роковой дождь

      Каждому человеку нужно отчуждение и одиночество.       Общество способно вывести из себя даже самого спокойного человека, заставить «выйти его из строя», сгореть дотла и банально устать.       Жизнь в постоянном одиночестве также вредна, как и жизнь в бесконечном общении, взаимодействии с людьми. Это не жизнь — просто существование, существование несчастное и бесполезное, мучительное.       Ризли хоть и удавалось находить золотую середину между этими двумя совершенно разными сторонами, но мужчину клонило больше к тишине и уединению. Клонило, пока в его жизни не появилась женщина, что потрясла его внутренний мир. Её красота и искренность покорила его сердце и разум, смотря на неё хотелось жить, а не существовать.       Совсем скоро Ризли женился на ней, и та родила от него прекрасную дочь Софию, в точности внешне её повторяющую. Отцовство перевернуло внутренний мир Ризли, и он позволил себе стать мягче, чем когда-либо был. Он научился любить. Любить человека, любого человека. Будь это давний товарищ, любимая жена или родная дочь.       Но любовь у Ризли отобрали слишком быстро.       Мужчина стоял на коленях около деревянного креста, вокруг которого словно нарочно росли полевые цветы, медленно развевающиеся на ветру. Он провёл грубыми пальцами по кресту и заговорил.       — Дорогая, — его голос был тихим и уставшим, — За все эти годы я так и не понял, за что Бог забрал тебя у меня. Нам с Софой тебя очень не хватает. Наша девочка уже совсем выросла, она многому научилась. Она способна даже расколоть дрова и растопить печь… И это только самое простое из того, что она умеет. Прости меня, любовь, мне стоило беречь тебя лучше. Если бы я… был более внимательный, то тогда ты бы… ещё была с нами. Я люблю тебя.       Повсюду царила странная, жуткая аура, даже ветер ныне был необычно шумный. Он не завывал, а скорее грустно и протяжно пел, словно разделяя тяжёлое бремя Ризли.       — Если ветер не стихнет, то сегодня я останусь без добычи, — пробурчал под нос мужчина, почёсывая черноволосый затылок.       Он перекрестился, взял ружьё, лежащее рядом с ним, встал с колен, отряхнулся и пошёл на поиске живности, которую можно убить и в будущем съесть.       Во время пути Ризли всё думал и думал о покойной жене, стараясь вспоминать уже стёртый из памяти голос и образ. После её смерти он поклялся больше никогда не позволять себе влюбляться и, тем более, жениться на другой женщине. Он любил её, и любит до сих пор, ожидая момента, когда небеса пойдут ему навстречу и заберут к себе, воссоединят с его любовью. Момент этот будет нескоро, но это не тревожило Ризли. У него осталась одна, последняя радость в жизни — София.

      «Чужды мужику сентиментальности.»

      Ветер всё усиливался и усиливался, пел всё громче и громче. Тучи заполонили небо, всё вокруг обернулось в жуткий пожирающий мрак. Началась гроза, молнии громко сверкали и зашумел дождь.       До дома Ризли было добираться далеко, да и, как назло, он умудрился заблудиться. Капли дождя больно били по коже и глазам.       Нет, мужчина не может позволить себе потеряться и умереть. Не может позволить себе бросить Софию.       Всё вокруг смешалось в единую картину бесконечных вечнозелёных деревьев и танцующей листвы под песнь дождя и ветра.       — Могила… Я должен вернуться к могиле…       С каждым часом дождь становился только сильнее, только громче и грубее, его песнь никак не могла достичь своей кульминации. Ризли проходил круги за кругами. Он уже не искал никакую дичь, он лишь искал родные знаки, которые помогли бы ему вернуться домой.       — Небеса! — закричал он, — Если вы благосклонны ко мне, покажите же путь домой!       Они ответили ему очередным громовым ударом и Ризли продолжил ход.       Наконец, выйдя из круга, мужчина вышел к неизвестной хижине. Другого пути, кроме того как постучаться в неё, у него не было. Наступала ночь, и охотнику нужно было где-то переночевать, иначе в кромешной темноте он ещё больше бы потерялся.       — Извините за беспокойство! Пустите пожалуйста! — крикнул он, ожидая ответа.       Дверь отворилась, и за ней стоял высокий мужчина. Его внешность была крайне необычна и даже ослепительна. В глаза сразу же бросались его длинные, беспорядочные, ярко-белые волосы с выделяющимися синими прядями, а также пустые белые очи.       — Проходите. Вы совсем вымокли, — прозвучал его низкий, бархатный голос.       Даже не заходя в хижину, Ризли уже почувствовал сильный запах трав. В ней было тепло и светло, вероятно из-за растопленной печи.       — Позвольте принести вам полотенце и сухую одежду, иначе захвораете.       Незнакомец подошёл к сундуку и начал копаться в нём с целью найти что-то, что можно было бы предложить заблудившемуся охотнику.       — К чему такоя радушие? — спросил он, пока расстёгивал пуговицы на мокрой рубашке.       Крепое тело мужчины было покрыто тёмными и глубокими шрамами, полученными в результате многочисленных охот. Хозяин хижины достал из сундука полотенце и чистую белую рубашку и кинул взгляд на Ризли, пристально разглядывая его.       — Редко у меня бывают гости, — ответил он, — С чего же это я не должен быть милосерден к вам?       — Удивляешь ты меня, чудак, — Ризли вытер лицо, руки и тело и надел сухую рубашку, — Благодарю. Как звать хоть?       — Зовите меня Нёвилетт. Вы голодны?       — Разговаривай со мной на ты, сударь Нови… Нуви… Черт тебя побери, как же выговорить?!       — Нёвилетт. Услышал?       — Нёвилетт. Зови меня Ризли. Спасибо, что впустил.       — Не за что, Ризли. Я добродушен к тем, кто не причиняет людям зла. А от тебя я чувствую чистую, добрую ауру.       — Не так уж я и чист, как ты думаешь, — посмеялся он.       — Моя чуйка никогда не врёт. Позволишь угостить тебя мятным чаем, господин Ризли? Это поможет согреться.       — Славно. Всё равно эта буря не скоро утихнет, можно и чаю попить.       Нёвилетт кивнул и отошёл к печи, чтобы вытащить котелок с кипячёной водой. Он залил воду в чайник с травами, и нос Ризли учуял новый запах — запах этого чая.       — Ты лекарь что-ли? У тебя так много разных трав здесь, — поинтересовался он, осматривая комнату.       — Можно и так сказать, — ответил хозяин, — Если понадобится помощь, можете смело обращаться.       «Если бы я познакомился с тобой раньше, то… Может быть ты бы и спас мою жену?»       — Если только я запомню, как добраться до твоей хижины. Я попал сюда совершенно случайно, заблудившись. Надеюсь, что Софа не сильно за меня переживает.       — Софа? Можно узнать, про кого вы говорите?       — Моя дочь. И я же сказал, что ты можешь не «выкать» со мной.       — Никак не могу привыкнуть. Очень редко выдаётся разговаривать с людьми, — Нёвилетт легко посмеялся, и на его лице появилась слабая улыбка, — Лишь когда судьба приводит ко мне странников вроде тебя, Ризли.       Пока он разливал заверенный чай в красивые расписные чашки, «странник» рассматривал мужчину с ног до головы. Его плечи были широкие, тело казалось крупным и крепким, не хуже, чем тело самого Ризли. А белые волосы Нёвилетта вводили его в ступор. Они были такие длинные, неестественные, странные.       — Прошу, — он протянул в сторону Ризли чашку с горячим чаем, — Пробуй. Мне интересно узнать твоё мнение.       — Спасибо.       Он поднёс чашку к губам и глотнул совсем немножко, пробуя, что ему предложил странный мужчина. На вкус чай был необычный, но очень приятный и расслабляющий, пусть и немного горький.       — Откуда у тебя такой вкусный чай? — поинтересовался Ризли.       — Достался от одного странствующего торговца, которого мне приходилось лечить от незначительной простуды. Он был в таком восторге от результата, что в качестве благодарности оставил чай.       — Понятно… — протянул Ризли, после чего зевнул, — Спать охота после твоего чая, настолько он убаюкивает.       — Тогда стоит подготовить вам место для сна. Вы можете вздремнуть на моей койке, а я высплюсь и на лавке.       — Мне и лавка сойдёт, не жертвуй ничем ради меня. Я же для тебя чужак.       — Чужак или не чужак, а с моей стороны будет грубо позволять гостю спать на лавке. Прошу, пройдёмте.       Постель Нёвилетта была неширокой, и создавалось ощущение, что Ризли поместился бы на неё «тютелька в тютельку», но он не возникал и всё-таки принял гостеприимное предложение незнакомца. Мужчине его кровать показалась особенно мягкой и тёплой. За окном всё ещё шла буря, по окнам били капли дождя, песнь ветра продолжалась, создавая убаюкивающий эффект.       — Мне потушить свечи? — заботливо спросил Нёвилетт.       — Туши. Спокойной ночи.       — Спокойной ночи. Утро вечера мудренее, завтра я помогу тебе вернуться домой.       Хозяин дома ушёл, оставив Ризли в тишине наедине с дождём и своими мыслями. Он повернулся на бок и закрыл глаза.       «Это мужик такой странный… Никогда ранее не видал его в городе. Не промышляет ли он какими-то странными делишками?»       Ризли кашлянул, прикрывая рот кулаком.       «Чёрт меня побери, застыл кажется… Софи будет меня ругать, когда вернусь. Она вся в свою мать. Надеюсь, она уже давно уснула и не ждёт, когда я вернусь домой. Она девчонка смышлёная и знает, что я просто так не пропаду.»       Монотонный шум ночного дождя быстро усыпил мужчину, отложив все размышления и переживания на утро…

***

      — Ризли, просыпайтесь, — послышался тихий голос лекаря, — Солнце уже давно взошло.       Он открыл глаза и увидел перед собой бледное лицо Нёвилетта, на котором была видна уже привычная лёгкая улыбка. Его волосы были собраны в хвост, который свисал через плечо.       — Доброе утро, Нёви… Я снова забыл твоё имя. Будешь Нёви значит, — Ризли зевнул, зажимая глаза.       Другой мужчина в ответ посмеялся. Его позабавило прозвище, которое ему придумал гость.       — Пусть будет так. «Нёви» звучит в разы проще. Мне нравится.       — Значит договорились.       Ризли встал с кровати и посмотрел в окно. Лес вокруг освежился и засверкал после дождя, лучи солнца еле проскальзывали в помещение. Мужчина почувствовал тупую боль в горле, и он вновь закашлял.       — Кажется, я простыл, — хриплым голосом произнёс он.       Нёвилетт положил ладонь на лоб Ризли. По ощущениям, температура была в норме.       — Чувствуешь жар?       — Нет, всего лишь горло болит. Пустяки.       — Я поделюсь с тобой сиропом, который недавно сварил. Он должен помочь тебе восстановиться.       Мужчины прошли в гостиную, Нёвилетт взял со стола банку с красной густой жидкостью и деревянную ложку, в которую он налил сироп, чтобы протянуть её Ризли.       — Прими.       Мужчина взял ложку и ловким движением руки перелил содержимое себе в рот. Субстанция была на вкус приятной и даже не такой горькой, какими обычно являются лекарственные средства.       — Возьми всю банку. Пригодится, вдруг дочка простынет, не дай Бог, — Нёвилетт забрал ложку и положил в руку гостя банку.       — Славно, — Ризли улыбнулся, — Дорогой мой лекарь, не подскажешь ли, как отсюда в город выйти? Где находится мой дом ты точно не поймёшь, но город я отлично знаю, и уже из него смогу вернуться домой.       — Я могу провести тебя до города, — он кивнул, — Можешь запоминать дорогу, и я буду ждать тебя снова, если тебе потребуется моя помощь.       — Благодарю тебя, мужик. Мало таких как ты на нашей земле, мало, — голос Ризли звучал искренне доброжелательно, словно он был в очень хорошем настроении, — Обязательно загляну ещё раз. Веди.       — Погоди.       Нёвилетт подошёл к верёвке в углу комнаты и снял с неё высохшую рубашку.       — Забери свою рубашку. Мне чужого не нужно.       Ризли с благодарностью в глазах кивнул и сменил рубашку хозяина на свою, взял ружьё, которое с вечера стояло у выхода из хижины и посмотрел прямо на Нёвилетта, стоящего за ним.       — Выдвигаемся?       Мужчина кивнул, и они вышли из хижины на улицу, которая встретила их влажным запахом свежести и лёгким ветерком.       — Хорошо-то как… — довольно выдохнул Ризли, — Люблю утро после дождя.       — А кто не любит? Крайне чудесная пора.       Бледное лицо Нёвилетта блестело на солнце и выглядело куда ярче, чем при тусклом свете в доме. Ризли уже стал привыкать к такому необычному облику новообретённого знакомого, пусть он всё ещё казался ему странным. Никогда он не видел подобных ему людей. Народ в городе не выделялся, как выделялся Нёвилетт. Было в нём что-то цепляющее: то ли его длинные белые волосы, то ли его низкий, но приятный уху голос, то ли осторожные длинные руки.       — Иди за мной, я покажу тебе дорогу в город, — мужчина на момент обернулся, чтобы посмотреть на лицо Ризли, после чего отправился вперёд.       Белый плащ Нёвилетта развевался на ветру. Он абсолютно не был похож на местного, и это настораживало Ризли. Что же с ним не так? Но, даже не смотря на это, он не чувствовал никакой опасности от лекаря, скорее просто недоумевал из-за того, что видел его впервые. Внешность мужчины была очень заметной и… цепляющей. Именно что цепляющей. Его образ не выходит из головы Ризли.       На середине пути Нёвилетт натянул на голову капюшон, который закрывал его волосы.       — Зачем тебе прятать голову? — заинтересованно спросил Ризли.       — В городе у меня есть… мягко говоря недоброжелатели, — мужчина улыбнулся, отвечая на вопрос, — Не хотелось бы оказаться замеченным.       — Недоброжелатели? Кто же?       — Я предпочту не отвечать на этот вопрос, хорошо?       Улыбка пропала с лица Нёвилетта, и Ризли почувствовал себя немного виноватым и грубоватым из-за своего любопытства. У мужчины, кажется, были свои причины скрываться, и это не было делом охотника. В конце концов, Нёвилетт просто приютил его на одну ночь, между ними не появилось никакой тесной дружеской связи, чтобы лекарь мог доверить Ризли что-то сокровенное.       — Извини, я переборщил.       — Ничего страшного. Любопытство присуще каждому человеку.       Нёвилетт даже говорил странно, совершенно не так, как обычно разговаривает местный народ. Он вызывал у Ризли нехилый интерес и желание заглянуть к нему ещё несколько раз, чтобы узнать получше.       «Нужно расспросить про него в городе. Может быть кто-то сможет мне объяснить, что тут не так.»       — Дальше тебе придётся идти самому, — Нёвилетт остановился, — Просто двигайся вперёд и окажешься в городе. Если захочешь прийти ко мне ещё раз, то мои двери всегда открыты для тебя. Запомнил дорогу?       — Да, запомнил. Обязательно зайду ещё. До встречи, Нёви.       — До скорых встреч, Ризли, — мужчина развернулся и пошёл назад. На его лице осталось всё то же холодное выражение, какое было после неудачного вопроса охотника.       Ризли решил прислушаться к совету Нёвилетта и отправился прямо вперёд. Лекарь не соврал — совсем скоро мужчина оказался в городе, услышал шум, человеческие голоса. Он вышел на местный базар. Там всегда стоял шум, всегда была толпа, и все пытались друг друга обмануть и легко заработать. Ризли это место выводило из себя каждый раз, когда он там появлялся. Из-за своего острого языка он заработал среди местных торговцев дурную репутацию, но мужчине всё равно всегда удавалось раздобыть на базаре то, ради чего он приходил.       Со своей женой он и познакомился на этом базаре, когда та помогала своей семье продавать ткани и всякие разные тканые изделия. Может быть из-за её смерти Ризли ещё больше невзлюбил это место. Её семья все ещё держала текстильную лавку, и каждый раз, когда мужчина оказывался рядом с ней, он чувствовал на себе осуждающий и пропитанный ненавистью взгляд её родителей и особенно брата.       Этот раз не был исключением. Проходя мимо, кто-то бросил в Ризли маленьким камушком, практически попав в глаз. Он даже не стал оглядываться и искать негодяя. Может быть это была пакость младших родственников семьи его возлюбленной, а может быть это было чистой случайностью. Ризли думал лишь о том, как бы поскорее дойти домой и увидеться с Софией, сообщить, что всё хорошо и что он в порядке.       Он остановился возле кузницы, чтобы поздороваться с Клориндой — местным кузнецом. Своё мастерство она получила от отца, который пропал без вести несколько лет назад, уйдя на охоту, но так и не вернувшись. Прошлым вечером на его месте мог оказаться и Ризли.       — Доброе утро, Клэр! — крикнул Ризли.       «Клэр» — выдуманное мужчиной прозвище. Он не любил называть людей их полными именами, особенно если эти люди ему хорошо знакомы. Загадочный Нёвилетт не был первым, кто получил от него краткое прозвище «Нёви», Ризли сокращал даже имя собственной дочери — на людях вместо «София» он часто говорил «Сóфа» или «Сóфи», а наедине с ней называл ласково «Соня». Это никого не задевало, и ему самому так было удобнее обращаться к людям вокруг себя.       — Доброе утро, Ризли! Где ты был сегодня ночью? София забежала ко мне во время бури, думая, что ты у меня. Я заставила переждать её у меня, и на утро она уже ушла.       — Она вся в свою мать… Переживает за меня даже тогда, когда я ей сто раз объяснял, что ничего со мной не случится. Я заблудился, пока искал дичь, и забрёл в хижину к странному мужику. Про него я кстати и хотел узнать. Ты никогда не видела в городе странного высокого мужчину с бледной кожей, белыми пустыми глазами и длиннющими волосами снежного цвета?       — Не припоминаю такого… — девушка оперлась спиной о стену кузницы, — В городе ходят легенды, что в наших лесах завёлся колдун, который появляется здесь лишь по ночам и проводит странные таинственные обряды. Никакого вреда он пока не приносит, но народ пугается. Я в эти байки не верю и не думаю, что этот мужчина действительно является колдуном или что-то в этом роде. Наверное, это просто какой-то чудак, каковых полно в нашем городишке и за его пределами.       — Может быть и чудак, но он помог мне вернуться в город. Мне стоит его отблагодарить. Принесу ему в следующий раз часть своей добычи.       — Ты не изменяешь себе, старик. Если будет желание, расспроси нашего шута о колдуне, он всегда находится в курсе всех свежих сплетен, легенд и страшилок. Веселить народ — его работа. А теперь лучше поспеши вернуться домой, пока Соня окончательно себя не накрутила. Она тебя ждёт.       — Как скажешь, Клэр. Ещё увидимся.       Ризли пошёл дальше, в сторону своего дома. Может ли Нёвилетт оказаться тем самым колдуном из слухов? Существуют ли такие колдуны впринципе? Всё это казалось охотнику чистой воды бредом, но ему было впервые любопытно узнать побольше о свежих слухах.       Дойдя до дома, Ризли откашлялся и открыл дверь. В доме он увидел Софию, которая сидела в кресле и читала книгу. Услышав шум у входа, она сразу же вскочила и обернулась.       — Соня, я дома! — простывшим голосом сказал он.       — Отец! — девушка подбежала к двери.       София была юной прекрасной девушкой в возрасте шестнадцати лет. Она повторяла мать не только внешне, но и внутренне — внутри она могла быть скромной, слегка тревожной и заботливой, но напоказ она выглядела жёсткой и грубоватой, особенно когда это было нужно. Девушка могла свободно даже спорить со старшими, что для всех казалось дурным тоном, но Ризли очень ценил это в ней. Он невероятно гордился своей дочерью.       — Я так переживала за тебя. Где ты был? Я совсем тебя обыскалась, вымокла вся, — обеспокоенно высказала она.       — Всё в порядке, я просто заблудился и переночевал в хижине своего нового знакомого, пока шла буря, — Ризли ещё несколько раз кашлянул, отвернувшись, — Клэр мне уже рассказала о том, что ты к ней заходила. Зачем ты выбежала на улицу в такую непогоду? Я же много раз тебе объяснял, что ничего страшного со мной не случилось, если меня нет дома одну ночь. Ты могла простудиться.       — Я переживала, знаешь ли. Тётя Клоринда сразу согрела и успокоила меня, сказав, что с тобой всё хорошо. А вот ты, как мне кажется, заболел, — лицо Софии нахмурилось, — Хрипишь весь. Присаживайся, я сварила суп.       — Не сердись так на своего старика, — Ризли тепло посмеялся и сел за стол, поставив на него банку с сиропом, которую ему передал Нёвилетт, — Мой новый знакомый оказался лекарем и поделился со мной своим сиропом, который поможет мне поправится.       — Сироп-сиропом, но тебе нужно поесть горячего супа, — дочь заботливо вытащила котелок из печи и перелила суп в миску, — Ничего на свете не лечит лучше, чем домашний суп от любящей дочери.       — Спасибо, Соня. Как раз я проголодался, похлебать чего-то хотелось, — Ризли взял ложку в руки и начал умеренно есть приготовленный дочерью суп.       София, убедившись, что отец начал обедать, вновь села в своё любимое кресло и продолжила читать любимую книгу.       — Вновь твой любимый роман про рыцаря и волшебницу? Какой раз ты уже его перечитываешь?       — Наверное пятый, — Соня кивнула, — Он помогает мне расслабиться и успокоиться, и каждый раз я нахожу в нём всё новые и новые стороны.       Пока Ризли ел, он позволил себе утонуть в своих мыслях. О каких недоброжелателях говорил Нёвилетт? Почему он старается не появляться в городе?       Что если он действительно колдун из городской легенды?