Анна и другие

Окно с матовым стеклом в двойной железной раме едва пропускало свет в крохотную одиночную камеру — всего три аршина в ширину и пять в длину. Нина отвернулась, чтобы не видеть табурета, небольшого столика, ватерклозета и чаши умывальника, которые после ночного сна напомнили о жестокой реальности. Фрейлину императрицы Марии Фёдоровны задержали на Николаевском вокзале сразу же после возвращения из Затонска. На следующий день после ареста следователь обвинил её в шпионаже в пользу британского правительства. Прошлой ночью, когда сон охватил сознание, она оказалась в Зимнем дворце и, ожидая начала рождественского бала, разглядывала через окно подъезжающие экипажи и одиночки. Скрипели полозья. Обдавая горячим дыханием, фыркали кровные рысаки. В длинных шинелях с бобровыми лацканами, в сверкающих касках с серебряными и золотыми орлами подбегали к распахнутым дверям кавалергарды и конногвардейцы. В белых ментиках, расшитых золотыми шнурами и с опушкой из меха, бряцали саблями лейб-гусарские офицеры. Закутанные в шубки грациозно выпархивали из экипажей девичьи фигурки. Вылезали, кряхтя, в придворных мундирах важные сановники. Невозмутимо переговариваясь, спешили послы иностранных держав. Оставив швейцарам шинели и шубы, все поднимались по белой мраморной лестнице и входили в зал, где гигантские колонны, облицованные мрамором и малахитом, поддерживали украшенный золочёной лепниной потолок, с которого свешивались огромные хрустальные люстры. Многочисленные пальмы и тропические растения, доставленные из придворных оранжерей, стояли у стен и высоких окон. Обер-церемониймейстер граф Гендриков, одетый в придворный камзол и короткие атласные штаны, трижды ударил жезлом по паркету. Под звуки полонеза «Жизнь за царя» медленной и тяжеловесной походкой, немного приседая в такт музыке, государь повёл в танце императрицу Марию Фёдоровну. Нина со стороны наблюдала за величественным шествием, которое растянулось по всему огромному залу, залитому сиянием люстр, золотом эполет, звёзд и расшитых придворных мундиров. Стоя в небольшом отдалении от великого князя Алексея Александровича, брата императора, и его серой тени — князя Разумовского, она ждала, когда полонез сменится вальсом, который закружит кавалеров с молодыми барышнями высшего столичного общества, фрейлинами и великими княжнами в лёгких бальных и придворных платьях с открытым корсажем. Особ императорской крови можно было узнать по небольшим алмазным коронам на головах, фрейлин — по фрейлинским шифрам. Она плавно скользит по паркету в паре с великим князем Алексеем Александровичем. Он привлекателен, с элегантной военной осанкой. Ей нравится его живой ум и красноречие. Они обмениваются взаимными пожеланиями, шутками, фривольными намеками. Иногда она немного хмурится, когда в толпе придворных её глаза на мгновение выхватывают лицо князя Разумовского, который с насмешливой улыбкой наблюдает за августейшим другом и его партнёршей. Кирилл Владимирович, как доверенное лицо великого князя, посвящен в подробности его любовного романа с фрейлиной императрицы. Соблюдая все предосторожности, влюблённые встречаются в загородном доме Разумовского в Петергофе. Нина умеет нравится благодаря своему изяществу и пикантности и уверена, что в её манере держаться есть нечто такое, что притягивает к ней взгляды мужчин, где бы она не появлялась. Она обладает безупречным вкусом и может легко поддержать разговор о книжных новинках, театре, балете и опере. В ее сердце давно закралась привязанность к великому князю, но не захватила полностью, так как у более глубокого чувства нет будущего: брат императора должен жениться на девушке только из правящей династии Европы. Да и государь, хранитель семейной морали Романовых, считает, что морганатические браки оскверняют трон.

***

Её судьба решилась благодаря удачному стечению обстоятельств. На одном из спектаклей в Смольном институте присутствовали наследник престола Александр Александрович и его супруга. Цесаревна Мария Федоровна обратила внимание на воспитанницу выпускного отделения мадемуазель Нежинскую, которая играла в «Двенадцатой ночи» Шекспира. Хрупкая и худенькая Нина, играя Цезарио, с удивительной грацией двигалась в мужском платье на сцене и с милой непосредственностью произносила свои реплики. Черты её лица никто не назвал бы правильными. Прекрасными были ее каштановые волосы, нежный цвет лица и глаза. После спектакля Мария Фёдоровна подозвала к себе юную актрису и сказала ей пару ласковых и одобрительных слов. Она задала ей несколько вопросов и отметила, что Нина умна, образованна и прекрасно говорит на двух языках. Цесаревна объявила воспитаннице, что хотела бы видеть её после окончания Смольного института в качестве своей фрейлины. Нина, получив такое предложение, оказалась на седьмом небе от счастья. Годы, проведённые в Смольном, с его холодными дортуарами и постоянным чувством голода, с надоедливыми придирками классных дам, казались теперь лишь скучными и лишними эпизодами на пороге новой жизни в мире придворных удовольствий и интриг. Но она совсем не ожидала, что за внешним блестящим фасадом могущественного царствующего дома Романовых ей довольно скоро придётся столкнуться с самым жестоким бессердечием. Нине, как и всем фрейлинам, во время дежурств приходилось сопровождать цесаревну в её поездках между Аничковым дворцом, где жила семья наследника, и Зимним дворцом. Каждый раз они навещали императрицу, которая тяжело болела. Мария Федоровна мучительно переживала за свекровь, которая, зная о продолжительном романе императора и княжны Долгорукой, хотя и считала себя униженной и брошенной, но с необыкновенным достоинством и смирением несла свой крест, не устраивала скандалов и не упрекала неверного мужа. В глазах же цесаревны Долгорукая стала главной виновницей всех бед и страданий больной императрицы. Весной 1880 года, незадолго до смерти Марии Александровны, когда они находились в её апартаментах, в наступившей тишине, неожиданно для них, донеслись детские крики, плач и грохот падающих стульев с верхнего этажа. Лицо Марии Федоровны покраснело, она опустила голову, пытаясь скрыть своё смятение. А великий князь Алексей Александрович, который зашёл к больной матери вслед за ними, побелел от гнева; губы его скривились; он вскочил со стула и быстро прошёлся по комнате. Нина в замешательстве отвернулась к окну. Находясь на вершине власти, император считал, что он, как и любой другой подданный его империи, имеет право на личную жизнь, скрытую от посторонних глаз, и право на счастье. Брак с императрицей давно стал лишь формальностью, а княжна Екатерина Долгорукая, несмотря на свой юный возраст, ради любви к царю пожертвовала своей репутацией, нормальной семейной жизнью и светскими развлечениями. Она посвятила себя императору и троим маленьким детям. Семья Долгоруких, за исключением сестры, демонстративно отвернулась от неё. С годами Екатерина и государь становились всё ближе и в равной степени необходимы друг другу. Но как правитель он жил на виду, и каждый его поступок, каждый жест замечали, обсуждали и обрастали сплетнями. Когда государь поселил свою вторую семью в Зимнем дворце прямо над покоями тяжелобольной жены, тем самым отравив ей последние три года жизни, это вызвало возмущение и смятение среди его взрослых детей. Императрице, должно быть, часто приходилось слышать громкие крики и плач детей его любовницы. После приступа сухого кашля и удушья императрица Мария Александровна слабо улыбнулась своей невестке. — Если я, как супруга и императрица, не смею судить его и прощаю все оскорбления и унижения, то и ты, Минни, не должна осуждать государя, — произнесла она слабым голосом, исхудавшими пальцами сжимая руку цесаревны и прося её наклониться ближе. Прежде чем выполнить её просьбу, Мария Фёдоровна кивком головы приказала фрейлине выйти в соседнюю комнату, желая остаться с императрицей наедине. Великий князь Алексей Александрович подбежал к матери и встал на колени у её кровати. Потрясённая Нина быстрым шагом вышла из комнаты и в соседней комнате забилась в угол, желая остаться незамеченной, чтобы справиться с охватившим её волнением. Через несколько минут из спальни государыни вышел великий князь Алексей Александрович и подошёл к окну. — Шлюха, наглая интригантка без чести и совести! — со злостью громко сказал он и с силой ударил кулаком по подоконнику — Как он смеет так поступать?! Став невольной свидетельницей гнева сына, осуждающего любовницу отца и бессердечное поведение императора по отношению к матери, Нина меньше всего желала, чтобы великий князь заметил её. Но, очевидно, он все-таки догадался о её присутствии и, резко обернувшись, посмотрел на неё, хмурясь. — Мадемуазель, кто Вы? — спросил он, даже не пытаясь подавить своё недовольство. — Нина Аркадьевна, — прошептала она. — Зачем Вы здесь? Вы должны были дать мне знать о своём присутствии! — договорил он и стремительно вышел из комнаты. Потрясённая Нина только судорожно вздохнула. Через день в Аничковом дворце после дежурства она спустилась в зимний сад и села на скамейку у огромной экзотической пальмы, рядом с пучеглазой каменной лягушкой, выкрашенной в бирюзовый цвет. Она закрыла глаза и откинулась на спинку, ей хотелось немного насладиться тишиной и одиночеством перед тем, как отправиться в свою комнату. Обычно только в вечерние часы ей удавалось остаться одной после длинного напряжённого дня. Во время дежурства в течение дня фрейлинам следовало неотлучно находиться при цесаревне. А в этот день Нине пришлось сопровождать Марию Федоровну на прогулке в Летнем саду, написать под её диктовку несколько длинных писем датским родственникам цесаревны и английской принцессе Александре, родной сестре Марии Федоровны. Она читатла вслух в течение двух часов любимую книгу цесаревны. Хотя обязанности были несложные, но невозможность управлять своим временем все же угнетала. От фрейлин к тому же требовали, чтобы они были в курсе новостей императорского двора, помнили дни рождения, дни именин важных особ, всегда готовы ответить на любой вопрос. Малейшая неточность в ответах могла вызвать осложнения и неприятности. Шум открываемой двери заставил ее открыть глаза. В полутёмный зимний сад вошёл великий князь Алексей Александрович и сразу же направился к ней. Вздохнув, она поднялась и присела в реверансе, когда он подошёл к ней вплотную — Мне сказали, что Вы часто бываете здесь, — сказал он, пристально разглядывая её. — Нина Аркадьевна, покорнейше прошу простить меня. Я был резок с Вами, — добавил он, непринуждённо улыбаясь. — Ваше Высочество, но Вы вправе высказывать мне своё недовольство! — Нина совершенно растерялась. Она и думать забыла о резких словах, брошенных раздосадованным великим князем. — Даже если это не так, я совсем не сержусь на Вас… — краснея, она не договорила. Наступила неловкая пауза. К тому же Нина не сомневалась, что Алексей Александрович был разгневан не только из-за поведения императора и его любовницы: приступ его недовольства вызвала незажившая сердечная рана. Несколько лет назад венценосный отец, уже имевший любовницу, категорически запретил ему жениться на Александре Жуковской, фрейлине императрицы, его юной возлюбленной, которая родила ему сына. Александру заставили покинуть пределы империи, а великого князя, как флотского офицера, император отправил в долгое двухлетнее кругосветное плавание. — Вам нравится бывать здесь? — спросил Алексей Александрович и неожиданно тихо рассмеялся. –Должен признаться, я ищу повод завязать с Вами беседу и никак не могу придумать. Может мы пройдемся. Они направились мимо бросающих гигантские тени грациозных пальм в кадках, высоких индийских бамбуков, колючих свечей абиссинских молочаев. Негромко разговаривая, дошли до конца зимнего сада и уселись на скамейку у небольшого искусственного водоема с розовыми кувшинками на поверхности воды. Он спросил, нравится ли ей театр, и поделился, что очень любит оперу. Также он поинтересовался, как обстоят дела в её семье. Нина рассказала, что у её родителей есть небольшое имение, рядом с Колпино, и они были очень рады, когда их единственная дочь, окончив Смольный институт, стала фрейлиной наследника престола. Набравшись смелости, она решила расспросить великого князя о его кругосветном путешествии и призналась, что никогда не покидала пределы Российской империи, но мечтает побывать в Париже и Лондоне. Заметив заинтересованный взгляд хорошенькой фрейлины, великий князь оживился и с гордостью сказал: — Я первый из Романовых ступил на американскую землю. И представьте моё удивление, Нина Аркадьевна: несмотря на проливной дождь и время прибытия — полночь, на пристани собралась огромная толпа. Как мне потом рассказал один из многочисленных репортёров, все ожидали встретить сына императора в богато украшенной золотой одежде, усыпанной драгоценными камнями. И каково же было их разочарование, когда они увидели великого князя в строгой морской форме. Алексей Александрович громко и заразительно рассмеялся. Путешествие, безусловно, оставило в его душе яркий след. Не в силах сдержать эмоции, Нина рассмеялась вслед за ним. — Во время официальных и торжественных мероприятий я имел честь познакомиться с президентом Улиссом Грантом, — продолжал рассказывать Алексей Александрович. –Мне прислали приглашение от вождя индейцев Спотэд Тэйла. Он хотел, чтобы я принял участие в охоте на гигантских бизонов, — улыбнулся великий князь. — Как я потом узнал, его имя переводится как «Пегий Хвост». — Только не говорите мне, Ваше Высочество, что Вы подстрелили бизона! — Но это правда! Я убил бизона в свой день рождения — второго января. А после охоты индейцы пригласили меня на большое пиршество. — И чем же Вас угощали краснокожие? — Я думаю, меню ужина Вас очень удивит, — со смехом ответил великий князь. — Кроме прочих экзотических блюд нам принесли суп из хвостов бизона и салями из собаки прерий… Нина брезгливо поморщилась. Заметив это, Алексей Александрович с усмешкой произнёс: — Вы напрасно морщитесь, Нина Аркадьевна. Угощение оказалось восхитительным. Но мне больше всего понравилось нежное филе чернохвостого оленя. А после ужина молодые индейцы с боевой раскраской на лицах и в национальной одежде, с томагавками в руках танцевали вокруг костров, издавая воинственные крики… После этой неожиданной для Нины встречи в зимнем саду она увидела великого князя Алексея Александровича уже на печальной церемонии похорон его матери, императрицы Марии Александровны, которой ушла из жизни в конце мая 1880 года. Летом семья наследника престола отправилась в Крым, в Ливадию. Нина, получив разрешение Марии Федоровны, решила летом навестить своих родителей в их имении. Она вернулась в столицу и приступила к обязанностям фрейлины только в начале сентября. Через несколько дней после возвращения в Аничков дворец, Нина обнаружила в своей комнате приглашение на званый вечер в загородном доме князя Разумовского. Удивлённая и заинтригованная, она всё же решила отправиться в Петергоф. Князя Разумовского считали одним из самых влиятельных людей при дворе. Попасть в число приглашённых в его дворец было большой честью для любого представителя петербургского общества. На его вечерах можно было в непринуждённой обстановке познакомиться с известными учёными, знаменитыми художниками и литераторами, которых любил приглашать князь. Войдя в зал, куда её проводил встретивший на крыльце лакей, она столкнулась лицом к лицу с великим князем Алексеем Александровичем… По выражению его лица девушка поняла, что он знал о её приезде и ждал её… Весь вечер он не отходил от неё. Вдвоем они долго гуляли по песчаным и тенистым дорожкам парка, который окружал загородный дворец Разумовского, вышли на берег залива и, стоя рядом, слушали шум набегающих волн на золотистый берег. На ужине они оказались соседями и, разговаривая точно старые знакомые, наслаждались возникшей во время прогулки простотой отношений, чувствуя, как идут от одного к другому токи интимности и доверия. При прощании он взял с нее обещание, что она приедет в свободный от дежурства день в Петергоф, заверив, что будет ждать ее. В начале зимы произошло то, что должно было произойти — они стали любовниками. Соблюдая осторожность, они встречались тайно в Петергофе. Нина понимала, что у их романа нет будущего и рано или поздно он закончится. К тому же её связь с великим князем, окажись она темой для сплетен и пересудов петербургского высшего общества, разрушила бы ее репутацию навсегда.

***

Нина Аркадьевна Нежинская не питала иллюзий по поводу нравов, царивших в высшем обществе Петербурга, в салонах которого злорадством и насмешками окружали всех, кто оказался в скандальной истории. Князь Разумовский, влиятельный представитель столичного бомонда, по непонятным для Нины соображениям сохранил в тайне ее недолгий роман с великим князем. Более того, он несколько раз навещал её в имении родителей, куда она отправилась, чтобы сохранить в тайне рождение сына. Через месяц после родов он по поручению Алексея Александровича доставил ценные бумаги на ее имя. Ознакомившись с ними, Нина узнала, что стала состоятельной женщиной. Великий князь обеспечил её будущее и будущее сына, которого так и не пожелал увидеть. Их роман продливший чуть более трёх лет исчерпал себя еще до рождения ребёнка. Нина спокойно приняла окончательный разрыв, но недоумевала по поводу странного отношения к ней Разумовского. В свете и при дворе все считали его близким другом великого князя Алексея Александровича. Однако Кирилл Владимирович продолжал заботиться о ней. Он несколько раз приезжал к ней в маленькое имение родителей под Колпино, дарил дорогие подарки Володе, иногда брал мальчика на руки. Не понимая мотивов его поступков, она, в конце концов, решила, что нравится ему как женщина. Через полгода после рождения сына Володи Нина вернулась ко двору и приступила к обязанностям фрейлины императрицы Марии Федоровны. Об истинной причине ее почти годового отсутствия при дворе не знал никто, кроме великого князя Алексея Александровича и князя Разумовского.