My last reason to live is you...

***

      На горизонте показался огненный свет и, кажется, в какую-то секунду ночная мгла превратилась в северное сияние, недоступное для небосвода этого государства. Над головой должны были проноситься красивые волны с зелёными оттенками, но только вместо изумрудно-лазурного сияния Чонгук видел нечто невообразимое, что ранее никогда не доводилось видеть. Огненный свет дошёл до города и разрастался так сильно, что казалось, будто солнце, поднимаясь с горизонта, сжигало их своими лучами.       Сердце пропустило удар, в момент, когда он заметил источник этого света. Это действительно был огонь. Яркий, сияющий, мерцающий в глазах издалека, режущий оболочку глаз и заставляющий судорожно моргать. Дух перехватывало от накатывающего состояния тревоги с каждым разом, когда огонь становился больше.       Что же это?       У Чонгука не было выбора, кроме как спуститься с крыши и вернуться во дворец. Он должен предупредить охрану.       Добежав до главных ворот, он немедленно оповестил всю стражу дворца, чтобы усилили охрану в округе. Однако предстояла ещё более сложная задача – выяснить, кто это сделал.       Он, решив не информировать государя, сам спешно бросился в город, забыв даже надеть перчатки, когда садился на коня. Его первоначальной мыслью было – избежать катастрофы, чтобы не пришлось оплакивать очередной национальный траур.       С каждым приближением в центр города, он чувствовал запах гари, ужасно пламенящий воздух вокруг резал глаза и не давал сконцентрироваться сквозь дым вдаль. Вокруг был хаос, люди выбегали из домов с криками и панически подавались бегству, дабы сбежать подальше от эпицентра событий. Он затормозил у прилавка, пока его чуть не сшибли по дороге.       Остановившись возле торговцев, он мимолётно огляделся, завязав поводье на руке и схватив его покрепче. Старики, стоящие рядом, даже не замечали его прибытия и просто собирали свои вещи с прилавка. Чон настороженно оглядел их, не понимая такой спешки и почему они вместо собственной жизни беспокоятся о каком-то дешёвом товаре. Но всё же решился подойти ближе. – Господин, а вы не подскажите что здесь происходит? - ему пришлось напрячь связки и крикнуть громче, так как среди этого шума вокруг он себя плохо слышал. – Куда все бегут? Что произошло?       Нахмуренно наблюдая за тем, как старики ухватывали в руки мешки с товаром и собственные вещи, ему пришлось немного отойти в сторону, чтобы пропустить их. Они отошли от рабочего места, даже не посмотрев на него. Но конь преградил дорогу и внезапно напугал одного из них. Старик чуть не повалился на землю от испуга и внезапно обернулся к парню. – Убери животное с прохода! Что ты творишь!? - озлобленно крикнул в лицо парня низкорослый старик и внезапно замолчал, увидев высветившийся кинжал из пояса парня. – Т-ты.. кто?       Но единственное, что мог ему сказать Чон – это ложь. – Я проверяющий инспектор этого селения, хотел узнать причину поднявщейся паники среди жителей, - спокойно абстрагируясь от всего ужаса вокруг, произнёс альфа. – В городе пожары и погромы, а вы спите и ничего не знаете!? - ещё громче крикнул второй торговец, ожидая первого. – Поднимите на уши всю охрану и сделайте хоть что-то для города!       Старики поспешили с вещами прочь, не задерживаясь на разговоре с незнакомцем, но ему ясно дали понять, что в городе творятся самые настоящие беспорядки.       Проходя дальше пешком, держа коня рядом, он видел все те ужасы, от которых с криками бежали жители. Дома пустели на глазах и на них буквально обрушивались огненные палки, сжигая их от крыш до стен. На земле среди улиц валялись сооружения от прилавков, погромленные телеги, бочки, разорванные и брошенные кем-то мешки, разбросан мусор, товары летели из-под ног толпы людей, пробегающих в дальние улицы. Весь центр буквально сгорел.       Крыши домов проваливались от огня, все здания падали на землю с грохотом и треском древесины. Огонь разрастался на глазах. И Чон был охвачен этой паникой, не зная, что начать делать и куда деться самому. Оседлав коня, он немедленно двинулся вперёд – в самую гущу пожара.       Люди, выбегавшие с детьми, новорождёнными младенцами, падали, споттыкаясь о валяющиеся на дорогах палки и брёвна, не обращая внимания на весь мусор в городе. Они падали в грязь, но поднимались и бежали прочь от ужаса, настигшего их так внезапно. В глазах горел огонь, страх и желание выжить. Но пожар не пугал только Чонгука.       Альфа стремительно преодолевал центральные улицы и добрался до главной площади, на которой ужас был в буквальном смысле везде. В лицах жителей города, в криках, в поступках, тут был полный хаос. Люди успевали отбирать чужое, пока бежали от огня. За ними гнались другие люди, пока остальные без оглядок старались выхватить только самое ценное. Осматривая разграбленные прилавки, он заметил, что среди толпы паникующих были абсолютно спокойные люди. Они рассекали ветки деревьев, полотно, весящее над прилавком, разрубали даже тележки вокруг. Забирая по мешкам золото, отобранное силой у мирных жителей, они продолжали зловеще кричать и пугать народ. И панику устраивали именно они.       Чон был не из трусливых и уж точно не привык отступать. Возможно, этот пожар изменил бы жизни всех этих людей, всего народа, но только не для него. Он горел яростью, увидев, как спокойно эти люди ворвались в их город и начали тут всё крушить. Не замечая ни криков, ни горящего огня, он дёрнул за поводье и бросился прямо на них, пробежав мимо, когда те разбежались и упали по сторонам.       Он продолжал мчаться сквозь горящие улицы, пока не остановился прямо перед этим монстром. Глаза напротив светили ярким красным пламенем, они именно светились. От счастья. Надменности и довольства на этом лице было столько, что казалось, он встретился с дьяволом. – Кто ты такой? - не тормозя, решил спросить первым Чон.       У этого мужчины было всё снаряжение при себе. Его конь в два раза был больше коня Чонгука, да и катаны у него было две. Его длинные белые волосы развивались на ветру, пока он продолжал молча высматривать человека, преградившего им путь. Позади него армия людей и все они могли давно напасть. Но только в них было что-то иное – не желание убить. И это ещё больше настораживало Гука. – Вы грабите и разрушаете наш город! Кто вам дал право вторгаться в мирную жизнь обычных граждан? Откуда вы? И куда держите путь!? - каждое слово он буквально выдавливал из себя с беспокойством, внутри были подсказки, что это именно они недавно устроили нападение на императора. Потому что складывающиеся события шли одним чередом, словно то было подготовкой и предупреждением. У Чонгука сработал нюх и он почувствовал знакомый запах.       Запах омеги...       Не мог быть этот кровожадный вожак омегой. Это невозможно. Он оглядел всех воинов позади, но был смятён, увидев за конём главного привязанного к поводью парня. Он валялся на земле и еле мог поднять голову с вытянутыми вверх руками, связанными на запястьях. Его вид был истощённым, грязным.. жалким...       Впервые он почувствовал запах омеги, который едва был жив. Но раз есть запах, значит, ещё жив. Ещё не умер. Но почему он был в таком положении? Надолго оставлять взгляд на этом бедняге он не мог и сразу поднял его на вожака. – Ты пришёл узнать кто мы.. Такой смелый, а значит, точно не из обычных граждан, - с ноткой хитрости проговорил мужчина, удерживая коня, который не мог устоять ровно на одном месте. Он осматривал его с ног до головы и не мог понять, кем является молодой парень, возомнивший себя героем. – Не старайся напрасно. Мои люди уже добрались до вашего города. Скоро мы захватим всю провинцию и вам тоже придётся подчиниться.. – Кому это нам? - не меняясь в лице, грубо произнёс Чон, замечая шевеление и вздохи где-то внизу. – Тебе и твоему никчёмному императору. Скоро он помрёт и его сыновья тоже отправятся за ним. Если уже не отправились, - хитрая дьявольская улыбка расползлась на тёмном лице и он вскинул брови, когда не услышал ответа. – Что, уже нечего ответить? Не можешь сопротивляться, так сгинь, пока жив. Я даю тебе шанс сбежать..       Надменность в этом жутком типе просто убивала. Но Чонгук видел таких людей не впервые и его не сбивало с главной мысли это высокомерное исчадие ада. Послушав его слова, он понял, что, похоже, этот никчёмный бедолага решил сделаться правителем этих земель, раз так смело объявляет войну императору государства. Как правая рука своего государя, он обязан его осведомить об опасности. Но была загвоздка...       Этот тупица явно не в курсе изменений в правительстве..       И это единственное, что дало какую-то уверенность лицу Чонгука. Он засиял ответно, гордо вознеся голову и даже не придав значения его словам. Оставив их наслаждаться злодеяниями, он бросился прочь, так и не успев спросить, за что того бедолагу омегу так мучали.

***

      Отстранясь от горячего хрупкого тела, буквально расплывавшемся от долгожданной неги, Чимин упал на свою сторону постели и начал истомно дышать, прикрывая глаза. Не хватало воздуха, чтобы отдышаться и набраться спокойствия. Сердце билось так сильно, что ощущения не спадали ещё некоторое время после искушения, о котором он ранее никогда не мечтал.       Переводя дыхание, он вдруг почувствовал, как нежная горячая ладонь опустилась на его голую грудь и прожигала своим прикосновением ещё больше именно в том месте, где было очень приятно и непривычно. Сердце билось без того слишком сильно, еле успокаиваясь, но после этих нежных касаний у Пака в голове играла мысль начать снова. И что только на него нашло?       Никогда ранее не приходилось испытывать подобное влечение к кому-то и, тем более, к чьему-то телу, но ему нравилось. Безумно нравилось участвовать в процессе, в котором он водил, получая удовольствие, пробуя запретное, в котором он действительно ощущал себя полноценным альфой.       Девушка с лёгкими выдохами, переводя дыхание, внезапно приподнялась но ладони и второй рукой начала поглаживать прекрасное тело императора. Она вдруг остановила ласки и просто наблюдала за тем, как грудь парня вздымалась каждый раз под её пальцами. Местами его тело поблёскивало от пота и ей это жутко нравилось. Довольной, смущённой улыбкой одарив императора, она молча спустилась пальцами к животу, который начал под её лёгкими касаниями судорожно втягиваться.       У Пака загорелись огни снова и на этот раз он не понимал почему. Что-то щелкнуло в голове и чужие касания оказались столь приятными, что запретить делать большее он просто не мог. Сил подняться не было, но он хотел бы продолжить это уединение на без того мокрой шёлковой постели. И в момент, когда нежные пальчики коснулись его всё ещё возбуждённого органа, он, кажется, забыл как дышать. Сделав резкий вдох, ему пришлось постараться, чтобы не выдать стон от приятных поглаживаний. Но движения становились всё более уверенными и заводящими.       Он буквально только что излился в неё, но сейчас она просит ещё чего-то. Этот хитрый и жаждящий чего-то взгляд заводил альфу внутри. Хоть сил и не было, его тело внезапно поднялось и ухватило в поцелуй девушку. Схватив одной рукой наложницу за волосы, он приподнялся на колени, пока та прогиналась под поцелуем и почти падала на постель. Он делал его более влажным и проникал языком в самые дальние уголки рта, сплетаясь с её языком. Поцелуи для него были неведомы, но сегодня он, кажется, во второй раз ощущает наслаждение от этого.       Когда девушка хотела уже упасть, он неожиданно схватил её за талию одной рукой, подхватив так, чтобы та не могла упасть. Её руки тут же обняли парня и пытались так удержаться, пока император отстранился от поцелуя.       Этот момент – глаза в глаза – он был готов унести с собой в могилу, чтобы и там ощущать всю нежность и ласку. И почему-то не было ощущения, что она делала это лишь из-за того, что он император. Каждое прикосновение дарило столько чувств, что назвать это просто необходимым соитием было невозможно. Дыхание сбитое от резкого поцелуя, в её зрачках он видел то, что было нужно столько лет. Первая любовь, которой достаточно в этом мире, чтобы забыть о проблемах. Но внезапный стук в дверь прервал их и в коридоре послышался приглушённый голос Чонгука: – Мой господин! Это срочно!       Резко переведя взгляд на дверь, Пак настороженно схватил девушку за руку и почти сразу успокоился. Мысль о том, что это могло быть нападение на дворец, от чего Чонгук и был так встревожен средь ночи, не покидала его и заставила всё же прикусить губу. Он блуждал взглядом по постели, всё ещё стоя на коленях, и не отпускал ту нежную руку, которая сама вцепилась в него и не хотела разъединяться. Повернув голову к испуганной наложнице, он почему-то вдруг забеспокоился о том, что они голые прямо сейчас. – Чшш, всё в порядке, - прошептал Пак ей в лоб, приблизив одной рукой её голову к себе и поцеловав после. – Сиди тут, - отстранившись, выпустил из своей хватки её руку и сел на кровать.       Встав с кровати, он подхватил с пола своё ночное одеяние и быстро накинул на себя, завязав верёвки на поясе. Когда дверь совсем немного открылась, он через эту щель увидел Чонгука, стоящего с опущенной головой. Выдохнув, Чимин тут же успокоился и вышел к нему.       Вокруг было слишком темно, чтобы понять эмоции на лице Чона. Но у альфы был слишком напуганный вид. Он прятал эмоции, опустив голову ниже, когда император вышел. И слова тут же вылетели из головы. Нести ответ перед ним было самой большой трудностью в жизни. Но он должен. Даже если это будет стоить жизни.       Прикусывая губы, он не издавал больше звуков, даже не подняв взгляда на своего господина. Чимина это начало раздражать и когда слуги прибежали на крик Чона, подавая ему фонарь, он тут же остановил их, подняв ладонь на уровне лица. Замявшиеся на месте слуги тут же взглянули на прибежавшего в такой поздний час Чонгука и не смогли сдержаться от вопросов. – Господин Чон, что происходит? Весь дворец уже не спит, - проговорила одна из дам женского корпуса, – Вы подняли всех на уши.       Чимин продолжал смотреть на это потускневшее лицо, но всё же молча ожидал ответа. – Мой господин, простите.. - неизвестно, за что именно он извинялся, но молчать больше не было возможности. Опасность слишком близко. – В городе начались беспорядки..       Ещё в начале его речи Пак понял, что что-то не так и он прибыл явно не с доброй вестью. Но услышать такое.. было даже ожидаемо. И на его лице не изменилось ничего. Только в душе закрались странные болезненные сомнения. Воспоминания о прошлом снова начали терзать в самый неподходящий момент, но он ни одной мышцей на лице не подал виду. Только брови всё же нахмурились.       Только что он буквально растворялся в самых прекрасных чувствах на земле, в самой приятной неге, в теплоте и любви, ощущая себя нужным, властным и сильным. Альфа внутри ликовал, будто он достиг победы, но сейчас перед глазами всё стало ещё мрачнее. Хотя, не сказать, что он ждал иного. Всё было ожидаемо. Всё было так, как он и предполагал.       Чон затрясся от волнения и от того, что молчание императора не означало ничего хорошего. Он понимал, что принятые от гнева решения могут повлиять на жизни многих, но он повелитель и ему решать их судьбы. Сейчас всё в руках лишь одного правителя. Поэтому он в ожидании приказов склонил голову ниже, почти упираясь подбородком в ключицы. Сказать что-либо ещё было очень страшно. – Ты смел явиться ко мне, ничего не предприняв!? - голос прозвучал грозно и от этого встревожились даже стоящие рядом слуги. Их взоры поднялись на тёмный силуэт императора и сейчас они впервые лицезрели то, что ранее никогда и никто не мог увидеть. Император был в бешенстве. Он буквально уничтожал стоящего перед ним Чонгука. – Немедленно оповести всю нашу охрану и военных! Я поеду в город и лично разберусь с разбойниками.       Бросив сказанное в лицо Чона, он уколол его в самое больное место. Слова вонзились в сердце подобно кинжалам, ибо он понимал, что ошибся и не предпринял нужных мер вовремя, не остановил сам этих предателей. Однако времени извиняться не было.       Он должен знать правду.       Побежав следом за сорвавшимся в порыве гнева господином, он молился, чтобы ничего не произошло. Чимин в гневе ему неизвестен, а оттого о последствиях его решений можно лишь гадать. Нельзя было допустить, чтобы он лицом к лицу встретился с этими разбойниками. – Ваше Величество, - окрикивая правителя, он немедленно остановил за поводье коня и словил на себе грозное выражение лица императора. – Вам нельзя туда.       Чимин дёрнул кожанные поводья, но вырвать из его хватки не получилось. Глаза затуманились от гнева ещё больше, ведь видеть такого Чонгука, сопротивляющегося ему, было настолько ужасно и раздражающе, что сдержаться он точно не мог. Он слез с коня и почти сразу двинулся на испуганного альфу. – Если ты сейчас же не уйдёшь с моих глаз прочь, я прикажу запереть тебя. Не выводи меня, - процедил сквозь стиснутые зубы и сглотнул накопившиеся слюни через ком в горле. – Мой государь, если вы пойдёте туда, вас убьют, - тревожное состояние не сходило с его лица и он буквально трясся от того, что сердце билось быстрее, чем думал его мозг. Обдумать ситуацию не хватало времени, но он должен был сделать хоть что-то для защиты Его Величества. И он поднял взгляд на него, испугавшись ещё большей беды, надвигавшейся на них. – Там предатели, которых мы искали. Они намереваются свергнуть правителя и захватить эти земли.       Чимину хватило пары секунд, чтобы собрать воедино все мысли. Но из головы не выходила мысль, что он не может стоять тут, пока город в опасности. – По-твоему, - двинулся ещё ближе и заставил своим низким голосом Чона остановиться, – я должен спасаться бегством, пока мой народ ищет защиты и не знает что делать? Им грозит опасность, а я должен думать о себе??       Пак не был готов слушать и останавливаться. Он немедленно выхватил из рук прибежавших слуг своё одеяние и накинул поверх ночного халата. Забыв о нужном обмундировании, Чимин оседлал коня и без каких-либо мыслей о бегстве покинул тренировочное поле через открывшиеся ворота.       Если бы Чон знал, как его остановить и образумить, быть может, не пришлось бы так сильно переживать о его здоровье.       Я не могу отпустить его одного.. – бросив мысль о первом плане, он всё же решился следовать за своим императором. Выбора у него и не было. Очевидно, что Чимин его не послушает.

***

      Город, охваченный пожаром и разгромленный уже в щепки, наконец, показался на глаза Чимина. Он был в ужасе, когда только прибыл в пограничные районы. Был ли это вообще населённый пункт? За считанные минуты или часы – он и не знал – здесь всё стало похоже на Адово пламя. И огонь не потухал, никто не собирался тушить пожар, потому что где-то вдали ещё слышались выкрики тех самых разбойников. Но кто бы ни посмел побеспокоить их город в такой час, у Чимина была теперь только одна цель – уничтожить тех, кто посмел это сотворить.       Остановившись, он повернулся вместе с конём к Чонгуку и к своим командирам, ожидавшим приказов. – Этот город – столица моего государства, - он начал неспешно и спокойно, но в голосе уже звучали нотки гнева, – Я доверил своих людей вам, чтобы вы их защищали! Вот так вы за ним следите? Так защищаете??       Упрёк был ясен. Чон не отрицал вины. И по большей части, даже когда правитель осматривал всех, он понимал, что это адресовано было именно ему. Потому что охрана города и всех ближайших населённых пунктов была на нём, он должен был предпринять меры сразу. – Я знаю, что виноват, мой гос.. – Я не желаю ничего слушать, - грозно и явно разочарованно произнёс Пак, не давая тому договорить. – Вы должны найти предателя и привести ко мне! Ясно!?       Крик раздался, кажется, на всю улицу. Он ещё раз оглядел своих командиров и кивнул им головой, чтобы немедленно убиралась и прочёсывали улицы. – А ты, - продолжил тише, посмотрев на стоящего на месте Чона, – С тобой я разберусь после того, как найду всех предателей, - скосив агрессивный и недовольный взгляд, дёрнул поводье и двинулся вперёд.       Чон стоял какое-то время на месте, осознавая, что ужасно оплашал. Но допустить ещё больших проблем было нельзя. Если допустить промедление – случится непоправимое.

***

      Укрывшись от чужих глаз, воинственные воины, вошедшие в город так бесцеремонно, скрылись в шатрах, расположив их близ границ города. Но продолжали наблюдать за ситуацией и получать вести от своих людей, что город охвачен ужасом и никто не высовывается из своих укрытий. Многие убиты, самые богатые же захвачены в плен.       Откинувшись слегка на подушки позади, альфа присел среди своих товарищей и засунул в рот одну из принесённых к столу ягод. Не распробовав вкуса, он тут же сморщился и выплюнул странную ягоду. – Фу, что за гадость вы принесли? - отплевавшись, запил стаканом воды и зацепил взглядом вошедших. – Боже, что это?       Он видел перед собой выдохшегося смертника, который уже одной ногой был на том свете. Но всё ещё что-то мямлил и пытался посмотреть на него. Увидев столь жалкое зрелище, альфа чуть не подавился слюной после того, как выпил воды и поставил стакан на стол. – Зачем вы притащили этого несчастного? - голос был надменным по-прежнему и смотрел он на исхудавшего омегу с такой неприязнью, будто никогда ранее его и не знал.       Омегу держали двое воинов и они старались поднять его за локти и плечи, но его колени всё ещё касались земли. Сказать, что он жив, было трудно, но признаки жизни подавал, шевеля губами и пытаясь произнести что-то. – Только недавно ты так гордо возносил голову и угрожал нам, щенок, - насмешливо произнёс довольный альфа и взгляд резко заострил на его поднявшейся голове. – Что, силы появились? Захотелось, наконец, зубки показать?       Сидящие рядом тут же громко рассмеялась. Скорее всего, чтобы угодить вожаку. Но мужчина был строг даже после смеха и продолжал прожигать его диким взглядом. Альфа внутри просил чего-то. Но не уловив нужного запаха, он вдруг решил подняться.       Сидящие по сторонам другие альфы разбрелись по углам шатра и молча смотрели на то, как властно схватил за подбородок омегу из вожак. Он остановился прямо перед ним и приказал отпустить. Когда стражи ушли, омега остался стоять на коленях и еле видел что-либо, немного разлепляя глаза и вообще не выглядя осознающим происходящее.       Перед глазами тёмный силуэт возвышавшегося над ним альфы, жуткий запах и неприятное лицо. Омега нахмурился, когда заметил, что происходит. Хотелось выблюнуть всё дерьмо из себя прямо ему в ноги, но он молча держал голову высоко и смотрел в эти еле видимые глаза, горящие светом мести.       Ничего хорошего это не значит. Убей его и сбеги... – пронеслось в мыслях Юнги, когда тело задрожало под властью альфы.       Хотя головой он, конечно, понимал, что невозможно сбежать от таких людей так просто. Попыток было много, но сейчас разобраться в том, что стоило делать, а что – нет, уже труднее. Все мысли перемешались, когда он почувствовал чужую руку на своём подбородке. Альфе достаточно было и двух пальцев, чтобы схватить его за челюсть, подняв выше голову. – Давно хотел узнать.. у тебя ведь нет альфы, как ты до сих пор остался жив среди наших ребят? - усмехнувшись, заглянул в эти неподдающиеся никаким угрозам и издевательствам глаза. И снова понял, что держит не такого обычного омегу, к которым привык. Когда его палец резко укусили чужие зубы, мужчина резко дёрнул руку и отпустил его. – Ах ты гнида... - зашипев от боли, толкнул его ногой на землю и тот упал, и так не держась на ногах.       Юнги выглядел жалко, но даже так умудрялся сопротивляться этим уродам. Правда, смелости, чтобы напасть прямо сейчас, у него всё ещё не было. Он лежал на земле и видел надвигающуюся на него смерть. И он видел огонь в этих тёмных глазах. Тело надвигалось на него снова, предупреждая об опасности. Однако сделать и шагу не получилось бы. Поэтому он просто лежал на месте, еле отодвигаясь назад ладонями. – Я посажу тебя на цепь и будешь просто сторожить меня, раз кусаться научился, - пригнувшись к нему, низким тоном произнёс мужчина, поглаживая укушенное место.       Он выпрямился, недовольно окидывая взглядом лежащего перед ним жалкого парня. У Мина были расширены зрачки и он пугливо перевёл взгляд на подошедшего к ним второго альфу. – Прикажите и я убью его, - достал кинжал парень, смотря на перепуганного омегу. – Нет, - строго и довольно резко выдал мужчина, отходя от тела. – Он пойдёт со мной.       Бросив странную фразу, он вышел из шатра и направился к спуску холма, на котором они находились. Вглядываясь в горящий город, он предчувствовал, что следующее утро наступить может уже не для всех. Но больше всего его взгляд привлекала дальняя точка на втором таком же холме напротив в нескольких километрах от них. Там была его истинная цель. Трон, который он намерен забрать. И если сегодня он не получит его без войны, в этом городе вряд ли останется хоть один живой человек.       Когда позади послышались шаги, он обернулся и увидел омегу, которого держал один из воинов и вёл к спуску. Оставив его рядом, воин отошёл и встал позади них. В это время мужчина принялся разглядывать Юнги, который удивительным образом старался устоять на ногах, чтобы не свалиться вниз по холму. Внизу был обрыв и если он скатится по холму, то мягкого приземления точно не будет. Высота очень большая и вряд ли там можно уцелеть после такого полёта.       Холодный ветер бил его лицо, но он и без того уже не мог нормально дышать, поэтому терпел даже это. Не поднимая взгляда на мужчину рядом, не шевелясь, не говоря абсолютно ничего. Он просто стоял на месте и слегка пошатывался, чувствуя, как всё тело истекало кровью. – Ты ведь понимаешь, что, не сегодня, так завтра, правитель этой империи сам приползёт ко мне и будет умолять забрать у него трон, - повернув голову, альфа изучал черты лица парня, стоящего рядом. И он не чувствовал его запаха, что по-прежнему бесило.       Непоколебимый взгляд в пустоту, куда-то вдаль, словно он мог увидеть своё будущее, гордо поднятая голова и явно какие-то хитрый замыслы – это именно то, что видел альфа, хотя не чувствовал того, что нужно было. – Ты такой гордый.. Но ведь понимаешь прекрасно, что тебе не выжить, даже если ты сбежишь от нас. Я не знаю чего ты добиваешься, за что вообще борешься в этой жизни, но мне тебя жаль, - произнёс с долей неприязни и вывернул всего себя наизнанку от противного чувства, что не получается никак увлечь это создание своими словами. – Тебе действительно плевать?       Юнги вышел из состояния оцепенения, но не мог полностью сконцентрироваться на реальности. Взгляд был тот же – незаинтересованный ни в чём. И он вдруг повернулся, шатаясь на месте и почти падая в сторону обрыва. – Прошу, отпустите меня, - тихо проговорил тот, зная, что иного выхода нет. Он закрыл глаза и прямо сейчас уже засыпал на холоде. – Я ни за что не борюсь, просто оставьте меня.. – Ты знаешь что будет, если я отпущу тебя. – Я не сбегаю. Я ведь прошу у вас.. Я хочу навестить мою маму.. Пожалуйста..       Слёзные взывания альфу не трогали. Никогда. И даже сейчас. Но что-то в этих словах и в этом пустом лице, не ищущем ничего в этом мире, он почувствовал странное. Этот парень не мог их кинуть. Иначе его ждёт смерть. И он знает. – Перед тем, как мы отправимся захватывать этот город.. я прошу.. позвольте проститься с матерью. Я вернусь, обещаю. – Ладно, - пару раз оглядев этого парня, он всё же выдыхает и успокаивается. – Но если предашь или посмеешь сбежать, я сделаю то, что должен был сделать ещё в начале.       Предупреждающий тон сразу заставил омегу смиренно склонить голову и прекратить выискивания других выходов в голове. Он знал, что шаг назад или в сторону – и его можно будет искать среди мёртвых. Если бы он только знал, что иного выхода нет, то никогда бы не стал лгать себе, что всё пройдёт и стоит лишь перетерпеть. Стоило ли терпеть?       Отдаляясь от этого холма, он временами оглядывался назад и словно пытался переосилить своё желание сбежать, но понимал, что долго сопротивляться не сможет. В голове засела назойливая мысль завершить свой план прямо сейчас. И всё же, даже сейчас ему казалось, что на безумства он ещё не готов. Даже если понимал, что должен был.       У этого пути должен быть конец и вечно идти с этим ранением он всё равно бы не смог. Ни о каком побеге и речи не шло. Его ноги едва передвигались, а глаза видели только расплывчатые силуэты и мутные оттенки вокруг. Остановившись где-то среди тёмной гущи, он наклонился, оперевшись ладонями о свои колени, почувствовав, как глубоко в груди забилось сердце. Его взгляд поймал свои собственные руки. Тыльная сторона ладоней и пальцы были в крови, в открытых кровоточащих ранах. И сейчас он вспомнил, как жалко выглядела его мать когда-то. Он выглядел так же, как и она тогда. И смотреть на это было невозможно.       Может, если бы он не стоял и не смотрел на её ужасный вид, сейчас он был бы не здесь и не исполнял бы чужих приказов, ему не пришлось бы так унижаться перед этими тиранами. Голоса насмехающихся альф всё ещё кружили в голове и внезапно заставили его зажмуриться в попытке увести мысли подальше от всего, что произошло. Выпрямившись, он ощутил тяжесть в ногах, но сделал ещё несколько шагов, прежде, чем рухнул на землю. Израненные колени уже не могли сдерживать груза тела и столкнулись с грязной землёй. Он ладонями старался удержать себя, но даже руки содрогались сейчас. Всеми силами впиваясь пальцами в мокрую чёрную землю, он пытался подавить в себе боль.       Вырвавшийся кашель повлёк за собой отхаркивания и он выплюнул вместе со слюнями кровь, но не был удивлён. Кажется, он даже не заметил ничего. Прикусывая губы, он заставлял себя проснуться и держаться до конца, говоря себе, что сейчас ещё не конец.       Держись.. Не падай.. Не будь таким слабым. Вставай.       И разве мог он не попытаться встать? Из последних сил он отталкивался от земли, к которой тянулось тело, и вдыхал поглубже воздух, пропитанный смертью, что будто гналась за ним и окутала в миг. Всё вокруг так подозрительно затихло. Вдали был слышен шелест листьев на высоких деревьях и он смог их увидеть, подняв голову и глянув вперёд. Ветви деревьев, возвышающиеся над ним, были так высоко, что стоило на них посмотреть, как тут же кружилась голова. И в этом шуме были позывы природы, она шептала ему:       Вставай. Иди вперёд.       И он поднимался постепенно, сглатывая слюну и ком, уже не чувствуя, как сильно опаясывала боль его бёдра и грудь. Слыша всё так приглушённо, он шёл вперёд, шатаясь и местами не удерживаясь на ногах. Прислоняясь к деревьям, он всё же дошёл до другого холма, обойдя весь город среди тёмных гущ. Конечно, под ногами всё ещё будто тряслась земля и он не мог держаться стойко, но, увидев перед собой долгожданный храм, он улыбнулся уголками губ.       Остановившись перед двумя ступенями лестницы, он опустил голову и опустился на землю на коленях. Земля казалась тёплой, хотя и была влажной. Ветер чуть усилился и его продрогшее и ослабшее тело всё же ощутило холод. Прикрывая глаза, омега представлял лишь только один взгляд перед собой. Этот нежный голос и добрую улыбку. Хотелось остаться навсегда прямо здесь, но в воспоминаниях было обещание, которое ему не забыть до своей смерти. Он должен идти дальше.       Ветер обжигал лицо сильным порывом, но Юнги терпел до последнего и ждал момента, когда сможет встать полный сил и духа, чтобы двигаться дальше. Тишина оборвалась, когда он только представил родное лицо. Свечи вокруг словно разом потухли от пронёсшегося ветра. И душу осадило тревожное чувство.       Сейчас, когда всё тело кровоточило и требовало сдаться и отдохнуть немного, он был готов к любому исходу. Даже если находящееся позади тело вонзит в него меч или кинжал. Мучиться он уже не будет. Станет легче. Боль пройдёт и вся эта бессмысленная игра закончится, как и его висящая на волоске жизнь.       Только то был не меч и не кинжал. Его плеча аккуратно коснулась чужая рука. И он не почувствовал ничего. Ничего плохого. Она содрогнулась лишь раз при неуверенном касании, но всё же осталась покоиться на месте, чуть сильнее сжимая дрожащее от холода тело.       И когда стало так холодно? Был конец лета. Неужели сезон так быстро сменился и осень захватила их город? Или это на душе стало так холодно? Горячее трепещащее чувство полилось по его обнажённой душе, протекло сквозь тело и коснулось совсем немного ледяного сердца. Касание плеча будоражило и заставило распахнуть глаза. И он не был удивлён. Глаза искали не источник тепла, а то воспоминание о единственной встрече, которое сохранилось в его сердце в виде капель, стекающих по стенкам и скапливающихся на его дне. И наполняться приятным теплом с того момента оно не перестало.       В какой-то миг стало совсем немного жарко. Что-то внутри загорелось подобно пламени. Но от чего же? Что вдруг произошло?       Воспоминания о родном человеке тут же исчезли, когда на смену им пришла приятная тревога, заполнившая разум и душу. Он невольно заморгал глазами чаще, прослезившись от нахлынувших чувств, но поддаваться минутной слабости не собирался и быстро вытер одной рукой слёзы с щёк, когда заметил шевеление позади. И он знал, что это тело было не просто физически близко. Ментально оно почти соприкасалось с ним, что было по-настоящему удивительно.       Ранее никому не удавалось так сильно воздействовать на него, когда он даже не видел лица человека. А сейчас просто одно касание и он будто оказался в другом месте. Словно солнце над ним, наконец, решило высветиться и согреть это несчастное тело. Скорее даже жалкое. Кто мог вообще сжалиться над ним, видя это уродство?       Запах. В голову ударил резкий появившийся из ниоткуда запах сладкой корицы. Необычная смесь растопленного сахара и корицы щекотали стенки его носа и он инстинктивно начал вдыхать столь блаженный запах успокоения. Что-то родное, домашнее и слишком прекрасное смешалось в нём.       Он смог уловить эти нотки, присущие только омегам, но слишком быстро понял, что это вовсе не омега. Это был альфа.       Сердце незамедлительно стало подавать признаки страха. Удушающие мысли скапливались всё больше и давили на него.       Нужно встать и бежать. Нужно уходить.       Но встать он так и не смог. Обернувшись, он заметил, как альфа сел на колени рядом и смотрел вперёд. В этом профиле лица он увидел знакомые черты. Это был он.       Аристократическая аура, красивые пухлые губы, приятный запах, тихое и манерное поведение. Только сейчас он смог лицезреть перед собой истинного альфу, от которого веяло уверенностью и непоколебимостью, какой не было у него самого. Что-то сжигало его ещё сильнее в этот момент. Зависть или потерянность от увиденного...       Глаза парня были, на удивление, через чур расслаблены. Он смотрел вперёд и неизвестно, видел ли что-то, помимо закрытых дверей. Зрачки начали медленно блуждать по сооружению и он совсем нерастерянно повернул голову чуть к нему, смотря куда-то в нижний угол, словно не находя в себе решимости поднять взгляд.       Насколько помнит Юнги, по словам Тэхёна, тот дружит с одним прислужником из дворца императора. Он является правой рукой императора. Кажись, когда он в последний раз покидал дом друга, он отчётливо запомнил это смазливое лицо альфы – знакомого Тэхёна. И он его помнит. Помнит тот день, когда встретился с этим незнакомцем на рынке, когда его чуть не наказали на глазах у всех. И он на всю жизнь запомнил тот взгляд, те глаза, то лицо, скрытое за полотном. Человек, который его спас и которого он спас в последствии, был сейчас рядом с ним. Очень близко. Он сам пришёл.       И непонятно что больше его будоражило и тревожило – то, что этот человек был кем-то из семьи императора или знакомым императора, раз знаком с тем альфой – другом Тэхёна, или же то, что этот наглец смел явиться к нему снова, будто требуя объяснений или, может, пришёл спрашивать о том случае?       Чимин сидел тихо и прислушивался лишь к биению собственного сердца. С самого момента, как он завернул сюда, чтобы подойти ближе к этому человеку, он хотел понять себя и свои намерения. Это было навождением? Или судьбой? Что-то внутри подсказывало, что в нем таится то, что ему нужно. И он решился всё же приблизиться, хотя изначально понимал, чем это ему грозит.       Запах омеги начал раскрываться постепенно, пока он осматривал лицо альфы. Что-то странное крутилось внутри и живот сводило от боли, у которой не было причины. Прилив тепла успокаивал почти как сон. Альфа уложил свои нежные ладони на бёдра и поднял взгляд, больше не боясь заглянуть в эти бездонно тёмные глаза. – Пришёл поиздеваться надо мной? Как ты вообще меня нашёл? - первым съязвил Мин, не приветствуя этот неожиданный визит. – Или ты пришёл, чтобы всё же потребовать с меня денег, которые ты заплатил за меня?       У Чимина не было подготовленных заранее слов объяснений и он понимал, что с радостью и объятиями его точно не примут. Но не ожидал такой реакции, какую выдал этот ледяной омега. Он видел в этих глазах желание сорваться и накричать. И он позволил ему продолжить. – Я тебе жизнь спас вообще-то! Этого должно быть достаточно, чтобы ты отстал от меня после произошедшего, - недовольное прыснул Юнги, всё ещё не понимая, зачем и как его нашли. – Ну! Ответь же! Чего замолчал-то?       Отчего-то вдруг прибавилось уверенности и наглости. Он ранее никогда не чувствовал себя настолько уязвлённым, но склоняться не собирался. Знакомство с императорской семьёй не делает его выше других, как бы аристократично он ни выглядел. Смерив его презрительным взглядом, он буквально говорил о том, что думает. – Проваливай и лучше не раздражай меня, - лучшей самообороной было нападение. Он помнил. И действовал на опережение. По взгляду альфы было ясно, что лезть он не собирался. Но что-то его беспокоило. И складывалось впечатление, что он пришёл о чём-то поговорить.       Мин не отрицает того, что действительно и сам хотел о чём-то с ним поговорить, узнать о том, почему спас и зачем явился, но спрашивать было неловко. Особенно, когда вперемешку с нахлынувшими чувствами он ощущал такой приятный запах, который впервые не отталкивал, а притягивал. Он был подобен тому волшебному аромату детства, когда родная мама обнимала и утешала его, но с годами этот запах улетучился из памяти и он помнил только кровь на собственных руках, только те удущающие крики в истерике.       Но сейчас всё сменилось свежестью ветра и новым пришедшим ароматом тепла и уюта. Он окутал его всего и был его оберегом в этот момент. Альфа не смотрел потерянно или испуганно, даже не злился от услышанного. Он словно искал в этих затуманенных глазах выход и своё спасение. Но, по-видимому, не нашёл, так как встал сразу же, как понял, что ему по-прежнему не рады и не позволяют сидеть рядом.       Чимина одолевало желание остановиться, обернуться, но он встал и отвернулся, стоя спиной к храму. Какое-то время он просто думал о том, что произошло совсем недавно. И всё же, что он мог сделать такого, что стал врагом даже для этого простого человека? Это его весь народ так ненавидел? Хотя, кто мог знать в лицо наследника империи и, тем более, нового императора? Такая реакция ожидаема.       Он хотел было повернуть голову и сказать что-то, как тут же почуял чужие запахи. Где-то глубоко в душе точил когти внутренний зверь, снова проснувшись после недолгой спячки. Рецепторы улавливали усиливающиеся запахи чужаков и он сориентировался не сразу.       Это не Чонгук...       Пронёсшиеся мысли отвлекли его и дезориентировали в считанные секунды. Он не успел повернуть голову и поймать взглядом приблизившихся альф, как тут же понял, что оказался в ловушке. Рука интуитивно нашла рукоятку меча, прицеплённого к одеянию на поясе. Он крепко обхватил её и приготовился к самообороне, но странный гул из гущи леса начал подкидывать не самые приятные мысли. Пугающее предчувствие охватывало с головы до ног и не отпускало до момента, пока сидящий рядом парень не поднялся.       Он был в ожидании, что они все на него нападут, но сейчас омега поступил крайне нелогично. Он не прятался от страха за спиной знакомого спасителя, а сам лично решил выступить героем снова. Только наблюдая за его действиями, Чимину хотелось вцепиться в его одежду и оттащить подальше. Кажется, сейчас он переоценивает свои возможности и тут уже геройствовать не получится.       Пак не заметил, как один из чужаков напал на него, пока он был занят разглядыванием вышедшего вперёд омеги. В долю секунды он увидел рядом с собой возвышающуюся фигуру в чёрном одеянии, скрывавшем всё лицо, кроме глаз. И он вот-вот уже падал на землю, уворачиваясь от меча атакующего, как вдруг перед глазами блеснул чужой нож. Он пролетел в миллиметре от его лица и вонзился в грудь нападавшего.       Тот свалился на землю и Пак тут же вытащил нож из его груди резким движением, пробежав к следующему альфе, который собирался вонзить в него меч. Времени разглядывать, кто был спасателям на этот раз, не было, хотя он и так понимал кто это. Схватив одной рукой парня за плечо, он вонзил ему в горло нож, который держал в руке, и следом достал меч из ножн, сразу же защищаясь от следующего удара другого альфы. Тот был постарше и вёл себя ещё наглее, атакуя частыми ударами, держа меч в обеих руках.       Он видел яростный взгляд мужчины и впервые был так напуган одним только этим оружием. Держа крепче меч перед лицом в горизонтальном положении, он отходил всё дальше и старался держать дистанцию, пока окончательно не рухнул под натиском врага. Эти наступления казались через чур сильными и слишком хорошо спланированными, что неотточенные движения Чимина здесь просто рядом не стояли. Он рухнул.       Как бы ни пытался он дать отпор и оттолкнуть его от себя, всё было тщетно. И страшно было даже в глаза ему посмотреть, пока чужой меч всё сильнее бил по его мечу, почти разламывая его на части. Мужчина крупного телосложения в разы был сильнее и уже одной своей аурой одолевал всех. Но, посмотрев мельком на омегу в стороне, борющегося с остальными так спокойно и легко, ему казалось, что собственная жизнь давно потеряла смысл. Он сейчас сидел на земле и опирался на ладони, чтобы полностью не пасть под врагом.       Юнги действовал слишком решительно с момента, как услышал эти голоса издалека. Он не испугался, но встревожился их внезапным появлением. Вопрос, как они его нашли, тут даже не стоял. Но разве не прошло всего часа, как он покинул их лагерь? Неужели они следили?       Он со всей силы рассекал воздух, нападая на отбегающих от него альф. Это были преспешники, жалкие сошки, наёмники, которым нет ни имени, ни чести. С ними он справился быстро, но на горизонте светили глаза вожаков постарше. Это были дьяволы, которые в секунду уничтожили бы Юнги, как эту хрустнувшую тонкую ветку под ногами. Он отходил всё дальше, когда заметил, что их окружили. Краем глаза заметив, что незнакомого спасителя добивают резкими и громкими ударами меча об металл, он забеспокоился и начал придумывать план побега, хотя никогда не планировал такое. Ибо попадать в такие ситуации не приходилось.       Сердце билось так бешено и сжималось от ощущения, что всё это было спланировано тиранами постарше. Они отпустили его явно не просто так. Теперь всё начало открываться перед ним в деталях и он видел всю картину, которую скрывали эти жестокие убийцы.       Этих людей становилось всё больше и они буквально сидели на деревьях, целясь в них из луков. Оглядываясь, Мин начал дрожать ещё больше и терялся в пространстве, окутанном запахом смерти и крови. Когда в плечо прилетела стрела, он понял предупреждение и, вцепившись в свой меч крепче, в разбеге двинулся на альфу постарше, который возвысил своё оружие прямо над незнакомым спасителем, лежащим на земле.       Чимин зажмурил глаза и стыдливо сжался, прикрываясь рукой. Прощаясь с жизнью, он шептал молитву и вдруг услышал, как кто-то налетел на нападавшего и уронил его на землю, сев сверху. Приподнял голову и открыв глаза, он в страхе посмотрел на омегу, который с какой-то неприсущей ему дикостью и силой вдавдливал его тело в землю, сжимая горло. Мужчина кряхтел и долго сопротивлялся, но удивительным образом перестал пытаться поймать руками шею парня. Он уставил взгляд вверх и потерял свою жизнь на моменте, когда к ним приблизилась ещё стая предателей.       Чимин поднялся и, сам не заметив того, как быстро ему стало вдруг лучше, сам набросился на альф постарше. Они собирались прикончить ни в чем неповинного омегу и это заставило императора напрячься и разозлиться. Никто не смеет обижать его народ и нападать вот так нагло в любой момент.       Порезав одному шею, а второму руку, он начал быстрее справляться с врагами, почти сразу нападая на, судя по всему, главного вожака, который не спешил сдаваться. Он был вооружён больше других и смотрел дьявольским взглядом, сжигая на своём пути всё и всех. Отбросив своего помощника прочь, он сам решил расправиться с Чимином и замахнулся первым. Пак увернулся, отскочив назад, и отходил всё дальше от того места, где напали на него и где находился сейчас Юнги.       Волчьи глаза испепеляли уверенное лицо Пака, но он держался подобно настоящему альфе, который только что хотел струсить и попрощаться с жизнью. Может, это второе спасение было знаком? Нельзя так быстро сдаваться. Даже в безвыходной ситуации. И чёртов омега был слишком прекрасен в бою, когда снова спас его жизнь. И теперь у альфы внутри оседало чувство долга перед ним. И лишь поэтому он продолжал нападать, защищаться и бить своего врага, скрывавшегося за этой маской.       Силы были на исходе, но дыхание разгневанного дракона просто било из него и двигало вперёд. Он сам запрыгнул на этого альфу, зафиксировал под собой и поднял меч над его горлом. Сейчас он видел полную победу врага над ним, потому что даже перед смертью этот предатель выглядел уверенно и бесстрашно.       Звуки разлетевшихся птиц с деревьев приглушили звук того, как вонзился в чужое горло меч. Зверь внутри был на исходе и уже дышал не так часто. Он задыхался после удара и после этого единственного убийства, которое совершил впервые в жизни. Веки содрогались и почти закрывались, но он видел, как кто-то ещё бежал к знакомому омеге сзади, только поднявшемуся с тела убитого мужчины.       Он медленно поднялся, почти обессиленно и безжизненно выдыхая из ослабшего тела горячий воздух. Голова кружилась, когда ноги поднимали его с тела убитого. И он видел тех бежавших к ним безумцев, но вот сейчас уже точно знал, что не справится. Силуэты расплылись в глазах и он хотел закричать омеге, чтобы тот убегал. Но, стоя в оцепенении, увидел, как подбежавшие к нему сзади альфы начали терзать бедного беззащитного омегу.       Он хотел броситься к ним и отбросить их даже из последних сил, но его адреналин упал так же резко, как и возрос. Очередная стрела полетела прямо в него и на этот раз увернуться он уже не смог. Она настолько резко прилетела в его плечо, что он буквально отшатнулся на трясущихся ногах и уже не смог пойти туда – к спасению.       Пока он пытался разобрать откуда прилетела стрела, вторая вонзилась ему прямо в грудь и заставила его откинуться назад. Тело медленно с замиранием сердца падало на колени, а в голове мешались разные мысли. И только одна мысль держала его и не позволяла сдаться сразу. Это были красивые глаза на израненном лице, это был недоверчивый взгляд человека, которого он знал всего один день, которого встретил в момент, когда ему угрожала опасность. И вот сейчас, этот человек снова оказался рядом, словно посланный судьбой, чтобы защитить и спасти.       Но знал ли он, что в этот момент омега убивал себя изнутри, ненавидя и проклиная свою жизнь за то, каким убогим созданием является? Тело пронзало сразу несколько кинжалов и мечей. Чужая крепкая хватка за шею не позволяла ему шевельнуться и даже увидеть того странного альфу. В голове держался вопрос «‎Зачем он вообще сюда пришёл?»‎. Но ответа он не находил, не понимал. Только сердце трепетало от того, что с этим странным альфой могло что-то случиться.       Отбиваясь локтями и ответно втыкая свой кинжал в одного из них несколько раз, он оттолкнул от себя сразу двух парней, швырнув их к земле. Перекинув другого через плечо, он со всеми ранениями искал взглядом лишь одного человека среди этой толпы напавших. Они напали на него за считанные секунды и скрыли из видимости Юнги. Он растерянно поднял своё оружие, но не успел вмешаться, как вдруг из гущи леса прибежали конные солдаты из императорского двора. Увидеть их было удивлением, но он не успел даже схмуриться, как услышал чей-то знакомый крик, как из-под толщи воды: – Ваше Величество! Защищайте императора!       Знакомое лицо... Он пробежал до толпы альф и разогнал всех рахмахами меча и топчась на коне вокруг лежащего на земле парня. Конь громко кричал от того, что его заставляли поднять передние копыта, дабы нагнать страха на предателей. И данная картина заставила Юнги впасть в ступор, пока остальные военные окружили Чонгука.       Он мельком бросил взгляд на лежащего на земле раненого альфу и не понимал ничего. На глазах выступили слёзы и губы приоткрылись от шока. Ему не показалось. Этот тот самый знакомый Тэхёна. И он друг его спасителя. Но только сейчас он понимает, что спасителем его был не просто кто-то из отряда помощников или друзей императорской семьи, тот юный прекрасный парень, спасший его жизнь однажды и которого так же пытались убить стрелой на рынке на его глазах, был этот альфа. Разрез глаз, манера речи, нежный голос, засевший в душе, эта очаровательная мягкая улыбка, которую он мог видеть через полотно, тот взгляд, полный понимания и интереса.       Сердце вдруг начало биться неровно, давало перебои и удары практически заглушили его, когда он осознал нечто ужасное. В этот момент всё вокруг показалось абсолютно неважным. В груди жгучая нехватка воздуха била его по стенкам лёгких и ускоряла биение сердца, но всё, что он помнил сейчас в этой неопределённости и полной неразберихе, было лишь одно мгновение, пролетевшее сквозь его сознание. И оно остановило все прочие мысли и даже ощущение боли от свежих ран.       Секундная вспышка и он смог замедлить в голове этот момент, когда среди ног солдат он разглядел лицо лежащего без сознания и раненного несколькими стрелами парня. И он был не просто воином и знакомым, он был не юношей, который знает императорскую семью и дружит с человеком, служащим императору.       Он и был императором...