Ужас пророчеств

— А что с профессором Снеггом? — тихо спросила Гермиона, с тревогой глядя на неподвижную фигуру учителя, распростёртую на земле. — А что вы с ним сделали? — ответил Люпин, переводя взгляд с Педигрю на Гермиону. — Его отбросило заклинанием, — сказал Рон. — Ну, значит, ничего серьёзного. Для начала мы приведём Педигрю в замок, а позже вернёмся за Снеггом, — сказал Люпин. Гарри и Блэк отошли в сторону, о чём-то разговаривая, а мы, трое, не сводили глаз с Педигрю. Профессор Люпин не спускал с него волшебную палочку. Всё казалось таким прекрасным, что даже не верилось. Замок был так близко, огни, светившиеся из окон, как будто освещали путь. Мы вот-вот отправимся в замок, передадим Питера Педигрю, и тогда все узнают правду. Репутация Сириуса Блэка будет очищена не сразу, конечно, волшебный мир не сразу поверит в это, но со временем всё станет хорошо. Я посмотрела на Гарри, который вот-вот обнимет Блэк, и вспомнила, что было в воспоминаниях. Сириус Блэк был крестным Гарри. В волшебном мире так делали очень редко, особенно в чистокровных семьях, которые просто не видели в этом смысла. Отвернувшись, я улыбнулась всей ситуации, ведь совсем недавно Гарри хотел его убить. — Одно неверное движение, Питер, — грозно предупредил Люпин, его волшебная палочка была направлена в бок Петтигрю. Облака разошлись, и на землю упали неясные тени. В моей голове эхом пронеслось: «Нет». «Нет». «Нет». «Только не это». Время как будто остановилось именно в этот момент. Все посмотрели на профессора Люпина. Сириус замер, махнув рукой, чтобы никто не двигался. Люпина начало трясти. — Господи! — ахнула Гермиона. — Он же сегодня не принял зелье! Он опасен! — Бегите! — негромко крикнул Блэк. — Бегите немедленно! Бежать! Но куда? И что делать с Роном, который даже толком бежать не может? — Предоставь это мне… Беги! — кричал Блэк, встав напротив Люпина. Раздался грозный рык. Лицо Люпина вытягивалось, то же происходило и с телом; плечи сузились, руки обратились в когтистые лапы, прямо на глазах он оброс шерстью. Кив заходил рядом со мной и мордой пытался заставить мои ноги идти, но я просто окаменела, наблюдая за ароморфозом. Превращение произошло, и оборотень лязгнул страшными длинными зубами. В тот же миг Сириус исчез — вместо него приготовился к прыжку огромный, похожий на медведя пес. Пес схватил его за холку и потащил в сторону, подальше от Рона и Петтигрю. Звери сцепились, клык к клыку, царапая друг друга когтями. Нужно бежать. Я схватила Рона, пытаясь его поднять, но у меня ничего не получалось. — Ада! — сказал Рон, когда я отключилась. … Мне казалось, что я до сих пор лежу на земле, но это было, кажется, не так. Я лежала на какой-то неудобной кровати. Мне думалось, что я сейчас в больничном крыле. Проверять это совершенно не хотелось, на это просто не было сил. Что произошло, когда профессор Люпин превратился в оборотня? Всё ли в порядке с остальными? Вопросов было слишком много, и я точно не найду их здесь, если буду тут сидеть. Внезапно я услышала чьи-то голоса, которые где-то неподалеку переговаривались. — Потрясающе… Просто невероятно… Просто чудо, что никто не погиб… Ни о чем подобном не слышал… Какое счастье, что вы там оказались, Снегг… — Благодарю вас, министр. Кажется, министр магии разговаривает с профессором Снеггом. Я прислушалась к разговору лучше. — Орден Мерлина второй степени, это я вам обещаю. Первой степени… — Огромное вам спасибо, министр. — Вижу, у вас глубокий порез… Работа… — Нет, министр. Это Поттер, Уизли и Грэйнджер. — Быть не может! — Блэк заколдовал их, я это сразу понял. Помрачающее заклинание, судя по их поведению. Видимо, внушил им, что невиновен. Они не ведали, что творили… Похоже, они решили сами, без посторонней помощи поймать его. До сих пор им удавалось выходить сухими из воды, и, боюсь, они слишком возомнили о себе… И, конечно, Поттеру директор позволяет неслыханные вольности… Блэк заколдовал нас! Что за бред! От такой откровенной лжи я села на кровати, открывая глаза. Голова закружилась, и если бы я не села, я бы точно упала. Передо мной тут же оказалась мадам Помфри. — Не вставай. — Что произошло? — Уж не знаю, что точно произошло, но у вас точно была непростая ночка. Что последнее ты помнишь? — Я пыталась помочь Рону, и потом всё… Боль в голове также пульсирующее давала о себе знать. — Что с остальными! — судорожно спросила я, осматривая палату. В другом конце палаты виднелась рыжая шевелюра Рона. Я повернула голову в сторону и увидела Гермиону. Она лежала с открытыми глазами, но была напряжена, будто прислушивалась. Рядом на другой кровати лежал Гарри, его глаза были закрыты, и он не подавал никаких признаков жизни. — Они в порядке. — Она ласково погладила меня по плечу. Я осмотрела свою руку, которой держала амулет и где мне, как показалось, был ожог. Рука была забинтована, но не подавала никаких признаков для беспокойства. Гарри подал признаки жизни, и мадам Помфри взглянула на меня и подошла к нему. Я ещё раз попыталась прислушаться к тому, что происходило за неплотно закрытой двери больничного крыла, но ничего не слышала. Я покрутила возле висков, чтобы унять боль в голове. — Ага, проснулся! — просияла мадам Помфри. — Как Рон? — спросил Гарри. — Он жив, — ответила мадам Помфри с лёгкой ноткой сдержанности в голосе. — А что касается вас троих, то вы останетесь здесь, пока я не буду полностью удовлетворена вашим состоянием. Поттер, что вы делаете? Гарри сел, надел очки и взял в руки волшебную палочку. — Мне нужно немедленно увидеть директора, — заявил он. — Поттер, — ласково произнесла мадам Помфри, — всё в порядке. Блэка поймали, и сейчас он заперт наверху. Дементоры с минуты на минуту применят к нему поцелуй. — Что? — воскликнули мы с Гарри одновременно. Моя волшебная палочка лежала на тумбочке рядом со мной. Схватив её, я, чуть покачнувшись, встала. Гарри и Гермиона сделали то же самое. Внезапно в коридоре раздался громкий возглас, и в ту же секунду в палату вошли Корнелиус Фадж и Снегг. — Гарри, что случилось? — встревоженно воскликнул Фадж. — Немедленно вернись в постель! Вы дали ему шоколад? — обратился он к мадам Помфри. — Министр, пожалуйста, — взволнованно заговорил Гарри. — Сириус Блэк невиновен! Питер Петтигрю давным-давно инсценировал свою смерть. Мы видели его сегодня ночью! Нельзя так наказывать Сириуса, он… Но Фадж, печально улыбнувшись, покачал головой: — Гарри, Гарри, у тебя всё в голове перепуталось. Ты прошёл через страшное испытание. Ложись скорее. Опасность уже позади. — Всё это не так! — закричал Гарри. — Вы схватили невинного человека! — Министр, послушайте, пожалуйста, — Гермиона встала рядом с Гарри, устремив на Фаджа умоляющий взгляд. — Я тоже видела его. Он был крысой Рона. На самом деле он анимаг — я говорю о Питере Петтигрю. — Вот видите, министр, — пожал плечами Снегг. — Оба околдованы. Блэк применил заклинание. — Мы не околдованы! — возразил Гарри. — Министр, просмотрите наши воспоминания и сами убедитесь, — сказала я спокойно, глядя прямо в глаза министру. — Гринграсс, вы должны быть осведомлены… — начал министр, но остановился на полуслове. Я поняла его. Я дочь Вольфа Гринграсса, которому во времена Темного Лорда были предъявлены обвинения в помощи Темному Лорду лишь потому, что он чистокровный и его брат выступал на его стороне. Однако позже он был оправдан. Мне кажется, отец не знает, что я знаю об этом, но мне давно рассказала бабушка Рикарда, а после я расспросила об этом Остина. — Воспоминания могут быть легко заменены и, так скажем, подправлены тем же волшебником, что вас и заколдовал, — продолжил министр. Я тоже это прекрасно знала и, подобрав правильные слова, сказала: — Но подделать сразу шесть воспоминаний так, чтобы они были идентичны, просто невозможно. — Это дело двенадцатилетней давности. Если бы Сириус Блэк был невиновен, мы бы уже давно это знали. — Именно поэтому Сириуса Блэка посадили без какого-либо разбирательства! — Мой голос чуть не перешёл на крик. Я вспылила, и это была моя ошибка. Остановившись, я ровным тоном продолжила: — И даже не дали сыворотку правды, сыворотку правды Веритасерум для проверки его показаний, судебная система была намеренно настроена против Блэка по полит… — Министр! Профессор! — сердито вмешалась мадам Помфри, перебив меня. — Я вынуждена настаивать, чтобы вы немедленно ушли! Они мои пациенты, их нельзя волновать! — Мы не волнуемся. Мы пытаемся рассказать, что произошло на самом деле! — вспылил Гарри за нас всех. — Выслушайте же нас! Но тут мадам Помфри изловчилась и сунула ему в рот здоровенный кусок шоколада. Гарри смолк, и она силой уложила его в постель. Я ещё раз взглянула в глаза министра и поняла, что никто нас слушать не собирается, поэтому продолжать нет смысла. — А теперь, пожалуйста, министр. Дети нуждаются в покое. Приходите завтра. Моё внимание привлекла дверь, к которой будто кто-то приближался. Возле неё чувствовалась какая-то магическая аура. На долю секунды мне показалось, что это был Геллерт, потому что такое я чувствовала только у него. Как это возможно? Дверь распахнулась, опровергая мою догадку, и в палату вошёл директор Дамблдор. — Профессор Дамблдор, Сириус Блэк… — сказал Гарри, срываясь с места. — Ради всех святых! — возопила мадам Помфри. — Здесь больничное крыло или что? Директор, я настаиваю… — Прошу прощения, Поппи, но мне надо сказать два слова мистеру Поттеру, мисс Грейнджер и мисс Гринграсс, — вежливо произнес Дамблдор. — Я только что разговаривал с Сириусом Блэком. — Догадываюсь. Он поведал вам ту же сказочку, которой заморочил голову Поттеру, — фыркнул Снегг. — Что-то там о крысе, о том, что Петтигрю жив. Почему Снеггу верят, хотя он один, а нам всем нет? Этот вопрос меня волновал больше всего. — Да, действительно, так он и говорил, — кивнул Дамблдор, разглядывая Снегга сквозь свои очки-половинки. — Выходит, моё свидетельство ничего не значит? — зарычал Снегг. — Питера Петтигрю не было ни в Визжащей хижине, ни на территории замка. Никаких признаков! Я сжала зубы, чтобы не сказать лишнего. — Вы были в обмороке, профессор! — горячо возразила Гермиона. — Вы пришли слишком поздно и не всё слышали. — Мисс Грейнджер, придержите язык! — Что это вы, Снегг, — укорил профессора Фадж. — У юной леди легкое помрачение рассудка. Надо быть снисходительнее. — Мне хотелось бы поговорить с Гарри, Гермионой и Адель наедине, — твердо сказал Дамблдор. — Корнелиус, Северус, Поппи, будьте добры, оставьте нас. — Но директор! — возмущенно заклокотала мадам Помфри. — Дети нуждаются в лечении, отдыхе… — Дело не терпит отлагательств, — нахмурил брови Дамблдор. — Я вынужден настаивать. Мадам Помфри поджала губы и удалилась к себе в кабинет, хлопнув дверью. Фадж взглянул на внушительные золотые часы, висевшие у него на жилетной цепочке. — Дементоры сейчас подойдут. Надо встретить их. Дамблдор, увидимся наверху. Он подошел к двери, открыл ее, приглашая Снегга, но тот и не подумал тронуться с места. — Вы, надеюсь, не поверили ни одному слову Блэка? — прошипел он, впившись глазами в лицо Дамблдора. — Я хочу поговорить с ними наедине, — повторил Дамблдор. Снегг подступил к нему на шаг. — Сириус Блэк проявил наклонности убийцы еще в шестнадцать лет. Вы забыли это, директор? Забыли, что однажды он пытался убить меня? — Я пока на память не жалуюсь, Северус, — спокойно отозвался Дамблдор. Снегг повернулся и проследовал из палаты, Фадж все еще придерживал для него дверь. Дамблдор повернулся к нам, и едва дверь захлопнулась, Гарри и Гермиона начали тараторить, перебивая друг друга: — Профессор, Блэк говорит правду: мы сами видели Петтигрю! — Он убежал, когда профессор Люпин превратился в волка! — Стал крысой! — У Петтигрю на передней лапе, нет, на руке нет пальца. Он сам отрезал его! — Это Петтигрю напал на Рона, а не Сириус! Дамблдор поднял руку, прервав этот поток объяснений. Когда они закончили, Дамблдор посмотрел на меня и произнёс: — А ты что-то хочешь сказать? — Какой в этом смысл, если никто не хочет знать правды? Всем плевать… — я остановила себя, вспоминая, что говорю не с каким-то стариком, а с директором школы. — Все равно на то, что мы скажем. — Раз так, то теперь ваша очередь слушать, и я попросил бы не перебивать меня, потому что времени у нас чрезвычайно мало, — начал он негромко. — Кроме ваших слов, нет никаких доказательств, подтверждающих рассказ Блэка. А слова двух тринадцатилетних волшебников, увы, никого не убедят. На улице было полно очевидцев, которые поклялись, что видели, как Сириус убил Петтигрю. Я сам свидетельствовал перед министром, что Сириус был у Поттеров Хранителем Тайны. Мне хотелось сказать, что я всё видела. Видела то, что было на самом деле. Но что это изменит? Ещё один человек узнает о моём даре, а дальше что? Даже если я расскажу и покажу свои воспоминания, они не поверят. — Профессор Люпин может подтвердить… — не удержался Гарри. — Профессор Люпин далеко в лесу и не в состоянии кому-либо что-либо рассказать. А когда он снова обретет человеческий облик, будет уже поздно. И Сириус будет хуже, чем мертв. Могу добавить, что у большинства моих коллег оборотни вызывают столь мало доверия, что его поддержка едва ли поможет. Особенно если учесть, что они с Блэком старые друзья. — Но… — Пойми, Гарри, у нас нет времени. Версия профессора Снегга выглядит гораздо убедительнее вашей. Время! Это то, что нам нужно! — Он ненавидит Сириуса, — с отчаянием вымолвила Гермиона. — И все из-за той глупой шутки, которую Сириус с ним сыграл. — Согласитесь, Сириус вёл себя подозрительно. Напал на Полную Даму, проник с ножом в башню Гриффиндора. Ко всему этому Петтигрю, живой он или мёртвый, не имеет никакого отношения. И у нас нет ни малейшей возможности доказать его невиновность. — Но вы-то верите нам! — Да, верю, — невозмутимо согласился Дамблдор. — Но я бессилен заставить других прозреть истину или отменить решение министра магии. У меня нет такой власти. — Вы сказали, что нам нужно время, но что это значит? — Я ухватилась за единственную ниточку, которая, как по мне, могла помочь Блэку. — Вот именно сейчас нужно одно, — медленно проговорил Дамблдор, и его яркие голубые глаза перебежали с меня на Гермиону, — выиграть время. — Но… — начала было Гермиона, и тут глаза у нее округлились. — Ну конечно! — Теперь внимание. — Дамблдор заговорил тихо и отчётливо. — Сириус заперт в кабинете профессора Флитвика на восьмом этаже, тринадцатое окно справа от Западной башни. Если всё сложится удачно, сегодня ночью вы спасёте две невинные жизни. Но запомните: вас никто не должен видеть. Мисс Грейнджер, вы это знаете и знаете, сколь велик риск. Вас — никто — не должен — видеть. Какая-то маленькая глупая мысль мелькнула у меня в голове, но тут же исчезла. Дамблдор встал и, дойдя до двери, обернулся. — Я закрою вас здесь. Сейчас, — он взглянул на часы, — без пяти двенадцать. Мисс Грейнджер, вам хватит трёх оборотов. Желаю удачи. Только вы втроём сможете всё исправить. — Желаю удачи? — повторил Гарри, как только за Дамблдором закрылась дверь. — Три оборота? О чём он говорил? Что мы будем делать? Гермиона пошарила у себя за пазухой и извлекла очень длинную золотую цепь. — Маховик времени. — будто заколдованная произнесла я. — Откуда ты знаешь? — спросила меня Гермиона, одарив меня удивлённым взглядом. — Так вот почему близнецы видели тебя в двух местах одновременно. И как давно он у тебя? — На это нет времени. Идите сюда! — скомандовала Гермиона. — Нет, подожди, объясни, что ты собираешься делать. — Ада, я же тебе поверила, когда ты каким-то образом переместилась из Визжащей хижины. Хотя трансгрессия в Хогвартсе невозможна. Я отошла к одной из кроватей и облокотилась на неё. — Тогда ситуация была совершенно другая, и тем более Гарри сказал, что до сих пор не доверяет мне, так почему я должна верить тебе? — Я тебе доверяю, но ты сама должна понять, что тогда я вообще ничего не понимал. — Гарри подошёл ко мне. — Извини, что не хотел тебя слушать. Теперь я тебе верю и хочу сказать спасибо. Спасибо, что не дала мне убить Сириуса Блэка. — Идите сюда, — велела она. — Быстро! У нас правда нет времени на всё это. Дамблдор сказал, что только мы втроём можем всё изменить, значит, надо идти втроём. — Извинения приняты, но, честно говоря, я бы сама себе не поверила. А сейчас, если мы не послушаем Гермиону, она начнёт кидаться в нас непростительными заклинаниями. Мы подошли к ней. Гермиона подняла цепь перед собой, на конце цепочки были сверкающие песочные часы. — Встаньте ближе. Она накинула на нас цепочку. — Да что это такое? — Гарри совершенно растерялся. Он посмотрел на меня, ожидая ответа. — Сейчас увидишь. Гермиона трижды перевернула песочные часы. Темнота в палате рассеялась, казалось, что я лечу куда-то назад. Мимо неслись смутные цветные пятна и контуры. Гарри что-то кричал, но я не могла разобрать ничего, потому что уши заложило. Но вот под ногами вновь появилась твердая почва, и все опять обрело привычные очертания. Они с Гермионой стояли в пустынном холле, из распахнутых парадных дверей на мощеный пол лился поток золотых солнечных лучей. Это и правда удивляло, но не так сильно, когда это делала я без всякого артефакта. — Гермиона, что произошло? Что… Как… Гермиона, я ничего не понимаю! — Мы переместились назад во времени, — шёпотом объяснила Гермиона. Она сняла цепь с наших шей. — На три часа. — Но… — Ш-ш-ш-ш! Слушай! Кто-то идёт! Скорее всего, мы! Она прижалась к стене, что была рядом с дверью, я последовала её примеру. — Шаги в холле… Да, это мы идём к Хагриду! Гермиона прижала указательный палец к губам. — О, Мерлин! — Что? — шёпотом спросила Гермиона. — На карте Мародёров я видела не вас с Роном, а нас. Нас сейчас, — повторила я. Я тогда была так взволнована, что не успела прочитать третью табличку с именем, я увидела имя Гарри и подумала, что две оставшиеся ваши с Роном. А на самом деле это были мы. Не зависимо от того, из какого времени мы, карта всё равно будет нас транслировать. — Ты хочешь сказать, — прошептал Гарри, — что мы здесь и снаружи? Откуда ты вообще знаешь о карте? — Это длинная история. Давай я расскажу её как-нибудь в другой раз, а то сейчас и правда не время. Хорошо? Гарри кивнул и повернулся к Гермионе. — Где ты достала эту песочную штуковину? — Она называется «Маховик времени», — вполголоса начала рассказ Гермиона, — мне её дала профессор Макгонагалл после летних каникул. Благодаря Маховику Времени я всегда успевала посещать все занятия. Профессор Макгонагалл взяла с меня клятву, что я никому не расскажу о своих способностях. Ей пришлось написать множество писем в Министерство магии, чтобы мне разрешили пользоваться Маховиком. Она убедила их, что я — идеальная студентка и никогда не использую его для чего-то, кроме учебы. С помощью Маховика я возвращалась назад во времени и использовала уже истекшие часы заново — так я могла присутствовать на нескольких уроках одновременно. Но теперь я не понимаю, чего от нас хочет Дамблдор и что именно мы должны сделать. Почему он сказал вернуться на три часа? Как это может помочь Сириусу? — То есть Дамблдор, взрослый волшебник, доверил трём подросткам освободить Сириуса Блэка? Но ведь прошлое нельзя изменить, и его изменение приведёт только к тому будущему, которое уже произошло. Я действительно не могла этого понять. Геллерт говорил именно так, но как Дамблдор представляет себе то, что просто невозможно? — Откуда ты это знаешь? — Я просто интересовалась всей магией, связанной со временем. Я начала ходить по палате, размышляя, что именно мы можем сделать. — Ада, что ты делаешь? Тебя заметят. — Не заметят, раз мы не видели себя в будущем, значит, не попались сейчас. Подожди… Кто-нибудь из вас видел, как казнили Клювокрыла? — Нет, мы ушли до этого. — Ты хочешь сказать, что первая жизнь — это Клювокрыл? Его мы должны спасти? — Именно, он, как и Сириус, невиновен. — Почему-то Драко так не думает. — Гарри хмыкнул. Я посмотрела на него и ответила: — Я знаю, что вы не ладите, и он, конечно, не прав, но его тоже можно понять. Он привык быть первым. Ай, ладно, зачем я тебе это говорю. — Я махнула рукой на Гарри, понимая, что ему сейчас всё равно на это. — Гермиона, есть идеи, как спасти Сириуса? — Дамблдор нам точно указал, где окно кабинета Флитвика! А там они держат Сириуса! Надо подняться к окну на Клювокрыле и вызволить Сириуса. Они улетят, и оба спасутся! Если нам это удастся и нас никто не заметит, это будет чудо! — Это и правда будет чудом. — повторила я за Гермионой. — Но попытаться можно? — Гарри подошёл к двери и выглянул. — Никого не слышно. Идём! Мы быстро спускались по каменным ступеням, которые вели наружу. Тени уже вытягивались, верхушки Запретного леса позолотились последними лучами. — А вдруг кто-то смотрит в окно… — Гермиона оглянулась на замок. — Придётся бежать, — с решимостью сказал Гарри. — И прямо в лес. Спрячемся за деревьями и понаблюдаем. — Согласна, но побежим вокруг теплиц, — предложила Гермиона. — Чтобы из двери Хагрида нас тоже не было видно. Иначе нас знаешь кто заметит — мы сами! Ну что ж, ещё одна пробежка? Подумала я, сорвавшись с места, следуя за Гарри и Гермионой мимо грядок с овощами к оранжереям, обогнули Гремучую иву, спеша укрыться под пологом леса. — Прекрасно, — переводя дух, вымолвила она. — Теперь идём к домику Хагрида. Осторожнее, Гарри, не дай бог, нас кто увидит. Мы как можно тише шли между деревьев. Уже виднелась хижина лесничего, и тут же послышался стук в дверь. Мы спрятались за деревьями и по очереди выглядывали из них. — Гермиона, а есть ли вообще смысл прятаться от вас? Вы же не видели нас, когда были здесь. — Что? О чём ты? — прошептала она. — Я о том, что в прошлом, когда вы были тут, мы тут были тоже. Понимаешь меня? Почему нельзя, чтобы нас кто-то увидел? Я же общалась с собой из будущего, так в чём разница? — Я вообще вас не понимаю, вы как будто говорите на другом языке. — Сказал Гарри и продолжил. — Дамблдор сказал, чтоб нас никто не заметил, значит, мы так и сделаем. Я пробормотала «Хорошо» и посмотрела на открывающиеся дверь. На порог вышел бледный, дрожащий Хагрид, озираясь: кто же это стучал? Я услышала голос Гарри, и это вызвало такой резонанс, что я посмотрела на Гарри, который был рядом. — Это мы. Под мантией-невидимкой. Впусти нас скорее, мы её снимем. — Эх, не следовало вам приходить, — с сожалением произнёс Хагрид, отступая назад и закрывая дверь. — Потрясающе! — воскликнул Гарри, не в силах сдержать восторг. — Идёмте ближе к хижине, — прошептала Гермиона, — нам нужно быть рядом с Клювокрылом. Мы осторожно прокрались за деревьями, и я заметила встревоженного гиппогрифа, привязанного к изгороди возле тыквенной грядки. — Сейчас? — шепнул Гарри, явно горя желанием действовать. — Ни в коем случае, — возразила Гермиона. — Почему? Он же прямо здесь, — спросила я. — Если мы украдём его сейчас, Комиссия может подумать, что Хагрид выпустил его на свободу! Нам нужно, чтобы они увидели его здесь, на привязи! Гермиона была права. В домике послышался звон бьющегося фарфора. — Это Хагрид разбил кувшин, — вздохнула Гермиона. — Сейчас я найду Коросту. И действительно, через несколько минут я услышала изумлённый возглас Гермионы. — Гермиона, а что, если мы ворвёмся внутрь и схватим Петтигрю? — неожиданно предложил Гарри. — Ты что? — прошептала Гермиона в ответ. — Мы нарушим важнейший волшебный закон! Никаких изменений во времени! Это невозможно! Ты же слышал Дамблдора: если нас увидят… — Какие ещё важнейшие волшебные правила? — Ты же сказала, что изучала время, а это не знаешь? — Ну как-то не во всех книгах в общем доступе про это написано. — Гермиона, да кто нас там увидит? Мы сами, да ещё Хагрид! — Гарри, представь: ты видишь себя, как ты врываешься в хижину… — Н–ну… Я бы подумал, что спятил или столкнулся с тёмной магией… — И наверняка набросился бы на самого себя! Профессор Макгонагалл рассказывала ужасные случаи… Волшебники иногда вмешивались в ход времени, и многие убивали себя — в прошлом или в будущем! Эти слова меня ужаснули. Когда я встретила себя, у меня даже мысли не возникло о таком, хотя я жутко себя бесила. — Ну ладно, — не стал спорить Гарри. — Это я так, просто подумал… — Смотрите! — воскликнула Гермиона, указывая на замок. По ступеням вдалеке спускались Дамблдор, Фадж и палач. — Сейчас из хижины выйдем мы, — сказала Гермиона, и я обратила внимание на дверь. Но открылась не та, что я ожидала. Задняя дверь на мгновение приоткрылась, и оттуда вышли Гарри, Гермиона и Рон, переговариваясь о чём-то с Хагридом: — Всё в порядке, Клювик, всё в порядке, — Хагрид погладил гиппогрифа и, повернувшись к друзьям, прибавил: — Уходите скорее! — Мы не уйдём… — Мы им расскажем, как всё было на самом деле… — Они не посмеют убить его… — Идите! — взревел Хагрид. — Хватает бед и без ваших неприятностей! Гермиона накинула на парней мантию, и они исчезли. В переднюю дверь постучали. Это пожаловали свидетели и исполнитель приговора. Хагрид оглянулся вокруг и пошёл обратно в дом, оставив заднюю дверь приоткрытой. Там, где только что пропали ребята, можно было увидеть, как приминалась трава, и можно было услышать удаляющиеся шаги. — Где чудовище? — раздался голос, и, кажется, это был голос палача, грубый, не похожий на министра и Дамблдора. — Снаружи… на улице… — с трудом произнёс Хагрид. В окне появилась голова палача. — Видите ли… хм… — послышался голос Фаджа. — Я сейчас зачитаю постановление о казни, Хагрид. Это не займёт много времени, затем вы с Макнейром подпишете его. Это, Макнейр, входит в ваши обязанности. Таков закон… — Ждите здесь. Я сейчас всё сделаю. Не успел Фадж рта раскрыть, как Гарри выскочил из-за дерева, перемахнул через изгородь и очутился возле Клювокрыла. — «Согласно решению Комиссии по обезвреживанию опасных существ, гиппогриф Клювокрыл, в дальнейшем именуемый осуждённым, должен быть казнён шестого июня на закате…» — монотонно бубнил Фадж. Гарри подошёл ближе, посмотрел на гиппогрифа и низко поклонился. Клювокрыл бухнулся на чешуйчатые колени и опять встал. Гарри быстро развязал верёвку, которой Клювокрыл был привязан к забору. — «…к смерти через отсечение головы, каковое должно быть произведено назначенным Комиссией экзекутором Уолденом Макнейром…» — Вперёд, Клювик, — чуть слышно уговаривал гиппогрифа Гарри. — Вперёд, мы хотим тебе помочь… Только тихо… — «…что и засвидетельствовано ниже означенными…» Хагрид, распишешься вот тут… — Вы же понимаете, это ошибка, — сказал Дамблдор. — Это не имеет значения, — ответил Министр. — Министр, может быть, вы всё-таки измените решение? — Нет, не изменю. Казнь состоится, так решила комиссия. Гарри повис на верёвке, но гиппогриф словно врос лапами в землю. — Нужно ему помочь, — сказала я, смотря на Гермиону, и, наклонившись, побежала к Гарри. — Пора приступать, — раздался скрипучий голос. — Хагрид, вам лучше остаться здесь… — Нет, мне… это… надо быть… с ним. Не хочу, чтобы… ну, он был один. В хижине послышались шаги. — Клювик, ну иди! — отчаянно шипел Гарри. Я схватилась за верёвку рядом с ним и тоже потащила, и тот наконец-то сдвинулся с места, недовольно зашелестев крыльями. Оставалось пройти десять футов открытого пространства между задней дверью и лесом. Дверь хижины приоткрылась, и мы с Гарри замерли, всё ещё держа гиппогрифа за верёвку. — Министр, мне кажется, мне тоже нужно расписаться, — прозвучал голос Дамблдора. — Да, очень хорошо. Дверь закрылась обратно, и послышались удаляющиеся шаги. — Вот на этой линии ваше имя, и нечего больше. — Это очень длинное имя, министр. Клювокрыл щёлкнул клювом и ускорил шаг. Я обернулась и увидела, что Гермиона держит что-то в руках. Увидев это, гиппогриф пошёл ещё охотнее. Внезапно дверь открылась, и из неё вышли директор и министр. Мы и Клювокрыл замерли в безмолвии — казалось, даже гиппогриф напряжённо прислушивался. Если кто-то сейчас повернётся в нашу сторону, нас поймают, и всё будет потеряно. — Посмотрите туда, министр, — Дамблдор указал вдаль, а я с большей силой потянула верёвку. — Что я должен там увидеть? — Профессор Диппет посадил этот Велес, когда был директором школы. — Да, действительно. — И всю эту землянику. Деревья были уже близко, но этого было недостаточно — нас всё равно могли заметить в любую секунду. Как только мы отошли на достаточное расстояние, я опустила верёвку и тяжело выдохнула. — Где он? Где чудовище? — Он был привязан здесь! — с бешенством заорал палач Макнейр. — Я же только что его видел! На этом самом месте! — Невероятно! — воскликнул Дамблдор, явно изумлённый. В его голосе слышались нотки весёлого изумления. — Он всё знал с самого начала, — прошептала я. — Вы слышали, как он тянул время? — Клювик! — прохрипел Хагрид. Раздался свист и удар топора — похоже, палач в ярости рубанул по изгороди. Тут же грянул вопль, перешедший в рыдание. — Убежал! Убежал! — вопил Хагрид. — Клювик мой, хороший, умный мальчик! Клювокрыл рванул верёвку, устремляясь назад, к Хагриду. Гарри еле удерживал его, вцепившись мёртвой хваткой, и зарывался каблуками в рыхлую лесную почву. — Кто-то отвязал его! — рычал палач. — Надо обыскать лес и территорию замка. — Макнейр, если Клювокрыла и в самом деле похитили, то неужели вы и впрямь полагаете, что похититель поведет его пешим ходом? — В тоне Дамблдора явно звучала насмешка. — Обыскивайте небеса, если на то пошло. Хагрид, я бы не отказался от чашки чая. Или хорошего глотка бренди. — Ну да, профессор. — Хагрид был сам не свой от счастья. — Заходите, заходите. — Ой, палач, ваши услуги больше не нужны, спасибо, — сказал Дамблдор и, судя по звуку, вошёл в хижину. Мы отошли ещё дальше в лес, где можно было услышать только шаги, тихую ругань палача, стук закрывшейся двери и вновь наступившую тишину. — Теперь что? — прошептал Гарри, осматриваясь. Гермиона ещё не пришла в себя от потрясения. — Останемся пока здесь. Подождём, когда они вернутся в замок. Улучим момент и подлетим на Клювокрыле к окну Сириуса. Его там не будет ещё часа два. Ох, как всё это сложно. — Вы заметили? — спросила я, всматриваясь в то, что происходило в хижине. — Заметили что? — Гермиона тоже начала присматриваться к хижине. — Дамблдор знал всё с самого начала! Он специально тянул время для нас! — Это бред. Он не мог знать, что мы будем здесь. — Правда? Мне казалось, что всё тщательно продумано. И мы лишь были пешками в его плане, потому что он сам не смог бы это сделать. — А что вообще произошло после превращения Люпина? Я, кажется, потеряла сознание, но напомню, от чего. — Это был Педигрю. Он забрал палочку профессора Люпина и напал на вас, пока ты пыталась помочь Рону, а после он превратил себя в крысу и убежал. Мы даже подумали, что он убил вас. — сказал Гарри, сжимая и разжимая кулаки. — Нам придётся сменить место, чтобы видеть Гремучую иву. Иначе не будем знать, что происходит. — Ладно. — Гермиона ещё крепче сжала верёвку Клювокрыла. — Но помни: нас никто не должен увидеть. Они пошли вдоль опушки леса. Нашли удобное местечко в лесной чаще, откуда хорошо видна Ива. Быстро смеркалось. — Это Рон! — охнула Гермиона. По лугу неслась тёмная фигура, и в дремлющем ночном воздухе далеко разносились крики. — Сириус! Возле Ивы возник силуэт гигантского пса; на глазах друзей он сбил с ног Гарри, потом схватил Рона. — Отсюда выглядит ещё страшнее! — сказал Гарри. Я только сейчас увидела, что тогда произошло: пёс втаскивал Рона в дыру между корней. — Я думала, у тебя кот, — неожиданно сказала Гермиона. — Это же карбункул? — Я кивнула. — Я читала про них. Я хотела рассказать, что у моей семьи есть традиция, связанная с камнями карбункулов, но я посчитала это лишним. Это могло показаться странным и ужасным, поэтому я промолчала. — Нет, ты гляди! Ива ударила меня. Теперь тебя. А вот и Ада отлетела. Вот это да! Гремучая ива скрипела и хлестала нижними ветвями. Мы наблюдали, как мы же бегаем вокруг, пытаясь подобраться к корням. Дерево вдруг замерло. — Это Кив нажал на камень, — сказала Гермиона. — Всё-таки очень умное животное. — Мы наконец у спуска в туннель, — комментировал Гарри. — Всё, мы внутри. Не успели они скрыться, Ива ожила. Ещё секунда-другая, и совсем близко послышались шаги: Дамблдор, Макнейр и Фадж возвращались обратно в замок. — Сразу же после того, как мы спустились в туннель! — воскликнула Гермиона. — Если бы Дамблдор мог пойти с нами. — Макнейр и Фадж тоже бы за ним полезли, — мрачно отозвался Гарри. — Спорим на что угодно, Фадж приказал бы Макнейру убить Сириуса на месте. Четверо мужчин поднялись в замок по парадной лестнице. Несколько минут сцена пустовала. И вот… — Смотри, идёт Люпин! — объявил Гарри: кто-то сбежал по каменным ступеням и со всех ног припустил к Иве. Люпин взмахнул палочкой, и дерево застыло. Для того чтобы остановить дерево, всё-таки не обязательно нужно было нажимать на камень. Гарри покачал головой: — Как жаль, что он не взял с собой мантию, — вздохнул Гарри, обращаясь к Гермионе. — Она ведь лежит прямо на земле. Давайте я сейчас же пойду и заберу её, чтобы она не попала в руки Снеггу. — Гарри, нас никто не должен видеть! — воскликнула Гермиона. — И ты можешь это вынести? — рассердился Гарри. — Просто сидеть и смотреть на этот ужас? Я всё-таки сбегаю за мантией. — Гарри, нет! Гермиона схватила его за мантию — и вовремя. Над лугом разнеслось громовое пение. Это был Хагрид, который, покачиваясь и горланя на пределе своей могучей глотки, брёл наверх, к замку, размахивая в такт здоровенной бутылью. — Видишь? — укоризненно произнесла Гермиона, обращаясь к Гарри. — Видишь, что могло случиться? Нам нельзя показываться на глаза! Да стой же ты, Клювокрыл! Гиппогриф вновь неистово рвался к Хагриду, и мы втроём с трудом удерживали его. Развесёлый Хагрид на нетвёрдых ногах поднялся в замок и исчез за дверями. Клювокрыл перестал вырываться, и голова его печально поникла. Не прошло и двух минут, как двери замка вновь распахнулись, и на лестницу выскочил Снегг, бросившись к иве. Возле дерева он замедлил шаги, огляделся по сторонам и, увидев мантию-невидимку, поднял её с земли. — Убери от неё свои грязные руки! — шёпотом прорычал Гарри. — Ш-ш-ш-ш! Снегг тоже взмахнул палочкой, указывая на ветви ивы. — Ну вот, — удовлетворённо заметила Гермиона. — Теперь мы все там. Остаётся только ждать, пока мы снова появимся. Она крепко привязала Клювокрыла к дереву и села рядом со мной на землю. Гарри ходил из стороны в сторону. — Ада, как ты узнала, что Сириус невиновен? — спросил он. — Я вроде как провидец… — Провидец! Ты что-то видела в том шаре на прорицании? Когда ты вышла из кабинета, ты выглядела, мягко говоря, не в себе. — Я видела кое-что из разговора там, в хижине, — сказала я, кивнув в сторону ивы. — Когда я проснулась в своей комнате, то сначала ничего не поняла. — Я не знала, насколько много им можно рассказать. — Я пришла к профессору Люпину, и всё сразу встало на свои места. Мне кажется, до моего прихода он считал, что Блэк хочет тебя убить. — Ты знала, что он оборотень? — Догадалась благодаря Киву, — улыбнулась я. — Наверное, круто знать будущее? — сказал Гарри, садясь напротив нас. — Было бы круто, если бы я понимала, как это работает, — ответила я. — А что насчёт перемещения? Я уже говорила, что в Хогвартсе не работает трансгрессия. — Это и не она… — Я помолчала и соврала. — Этот амулет подарит мне отец, он может переместить меня куда угодно. Я достала амулет, который всё это время был спрятан под футболкой. — Не знала, что подобное вообще существует, — произнесла Гермиона, внимательно рассматривая амулет и не найдя ничего примечательного. Она посмотрела на Гарри. — Но… то, что произошло возле ивы до того, как… — Гарри пытался подобрать слова. — Там точно был мой отец. — Гарри, я не совсем понимаю, что это было, — сказала я. — Поэтому не могу ответить на этот вопрос. И снова ложь. Но она вроде как безобидная. О моём даре уже знают близнецы, профессор Люпин и Сириус Блэк. Близнецам, кажется, вообще всё равно на то, что произошло. Что думает об этом профессор Люпин, я так и не поняла, но я точно знаю, что он меня помнит, что я была тогда в 1973 году. Я не знаю, какова будет реакция у других. И меня это пугало, что ли. Возможно, я расскажу это, когда пойму суть этого дара, ну или случайно насплюсь, как с близнецами. Мы ещё какое-то время сидели в тишине, пока Гарри не заговорил: — Я знаешь чего не могу понять… Почему дементоры не забрали Сириуса? Помню, как они подошли, их было так много… И тут, по-моему, я отключилась. Он описал, что произошло: когда дементор приблизился к нему, что-то большое и серебряное галопом промчалось по озеру, и дементоры отступили. — Это был телесный патронус? — спросила я. — Только он мог отогнать дементоров, — ответил Гарри. — Только настоящий Патронус способен на такое. — Но кто его создал? — спросила Гермиона. — На кого он был похож? Может быть, это кто-то из преподавателей? — Нет, — ответил Гарри, — не преподаватель. — Но это был очень сильный волшебник — он один отогнал всех дементоров. Ты говоришь, Патронус был очень ярким. Он осветил его? Неужели ты не разглядел его? — Разглядел, — медленно произнес Гарри. — Но, возможно, я только вообразил это, потому что сразу потерял сознание. — Так кто, по-твоему, это мог быть? — Я достала палочку из заднего кармана и начала перебирать её в руках. — Кто? — Гарри сглотнул, осознавая, как странно прозвучит его ответ. — Я думаю, это был мой отец. Мои глаза расширились от удивления. Он сказал, что это точно произошло здесь в будущем, но это было просто невозможно. Только если… Я с силой отогнала эту мысль. — Но, Гарри, твой отец ведь умер, — тихо произнесла Гермиона. — Знаю. Но тогда я видел его уже второй раз. — Гарри посмотрел на меня, и мне стало жаль, что я соврала. Мне захотелось убежать, мне было стыдно за свою ложь. Я взглянула на Клювокрыла, который стоял рядом, привязанный к дереву. Я легонько махнула палочкой в сторону верёвки и мысленно произнесла заклинание. Верёвка отвязалась, и Клювокрыл, почувствовав свободу, попятился от нас. — Я его поймаю и привяжу обратно. Всё в порядке, — спохватилась я, вставая на ноги. — Ты справишься? — спросил Гарри. — Да, мне кажется, он уже привык к нам и не будет нападать. Я бродила по лесу, держа верёвку в руках. Мне не хотелось возвращаться. Я бы просто не смогла найти нужных слов. Кажется, я никогда не умела поддерживать других в такие моменты. Это подтверждал тот момент после матча. Мы с Драко так и не помирились, да и времени как такого не было — все готовились к экзаменам. Мне казалось, что Гермиона справиться с этим лучше, если меня не будет рядом. — Где тебя носило? — спросил Гарри, когда я подошла. — Я думала, ничего страшного не произойдёт, если мы с Клювокрылом прогуляемся. Я посмотрела на небо, и в этот момент тучи как по волшебству расступились, пропуская лунный свет. — Это Люпин, — тихо сказала Гермиона. — Он превращается. — Нам нельзя здесь оставаться! Надо немедленно уходить. — Говорю тебе: нельзя. — Да я о другом! Ведь Люпин побежит по лесу как раз там, где мы прячемся. Гермиона ахнула. Мне понадобилось пару секунд, чтобы понять, о чём он. — Скорее! Скорее отсюда! Где лучше спрятаться? Дементоры появятся в любую минуту! — Обратно к Хагриду! Там сейчас никого нет! Мы бросились бежать со всех ног. Я распустила верёвку, насколько это было возможно, и Клювокрыл галопом следовал за мной. Позади раздался жуткий вой оборотня. Мы оказались рядом с хижиной, Гарри рывком распахнул её, и мы все вместе с Клювокрылом ворвались внутрь. Гарри с грохотом закрыл засов. — Вы не знаете, он кусается? — спросила я, указывая на чёрного пса, который начал лаять. Гарри покачал головой. — Тише, Клык, это мы, — успокоила его Гермиона и почесала пса за ухом. — Чудом спаслись! — И правда чудом. Я села за стол и уткнулась лбом в стол, пытаясь привести сбившееся дыхание в норму. — Я, пожалуй, выйду, — предложил Гарри. — Отсюда ничего не увидишь. Мы можем упустить время. Гермиона взглянула на него с подозрением. — Да не собираюсь я ничего делать, — заверил ее Гарри. — Самое страшное сейчас — прозевать момент. — Ладно, иди. Я подожду тебя здесь с Клювокрылом. Но смотри, Гарри, будь осторожней. Рядом оборотень и дементоры. Я закрыла глаза всего на мгновение и увидела Гарри, в его руке была волшебная палочка, и из неё лился голубой свет. Я соскочила с места. — Я пойду проверю, где там Гарри, вдруг он нас там ждёт, а мы не идём. Я вышла из хижины, оглядываясь по сторонам. Я пошла примерно тем же путём, что и ушёл Гарри. Вдали я увидела Гарри, который смотрел на озеро. Над озером кружили дементоры, их было столько много, что их было не сосчитать. На том берегу Гарри пытался создать патронус. — Ну, папа, давай! — шептал он, озираясь кругом. — Где ты? Появись! — Гарри, — я подошла ближе, он дёрнулся от неожиданности и повернулся ко мне, озираясь на озеро. — Это был не твой отец, а ты. Ты создал патронус. — Нет, он был тут. Я его видел… — А ты уверен, что видел не себя? Гарри как будто прошибло током, он повернулся и достал волшебную палочку. — Экспекто патронум! — крикнул он. И тогда из палочки вырвалось не бесформенное туманное облако, а сверкающий серебром зверь. Гарри прищурился, пытаясь разглядеть его. Животное напоминало лошадь. Оно галопом понеслось по черной глади озера, наклонив голову, и набросилось на дементоров, замелькав среди темных фигур. Дементоры отступили, начали отходить назад, во тьму, и, наконец, исчезли. Патронус повернул. Помчался по недвижной поверхности воды назад, к Гарри. Это была не лошадь и не единорог. Это был олень. Он сиял так ярко, как луна в небе, и возвращался к Гарри. У самого берега олень остановился. Его копыта не оставляли следов на мягкой земле. Он глядел на Гарри громадными серебряными глазами. Потом медленно наклонил увенчанную ветвистыми рогами голову. — Сохатый… — прошептал он. Протянул дрожащие пальцы к сказочному созданию, но оно в мгновение ока исчезло. Гарри так и остался стоять с вытянутой рукой. Я словно чувствовала его боль. Мне казалось, что я его понимаю. У меня было похожее чувство, когда я увидела маму. Когда она как будто была рядом, но это было не так. Я не знала, что говорить в этот момент, поэтому просто обняла его. Каждый из нас в этих объятиях чувствовал что-то своё, и хоть мы знали друг друга совсем недолго, это было именно то, что нужно. Я расцепила объятия и посмотрела на озеро, где на другом берегу неподвижно лежали Гарри и Блэк. Позади послышались шаги. Повернувшись, я увидела Гермиону, тащившую за собой Клювокрыла. — Что тут произошло? — яростно прошептала она. — Ты же сказал, что только покараулишь! — Гермиона посмотрела на меня. — А ты? — Я только что спас наши жизни, — ответил Гарри. — Идите сюда, за этот куст. Гермиона слушала, и у неё в который раз открылся от изумления рот. — Как ты узнала, что это был Гарри? — У меня было видение. — Я пожала плечами. — Это очень странная штука, с которой я не могу разобраться. — Кто-нибудь видел вас? — Ну конечно, ты что, не поняла? А тогда я видел себя, но подумал, что это отец! Значит, все в порядке! — Гарри, не могу поверить! Ты создал Патронуса, который прогнал всех дементоров! Это очень, очень мощная магия. — Я знал, что у меня получится. Потому что и тогда получилось. Теперь все ясно? — А я была уверена в Гарри, потому что видела это в видении. — Не знаю. Вы только посмотрите на Снегга. Наше внимание сразу переключилось. Снегг соорудил волшебные носилки и уложил на них безвольные тела Гарри, Гермионы и Блэка. Ещё две носилки парили неподалёку, на них были я и Рон. Подняв перед собой волшебную палочку, Снегг двинул свою флотилию к замку. — Ладно, пусть. Время на исходе. — Гермиона взглянула на часы. — У нас всего сорок минут до того, как Дамблдор запрет дверь в больничное крыло. А нам надо спасти Сириуса и вернуться в палату, пока не заметили наше отсутствие. Мы еще подождали, наслаждаясь тишиной, что окутала это место после ухода Снегга. Наблюдали, как плывущие облака отражаются в озере, слушая шелест листвы. Клювокрыл, заскучав, вновь занялся поисками червей. — Как по-твоему, его уже отвели наверх? — Гарри тоже посмотрел на часы, перевел взгляд на замок и стал считать окна справа от Западной башни. — Гарри, ты должен лететь один. Клювокрыл не унесет нас всех. — Но… — начал Гарри. — Мы с Гермионой сами доберёмся до больничного крыла. — Я припоминала места, где мы можем встретиться с Гарри. — Встретимся в кабине, который рядом с больничным крылом. — У тебя будет самая ответственная миссия: не попасться и спасти Блэка. — Ты справишься? — Я хотела сказать это ободряюще, но у меня ничего не вышло. — Хорошо, — сказал Гарри, подходя к Клювокрылу. Запрыгивая на гиппогрифа, Гарри толкнул Клювокрыла, используя веревку как поводья. Гиппогриф взмыл с места в темное небо. Мы с Гермионой провожали его взглядом. — Как думаешь, у него получится? — спросила Гермиона. — Думаю, мы скоро это узнаем.