Ужас пророчеств

Я с трудом добралась до гостиной, не отрываясь от картин, которые так и манили меня своими красотами. Мне кажется, что в этих запутанных коридорах я ещё не раз заблужусь, но путь от большого зала до своего общежития я уже запомнила. Продолжая свой путь на урок, я следую указаниям Блейза, который, хоть и был скуп на объяснения, всё же подсказал мне, что мне нужно подняться наверх. Я иду куда глаза глядят, стараясь не пропустить ни одной картины на своём пути. Остановившись у одной из них, я засмотрелась на горящий костёр и девушек, сидящих рядом и о чём-то переговаривающихся. Живые картины в волшебном мире не редкость, но в таком количестве я их никогда не видела. Они буквально облепляли всё пространство. Мне нужно сосредоточиться и не рассматривать каждую картину, иначе я не только опоздаю на первый урок в первый же день, но и вовсе не найду, где он проводится. Внезапно я услышала громкий звук за спиной и подпрыгнула от неожиданности. Это был полный коротышка в доспехах, рядом с которым стоял толстенький пони. — Как ты смеешь, вторгаться в мои владения, врагиня! — воскликнул он, обнажая слишком большой для него меч и падая лицом в траву. — С вами всё в порядке? — спросила я, не зная, как правильно вести себя с картинами. Я подошла ближе, услышав, как кто-то идёт, и не желая мешать. — А вы чего здесь ходите, тоже решили посмеяться надо мной? Эх вы, негодяи! — на этот раз его слова были адресованы не мне, а троим гриффиндорцам, которые встали за моей спиной, наблюдая за попытками рыцаря встать с тяжёлым мечом. — Кажется, ты разозлила его не на шутку, — сказал рыжеволосый парень с веснушками. — Что? Я ничего не делала! Я всего лишь искала северную башню, — возразила я, внимательно рассматривая его. Я вспомнила двух парней, с которыми дошла до гостиной, возможно, это их брат? У них есть общие черты. — Вы сбились с пути! — воскликнул рыцарь и я повернувшись обратно к картине. Рыцарь, бросив меч, встал, гремя доспехами. — Следуйте за мной, друзья! Мы достигнем цели или героически падём в схватке с врагом! — его гнев как рукой сняло, он попытался залезть на своего пони, но не смог. — Ну что ж, тогда пешком за мной, сэры и прекрасные леди! — сказал он, а ещё минуту назад я была для него маленькой врагиней. Рыцарь помчался в край своей картины, звеня доспехами, а я рванула за ним, слыша, как рыжий парень кричит мне в спину: — Эй, подожди! Нам тоже в северную башню нужно! — Догоняйте! Думаю, он точно ждать не будет, — ответила я. Теперь мы уже вчетвером пытались не упустить нашего проводника, который, несмотря на своё телосложение, очень быстро перемещался с одной картины на другую. Хоть мы и пытались следить за всеми его передвижениями, он все равно ускользал из виду, как и сейчас. — Где он? — спросил тот самый мальчик из поезда. Кажется, Драко называл его Поттер, неужели это тот избранный? Думать об этом сейчас не время, я опаздываю на урок, и никакой избранный не поможет. Я прислушалась: рыцарь весь путь гремел доспехами, надо просто услышать, откуда идёт звук. — Слышу его вон там, — я показала на винтовую лестницу, где слышалось: «Крепите дух, ещё чуть-чуть». И мы ринулись подниматься по многочисленным закрученным ступеням. С каждой ступенью всё отчётливей был слышен гам голосов, которые было трудно разобрать, почти такой же гам я слышала утром в гостиной. — Кажется, это наши, — сказала моя новая знакомая Гермиона Грейнджер, которая с сбивчивым дыханием поднималась позади всех. Значит, мы уже близко. — Прощайте, друзья, — крикнул рыцарь, ныряя в очередную картину, — прощайте, мои соратники. Если понадобиться помощь и моё благородное сердце и стальные мускулы, кликните сэра Кэдогана! — Кликнем, — сказал рыжий парень и добавил, когда рыцарь скрылся из вида, — когда понадобиться сумасшедший. — А ты, кстати, кто? Что-то не удалось спросить, пока мы гонялись за ним, — парень в очках указал туда, где почти только что скрылся рыцарь. — Это Адель Гринграсс, новенькая, про которую я говорила, — кажется, у нас здесь любитель перебивать, потому что я рот не успела открыть, как всё сказали за меня. — Да, верно, я новенькая Адель Гринграсс, а вы? — спросила я. — Я Гарри Поттер, — ответил он, и я оглядела его более внимательно, не понимая, что в нём такого особенного, раз он избранный. — Рон Уизли, — сказал рыжий парень, и я была права, это брат тех близнецов, но я не собираюсь слушать их совет не возиться с ним. Отец всегда говорил: «Не оценивай людей по оценкам других, можно сделать неправильные суждения и упустить шанс пообщаться с интересными людьми». То же самое касается и Гарри, который точно не нравится Драко. — Со мной ты уже знакома, если не забыла, — улыбнулась Гермиона. — Не забыла, будем знакомы, — я одарила их улыбкой и поднялась выше. Мы оказались на площадке, где уже не хватало места из-за учеников в жёлто-красных галстуках. Оглядевшись, я увидела на потолке круглую дверь с табличкой: «Сивилла Трелони, профессор прорицания». — И как мы должны туда попасть? В этот момент, как бы отвечая на вопрос, дверь люка открывается, и за ней опускается серебристая верёвочная лестница. Класс притих, а я, не заметив этого, с тяжёлым выдохом сказала: — Я вроде бы в школу волшебства переводилась, а не на курсы лазанья по странным лестницам. Это услышали все, кто стоял на площадке и лестнице, пространство залилось смехом вместе со мной, когда я поняла, как это звучало. Когда смех стих, из толпы послышался чей-то вопрос: — Ну что, кто первый? — Гарри, давай, только после тебя, — улыбнулся Рон, слегка подталкивая друга к лестнице. Очень странный класс, похожий на мансарду бабули, которая очень любит красный. Окна зашторены красным шёлком, из-за которого комната погружается в красный полумрак. Сначала мне показалось, что это какая-то старая чайная, потому что в комнате стояло примерно 20 круглых столиков, окружённых яркими пуфиками и креслами. На круглых стенах было очень много полок, которые ломились от волшебных атрибутов: свечи, кристаллы, колоды карт, потрёпанные временем, перья птиц, которые покрылись большим количеством пыли, и скопление всевозможных чайных чашек. Посередине, так скажем, кабинета, горел огонь в камине, на котором медленно закипал большой медный чайник, от которого исходил дурманящий аромат, такой же, как заваривала бабушка Рикарда, когда мы шли разговаривать по вечерам на веранду, и сейчас я будто слышу, как играет заколдованное фортепиано, и предвкушаю её рассказы о своей молодости. Но сейчас этого не будет, я на уроке, где я бы хотела произвести хорошее впечатление. Весь класс уже поднялся, но никто не торопится занимать места. Все тихо переговариваются между собой. — Где она? — А можно уйти, пока не поздно? И словно в ответ на все вопросы, из полумрака донёсся чарующий голос: — Добро пожаловать! Как же приятно видеть вас в вашем физическом облике. Из полумрака появилась очень худая женщина с огромными очками, которые увеличивали её глаза. На её плечах была аметистовая шаль, хотя в помещении было тепло, если не сказать душно, как в солнечный день. С шеи свисали разнообразные бусы, количество которых было невозможно сосчитать, а руки были унизаны кольцами и браслетами. — Садитесь, деточки, садитесь, — произнесла профессор, и в её голосе звучала дружелюбие и доброта. Класс начал заполнять помещение, стараясь занять места подальше от кресла, которое стояло посередине. Все догадывались, что там будет сидеть профессор Трелони. Я же присела в первый ряд, рядом с худощавым невысоким парнем с зелёными глазами и растрёпанными волосами. С ним уже сидел светловолосый парень с серыми глазами. Сегодня я замечала всё: даже то, как ужасно был завязан галстук у последнего. Как же его так перекрутить, чтобы он так завязался? Я поправила свой галстук, который немного съехал вправо, пока я поднималась по лестнице, борясь с желанием перевязать галстук светловолосого парня. Как и предполагалось, профессор Трелони заняла кресло рядом с камином, когда все расселись. — Ещё раз приветствую вас на уроке прорицания. Меня зовут профессор Трелони, и, скорее всего, вы до сих пор меня не видели. Я редко покидаю свою башню. На это приветствие я чуть не встала и не ответила «Здравствуйте, профессор Трелони», как обычно делали все на первом уроке. Но весь класс молчал. — Вы выбрали прорицание, самое сложное из магических искусств. Я хочу предупредить вас с самого начала: я не могу научить многому тех, у кого нет врождённой способности ясновиденья. Книги помогают только до определённого момента. А иногда и вовсе не стоит доверять писаниям, и действовать так, как вы чувствуете сами, — профессор переводила взгляд с одного присутствующего на другого, оценивая каждого, как будто видела потенциал, о котором говорила. — Многие ведьмы и волшебники не обладают даром приоткрывать завесу будущего. Этот дар даётся немногим. Вот вы, — Трелони неожиданно обратилась к зеленоглазому парню рядом со мной, который от неожиданности чуть не свалился с пуфа. — Не могли бы Вы сказать, как здоровье у вашей бабушки? — Надеюсь, хорошо, — дрожащим голосом ответил парень. — Я бы не была так уверена, — если бы мне сказали такое, я бы быстрее начинала писать письмо. Профессор продолжила как ни в чём не бывало. — На третьем курсе мы будем изучать основы прорицания, в которые входит гадание по чаинкам в первом семестре и хиромантией во втором. Между словом, — она посмотрела на темнокожую девушку с чёрными волосами и глазами, рядом с которой сидела точная её копия. — Вам стоит опасаться рыжих. Весь класс посмотрел на единственного рыжего сейчас в комнате. А профессор продолжила, как будто и не говорила ничего странного. — К магическим кристаллам мы перейдём в летнем семестре и, возможно, даже начнём предсказывать по языкам пламени. Но это если в феврале будет недолгая вспышка гриппа. Вот я уже сама чувствую, как у меня голос пропадает. А вот на Пасху один из нас навеки нас покинет. Класс и до этого вёл себя очень тихо, а тут и вовсе не издавал ни звука. — Деточка, не могла бы ты дать мне самый большой серебристый чайник? — попросила Трелони у невысокой кудрявой девушки. — Спасибо, могу вам кое-что сказать, в пятницу шестнадцатого октября случится то, чего вы боитесь больше всего. Девушка побледнела и медленно побрела на своё место. Чего-чего, а чувства такта и деликатности у профессора нет абсолютно. Я так и слышу, как в воздухе витают мысли учеников: «Ничего не говори», «Когда закончиться урок?», «Только не я». Профессор была хоть и добрая, но вызывала страх, а может и не она, а её способность. — А теперь все разберитесь по парам и возьмите по чашки с полки и подойдите ко мне. Я вам налью чай, вы сядете и будете пить, покуда на дне не останется гуща. Ох, — вдруг профессор вскрикнула, как будто её кто напугал. — Пожалуйста, возьмите голубую чашку, после того как разобьёте эту розовую, — она обращалась к парню, который недавно сидевшему рядом со мной, смотря на него через огромные стёкла очков. А парень, снова испугавшись, уронил чашку на пол, разбивая её на мелкие кусочки. Профессор бросилась к нему с щёткой и совком, которые держала наготове. Настолько знание будущего меня пугало, хотя не буду себя обманывать, мне хочется также. Хотя если смотреть на эту ситуацию, он бы не разбил эту чашку, если бы его не напугали. Хотя кто знает, как могло быть. — Давай вместе? Я Адель Гринграсс, — я сажусь на место уже с полной кружкой чая. — Да, давай, — немного помедлив, как будто не поняв, что я говорю это ему, сказал парень и обхватил голубую чашку в руках и добавил. — Невилл Долгопупс. Я не успела сказать, что приятно познакомиться, как моё внимание перевела на себя профессор. — Возьмите левой рукой чашку и поболтайте ее круговым движением. Выпейте чай и затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечет, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое-что ему скажут. — Я отпила чай, и он ни капли не походил на тот, который заваривала бабушка, но чем-то он мне напоминал чёрный чай, любимый всеми немцами «Schwarzer Friese». Я улыбнулась приятному вкусу и отпила ещё. — Толкование чаинок вы можете увидеть в учебнике «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами и помогать вам. Вот же моя невнимательность и забывчивость! Вот почему они сработали именно сейчас. Я достала кожаный портфель, которую поставила рядом с пуфиком, надеясь на чудо, что я положила туда учебники. Но нет, я не взяла ни одного учебника, потому что не знала какое у меня расписание и думала забежать в комнату взять всё что нужно, но я забыла. Видимо, эта досада отразилась на моём лице. — Ты забыла учебник? — Я тяжело вздохнула и кивнула. — Ничего страшного, со мной тоже часто такое бывает. — Невилл положил свой учебник на середину круглого столика, на что я благодарно улыбнулась, сказав спасибо. Профессор ходила по классу и помогала тем, кто уже выпил чай. Хоть желающих увидеть своё будущее было не много, потихоньку всех захватывал интерес, и я не была исключением и поэтому быстрее старалась осушить чашку с горячим напитком. Перевернув чашку, я с нетерпением ждала, пока можно будет посмотреть, что же там, в то время как мой напарник тоже выпил чай, переворачивая чашку на блюдце. — Давай твою посмотрим, вроде времени достаточно прошло, — я передаю свою кружку Невиллу, сгорая от нетерпения. Невилл открыл чашку, и мы в удивление вытаращили глаза, на чашке не было не одной чаинки, а на блюдце лежало пару маленьких листочков, как будто только что снятых с чайного дерева. — Профессор, у нас что-то не получилось, — сказал мой напарник, не переставая смотреть на блюдце. — Во имя Мерлина, — весь класс обратил внимание на профессора, которая в изумление смотрела на меня. — Открой-ка эту чашку, милая, — она указывает на голубую кружку Невилла, я перевернула чашку, — Что ты можешь мне сказать? Я чувствовала, что такая реакция была вызвана чем-то непонятным, тем, что даже она не хочет мне говорить. Я всё-таки с осторожностью посмотрела на два неясных пятна и сразу поняла, что они значат. Преодолевая шок от увиденного в своей чашки, я начала говорить, что вижу и знаю. — Закрытый зонт и весло, — Невилл и ещё несколько учеников потянулись за учебниками, но я точно помнила, что они значат, из-за того, что у меня были очень хорошие отношения с профессором по кисломантии в Дурмстранге. Тот профессор часто устраивал дополнительные уроки, и я не упускала ни единой возможности позаниматься любимым предметом. — А закрытый зонт значит выход из зоны комфорта и потребность в защите. Весло — ответственность за какое-либо дело, которое принесёт положительный результат. И так как эти чаинки находятся на позиции «а», что значит настояние и ближайшее будущее. — Замечательно, — проговорила Трелони, погладив меня по плечу. — Но что значит это? — я указываю на блюдце в её руках, в котором до сих пор были листья чая. — Это значит, что у тебя превосходный дар в прорицание, а эти листья значат, что в твоё будущее пока не следует заглядывать. Не переживай, всё в порядке. Меня охватила дрожь, и на мгновение, может быть, на две секунды, я увидела странное волшебное существо, похожее на птицу и коня. Рядом с ним стоял Драко, который выглядел то ли сердито, то ли весело. Это было словно кадр из фильма или колдографии. Я осознала, что со мной произошло: я увидела небольшой отрывок будущего, то, что могло случиться, а могло и не произойти. Это удивило меня, ведь раньше я видела такое только во сне. Это было очень странно, но я не стала придавать этому большого значения, потому что большинство моих видений не сбываются. Профессор Трелони ушла помогать другим ученикам, а я обратила внимание на Невилла, который выглядел ещё более подавленным. — Эй, ты чего? Если это из-за чаинок, то не переживай, это довольно хорошее предсказание. — Правда? А я беспокоюсь, вдруг что-то случится со мной или с моей бабушкой, как говорила профессор в начале урока. — Иногда предсказания могут быть неточными или совсем неверными. Если ты так волнуешься, то можешь написать своей бабушке, и я уверена, что с ней всё в порядке. Невилл выпрямился и, казалось, зарядился от меня уверенностью, которую я сама не ощущала. — Точно, после уроков обязательно ей напишу. А где ты научилась такому? — Он указал на голубую чашку. — В Дурмстранге я была лучшей среди своего факультета по кисломантии. — С гордостью произнесла я, улыбаясь своим достижениям. — Где-где? — Светловолосый парень повернулся к нам и с интересом посмотрел на меня. — Ты про что именно? — У нас в Хогвартсе нет факультета «Дурдомград». — С каким-то превосходством сказал парень, словно я только что солгала. Но это было не так, и я не собиралась ему уступать. — Ну так я и не про Хогвартс, а про школу, в которой училась до этого. — Хм, ну раз ты что-то понимаешь в этом, то скажи, что меня ждёт, — Парень забрал чашу у своего напарника и протянул её мне. — Бутылка — это вроде радость в жизни, это скорое будущее, а крыса? Вот это я не помню. Я взяла учебник и открыла его на пятой странице. После некоторого размышления я ответила: — Враги или потеря денег, и это нечто уходящее. Я передала кружку Невиллу, чтобы он её передал. — Нечто уходящее, это что такое? — Это уже произошло, но не закончилось. Парень задумался. — Точно, ты права, я с Бемом поспорил и, кажется, проиграл. — Радостно произнес парень, осознавая, что предсказание верное. Но в конце слышалась досада. — Я Симус Финниган, а это Дуайт Лоусон. Парень с темными волосами до плеч выглянул из-за Симуса. — Спасибо за помощь, а то что-то нет желания просить помощи у неё, — Дуайт показал в сторону Трелони, которая ходила по классу. — Адель Гринграсс, — сказала я. Вдруг профессор Трелони снова вскрикнула и все повернулись на неё. — Череп, опасность дороги, — Профессор стояла возле столика Гарри и Рона и смотрела в чашку в руках Рона. Послышался звон разбивающегося стекла. Это был Невилл, который уронил чашку Симуса, и я подпрыгнула на месте. Трелони, пошатываясь, села в кресло. — Мой мальчик, мой бедный мальчик. Нет, милосердный, помоги. Не спрашивайте меня. — Что вы видите, профессор? — спросил Гарри, и все вскочили с мест, окружая Гарри и Рона. Все хотели посмотреть, что такого там увидела профессор. Я тоже решила взглянуть. — Грим, мой мальчик, грим — самое страшное предзнаменование. Оно сулит смерть. Все заахали и заохали. Гермиона подошла к Трелони. — По-моему, ничего общего с гримом. Она ошибалась, это был волк прямо в позиции «с» — несчастливая сфера. Трелони смотрела на Гермиону с растущей неприязнью. — Простите меня, милая, за то, что я вам сейчас скажу. Мой мысленный взор видит вокруг вас совсем слабую ауру. Очень слабая восприимчивость волн, идущих из будущего. Симус Финниган так и эдак склонял голову. Из-за этого мне стало видно, что там изображено. Приглядевшись, меня снова пронзила вспышка, и я увидела большого чёрного пса или волка, который превращался в человека. Где-то три секунды, и я осознала, что увидела анимага. — Кажется, и правда похоже на грима. А если отсюда взглянуть, — Он подвинулся влево, — То больше смахивает на осла. — Да перестанете вы гадать, умру я скоро или не умру! — Вдруг воскликнул Гарри неожиданно для всех. Я задумалась над сказанными словами Гермионы. — Это может быть не грим, а просто пёс или волк. — Предположила я, и Гарри после некоторого размышления чуть расслабился. Но к нему не переставал сгущаться туман из плохих мыслей. Это можно было заметить даже без способностей линимента. Я его совершенно не знала, но мне хотелось сказать, чтобы он не зацикливался на предсказании, они не всегда сбываются. Но я ничего не сказала, почему сама не знаю. — На этом наш урок закончен. Ученики собрали свои вещи в полной тишине и выходили из класса. Для меня было странно видеть одноклассников, которые утром устроили столько шума в гостиной, такими спокойными и тихими. Хотя я понимала, почему они себя так ведут. — До встречи, мои дорогие. — Потухшим голосом сказала профессор Трелони. — Ах да, Невилл, ты в следующий раз опоздаешь. Пожалуйста, прочитай по учебнику, что пропустишь на уроке, а ты, милая, не забывай учебник. — Последнее было сказано мне, и я кивнула с желанием побыстрее убраться из этого места. Спустившись по жуткой неудобной лестнице, я заметила троицу, с которой добиралась сюда. — Подождите, я не знаю, где трансфигурация, а просить помощь у рыцаря Кэдогана не хочется. — Рон вяло хохотнул и махнул мне рукой. — Пойдем, нам еще нужно найти путь назад и добраться до первого этажа. Подходя ближе, я увидела задумчивое лицо Гарри. Но снова ничего не сказала, посчитав это неуместным. Думаю, ему просто нужно было подумать, ведь не каждый день в предсказании выпадает грим. Гермиона шла впереди и была просто в бешенстве от перепалки с профессором, ну мне так показалось. Мы добрались до класса, и я слушала лекцию о анимагах, которую уже слышала раньше, поэтому не особо концентрировалась на происходящем. Всё время, пока мы с Гарри, Роном и Гермионой в полной тишине шли в кабинет трансфигурации, я думала о гриме и о том, что видела. Мои мысли путались и переплетались, я пыталась собрать их в единую картину, но у меня это не получалось. Я была уверена, что видела анимага, который из волка превратился в человека. Этот мужчина был смутно знаком мне, но я не могла вспомнить, где я его видела. Я думала, было ли это так называемое «ведение» просто моей фантазией или же это был отрывок из будущего, прошлого или настоящего. Но почему-то мне казалось, что это как-то связано с Гарри, потому что именно в тот момент, когда я пыталась разглядеть, что в его чашке, я увидела эту вспышку. И мне этого было мало. Я хотела увидеть больше, а не просто какие-то кадры, как будто из фильма. Я хотела видеть, что было после, что было перед. Я хочу это контролировать. Профессор Макгонагалл закончила свой рассказ, и я поняла это только тогда, когда она превратилась в кота с полосками от следов круглых очков. Почти весь класс захлопал такому мастерству, ведь и правда людей-анимагов было очень мало. Превратившись обратно, она посмотрела на Гарри и Рона, которые сидели на последней парте. — Что сегодня со всеми вами? — спросила профессор Макгонагалл, подходя к последним партам. — Это, разумеется, неважно, но ещё никогда не было, чтобы превращение в кота и обратно не вызвало аплодисментов. Все посмотрели на Гарри, который безжизненно смотрел на профессора, как будто прямо сейчас умирал. Гермиона подняла руку. — Дело в том, профессор, что у нас первый урок был прорицание, мы гадали по чаинкам. Ну и… — Ах, вот оно что! Тогда все ясно. — Макгонагалл нахмурилась. — Можете, мисс Грейнджер, ничего больше не говорить. Так кто же в этом году должен умереть? Молчание. — Я, — наконец сказал Гарри. — Ну что ж! — Макгонагалл буравила Гарри взглядом. — Так вот, знайте, Поттер, Сивилла Трелони с первого дня появления в школе ежегодно предсказывает скорую смерть одному из студентов. Никто, однако, до сих пор не умер. Знакомство с классом она начинает с предзнаменований смерти. Очень это любит. Я никогда не говорю плохо о моих коллегах. Профессор умолкла. Я не видела эмоций на её лице, так как сидела за третьей партой, но и без того я поняла, что профессор Макгонагалл недолюбливает профессора Трелони. — Прорицание — самая неточная ветвь магических знаний. Не стану от вас скрывать, я к ней отношусь недостаточно терпимо. Настоящие ясновидцы чрезвычайно редки, и профессор Трелони… Макгонагалл опять умолкла и затем обратилась к Гарри: — Вы прекрасно выглядите, Поттер. Так что не будьте на меня в обиде, если я не освобожу вас от домашнего задания. Но не сомневайтесь, в случае смерти выполнять его необязательно. Мне уже нравится декан нашего факультета, потому что только этими словами она сумела успокоить почти всех присутствовавших.