эти шикарные розы. Обычно этими цветами обсаживали не только беседки, но и балконы, особенно те, что выходили на личные спальни. Тем более им стоило еще не раз все обсудить, но особого желания пока не появлялось. Хаук, когда ему объяснили проблему, долго и методично рассматривал каждую вещь в комнате Алрики с завидным пристрастием и только спустя два часа поставил перед ними два идентичных флакона, показывая пальцем, что раньше был только один. Они бы точно это упустили, так как на столике будуара располагалась куча всяких вещей, мелочей, флаконов, туб с кремами, коробочек, украшений и прочей дамской мишуры, и не все они были в единственном экземпляре. И вот теперь эти флаконы ждала двойная экспертиза сначала в их лаборатории при участии людей Йона, а после повторная — уже в исследовательском центре суда. — Идея сближения этих двоих не самая благонадежная… — Но Густав после долгого молчания завел старый разговор о Тико и Алрике, наступая Венделю на внезапно образовавшуюся любимую мозоль. «Опять…» — мысленно простонал сын, однако, вымученно улыбнувшись отцу, высказал вслух: — Не думаю, что брать Тико с собой и вводить во все тонкости расследования лучшее решение. Он в курсе того, что ему положено знать как дракону в общих чертах. А так он тут же отвлекся, да и задавать лишний раз вопросы не посмеет, во всяком случае не сейчас. — Хм-м-м, — прикрыв устало веки, Густав чуть отпил остатки душистого чая, наливая вновь себе в ту же изящную кружку с витой ручкой новую порцию. — И хотя на покров невесты нареканий никогда не было, перетяни все же внимание юного дракона на себя и старайся держать их на возможном расстоянии. Чем сильнее они сойдутся, тем больше боли испытают при неизбежном расставании. И хотя я дал тебе на откуп дальнейшую жизнь «невесты», это не значит, что так легко соглашусь, чтобы ты прибрал к своим загребущим рукам еще и перспективного жениха. — Мы уже стали официальной парой, это не против законов ни фениксов, ни змей, ни драконов. — Вендель устал возражать отцу, который, с одной стороны, поддерживал данное решение, считая самым удобным на этом этапе, но с другой — чувствовалось напряжение, что исходило от главы клана прессующей волной. — Я не против вашего союза, просто напоминаю тебе, как старшему в вашей тройке, что каждый после означенного времени обязан выполнить необходимый долг, отдавая всего себя своему ведущему клану. От выбора жениха зависит процветание драконов, от невесты будущее фениксов, а от тебя, мой сын, дальнейшее развитие змей. Ну вот, незримые оковы обрели ощутимую форму, когда их озвучили. Вендель и так знал, насколько этот зыбкий союз временный. Он не льстил себе, но хотя бы Алрика ему суждено было вырвать из лап безжалостной судьбы, и это того стоило. Он сможет дать все лучшее брату, коль не уберег сестру. А что Тико? Какой мужчина, не будучи первенцем, откажется от другого союза с благородной женщиной, что позволит ему впоследствии занять место куда выше в своем клане, чем он имеет сейчас? Тико пророчили громкую судьбу и славу героя, что поднимет из пепла рухнувший клан черных драконов, зажжет его вновь, поставив в ряд с другими. Тогда ему уже не нужен будет Вендель в роли крепкой поддержки, что столь необходима в текущий момент, он и сам обретет собственные сверкающие могуществом крылья… — Я понимаю, отец… — Сладости во рту стали отдавать горечью. Но Густав прервал его мысли вслух, подняв руку с мерцающим браслетом к глазам, вгляделся в пробегающую строку информации: — Я в лабораторию, они нашли в одном из флаконов следы редкого токсина. Нам повезло, еще пару часов — и ничего бы от него не осталось, слишком быстр период саморазрушения. Кто-то из тигров, когда мы обрушились на них, по-умному спрятал улику против клана среди подобных вещиц. — Что за вещество? — встрепенулся Вендель, ожидание его угнетало не меньше, чем Густава. — Очень примечательное: даже небольшое его количество, попадая через слизистую в организм женщины, делает ее полностью стерильной, а после разрушается, не оставляя следов. Ну что ж, теперь тиграм придется говорить, если они не хотят схлопотать через суд более серьезные санкции и вызвать негодование части герцогских семей, вплоть до межгалактических войн. — Вряд ли они знали о содержании данного флакона, если хотели получить ребенка от нашей дамы сердца, — криво усмехнулся сын едким словам отца. — Естественно, но теперь подстава тигров вышла на иной уровень. И если они раньше прикрывали кентавров и стоящих за ними грифонов, то теперь те выступили против них, став скрытым врагом. — Густав, вставая из-за стола в беседке, раздавал по внутренней связи распоряжения. — Завтра бал никто не отменял, так что займись своей парой: если жених опозорится в танце, сплетен будет на год вперед, а нам не стоит привлекать к себе ненужное внимание, особенно к Алрике. Стефан же приглядит за нашей невестой, об этом можешь не беспокоиться. Ну да, и снова неуклюжий Тико повис на его уставшей шее. За всеми этими перипетиями алое светило давно зашло, и накатывал темнотой синевой поздний вечер, день перед балом показался Венделю весьма длинным. Они столько с Тико провернули за последние сутки, что голова шла кругом. Зажглись мягкой теплотой фонари, расчерчивая длинными тенями парковые аллеи, превращая их в сказочные сады, наполненные приторным запахом и мерцанием ночных цветов. И Вендель, проводив взглядом исчезнувшую спину отца, набрал сообщение своему дракону. Что ж, танцы на ночь глядя перед сном им обоим точно не помешают… Во всяком случае дадут отвлечься от накопившейся усталости и ненужных мыслей. *** Запоздалые гости стали прибывать еще до рассвета. Вендель, зевая, стоял рядом с не менее спящим на ходу Фредериком и только успевал раздавать указания бодро снующим слугам. Оно и понятно, последним зевать и дремать по статусу не полагалось. Хорошо хоть Густав официально встречать прибывших обязал старшего сына, а не его. Венделю хватило зверски оттоптанных ночными танцами ног, и хотя виновник торжества сейчас как раз спал праведным сном в их общей постели, он, как представитель невесты, помогал фениксам, выступая в роли одного из организаторов торжественного мероприятия. И все же вчерашний вечер удался, хотя после танцев обоим хватило лишь искупаться и уставшими рухнуть на прохладные простыни, ни о каком продолжении в сексуальных утехах не было и речи. Вендель мысленно пожелал Алрику выжить после танца с Тико и уберечь несчастные ноги. Неосознанно вслушиваясь в очередные приветственные слова красноволосого Фредерика, он прикрыл низ лица, чтобы подавить очередной зевок. Однако Фредерик, несмотря на общее сонное состояние, внешне старался бодриться, особенно когда начали прибывать жены глав второстепенных линий в сопровождении подросших дочерей, щедро одаренных юностью. Дамы, в отличие от заспанных мужчин, отличались завидной бодростью, некоторые пытались вовлечь в разговор и отнекивающегося Венделя, отчего Фредерик, злясь, окончательно потерял сонливость. — Я вообще-то первенец Густава и сейчас в поисках новой невесты, так какого черта они все пялятся на тебя? — Может, потому, что я объявил о создании мужской пары. Ты же куда в курсе, что это большой плюс для будущего жениха, показатель его сексуальной, политической и финансовой стабильности. Так что зря закрыл прошлое соглашение. Ну, с женой контракт закончен, понятно. Она родила столь необходимую дочь для всех фениксов. Но зачем же было столь скоропалительно рушить соглашение со своим прежним мужчиной? Фредерик со слов Венделя выругался совершенно не по герцогскому почину, отчего развеселил младшего брата. Тот и так понимал, что бывшее соглашение с экс-партнером было навязано Фредерику в связи с его прошлой женитьбой. — И потом, по линии матери я первенец и мне пророчат место молодого главы у змей, ты же у Астрид даже в первую десятку детей не входишь, так что расслабься и получай удовольствие. Вон та девица, прибывшая только что в сопровождении брата и матери, не спускает с тебя сияющих глаз. — Второстепенная линия стеклянных волков, судя по одежде, седьмая вода на киселе, с такой связываться — одна дорога в неизвестность, — буркнул под нос Фредерик и тут же расплылся в приветливой улыбке подошедшим к ним цветущим в ответ дамам. Вендель постыдно чуть не рассмеялся — судя по тому, как смазливый брат девицы пытался не меньше притянуть к себе внимание Фредерика, эти двое рассчитывали оккупировать первенца Густава на самую полную, действуя с двух сторон. И то верно, бал — прекрасная возможность сорвать куш не только сильным мира всего, но и совершенно забытым боковым ветвям благородных семей. И если эти далекие родственники по линии Густава ищут благосклонность Фредерика, значит, девица точно имеет добро после генетического обследования и поверки на зачатие с ним ребенка. Близкородственных браков боялись как черт ладана из-за вырождения, и ДНК побочных линий, состоящих в родстве, очень тщательно проверяли на несколько раз. — Темные волосы юноши практически неотличимы от черных драконов, а они знают, где рыть. Как думаешь, крашеные или натуральные, а? — И все же, когда эту семью, к ее огорчению, слуги увели в сторону гостевых комнат, чтобы дать возможность отдохнуть перед балом и переодеться, Вендель, не выдержав, расхохотался. — Заткнись. — Фредерик злился, уже не скрывая бурных эмоций. — Стефан… — выдали провокационное в ответ и получили предсказуемое: — Где? — бойко озираясь. — Сейчас занят нашей драгоценнейшей сестрой, — добили сверху с таким выражением в голосе, что топись. — Ты… гад… — прошипели сквозь зубы не хуже змеи, но к ним от личной посадочной пристани фениксов уже приближалась иная семья, что улыбалась и раздевала потенциальных женихов не хуже предыдущих. «И все же отец еще тот ушлый пройдоха… Выставил нас как редкостный рекламный товар перед сверкающей витриной магазина!» — простонал в глубине души Вендель, отмечая, как сексуально настроенная девица буквально прошивает его похотливым взором, тогда как сопровождающие ее молодые братья глаз не спускают с распинающегося перед ними Фредерика. Однако вслух произнес совсем иное: — И все же, если бы у тебя уже состоялась мужская пара, дело бы до подобного не дошло. Вендель устало потер переносицу, вспоминая, как с утра любовался расслабленным ликом Тико. Во сне он выглядел очень молодым и совершенно не напоминал даже близко Стефана. — Ты плохо знаешь отца, он бы придумал для меня другую каторгу, вот же обидчивый дьявол, чтоб ему икалось, — проворчали, вспоминая Густава метким словом. — Но ты же понимаешь, что Стефан никогда не будет твоим? — Вендель не хотел ковырять раны брата, тем более прекрасно понимал его тягу к блистательному фавориту отца. — Как и твоим, — беззлобно отмахнулись в ответ, а после добавили с толикой зависти: — Но судя по твоему довольному лику, ты, кажется, уже переключился на другого дракона. Рад за тебя. Все же что-то в них есть этакое, что сводит с ума, заставляя желать близости. — Спасибо, и ты прав: Тико прекрасен, — приняли, хоть и запоздало, поздравления и даже не отреагировали на тяжелый вздох с прошивающим взглядом. — Может, и мне выбрать из оставшихся… Что скажешь? Тот, что был в паре с тем напавшим на Тико кентавром, кажется, готов на все, чтобы только не вернуться в родной клан. — Он второй сын, а у драконов ты и сам прекрасно знаешь, что это значит, — поставили перед неприятным фактом. — Жаль, другой же слишком мелкий по росту, а я не люблю недомерков, хотя на бал, может, прибудет кто-нибудь еще? — Все может быть… — только успел ответить ему Вендель, как к ним вышла уже другая новоприбывшая семья второстепенных линий ледяных змей, и, судя по тому же настрою среди молодой поросли, этот день обещал быть куда длиннее и изнурительнее, чем предыдущий… …Когда через пару часов их пришли сменить уставшие близнецы Хакан и Йерк, улыбка Венделя походила на голодный оскал, у Фредерика же начинался нервный тик левого глаза. Но если они решили передохнуть, то как бы не так! Сообщение от отца на личные браслеты завернуло его сыновей в обширную столовую, что длинными просторными анфиладами галерей выходила в сторону моря. Так вот, все это пространство сейчас обустроили для бесконечной толпы гостей, как уже находящихся тут несколько дней подряд, так и до сих пор прибывающих на скромную церемонию помолвки. — Только не это… — проскрипел от негодования Фредерик, он-то думал, что им с Венделем разрешили чуть передохнуть и даже перекусить, но куда там… Нет, конечно, общие длинные столы ломились от еды, на которых можно было выбрать все, что душе угодно. К примеру, самому все подцепить на золотые блюда, украшенные вензелями белоснежных фениксов, а после выбрать место по вкусу или, наоборот, занять понравившийся столик и озаботить выбором для себя еды расторопных слуг. Небольшие уютные столики, сияющие белизной паутины скатертей, частой россыпью заполонили все живописные уголки, балкончики, не говоря уже об основных пространствах столовой. Бойко снующие официанты, приветливые слуги. Вендель догадывался, что отец нанял всю округу на это празднование, а еще выписал кучу народа из столицы и других домов широко разросшейся семьи. От этого бесконечного вихря: смеха, улыбок, возгласов, щебетания и прочего и прочего — кружилась голова. Но если бы радостные гости не замечали столь востребованных в высшем обществе статных братьев, если бы, ха. И еще три раза — ха, ха, ха! Как только они вступили на пол, что сегодня имитировал древний наборный из редких пород дерева паркет, их тут же облепил молодняк, безостановочно поливающий комплиментами, просьбами, пытающийся перетянуть всеми способами внимание исключительно на себя. «Ну ладно Фредерик, отец никак не может ему простить то, что он неровно до сих пор дышит в сторону Стефана, но я-то тут при чем? Или все же Густаву так против шерсти было осознать, что я более успешен, чем он, в отношении Алрика и Тико?» — мысленно простонал Вендель, вновь подвязываясь на следующую завертевшуюся вокруг него настоящую каторгу. И он еще думал, что встречать гостей у входа так тяжко?! Наивный. Тут парой слов не отделаешься и не перевручишь заботливым слугам, куда там, приходилось выслушивать, знакомить с тем, с кем просили, осыпать взаимными комплиментами и, получая в ответ подобное, благодарить. Излучать гостеприимство, сиять, будучи лицом великого клана, и зажигать всех присутствующих на великие подвиги. «Если не перекушу что-нибудь прямо сейчас… просто свалюсь!» — решил Вендель и, продолжая беседовать с наседавшими на него молодыми людьми, переместился до ближайшего ломившегося от закусок стола. Он перехватил первый бокал игристого вина у спешившего мимо него официанта и подмигнул ошеломленному столь наглым поведением Фредерику. Хотя тот, оценив лучшую дислокацию брата и тихую стратегию «вбросить любым способом в топку голодной ямы желудка жратвы, и побольше!», решил присоединиться к нему, утягивая за собой собственных прилипал. — Ты что творишь? — прошипели жующему Венделю на ухо, оскалившись при этом очередному надоеде, который умудрился выспрашивать у первенца Густава какие-то подробности о его будущих планах на следующую женитьбу и создание новой мужской пары. — Оу, неужели Стефан… — начал было Вендель и, когда увидел, как Фредерик затравленно заозирался, рыская взглядом по пестроте толпы, вновь едко добил его: — Так и не пришел! — Прекрати меня дразнить, как последний гад! — склонившись к уху Венделя, прорычали от негодования, но без особого успеха. — Знаешь, братишка, перед тем как отец придумает нам следующее наказание, я собираюсь поесть от души и встретить новые приключения на зад точно не на голодный желудок, — пояснили между жевками и, сексуально подмигнув заалевшим юношам, элегантно отпили от полного бокала, ощущая, как приятно покалывают язык игристые пузырьки. Фредерик прокрутил стратегию Венделя в голове и, отделавшись от молодняка обтекающими фразами, также приступил к поеданию блюд. Юношам из благородных семей ничего не оставалось, как разделить с братьями трапезу. Ну, не будут же они стоять с пустыми руками, пока те жадно уплетают за обе щеки, иногда сексуально мыча полным ртом и даже порой подмигивая. По залу пронеслась легкая музыка… Первые аккорды всколыхнули людей, настроив их на более задорный лад. Заиграл живой оркестр, мелодия вальса тягуче прошла по шумящей, оживленной толпе. Кое-где шутливо закружились спонтанно образовавшиеся мужские пары. Чем нравились такие, можно сказать, домашние собрания Венделю — это тем, что тут не возбранялось отходить от общего плана и этикета. И хотя день только начался, гости вовсю уже праздновали, занимая и веселя себя сами, при этом не забывая решать собственные насущные проблемы. «Хорошо хоть девушек придерживают их властные матери подле своих пышных юбок…» — Вендель украдкой кинул взор туда, где столпились будущие невесты, словно благоухающий изысканными цветами и бутонами разной степени раскрытия экзотический розарий. Ему за глаза хватало навязчивых юношей, что, перекусив рядом с ним, до сих пор не снимали плотной осады. Весь бал переходил в разряд широкой ярмарки женихов и невест. Он мимолетно отмечал, как второстепенные линии, знакомясь друг с другом, подталкивают к сближению молодых людей. Ведь были и те, кто прекрасно понимал свое место в этой системе и не бегал за сияющим фениксом в небе, предпочитая мелких птиц, тех, что и так могли оказаться у них в руках. Среди всего этого яркого собрания черным пятном клановых праздничных одежд выделялся Оддмунд, прибывший на официальную церемонию обручения с новыми молодыми драконами. Стура между ними не наблюдалось, тот сидел под домашним арестом на корабле Стефана и готовился отправиться обратно в семью на милость старшего брата. Пройдоха Оддмунд знал, что делал: этот бал был первой ступенью восхождения черных драконов в их новый зенит славы. Это прекрасно понимали и другие присутствующие здесь. Если бы раньше на драконов даже бы не взглянули, то теперь разные главы семейств подходили, перекидывались с ними шутками, приветствиями и прочими милостями. Еще бы, вероятность того, что Алрика, дитя Хельги, могла принести дочь от первой же беременности и тем самым возродить упавший клан, была очень высока в понимании многих. И тогда второстепенным линиям заполучить жениха из драконов будет слишком сложно, зато сейчас, сделав ставку на будущее, не составляло проблем. — Вот же ж гад! — вдруг над ухом Венделя раздалось весьма злобное от Фредерика, и он, отследив, куда рванул его брат буквально по головам заинтересованных молодых людей, не знал, то ли смеяться, то ли все же остановить разбушевавшегося берсерка. Там, у распахнутых балконов, рядом с пышногрудой аловолосой Алвой заплясал не кто иной, как верткий кузен Тико, тот самый выбешивающий Фредерика одним только своим существованием стройный невысокий Пал. — Хватит драконам и нашей сестры. Что они себе возомнили? Еще даже не вылезли из своей ямы, а уже тянуть руки к нашим дочерям! И где этот черт Лаурис, его же обязали следить за нашими девочками?! — Фредерик решил откинуть со своего пути все же попытавшего затормозить его смеющегося Венделя. — Остынь, брат, Алве до совершеннолетия еще несколько месяцев, так что ничего дальше невинного флирта не пойдет. Дай детишкам порезвиться! Но куда там, Фредерик заметил рядом с Алвой появившегося Лауриса, что на руках внес в гудящий зал свою младшую, одетую словно куколка дочку. Однако тот, узрев у себя под боком это сущее безобразие, тут же быстро осадил веселившихся Алву и Пала. И к великому сожалению дракона, ему неохотно пришлось отступить обратно к бдительному и весьма довольному ситуацией Оддмунду. Фредерик перестал прорываться активно к дочери и даже невольно уставился на смеющегося Венделя: — Вот когда будет у тебя собственная дочь, я посмотрю на тебя, братишка. — Ну, у меня еще ни разу и близости даже с дамой не было, а ты уже о моей несуществующей дочери заговорил, — пожали рассеянно плечами и, отмечая, как Алва с нескрываемым сожалением провожает уходящего Пала, совершенно не замечая других обступивших ее молодых людей, снова подкопнули: — Ты можешь сделать его своей парой. А что, твой любимый окрас — черного дракона! Думаю, он не посмеет отказать тому, кто метит на место молодого главы фениксов и является отцом приглянувшейся ему девицы. — Помолчи, а? И без тебя тошно… Не люблю мелких и вертких, сквозь пальцы проскользнет, не ухватишь, — отмахнулся от него Фредерик и на следующий подкол Венделя: «Так практикуйся! В чем проблема?» — даже реагировать не стал, тем более у выхода к океану нарисовался собственной персоной столь долгожданный Стефан, неизменный фаворит Густава Непревзойденного.