Хочешь, покажу фокус?

Противно. Одиноко. Тревожно. Больно. Разве... Кому-то действительно мог быть нужен такой, как я? Я снова всё испортил. Я повëлся на ложь, игру во влюблённых. Я, который сам слыл профессиональным "лжецом"... Я подвёл Арлекино, несколько раз ссорился с сестрой и братом и лишь шёл на поводу своих чувств. Мне даже не хотелось идти домой и рассказывать родным о произошедшем. Да и что бы я получил? Слова "а я тебя предупреждала"? Я тяжело вздохнул и сел на каменную ограду на первой попавшейся улице, в общем, туда, куда привели ноги. Сейчас мне нужно было придти в себя и решить, что делать дальше. –Ты как глупый подросток, великий Лини. Я вздохнул во второй раз и поднял голову к небу, моё лицо заблестело в свете Луны. По щеке скатилась слеза, которую я тут же вытер тыльной стороной ладони. Я должен быть сильным. Я сжал руку в кулак и поднялся. Я не могу дать Фокалорс знать, что она обвела меня вокруг пальца! Она ещё пожалеет, она ещё... Ах, да ничего она не поймёт. Это всё моя вина, куда мне до архонта? Я шёл домой, смотря себе под ноги. От мрачных мыслей мне избавиться не удалось. Ну и пусть, я получаю то, что заслужил. В тишине распахнулась и ударилась об стену входная дверь. Никто не проснулся и не отреагировал. Конечно, ведь сейчас глубокая ночь. В такое время не спят только убийцы и... Всякие влюблённые идиоты, чьи возлюбленные над ними насмехаются. Оказавшись дома, я совсем перестал соображать – боль болью, а глаза уже начинали слипаться. Я не помнил, как умылся, переоделся, рухнул на кровать – мне это было неважно. Оставалось надеяться, что мне станет лучше на следующий день... Наутро я проснулся самостоятельно, никто меня не будил, и я даже чувствовал, что выспался. Я решил пойти на кухню и приготовить завтрак – я так давно этого не делал... Как и ожидалось, здесь никого не было. Я принялся готовить – это отвлекало от событий прошедшей ночи. В тишине я даже развеселился и стал напевать себе под нос, но тут за моей спиной раздался тихий голос: –Доброе утро, родной... –М? Я обернулся и увидел зевающего Фремине. –Чего ты так рано? Я пожал плечами и слабо улыбнулся: –Не знаю даже, просто выспался. Как ты? Брат подошёл ко мне и заглянул мне через плечо, пытаясь понять, что я делаю. –Тебе нужна помощь? –М-м... Нет? Я был рад, что Фремине изъявил желание мне помочь, но боялся, что если я не сосредоточусь на готовке, то снова уйду в себя и буду загоняться. –Лини? Всё в порядке? Кажется, брат прочитал промелькнувшую в моих глазах неуверенность. Я закусил губу. –Да, а почему спрашиваешь? Глаза Фремине резко раздражённо вспыхнули, и он хлопнул рукой по столешнице, подойдя ко мне вплотную и заставив вжаться в неё. –Тебе не кажется, что мы каждый день ссоримся? Только вчера мы, казалось, наладили отношения, а сегодня ты опять от меня что-то скрываешь. Может, поставим на недомолвках точку и, наконец, полностью откроемся друг другу? Лицо брата находилось в паре сантиметров от моего, и я чувствовал его дыхание на своих губах. Сердце от страха забилось быстрее. –Т-ты чего... Фреми... Пусти, всё правда в порядке, я всё тебе расскажу... Но он лишь наклонился ещё ближе, вжимаясь своим телом в моё. Я зажмурился и отвернул голову в сторону. –Да? Я думаю, моя близость никак не мешает тебе рассказать всё прямо сейчас. Я его не узнавал, его поведение удивляло меня. Я задрожал, и он это заметил. –Ты боишься? Лини... Его губы мягко коснулись моих; я в ужасе распахнул глаза и, сам себя не контролируя, отвесил ему такую пощёчину, что он отшатнулся, прошипел и замер, потирая ушибленную щеку. Я вышел из кухни. Общаться с ним не хотелось. Последующие пару дней проходили, как обычно – мы с сестрой репетировали и готовились к выступлению, Фремине плавал, Арлекино – раздавала нам поручения. Я старался не думать о Фокалорс, но время от времени сердце болезненно сжималось и в памяти снова проплывал тот вечер и её поцелуй с Нëвиллеттом. Я прекрасно понимал, что надо жить дальше, но в одиночку справиться с произошедшим я не мог, поэтому пришлось снова обращаться за помощью к сестре. –Линетт, мы можем поговорить? Я задал вопрос неосознанно, слова сами слетели с губ, когда мы остались вдвоём. Сестра вопросительно наклонила голову набок. Я расценил это, как немое согласие. –Она мне изменила. Я с грустной улыбкой посмотрел на Линетт. Девушка встрепенулась, но её лицо до сих пор не выражало ничего, кроме вопроса. –Да... Я встретил её во время прогулки, несколько дней назад. Она целовалась с верховным судьей... Я опустил взгляд и сжал ладонью плечо другой руки. –Вот же ж она... Почему ты не сказал сразу? Что? Сестра не осуждает меня? Как сильно я её люблю! –Ну, мне хотелось самому сначала обдумать произошедшее и... Придти в себя, не хотелось нагружать ни тебя, ни... Брата. Я замялся на последнем слове и метнул взгляд в сторону. –Вы с Фремине опять поссорились? Линетт вздохнула и сделала шаг в мою сторону. Мне не хотелось говорить о произошедшем пару дней назад – мало ли, что она подумает. Я молчал. –Лини? Сестра положила руку мне на плечо, и я отвернул голову, зажмурившись. Мне не хотелось ей врать, но и не хотелось, чтобы она спрашивала. Как мне вообще сказать о таком?! –Лини, я знаю, что последнее время ваши отношения совсем не клеятся, но я хочу сказать одно – брат любит тебя. «Любит», – пронеслось в моей голове. Да, знаю я, как он меня любит... Сердце предательски дрогнуло, а сестра продолжала: –Возможно, в меру своего возраста и сложившихся обстоятельств, Фремине не особо хорошо идёт на контакт, но я верю, что всё наладится. Просто... Постарайся относиться к нему легче и добрее, хорошо? Я и сам понимал, что Линетт дело говорит, но я бы не смог вывезти хорошие отношения с братом только на себе – на меня слишком много всего свалилось, моё психическое состояние слишком быстро меняется, вокруг меня плетутся интриги, в которые я не посвящён... Мысленно мне захотелось вернуться в детство, в те безоблачные времена, когда мы были близки, не было никакой Фокалорс и никаких измен... Я тяжело вздохнул. –Я понимаю, сестрёнка. Просто... Я с силой закусил нижнюю губу и она распахнула руки, заключая меня в объятия. –Ладно, я постараюсь всё наладить, но мне нужно время придти в себя. Теперь, когда мы расстались с Фокалорс, у меня будет больше времени на вас, и я... Я резко распахнул глаза, вспомнив приказ Арлекино. Линетт, кажется, что-то почувствовала и ослабила объятия, оставив руки на моих плечах. –Святые Архонты, что мне теперь делать... –М? Мои глаза заметались из стороны в сторону. –Помнишь, я говорил тебе, что мать поручила мне заполучить Сердце Бога Фокалорс? Сестра медленно кивнула, кажется, понимая, к чему я клоню. –Что мне теперь делать? Святые Архонты, почему всё так сложно... Я проскулил, опуская голову и утыкаясь в её плечо. Линетт успокаивающе погладила меня по спине. –Не переживай так, Лини. Думаю, Арлекино сделала это с целью подбить тебя на расставание с Фокалорс, а сейчас в этом нет нужды... Нет нужды... Как больно. Несмотря на то, что с момента ночной встречи с Гидро Архонтом прошло достаточное количество времени, воспоминания о ней наталкивали на грустные мысли. Всё таки, эта любовь сильно потрепала меня. Так, великий Лини, ты должен взять себя в руки! Трезво поразмыслив над словами Линетт, я, наконец, ответил: –Боюсь, ты права, моя дорогая. Я сам не заметил, как мой тон с подавленного перескочил на какой-то спокойный и даже немного актёрский. Сестра фыркнула. –Конечно права, так что не забивай себе этим голову! Просто живи, занимайся тем, что тебе нравится, совершенствуйся и не обращай внимания на упрёки матери. Последние слова Линетт произнесла тихо, и я мог еë понять. Я с грустью усмехнулся: –Спасибо, я постараюсь. И думаю, нужно больше времени проводить с теми, кого люблю, поэтому... Не хочешь сходить куда-нибудь? Я разорвал объятия, взял её руку в свою, поднёс к губам и поцеловал. Она издала какой-то неясный звук, и я не понял, одобряет она мою идею или нет, пока она не сказала: –Лучше с братом сходи куда-то, тебе полезнее. Может, в этот раз вы окончательно расставите все точки над «и» и помиритесь. Мне больно видеть, как вы постоянно ругаетесь или не общаетесь вообще... Я не знал, как уговорить брата на прогулку после того, что произошло, но расстраивать сестру и продолжать ухудшать отношения между нами всеми мне не хотелось, поэтому я сдался и тяжело вздохнул: –Хорошо, родная, ты права. Линетт победно улыбнулась, и этот жест вызвал у меня ответную улыбку. Пришло время всё решать! Я нашёл брата в его комнате – на мой стук в дверь он тихо проговорил «войдите», скорее всего, не ожидая, что это был я. Когда я зашёл в комнату, он повернулся назад и пересëкся со мной взглядом. Пока я не потревожил его, Фремине что-то записывал или рисовал, сидя за столом, и мне даже стало немного стыдно, что я его отвлёк. –Эм... Фреми? Не отводя от меня глаз, брат захлопнул свою книжечку и вопросительно склонил голову набок. Я колебался: –Я тебя не отвлекаю? –Нет. Что хотел? Его голос звучал сухо, и я даже подумал, что зря вообще сюда пришёл, однако решил продолжить: –Не хочешь сходить погулять? До этого тусклые синие глаза Фремине загорелись, и он кивнул головой. –Думал, ты не предложишь. В мою голову прокрался червь сомнения, а откуда брат вообще знал, что я собираюсь его куда-то позвать? Решив не забивать себе этим голову, я махнул рукой и улыбнулся. –Не могу не позвать это же отличный способ поговорить по душам и лучше понять друг друга. Фремине закусил губу, но решил со мной не спорить: –Хорошо. Подожди, я переоденусь. Я не стал возражать и послушно вышел в коридор, после чего направился к себе. Нужно взять себя в руки и, наконец, поговорить с ним... Иначе мы не сдвинемся с мёртвой точки. Переодевшись, я вышел из дома и встал на пороге, вдыхая чуть влажный осенний воздух. Живот немного сводило от нервов, но я не придал этому значения. Фремине не заставил себя долго ждать и вскоре вышел и встал рядом со мной. –Куда пойдём? Я натянул на лицо свою идеальную театральную улыбку: –А куда хочет мой дорогой братец? –Хм... Известный водолаз прищурил глаза и коснулся моей руки. –Пройдёмся по безлюдным городским улицам, а потом выйдем к морю? Как тебе идея? Я кивнул головой, не желая спорить и не имея своих идей. Он сжал мою ладонь, я не сопротивлялся, и мы пошли в неизвестном направлении. Шли мы молча, пока брат, наконец, не решил развеять тишину: –О чём ты хотел поговорить? Я сглотнул вязкую слюну, мой голос задрожал: –Последнее время мы с тобой часто ссоримся... Мимо нас проплывали люди, дома, мехи. Я не останавливал ни на чём своего взгляда и смотрел лишь прямо перед собой в пустоту. –Мне не хотелось бы этого. Мой голос звучал будто из Бездны. Фремине отвечал также тихо: –Я понимаю, мне тоже этого не хочется. Просто... Я могу быть с тобой честен? Моё сердце забилось быстрее, я занервничал, но кивнул, ожидая, что он скажет дальше. –Не обижайся на то, что я скажу, но со своей Фокалорс ты совсем с ума сошёл. Совсем не замечаешь тех, кто любит тебя по-настоящему. Вспомнив попытку поцелуя, я понял, к чему он клонит. –К тому же, ты совсем не хочешь делиться, тебе много раз это говорили. А как ты собираешься справляться со всеми своими проблемами? Я не заметил, как мы пришли на отвесной берег моря, а брат отпустил меня и скрестил руки на груди. Я опустил взгляд и сжал ладонью своё плечо. –Ты меня не понимаешь... Я думал, что Фокалорс – моя судьба, что мы будем вместе. –Это не причина забивать на остальных! Фремине уже начинал злиться, а мне становилось всё более стыдно. –Ладно, хорошо, я понял, вы неоднократно говорили мне это... Моя речь снова стала похожей на сценическую. Защитная реакция? –Забудем про эту глупую влюблённость, хорошо? Есть ещё кое-что, о чём я думал, но тебе не рассказывал. –Я тоже кое о чём думал, но тебе не рассказывал! Вспылил брат, но поспешно замолчал и кивнул, призывая меня продолжать. –Арлекино приказала мне получить Сердце Бога Фокалорс. –Что? Фремине отшатнулся, в его глаза отражался ужас. В этот раз он даже не сказал ничего язвительного про мою бывшую возлюбленную. –Правда, Линетт сказала, что мать могла сделать это для того, чтобы мы с Фокалорс расстались и теперь в этом нет необходимости, но всё же... Брат отряхнулся и покачал головой. –Это действительно опасно, почему ты не сказал мне раньше? –Мы то ссорились, то я боялся... Я поднял взгляд на него, и долгое время мы молча смотрели друг другу в глаза, но вскоре он хрипло задал вопрос: –А если бы вы не расстались... Ты бы сделал это? Ты бы украл Сердце Бога Гидро? Я молчал, не зная, что говорить. Этот вопрос мучил меня с того самого дня, когда Арлекино схватила меня за горло. Тем временем брат не унимался. –Скажи... Ты до сих пор её любишь? Но и этот вопрос остался без ответа. Я действительно не знал, я разрывался на части, не понимая свои собственные чувства. Фремине вздохнул и покачал головой: –Понятно... Я люблю тебя, но порой с тобой просто невозможно разговаривать. Я поджал губы: –Да почему? –Потому что ты влюблённый дурак, чувства которого не остыли даже после измены возлюбленной. Фремине перевёл взгляд за горизонт. –Почему тебя это так цепляет? Я последовал его примеру. Прямо под нами бились об скалу неторопливые волны. –Потому что я тоже кое о чём думал. Он уже говорил это, и я решил, что пришло время спросить: –О чём же? Брат запнулся, смотря вдаль. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем он повернулся и, сузив глаза, спросил: –Хочешь, покажу фокус? Я вопросительно склонил голову набок. О чём это он? Однако, Фремине не стал продолжать, а лишь снова перевёл взгляд на море внизу, шумно вдохнул и выдохнул. Я молча ждал. Прежде чем я успел что-то сообразить, Фремине бросился в волны. Он прыгнул вниз, и его голова скрылась под водой. Не понимая, что произошло, я некоторое время стоял и смотрел вниз, ожидая, когда брат вынырнет, но этого не произошло. Тогда меня сковал ужас. –Фремине! С громким криком я заметался из стороны в сторону по отвесному берегу, зажимая себе рот руками. На моих глазах выступили слëзы, хотя я надеялся, что всë обойдётся. Мы не успели отойти далеко от города, поэтому я успел добежать и позвать на помощь каких-то водолазов – не знаю, как они меня поняли, но отправились искать Фремине. Всё это время я плакал, кричал и носился по берегу, в панике повторяя имя брата. Никто не мог меня успокоить, и лишь когда я увидел тело Фремине на руках одного из водолазов, я бросился к нему и сел на землю, когда брата опустили. Я долго смотрел на него, трогал его холодные руки и крутил головой по сторонам, ловя на себе сочувствующие взгляды. Кто-то покачал головой, и мои зрачки расширились от ужаса. Не осталось никаких сомнений – Фремине мëртв.