Астери

      Мирослав       К дому мы подъехали почти одновременно. Я чисто из вредности его обогнал, но Аид не повелся, отказавшись играть в догонялки, и мне тоже пришлось сбросить скорость.       Спрыгнув со Зверя, я первым делом сунул ключи Аиду.       — Даже не думай!       — Мирослав, не начинай. Я буду иногда брать его покататься. И ты уже пообещал о нем позаботиться. Вот и давай. Накрой его, ему холодно.       — Я не начинаю, я заканчиваю. Заботиться — буду. Ездить — нет.       — Мой маленький упёртый баран. Ладно, продадим. Че ему стоять годами?       Это ещё посмотреть надо, кто из нас более твердолоб! Значит, из-за его упрямства Зверю простаивать можно, а как что не по нему — сразу «продам»?!       — Не говори такие ужасы при нем! Давай, помоги-ка лучше его во двор загнать и иди спать, я сараем займусь.       — Ты садист! Как я буду спать один? Променял меня на него? Ужас, с кем я связался?!       Кричит возмущенно, но байк толкает, пока я калитку открываю. К счастью, хромированный красавец прошел-втиснулся, ворот-то у меня нет.       — Мы в ответе за тех, кого приручили, — парирую, помогая Зверю преодолеть порожек. — Никого я не менял, мне его просто жалко, у него хозяин балбес, он ж не виноват. А ездить я на нем серьезно не могу, по статусу не положено.       — Пф… Давай поднимем твой статус?       — Угу, вот переквалифицируюсь из стриптизера в начальники, тогда и поговорим.       — Пойдешь ко мне в помощники? Буду тебе зарплату платить.       Ещё гениальные мысли будут? Сутки без сна, дорогой, действуют на тебя плохо, совсем мозг расплавился.       — Помощник помощника, в обязанности которого входит спать с помощником? Замечательная перспектива. Во народ поржет, от души.       — Да и похрен на них. Или, давай, подарю тебе кольцо, и объявим на всю страну, что мы вместе? Можно даже церемонию с актерами провести.       — Я похож на клоуна?       Одна идея хлеще другой. Не хватало ещё концерты разыгрывать. Да и при чем тут люди? Я сам себя уважать перестану, получив должность через койку. Чем я тогда от шлюхи отличаюсь? Более элитная, спит за бабки, но только с одним человеком? Как это называется? ВИП-эскорт?       — Ты похож на вредину.       — Я не собираюсь устраивать липовые церемонии, и уж тем более выбивать у Каса зарплату на несуществующую должность. Бред не неси.       — При чем тут Кас? Полетели в Вегас?       Угу, простой такой. Щас пойду из-под подушки заначку достану и вперёд.       — Вот как долги раздам и внезапно разбогатею — так сразу и махнем. Можно по пути ещё на Марс, для разнообразия.       — Давай я заплачу долги. Можно, кстати, тачку продать и разбогатеем.       — Аид, я не собираюсь жить за твой счет, и уж тем более за счет твоего отца. Все! Иди спать, тебе на работу скоро. Сутки на ногах!       — Эх. Хотел порадовать, а меня наказывают, заставляя спать в одиночестве. Жестокий ты!       — Дьявол! Ну давай на кухню его затащим, и вместе пойдем. Если он в коридор пролезет…       — Ура!       Зверь, хоть и косился на нас с явным неодобрением, но пролез. Бабуля от нового жильца была в восторге, Плюша — в панике. Кот шипел, пушил хвост трубой, и к стене пятился.       — Бабуля же не сможет его разобрать по винтику? — шепчу неуверенно Аиду, наблюдая за тем, как бабушка довольно скачет вокруг нового стола — старый пришлось разобрать и убрать, иначе б Зверь не уместился.       — Надеюсь, нет, но с новым домиком для него поторопись и сыщи поскорее.       Повздыхав у байка и напоследок его погладив, пожелав удачи, я подхватил Аида за руку и поволок спать. До работы пара часов, а мы спорим! Господи, пусть в «Астери» сегодня будет тихо, и ему получится там хоть подремать.

***

      Аид       По пути на работу я заехал и купил камеры. Много. Лучше перестраховаться.       Припарковавшись у «Астери», покурил, повздыхал и все же набрал отцу. Трубку взяли после первого гудка. Ты ждал, что ли?!       — Ты в порядке? — и голос такой взволнованный.       — Да.       На том конце провода, выдыхают и уже более собранно:       — Чем обязан?       — Ты знаешь, куда пойдет мэр, если не к тебе в отель?       Прямо и начистоту. Ни у меня, ни у отца нет времени на реверансы, расшаркивания и подобную лабуду с оттягиванием неизбежного.       — Знаю.       Тц. Серьезно?       — И?       — Не надо тебе к нему лезть.       — Я позвонил не для того, чтобы послушать, что мне, по-твоему, надо или нет. Либо говори, либо сам узнаю.       — Сильно сомневаюсь. Если бы ты не спешил по какой-то причине, ты бы не позвонил, а пошел долго и муторно пытать местное население и выуживать информацию. Поэтому у меня предложение.       Так и знал. Везде выгоду для себя найдет.       — Какое?       Все же мне действительно нужно знать это срочно.       — Ты придешь в пятницу домой на праздничный ужин.       Представляю эту трагикомедию.       Нет, не представляю. Будет ужасно, скорее всего.       — Ладно.       — Даже спорить не будешь?       — Нет, но я приду не один.       Я не собираюсь спорить, потому что готов уже самолично мэра придушить.       Отец вздыхает и молчит с полминуты.       — Если куда и пойдет, то в «Галию», — молчит, но, чувствую, это не все. — Это маленькая гостиница, в которой он отдает предпочтение девятому номеру с видом на горы. Аид, будь аккуратен, прибьют же.       — А где его вообще можно найти?       — Аид…       — Отец.       — Неугомонный ты человек, сын. Но если исключить банальное «дома» и «на работе», а также «Астери» и «Ираклион», то остается казино. Хотя сомневаюсь, что он заглянет в мои заведения. Не в свете последних событий. Давай я узнаю и сообщу? День терпит?       — Да. Спасибо. Пока.       Вешаю трубку и опять курю. Такими темпами я вообще до работы не дойду. Было странно разговаривать с отцом нормально, не цепляясь.       Пишу Мирославу сообщение, что первого мы идем в гости. В мой бывший дом. Пусть морально подготовится, мне вот точно надо. И ищу, где эта «Галия». Странный выбор, хотя… нет. Она на отшибе, места живописные, рядом почти ничего. Значит, крики и не слышит никто, кроме постояльцев и работников этой самой гостиницы.       Мирослав присылает мне кота с открытым ртом и подписью: «Да ладно?!» Следом еще, от него же: «Я рад, что ты решил сделать первый шаг». Ну, как бы и не совсем я, но не суть.       Выхожу из тачки и иду работать.       С Иоанном удается поговорить уже за полночь. Мэра к несчастью нет. Рассказав ему последние новости, уточняю, сможет ли он и не передумал ли, и, получив утвердительный ответ, мы расходимся работать дальше. Чувствую себя эгоистом и предателем. Ситуация и так дерьмо, так еще и Иоанна впутываю.       За пару часов до конца смены, Мирослав присылает видео. Лучше бы я не смотрел. Он там устроил танцы на кровати, то в одежде, то без. Камеру, похоже, закрепил на потолке. Ты издеваешься надо мной! Как я теперь доработаю?       «Как и просил, камеру установил. Жду второго актера».       «С ума меня сводишь!» — отсылаю ему и убираю телефон. Маленький провокатор! Я же теперь еще больше хочу домой.

***

      Дом встречает пиздецом прямо на подходе. Во дворе какие-то доски. Дальше тоже нескучно. В коридоре коробки, одну из которых сшибаю и в ней что-то тоненько позвякивает. Открываю, а там елочные игрушки. Замечательно, мы наконец-то начали готовиться к Новому году. Про подарки бы не забыть. Я еще даже ничего не придумал.       Мирослав на кухне, на полу, в обнимку с байком, а точнее, привалившись к нему. Рядом уже явно остывший кофе.       Вздыхаю. Сегодня без хоум-видео.       Подхожу к своей уставшей бестии и поднимаю на руки. Медленно, стараясь не разбудить. Ишь чего удумал, на полу спать. Я такими темпами начну ревновать к мотоциклу.       Заношу в комнату и, уложив вредину на постель, раздеваюсь. Вот почему он не лег в кровать, если хотел спать?       Забираюсь к моему Миру и укрываю нас одеялом. Он жмется ближе и обнимает, даже не проснувшись. Свет мой любимый.

***

      Мирослав       Его аромат — это что-то сверхъестественное. Утыкаюсь носом куда-то в районе груди, ещё не проснувшись, и наслаждаюсь близостью. Лучшего божества и пожелать нельзя.       Мозг начинает функционировать медленно, лениво, потихоньку вытаскивая меня из мира сновидений. Приоткрываю глаз, прислушиваясь к дыханию Аида — мерное, размеренное. Спит ещё. Устал, наверное, опять не удалось на работе вздремнуть. А когда он приехал? Почему я не помню, как оказался в кровати?       Чет я вчера хватался за все подряд, но так ничего и не успел.       Я старался не думать о мэре, тупо запретив любому негативу проникать в сознание. Смысл портить себе, возможно, последние счастливые дни, если я все равно ничего не могу изменить? Не ходить на встречу — бред. Ну не приду я, а толку? У меня нет толпы охраны, кабы приспичило, он бы меня за эти две недели в любой день или грохнул, или выкрал. Да хоть вчера, когда мне конверт отдавали. Запихать в машину — секундное ж дело.       Мотивы его я тоже до конца не понимал.       Но сколько себе ни запрещай, подсознание продолжает шуршать как положено, переваривая новую информацию. У меня это, после ухода Аида, вылилось в бурную деятельность. Хотелось успеть сделать все запланированное. И сарай разобрать, и ёлку нарядить, и шкаф починить, и Аиду видео поснимать, давно хотел, да все откладывал… А вдруг откладывать больше некуда?       Как результат — взялся за все и ничего не доделал. Последнее, что помню — решил передохнуть и глотнуть кофе. Стола нет, пришлось усесться на пол. Потом я вроде жаловался Зверю на жизнь, рассказывая про хаос в сарае, а потом… Потом, наверное, отключился, так и не дождавшись Аида.       Дальше догадаться много ума не надо.       Раз не помню ничего, значит, меня не будили.       Провожу пальцами по его груди, лаская. Такой он… самый лучший. Тянусь к его телефону на тумбочке, мой-то неизвестно где. Экран показывает, что времени — три часа дня. Надо подниматься, а то ничего не успеем. И опять учебу прогуляли. Мне-то пофиг, лишь бы не отчислили, спасателем я становиться не собираюсь, а вот Аид раньше хорошо учился, кажется, ему нравилась эта профессия. Не дело это. Надо будет поговорить с ним, чтобы график себе менял, а если сам не захочет, Ксандру мозг вынесу. Обнаглел совсем.       Веду рукой ниже, оглаживая живот, но Аид и не думает просыпаться. Что ж, у нас есть более интересные способы разбудить любимого человека.       Скольжу вниз, забираясь под одеяло, аккуратно раздвигаю длинные, охренительно любимые ноги, усаживаясь между ними, и, сдвинув вниз трусы, обхватываю губами пока ещё спящий член.       Впрочем, от моих ласк языком вырастает он моментально.       С того случая в душе ни дня у нас не проходило без совместных ласк. Ещё чуть-чуть, и с гордостью смогу заявить, что минет я научился делать почти профессионально. С нашими «бабочками», наверное, не сравнить, но ещё немного практики…       С полноценным сексом дело обстояло хуже. Как хуже… Скорее, никак. Его не было.       Слышу, как дыхание Аида из сонного и размеренного переходит в учащенное. Проснулся, радость моя. Обхватываю поплотнее бедро, удерживаясь и продолжая медленные ласки. Кожица на его члене офигительно нежная и приятная на ощупь, хочется скользить по ней языком, осыпать ласками, целовать, втягивая в себя. Одеяло колышется, и в мои волосы забираются пальцы, нежно массируя.       — Доброе утро, агапи му, — сонный, охрипший спросонья голос, от которого в груди горячей волной лава разливается.       Ускоряюсь, доводя его до финала, забирая себе все его желание, до капли, и лишь после выбираюсь из-под одеяла, улыбаясь новому дню.       — И тебе доброе, счастье мое.        Меня тянут вверх, захватывая в пленительный поцелуй, и такой счастливый я сейчас, будто и нет у нас абсолютно никаких проблем. Только он, только я. Вместе. Можно, так будет всегда?       — Надо подниматься, — говорю я, когда губы уже ноют от долгих ласк. — Иначе мы ничего не успеем.       — Хей, я вообще-то тоже хочу сделать тебе «доброе утро».       — Оно у меня и так доброе. Давай, ленивая задница, поднимайся. Сегодня собаку должны привезти!       Аид нехотя выпускает меня из объятий.       — Моя задница нормальная, а вот у тебя слишком деятельная. Мы все успеем, не переживай.       Чмокаю его в нос и соскальзываю с кровати, подхватывая халат.       — Это тебе так кажется. Всё, жду на кухне. Умоешься, поможешь байк в сарай отправить, а то нам есть негде.       Уматываю в ванную, где быстро привожу себя в порядок, по дороге чуть не снеся коробку с гирляндами. Дьявол, Новый год ещё этот, чё вот я заранее не украсил все? Люблю на последний момент все скинуть, а потом носиться как чокнутая белка.       Аид ловит меня на выходе из ванной, сорвав еще один поцелуй, но я хлопком по попе отправляю его умываться. Время! Времечко! Бегом!       К тому моменту, как Аид приходит на кухню, я успеваю наварить овсянки. Любимые руки обвивают, отрывая меня от кастрюли, а макушки привычным жестом касаются губы. Он чуть влажный, от него пахнет мятной зубной пастой, и этот момент настолько семейно-интимный, что мне хочется запечатлеть его в памяти до мельчайших подробностей. Буду потом просматривать одинокими вечерами, вновь окунаясь в счастье.       — Мне так хорошо с тобой. Даже когда ты носишься и спешишь.       — Ты сам хотел съездить за подарками. Магазин до шести, уже четвертый час, плюс дорога. К полшестого собаку привезут, ещё ёлка… Какой Новый год без неё?!       Дьявол, как можно успеть сделать все за два дня? Почему в сутках так мало часов?!       — Никак не пойму, что за собака? Ты ничего не говорил.       Разве? Что за ветер в моей голове последнее время?       — Сава на очереди стоял три года, ему должны поводыря выдать. За ним в Москву надо было ехать, но я договорился, и сегодня его привезут, надо с вокзала забрать. Сава ещё не в курсе, я ему не говорил, сюрприз на Новый год хотел сделать.       — А порода какая? А ему в школу можно будет его забрать?       — Я его ещё не видел, по документам — лабрадор с длиннющим именем. В школу да, конечно. Как иначе? Они должны учиться быть вместе.       — Наш царь будет в ужасе от временного соседа.       — Ничего, переживет, это же не просто каприз, собака брату действительно нужна. Так, все, давай, поперли Зверя, пока каша не остыла!