Pain for two

Эймонд потащил ее из сада, как будто его больше не заботила внешность. Информация, которую он только что обнаружил, явно была более важной. -Убери от меня свои руки. Я не всадник на драконе.-в отчаянии сказала она. Эймонд тяжело дышал, когда она боролась с ним, подняв одну руку, чтобы сжать ее волосы в кулак, когда он приблизил свое лицо к ее лицу. - Не пытайся лгать мне. Все боятся драконов, даже Таргариены, у которых их нет. Ты даже не вздрогнула, когда я упомянул драконью яму. У тебя есть дракон. С этими словами он потащил ее вверх по задней лестнице в тронный зал. Явно в поисках Эйгона. Эймире пришлось остановить его. Она не могла рассказать им о Сереброкрылой. Она не дала бы им больше никаких боеприпасов, которые они могли бы использовать против ее семьи. У Зеленых, возможно, и была Вхагар, но она была всего лишь одним драконом. У черных было почти тринадцать, и хотя они были меньше, цифры были на их стороне. - Эймонд, отпусти меня, снова взмолилась она. Но ее новый муж временно оглох, когда тащил ее вверх по лестнице, и ее колени больно ударились о камень, когда она споткнулась. Пытаясь успокоится, она попыталась мысленно подготовиться к тому, что может ее ожидать, когда Эйгон узнает, что у нее есть дракон. Они вошли в тронный зал через черный ход и обнаружили Эйгона, стоящего на полу, погруженного в беседу с Десницей. Они оба обернулись при их появлении. Эймонд шагнул к ним и отшвырнул Эймиру от себя так, что она тяжело приземлилась на четвереньки перед королем-самозванцем. Эйгон рассмеялся. -Уже наскучила моему брату? Эймонд сцепил руки за спиной. -У нее есть дракон. Выражение лиц Эйгона и Отто немедленно изменилось, когда они посмотрели вниз на Эймиру, которая поднималась на ноги. Отказываясь кланяться и заискивать перед узурпатором своей матери. -Это правда?- Десница вздохнул, переводя взгляд с Эймиры на Эймонда. -Она почти призналась мне в этом в садах.- Эймонд доложил. Эймира повернула свое лицо к нему. -Я ничего подобного не делала. У меня нет дракона. Трое мужчин вели себя тихо. -Где бы я спрятала дракона, когда работала на кухне?-закричала она почти истерично. Эйгон склонил голову набок. -У нее есть хороший брат. Должно быть, это был чертовски маленький дракон. Послушай, если она не хороша в постели и ты хочешь чего-то более веселого, тогда я буду закрывать глаза, если ты время от времени будешь посещать Улицу шелка. Но мама говорит, что ты должен оставаться женатым на ней. Эйгон сделал вид, что собирается уйти, но Отто все еще смотрел на нее с любопытством. -Она провела пять лет на Драконьем камне, ваша светлость. - Тихо сказал он. Эйгон обернулся, и Эймонд ухмыльнулся. -Я не претендовала на дракона ни за один из этих пяти лет.-Сказала Эймира, говоря правду. Эйгон подошел к ней и посмотрел на нее сверху вниз. -А как насчет более позднего времени? Хмм. Ты была на драконьем камне последний месяц. Ходили слухи, что Деймон будит диких и невостребованных драконов, поднимая их против меня. Это правда? Прежде чем Эймира успела открыть рот, Эйгон нанес ей жгучую пощечину, от которой у нее закружилась голова. Слезы ярости навернулись ей на глаза, и она с трудом подавила желание плюнуть ему в лицо. -На Драконьем холме уже много лет есть драконьи гнезда. Это не значит, что мы часто их видим.-Она ответила. Эйгон снова ударил ее тыльной стороной ладони. Тяжелое золотое кольцо, которое он носил на указательном пальце, рассекло ей губу. Эймонд и Отто ничего не сделали. -На какого дракона ты претендовала?- Эйгон взревел. В этот момент по плиткам застучала пара быстрых каблуков, и к ним поспешила Алисента Хайтауэр. -Что все это значит?-спросила она, затаив дыхание. Эймира впилась взглядом в Эйгона, кровь стекала по ее подбородку с губы. -У нее есть дракон.- Эйгон зарычал. Глаза Алисенты загорелись, она подняла голову к Эймонду. -Молодец, мой сын. Где он? Отто приподнял свой подбородок. -Мы еще не знаем. Юная принцесса как раз рассказывала нам об этом. Прежде чем Отто закончил говорить, Эйгон ударил ее снова. На этот раз скользящий удар в верхнюю часть ее груди. В его глазах сверкнуло безумие. Скажи нам, на каком драконе ты ездишь верхом и где он находится, или я скормлю тебя Солнечному Огню. Эймира практически почувствовала, как Эймонд закатил глаза у нее за спиной. -Эти угрозы не подействуют на ее брата. Если она не боится Вхагара, то уж точно не испугается твоего золотого коротышки. Эйгон зарычал, и прежде чем Эймира поняла, что происходит, он бросился на нее. Она почувствовала, что падает на землю, она попыталась ударить его ногой, но юбка ее платья мешала, когда Эйгон обхватил ее руками за шею и повалил на землю. в отличие от своего брата, хватка Эйгона болезненно усилилась, его большой палец так сильно надавил на ее гортань, что ей показалось, что она почувствовала, как что-то хрустнуло. -Я король, и ты скажешь мне!- Он закричал. Эймира наблюдала, как пара сильных рук обвилась вокруг шеи Эйгона, пока его фиолетовые глаза не налились кровью, а руки не соскользнули с шеи Эймиры. Она перекатилась на бок, задыхаясь и хватая ртом воздух. Эймонд крепко держал своего старшего брата, Эйгон цеплялся за руку своего брата в поисках опоры. -Эймонд.-сказала Алисента скучающим голосом. Эймонд отпустил брата и быстро встал, резко тряхнув головой, словно пытаясь успокоиться. Откинув волосы за плечи, он пересек зал и встал перед Эймирой. - Может, ты и король, но она моя жена, и поэтому она принадлежит мне. Если она нуждается в дисциплинарном взыскании, то я прослежу, чтобы ее наказание было приведено в исполнение. Но я не потерплю, чтобы твои руки или руки кого-либо другого были возложены на нее. Эймира метнула в них всех кинжалы своими глазами, и когда Эймонд набрался наглости протянуть ей руку, чтобы помочь подняться на ноги, она оттолкнула ee. -Хватит этого бардака. Я знаю, как заставить ее говорить. сказала Алисента с противоречивым выражением лица. -Отведи ее на пляж. Так или иначе, она призовет своего дракона сегодня. Тревога охватила грудь Эймиры при этих словах, и она попыталась вырваться из хватки Эймонда, когда он снова взял ее за руку. -Не заставляй меня заковывать тебя в цепи.-Он зарычал ей в ухо. - Я заставлю тебя заплатить за это.-Эймира зарычала в ответ. Прогулка вниз к небольшому пляжу за пределами Красной крепости заняла больше времени, чем следовало бы, благодаря усилиям Эймиры. Нетерпеливый Эйгон ударил ее еще дважды, и каждый раз это заканчивалось братской ссорой, которую пришлось прекратить. К тому времени, как они вышли на песок, сердце Эймиры упало, когда она увидела, кто стоял на коленях со связанными руками и кляпом во рту рядом с Алисент Хайтауэр. Джейн и Марильда. Эймира пошатнулась, когда ее колени подогнулись, и Эймонд снова поднял ее на ноги. Сир Кристон стоял позади двух кухонных служанок. Джейн дрожала и громко плакала, но Марильда выглядела так, словно жалела, что не держит в руке свой нож для разделки мяса. Эйгон шагнул к своей матери. - Слуги? Это и есть твой план?- Он прошипел ей на ухо. Алисента проигнорировала его. - Ну же, Эймира. Я знаю, что ты заботишься об этих женщинах, и у меня нет желания причинять тебе еще больше боли, но мы должны заполучить твоего дракона так или иначе. Эймира попыталась вырваться от Эймонда, но он обхватил ее руками за грудь, прижимая ее руки к бокам. Его нога была зажата между ее ног, так что она не могла вырваться. Она чувствовала его горячее дыхание на своей шее сзади. -Делай, как она говорит, Эймира. Мы не причиним вреда твоему дракону, я обещаю тебе.-Почти нежно прошептал Эймонд ей на ухо. -Я уже говорила вам все раньше. У меня нет дракона!-Она закричала в последней, отчаянной попытке заставить их поверить в ее ложь. Алисента тяжело вздохнула и кивнула сиру Кристону. Он шагнул в перед с нетерпеливым блеском в глазах и вытащил длинный нож. -Нет! Остановись!-Эймира начала кричать, снова борясь с Эймондом, пока они оба почти не повалились вперед на песок. Но было слишком поздно. Нож разрезал шею Джейн, как будто это было масло. Эймира, бессильная что-либо с этим поделать, была вынуждена смотреть, как кровь ручьями стекает по ее шее, пока глаза Джейн не закатились, а ее тело не рухнуло на землю. Крик, вырвавшийся из горла Эймиры, был достаточно громким, чтобы птицы разлетелись с деревьев. Эймонд отпустил ее, и она поползла к Джейн как раз в тот момент, когда сир Кристон занес нож над Марильдой. Но он недооценил повара. Она откинула голову назад, и Эймира услышала удовлетворительный звук сломанного носа. Освободившись, Эймира поднялась на ноги и бросилась к сиру Кристону, целясь в нож в его руке. Бросившись на него, дикий крик вырвался из ее горла, она врезалась в него, отправив их обоих в полет по песку. Она потянулась за ножом, но сир Кристон был быстр. Он взмахнул ножом и рассек кожу на ее предплечье. Боль от пореза привела ее в еще большую ярость, Эймира схватилась с ним, оседлав его нагрудник и отбив его левую руку, когда он замахнулся на нее ножом в правой. Все кричали, но Эймира не могла разобрать, кто что говорит. Все, что она слышала, это шум крови в ушах, жжение в руке и отвращение в глазах сира Кристона, когда он взмахнул ножом вверх. Кровь текла по ее руке, пачкая рукава ее серебряного платья и капая на доспехи сира Кристона. Эйгон хихикал и не делал никаких попыток вмешаться, в то время как Алисента с тревогой топталась на краю. Кристон взмахнул ножом еще раз, и Эймире едва удалось увернуться от лезвия, прежде чем оно снова пронзило ее насквозь, на этот раз оставив глубокую, зловещую рану на ее обнаженной груди. Сир Кристон оттолкнул ее от себя, и она растянулась на песке. Позади нее раздался яростный рев, и на мгновение Эймире показалось, что он исходит от нее, но, обернувшись, она увидела, как Эймонд бросился на сира Кристона с обнаженным мечом. Прежде чем что-либо еще могло произойти, Эймира увидела, как вода, которая до этого момента тихо плескалась у берега, начала покрываться рябью. Эймонд почти добрался до сира Кристона, его меч был занесен над головой, когда высокий визг, достаточно громкий, чтобы встряхнуть листья с деревьев, прозвенел в воздухе пляжа. Все замерли, и Эймира не знала, радоваться ей или плакать за то, что она пришла. Ее чешуя так хорошо сливалась с облаками, что никто не видел ее приближения. Сереброкрылая приземлилась на берег с оглушительным треском, от которого содрогнулись камни на утесах позади них, обрызгав всех собравшихся соленой водой. Все лица на пляже онемели. Эйгон, разинув рот, смотрел на огромного дракона, а королева, казалось, была готова упасть в обморок. Ноздри Среброкрыла раздулись, учуяв кровь Эймиры, вытекшую из двух порезов клинка Кристона. Ее драконица открыла пасть, издавая сотрясающий кости рев, от которого с ее острых как бритва зубов летели брызги слюны. Эймира улыбнулась. Она собиралась домой. Она подбежала к Сереброкрылой, протянув руку, и почувствовала, что то маленькое местечко в ее сердце, где хранилась их связь, снова стало целостным. Среброкрылая позволила ей прикоснуться, но ее кровь все еще бурлила, несмотря на то, что она была в ярости от ран Эймиры, и ее глаза оставались прикованными к ножу, все еще зажатому в руке сира Кристона. -Ну, я не могу сказать, что это было весело, но, боюсь, я должна... Легкомысленные замечания Эймиры замерли у нее на губах, когда она обернулась и увидела Эйгона, прижимающего Блэкфайра к шее Марильды. Нет. Эймира застыла рядом со звездно-огненными глазами Среброкрыла. Но заговорил Эймонд, его меч валялся на песке у его ног. -Эймира. Иди сюда, и Марильда будет жить. Эймира посмотрела в лицо женщине, которая вырастила ее, и ее сердце разбилось. Тело Джейн лежало справа от нее, ее единственного настоящего компаньона, если не друга, за последние четырнадцать лет. Но Эймира любила Марильду так, как никого другого. Повар был жестокосердным, суровым и не терпел дураков. Но именно ее руки промыли ее порезы и синяки. Это были ее руки, в которые она сворачивалась калачиком, когда боялась летних гроз. Именно Марильда ухаживала за ней во время такой сильной лихорадки, когда ей было семь лет, что несколько мейстеров говорили, что Эймира умрет. Сердце Эймиры разбилось. Она не могла этого сделать. Несмотря на то, что Марильда кивала головой, уже склоняясь к Блэкфайру, как будто она могла избавить Эймиру от решения, она знала, что та не переживет горя от потери своей суррогатной матери. -Sõvegon.- Она дышала на Сереброкрылую, слезы текли по ее лицу. Сереброкрылая ощетинилась, издав еще один рев, но Эймира положила обе руки на морду своей драконицы, желая, чтобы та поняла, что было у нее на сердце. Она найдет другой способ выбраться из Королевской гавани. Способ, который не был связан со смертью Марильды. Эймира знала, что сможет вытерпеть, сколько бы недель или месяцев ей ни пришлось мириться с Эймондом, но она не могла вынести этой потери. Сереброкрылая издала мяукающий звук и один раз обдала ее теплым драконьим дыханием. -Sōvegon.- тихо повторила Эймира. Нет! Эйгон закричал, когда огромный дракон с разочарованным ревом взлетел, обдав их всех своим восходящим потоком. Эймира покачнулась на месте, чувствуя головокружение. Ты получил то, что хотел. Вы видели моего дракона. А теперь отпусти Марильду.- Сказала Эймира. Сет Кристон смотрел на нее с яростью, благополучно вернувшись к Алисенте. Твоему дракону место в яме с остальными, где мы можем обеспечить ее безопасность.-Эйгон выглядел разъяренным из-за того, что ее дракон сбежал и отказался отпустить Марильду, но Эймира разгадала его плохо замаскированный план. Среброкрылая придет, когда ее позовут.- Тихо сказала Эймира, внезапно почувствовав сильную усталость. -Она не будет жить в драконьей яме. Эйгон. Я предлагаю оставить повара в качестве рычага воздействия на случай, если в будущем возникнет еще одна подобная ситуация. сказал Десница, бросив ехидный взгляд в сторону Эймиры. Глаза Эйгона метались между Эймирой, его братом, и небом и, наконец, опустили Блэкфайра, как у обиженного ребенка. Алисента что-то прошептала, и сир Кристон вышел вперед, чтобы помочь Марильде подняться на ноги. Когда Марильда встала рядом с рыцарем, по крайней мере на голову выше и на несколько дюймов шире, чем Хью ас, Эймира пожалела, что ее руки не были связаны, иначе у сира Кристона не было бы ни единого шанса. Чувствуя себя странно, Эймира приложила одну руку к груди и посмотрела вниз. Передняя часть ее платья была полностью пропитана кровью. Лунно-белый шелк приобрел пугающий оттенок красного от ее ран, и перед глазами все поплыло. Эймира! Крик Эймонда достиг ее ушей, как будто он доносился из конца очень длинного туннеля. Последнее, что она почувствовала перед тем, как потерять сознание. Когда Эймира пришла в сознание, она лежала на диване в покоях Эймонда. Ну, и ее покои тоже, предположила она. Со стоном она попыталась сесть. Я бы на твоем месте этого не делал, протянул Эймонд, стоя на коленях на полу рядом с ней. Она окинула взглядом открывшуюся перед ней сцену. Эймонд стоял на коленях, одной рукой промокая рану на ее груди влажной тряпкой, а в другой держа миску с водой, которая была окрашена в красный цвет. Мейстер Меллос маячил у него за спиной, выглядя так, словно хотел вмешаться. Что ты делаешь? нервно прошептала Эймира. Взгляд Эймонда был прикован к ее ране, его челюсти сжаты. Я бы подумал, что это очевидно. - Тихо сказал он. Выжав ткань еще раз, он осторожно вытер засохшую кровь вокруг пореза, который наконец перестал кровоточить. -Тебе повезло. На несколько дюймов выше, и сир Кристон мог бы ранить что-то важное.-Он пробормотал. Может быть, ему следовало дважды подумать, прежде чем приставлять нож к моему горлу. Может быть, тебе не следовало бросаться на кого-то с ножом, будучи безоружной. Возможно, мне не пришлось бы этого делать, если бы человек, державший нож, не пытался убить человека, который мне небезразличен! Ну, тогда тебе следует быть более осторожной с тем, скольких людей ты любишь. Если бы ты не потащил меня к Эйгону и не сказал ему, что у меня есть кровавый дракон, тогда ничего этого не случилось бы! Мейстер Меллос выступил вперед. Мой принц, я скорее думаю, что это бесполезно для выздоровления принцессы. Она потеряла довольно много крови и нуждается в восстановлении своих сил... Эймонд поставил миску с водой на пол, грудь Эймиры теперь была чистой. Она осмелилась взглянуть вниз, и у нее скрутило живот. Это был неприятный порез, с двумя открытыми лоскутами кожи. По крайней мере, лезвие было чистым и острым, пробормотала Эймира, прежде чем вспомнила, как это же лезвие рассекло плоть на шее Джейн. Меня сейчас вырвет.-Эймире удалось подавиться, прежде чем Эймонд быстро поднес миску к ее рту, и она выплеснула содержимое своего завтрака наружу. Слезы жгли уголки ее глаз, она тяжело дышала, откидываясь на подушки, комната кружилась. -Вот.-тихо сказал Эймонд, предлагая ей кубок вина. Она сделала большой глоток, с благодарностью. Почему ты помогаешь мне? Эймонд встал и передал чашу и ее содержимое одной из служанок, стоявших позади мейстера. Должно быть, он отпустил их, потому что, пока Меллос равнодушно смотрел на принца, он выпроводил служанок и закрыл дверь. Эймонд вернулся к ней и вытащил пробку из маленького флакона. Потому что это моя вина.-Наконец Эймонд пробормотал: Эймира нахмурила брови. Вот оно снова. Точно так же, как это было прошлой ночью его забота о ней. Но он не ошибся. Поэтому она молча позволила ему намазать ее рану мазью, которую дал ему мейстер, чтобы предотвратить заражение. Рану на ее предплечье уже обработали и зашили, пока она была без сознания. Эймонд встал на колени так, что его лицо оказалось над ней, и он поднес второй флакон к ее губам. Она отвернула голову. Я не собираюсь тебя травить. Это маковое молоко. Твою рану на груди нужно закрыть, иначе она загноится и игла будет причинять боль.-Эймонд объясняла, как будто она была маленьким ребенком. Я не хочу быть без сознания рядом с вами, люди, дольше, чем это необходимо. Отправьте мейстера обратно. Я справлюсь. Что-то, что она сказала, задело его, потому что он заметно вздрогнул, но, опустив руки в миску с чистой водой, взял иглу и нитку из кошачьих кишок. - Что ты делаешь?- спросила она, нервно разглядывая его руки. - Ухаживаю за ранами моей жены. - пробормотал Эймонд, проверяя прочность узла вокруг игольного ушка. -Но мейстер... Мне не нужен был он, чтобы зашить твою другую рану, и уж точно он не понадобится мне для этой. Если ты хочешь выглядеть такой же израненной, как я, тогда я могу позвать его обратно, но если ты хочешь, чтобы это зажило должным образом, ты должна позволить мне продолжить.- Сказал Эймонд, его фиалковые глаза встретились с ее. Она внезапно поняла, что он не просто прятал что-то за своей повязкой на глазу. Эймонд замер, держа обе руки над ее грудью, игла замерла между указательным и большим пальцами его правой руки. Эймира медленно кивнула в знак согласия. Его левая рука осторожно ощупала край ее раны, самый нижний уголок чуть выше правой груди. Его прикосновение было легким, но твердым, когда он прижал края друг к другу. - Последний шанс передумать. - пробормотал он, быстро взглянув на флакон с маковым молоком. Первый укус иглы оказался хуже, чем она ожидала, она чисто прошла сквозь ее плоть, и она сжала губы. - Постарайся не двигаться.- Эймонд вздохнул. Она вцепилась руками в подушки под собой, пока Эймонд работал. Он наложил меньше четырех швов, прежде чем она заговорила. Скажи мне что-нибудь, чтобы отвлечь меня от этого. Она почти умоляла. Эймонд потянул иглу вверх, полупрозрачная нить из кошачьей кишки натянулась туго. - Что бы ты хотела, чтобы я тебе сказал? Эймира закатила глаза. К чету все, что угодно, Эймонд. Прямо сейчас ты мог бы рассказать мне о своем первом разе со шлюхой или о своем утреннем дерьме, и я была бы благодарна. Уголки его губ дрогнули, возможно, в первой искренней улыбке, которую она видела у него в ее присутствии. Как ты пришла, чтобы заявить права на Сереброкрылую? - наконец спросил он. Предполагается, что ты тот, кто говорит. Я в том, кто нуждается в отвлечении. Эймира пожаловалась, когда его пальцы снова стянули ее кожу. Я пытаюсь сосредоточиться, как ты знаешь, - ответил Эймонд, его дыхание было едва громче шепота. Стараясь громко не застонать, когда игла снова вошла в ее кожу, она поймала себя на том, что рассказывает ему о том дне, когда она поднялась в Драконью гору, чтобы забрать Сереброкрылую. Погрузившись в рассказ, она обнаружила, что острие иглы действительно причиняло немного меньше боли. Руки Эймонда были нежны, как поцелуй на ее коже. Я всегда хотела дракона. Я просто никогда не представляла, на что будет похожа эта связь, пока она не была создана. Эймонд выглядел задумчивым. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Я разделял подобное желание иметь собственного дракона, особенно после безжалостных издевательств, которым подвергали меня мой брат и племянники, когда я был моложе.-Рот Эймонда слегка приоткрылся, когда он снова ввел иглу. -Однажды они вывели меня покататься на свинье, ты знала об этом? Они прикрепили к нему крылья. Эймира увидела, как на его лице промелькнула обида маленького ребенка, его боль от унижения. Я слышала эту историю. Мои братья часто рассказывали об этом.- Эймира вздохнула в ответ. -Это было неправильно с их стороны. Рука Эймонда замерла, и его взгляд переместился на ее лицо, как будто он не ожидал, что она пойдет против своих братьев. Эймира печально улыбнулась. Я люблю своих братьев, я любила Люцериса. Но дети иногда совершают глупости, и они могут быть излишне жестокими. Они не должны были смеяться над тобой. Выражение лица Эймонда смягчилось, и он вернулся к своим занятиям. Похоже, у тебя крепкая связь с Сереброкрылой, несмотря на то, что ты заявил на нее права менее двух лун назад, прокомментировал Эймонд. Эймира вздохнула, ее грудь приподнялась, и Эймонду пришлось убрать руки. Прости. Э-э, да. Я полагаю, что да. Рейнис научила меня, как летать с ней, как заботиться о ней и, самое главное, как слушать ее. Мы хорошо поработали за то короткое время, что у нас было, но я надеюсь, что у нас будет шанс продолжать расти вместе с ней. Эймонд нахмурил брови. Ты говоришь почти так, как будто Среброкрылый может тебя понять. Конечно, она может. Эймонд задумчиво наклонил голову. - Твой Высокий валирийский безупречен, если я сам так говорю. Это было довольно удивительно, хотя, я полагаю, твой отец научил тебя? Эймира поморщилась, когда нить снова натянулась. Да. Он был настоящим рабом моего образования, пока я жила на Драконьем камне, но в течение многих лет до этого я тайком приносила книги на кухню, чтобы почитать. Марильда и мать поощряли это. Эймонд улыбнулся. Я не знаю, как я не замечал тебя все эти годы. Раньше я гордился тем, что знал все, что происходило в этом Замке. Эймира криво улыбнулась. Прости, но ты, кажется, не из тех, кто обращает внимание на кого-либо ниже ранга "рыцарь". Почему ты обратил внимание на служанку, которая выглядела такой же грязной и усталой, как и все остальные? Эймонд снова поднял глаза, на этот раз выражение его лица было слишком легко прочесть, и Эймира почувствовала, что краснеет. В любом случае, свободное владение валирийским в стороне, это не то, как ты заставляешь своего дракона слушать тебя, сказала она, пытаясь сменить тему. - Это не так?- Эймонд ответил рассеянно. Конечно, это не так. Идея о том, что Таргариен контролирует драконов, абсурдна. Они разумные, чувствующие существа, которые делают свой собственный выбор. Но разве это не делает его еще более волнующим, когда они выбирают тебя?-Эймира не смогла сдержать улыбку, когда Эймонд сделал последний стежок. Он откашлялся и потянулся за чистой губкой. Кажется, ты достаточно хорошо контролируешь Сереброкрылую. Эймира нахмурилась. Ты был всадником Вхагара в течение шести лет. Ты знаешь, что я этого не делаю. Но мы достаточно уважаем друг друга, чтобы выслушать. Эймира не могла прикоснуться к месту на своей груди из-за раны, поэтому вместо этого она потянулась вперед и провела пальцами по этому месту на груди Эймонда. Он позволил коснуться себя, слегка вздрогнув. Это здесь. Пространство где-то между твоим сердцем и душой, которое говорит с твоим драконом. Я могу почувствовать Сереброкрылую даже сейчас, если закрою глаза и сконцентрируюсь. Мне не нужен Валирийский, чтобы указывать ей, что делать, хотя это, безусловно, быстрее. Но я знаю, что она тоже меня чувствует. Вот почему она приземлилась на тот пляж сегодня после того, как сир Кристон порезал меня. Эймонд наклонился к ней, его фиалковый взгляд был бездонным, когда ее пальцы прижались к его коже через тунику. Затем Эймира поняла, что он казался смущенным и... меланхоличным. Она тихо ахнула. Ты не чувствуешь этого, не так ли? Эймонд снова сел, и ее рука упала с его груди, он ловко вытер ее рану и отжал ткань между ладонями. Ставшая прозрачной вода со звенящим шлепком капает обратно в чашу. Нет. Я не чувствую этого с Вхагаром.-Он ответил. Эймонд сидел напряженно, и румянец пополз вверх по его шее. Эймира поняла, что он был смущен. Он не мог даже взглянуть на нее. Эймонд, посмотри на меня, твердо сказала она, ее сердце колотилось так сильно, что она подумала, что ее рана может открыться снова. Он медленно повернул к ней лицо, и она с удивлением увидела, как из-под его повязки выкатилась одинокая слеза. - Ты не убивал Люцериса, не так ли?-Она выдохнула, едва осмеливаясь поверить в это. Ее сердце чуть не остановилось, когда он покачал головой и ответил, - Нет. Это сделала Вхагар.