Тёмное наследие

Кэтрин осторожно приоткрыла дверь комнаты Эдмунда, выглянула в коридор, убедившись, что вокруг никого нет, и, стараясь ступать бесшумно, направилась к выходу. Тишина слизеринского подземелья казалась особенно давящей после бурной ночи. Её сердце билось быстрее обычного — не от страха, нет, а скорее от адреналина, который всё ещё не покинул её после страстного вечера с Эйвери. Она прошла несколько шагов, но вдруг налетела на что-то твёрдое и тёплое. Кэтрин невольно пошатнулась, но чьи-то сильные руки удержали её от падения. Она подняла взгляд… и столкнулась с холодными, пронзительными глазами Тома Реддла. — Катерина, — его голос прозвучал тихо, почти лениво, но в нём ощущалась странная насмешка. — Хорошо провела ночь в объятиях Эйвери? Кэтрин приподняла бровь, но в её груди вдруг закололо оттого, с какой безразличной и в то же время колкой интонацией он произнёс эти слова. — Разве тебя это волнует? — язвительно ответила она, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри почувствовала лёгкое раздражение. Она поправила волосы, и только в этот момент вспомнила, что её шея и плечи были усеяны следами засосов. Взгляд Тома тут же скользнул именно туда, на несколько мгновений задержавшись. Его тёмные глаза словно вспыхнули чем-то необъяснимым — чем-то между притворным равнодушием и чем-то более опасным. Кэтрин, осознав это, быстро пригладила волосы, скрывая отметины. — Забавно, — произнёс Том, ухмыляясь. — Ты, кажется, забываешь, что твои волосы не всегда будут надёжной преградой. Девушка фыркнула. — Как трогательно, Том, ты вдруг так обеспокоился тем, что кто-то может увидеть? Или тебе просто не нравится, что кто-то кроме тебя меня касается? Она сказала это намеренно, просто чтобы посмотреть на его реакцию, но Том лишь прищурился, уголки его губ чуть дёрнулись вверх. — Ты придаёшь себе слишком большое значение, Катерина. Она усмехнулась, не сводя с него насмешливого взгляда. — Возможно. А возможно, ты просто не умеешь признавать очевидное. Том не ответил. Он лишь смотрел на неё, его взгляд был пристальным, оценивающим, как будто он пытался понять её глубже, чем она позволяла. Вдруг их разговор прервало движение сбоку. Из одной из комнат, всхлипывая, выбежала девушка. Это была слизеринка, младше их на год. Кэтрин узнала её — это была дочь чистокровной семьи Роули. Девушка выглядела разбитой, её глаза были заплаканными, а губы дрожали. Она прошла мимо, едва не споткнувшись о край ковра, и поспешно скрылась за поворотом. Кэтрин и Том одновременно перевели взгляд на дверь, из которой она вышла. Спустя несколько секунд оттуда появился её брат — Алек. Он выглядел мрачным, хмурым. Его волосы были слегка растрёпаны, а на лице читалась досада. Он провёл рукой по лицу, словно хотел стереть усталость, но, увидев стоящую неподалёку Кэтрин, резко остановился. Кэтрин ухмыльнулась. — Братец, да ты разбиватель женских сердец! — произнесла она, скрестив руки на груди. Алек лишь закатил глаза, раздражённо выдохнув. — Не начинай, Кэт, — пробормотал он, а затем его взгляд скользнул в сторону Тома, и он слегка напрягся. Том всё ещё стоял, наблюдая за ситуацией с холодным равнодушием. Он, казалось, был далёк от всего этого, но в его глазах мелькнул едва уловимый блеск интереса, когда он смотрел на Алека. Алек, собравшись, кивнул Тому в знак приветствия. — Том, — коротко сказал он, но в его голосе проскользнула неуверенность. Реддл медленно кивнул в ответ, пристально наблюдая за ним. Алек тут же, не желая задерживаться, развернулся и поспешил уйти в сторону гостиной. Кэтрин снова взглянула на Тома и заметила, что он всё ещё стоит и смотрит на неё. — Что? — спросила она, наклонив голову. — Ничего, — отозвался он, но его тон говорил обратное. Кэтрин почувствовала, что на этот раз он изучает её не как соперника, не как очередную фигуру на своей шахматной доске, а как нечто большее. Она усмехнулась. — Ну что ж, Том, мне пора. Мне ещё нужно убедиться, что мой брат не оставит после себя ещё больше разбитых сердец. Она развернулась и уверенным шагом пошла прочь, чувствуя, как его взгляд до последнего момента преследует её.

***

Кэтрин закрыла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и глубоко выдохнула. Тишина комнаты, её мягкий полумрак и приглушённый свет ламп создавали ощущение уединённости, но внутри неё всё ещё кипели эмоции. Она прошла к зеркалу, вглядываясь в своё отражение. На шее и плечах всё ещё виднелись следы ночи — засосы Эдмунда, его прикосновения, которые ещё несколько часов назад казались горячими и захватывающими. Она убрала волосы, рассматривая их, и в этот момент перед глазами вдруг возник другой взгляд — тёмные глаза Тома, которые буквально прожигали её, когда он заметил эти следы. Кэтрин резко вздохнула и тряхнула головой, словно пытаясь прогнать эту картину. — Прекрати, — пробормотала она себе. Почему она вообще думала об этом? О его взгляде? О том, как он называл её Катериной своим низким, чуть насмешливым голосом? Она раздражённо взяла палочку, направила её на кожу, стирая следы заклинанием. Следы исчезли, но лёгкое покалывание, словно память о них, ещё оставалось. Кэтрин села на край кровати, обхватив себя руками. Её мысли перескочили на другой, куда более важный вопрос — почему Малфой, Нотт, Мальсибер, Долохов, Эйвери и её братец так боялись Тома? Они всегда были вместе, группой. Всегда держались друг за друга, всегда — до последнего — следовали за Томом. Он никогда не повышал голос, не приказывал открыто, но каким-то образом они подчинялись ему беспрекословно. Почему? Кэтрин задумалась. Том был обаятелен, это отрицать было глупо. В нём было что-то завораживающее, неуловимое, что заставляло людей стремиться быть ближе к нему, искать его одобрения. Но страх… Она вспоминала моменты, когда кто-то из них совершал ошибку. Даже самоуверенный Абраксас Малфой в такие моменты становился бледнее обычного, его губы сжимались в тонкую линию, и он опускал взгляд. Даже её брат. Кэтрин вспомнила утренний эпизод: Алек, заметив Тома, на долю секунды замер, словно его что-то пронзило, а затем быстро подавил это и поздоровался с ним, как ни в чём не бывало. Но Кэтрин видела эту мимолётную эмоцию. Страх. Она провела языком по губам, задумавшись. Что такого сделал Том Реддл, чтобы заставить этих парней, этих наследников древних семей, бояться? Её беспокоил этот вопрос. Но другой вопрос беспокоил её куда сильнее. Кто же был её настоящим дедушкой? Она всё больше и больше думала о семье Девиль. О том, что её мать всегда уклонялась от ответов на вопросы о прошлом. О том, что её кошмары становились всё ярче. В этих снах она видела мужчину — высокого, в длинной тёмной мантии, с проницательным взглядом. Его глаза… Они горели, как пламя, но не обычное пламя — синее, ледяное, пронизывающее до костей. Она видела его силу. Она чувствовала её. И в глубине души она знала — он был частью её крови. Кэтрин встала с кровати, подошла к столу и вытащила чистый пергамент. Она написала несколько слов: "Мама, кто мой дед?" Потом замерла. Нет. Она не может так. Кэтрин разорвала записку. Она не получит ответа, если будет спрашивать напрямую. Она должна узнать сама. Она должна разобраться в своём прошлом.

***

Кэтрин сидела за столом рядом с Алеком, лениво постукивая кончиком пера по краю пергамента. Вокруг неё царил привычный гул учеников, обсуждавших задания, но мысли девушки витали совсем в другом месте. Её размышления о семье Девиль, о загадках её прошлого, о странных взглядах Тома Реддла — всё смешалось в один водоворот, оставляя неприятное ощущение на душе. — Эй, Кэт, ты вообще слушаешь? — Алек ткнул её в бок. Она моргнула, возвращаясь в реальность. Дамблдор стоял у кафедры, разъясняя суть их нового задания. — Магия трансфигурации — одна из самых сложных ветвей волшебного искусства. Превращение неживого предмета в живое существо требует не только техники, но и понимания сути самой жизни, — говорил он своим мягким, но проникновенным голосом. — Вы должны будете за две недели продемонстрировать своё мастерство, превратив безжизненный объект в одушевлённое существо. По классу прокатился лёгкий ропот. — О, ну конечно, ничего сложного, всего лишь сделать так, чтобы камень задышал! — буркнул Эйвери, закатив глаза. — Или чтобы перо начало говорить, — фыркнула Элина, рядом с которой сидел Тео, уже выглядевший подавленным. Кэтрин не слишком волновалась. Трансфигурация всегда давалась ей легко. Но затем прозвучала следующая фраза Дамблдора, и весь её настрой мгновенно испарился. — Теперь о распределении по парам. Я решил, что в этом задании вам пригодится работа с теми, кто бросит вам вызов. Кэтрин нахмурилась. — О нет… — пробормотала она, словно предчувствуя беду. Дамблдор начал называть пары. — Малфой и Розье. Лита бросила недовольный взгляд на Абраксаса, который лишь самодовольно усмехнулся. — Эйвери и Нотт. — Великолепно! — Тео закатил глаза, а Эдмунд только хмыкнул. — Гринграсс и Мальсибер. Элина недовольно поджала губы, бросив на Мальсибера косой взгляд. И наконец, профессор сделал небольшую паузу, прежде чем объявить: — Лейстрендж и Реддл. Кэтрин резко подняла голову, недоверчиво уставившись на Дамблдора. Она даже не сразу обратила внимание на Тома, но когда её взгляд встретился с его тёмными глазами, на губах парня заиграла лёгкая, почти невесомая ухмылка. Алек чуть не подавился воздухом. — Это что, шутка? — пробормотал он ей, наклоняясь ближе. Кэтрин почувствовала, как её желудок сжался в тугой узел. — Отлично, — саркастично выдохнула она. Но внутри неё бурлило раздражение. Почему из всех людей в этом проклятом классе её поставили именно с Томом Реддлом?! Она чувствовала, что он не сводит с неё взгляда. — У вас есть две недели, — продолжил Дамблдор. — Я уверен, что работа в парах откроет вам новые перспективы и поможет улучшить ваши навыки. Кэтрин уже хотела возразить, но тут Дамблдор посмотрел прямо на неё. — Лейстрендж, я уверен, что вы с мистером Реддлом отлично справитесь. Его глаза блеснули с каким-то загадочным намёком. Она сжала челюсти. Конечно, справимся. Только если не убьём друг друга раньше.

***

После урока трансфигурации Кэтрин вышла из класса, раздражённо поправляя сумку на плече. Она ещё не успела толком переварить тот факт, что ей придётся работать с Томом Реддлом, а он уже поджидал её в коридоре. Кэтрин заметила его сразу. Он стоял, прислонившись к стене, руки небрежно скрещены на груди, выражение лица — почти расслабленное, но в глазах тлел тот самый, знакомый ей холодный блеск. — Уже уходишь, Катерина? — его голос, как всегда, был ровным, размеренным, будто он заранее продумывал каждую интонацию. Кэтрин закатила глаза. — Очевидно. Разве у нас есть причина оставаться? Том слегка склонил голову набок, наблюдая за ней с тем хищным интересом, который всегда её раздражал. — Есть, — произнёс он, наконец, отталкиваясь от стены и приближаясь. Кэтрин напряглась, но не отступила. — Сегодня в семь вечера в библиотеке. Мы начинаем работать над проектом. Она фыркнула. — О, правда? И кто тебя уполномочил решать за нас обоих? — Я просто избавляю нас от ненужных обсуждений, — спокойно ответил он. Кэтрин усмехнулась. — В том-то и дело, Реддл, — она сложила руки на груди, дерзко глядя на него. — Мне обсуждения не нужны, потому что я прекрасно справлюсь с заданием без твоей помощи. Её голос был ядовитым, но Том лишь чуть сузил глаза. — Ты слишком самоуверенна, Лейстрендж. — А ты слишком привык командовать, — парировала она. Тонкая нить раздражения скользнула по лицу Тома. Он сделал шаг вперёд, сокращая расстояние между ними до опасного минимума. — Не забывай, с кем ты разговариваешь, — холодно сказал он. — О, я прекрасно помню, — Кэтрин не дрогнула под его взглядом. — Слишком самодовольный слизеринец, который думает, что весь мир обязан плясать под его дудку. В глазах Тома вспыхнула ярость. Мгновение — и его пальцы сжали её плечо. Не сильно, но достаточно, чтобы заставить её почувствовать напор. — Ты забываешь своё место, Лейстрендж, — его голос стал низким, почти угрожающим. Кэтрин склонила голову, ухмыляясь. — Моё место там, где я захочу. Том сжал её сильнее. — Ты чертовски раздражаешь меня, — процедил он. — Взаимно. Напряжение между ними росло, как натягивающаяся тетива. Ещё немного, и… — Простите, но что здесь происходит? Кэтрин и Том резко разжали друг друга и обернулись. Перед ними стоял Дамблдор. Его голубые глаза внимательно изучали их обоих. Кэтрин быстро сориентировалась, скрывая волнение за маской безразличия. Том же мгновенно превратился в образец вежливости. — О, профессор, — он улыбнулся, его тон стал мягким. — Я всего лишь убирал пылинку с мантии мисс Лейстрендж. Кэтрин подавила желание фыркнуть. Вот лживый ублюдок. Но она знала, что Дамблдор не дурак. Она тоже улыбнулась, хоть и не настолько искренне. — Да, профессор, Том просто… помогал мне. Она взглянула на Тома так, что если бы взгляд мог убивать, он бы уже истекал кровью на полу. Дамблдор на мгновение задержал взгляд на них обоих, но, похоже, решил не углубляться. — Очень хорошо, — мягко сказал он. — Надеюсь, ваша работа над проектом будет продуктивной. И он ушёл, оставляя после себя лёгкий аромат лимонных леденцов. Как только его фигура скрылась за поворотом, Том снова шагнул ближе, его голос понизился до опасного шёпота. — Не опаздывай в библиотеку, — холодно сказал он. Кэтрин не отвела взгляд. — А если опоздаю? Том усмехнулся, наклоняясь чуть ближе. — Тогда пожалеешь. И с этими словами он развернулся и ушёл, оставляя после себя густую атмосферу напряжённости. Кэтрин выдохнула, чувствуя, как её сердце стучит быстрее обычного. Эти две недели обещали быть чертовски долгими.

***

Было уже несколько минут восьмого, когда Кэтрин наконец вышла из своей комнаты. Она знала, что опаздывает, но не спешила. Том мог подождать. Её каблуки гулко стучали по каменным плитам пола, когда она двигалась по пустым коридорам Хогвартса. Вечер был тихий, и библиотека, скорее всего, уже опустела, за исключением нескольких особо усердных учеников. Когда она приблизилась к двери, до её слуха донеслись приглушённые голоса. — Ты ведёшь себя так, будто я для тебя ничего не значу, Том, — раздался голос Вальбурги Блэк, наполненный смесью раздражения и уязвлённости. Кэтрин замерла. — У меня сейчас нет времени на это, Вальбурга, — сухо ответил Том. Кэтрин прищурилась, услышав его тон. Он был бесстрастным, отстранённым, будто говорящий со случайным человеком, а не с девушкой, которая так явно к нему тянулась. Она медленно вошла в библиотеку, не скрывая своего присутствия. Вальбурга сразу же повернулась к ней, её глаза вспыхнули недовольством. — Лейстрендж, — процедила она. — Блэк, — Кэтрин ответила с той же язвительностью, складывая руки на груди. Вальбурга фыркнула, бросив взгляд на Тома, будто ожидая, что он выгонит Кэтрин или встанет на её сторону. Но Том лишь мимолётно посмотрел на Кэтрин, а затем снова обратился к Вальбурге: — Мне сейчас не до тебя. Лицо Блэк исказилось от досады. Кэтрин наблюдала за ней с лёгкой ухмылкой, наслаждаясь тем, как Вальбурга вспыхнула от обиды, прежде чем резко развернуться и уйти, раздражённо постукивая каблуками. Когда она скрылась за книжными стеллажами, Кэтрин перевела взгляд на Тома. — Ну, теперь я точно знаю, кто у нас в клубе разбитых сердец, — усмехнулась она. Том медленно посмотрел на неё сверху вниз, холодным взглядом, словно изучая. — Ты опоздала, — произнёс он ровным голосом. Кэтрин пожала плечами. — Всего лишь на пять минут. — Этого достаточно, чтобы я потерял терпение. — О, неужели? — Кэтрин присела за стол, театрально раскрывая учебник по трансфигурации. — Что за трагедия. Как ты теперь переживёшь? Том не ответил, но его взгляд стал жёстче. Они углубились в книги, обсуждая теорию. Им нужно было превратить обычную монету в живое существо — в данном случае, мышь. Том попытался первым. Он провёл палочкой, произнёс заклинание, но монета лишь слегка подёргалась, вместо того чтобы превратиться. Он раздражённо сжал пальцы вокруг палочки. — Заклинание должно быть совершенным, — пробормотал он. — Может, ты просто не так всемогущ, как тебе хотелось бы думать? — Кэтрин насмешливо наклонила голову, наблюдая за ним. Том проигнорировал её, снова пытаясь произнести заклинание, но результат остался тем же. Кэтрин усмехнулась. — Ладно, дай-ка я попробую. Она подняла палочку, сделала взмах, но двинулась слишком быстро, и монета лишь на мгновение окуталась синим светом, прежде чем вновь остаться неизменной. Том прищурился. — Ты слишком торопишься, — заметил он. Кэтрин фыркнула, откидываясь на спинку стула. — Спасибо за ценный совет, профессор. Может, ты ещё расскажешь мне, как дышать? — Если это поможет тебе меньше ошибаться, то да, — сухо ответил он. Кэтрин закатила глаза. — О, вот только этого мне не хватало — лекций от Реддла. — Ты сама виновата, — спокойно произнёс он, скрещивая руки на груди. — Как же ты меня раздражаешь, — процедила Кэтрин, поднимаясь со стула. — Всё, на сегодня хватит. Я устала находиться рядом с таким, как ты. Она резко развернулась, собираясь уйти, но в следующую секунду почувствовала, как Том тоже встал. Прежде чем она успела отступить, он сделал шаг вперёд и схватил её за запястье, притягивая ближе. Глаза его потемнели, будто приобретая еле заметные красные нотки. — Не следует так со мной разговаривать, — его голос стал низким, почти угрожающим. Кэтрин зло посмотрела на него, но не отвела взгляда. — И что ты сделаешь? Он усмехнулся, наклоняясь чуть ближе. — Не испытывай моё терпение. Его пальцы скользнули к её подбородку, грубо приподнимая его. Она сжала кулаки, но не отвела глаз. — Ты что, думаешь, что можешь напугать меня? — Я думаю, что ты не осознаёшь, с кем играешь, — его голос был едва слышен, но в нём звучала скрытая угроза. Кэтрин почувствовала, как напряжение в воздухе стало почти ощутимым. Она попыталась оттолкнуть его, но он явно был сильнее. — Отпусти меня, — прошипела она. Том посмотрел на неё ещё мгновение, а затем медленно разжал пальцы и отступил. — Не опаздывай в следующий раз, — бросил он, развернувшись и уходя из библиотеки. Кэтрин стояла, стиснув зубы, наблюдая, как он исчезает в темноте. Злость кипела в её груди. Реддл… Она знала, что он опасен. Но теперь она понимала это на совершенно другом уровне.