Нил Веснински

Последний вечер отдыха. Нил снова вливал в себя столько алкоголя, что по ночам скорее лежал в отрубе, чем спал. Никто не задавал вопросов, но каждый лис периодически кидал многозначные взгляды на Джостена. Он не обращал внимания ни на одного из них. Пил, пил и пил. У него даже была мысль по приезде закинуться парой пакетиков крекерной пыли, однако Нил сразу же отогнал от себя такие идеи. Это было слишком неразумно даже для десятого стакана. К утру он настолько сильно напился, что его шатало, пока он сидел. Ему перестали наливать. Его бы стошнило, сделай он ещё хоть один глоток. Он пошевелил руками и почти не чувствовал их. Тело стало лёгким, было ощущение, что его движения двоились. – Нил... – Дэн осторожно коснулась его ноги под столом, привлекая к себе внимание. Он не сразу понял, кто его трогает и зовёт. Понадобилось несколько секунд, чтобы заглянуть под стол, а потом найти Дэн взглядом. – Может, пойдешь спать? – Может, пойдешь нахуй? – он сказал это до того, как девушка договорила. Нил не осознавал, насколько грубый и незаслуженный ответ получила Дэн. Мэтт нахмурился и был готов что-то сказать, однако Джостен его опередил. Он испытывал трудности с устной речью, пропускал часть слов и некоторые выговаривал только со второй или третьей попытки. – Я не хочу спать, ясно? Сами и-те и спите! Я все ещё борд... добр... бодрствую! – Нил встал из-за стола, опираясь на плечо Кевина. – Режим мой решили построить... Сам разберусь! – алкоголь в таких количествах сделал с ним сумасшедшие вещи. Нила не узнавал никто. Глупо, инфантильно, громко. Он вышел из беседки и побрел в дом. Его искренне оскорбило предложение Дэн, он почему-то был уверен, что она знала о его кошмарах и намеренно сказала это, чтобы подстебать. Нил чувствовал себя потерянным и одиноким. Кошмары, которые преследовали его каждую ночь, теперь мешались с реальностью. В его голове вспыхивали сцены из подвала, и кровь стыла в жилах от одной мысли об этом. Он знал, что Дэн хотела помочь, но её предложение казалось ему предательством. Дэн с виноватым видом проводила его взглядом. Она понимала, что Нил боролся с чем-то, чего она не могла полностью осознать. Она знала, что ему нужна поддержка, но не представляла, как лучше подойти к этому. За столом повисло молчание. Никто не мог винить Нила, потому что не знал, что с ним происходило. Очевидно, на следующий день он попросит прощения, случится разговор, и всё будет как прежде, но сейчас состояние Джостена казалось крайне шатким. – Что с ним? – Рене смотрела на Эндрю. Тот даже не удосужился показать, что слушает, подперев голову рукой и рассматривая стакан перед собой. – Он сейчас один и пьян. Как думаешь, как быстро его накроет? – Миньярд тут же метнул на нее взгляд, когда понял, что Рене все знала. – Отойдем. Эндрю встал с места и вернулся в дом. Он не проверял, идёт ли Рене за ним, потому что знал наверняка, что она не упустила бы возможность узнать о том, что за крики слышала по ночам. Нил осторожно шел по коридору, его ноги казались тяжёлыми, а шаги были неуверенными. Дом как будто был чужим и незнакомым, он не чувствовал, что провел здесь больше недели. Тени в углах сгущались, приобретали форму и насмехались над его беспомощным состоянием. Джостен пугался каждого шороха. Стены, пол и потолок ожили, из разных углов дома что-то трещало и хрустело. Ощущение, что за ним следили, было сильнее с каждым шагом. Нил ощутил на шее чьё-то дыхание и обернулся, однако никого не обнаружил. Алкоголь кружил мысли в его голове, и Нил пытался сфокусироваться на цели – двери спальни впереди. Она казалась недосягаемой. Каждый шаг давался ему всё труднее, как будто коридор бесконечно вытягивался, а стены сжимались. Он наконец ухватился за дверную ручку и со второй попытки открыл дверь. Нил ввалился в спальню, упал на кровать и коснулся карманов, надеясь найти там пачку сигарет, однако она осталась на столе в беседке. Джостен даже не подумал взять ее с собой, желая побыстрее скрыться от взглядов лисов. Сжав в руке зажигалку с нарисованной на ней лапой, Нил вздохнул и вытащил ее из кармана. Он уже жалел о том, что просто так нагрубил Дэн. Прокручивая зажигалку в руке, он повернулся на бок, накидывая в голове фразы, которые может сказать, когда будет извиняться. В комнате уже было светло, сквозь приоткрытые плотные шторы прорывались солнечные лучи. Поднявшись с кровати, он подошёл к зеркалу во всю дверцу шкафа и посмотрел на свое отражение. То, что он видел, было нелогично и странно. Может, дело в тенях? Голубые глаза, медные волосы, в солнечном свете отливающие ярко-рыжим. Несуразица. Нил встал к зеркалу почти вплотную. Паника накатила раньше, чем осознание. Рука поднялась к лицу, пальцы нащупали шрамы от ожога, однако отражение касалось своего гладкого, нетронутого лица и насмешливо пародировало испуганный взгляд Нила. Джостен всхлипнул, попятился и, споткнувшись о собственную ногу, свалился на пол. Он вскочил, выбежал из спальни и рванул в ближайшую ванную комнату. Та же картина. Идеально чистое лицо. Это же из-за алкоголя, да? Он переборщил, и теперь ему мерещится, верно? Не может быть такого, что Натаниэль пришел к нему наяву, не так ли? А может, это просто сон? Нил попытался ущипнуть себя. – Что ты делаешь? – отражение подало голос. Натаниэль опирался на раковину и скучающе разглядывал Нила. Свет моргнул. – Ты нагрубил капитану и ударил ее, как думаешь, в какой момент твои выходки начнут им надоедать? Они отзываются о тебе хорошо после того, что́ ты себе позволил? – Веснински даже не старался подбирать слова, ведь на Нила действовало каждое. Что там – одного присутствия было достаточно. Будь Нил трезв, он бы осознал, что его действия не являлись проблемой, и Дэн точно не стала бы таить обиды. Джостен приоткрыл рот, стараясь то ли вдохнуть, то ли сказать что-то, но не мог сделать ничего, кроме как смотреть на то, как его отражение движется само по себе. Нил замёрз. Ему было так холодно, что всё его тело дрожало, хотя последние дни жара не давала ему покоя. – Исчезни. Тебе повезло, что я не убил тебя тогда, – Нил чуть не упал, и ему пришлось схватиться за раковину. Теперь он стал отражением для Натаниэля. – Ты слишком далеко зашёл для человека, которому нельзя расслабляться. Сколько людей желают достать нас, потому что отец мертв? – Натаниэль скрестил руки, и Нил неосознанно за ним повторил. Он смотрел на зеркало так, словно там стояла сама смерть, которая так быстро пришла за ним после последнего визита в Балтиморе. – Впусти меня. – Зачем мне твоя защита? С Лисами я в безопасности, просто уйди, – почти перед каждым словом Нил делал короткий вдох. Присутствие Натаниэля выворачивало его наизнанку, обнажая каждый страх, каждый секрет. Он был внутри его головы и знал всё, Нил перед ним был настолько беззащитным, что становилось в какой-то степени обидно. Нельзя было скрыть никакого туза в рукаве, нельзя было соврать. – Я не верю этим твоим Лисам. В безопасности с теми, кто домогался тебя? С теми, кто угрожал тебе? Ты занимаешься сексом с человеком, который накачал тебя наркотиками! Приди в себя, Нил! – Если ты видишь мои воспоминания, то почему ведёшь себя так, будто я просто так им доверился? Когда они узнали, что я был тобой, никто не сказал ничего плохого! Ни один из них не отвернулся, они приняли и тебя в том числе! Что ты планируешь сделать? Убить их? Как во снах? Не думаешь, что они могут оказаться сильнее? Ты слепой или глухой? Может, все сразу? – Молчи, – Натаниэль поднял руку, и Нил невольно повторил за ним. – Эндрю накачал тебя наркотиками и копался в твоих вещах, – он загнул один палец. – Ники поцеловал тебя против твоей воли. Дважды, – Натаниэль хотел продолжить, но Нил перебил его. – Эндрю защищал меня от Воронов и отца, а когда узнал про мафию, то заднюю не дал. Ники я давно простил. Кевин вдохновлял меня играть, я равнялся на него, – Нил загнул третий палец. – Рене... – Я сказал, молчи! – Натаниэль ударил руками по зеркалу, и оно задрожало. – Нельзя на сто процентов кому-то доверять. Когда они столкнутся с угрозами, похищением, то все так же будут любить тебя? Когда люди, желающие нам с тобой смерти, решат превратить твою жизнь в ад, они все ещё будут твоими Лисами? Или попрячутся по своим норам? Что даёт тебе гарантию? А когда нас с тобой опять похитят? Когда нападут посреди улицы? Когда ты в последний раз проверял свои вещи? Скольких вырванных ногтей стоит твоя жизнь? В следующем сезоне придут новенькие, на тебя ляжет ответственность вице-капитана. Им ты тоже с нулевой поверишь? Втянешь в свою стайку? Они же все такие же, как и те, с которыми ты спокойно пьешь! Все они с тяжёлой судьбой, опасные люди, которым нельзя, понимаешь, нельзя доверять! Будешь опять с утра до поздней ночи на поле, сделаешь все, чтобы у меня не было возможности приходить? – Зачем тебе приходить? Где ты был, когда отец забрал нас? Трусливо наблюдал? – Нил со своей стороны ударил по зеркалу ладонями. Руки обдало обжигающим холодом, и только тогда Джостен осознал, что коснулся Натаниэля. Они швырялись друг в друга вопросами, не отвечая ни на один. – Когда Рико в Эверморе делал с нашим... С моим телом все, что приходило ему на ум, ты тоже просто смотрел? А теперь, когда я! – Нил ткнул себя пальцем в грудь, – с этим справился, ты решил появиться? Ты сам себя слышишь? С тобой настолько бесполезно общаться, что я даже злиться не хочу. Ты безумно тупой клоун, который решил внезапно появиться и тянуть одеяло на себя, возомнив себя благодетелем, – Нил сделал шаг от зеркала. – Я Нил Джостен. Это тело принадлежит мне, Нилу Джостену. Эти люди – друзья Нила Джостена. А ты, Натаниэль, никому не нужен. Один, запертый в голове Нила Джостена, у тебя нет ни отца, ни матери, ты побочный эффект, иллюзия, не более. Почему ты вообще появился? – теперь Веснински повторял его действия. – Ты сам позвал. Говоришь, что справился, а прошлое выгнать из головы не можешь. Каждую ночь возвращаешься в подвал отца, пресмыкаешься перед ним, молишь о пощаде. Когда ты звал на помощь, ты слепо верил, что придет дядя? Слышал только я. Отец бил тебя с момента моего появления? Я защитил тебя от этого кошмара, а тебе мало, я вижу угрозу, а ты все носишь розовые очки. Я чувствую нашу смерть, и сейчас она как никогда близка. Я пока не понимаю, почему мы скоро умрем, но ты этого вообще не замечаешь. Ты отупел, Нил. В какой момент это произошло? Когда ты подписал договор? Когда уехал из Милпорта? Или, может, когда тебе отсосал мужик? Натаниэль почти прижался лицом к зеркалу. Джостен сглотнул и одним резким, сильным ударом разбил его кулаком. В раковину упали капли крови, и Нил, ощутив, как из-под ног ушла опора, опустился на пол. Колени порезали осколки. Боли он не замечал. Он просто пьян. Нил пьян и спит. Сейчас проснется, и все будет хорошо. Натаниэль не прав. Он агрессивно настроен против Лисов, надумывает слишком много, и Джостен не позволит этой части своей личности проснуться. На кухне была совсем другая обстановка. Диалог Эндрю и Рене был тяжелым, полным невысказанных мыслей. Миньярд не хотел говорить о Ниле то, что тот сам не был готов рассказать лисам. Рене ощущала, как будто между ними возрастал лабиринт, и ей приходилось пробираться через него. Она пыталась разгадать шарады Эндрю, но каждый ответ запутывал ее еще больше – она упиралась в тупик. Когда Рене хотела задать очередной вопрос, с верхнего этажа донёсся звук разбивающегося стекла. Оба, не сговариваясь, бросились вверх по лестнице. На пороге ванной комнаты они застыли, увидев Нила. Он сидел на полу, забившись под раковину, и прижимал к груди раненую руку. Его тело дрожало, а глаза были пусты. Он смотрел перед собой, не обращая на них внимания. Джостен выпал из реальности. Рене подошла к Нилу и опустилась на корточки. – Нил? Нил не отвечал, его взгляд был направлен куда-то в пустоту, сквозь неё. Он качался из стороны в сторону, пытаясь избавиться от невидимого груза, который давил на него. Рене сочувственно нахмурилась. Она осторожно взяла Нила за руку, пытаясь привлечь к себе его внимание. – Нил, послушай меня. Ты в безопасности. Мы здесь, мы с тобой. Давай попробуем успокоиться, хорошо? – Джостен перевел на нее затравленный взгляд, показывая, что слышит ее. – Нил, ты не один. Мы всегда будем рядом. Просто дыши, давай вместе. Рене медленно начала считать, она звучала мягко и уверенно. "Вдох, один, два, три, выдох... Вдох, один, два, три, выдох". Джостен закрыл глаза, стараясь сфокусироваться на ее голосе и заткнуть миллионы мыслей, которые больно бились о стенки черепа. Постепенно Нил начал успокаиваться. Его дыхание стало ровнее, а тело перестало дрожать. Рене продолжала считать, пока он не открыл глаза и не посмотрел на нее. В его взгляде читалась благодарность и что-то еще, чего Рене не могла понять. Эндрю помог Нилу сесть на край ванны. Рене достала аптечку и осторожно осмотрела его руку. На коже были глубокие порезы, но, к счастью, ничего серьезного с ним не случилось. Она промыла раны и наложила повязку. Его колени ныли от боли из-за пары царапин, на которые не было необходимости накладывать бинты. Когда Нил почувствовал, что боль утихает, он заговорил. Его голос был тихим, язык не заплетался. Он уже протрезвел – диалог с Натаниэлем вернул в него чистый ум. – Это снова произошло. Я видел... Я видел в зеркале что-то, что не могу объяснить. Это было так реально, как будто это происходило со мной на самом деле. Рене посмотрела на него с сочувствием и пониманием. – Нил, это нормально. Панические атаки могут быть очень страшными, но ты не один. Я хочу, чтобы ты знал, что я здесь, чтобы помочь тебе. У тебя есть человек, который тоже сможет тебе помочь. Принять Би – не значит, что ты сумасшедший. Что ты видел? Нил замолчал и отвернулся, стоило Рене сказать про Бетси. Он больше не сказал ни слова. Девушка вздохнула и оглядела ванную комнату. Пострадало только зеркало: часть осколков осыпалась на пол, часть в раковину, а остальное еле держалось в раме. – Поговорим, когда будешь готов, – она кивнула Эндрю и вышла, прикрыв за собой дверь. Миньярд скрестил руки и опёрся о раковину, стоя спиной к разбитому зеркалу. Когда Нил поднял на него глаза, ему показалось, что по осколкам проскользнула какая-то тень, однако он тут же отмахнулся от этого ощущения. – Кто тебя так разозлил? – Натаниэль. Это странно. Безумно, я бы сказал. Он хочет, чтобы я впустил его. Хочет взять контроль, лично в вас убедиться и защитить меня от... Я сам не знаю от чего. Эндрю с минуту стоял и разглядывал лицо Нила. Не найдя того, что искал, он толкнулся от раковины и подошёл к Джостену. – Боишься его. Эндрю остановился прямо перед Нилом и сунул руки в карманы. Джостен опешил. – Он опасен. – Он считает нас угрозой? – Скорее ненадёжной защитой. – Значит, нас он не тронет. Тебя он хочет защитить. То есть Лисы в безопасности. Зачем тогда твой мозг создал тебе вторую личность, чтобы она тебя защищала? – Эндрю склонил голову вбок. – Впервые встречаю раздвоение личности. – Не ставь мне диагнозы. – Возможно, это шизофрения. – Эндрю. – Нил звучал предупредительно. Миньярд наклонился к его лицу. – У тебя были галлюцинации. С ума сошел? – Уже поздно с ума сходить. – Нил толкнул его в щеку. Когда Джостен выходил из ванной, под ногами хрустело стекло. Он все убрал и побрел в спальню, разглядывая перевязанную руку. И месяца без травм не проходит. Эндрю сидел на кровати и настраивал кондиционер. Прикроватная лампа была единственным источником света в комнате. Шторы были закрыты, на улице больше не было слышно разговоров лисов, а значит, все разбрелись по комнатам. Ночью у них планируется отъезд. У всех разные планы. В Южную Каролину вернутся только Нил, Эндрю и Кевин. Остальных Нил не слушал. Он был слишком пьян, и эти диалоги просто слились в один протяжный писк. Точно было ясно, чтобы все уехали, потому что хаос, поднятый фанатами Воронов после их распада, до сих пор не утих. Но Джостен и Дэй не могли представить жизни без корта. Нил забрался на свою половину и сел напротив Эндрю. Миньярд долго делал вид, будто не замечает его, но Нил был достаточно терпеливым. Джостен протянул руку, ожидая, что Эндрю положит в нее свою, однако Миньярд толкнул его в плечо, и Нилу пришлось лечь на спину. Эндрю фамильярно уселся меж его ног и опёрся руками в колени. Задумчиво склонив голову, он одной рукой поднял футболку Нила. Пальцы прошлись по сетке шрамов на животе, скрылись под тканью на груди. Джостен ощутил давление – явный знак того, что подниматься не стоит. Он уставился на потолок, не зная, чего ждать от Миньярда. Эндрю не двигался очень долго. Достаточно, чтобы Нил напрягся и захотел приподняться, но рисковать он не стал. То, что произошло дальше, заставило Джостена задержать дыхание. Эндрю лёг, положив голову на его живот. Его руки упали у боков Нила, вес и тепло его тела ощущались так непривычно, что Джостен замер, и его сердце впервые за долгое время колотилось от приятных событий. Он старался запомнить всё: как щека Эндрю прижалась к его животу, как дыхание щекотало кожу, как руки у его боков расслабленно сгребли одеяло. Нил захотел коснуться руки Миньярда, даже поднес свою к чужой ладони, но не решился, боясь, что он отодвинется. Его рука упала на покрывало. От того, как близко был Эндрю, и какой трепет появлялся от его присутствия, Нил на секунду забыл обо всем. Он скрестил руки за головой и прикрыл глаза. Эндрю, Кевин, Аарон, Ники, Мэтт, Дэн, Рене, Элисон – все эти люди были семьёй. Больше, чем семьёй, но человечество пока не придумало слова, чтобы описать этот уровень взаимоотношений. Настолько крепка стала их связь, что Джостен теперь испытывал столько положительных эмоций, что некоторые даже не мог назвать. Как эти люди могут его предать? У каждого лиса были свои принципы, которые они не нарушали даже под угрозой смерти. Они все остались и ждали его из Балтимора, они, по-своему, конечно, но заботились о нем. В конце концов, Нил стал тем, кто собрал команду воедино. Недостающий кусочек мозаики. Они точно не отдадут его в обиду. А если и упустят, то без боя не обойдутся. Лисы будут рвать за своего сокомандника. За своего друга. Значит, Натаниэль не прав. Да и слушать его не стоило. Он всего лишь фантазия. Шутка разума, появившаяся из-за старых страхов и тревог. Нил не заметил, что уснул. По ощущениям, он просто закрыл глаза, а когда открыл, то лежал в кровати один, пока из-за приоткрытой двери слышалась суета сборов. Эндрю сидел в кресле и складывал его вещи в сумку, загибая ярлыки так, как обычно это делал Нил. Свои вещи Миньярд уже собрал, и его больше привлекала перспектива разбирать одежду Нила, чем наблюдать, как беспричинно суетятся лисы. Услышав, как зашевелился Джостен, он метнул на него взгляд. – Пялишься, – не отвлекаясь от своего занятия, сказал Эндрю. – Ага. Нил перекатился на половину Эндрю, поближе к нему, и положил руки под голову. Демонстративно любуясь им, Джостен расслабился. – Шиз. – Псих. События этого утра эхом отзывались в голове, но Нил отложил мысли об этом до момента возвращения в Южную Каролину. Наверное, он позвонит разок Бетси с телефона Эндрю. Как бы он не ненавидел, когда к нему лезут в голову, то, что с ним происходило было чересчур ненормальным. Нил приподнялся на локтях и глянул на зеркало. Его отражение показало ему средний палец. Да, это было даже больше, чем чем-то ненормальным. Возможно, Нил и вправду сошел с ума.